Верни моё имя

— Куда собрался? — спросил Кевин, выставив перед собой клюшку. Он перегородил Нилу пути отступления, прежде чем тот успел убежать. Джостен вздохнул, поднял глаза на Кевина, но того его щенячий взгляд не подкупил. В конце концов Нил просто оскалился. — Пусти, Кевин! — потребовал он. — Я пойду в душ и почитаю учебники. — Нет. У тебя все еще нет занятий. — У меня прием у Бетси? — осторожно предположил Нил. — В четверг, — ответил Кевин, — сегодня среда. — Меня… просил зайти к себе тренер, — Нил попытался придумать еще что-нибудь, но в голову из-за волнения ничего не приходило, раздражение с каждой секундой все сильнее разливалось по уставшему телу. — Я ему позвоню, — предупредил Кевин, но клюшку не убрал. На счастье Нила к нему подошел Аарон. Никогда ещё так сильно не радовался второму Миньярду, как сейчас. — Что происходит? — поинтересовался он, скосил взгляд на клюшку, а затем взглянул на Нила. Тот лишь пожал плечами, предоставляя Кевину возможность все объяснить. — Пойман при попытке к бегству. Хочет к Эндрю. — Отлично, — Аарон вручил свою клюшку Кевину, а Нила схватил за плечо, — я тоже к брату хочу. Мы пойдем, Кевин. Ты если что зови, ладно? Кевин? Кевин представлял из себя комок злости и агрессии, сжимая клюшку так сильно, что Нилу казалось, он её сейчас переломит одной рукой. Он не стал мешать Аарону увести себя от Дэя, но всё же виновато обернулся. Кевин закинул обе клюшки на плечи и крикнул им вслед: — У нас игра через неделю! — напомнил он, хотя об этом никто не забывал. Нил и Аарон уходили под нотацию Кевина о безответственности. Но никто из них не мог оставить Эндрю одного. Три дня назад Миньярд совершил роковой перекур. Он заболел и теперь несчастный лежал под грудой одеял, покинутый всеми. Кевин был уверен, что Эндрю нужно изолировать, он даже предложил ему пожить у Эбби и был послан куда-то далеко. В конце концов изолироваться пришлось самому Кевину в комнату Аарона, причем ютился несчастный на крохотном диванчике. Он был уже готов признать, что не боится бактерий Эндрю, однако Миньярд был непреклонен и едва Кевин переступал порог комнаты, в него летела салфетка, стакан, пустые блистеры таблеток — все, что попадалось под руку. Нил и Аарон против бактерий Эндрю не выступали, поэтому парень пускал их в комнату без проблем. Нил и Аарон приняли душ и вернулись в Лисью башню. — Он болеет редко, — произнес Аарон, когда они подошли к комнате, — такие моменты не стоит упускать. Обычно Эндрю не переносит чью-либо заботу, но во время болезни становится более предрасположен к ней. Нил кивнул, собираясь уже войти, но Аарон перегородил рукой ему путь. — Правда во время болезни он невыносим. — Он всегда невыносим, — напомнил Джостен. — Во время болезни — особенно. Войти в комнату парни постарались тихо. Нил закрыл дверь, а Аарон сразу направился к брату, ставя на прикроватную тумбу бутылку воды и опустив туда же пакет с лекарствами. На время болезни Нил предложил Эндрю поменяться кроватями. Миньярд сопротивлялся до тех пор, пока не понял, что физически не может забраться на второй ярус. Он так и упал на матрас, обнял подушку и сразу же уснул, пока температура не поднялась выше и озноб его не разбудил. — Эндрю, — позвал Аарон, — нужно выпить лекарство. Нил опустился на кровать Кевина и с безопасной стороны стал наблюдать за братьями. Эндрю не отвечал несколько минут, затем высунул одну руку и Аарон вложил в нее таблетки. Эндрю спрятал руку под одеялом, затем снова высунул, требуя дать ему воды. На этот раз Аарон не выполнил его просьбу и Эндрю пришлось скинуть с себя одеяло. Тогда брат налил воды в стакан и парень запил лекарство. Нил поморщился от того, каким несчастным Эндрю выглядел. В обычные дни они с Аароном были практически идентичны, учитывая то, что оба брата, кажется, считали личным оскорблением, если бы просто так улыбнулись. И если улыбку Аарона Нил мог наблюдать в редкие моменты, то улыбку Эндрю он не видел… по крайней мере, после потери памяти. Сейчас же близнецы разительно отличались. Их цвет кожи и без того был светлым, сейчас же Эндрю и вовсе походил на белый лист, а синяки под его глазами выступали так ярко и болезненно, что Нилу становилось не по себе. — Сироп от кашля, — вслух произнес Аарон, показывая Нилу арсенал, — вряд ли он станет пить его без боя, но постарайся, чтобы обошлось без жертв. — Хорошо, — кивнул Нил. Аарон проследил за тем, как Эндрю жмётся к стене, обнимая плечи и явно пытаясь согреться. Он взялся за края одеяла и укрыл брата. Нил смотрел на то, как Аарон заботится об Эндрю и не верил в то, что они «почти не общаются», как рассказывали первокурсники. Кажется, между ними произошло что-то, что сблизило их. Или же братья всегда заботились друг о друге, не вынося это на публику? В любом случае, Нил находил в этом некое очарование. Когда Эндрю уснул, Аарон уже собирался уходить, но, бросив беспокойный взгляд на Эндрю, застыл, о чем-то раздумывая. Затем он перевел взгляд на Нила. — Только… не трогай его, в смысле… физически. Не сейчас. Никогда без его разрешения. Нил уже уяснил для себя, что по какой-то причине Эндрю не любил прикосновения. Осколочные воспоминания с прошлого сеанса подбрасывали Джостену совершенно невероятные варианты того, что могло повлиять на нелюбовь Миньярда к касаниям. Но Нил подсознательно знал, что Эндрю нельзя касаться без его разрешения. Он взглянул на Аарона. — Никогда, — подтвердил он. Аарон с сомнением смотрел на Нила несколько секунд, затем развернулся и с тяжелым сердцем покинул комнату. Нил продолжил сверлить дверь взглядом. Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем со стороны Эндрю послышалось шевеление. Парень повернулся к нему. Эндрю слабо боролся с одеялом, а на его обычно беспристрастном лице сейчас отражались вся боль человека, которого лихорадит. Нил подошел к нему, опустился на пол перед кроватью и взял в руки градусник. Сбросив прошлые данные, он произнес: — Эндрю… нужно измерить температуру. Эндрю ничего не ответил. Он, как и в случае с таблетками просто протянул руку. Когда в его пальцах оказался градусник, Миньярд снова скрылся под одеялом. Нил закрыл глаза, чувствуя как его самого тянет в сон. Возможно, он тоже заболеет и скорее всего период болезни выпадет на игру Лисов. Но потеря невелика, поскольку Джостен по-прежнему сомневался в том, что ему стоит выходить на поле. Если приступ случится прямо на игре, то это доставит слишком многим людям проблем. К тому же, вызовет у прессы много вопросов, а учитывая, что они решили играть роль на публике, это было рискованным. Но Дэн и Ваймак настаивали на том, чтобы Нил вернулся, считая это частью терапии. Нил был им благодарен, вот только бороться с чувством вины было очень сложно. — Проваливай, — простонал Эндрю, сунув в руки Джостена градусник, — я умираю. Нил покосился на светлую макушку, затем взглянул на цифры. Он поднялся, взял в руки стакан и пакетик с жаропонижающим порошком. Прежде чем выйти за кипятком, Нил обратился к Эндрю: — Не умирай, пока я не вернусь. Он не ожидал, что Эндрю ответит на его «каламбур», однако парень выдавил из себя «хорошо, пока не буду» и скинул одеяло. Обратно Нил шел по коридору с разведенной в кипятке жидкостью. По пути он старался остудить это противное питье и не заметил, как в него едва не врезался Джек. Нил уставился на его плечо с досадой жалея, что не пролил содержимое стакана на придурка, а затем вспомнил, что это лекарство для Эндрю, и засунул свою мстительность куда подальше. — Заботишься о своем сторожевом песике, Натаниэль? Ожидать, что Джек прекратит доводить его было так же глупо, как и надеяться на то, что собственная нередко взрывная натура, отреагирует на издевки спокойно. Нил поднял глаза на Джека — тот излучал собою волны отвращения. Впрочем, это было взаимно. — Меня зовут Нил. — Продолжай убеждать себя в этом, но желаемое не выдать за действительное. Глаза Джека сощурились, ожидая реакции Нила. Тот ничего не отвечал. Он понимал, что если затеет разборки, то это затянется надолго, а Эндрю не мог ждать. Ему было плохо и Нилу следовало поторопиться, чем он и собирался сейчас заняться. Однако Джек отпускать его просто так не собирался. Он усмехнулся и плюнул в стакан, который Нил бережно сжимал в руках. Мгновение и Джостен почувствовал, как его сознание уплывает от него. Он смотрел на содержимое стакана и чувствовал противный вкус чего-то… Слюна? Металл и кровь. Нил должен это пережить. Ради призрачной безопасности Эндрю. Ради того, чтобы вернуться в Пальметто и лично убедиться в том, что Миньярд… Нил не мог сказать «в порядке». В конце концов, ни один из Лисов никогда не был в порядке. Верить на слово Рико было также тупо, как пойти с ним на сделку, однако выбора у Нила не было. Если был хотя бы маленький шанс помочь Эндрю, Нил собирался им воспользоваться. Каждый новый день… или ночь — время здесь шло иначе — вспыхивали новой вспышкой боли. Нилу казалось, что вкус чужой слюны, собственной крови и холодного металла, навсегда запечатаются в его памяти. И он больше никогда ничем его не перебьет. Каждый раз, когда Рико брал в руки нож, Нилу казалось, что вот сейчас, вот точно сегодня — он на лоскуты его раскромсает. Но Рико не собирался его убивать. А Нил хотел жить. Иногда ему казалось, что он постепенно сходит с ума, когда сознание от него уплывало, но он остатками воли держался на поверхности. Он должен был вернуться в Пальметто. К своим… друзьям. Встретить Эндрю. Выиграть чемпионат. Доказать миру, а самое главное себе, что Нил Джостен — реально существующий человек. Но он ничего из этого не сделает, если позволит Рико сломать себя. И если Нил сейчас был здесь, то он пережил все то, что Рико делал с ним. Нил выронил стакан из рук, схватился за голову и почувствовал, как задыхается снова. Меньше всего ему хотелось, чтобы Джек видел это. И меньше всего ожидал от него помощи. Однако Джек схватил его за загривок, не дав парню упасть, толкнул в стену и заставил смотреть на себя. Нилу потребовалась вся его сила воли, чтобы распахнуть глаза и уставиться на Джека. Он понадеялся, что в его глазах есть хоть капля прежнего презрения, но собственное хреновое состояние подсказывало, что кроме жалости сейчас Нил ничего не вызывал. — Дыши, — приказал он, — если ты отбросишь здесь коньки, вероятнее всего, в этом обвинят меня. Нил не мог вот так сразу выполнить просьбу Джека. Он дышал прерывисто, все ещё борясь с сильной болью в затылке. Все еще чувствовал привкус слюны и крови, и хотел выблевать собственные органы. И если бы Джек не развернул Нила, он бы сделал это прямо на него. Нил даже пожалел о том, что пытался себя сдерживать. — Иди к черту, гребанный ты мудак, — прохрипел Нил, глядя на устроенный собою бардак. Приняв это за знак, что Джостен не собирается умирать здесь и сейчас, Джек скрылся за поворотом, оставив Нила сползать вниз по стене. Когда сознание прояснилось, Нил совершил самую быструю мойку полов в своей жизни. Затем он вернулся в комнату, не глядя на Эндрю схватил новый пакетик с лекарством, и вылетел из комнаты снова. Он несколько раз вымыл стакан, а затем все равно взял другой. Его все еще тошнило, все еще хотелось размазать Джека по стенке, но теперь у него появился еще один вопрос. Рико. Парень, который был на слуху у всех, кто вообще когда-либо интересовался экси. Первую игру, что Нил посмотрел, была между Троянцами и Воронами. Нил знал Рико, как капитана лучшей сборной по экси. А еще он был мертв. Но это всё. Больше он ничего о нем не помнил, а теперь в голове вспыхнули такие подробности, от которых хотелось выть. Вернувшись, наконец, в комнату, Нил тихо позвал Эндрю, не решаясь касаться его. Эндрю выбрался из-под одеяла. — Выпей, — попросил парень и Эндрю принял стакан, осторожно коснувшись губами края. Он опустошил стакан с рекордной скоростью, во многом благодаря стараниям Нила, чтобы остудить лекарство. Но все равно поморщился, видимо больное горло не давало Миньярду насладиться питьем в полной мере. Нил забрал стакан, взялся за края одеяла и снова накрыл парня. — Выглядишь хреново, — заявил Эндрю, взглянув на него из-под приоткрытых ресниц. — Кто бы говорил, — улыбнулся Нил, — поспи еще чуть-чуть. Тебе должно полегчать. Эндрю закрыл глаза, но Джостен сомневался, что он уснул. Дышал Эндрю тяжело, а с каждого приступа кашля парня, у Нила разрывалось сердце… стоило ему переступить порог комнаты и вернуться к кровати Эндрю, как он забыл о своем собственном приступе, о Джеке и о Рико. Мир как всегда сузился до одного только Миньярда. И Нила это вполне устраивало, хотя он бы предпочел, чтобы Эндрю не было так плохо… * Аарон замер перед дверью Эбби. Он попросту не знал, зачем пришел сюда. Он даже не придумал предлога для того, чтобы объяснить Робин свое появление. Просто странное желание увидеть ее и снова почувствовать себя нормальным человеком. Он приоткрыл завесу правды ей, но она по-прежнему не знала его страшных тайн. Возможно, именно поэтому Аарону нравилось проводить время с ней. Но теперь он уже был здесь. Отступать было поздно. Аарон постучал в дверь. — Тренер?.. — Аарон раскрыл от удивления рот. Тренер Ваймак стоял перед ним с самым хмурым видом, на который только был способен. Выпачканный в муке фартук нежного, салатового цвета, ожидаемо не сочетался с его взглядом, которым, кажется он пытался сжечь Миньярда. — Тренер, вы что… — Заткнись, — потребовал он, — проходи или проваливай. Ваймак шире распахнул дверь, приглашая Аарона войти, однако не успел он уйти вглубь дома, как из-за его плеча выглянула Робин. Выглядела она еще более перепачканной, чем Ваймак и Аарону стало неиронично интересно, что за взрыв у них так произошел. — Аарон, привет, — Робин протянула ему ладошку и парень взялся за нее, — мы тут с тренером решили сделать сюрприз для Эбигейл… печем печенье. Присоединяйся к нам! — Робин вытянула свою ладонь из цепкого захвата Миньярда и схватила того за запястье, утаскивая в дом. — Я тоже не успел сбежать, — пожаловался Ваймак, следуя за Аароном. Уже через минуту на нем был такой же салатовый фартук, а в руках чашка с желтками и сахаром. Аарон взглянул сначала на содержимое, затем на Ваймака. — Если кому-то проболтаешься обо всем об этом, — тренер обвел пальцем кухню и заодно себя, — я тебя урою в ближайшей канаве. Уяснил? Аарон расплылся в улыбке. До него, наконец, начало доходить, что здесь происходит. Видимо, Робин решила немного похозяйничать на кухне, в то время как тренер приехал навестить Эбби. Вот и попался в цепкие руки девчонки, а отказать ей в помощи уже не смог. Угроза Ваймака на Аарона не возымела эффекта, тренер вздохнул и вернулся к формованию печенья. Миньярд немного понаблюдал, как он выдавливает из пласта теста всяких разных зверушек, а еще звездочки и сердечки. Когда перевел взгляд на Робин, сердце его совсем с ума сошло. Девушка прислонилась спиной к холодильнику и усердно что-то изучала в кулинарной книге. Ее небрежный пучок на голове норовил распасться, а хлопья засохшего теста сваливались с фартука прямо на пол. Робин убрала книгу и поймала взгляд Аарона. Парень едва не выронил чашку от неожиданности. — Это для крема, — пояснила Робин, подходя к нему ближе, — взбивай до однородной массы, а потом на водяную баню. Как дела у Лисов? — между делом спросила девушка, ткнув пальцем в плечо Аарона, судя по-всему, чтобы его расшевелить. — Эндрю заболел, — сообщил парень. — Значит, хреново у всех, — сразу же отреагировал тренер, — Эндрю плохо, потому что он болеет, судя по тому, что ты здесь — Нилу хреново, потому что тот вынужден терпеть больные загоны Миньярда, Кевин страдает от того, что в очередной раз включил королеву драмы и был послан Миньярдом… — тренер сделал паузу, сглаживая углы печеньки и переложил ее на противень. — Все остальные страдают из-за нытья Кевина. Я правильно оценил ситуацию? — Одним словом — профессионал, — усмехнулся Аарон и потихоньку начал взбивать массу, — когда я уходил, Эбби еще была в Башне. Вы уверены, что мы успеем к ее приходу убрать весь этот бардак? — Аарон ногой подцепил валяющийся на полу пакет, но затем оставил его в покое. Робин весело посмотрела на него. — Если не успеем, то поможет нам допечь печенье, — она ничуть не расстроилась перспективе раннего прихода Эбигейл и тренер закивал, согласный с нею. Аарон не понял, в какой момент он втянулся во все вот это. Робин командовала ими с тренером так, словно всю жизнь работала шеф-кондитером, хотя девушка призналась, что раньше никогда не держала в руках тесто. Музыка орала на весь дом, Робин пританцовывала, а тренер даже перестал корчить из себя самого вредного в мире человека. Даже на его губах иной раз можно было заметить скупую улыбку. Аарон вышел из кухни через полчаса. Он достал из кармана телефон и набрал сообщение. Аарон: как Эндрю? Нил: температура держится, дал ему жаропонижающее. Аарон: он уже писал завещание? Нил: почти, я попросил его не умирать. Аарон: отлично. Значит, точно не станет. Держи в курсе. Парень спрятал телефон в задний карман джинс и вернулся на кухню. Когда он вошел, Робин и тренер о чем-то спорили. Парень поставил на плиту кастрюлю с водой и поставил на нее ковш со взбитыми желтками и сахаром. Он помешивал массу, удивляясь тому, как она красиво белеет у него на глазах. Аарон учился на биохимическом и благодаря этому знал, какие физико-химические процессы сейчас происходят внутри ковша, но все равно это было удивительно для него. Особенно ему нравилось незаметно тыкать ложкой в массу и слизывать с нее сладкий почти-уже-крем. Робин подошла к нему со спины и Аарон ничего не придумал лучше, чем пихнуть девушке под нос, вымазанную в креме ложку. Робин перевела взгляд с его лица на ложку и аккуратно облизала. — Вкусно, но не хватает ванилина, — отчего-то совсем тихо произнесла девушка. Аарон засмотрелся на ложку и едва не испортил крем, который почти закипел в ковше. Робин спохватилась первая, подняв его над кастрюлей, а Аарон уже размешал массу и поставил остывать на подоконник. — Что происходит… — Эбби вошла на кухню, рассматривая полу-разруху. Ваймак отправил Робин объяснять Эбби, что здесь происходит, а Аарона вытянул на улицу. Он закурил сигарету, сжимая ее в пальцах… сильнее, чем следовало. Неловкое молчание прервал тренер. Он взглянул на Аарона и тихо спросил: — В конце концов все мы нуждаемся в таких простых и… нормальных вещах, правда? Аарон сначала не понял о чем речь, а затем вспомнил, что в нормальных семьях родители со своими детьми по выходным пекут печенье, играют в игры, работают в саду, гуляют. В нормальных семьях обыденные вещи кажутся чем-то незначительным, рутиной. Для Аарона, тренера и Робин, печь печенье — это не рутина. Это то, чего они были лишены в детстве. Сегодня они будут притворяться семьёй, чтобы хоть на один день ощутить себя нормальными. И никто из них не будет против этого маленького спектакля. — Наверное, — запоздало произнес Аарон, проверяя телефон на наличие новых сообщений от Нила, — тренер, а вы не думаете, что Робин… не стоит вписываться в нашу ненормальную тусовку? Она… не такая, как все мы. Он спрашивал об этом и Эндрю. Но тот ответил, что она такая же ненормальная, как и остальные Лисы. Тренер затушил сигарету, оправил свой нелепый фартук и посмотрел на Аарона. — А ты у нас знаток человеческих душ? Я думал, это работа Би. Аарон выругался, но совсем тихо и как-то слабо. Парень опустил голову, рассматривая растоптанный окурок. Чувствовал себя примерно как он. — Никто не удерживает Робин насильно, — напомнил Ваймак, — она даже контрактом не связана с нами. Все, чего Робин хочет — это учиться и практиковаться с Эбби. Мы даем ей такую возможность, она приносит в наш мрачный мирок позитив. Неплохой бартер, правда? Аарон оторвал глаза от земли. Он хотел поспорить, но не решился сделать этого. Тренеру было просто говорить. Его руки не были в крови, а на своих Аарон по-прежнему видел ее. Иногда ему казалось, что она никогда не смоется с его ладоней. Сколько бы он не убеждал себя, что всё он сделал правильно… убийство есть убийство. Меньше всего ему хотелось заляпать этой кровью Робин, чья жизнь и без того была наполнена болью и страхом. А на кухне по-прежнему царил приятный беспорядок, нежный запах готовых печений, сладкий аромат крема. Музыка приглушала смех Робин и Эбигейл, когда Ваймак сунул миксер в миску и забрызгал все вокруг сливками, включая себя. Аарону тоже досталось. Он стоял в дверном проеме, весь в белую крапинку и чувствовал себя странно. Он боялся позволить себе даже на минутку почувствовать себя счастливым, словно если сделает это, то всё рухнет.