МОДЖО

      Эндрю стоит в магазине и покупает сигареты, когда его предплечья начинают гореть. Он потирает их сквозь чёрные повязки, стискивает зубы и буквально вырывает пачку из рук продавца, бросая наличку. Парень вылетает из магазина, садится в свой любимый Мазерати и даёт по газам. Ему срочно нужно домой.       Эндрю летит по ступенькам, поднимаясь на свой этаж. В нем энергии миллион джоулей, лифт сейчас не подойдёт. Он, даже не запыхавшись, подходит к своей двери, вводит пароль и входит, тут же скатываясь по металлической поверхности. Эндрю в одно мгновение срывает повязки, наблюдая как бледные, белые линии, напоминающие скорее шрамы, становятся чёрными, расползаясь в стороны и образуя затейливый рисунок. Они подсвечиваются красным цветом, Эндрю жадно вглядывается, чувствуя как эйфория заполняет его до краев. Апатичность исчезает, его эмоции бушуют, как волны в океане. Всегда строгое лицо светлеет, на губах расползается широкая, радостная улыбка. Он даже не чувствует боли от проступающих татуировок, слишком счастливым себя чувствует.       Эндрю продолжает сидеть на полу, пока белые линии не становятся полностью чёрными, образуя татуировки. На правом предплечье появляется дерево, пышные ветви которого переходят в голые, а ствол перетекает в часы, стрелки которых показывают ровно шесть часов.       На левом же выступает лунный цикл. Эндрю пробегается подушечками пальцев сначала по одной татуировке, затем по второй, ощущая энергию исходящую из них. Сколько себя помнит, они всегда были с ним. Теперь, когда они полноценно выступили на его коже, он знает, что она есть в этом мире, и сегодня ей исполнилось восемнадцать.       Эндрю смотрит на свои руки, не отрываясь. Ему нужно найти её, свою богиню, королеву, владелицу его сердца. Он ждал этого столько лет, и, наконец, Эндрю сможет воссоединиться со своей судьбой.       Парень ерошит свои белые волосы, устраивая хаос на голове, и начинает смеяться. Громко, искренне, радостно. Луна родилась вновь.

***

      Он находит ее быстро. Понадобилась неделя с небольшим, чтобы понять, куда его направляют татуировки. Эндрю наблюдает из-за тонированных стёкол мазерати, как компания парней и девушек входит в общежитие. Он оказался на территории государственного университета Пальметто, в трёх часах езды от Колумбии, где и проживал последние двадцать лет. Пока он не может понять, кто из трёх девушек та, которую он ищет. Слишком далеко находится, он не может почувствовать ауру и увидеть знак отмеченной.       Эндрю видит, как одна из девушек, миловидная блондинка с окрашенными в пастельные радужные тона кончиками оборачивается, сталкиваясь глазами с парнем, который сидит в машине. Она не видит его, он в этом уверен, но она настороженно оглядывается, чуть хмуря свой маленький носик, а затем снова принимает умиротворенный вид, возвращаясь к друзьям. Эндрю думает, что это уже интересно. Он на девяносто процентов уверен, что она та самая.       Спустя еще неделю Эндрю Миньярд официально является студентом третьего курса университета Пальметто. Он поступает на иностранные языки, потому что кто, если не он может знать все существующие на этой планете языки? Эндрю выполняет все необходимые процедуры для перевода, заполняет бумажки, подписывает договора и заселяется в общежитие, готовый найти девушку с радужными кончиками.       В комнате он оказывается с высоким парнем по имени Кевин Дэй, от которого высокомерием и целеустремленностью разило за километр. Он вызывал неоднозначные чувства у Эндрю, но что блондин знал наверняка, так это то, что он не собирается с кем-либо здесь дружить. О чем и показал соседу, хмуро войдя в комнату и бросая свои вещи на пол. Эндрю не разговаривал с Кевином, взгляда было достаточно, чтобы понять. Конечно, если Дэй не тупой.       Эндрю взглянул на студенческий. По новым документам он теперь Миньярд. Ему не нужна фамилия, но люди так трепетно относились к своим родословным, хотя они успели оборваться, перемешаться тысячу раз. На фото он выглядел так же, как в жизни. Идеальные пропорции лица, карие глаза, родинка на щеке и растрепанные в творческом беспорядке белые волосы. От фотографии веяло холодом, от реального Эндрю — Антарктидой. Ему не нужны эмоции, он только зря растратит их. Все его чувства принадлежат только одной девушке, и он ей их доверит.       Эндрю наблюдает за компанией ещё неделю, усаживаясь за дальними столиками в столовой и кофейнях, чуть поодаль в парках и просто стоя у стены, равнодушно пялясь на окружающих. Его уже успели прозвать призраком, таким же устрашающим, не всегда заметным и появляющимся неожиданно. Миньярду было похуй. Он наблюдает, не осмеливаясь подойти. В этой жизни она снова другая. Светленькая, европейка, маленького роста с серо-голубыми глазами. В прошлой жизни она была азиаткой с копной чёрных длинных волос и лисьими глазами, а в позапрошлый — высокой шведкой с короткими рыжими волосами. Каждый раз его Луна рождалась разной, в любом уголке Земли, неизменным оставалось лишь родимое пятно на груди, там, где сердце. Он узнал, что в этой жизни, ее зовут Рене. Красивое имя.       — Привет, — Эндрю поднимает глаза от чашки кофе, он хотел бы сказать чёрного, как его душа, но у него латте с обильным количеством сливок и сахара.       Над ним стоит девушка, мило улыбаясь, но в ее глазах он видит насторожённость. Сердце Миньярда начинает стучать быстрее. Он чувствует, как его тянет к ней, словно магнитом. От татуировок исходит мерцание, он уверен, но под чёрными повязками этого не видно. Он пытается разглядеть что-то от прошлой Рене, но кроме светящегося через одежду родимого пятна, которое видно только его глазам, и проницательного взгляда, ничего нет. Но Рене красивая, каждый раз она выглядит так ослепительно, так очаровательно, что Эндрю достаточно несколько мгновений, чтобы полюбить любую ее внешность.       — Привет, — отвечает он. Внутри маленькая паника, но он ни одним мускулом этого не показывает. Приподнимает уголки губ, и переводит на неё сверкающий взгляд.       — Ты новенький, так ведь? — она аккуратно присаживается напротив, дождавшись согласного кивка. Ее вопрос звучит как утверждение, хотя девушка пытается быть дружелюбной, делая вид, что это вопрос.       — Да. Перевёлся из Колумбии, — отвечает Эндрю. Рене вызывает в нем только восторг. Его любимая подозрительная, сильная духом и точно может постоять за себя. Он может не переживать, как она жила восемнадцать лет без него.       — О, я думаю тебе здесь понравится, — она улыбается, мягко и спокойно, никак не показывая своих настоящих чувств. Если бы Эндрю не жил со дня сотворения Вселенной, не видел миллионов людей, он бы поверил ее улыбке.       — Мне уже нравится, — он говорит непринужденно. — Особенно, когда такая очаровательная девушка сидит рядом со мной, — он чуть наклоняет голову, проверяя ее реакцию на комплимент. Но Рене непоколебима. Она не показывает ни смущения, ни удовлетворения от красивых слов. Эндрю внутри него скачет, как маленький ребёнок. Один ее голос заставляет сердце стучать быстрее. Как же он скучал по своей Рене.       — Спасибо, — невозмутимо говорит девушка. — Я хотела тебя попросить. Ты смущаешь моих друзей, — Эндрю кидает взгляд за ее плечо, где вся частная компания делает вид, что не наблюдает за ними. — Мне не нравится, что ты появляешься везде, где находимся мы, — она говорит, что не нравится именно ей. Эндрю понимает, что она защищает своих друзей, это хрупкая на вид восемнадцатилетняя девушка стоит горой за своих людей. Господи, каждый раз она заставляет его влюбиться сильнее, особенно, когда из раза в раз проявляет качества, которые даны немногим.       — Я застенчивый человек, — ага, блять, Эндрю, пизди дальше, — боялся подойти и познакомиться с тобой, — он добавляет робкую улыбку. Браво, Дрю, актёр из тебя что надо. — Каждый раз хотел набраться смелости и пригласить на свидание, но не мог, — он распахивает свои карие глаза, щенячьими глазами смотря на неё. Где-то падает в обморок один Кевин: апатичный сукин сын Миньярд, дымящий прямо в окно комнаты и материвший его через раз, улыбается и строит глазки.       Рене подпирает подбородок рукой. Она не знает верить ли ему, но внутреннее чувство теплоты и комфорта рядом с парнем ощущаются более ярко, чем когда он наблюдал издалека. У неё такое чувство, словно она знает этого человека, может, встречала раньше? Но она бы точно помнила. Ещё и родимое пятно на груди покалывает непонятно от чего.       — Мне жаль, что я смутил вас, — говорит Эндрю. — Меня, кстати, зовут Эндрю Миньярд. И ты мне нравишься, — он улыбается искренне, так, как способен только ей.       — Я Рене Уокер, — девушка протягивает руку, и Эндрю целует тыльную сторону ладони, как настоящий джентльмен. Друзья Рене начинают свистеть, хихикать, но девушка остаётся невозмутимой.       — Ты пойдёшь со мной на свидание? — спрашивает Эндрю с надеждой. Он ждёт ее ответа, как верный пёс. Он искренен с ней, Миньярд действительно хочет, чтобы она согласилась.       — Да, — отвечает Рене и улыбается, впервые по-настоящему для него.       Внутри Эндрю взрываются фейерверки, он умирает и возрождается, как путник в пустыне, которому дали глоток воды. Каждый раз Рене разная, ее характер, привычки, внешность меняются, но душа остаётся той же. Эндрю влюбляется по-новому в любой из ее жизней. Их любовь, как феникс, сгорает, чтобы возродиться вновь.       Они идут на свидание. Эндрю обходится с ней, как с королевой, дарит подарки, ухаживает, заботиться и даёт ей чувство защищённости. Он видит, как ее сердце наполняется любовью к нему, он и сам очарован девушкой. Их отношения словно из голливудских фильмов, Эндрю дарит Рене сказку, делает все, чтобы она была счастлива. Ему повезло, в этой жизни все мирно и спокойно, никаких интриг, подстав и невозможной любви. Он думает, что заслужил это. Она заслужила это. Спокойная жизнь намного лучше.       Ее друзья подтрунивают над ними, но одного взгляда Эндрю достаточно, чтобы заткнуть их. Они все говорят, что Рене не видит, какой Миньярд загадочный и опасный тип, но девушка лишь смеётся. На людях Эндрю один, но с ней он совершенно другой. Однако она любит обе его стороны. Любит его любым.       Спустя год отношений он признаётся ей во всем. Рассказывает историю их любви. Она кажется не удивленной новостью, что перерождается из раза в раз. Но у неё есть свои вопросы.       — Что значат эти татуировки? — спрашивает она, когда Эндрю демонстрирует свои предплечья.       — На правой руке татуировка олицетворяет меня, — он проводит по ней пальцами, и Рене тоже касается мягкой кожи. Эндрю улыбается. — Дерево является символом долголетия, часы — это время. Тату говорит, что как бы не менялись стрелки часов, дерево будет стоять на том же месте.       Рене прикасается губами к татуировке, пуская мурашки по коже Эндрю. Он смотрит на неё влюблёнными глазами, его желудок сжимается. Он не понимает, как заслужил это счастье.       — Эта же татуировка, — он нежно касается левого предплечья, — олицетворяет тебя. Ты, как Луна, рождаешься, живешь свою жизнь, стареешь и умираешь. Когда цикл заканчивается, татуировки бледнеют, пока не становятся белыми шрамами на моей коже.       — Они красивые, — Рене берет оба запястья в свои руки, поглаживая большим пальцем. — И в них столько смысла, — она сияющими глазами смотрит на чернильные рисунки. — Ты вампир? Или что-то вроде этого?       — Нет, — качает головой Эндрю. — Я родился тогда же, когда зародилась эта Вселенная. По сути я и есть Вселенная. Она существует, пока существую я. Если я исчезну, то и мир схлопнется, словно карточный домик.       — Это что-то из мира фантастики, — хмурится Рене. — Какова моя роль во всем этом?       — Я Земля, ты Луна, — проводит по волосам девушки Эндрю, зарываясь в мягкие пряди. — Вечная спутница. Ты появилась чуть позже меня, но ты не бессмертна. Как и Луна, ты имеешь свой жизненный цикл, но все ещё остаёшься рядом со мной. Мы предназначены друг для друга. Вот здесь, — он касается груди девушки, — родимое пятно в виде полумесяца, — Рене удивленно смотрит на него. Она не показывала ему родинку. — Ты рождаешься с ним каждый раз, именно оно направляет меня, чтобы я мог найти тебя. Каждая твоя жизнь разная, внешность, семья, раса, национальность — меняется все.       — И ты все равно любишь? — удивленно спрашивает Рене.       — Да, — кивает Эндрю серьезно. — Потому что я люблю твою душу, а не внешность. Каждый раз ты заставляешь меня влюбиться в себя, потому что ты — это ты.       — Эндрю, — трогательно тянет имя возлюбленного Рене и тянется к парню, накрывая его губы. Он целует ее мягко, аккуратно держа в своих объятиях. Его Луна только его и больше ничья.       Они отрываются друг от друга. Глаза блестят. Дыхание тяжелое, но они полностью удовлетворённые.       — Так я буду стареть, а ты также оставаться молодым красавчиком? — возмущённо спрашивает девушка. — Мне это не нравится. Давай расстанемся, — она отворачивается, хихикая себе под нос.       — Я не отпущу тебя, моя Луна, — парень берет девушку за подбородок и разворачивает к себе. — Я могу стареть, а могу оставаться в этой форме, — он указывает на себя. — Плюсы быть олицетворением Вселенной. Я сам назначаю, как должен я выглядеть.       — Ладно. Мы не будем расставаться, — Эндрю тянется к девушке, а Рене начинает смеяться. Счастливо, радостно. Пусть она и умрет, но Эндрю каждый раз будет находить ее.       Парень смотрит на девушку. Затем переводит взгляд на ночное небо. Луна сегодня сияет особенно ярко.

***

      Эндрю бессмертен, он видел тысячи историй любви, тысячи пар, семей, миллионы людей, их чувства. Эпохи сменяли друг друга, города росли, разрушались, строились. Люди умирали, рождались. История шла своим чередом, менялись времена года, дни и ночи, но Эндрю был константой в этом мире. Он неизменная величина, которая будет существовать столько же, сколько сама вселенная.       — Луна моя, я буду находить тебя в каждой из твоих жизней, пока существует эта вселенная. Пока существую я, — говорит Эндрю, сжимая безжизненную руку постаревшей Рене.       Она умерла тихо, во сне. Это были счастливые годы рядом с ней. Эндрю даже не плачет. Он знает, что найдёт ее снова.       — Ведь она принадлежит только нам, — он целует ее в лоб и покидает церковь. Когда Эндрю садится в своё старенькое Мазерати, он снова молодой парень с белыми волосами, карими глазами и белыми полосами на предплечьях.