Suffocating

У Амелии — прокуренные лёгкие, пачка дешёвых сигарет в кармане

и канистра с бензином в руке.

      Сколько Амелия себя помнит, она никогда не чувствовала свободы. Чувство незнакомо; его только представить можно, какого на самом деле, как это описывают герои романов — книжки, что пылятся на полках с помятыми закладками. Превосходные оценки, достижения в спорте и в учёбе, хорошие связи в городе — то, что привязано к ней; они — скованные наручниками, раздирающими кожу в мясо, намертво. Идеальность — то, что впитывает в себя Амелия на протяжении семнадцати лет с тяжёлой руки родителей, с их невыносимо слащавых слов, с их действий.       В какой-то момент приходит осознание: не так всё должно быть. Не должны родители с ней так обращаться. Не должна Амелия терпеть и идти на поводу жалких желаний родителей, которые не ставят девушку ни во что. Амелия думает, что это тошнотворно, и ненавидит до сих пор. Ненависть бурлит внутри, поднимается прямо к горлу, вырываясь в едких замечаниях, громких криках и в кровавых костяшках на когда-то нежных руках.       Амелия хочет жить для себя. Не для родителей, что желают видеть преемников их бизнеса и держать фамилию на слуху известности; не для их богатеньких приятелей, что так и жаждут урвать себе кусочки элитного общества и породниться — это Амелия ненавидит всей душой, это мерзко и отвратительно; не для подставных школьных друзей, которых заботят лишь статус и будущие возможности, если у них будут связи. Для с-е-б-я. Без тошнотворных правил, без сраного наблюдения за каждым шагом. Без фамилии Блайтов.       Семья Блайт — бескрайнее болото, вокруг которого живут сплошные паразиты. Оно воняет лицемерием на многие мили вокруг и только совершенный идиот этого не заметит. Амелия, кажется, окутана грязной и вонючей тиной, прилипающей к коже — титулы, прозвища, имена. И только упавшее дерево, полностью гнилое, еле выдерживающее, позволяет Амелии выбраться из болота небольшими шагами — не бесследно, оставляя кровавые раны на теле, как напоминание.       Она срывается: начинает курить, перестаёт учится — низкие оценки являются первым шагом — и тем самым вырывается из под влияния родителей. Осуждение и презрение — вот что она получает в ответ и это приносит чёртово удовольствие впервые за всю жизнь. Амелия впервые срывает голос на родителей и ей не мешает даже боль от сорванного горла. Видеть шок на чужом лице и недоверие — сладкая истома, сочащаяся по горлу вниз.       Амелия пробует наркотики, которые ей так любезно предлагает старая подруга и начинает чувствовать себя хорошо. Ей кажется, что вот теперь, она точно может сделать совершенно всё что захочет. Боль, что копится в душе годами, проигрывает в схватке с эйфорией, что заполняет всё нутро и разгоняет все другие чувства по самым дальним уголкам. Вырабатывается зависимость. Единственный плюс от фамилии Блайт, думает Амелия, много денег, которые она может тратить направо и налево.

У Амелии — нервные срывы, агрессия, сигарета во рту

и подожженная гимназия за спиной.

      И однажды она просто срывается так, как никогда раньше. Было ли дело в учениках, что постоянно пытались подлизаться к фамилии Блайтов, или в учителях, что резко меняют свое отношение к Амелии, стоило ей свернуть с дороги, ведущей в идеальное будущее, девушка не знает. Это было похоже на щелчок. Вот ты сидишь на уроке, наблюдая за безалаберной работой учителей, а вот в голове проносится шаловливо-манящая мысль: а что, если бы этого места не существовало?       «Жалею ли я?» — спрашивает Амелия, задумываясь. Сигарета тлеет, пеплом опадая на землю, провожающим взглядом. Ответа она так и не даёт, может даже не знает.       Она помнит вой полицейской мигалки, как огни красиво сменялись с красного на синий в цвет стен гимназии и ярко-опасного огня, отражающегося в её глазах; как кожа обжигающе нагревалась из-за близости пламени. Слышит треск сгоравшего дерева, что сладкой трелью отдает где-то в глубине души маленькой намучившейся Амелии; крики родителей и её сестёр с братом как будто проходят сквозь нее, куда-то в сторону, далеко-далеко в ночное небо, сверкающее красным пеплом.       Правда ожидаемого освобождения это, почему-то, не приносит. «Вроде… » — ответ появляется только сейчас.       Взгляд полный ужаса — вот, что запоминает Амелия. Эмити смотрит на неё из машины, держась руками за запотевшее стекло, а по её лицу текут солёные обжигающие кожу слёзы.       На самом деле, у Амелии никогда не было в мыслях причинить кому-либо боль, только желание освободиться от родительского влияния. Но почему-то, в какой-то момент Блайт сворачивает с нужного пути, что приводит к тому, что она имеет сейчас — сгоревшую гимназию, учёт в полицейском участке с возможным в дальнейшем судом и маленькую любимую Эмити, что, скорее всего, теперь считает старшую сестру спятившей.       Эмити ведь не виновата в том, что происходит. Она становится жертвой обстоятельств, которых Амелия предотвратить уже не может, даже если бы и хотела. Эми — самое светлое солнце в прогнившей семейке, единственное, что Блайт старшая хочет спасти любой ценой — она готова на всё, в прямом смысле. За Эмиру и Эдрика девушка не волнуется, те изворотливые черти и смогут найти выход из любого положения.       «Но я не хочу чувствовать себя задыхающейся.»       Ей предлагают деньги. Много наличных, лишь бы Амелия исчезла из жизни Блайтов. Оставила свой статус, фамилию, все связи, как только девушке исполнится восемнадцать. Предложение слишком заманчивое, от него будет грехом отказаться. Откроется множество новых возможностей, Амелия наконец-таки получит долгожданную свободу, о которой так долго думала, о которой так мало знала.       «Иногда нужно просто начать сначала… » — думает Амелия, держа в руках аттестат. Он почему-то кажется слишком тяжёлым, давящим.       Она смотрит на Эмити, что улыбается, стоит поодаль и фотографирует сестру в выпускном наряде. Смотрит на Эмити, которая не знает, что скоро и её жизнь изменится на «до» и «после». Амелия — не та, кто должен заботиться о ребёнке, а уж тем более о своей сестре, но и оставлять её с такими родителями не является выходом.       Прижимая аттестат к груди, девушка чувствует как обжигается грудь от глупой обиды и боли. Единственное, что так долго держит девушку в этом семействе. Горячо любимая самая младшая сестрёнка, ради которой Блайт готова горы свернуть, хотя та и не догадывается об этом.

У Амелии — письмо для единственного дорогого человека, новая жизнь

и куча дерьма за спиной, которое она несёт за собой.

      «… И не оглядываться»

***

      Эмити замечает не сразу.       Изменения появляются незаметно, словно грядущая песчаная буря с легкого ветерка. Амелия начинает выглядеть… обеспокоенной. Эмити не знает с чем это связано, но старается не подавать виду, что ей известно о чужих проблемах — в первую очередь нужно думать о себе, таков закон Блайтов. Но не думать о других не получается, когда происходит первая ссора Амелии с родителями. Она громкая, сотрясающая весь дом звоном битой посуды и не скрытой агрессии, витающей в доме. Эмити тогда прячется в комнате, где даже через закрытую дверь слышны отголоски криков.       Когда Блайт младшая чувствует в комнате Амелии не ушедший в распахнутое окно запах сигарет, она все ещё думает, что вмешиваться не стоит — по сравнению с другими, девчонка самая младшая, чем она может помочь? Но не смотря на это всё равно подходит к сестре и просит помочь с домашней работой, потому что знает, что кроме неё ей никто не поможет, в то время как Амелия, может быть не будет чувствовать себя неправильно? Она не могла начать себя так вести просто так, верно?       А потом начинается то, что пугает Эмити до сих пор. Амелия выглядит потерянной. Она находится будто в прострации, ходя по особняку, словно неприкаянный призрак, ищущий свою жертву. Девчонка пытается заговорить первой, обратить на себя внимание. Ей не понятно, почему никто кроме нее и родителей не замечает эти страшные изменения. А может и замечают, но бояться что либо сделать, шепчет внутренний голос такой верный ответ на вопрос.       Эмити просто обнимает Амелию посреди коридора, останавливая на месте. Она не знает, поможет ли это хоть как-то, но безумно надеется, что чем бы не страдает старшая сестра, младшая сможет быть рядом. В конце концов, увидев такую Амелию, она все же влезает в чужие проблемы, наперекор правилу семьи Блайт.       Всё становится хуже.       Эмити просыпается ночью от беготни родителей в коридоре. По неясным отрывкам из разговоров, она понимает лишь одно: Амелии нет дома, гимназия, в которой учатся старшие, горит и виновата в этом та же Амелия. Эмити оказывается первее сиблингов в машине, полностью игнорируя окрики родителей о небезопасности поездки детей с ними.       Гимназия действительно горит. И Амелия стоит прямо перед ней, словно мотылек, тянущийся к огню, который уничтожает все, что к нему приближается. Увиденное ужасает. Страх просыпается и комком в горле вырывается наружу, вызывает слезы, застилающие пеленой глаза. Эмити не верит, что это действительно Амелия. Не хочет верить и убеждает себя в обратном.       Это так не работает.       Она не знает как, но дело в итоге не открывают. Возможно, виновато влияние родителей в городе, а возможно, дело в деньгах — если не всё сразу. Эмити не знает что происходит после, не спешит узнать — слишком страшно, что Амелия сможет сорваться вновь, и может быть даже на саму Блайт младшую. Но беспокойство граничит где-то рядом, как прибившийся дворовой кот, настойчиво идущий следом.       Страх и беспокойство сливаются вместе в непонятное для Эмити странное чувство, которое она трактует неправильным. Девчонка продолжает наблюдать за Амелией издалека: приносит под дверь еду, когда та не выходит из комнаты дни на пролёт, посылает в Инстаграме смешные видео с котятами и щенятами, дабы та не чувствовала себя одинокой, которые остаются безответными.       Когда наступает день скорой выдачи аттестатов, Эмити не остается в стороне. Она улыбается и смотрит прямо Амелии в глаза, поддерживая так, как никто до этого. Фотографирует на телефон, себе на память, ведь никто кроме неё не приходит на своего рода праздник. Амелия же совершенно не радуется.       А потом Эмити обнаруживает, что вещей Амелии дома больше нет. Как и её самой.       Лишь одинокий розовый листок лежит на столе.

«Я знаю, что без меня всё будет намного сложнее,

но, пожалуйста, подожди немного.

Я заберу тебя отсюда.

С любовью, Амелия.»

Эмити надеется, что теперь Амелия сможет обрести то, чего ей не доставало в этой семье, и сдержит своё обещание.