Как она кричит

Никогда способность Джейн Вольтури не давала осечек. Никогда. Ни единого раза. Даже когда она посмотрела на Аро Вольтури, своего создателя, одного из старейших и сильнейших вампиров, и произнесла короткое «боль» — тот скорчился от невыносимой боли, и корчился, пока Джейн не отвела глаза. Несмотря на всю силу Джейн и то, что ее называли чудовищем, боясь едва ли не больше всех в клане Вольтури — она не чувствовала ненависти к своим жертвам и не применяла способность без необходимости или без приказа Аро. Обычно ей было все равно, хотя и нравилось наблюдать за чужими мучениями — но Джейн не стала бы мучить кого-то специально, чтобы посмотреть. Просто не хотелось. Ненависть ее вылилась на убийц их с Алеком матери — о, их Джейн мучила с искренним наслаждением. Они молили ее о смерти, но она не дарила им смерть сразу. Она убивала их медленно и со вкусом… а потом, когда все виновники были наказаны, Джейн стало некого ненавидеть. До того дня, как она посмотрела на эту девчонку — просто человека, еду, опасность для вампиров и тайны их существования. Невзрачная американка, ничем не примечательная, угловатая, бледная, скучная. На ее фоне Джейн казалась еще красивее, чем была — золотоволосый изящный ангел. Но важна была не внешность Беллы Свон. И не то, что парень из Калленов имел глупость влюбиться в нее и открыться ей, подвергнув себя — и всех вампиров — риску раскрытия их инкогнито. Важнее всего было то, что Джейн посмотрела на человечку, произнесла «боль», и… …ничего не произошло. Это работало со всеми — но не с ней. И ее щит позволил Калленам вместе с остальными кланами противостоять Вольтури — практически победить Вольтури! — Ненавижу, — шепнула Джейн, уходя. Алек, идущий рядом, тронул сестру за руку. — Она сильнее тебя. Многие в клане Вольтури думали, что близнецы способны читать мысли друг друга. Это было не так, но они понимали друг друга лучше всех, и Алек, конечно же, разгадал чувства Джейн моментально. Как и желания. Джейн не огрызнулась — она поняла, что Алек имел в виду. Белла не сильнее. Белла — новорожденный вампир, поэтому сейчас ее силы в разы превышают силы прочих вампиров. — Пока, — ответила Джейн.

***

Месть — блюдо, которое подается холодным, а у Джейн Вольтури в запасе была целая вечность, как и у Беллы-отныне-Каллен. Беллы, которая больше не была сильна, как новорожденный вампир, и была все так же глупа и неосторожна, особенно, когда ее не сопровождал Эдвард и прочие из Олимпийского клана. К тому же, Белла была глупа настолько, чтобы добровольно решить отказаться от сопровождения и поехать к своей матери сама. Ну, что ж, кого ей после этого винить? Естественно, Джейн ее поймала. Не гонялась за ней, не выслеживала — прислала сообщение с незнакомого номера, где написала «я в хижине в лесу, помоги мне!». Без подписи. Джейн проверяла, играла, не думала, что Белла поверит — а эта идиотка взяла и поверила. И пришла в ту самую хижину, которая здесь была всего одна, и местные о ней знали. Джейн рассмеялась ей в лицо, выйдя из тени, и откровенно насладилась удивлением и страхом на лице Беллы. — Ты? Тебе нужна помощь? — Какая же ты дура. Феерическая, сказочная дура… Невозможно быть глупее, думала Джейн, но Белла умудрялась проявлять все большие и большие чудеса идиотизма. И, конечно же, не успела увернуться, когда Джейн молнией бросилась на нее, хватая за шею и прижимая к стенке. Белла была выше ростом, Джейн приходилось приподнимать руку, но держала она крепко. — Не сработает, — в глаза ей Белла, стоит отдать ей должное, взглянула без страха. — На мне это не работает, и ты это знаешь. — Да, — согласилась Джейн. — Поэтому я здесь. И ты здесь. — Ты прислала то сообщение? — А ты думала — кто? — Я… не знала. — Говорю же, — Джейн оскалилась, — дура. — Ты не убьешь меня, — Белла выставила щит. Могла бы не стараться. Джейн закатила глаза, но промолчала — хочет тратить силы, пусть тратит. — Ты не убьешь меня, иначе ты вызовешь гнев Олимпийского клана, да и клана Вольтури тоже, — произнесла Белла, стараясь говорить твердо. Джейн усмехнулась — голос у Беллы все равно дрожал. — Откуда ты знаешь, что я действую не по приказу Аро? Белла вздрогнула. Едва ощутимо — но Джейн почувствовала. — Какой смысл Вольтури убивать меня? Я такой же вампир, тайна сохранена. Мой ребенок — не бессмертный ребенок, а полувампир. Вольтури не нужна моя жизнь. — Надо же, — произнесла Джейн, — А ты умеешь думать. Жаль, что ты редко пользуешься этим навыком. — Отпусти меня, — продолжила Белла, наверняка уверенная, что ее тон звучит убеждающе, а не просяще. — Отпусти. Нам незачем больше враждовать. Нам не за что ненавидеть друг друга. — Ошибаешься, — отрезала Джейн. — Есть. Ты знаешь, что чувствует стрелок, великий стрелок, знаменитый тем, что его стрелы всегда летят в цель… ты знаешь, что он чувствует, когда промахивается? Она чуть сильнее сжала шею Беллы. Человек на месте той давно бы умер от такой хватки. — Злость. — Ты навлечешь на себя гнев Олимпийского клана и Вольтури, если действуешь по собственному почину, — повторила Белла. — Да, — снова согласилась Джейн. — Навлеку. Если убью тебя. Но кто сказал, что я тебя убью? Белла шокировано распахнула глаза. Джейн улыбнулась ей — почти ласково. И впилась клыками в ее руку, выгрызая кусок плоти. Белла закричала — наконец-то Джейн услышала ее крики. Кожа у нее была твердой, как у всех вампиров, и крови тоже не было, как у всех вампиров, и рваная рана от укуса начала затягиваться на глазах, как раны всех вампиров — но ей было больно. Потому что боль Белла все еще могла ощущать, а Джейн все еще могла причинить ей боль — только иначе. — Ты визжишь, как поросенок, — сказала Джейн. — Это… то, чего ты хочешь? Вместо ответа Джейн вновь вонзила клыки на место едва затянувшейся раны, вгрызаясь в плоть и отрывая кусок больше — и Белла подавилась собственными словами, закричав снова, громче прежнего. Джейн сплюнула на землю, брезгливо скривив ангельское личико. — Как человек, ты была бы хотя бы вкусной. А так — дрянь. — Отпусти! — Белла попыталась вырваться, но эффект был тот же, как если бы она попыталась отодвинуть в сторону каменный дом. — Даже не старайся, — хмыкнула Джейн. — Я знаю, когда ты питалась в последний раз. Месяц назад? Я права? И кого ты съела, одну косулю? Ты слабее меня, Белла. Априори слабее. Потому что я питалась вчера. И это была, поверь, не косуля. — Тварь! — отчаянно вскрикнула Белла. — Уже лучше, — одобрила Джейн и вгрызлась в ее грудь. Стоило начать сразу с груди, подумала она. Мягче, чувствительней… даже для вампира. И прямо перед лицом Джейн. Белла закричала громко, болезненно, почти так, как нужно — почти так, как от пытки глазами. Ее рана на груди выглядела омерзительно — просто дырка, ни крови, ничего, что было бы привлекательным для Джейн. Мясо — и все. Мертвое мясо. Рваная рана, зарастающая быстро, но Джейн не позволила бы ей регенерировать до конца. Музыка криков Беллы звучала в ее ушах потрясающим ангельским хором. Джейн не отпускала — она знала, как надолго уехала Белла, знала, что никому из Калленов не придет в голову искать ее, знала, что в случае чего ее, Джейн, прикроет Алек. Джейн отрывала куски плоти от рук Беллы, от плеч, от грудей, оставляла раны, слушала, как та кричит, и повторяла все снова, когда тело вампира восстанавливалось. Она знала — Беллу изматывает это. Ей больно, и она устает. — Кто сказал… что я… Эдвард… что мы не будем тебе мстить? — прохрипела Белла. — О, овечка заговорила о мести? — Джейн приподняла бровь. — И за что же ты будешь мне мстить? Ты ведь жива. Думаешь, Аро накажет меня за то, что я тебя пытала? Меня? Палача Вольтури? И не забывай, Белла — моя способность не действует только на тебя. Но она действует на Эдварда и на всю остальную вашу кукольную семейку. А главное, это действует на вашу… как вы ее назвали? Ренесми? Какое глупое имя. — Ты не посмеешь ее тронуть, — прошептала Белла. — Правда? — издевательски спросила Джейн. — Может, я ее и не трону. Твою маленькую полукровку. Если ты будешь молчать. Твое тело восстановится, никаких шрамов, никаких следов… Ты же хотела такое идеальное тело, правда? Она снова рванула зубами грудь Беллы. И сразу же — вторую. И сразу же — плечо, и руку, и предплечье. Джейн рвала ее зубами, сплевывала куски оторванной плоти и слышала крики — именно те. Именно те крики, которые привыкла слышать всегда. — Тебе больно? — спросила Джейн, сделав секундный перерыв. Белла промолчала, за что получила еще три укуса в места недавно заживших ран. — Больно! — закричала она. — Больно! Мне больно! Мне очень больно! Мне никогда не было так больно! Отпусти! Умоляю! Умоляю! — Правильный ответ, — сказала Джейн, разжав пальцы. Белла, измотанная болью и регенерацией, упала на колени к ее ногам. Джейн рассмеялась так радостно, как ребенок, получивший желанный подарок на Рождество. Конечно, Белла никому ничего не скажет. Способность Джейн Вольтури никогда не дает осечек.