Помоги, а?

      Испугавшаяся в первый момент визга Мионы, Герда была ошарашена: ее обнимали моментально появившиеся взрослые, очень ласково гладила пытающаяся разорваться между нами двумя Миона, а я просто расслаблялся. Напряжение отпускало, я, оказывается, сам не чувствовал, насколько тяжело нам было в Хогвартсе. Все-таки школа оказалась так себе, впрочем, я это подозревал и раньше.       — Что с Мэнди? — поинтересовался я у помрачневшей целительницы семьи.       — Ты оказался прав, — кивнула она. — Только одно не учел: основное заболевание оказалось действительно проклятьем, я бы даже сказала, наказанием от высших сущностей.       — Ребенку? — удивился я, не понимая, «ее-то за что?» — Что высшим сущностям сделала девочка?       — Ее предки были инквизиторами, — объяснила мне женщина, вздохнув. — Потому весь род проклят. Девочка осталась сиротой именно поэтому…       — Сущности… сущности… Разберемся, — ответил я ей, решив по возможности поговорить с Тринадцатой. — Нас троих надо на континент.       — Завтра отправимся, — улыбнулась мне женщина, — сегодня отдохните.       Есть такое дело в Магическом Мире, когда род, семья проклинается на веки вечные. Зависит это от многого, но обязательно связано с жестоким убийством ребенка. Предполагается, что проклятье просто уничтожает всех членов проклятой семьи, но Мэнди не повезло — она родилась через очень много лет после событий, будучи изначально приговоренной к мукам и не самой простой смерти. Переживет ли она теперь операцию — это вопрос.       Миона соскучилась, мне это очень хорошо видно, моментально приняв и Герду в свои сестренки, отчего моя любимая девочка совершенно растерялась, но, чувствуя тепло, оттаивала. Нас усадили за стол, чтобы, значит, покушать, но от всех эмоций обоих накрыла такая слабость, что вопрос попадания в себя вилкой внезапно стал очень важным.       — Детей придется покормить, — произнесла целительница семьи. — У них от обилия эмоций состояние утяжелилось. Так как Ник и Герда теперь единое целое, то накрыло обоих.       — Покормить — это можно, — кивнула мама, усаживаясь рядом со взявшей ложку Мионой. Сестренка моя любимая тоже почувствовала отголосок нашего состояния, поэтому все поняла и сама. Что-то вспомнив, она принялась одновременно с мамой кормить нас… У нее это выходило так ласково и нежно, что через минуту Герда расплакалась.       — Какие звери здешние люди, — вздохнула наша мама. — До чего ребенка довели…       — Да, у тебя теперь тоже есть родители, — я погладил слабой рукой свою девочку, плакавшую от избытка эмоций.       Чуть позже мы устроились впятером на диване: Миона, родители, Герда, умостившаяся у них на руках, и я. Моя любимая плакала и рассказывала… От ее слов хотелось убивать, несмотря ни на какие целительские ограничения. Просто убивать всех и каждого. А Герда все говорила, будто освобождаясь от тяжелого груза. На самом деле так оно и было. Открывая нам душу, доверившаяся девочка просто снимала с себя этот груз, веря в то, что все кончилось. Интересно то, что Герду совсем не беспокоил внешний вид наших с Мионой родителей, она просто не воспринимала их какими-то не такими, для девочки важным было совсем другое, как и для нас с сестренкой.       — Завтра мы отправимся на континент, — сообщил я моим самым любимым девочкам. — Герда, Мэнди и Миона, потому что иначе сестренка обидится.       — Все-то ты про меня знаешь, — притворно надула губки моя сестреночка. — Любимый братик. Ты знаешь, — повернулась она к Герде, — он мне жизнь спас, просто отнял у смерти и не разрешил ей меня забрать…       — Ну ты же моя сестренка, как же иначе? — пожал я плечами, обняв их, насколько хватило длины рук.       В этот момент у папы сработал какой-то артефакт, он встал и удалился быстрым шагом. У меня возникло ощущение, что наши планы окажутся несколько подкорректированными. Очень уж активная, хоть и незаметная суета началась. Куда-то быстрым шагом по коридору мимо приоткрытых дверей гостиной прошли воины; улыбнувшись мне, исчезла целительница. А мы сидели в обнимку, наслаждаясь теплом и покоем.

***

      Суета все нарастала, когда смутное беспокойство накрыло меня. Посмотрев на напряженную Герду, я понял, что она что-то чувствует и сейчас будут проблемы. Хорошо подумав, я споил любимой девочке зелье сна. Вошедшая целительница несла в руках… В первый момент я подумал, что это какой-то сверток, поэтому занялся медленно, будто сопротивляющейся зелью, засыпающей Гердой. Наконец глаза любимой закрылись, и она сладко уснула, а я смог подняться и подойти к целительнице семьи, возле которой уже стояла отчего-то плачущая Миона. Отчего сестренка плачет, я понял, увидев, что было в свертке, принесенном целительницей: мальчик с ампутированными ногами и руками, причем ампутация была проделана высоко, что обычно не делается, ибо чрезвычайно для ребенка опасно.       На вид семь-восемь лет, лицо бледное, глаза… Тут я понял, что вижу перед собой найденного брата Герды — Гарри Поттера. Вот это был шок, ибо понять, зачем над ребенком провели эту операцию, я сходу не смог. Наложив диагностику, принялся вчитываться в остаточные следы, и вот тут мне стало нехорошо. У мальчика был некроз конечностей, это и есть причина ампутаций, но откуда некроз-то?       — Ему медленно дробили кости, — сообщила целительница семьи. — Чтобы он оттянул на себя побольше магии. Надеялись скачком увеличить силы, но…       — Но он выдал выброс, сжегши себя, — кивнул я, поняв, в чем было дело. «Светлую» сторону следовало зачистить в полном составе. — Восстановить сможем?       — Восстановить сможем, — кивнула женщина, покачивая ребенка, смотревшего на нас взглядом, полным ужаса. — Но вот психика, да и речь…       — Значит, сначала восстанавливаем конечности, — решил я, подумав. — А потом уже отправляемся всей толпой на континент. Мэнди протянет неделю?       — Зачем неделю? — не поняла меня целительница семьи. — Через два часа как новенький будет.       Я и забыл, что у нас не только зелья есть, но и чары двух миров, потому просто кивнул. Ребенка унесли, а Миона смотрела на меня широко раскрытыми глазами, воображая, что такое же будущее светило и ей. Или мне… Я вздохнул, жестом подозвав старшего из воинов. «Светлые» действительно просились в полную переработку, поэтому другого выхода я не видел.       — Мальчик — член нашей семьи, — твердо сказал я воину. — Неважно, был ли он им прежде, но прощать такое нельзя.       — Согласен, — кивнул воин, явно обрадовавшись моим словам. Им что, формальное разрешение надо было?       — Сейчас я напишу список всех, кого помню, — продолжил я. Решение было не самым простым, но оно было. — Возьмите с собой менталиста, и… всех осиротевших детей примет дом.       — Умеешь брать на себя ответственность, — одобрительно хмыкнул мужчина. Посмотрел бы я на не умеющего отвечать за свои действия врача. Особенно начальника. — Хорошо, пиши.       Я сел за стол и принялся составлять список. Состав ордена птички я, разумеется, помню. Не самое приятное занятие — писать вот такой "расстрельный" список, но выбора просто нет, ибо чувствую я, что сюрпризы еще будут, включая искалеченную психику, различные проблемы со здоровьем и прочее. Отдельно указал просьбу проверить младшую Уизли, Лавгуд и Боунс. Было что-то в моих ощущениях такое… сложное. Ждать целый год, чтобы дать Луне поглубже уйти в свою депрессию — жестоко. А учитывая нюанс с близнецами — еще и опасно.       — Вот этих троих надо посмотреть, но есть у меня ощущение… — я вздохнул. — Как у Мэнди…       — Все проверим, юный целитель, — кивнул мне подозвавший своих коллег воин. — Не беспокойся.       — Мальчика с боем забирали? — поинтересовался я, не очень понимая, что произошло.       — Да какой там бой, — вздохнул мужчина, отводя глаза. — На нем испытывали что-то, ты Мсаахэ спроси лучше, она в этом разбирается.       — Да я тоже, получается, разбираюсь, — такие случаи мне знакомы, только я почему-то считал, что возможны они только в странах третьего мира. Как тут не вспомнить Маркса… Ладно… — А остальных детей куда дели?       — Из детей живым был только он, — хмыкнул воин, как и я, понимавший, что это значит. И от этого понимания хотелось выжечь каленым железом всю Британию. Хорошо, что я целитель, иначе бы просто не выдержал. — Успокойся, целитель, там все хвосты подчистили.       Хвосты подчистили — значит: «прошлись по цепочке», то есть исследовательский центр мог быть и подпольным. Жаль, что опереться просто не на кого. Интересно, во всем мире так или только Британия отличилась в сторону откровенного бардака? От России я бы такое, помня «лихие девяностые», еще ожидал бы, но вот тут, в «цивилизованной Европе» — это было шоком. Хотя скандалы в медицине были, и было их много... Но британцы и в нулевых считали страх лучшим учителем, так что чему удивляться-то…

***

      Несмотря на восстановленные конечности, Гарри не ходил и не говорил. В чем дело, я, в общем-то, понимал — психогенные явления лечатся далеко не всегда. Но Герда, кажется, была счастлива просто от того, что брат нашелся. При этом моя любимая девочка цепко держала меня за руку, поэтому мальчика обнимали мы вчетвером. Миона, как первый раз увидела его, так и не отходила ни на шаг, иногда мешая целительнице, да и Гарри смотрел на девочку, как на чудо. У меня в фанфиках, конечно, пара Гарри-Гермиона есть практически всегда, но вот такое вот я наблюдал впервые.       — Я видел тебя во сне, — сообщил артефакт, говоривший вместо мальчика.       — Я видела тебя во сне, — будто находясь не здесь, ответила моя сестренка.       — Что это? — удивленно спросила меня Герда, видя, как эти двое держатся за руки, глядя в глаза друг другу и будто бы не замечая ничего вокруг.       — Это Предназначение, — ответила ей целительница, улыбнувшись. — Они изначально связаны, правда, такое встречается крайне редко.       — Братик, как помочь моему… Гарри? — поинтересовалась Миона, стоя на коленях у коляски мальчика.       — Мы отправимся на континент немедленно, — решил я. Ощущение надвигающейся беды стало почти нестерпимым, поэтому… — Мэнди готова?       — Мэнди готова, — кивнула мама, а вот папа заглянул мне в глаза, будто чувствуя то же, что и я. В следующее мгновение мы оказались в приемном отделении знакомой больницы. Мэнди обнаружилась на вполне больничной каталке рядом, а меня медленно отпускало ощущение беды, нависшей над моими девочками, отчего все вдруг погасло.       Очнулся я уже в палате. Рядом лежала, блестя мокрыми глазами, Герда. Увидев мои открытые глаза, девочка принялась обнимать меня, едва не придушив и явно снова заплакав.       — Не пугай меня так больше! — негромко воскликнула она, дрожа всем телом. — Я чуть не умерла, когда увидела, что ты падаешь.       — Прости, родная, — мне было стыдно, но вот причина синкопе несколько непонятна. — Я больше не буду.       — Я тебя люблю, — прошептала любимая девочка, — я просто не смогу без тебя жить.       — Я тебя люблю, — откликнулся я. — Я не умру, все будет хорошо.       — Ну что, юные влюбленные, — в палату вошел местный целитель. — Заставили вы нас побегать, поэтому мы будем вас лечить.       — А что с… — начал я фразу, но был остановлен жестом коллеги. Он внимательно посмотрел на мирно пиликающий монитор, находившийся у меня над головой, перевел взгляд на второй и вздохнул.       — Девочка с аортальным стенозом в операционной, — сообщил мне целитель, надевая на меня и Герду кислородные маски. — Пока полежите так, потом займемся вами более серьезно. Сестра твоя тоже устроила нам побегать, а ее жених поставил на уши реанимацию, так что сам понимаешь. Учитывая, что вы связаны дальше некуда, лечить придется обоих одновременно, что, как ты знаешь, коллега…       — Знаю, — кивнул я, уже все поняв. Но мы были среди своих, довольно далеко от Британии, поэтому напряжение отпускало. Здесь нам абсолютно точно помогут. — Вопрос у меня есть о контрактах Хогвартса… И о проклятии Мэнди.       — Все решим после лечения, — ответил мне коллега, улыбнувшись. — Сюрпризы в вашей Британии, конечно, не самые веселые, но для их решения существуют специальные люди.       Мы лежали в палате интенсивной терапии немецкой магической больницы. Предупредительные, понимающие, что делают, коллеги кратко объяснили в основном мне, что и как будет происходить, что от нас потребуется и почему нервничать совершенно нельзя. А я обнимал Герду, понимая, что теперь-то точно можно расслабиться.