Вход в Облачные Глубины открыт для демонов и небожителей

      Пленив пойманных демонов, Лянь-Лянь и Гу гунзцы отправились дальше в лес, петляя меж стволов и вольно разросшихся кустарников. Ветки и травы цеплялись за простой темной-зеленый подол ханьфу Гу гунзцы, который шел впереди, и мягко гладили ноги Лянь-Ляня, что следовал шаг в шаг за товарищем, наигрывая «Искание». Легкая мелодия словно воды ручейка с бурной речкой сливалась с шумом крон и пением птиц, а стрекот жуков отбивал ритм, в такт которому Лянь-Лянь чуть покачивал головой. Солнце прыгало от облака к облаку, то прячась за ними полностью, то игриво выглядывая округлым боком, и оттого лес преображался от светлой чащи, в которой яркие лучи рассыпаются по палой листве и травам, до темного бурелома, пленительный для тревожного взгляда. Отняв чи ото рта, Лянь-Лянь коротко облизнул ранку на губе и задумчиво посмотрел на серое небо, которое с каждым мгновением становилось все пасмурнее, будто в чистую воду капнули черной тушью.       — Что-то случилось? — вполголоса спросил Гу гунзцы, оборачиваясь. Лянь-Лянь улыбнулся и неловко потеребил красную кисточку на своей флейте.       — Видите ли, мой запас ци совсем мал и сейчас я израсходовал почти половину, — признался юноша. Ему казалось, что после медитаций, о которых рассказал Хангуан-цзюнь, ци стала быстрее испаряться из его тела, подобно утренней влаге под ярким солнцем, но раздумывать об этом сейчас времени и пользы не было. Лянь-Лянь продолжил: — Давайте обменяемся ролями: вы будете играть, а я — высматривать демонов.       — Хорошо, — согласился Гу гунзцы, но по поджатым губам молодого человека Лянь-Лянь понял, что он вовсе не доволен таким раскладом.       Гу гунзцы пропустил Лянь-Ляня вперед, а сам, встав за его спиной, достал чи, принявшись играть мелодию «Искания». Получалось у него рвано и нервно, взбалмошенно, как крик капризного ребенка на базаре, но иного варианта не было и юноши продолжили свое неторопливое движение.       Внезапно сквозь дерганную музыку и едва различимое урчание приближающегося грома, Лянь-Лянь услышал аккуратные шаги. Они были легкими, но скорыми и твердыми, будто идущий спешил, однако каждое движение совершал вдумчиво и осторожно. Лянь-Лянь попросил Гу гунзцы остановить мелодию и прислушался, чтобы понять, откуда идет звук. Вероятно, то был один из приглашенных адептов — но куда он так спешил в момент, когда нужно сохранять спокойствие и тишину?       Молодые люди обошли заросли высокого кустарника, обвитого цветущей шелковой повиликой, и меж двух сухих стволов чуть не столкнулись с юношей в одеждах цвета цин. От неожиданности он сделал шаг назад, и оступился бы, если б Лянь-Лянь аккуратно не подхватил его под локоть, направляя к себе. Глаза феникса юноши на мгновение расширились, но затем в них вернулось привычное озорное оживление.       — Хуа-сюн напугал меня, — улыбнувшись и отняв руку, сказал Шэнь Юань. Его темные волосы были забраны в низкий пучок и лишь несколько прядей обрамляли лицо: их он оправил изящным движением веера.       — Прошу прощения, — повинился Лянь-Лянь и тут же огляделся. — Почему А-Юань тут один? Куда ты спешишь?       — А, пустая беготня, — Шэнь Юань раскрыл веер и на его лице отразилась досада. — Я встретил девушку, но она сбежала от меня.       — Девушку? — поднял брови Гу гунзцы. — Откуда ей здесь взяться?       — По ее словам, она живет в селении у ворот, — охотно поделился А-Юань. — Вход на территорию охотничьих угодий запрещен простым людям, но она пробралась сюда тайно, чтобы найти своего брата-совершенствующего. По ее словам он не возвращался домой с прошлой ночи и она волновалась, — Шэнь Юань вздохнул и картинно взмахнул веером, выражая сочувствие. — Мы, конечно, посочувствовали бедняжке, но правила есть правила и я вызвался сопроводить ее до ворот. Однако, стоило мне отвернуться и она будто провалилась сквозь землю. Вероятно, сбежала, чтобы продолжить свои поиски.       — Тут пропал человек? — нахмурился Лянь-Лянь. — Мы должны сообщить об этом учителю Вэю.       — По правде говоря, девушка, вероятно, переживала зря, — пожал А-Юань плечами. — Территория угодий велика, а ее брат занимался обходом границы. Он вполне мог задержаться с пути и переночевать в лесу, чтобы вернуться домой следующий днем. Цзю-гэ так и сказал молодой госпоже, и она для видимости согласилась, но сбежала, как только выдалась возможность.       — А где А-Цзю? — спросил Лянь-Лянь, по лицу Гу гунзцы поняв, что он хочет сказать о совершенствующемся, что не смог даже догнать смертную девчонку. Лянь-Лянь заметил, что несмотря на скромный нрав, Гу гунзцы обладает не самым покладистым характером и поспешил избежать спора.       — О, они случайно встретились с Бинхэ, — сказал Шэнь Юань. Если при рассказе о девушке лицо его выражало лишь скуку и часть досады, то сейчас правильные черты раздраженно искривились. — А стоит им увидеть друг друга вне учебных комнат, то завязывается потасовка. Я наблюдал некоторое время, а потом решил отвести ту девушку к воротам — но и ее потерял.       — Вот как… — протянул Лянь-Лянь, про себя думая, что своеобразные словесные «потасовки» у молодых людей завязываются везде, стоит им лишь бросить друг на друга взгляд. — А-Юаню не стоит ходить тут одному. Давай вместе сообщим учителю Вэю о той девушке, а затем продолжим охоту.       — Если Хуа-сюн готов взять с собой этого скромного даоса, то он не откажется от оказанной чести, — игриво улыбнулся Шэнь Юань. Лянь-Лянь перевел взгляд на Гу гунзцы.       — А вы… — по лицу юноши было видно, что он больше хочет продолжить охоту на демонов, чем хлопотать о странной незнакомке. Лянь-Лянь мягко улыбнулся и сказал: — Гу гунзцы вовсе не обязательно идти с нами. Я уверен, что даже в одиночку вы прекрасно справитесь с охотой.       — Тогда… удачи вам, — склонил голову юноша и, чуть неловко оглядываясь, будто чувствуя вину, скрылся меж деревьев. Некоторое время молодые люди глядели ему вслед, а затем отправились в другую сторону.       — Вы уже видели мугуй? — спросил через время Лянь-Лянь, наблюдая за расслабленной фигурой друга. Он был облачен в одежды цвета цин с белыми вставками и легкую накидку, и пусть то были лишь одежды ученика, но двигался юноша в них с грацией Бессмертного мастера. Его глаза, в глубине которых всегда тлел игривый огонек, обратились к Лянь-Ляню, и бледные губы изогнулись в легкой улыбке.       — Конечно, мы с Цзю-гэ поймали парочку. Пусть духи изворотливы, но все же довольно глупы. Даже Бинхэ пленил нескольких: уже после того, как они с Лю шиди решили разделиться.       Лянь-Лянь кивнул и поделился:       — Мы тоже нашли нескольких, но они были странно взволнованы, будто кто-то уже растревожил их.       — Вот как? У нас все было спокойно, — ответил Шэнь Юань, скользнув по Лянь-Ляню взглядом. — Может, дело в Хуа-сюне?       — Во мне? — удивился юноша. А-Юань лукаво улыбнулся.       — Конечно. Когда смотришь на тебя в таком наряде, сложно сохранить голову холодной.       Лянь-Лянь опустил взгляд, рассматривая свой костюм. На нем была обычная одежда адепта его храма: алое ханьфу с низким воротником, вышитое по нему и подолу серебряной нитью. Из-под широких рукавов выглядывали темные наручи, защищающие запястья, а шею закрывал высокий воротник нижних белых одежд. В храме Лянь-Лянь всегда ходил или так, или снимал верхнее алое платье, оставаясь лишь в белой рубахе и высоко подпоясанных черных штанах. Что было не так сейчас с его видом?       Заметив замешательство на лице молодого человека, Шэнь Юань вздохнул:       — Это был комплимент.       — Спасибо, — напряженно ответил Лянь-Лянь, не понимая, однако, как комплиментом может считаться замечание, что от его вида демоны теряют рассудок. Юноши напряженно двинулись в глубь чащи, осторожно оглядываясь и прислушиваясь. Им нужно было найти сбежавшую девушку, но не стоило забывать и о мугуй, что притаились в лесной тени и только ждали шанса впиться в незадачливых путешественников корнями и ветками. Живую тишину леса разбавляли шорохи и треск, и оттого казалось, что кто-то внимательно наблюдает за медленно идущими молодыми людьми. То чувство становилось все явственнее и явственнее, и когда Лянь-Лянь хотел уже обсудить его, внезапно в его глазах потемнело.       Юноша остановился и схватился ладонью за ствол стоящего рядом дерева. Мрак, что коснулся взгляда, пропал в то же мгновение, что и появился, словно набежавшее на светило случайное облако, но вместо него по телу разлилась болезная слабость.       — А-Юань, — позвал Лянь-Лянь, бросая быстрый взгляд на друга. Он тоже замер со сложным, растерянным лицом, и по взгляду юноши Лянь-Лянь понял, что он испытал такие же чувства.       — Что это было? — напряженно спросил Шэнь Юань, раскрывая веер и внимательно осматриваясь.       Лянь-Лянь отнял руку от дерева и потер локоть, что неожиданно заныл, как от удара. Он не чувствовал изменения ауры вокруг и не слышал ничего нового в щебете птиц и стрекоте жуков и даже жуткое ощущение, что внезапно сковало его, прошло без следа. Только лодыжки чуть покалывало, как от сорной травы.       — Я не знаю, — честно ответил Лянь-Лянь. — Ничего… ничего будто не поменялось. Может, это было чье-то заклятье?       — Мы не почувствовали ни массива, ни духовной силы — какими же способностями обладает человек, способный сотворить такое? — задумчиво спросил Шэнь Юань, однако у Лянь-Ляня не было ответа. Он покачал головой, снова вглядываясь в ровные стволы и малахитовые листья, но, не найдя ничего странного, предположил:       — Может, это учитель Вэй? Если та девушка все же добралась до ворот и встретилась с ним, он мог применить поисковую магию, чтобы попытаться найти ее брата.       — Это так, — согласился А-Юань, но тон его голоса все еще был неубежденным. — Однако разве так чувствуется поисковая магия?       Молодые люди еще некоторое время обсуждали случившееся и проверяли свои силы и тела: ничего нового или странного они не нашли, а потому им осталось лишь, соблюдая еще большую осторожность, продолжить двигаться вперед.       Неожиданно сквозь зеленые кроны промелькнул нежно-розовый отблеск и перед юношами оказалась небольшая поляна, окруженная цветущими софорами. Ровные ряды деревьев окружали ее, словно крепостные стены Тайного города. Легкие лепестки, срываясь с хищно тянущихся к людям веток, изящно кружили в диковинном танце, ложась на изумрудный ковер молодой травы. Ярко-голубое небо с отеческой улыбкой взирало на эту славную картину, но было в ней и что-то таинственно-жуткое, от чего кровь замирала в жилах.       — Пойдем? — спросил Шэнь Юань, бросая ожидающий взгляд на Лянь-Ляня. Тот внимательно вглядывался в поляну: что-то смущало в ней юношу, что-то казалось вопиюще неправильным, но как ни старался, он не мог ухватить это ощущение.       Внезапно из-за дерева софоры в центре раздался тихий хруст и Лянь-Лянь сделал шаг вперед, загораживая собой А-Юаня. Сдвинув прямые, словно смертоносные клинки, брови, он сурово крикнул:       — Кто здесь? Покажись!       — О, будешь диктовать условия? — раздался высокомерный голос и из-за дерева показался Шэнь Цзю, наперевес сжимающий грубый бамбуковый шест. За его спиной маячил Ло Бинхэ, но если выражение старшего Шэня было холодным и язвительным, то его — растерянным и испуганным.       — Цзю-гэ! — обрадовался Шэнь Юань и хотел было покинуть надежную защиту Лянь-Ляня, что был ниже его на три цуня, но юноша удержал его, да и Шэнь Цзю холодно бросил:       — Оставайтесь на месте!       — А-Цзю, что происходит? — спросил Лянь-Лянь, напряженно хмурясь. Юноши в одеждах цвета цин перед ним резко выделялись на фоне цветущего цветом рассветного неба дерева. Из-за недостатка ци Лянь-Лянь не мог почувствовать их ауры, но по виду они ничем не отличались от тех молодых людей, с которыми он расстался несколько палочек благовоний назад.       — Нам всего лишь надо убедиться что вы — это вы, — ответил Шэнь Цзю. Голос его звучал все так же холодно, но в нем чувствовалось напряжение. — Это не первый «А-Юань», которого мы встречаем за последний шень и не хотелось бы опять попасться.       — А я первый? — спросил Лянь-Лянь. Шэнь Цзю чуть изогнул бровь, но кивнул:       — Первый.       — Хорошо, и как вы нас проверите? — спросил Шэнь Юань, с лица которого пропал первый шок грубости брата. Он спрятал побледневшее выражение за веером, внимательно следя за происходящем на поляне. — И как мы проверим вас?       — Достаточно пары слов, — прищурившись, ответил Шэнь Цзю и махнул рукой. — Подойди сюда.       Сам он тоже сделал шаг навстречу, передавая шест Ло Бинхэ за своей спиной. Тот наблюдал за происходящим внимательно и настороженно. Шэнь Юань взглянул на Лянь-Ляня и, дождавшись его едва заметного кивка, двинулся вперед. Под плавно падающими розовыми лепестками два юноши в лазурных одеждах медленно приблизились друг к другу и на их лицах застыло одинаковое волнение. Несмотря на прекрасный слух, Лянь-Лянь не услышал, что шепнули губы Шэнь Цзю и как ответил Шэнь Юань, но лишь коротких реплик хватило, чтобы спины близнецов расслабились и глаза вспыхнули теплом.       Шэнь Цзю сделал еще шаг вперед и неловко коснулся плеча брата, желая то ли ударить, то ли погладить его:       — Куда ты убежал один? Неужели набрался дури у Бинхэ? Сколько раз мне повторять тебе, чтобы ты не отходил далеко?       — Цзю-гэ, ты сам не обращал на меня внимания, — улыбнулся А-Юань и тут же серьезно добавил: — Да и я отошел лишь на пару шагов. Та девушка, которую мы должны были сопроводить, убежала, а потом я встретил Хуа-сюна и мы мы решили вернуться…       — Что с вами случилось? — прервал сбивчивые объяснения подошедший Лянь-Лянь. Ло Бинхэ тоже приблизился и хмурым голосом пояснил:       — Мы сами не знаем, но незадолго до вас мы встретились с несколькими… существами, что приняли облик А-Юаня.       — Здесь не должно быть ничего подобного, — вскинул брови Лянь-Лянь.       — Однако так и было, — раздраженно качнул веером Шэнь Цзю. — Он выглядел как настоящий и говорил так же, но был…       Шэнь Цзю замолк и Ло Бинхэ подхватил его, впрочем, тоже запнувшись на половине фразы:       — Он говорил не самые приятные вещи…       — Да? И что же «я» такого сказал? — улыбнулся Шэнь Юань, раскрывая веер и его легкими движениями будто желая развеять удрученную атмосферу. — Если это был какой-то оборотень, неужели вы поверили его речам?       — Он говорил не просто… — Шэнь Цзю запнулся, а затем поднял взгляд на брата и твердо сказал: — Он слово в слово повторил то, что ты сказал в поместье Цю.       А-Юань в одно мгновение побледнел и веер в его руках замер. Еще миг Шэнь Цзю сверлил его взглядом, в котором сложно было прочесть эмоцию, а затем пояснил для удивленно вскинувшего брови Лянь-Ляня:       — Это что-то, что знаем только мы с братом. Я никогда никому этого не рассказывал и…       — Я тоже, никогда! — качнул головой А-Юань.       — Неужели в охотничьих угодьях Гусу бродит что-то, что может залезать в воспоминания и принимать облик дорогих нам людей? — спросил Ло Бинхэ, хмуря густые брови. — Я не знаю ни одного такого духа, только если это массив…       — Такой массив будет громоздок и сложен, — прервал его Шэнь Цзю.       Молодые люди растерянно обсуждали варианты, не отводя друг от друга взгляды и на мгновение, словно боясь вновь расстаться, а Лянь-Лянь задумчиво поднял глаза. Юноши замерли прямо под цветущей софорой и теперь ее нежные лепестки кружили вокруг них, словно изящный дождь, что обнимает и ласкает уставшие тело и душу. Прекрасный вид должен был успокоить разум, но Лянь-Лянь не мог унять тревоги и неосознанно наклонился, желая коснуться зудящих лодыжек. Его рассеянный взгляд вдруг упал на лепестки, что в лицемерном поклоне распластались под ногами и брови юноши пораженно вскинулись. Он поднялся и твердым голосом сказал, смотря на дерево.       — Вот, что показалось мне странным, — остальные молодые люди замерли, обращая взгляды к Лянь-Ляню, что крутил меж пальцев розовый лепесток. — Судя по стволу и листьям — это софора, — медленно сказал юноша и обернулся к своим спутникам. — Однако цветет она цветами персика. Мы не в настоящем мире.