
Пэйринг и персонажи
Описание
- А как тебя зовут? – вдруг спрашивает Юнги, склоняя голову на бок, - В смысле по-настоящему.
Парень медлит, затем тянется за лежащим на тумбочке телефоном и что-то в нём печатает. Когда доппельгангер наконец кладёт телефон на кровать рядом с собой, на его чёрном экране светится одна единственная фраза: «Меня зовут Пак Чимин».
Примечания
Во-первых, я ещё раз убеждаюсь, что ненавижу дедлайны так же, как ведьмак порталы.
Во-вторых, я снова ебу обоснуй, и что вы мне сделаете?
В-третьих, я не имею уверенности в том, что близнец и доппельгангер - одно и то же (я имею уверенность в обратном), но это детальная неточность
А ну и в-четвёртых, приятного прочтения, конечно же)
22.05.03 10💚
22.09.02 20💚
23.03.13 30💚
24.02.06 40💚
Единственная часть
30 апреля 2022, 12:53
Тихое урчание мотора всё ещё ощущается под пальцами, когда Юнги глушит мотоцикл и встряхивает головой, отвешивая шлем на одну из ручек руля. Оставив своего железного коня на обочине, парень внимательным взглядом окидывает небольшой цветочный магазинчик на первом этаже громоздкого жилого дома. За огромными панорамными окнами виднеется тёплый свет и стойки с разной растительностью, в которой Мин, признаться, не разбирается от слова «блять».
Ветряной колокольчик над входом тихо звенит, когда Юнги входит в помещение и закрывает за собой дверь, отгораживаясь от пасмурной улицы. Внутри тепло и свежо пахнет разноцветными цветами, окружающими со всех сторон. Мин окидывает взглядом ближайшую стойку с растениями, вспоминая, зачем вообще притащился сюда после работы.
Если быть совсем уж честным, то мог бы и не тащиться, но дома его ждёт Чонгук, у которого как-никак день рождения. Да, Юнги оставил подарок для него на столе, и мелкий уже наверняка давно его открыл, но это как-то… не то, что ли? В конце концов, когда живёшь с человеком под одной крышей, хочется не просто подарок оставить и смыться, а порадовать.
И именно поэтому Мин сейчас стоит в цветочном магазинчике, разглядывая все эти непонятные гипсофилы, цикламены и гиппеаструмы в поисках хоть чего-то знакомого. Первыми на глаза попадаются красивые белые лилии, которые, парень знает, Чон любит больше всех цветов на этой планете, но Юнги сразу же отказывается от идеи взять их. Единственная на то причина – лилии воняют. Нет, не в принципе, на открытом воздухе они пахнут очень даже вкусно, но в квартире с ними можно действительно задохнуться к чёртовой матери. Так что нет, не лилии.
Всякие банальности вроде розочек и тюльпанчиков тоже отметаются сразу же, просто потому что заезжено, неинтересно и вообще, но других цветов, названия которых тут и там попадаются на этикетках, Мин в своей памяти откопать совершенно не может. Он не флорист в конце концов, с чего бы ему знать?
Парень тихо вздыхает и пробегается по пустому залу глазами, прежде чем подойти к деревянному столу с кассой. Стену за ним закрывает здоровенное зеркало, в которое Юнги бросает короткий взгляд, поправляя скрывающую большую часть лица чёрную тканевую маску – чёртова паранойя когда-нибудь доведёт его – и стучит костяшками пальцев по столешнице, надеясь привлечь хоть чьё-нибудь внимание.
В небольшой скрытой от глаз подсобке слышится какое-то шебуршание, и секунду спустя в зал высовывается невысокий парень. В его внешности есть что-то странное, что-то смутно знакомое, но Мин старательно отгоняет от себя эту мысль. Это всего лишь его паранойя, а парень просто выглядит необычно для продавца цветов, только и всего.
Флорист тихо ругается, быстро отряхивая запылившиеся штаны, и только после этого поднимает взгляд на Юнги. На мгновение, короткую секунду, в его глазах мелькает какое-то слишком острое удивление, и он застывает на месте, но тут же коротко встряхивает головой, убирая со лба чёлку, и натягивает на лицо приветливую улыбку.
- Здравствуйте, - парень приветственно кланяется, параллельно расправляя подол смявшегося зелёного фартука, - Чем могу помочь?
- Здравствуйте, - тянет Мин и заминается, пытаясь как-то адекватно сформулировать просьбу, - Мне букет нужен
Получается более чем глупо и неловко, но парень только мягко понимающе улыбается, сглаживая чужую нервозность. Он проходит чуть дальше по залу, останавливаясь перед самой большой стойкой с цветами и окидывая их оценивающим взглядом.
- По какому поводу? – негромко спрашивает флорист, внимательно изучая отражение Юнги в ещё одной зеркальной стене
- На день рожденья, - уже более расслабленно выдаёт Мин, подходя ближе
Парень чуть поджимает губу в задумчивости, затем лёгкими шагами обходит стойку и вытаскивает из одной из ваз несколько тонких веток с небольшими белыми цветами-шариками. Он вертит их в пальцах несколько секунд, потом выуживает из другой вазы ещё несколько цветков, на этот раз ярко-оранжевых и похожих отдалённо на ромашки.
- Для кого вам нужен букет? – флорист бросает на Юнги быстрый взгляд, разворачиваясь спиной и снова окидывая взглядом пёстрые ряды растений
Мин пытается ответить, но вопрос слишком сложный, чтобы так быстро выдать на него хоть что-то адекватное. Вообще-то они с Чонгуком друзья. Они оба всегда так считали и считают до сих пор. Но аудитория Чона считает иначе. Потому что ну кем ещё могут быть певец и его продюсер, если они живут вместе? Ну конечно гей-парой, как же иначе? И ни чьи заявления, будь они хоть сто раз официальными, никогда никого не убедят в обратном, пока у кого-то из них двоих, а конкретнее у Чонгука, не появится вторая половинка. Так что до этого момента они оба буду тихо, или не очень, смеяться над уверенными шиперскими шутками в свой адрес и параноить каждый себя и друг друга, снова читая что-то не слишком приятное.
- Для девушки? – в ответ на чужое молчание предполагает парень, перемещаясь в противоположный конец зала и уже выцепляя длинными пальцами тонкий стебель какого-то цветка
- Для друга, - отвечает наконец Юнги, и флорист вскидывает брови, опуская цветок обратно в вазу
Несколько минут спустя парень показывает Мину уже собранный букет: небольшие цветы, все белые и оранжевые, и какая-то зелень. Выглядит красиво, и при этом довольно просто – Чону должно понравиться. Юнги принимает цветы в руки, всматривается чуть внимательнее и одной рукой снимает маску, чтобы почувствовать запах. Букет пахнет чем-то ненавязчиво-сладким, и Мин коротко кивает сам себе и флористу, возвращая ему цветы, чтобы тот собрал их как следует.
Они вместе подходят к столу с кассой, и Юнги смотрит, как парень привычными движениями подрезает стебли, оборачивает их зелёной сеточкой и перетягивает такой же зелёной лентой. Пока флорист быстро убирает со стола все лишние инструменты и возится с кассовым аппаратом, Мин бросает взгляд ему за спину, в зеркало, и замирает. Хмурится неверяще, встряхивает головой и снова пробегается глазами сначала по собственному отражению, затем по лицу парня. Они похожи, как две капли воды, и это уже точно не паранойя, так просто не бывает.
Флорист, кажется, замечает его растерянность, поднимает взгляд, и понимает всё слишком уж быстро для человека, который ничего вроде как не заметил. Его губы дёргаются в крошечной извиняющейся улыбке, и он медленно, будто бы прощупывая за собой почву, делает шаг назад.
Когда Юнги дёргается в сторону, стремясь обойти стол и преградить парню пути к отступлению, тот делает ещё один шаг назад, слишком неосмотрительный и спешный. Подошва его кроссовка, наполовину опёршаяся на ту самую громадную стену-зеркало, с громким щелчком скользит по его поверхности, заставляя парня практически рухнуть на пол. В вертикальном положении его удерживает уже Юнги, а точнее его руки, крепко сжимающие ворот рубашки флориста и пригвождающие его спиной к стене.
- Какого чёрта? – практически рычит Мин, грубо встряхивая парня
- Ч-что? – мальчишка улыбается притворно-неуверенно и старается вывернуться из хвата, сжимая запястья Юнги, - Тебе показалось! Тебе просто кажется!
Флорист сжимает руки сильнее, прикусывает губу и старательно уводит взгляд, но Мин не верит ни единому его слову сейчас. Не верит особенно сильно, когда силуэт парня вдруг слабо дрожит, не физически, нет, только на вид, и начинает меняться так стремительно, что уловить точный момент становится невозможно. Смолисто чёрные волосы со стремительной постепенностью светлеют, становясь русыми, а местами и совсем пшеничными, Юнги видит, как меняется его лицо, и чувствует, что ладони, раньше обхватывавшие его запястья полностью, теперь даже не смыкаются на них.
- В-видишь, тебе всё показалось, отпусти, Юнги, пусти меня! - тараторит мальчишка, поднимая на него взгляд выразительных серо-зелёных глаз
Мин замирает, сверля его взглядом. Несмотря на царящий в голове хаос, отпускать его Юнги уж точно не собирается. Не сейчас, не когда он ещё не получил ответы. Неясно, во что поверить сейчас сложнее: в то, что Мин нашёл своего близнеца, или в эту его неожиданную смену внешности; но выяснить, какого чёрта здесь происходит, нужно в любом случае.
- Кто ты? И какого хуя происходит? Откуда ты знаешь меня, и почему ты выглядишь… так же? – Юнги сыплет вопросами и снова встряхивает парня, чувствуя отчего-то исходящий от него холод
- Н-ничего подобного! Тебе показалось! – ещё пытается отпираться парень, но после очередной встряски и максимально гневного взгляда глаза в глаза от Мина всё-таки сдаётся, - Ладно! Я объясню, п-пусти.
- Объясняй, - сухо приказывает Юнги, только чуть-чуть ослабляя хватку на чужом воротнике
- Я… - мальчишка заминается, отводит взгляд, пряча его так, чтобы нельзя было ничего по глазам прочесть, - Доппельгангер. Твой.
- Чушь, - Мин снова встряхивает его, прерывая и заставляя смотреть себе в лицо, - Прекрати нести бред. Я не верю и не поверю в глупые сказочки. Я жду рационального объяснения.
- Рационального? – вдруг усмехается парень, и его плечи начинают мелко подрагивать от подступающего смеха, - Прости, но это не ко мне, найди кого получше для рационального объяснения.
- Я жду, - повторяет Юнги, но это «жду» - понятие очень недолговечное: чаша терпения уже начинает медленно-медленно переполняться
- Я уже сказал тебе, ты просто не хочешь верить, - мальчишка поджимает губы и снова стискивает его запястья, стараясь отцепить их от себя, - Я – доппельгангер, ты – мой прообраз. Понятия не имею, что ты хочешь от меня услышать, но это всё, что я могу сказать.
- Кто ты, чёрт побери? – Мин практически рычит, вжимая парня в зеркало. Внутри пополам со злобой разрастается паника непонимания, подавить которую с каждой секундой становится всё сложнее
- Мин Юнги, - парень снова смеётся, изворачиваясь и доставая из кармана ID-карту, - Видишь?
Юнги пробегается глазами по строчкам. На них написано его имя и к ним прикреплена его фотография, но всё остальное вплоть до года и места рождения совершенно другое.
- Откуда...? – выговорить вопрос до конца не получается, потому что в голове совершенно другое: совсем не важно откуда эта карточка, главное как он смог получить её
- Откуда карта? Глупый вопрос. Получил, как и все другие документы, - губы мальчишки кривятся в попытке то ли скрыть усмешку, то ли наоборот натянуть её на лицо, - И все они, представь себе, на твоё имя. На моё твоё имя.
Где-то на улице у входа в магазинчик с громким визгом тормозит машина. Этот звук, ворвавшийся в повисшую тишину слишком неожиданно, разом отрезвляет их обоих, словно опрокинутое на голову ведро воды. Парень всё-таки выворачивается и стремительно принимает ту, зеркально похожую форму, подхватывая со стола букет.
- Забирай это и выметайся, - шипит он, буквально впихивая цветы в руки Мина и натягивая на его лицо оставленную на стойке маску, - Живо.
В его глазах пляшет дикая смесь из злобы, страха и немой просьбы, и это почему-то заставляет Юнги мгновенно повиноваться, удобнее перехватить букет и, оставив на кассе деньги, выйти из магазина, столкнувшись в дверях с очередным покупателем. Осознание происходящего, временно покинувшее его минуту, ну или может чуть больше, назад, возвращается, и Юнги тупо смотрит на цветы в собственной руке.
- Какого? – Мин переводит взгляд на светящиеся окна магазинчика, но вид сквозь них не позволяет разглядеть ничего, кроме цветов.
Мысль вернуться и продолжить разговор отметается сразу же, как только слабо стучится в голову. Это как минимум глупо. Они не могут разговаривать при ком-то постороннем, да и выглядеть это будет странно. Но если Юнги уедет сейчас, шанса узнать всё может вообще не представиться, они могут просто не встретиться больше.
Тихо чертыхнувшись, Мин натягивает мотоциклетный шлем и застёгивает его под подбородком, осторожно укладывая цветы так, чтобы не потерять и не помять их на большой скорости. Он узнает всё чуть позже. Найдёт этого парня и всё у него выяснит. Обязательно.
***
Тёплый свет настольной лампы заливает полутёмную комнату, смешиваясь с голубым свечением монитора, и укладывает свои лучи на усталое, но довольное лицо сидящего в кресле парня. Юнги тихо зевает, откидывается на спинку кресла и совершенно разваливается в нём, откатываясь от стола. - Выглядишь довольным, - замечает лежащий на диване Чонгук и чуть приподнимается, чтобы смерить парня любопытным взглядом, - Закончил с чем-то? - Мм да, - сипло выдыхает Мин, прикрывая и протирая пальцами усталые глаза - Покажешь? – Чон садится, встрёпывая и без того находящиеся в полнейшем беспорядке волосы и откладывая в сторону всё ещё светящий экраном телефон - Это не касается тебя, так что… - Юнги зевает и потягивается в кресле, после снова сворачиваясь в компактный комок безразмерной одежды с добавлением человека, - Нет. - С каких это пор что-то, что ты делаешь, настолько не касается меня? – голос Гука звучит почти обиженно, и это заставляет старшего приоткрыть один глаз, чтобы взглянуть на него, - Ты что, продюсировал что-то для кого-то ещё? - Нет, - фыркает Мин, сцепляя руки в замок за спинкой кресла, разминая затёкшие от долгой работы в одном положении плечи и лопатки, - Это вообще не связано с продюсированием. Это… личное. Чонгук выразительно вскидывает брови, но ничего не спрашивает, наверное решив, что это действительно не его дело. Он сверлит парня взглядом ещё с полминуты в надежде, что тот сам расскажет, «кто такое Личное» или что заставило его работать целых два дня почти без передышки. Но Юнги молчит, и Чон в конце концов пожимает плечами, снова разваливаясь на диване. - Сколько сейчас времени? – интересуется через несколько минут Мин, тяжело вздыхая и думая, стоит ли вставать с кресла, или это уже попросту бесполезно - Девять часов двадцать семь минут утра, четверг, 4 сентября. Погода… неизвестная. Пожалуйста, откройте шторы для уточнения сведений, - наигранно механическим голосом информирует Чонгук и переворачивается, смотря на старшего поверх экрана мобильника - Мне нужно будет съездить кое-куда, - предупреждает Юнги, прежде чем начать медленно отлеплять себя от кресла - Выпей кофе и будь аккуратнее на дороге, - дежурно напоминает Гук и, когда старший уже практически вышел из комнаты, вдруг поднимает просящий взгляд, - И зайди в магазин, когда будешь возвращаться. Мороженого хочу. Пробурчав тихое «дохуя хочешь», Юнги закрывает дверь и уходит на кухню, всё-таки записывая в своей голове зайти в магазин. Пока кофемашина щёлкает и дребезжит, заваривая свежую порцию кофе, парень успевает принять душ и переодеться во что-то более или менее приличное, после чего, неспешно выпив порцию горячего горьковатого напитка, выходит из квартиры. Около получаса спустя Мин паркует свой мотоцикл во дворе пошарпанного жилого дома, стоящего в самом центре одного из многочисленных спальных районов, и снимает шлем. Если он всё-таки не ошибся, то у него есть пятидесятипроцентная вероятность встретить своего близнеца здесь, если же он не прав – очевидно, нулевая. Предпочтя надеяться на первое, Юнги заходит в пахнущий краской подъезд и начинает медленно подниматься вверх по лестнице. Может, это и не лучшая затея, но он в конце концов хочет знать правду. Он должен её знать. Потратив несколько минут на пустое скитание по этажам, Мин наконец находит нужную квартиру и останавливается, вслушиваясь в тишину за толстой дверью с глубоко символичным номером 69, затем устало вздыхает и нажимает на дверной звонок.***
Раннее утро четверга льёт в окна сырую пасмурную серость, но это ничуть не портит начало долгожданного выходного. Парень лежит на кровати, лениво развалившись звездой, и просто смотрит в огромное зеркало на потолке, погружённый в собственные мысли. Та встреча несколько дней назад отчего-то всё ещё не даёт ему покоя. Было бы намного, намного благоразумнее просто не думать о произошедшем, забыть и жить дальше так, словно ничего не произошло. Или ещё лучше – уехать куда-нибудь хотя бы на пару недель. Но нет, он лежит на кровати и вспоминает, как вечером понедельника в цветочный магазинчик, в котором он работает уже чёрт пойми сколько, заявился человек, как две капли воды похожий на него. Телефон на тумбочке тихо вибрирует, оповещая о новом сообщении, но тянуться за ним пока слишком лень, и парень тупо игнорирует сигнал. Огромные развешенные по всей комнате зеркала отражают сейчас его настоящий облик: его светлые волосы, его странно-светлые глаза, его пухлые губы, полы надетой на нём рубашки с чужого, явно более широкого плеча, и его белую кожу с ледяным отливом. Он вытягивает вверх руку, разглядывает так, будто видит впервые, проводит пальцами другой по тёмно-синим венкам и тихо вздыхает, поджимая губы. Продолжить муторный сеанс самокопания не даёт трель дверного звонка. Парень сначала поворачивает голову на звук, недоумённо смотрит в сторону двери и садится. Кому он мог понадобиться в десять утра в четверг? Он бросает вопросительный взгляд на телефон, встаёт с кровати, всовывая ноги в большие пушистые тапки-кролики, и шаркающей походкой направляется к входной двери. Вероятнее всего пришёл Тэхён, единственный друг и по совместительству единственный идиот, способный притащиться к человеку ранним утром в его законный выходной. Скорее всего, писал тоже он. Парень замирает на пару секунд, застёгивая рубашку на одну пуговицу, прежде чем начать отщёлкивать замки. На лестничной площадке против ожидания стоит не Тэхён. За дверью стоит человек, ужасно сильно похожий на образ, который парень видит каждый день в многочисленных зеркалах. Первой мыслью, стремительно заволакивающей сознание, пока незваный гость опирается на дверь и внимательно оглядывает его, становится «Какого хера?». Начиная от «Какого хера он здесь делает?» и заканчивая «Какого хера я не посмотрел, кому открываю?». Немного погодя приходит мысль просто захлопнуть дверь, но человек уже придерживает её ладонью, и единственный оставшийся вариант её закрыть – как минимум сломав ему пальцы. Третья мысль, появившаяся с завидным опозданием, гласит, что пора хотя бы рубашку застегнуть, а не стоять практически нагишом в дверях собственной квартиры. Когда парень отступает чуть назад, принимаясь торопливо застёгивать пуговицы, Юнги тонко улыбается и просачивается в квартиру, закрывая дверь уже за своей спиной. Он всё-таки не ошибся, и ему даже повезло, что его близнец, пускай сейчас и в другом облике, устраивает себе выходные именно в четверг. - Какого чёрта? – всё-таки спрашивает парень, сверля Мина потерянным и раздражённым взглядом - Я пришёл, чтобы узнать ответы на свои вопросы, - Юнги бросает быстрый взгляд на обстановку квартиры, вскоре снова возвращая внимание к чужому лицу, - Думал, ты догадаешься. - Как ты меня нашёл вообще? – продолжает парень, с явно напускным возмущением хмуря брови - Мне пришлось убить много времени, но не думаю, что тебе будет интересно, как конкретно я тебя искал, - Мин пожимает плечами и делает приглашающий жест, предлагая доппельгангеру провести его в квартиру, - Так вот, я жду объяснений. - Ты уже говорил это, - отмечает парень, проводя Юнги в спальню и усаживаясь на край собственной кровати, - А я уже отвечал тебе, что сказал всё, что могу. - Зачем тебе моя внешность? – наконец напрямую спрашивает Мин, тоже присаживаясь на край кровати на некотором отдалении от хозяина квартиры - Потому что доппельгангеру нужна человеческая внешность, - будто глупому ребёнку объясняет парень и укладывает ладони на едва прикрытые подолом рубашки колени - Зачем? – в ответ Юнги получает тяжёлый испепеляющий взгляд, мгновенно заставляющий почувствовать себя непреодолимым тупорезом, - Почему не использовать эту? - Ты реально не видишь? – на всякий случай переспрашивает доппельгангер, закатывая глаза. В следующую секунду он вытягивает перед собой руку, хватая Мина за запястье и заставляя проделать то же самое, а затем подносит их вплотную друг к другу, чтобы можно было сравнить. Юнги всю жизнь считал, что у него оттенок кожи бледный, но рука парня по сравнению с его собственной выглядит почти как белый лист бумаги. - Ну и что? – недоумённо переспрашивает Мин, переводя взгляд от чужого предплечья к лицу - Включи свет, - бормочет парень, потирая лоб ладонью, то ли пытаясь проснуться, то ли просто показывая всё, что он думает о чужих умственных способностях Юнги послушно встаёт, щёлкает выключателем и возвращается на своё место, внимательно вглядываясь в руку парня. При свете ламп она действительно кажется странной, слишком уж бледной для человека, и как будто отливает голубым. При этом тёмные венки на внутренней стороне предплечья становится видно намного чётче, как если бы прозрачность скрывающей их кожи понизили до девяноста или может быть даже восьмидесяти процентов. Как будто смотришь на мутноватый лёд. - Ясно, - Мин наконец осознаёт в чём проблема, и парень снова укладывает руку на своё колено, - А почему оно… ну, такое? - А я откуда знаю? – страдальчески тянет доппельгангер, снова показательно хлопая себя по лбу - Но почему именно моя внешность? – хмурится Юнги, окидывая близнеца взглядом и подтягивая колено к груди - Ты задаёшь слишком много тупых вопросов, - констатирует парень и откидывается спиной на кровать, расслабленно прикрывая глаза, - Прообраз не выбирают. Это просто происходит в какой-то момент само. Ты просыпаешься, смотришь в зеркало, а там оно, - доппельгангер покрутил в воздухе ладонью, намекая, что «оно» означает ту немного странную внешность, в которой он пребывал сейчас, - Это пугает на самом деле. - То есть у тебя, эм, два облика не с самого начала? – медленно переспрашивает Мин, пытаясь представить каково это, проснуться и увидеть в зеркале почти что чужого человека - Естественно нет, - бросает парень со слабым кивком, - Просто когда их становится два, всё меняется. Я имею в виду… всё. Моя внешность становится твоей, и мой голос, и даже моё имя. - А как тебя зовут? – вдруг, даже для себя самого неожиданно спрашивает Юнги, склоняя голову на бок, - В смысле по-настоящему. - Какая разница? – резко отвечает доппельгангер и садится, сверля взглядом противоположную от Мина стену, - У доппельгангеров нет своего имени, им никто не пользуется. - То, что им не пользуются, не значит, что его нет, - Юнги видит, как парень напрягается и сминает в пальцах край одеяла, но всё-таки спрашивает ещё раз, - Так как твоё имя? - Какая тебе разница? – медленно, по одному слову выдыхает близнец и окончательно отворачивается, садясь практически спиной - Я не хочу называть тебя своим именем, - выдаёт Мин первую попавшуюся отмазку, но на самом деле, ему просто почему-то хочется знать об этом человеке, если его вообще можно так назвать, как можно больше Парень медлит, затем тянется за лежащим на тумбочке телефоном и что-то в нём печатает. Юнги успевает подумать, что тот просто решил его игнорировать, когда доппельгангер наконец кладёт телефон на кровать рядом с собой и толчком отправляет ему. На чёрном экране заметок светится одна единственная фраза: «Меня зовут Пак Чимин». - Чимин, - негромко зовёт Мин, и парень, до этого нервно дёргавший ногой в воздухе, мгновенно замирает, отвечая тихое полувопросительно «Да?», - Почему ты написал, а не сказал? - Я не слышал, как оно звучит, уже несколько лет, - неожиданно глухо отвечает Пак, и Юнги видит, как он напрягается, пытаясь скрыть мелкую дрожь, - Не хотел произносить его первым. - Почему? – самый глупый вопрос из всех, что можно было задать сейчас - Не знаю, - Чимин натягивает на лицо глупую болезненную улыбку, вздрагивая всем телом, когда его плеча сквозь рубашку осторожно касаются чужие пальцы, - Просто прерывать долгое молчание… больно. Мин мог бы сказать, что снова теряется, что не осознаёт, что делает, когда мягко разворачивает парня к себе и обнимает за плечи, но это было бы слишком большой ложью. Руки от локтей до кончиков пальцев обдаёт холодом, но это совершенно не волнует, потому что Пак сжимается в мелко дрожащий комочек и утыкается лбом ему в грудь. Чимин кусает губы и пытается остановиться, обнимая в ответ за спину и придвигая чуть ближе. С одной стороны ему нужно это, нужна тёплая поддержка и высказанная правда, нужно хоть чьё-то правильное сочувствие. Но с другой стороны ему нужно было просто выгнать этого человека к чёртовой матери из своей квартиры и жизни, как только он появился на пороге, потому что это небезопасно. Да, сейчас не средневековье, и всякую «нечистую силу» уже давно не сжигают на кострах, но одно только Паково существование способно вызвать слишком много вопросов. - Зачем ты пришёл? – сдавленно бормочет парень, пытаясь заставить себя отстраниться - Сегодня? – переспрашивает Юнги, опуская взгляд к чужой светловолосой макушке - Вообще, - Чимин решительно дёргается, стряхивая чужие руки и отворачиваясь в попытке скрыть выражение собственного лица - Я не знаю, - спокойно выдыхает Мин, ставя руку совсем рядом с Паковым коленом, но не касаясь его, - Сначала я просто хотел понять, что происходит. - А теперь? – голос парня становится серее с каждой сказанной фразой - Я хочу узнать тебя, - Юнги пожимает плечами, будто бы эта фраза ничего не значит, и наклоняется ближе в попытке заглянуть в чужое лицо - Тебе не понравится, - Пак усмехается, но эта усмешка стирается с его губ, когда чужая ладонь всё-таки ложится на его колено и поднимается немного выше, на бедро. - Откуда ты знаешь? – еле слышно выдыхает Мин, обдавая ухо и шею тёплым дыханием Чимин чувствует, как под тёпой рукой голая кожа почти плавится, закачивая в вены приятное томительно-безопасное тепло. Губы Юнги осторожно касаются его шеи, пуская вниз по позвоночнику мурашки, и медленно-медленно чертят на коже узоры. И это приятно. Приятно до того, что заставляет потеряться в подаренном ему тепле и откинуться назад, спиной касаясь чужой груди. Мин продолжает усыпать доступный ему открытый участок шеи мелкими поцелуями-бабочками и пробирается свободной рукой под рубашку, оглаживая рёбра и талию. Он понемногу спускается ладонью к низу живота и останавливается, оставляя лёгкие, почти неощутимые касания на самой кромке белья. Кончики пальцев чуть немеют от прохлады, но это ничуть не останавливает, наоборот, распаляет сильнее, постепенно сводя с ума. - С-стой, - Чимин вдруг дёргается, перехватывая чужие руки за запястья и разворачиваясь лицом, - Юнги, давай не будем. - Что-то не так? – мягко интересуется Мин, зависая в этом странном состоянии, когда остановиться ещё можно, но уже совсем не хочется - Я… блять, - шипит Пак и отводит взгляд, стараясь не смотреть на Миновы губы, оказавшиеся почему-то совсем близко, - Тебе не понравится, правда. Давай не будем. - С чего ты взял это? – Юнги тонко улыбается, смотря, как по чужому лицу и шее растекается румянец - Я просто уверен, - парень не объясняет, только качает головой и совсем немного поднимает взгляд Мин не находит, что ему ответить, просто подаётся молча вперёд и накрывает чужие губы своими. Чимин при этом всё ещё не отпускает его запястья, наоборот сжимает сильнее, но не чтобы оттолкнуть или запретить, а чтобы просто удержаться на месте. Юнги нежно сминает его губы, и Пак вопреки собственным словам отвечает, неумело подаваясь вперёд. - Не запрещай себе, ты всё равно этого хочешь, - шепчет Мин, отстраняясь совсем чуть-чуть, только чтобы набрать в лёгкие воздуха, - Чимин~и, ну же. - Ладно, - несколько долгих секунд спустя кивает Чимин и отпускает чужие руки, опираясь себе за спину, - Ладно, хорошо. Он просто сдаётся себе. То ли от того тепла, что расплёскивается внутри и снаружи, то ли оттого, что правда хочет, то ли вообще оттого, что его наконец зовут по имени. Что-то из всего этого заставляет лёд расплавиться, позволяя делать с собой всё, что угодно. Юнги и делает, целует снова, расстёгивая тугие пуговицы его рубашки. Нетерпеливыми влажными поцелуями покрывает шею, плечи, и всё от ключиц до нижних рёбер, при этом сжимая в ладонях сначала чужую талию, и затем скатывая их вниз и получая первый приглушённый полустон. Пак в ответ на это цепляется за его плечи и часто сбито дышит, стараясь не потерять контроль. В конце концов Мин отстраняется, напоследок ещё раз целуя в губы, теперь глубоко и долго, и стягивает с себя безразмерную футболку. Чимин легко стряхивает с себя распахнутую рубашку и, не давая прикоснуться к себе, быстро залезает на кровать глубже, к самому изголовью. Юнги вопросительно приподнимает бровь, расстёгивая пряжку ремня и стягивая с себя джинсы, и парень прекрасно понимает немой вопрос, выуживая из прикроватной тумбочки тюбик смазки. Он несколько секунд покачивает его на ладони, будто бы стараясь оценить, сколько осталось внутри, и лукаво смотрит Мину в глаза. - Я позже спрошу, зачем у тебя хранится смазка, - усмехается Юнги, разводя ноги Пака в стороны и устраиваясь между ними - Ты можешь спросить и сейчас, - Чимин улыбается, чуть приподнимаясь, чтобы позволить Мину избавить себя от последнего элемента одежды - Думаю, тебе сейчас будет не до разговоров, - наклонившись ближе, выдыхает в губы Юнги, ватлая в лубриканте пальцы и на пробу касаясь одним колечка мышц Пак принимает как его правоту, так и его пальцы с тихим стоном, выгибаясь и закидывая голову назад. Его взгляд мгновенно встречается с взглядом отражения в огромном зеркале на потолке. Мин тоже поднимает на секунду голову и хитро усмехается, разглядывая парня в отражении. Чимин не совсем понимает смысл его улыбки, потому что он ничего не говорит после, добавляя ещё один палец к растяжке и мокро целуя где-то под подбородком. - Чимин~и, - мягко зовёт Юнги, когда Пак спокойно принимает уже четыре пальца, и нежно чмокает в губы, привлекая внимание, - Я хочу, чтобы ты смотрелся в зеркало. Чтобы ты видел себя, хорошо? Чимин быстро кивает головой и получает ещё один поцелуй, прежде чем ощущения кардинально меняются. Мин заменяет пальцы собственным членом и медленно входит, при этом покрывая шею и плечи лёгкими поцелуями, чтобы отвлечь. И единственная проблема в том, что Пак не хочет отвлекаться. Он послушно поднимает голову к зеркалу, и тело прошибает волной жара, когда он видит собственное раскрасневшееся лицо и Юнги совсем-совсем рядом. А Мин тем временем медленно сходит с ума во второй, кажется, раз за этот день. От контраста чужого внутреннего жара и холодной кожи под пальцами кроет, и поддерживать размеренный темп становится всё сложнее. Особенно, когда Чимин поднимает руку с его плеча к затылку, несильно сжимает волосы у самых корней и шире разводит колени, всего на секунду опуская просящий взгляд к его лицу. Юнги срывается, ускоряясь и сильнее сжимая талию парня в ладонях, и сам тихо стонет, слабо прикусывая кожу на его шее. Пак гулко сглатывает, наблюдая в зеркало, как на коже расцветают красные следы чужих укусов. Сознание медленно плавится вслед за телом, и Чимин громко стонет и крупно вздрагивает, доходя до грани. Мин замедляется, будто дразнит специально, вытягивая из чужих лёгких ещё несколько сладких звуков, и целует в губы, ускоряясь до предела. Пак сильнее прижимает его к себе, чувствуя, как по телу раскатываются тёплые волны удовольствия, заставляя обмякнуть в чужих руках и прикрыть глаза. Юнги делает ещё несколько толчков и выходит, хрипло постанывая куда-то в шею парня и пачкая его бедро. Но сил подумать об этом уже не остаётся, они просто укладываются рядом, прижимаясь как можно ближе, и молча лежат несколько минут, восстанавливая дыхание. Первым в себя приходит Мин, разлепляя глаза и чувствуя, что двигать хоть чем-нибудь ему слишком лень. Чимин начинает возиться рядом ещё через пару минут и переворачивается, заглядывая парню в глаза. Юнги видит в его взгляде лёгкую тревогу, ещё приглушённую прошедшим оргазмом, и осторожно накрывает его щёку ладонью, мягко качаясь его губ своими. - А ты говорил, что не понравится, - тихо усмехается Мин, чуть отстраняясь потираясь кончиком носа о его мягкую щёку. Такое чувство, будто что-то внутри сейчас просто лопнет от странной, не пойми откуда взявшейся нежности к лежащему перед ним парню, - Как ты? - Хорошо, - через долгую ленивую паузу отвечает Пак, и тоже сонно улыбается, - Так ты достаточно узнал меня, м? - Ну нет, у меня есть ещё пара вопросов, - рассыпчато смеётся Юнги, откидываясь на спину и позволяя парню частично завалиться на него сверху, - Думаю, стоит повторить. Его речь вдруг прерывает широкий ленивый зевок, и Мин чувствует, что вот-вот провалится в сон: сказывается проведённая в поисках почти бессонная ночь. Чимин замечает это и привстаёт, чтобы скинуть с кровати испачканное покрывало и накрыть их обоих одеялом. - Думаю, нам стоит сделать это чуть позже, - замечает он, пристраивая голову на миновом тёплом плече - У нас ведь ещё много времени будет, верно? – почти утвердительно мурлычет Юнги, вплетая пальцы в чужие пшеничные волосы на макушке - Конечно, - улыбается Пак, натыкаясь вдруг пальцами на плотную пластиковую бутыль, - Кстати, ты так и не спросил про смазку. - Ещё успею, - снова зевает Мин и всё-таки проваливается в сладкую полудрёму, по-прежнему крепко прижимая парня к себе даже во сне.