Normal Isn't A Virtue

Охотничья луна, ноябрь, 2017 Эндрю проснулся за день до своего двадцать пятого дня рождения и сразу же случайно разбил маленькое зеркало для бритья, когда, спотыкаясь, зашел в туалет, чтобы справить нужду. Он красноречиво выругался, когда затем умудрился порезать большой палец об осколки стекла, убирая беспорядок. Промывая порез в раковине, он наблюдал, как кровь капает с пальца в воду, на мгновение образуя фигуру, похожую на всадника на лошади. Эндрю вздохнул. Очевидно, это был один из тех дней. Он проигнорировал чайные листья, остатки которых осели в форме гроба, и спустился вниз, чтобы открыть свой магазин. Он владел крошечным магазинчиком, выходившим фасадом на главную улицу Пальметто, зажатым между стеклодувной мастерской и студией йоги, и жил в квартире над ней (в основном потому, что чувствовал себя слишком старым, чтобы все еще жить со своими тетями, и ему нравилось, что ему не нужно объяснять, куда он направляется, когда уезжает из города из-за своих нечастых свиданий на одну ночь). Вывеска над магазином была выцветшей и облупившейся (для эстетики; она была выцветшей и облупившейся, когда была новой) и гласила «Магия Миньярда», и это было все, что остальным требовалось знать. Туристы приезжали сюда в разгар сезона, воркуя о том, как это необычно, а местные жители иногда посещали его с опаской. Они могут бояться его и его семьи, но все в городе знали, что его продукты работают. Он продавал множество разных вещей; его собственный интерес заключался в выращивании растений и продуктов, изготовленных из них. Кевин работал с ним — даже после всех этих лет он оставался верной тенью Эндрю, который по-прежнему ни в малейшей степени не верил в магию, — делая свечи, мыло и другие средства для ванн. В этом году Кевин выпустил бомбочки для ванн, которые оказались неожиданно популярными. Он использовал растения Эндрю для изготовления своих изделий — лаванду, шиповник и розмарин, — которые были выращены с капелькой магии. Они также продавали целебные компрессы и другие растительные снадобья, а Эндрю предоставлял все ингредиенты для травяных чаев, которые готовили в кофейне через дорогу. Они справлялись достаточно хорошо, и Эндрю гордился своим скромным успехом. Кевин прибыл точно в назначенное время, как он делал каждое утро, вытряхивая свой зонтик. Октябрь выдался не по сезону теплым и сухим, но ноябрь уже выглядел мрачным. В течение трех дней было прохладно и моросил дождь, превративший хрустящие оранжевые и желтые листья, усеявшие улицы, в коричневую жижу. Зонтик Кевина случайно раскрылся, когда он сделал пару шагов внутрь, сбив с полки соляную лампу и разбив ее вдребезги. Эндрю позаботился о том, чтобы бросить щепотку соли через левое плечо, прежде чем подмести. — Понял, — сказал он вселенной. — Плохая примета и предзнаменования смерти. Тебе не нужно постоянно пихать это мне в лицо, — он все равно намазал лавку шалфеем, не обращая внимания на презрительно закатившиеся глаза Кевина. Завтра Аарон должен вернуться домой; Эндрю не собирался рисковать с плохой энергией. Он провел утро, ухаживая за растениями в магазине, тихо беседуя с ними. Здесь они были гораздо менее счастливы, чем в оранжерее в Реддин-коттедже. Тетя Би научила его многим способам улучшить здоровье растений, которые он выращивал, но он считал, что наибольший эффект дает общение с ними (после правильной почвы и достаточного количества воды, конечно). Он обнаружил тлю на некоторых своих розах и обеспокоенно цокнул языком, гадая, были ли они реальной проблемой или просто еще одним раздражающим предзнаменованием. Деликатное покашливание позади заставило его оторваться от своих растений и посмотреть прямо в хмурое лицо Даниэль Уайлдс. Они знали друг друга с детства — Дэн была на пару лет старше его в школе, — и она была одним из немногих людей, которые никогда его не боялись. Или, по крайней мере, она никогда не показывала своего страха, что снискало ей уважение Эндрю, если не восхищение. Теперь она была городской назойливой особой; она была мэром и проводила все свое время, изводя других, чтобы они были так же вовлечены в городские дела, как и она сама. Эндрю не особо ждал того, что она собиралась сказать. — Эндрю, — натянуто сказала она, — в этом году мы решили развесить мерцающие огоньки вдоль всех витрин магазинов на главной улице, чтобы выглядеть торжественно к Рождеству. — Я язычник, — ответил он, что было не совсем правдой, но было лучшей отговоркой, которую он мог придумать. — Я не праздную Рождество. — Не церковные белые мерцающие огоньки, которые будут красиво смотреться всю зиму, — возразила Дэн. — Ты не можешь заставить меня рисковать своей шеей, взбираясь по лестнице и зажигая твои огни. — Мне просто нужно твое разрешение. Мэтт собирается сам развесить их. Эндрю задумался. Наличие Дэн на его стороне было действительно полезно — у него часто возникали проблемы со скучающей городской молодежью, громившей фасад его магазина в шутку, и Дэн работала с шерифом, чтобы увеличить патрули, чтобы держать их подальше. Кроме того, ее муж Мэтт был единственным компетентным мастером на все руки в городе, который был готов выполнять работу для Эндрю; у него не было желания отталкивать кого-либо из них. — Прекрасно, — сдался он. — До тех пор, пока мне не придется иметь с ними ничего общего. — Твой магазин будет похож на черную дыру, когда они будут у всех, кроме тебя, — начала спорить Дэн, прежде чем оборвала себя. — О, ты согласился, — сказала она, выглядя сбитой с толку. Она протянула свой планшет; Эндрю быстро прочитал соглашение и подписал его. — Я думала, что убедить тебя будет гораздо труднее, — призналась Дэн. Эндрю пожал плечами и вернул ей планшет. — Будь осторожен, выходя на улицу в течение следующих нескольких часов: Мэтт собирается установить лестницу. — Что, сегодня? — спросил Эндрю. — Еще только ноябрь. — Нет времени лучше, чем сейчас, — резко сказала Дэн. — Ноябрь всегда такой серый и мрачный, и огни скрасят его. Кроме того, так ты не сможешь потом передумать. Он закатил глаза и вернулся к своим растениям. Он с удовольствием работал до обеда, когда желудок заурчал, давая знать, который час. Оторвавшись от своей работы и смыв грязь с рук, Эндрю готовился к ежедневной доставке. Он наблюдал через переднее окно, как невысокая рыжеволосая фигура вышла из кафе через дорогу. Дождь прекратился раньше, но все еще оставались большие лужи, которые приходилось обходить, когда он перебегал улицу. Парень остановился, чтобы перекинуться парой слов с Мэттом на лестнице, прежде чем пройти под ней (явно не имея здравого смысла) и войти в магазин Эндрю. — Привет, Эндрю, — позвал Нил, когда звонок на двери возвестил о его появлении. — Я принес твой сэндвич. Нил был новичком в городе, что случалось крайне редко. Все остальные, кто переезжал в город, приезжали по какой-то причине — обычно потому, что они были родственниками кого-то, кто уже жил там. Двоюродный брат Эндрю и Аарона по материнской линии, Ники, переехал после колледжа со своим мужем Эриком, желая наладить отношения с близнецами. Они с Эриком открыли кофейню через дорогу, где теперь работал Нил. Это было одно из любимых мест Эндрю в Пальметто; здесь было полно книг и мягких стульев, а также подавали превосходное какао (рецепт тети Би). Было известно, что он проводил там целые ленивые дни, свернувшись калачиком в кресле у окна, нежась на солнце и читая сколько душе угодно. Почти все остальные, кого он знал, либо жили в Пальметто с детства (например, Кевин, Дэн и Рене, совладелица студии йоги по соседству, где она преподавала уроки самообороны и спарринговала с Эндрю в нерабочее время), либо переехали туда позже из-за семьи (например, Мэтт, когда женился на Дэн; Кейтлин после того, как она унаследовала дом своей бабушки; Элисон, девушка Рене, которая преподавала настоящую йогу в студии). Нил был другим. Он просто появился прошлой весной и остался. Его почти сразу приняли в качестве одного из них, он снял цокольный этаж в подвале дома Дэн и Мэтта и получил работу у Ники и Эрика. Эндрю был заинтригован им с самого начала (тот факт, что он был великолепен, нисколько не повредил). Возможно, он предположил бы одноразовую связь между ними, но Нил сказал, что принадлежал к асексуальному спектру и, следовательно, не имел случайных отношений, в то время как Эндрю никогда не позволял себе относиться к кому-либо серьезно. Тем не менее, Ники продолжал посылать Нила с обедом Эндрю, вероятно, в качестве прозрачной уловки, чтобы свести их, против чего Эндрю не возражал. Он был удивлен, обнаружив, что Нил был тем, кого он хотел узнать. Они действительно стали друзьями за несколько месяцев, прошедших с момента приезда Нила; он думал, что у него были бы настоящие неприятности, если бы он не наложил заклинание amas veritas, чтобы убедиться, что есть только один несуществующий мужчина, которого он когда-либо любил. Нил обменялся парой слов с Кевином по-французски (Эндрю также слышал, как он говорил по-испански с Ники и по-немецки с Эриком), прежде чем устроиться с Эндрю за прилавком с его собственным сэндвичем и продолжить их разговор о суперкарах со вчерашнего дня. — Итак, одна птичка нашептала мне, что завтра у тебя день рождения, — сказал Нил, собирая мусор после того, как они закончили есть. — Чего ты хочешь? — Ты не должен мне ничего дарить. — Я знаю, — ответил Нил. — Но я собираюсь. Я подумал, что мог бы просмотреть ваши счета? Кевин говорит мне, что они в полном беспорядке, а я довольно хорош в математике. Я привел бумаги Ники в порядок. — Это слишком, — немедленно запротестовал Эндрю. — Нет, этого достаточно, — улыбнулся Нил, его карие глаза потеплели. — Прекрати спорить и позволь мне сделать что-то для тебя, хорошо? — Хорошо, — согласился Эндрю, не глядя в глаза. Он не совсем понимал, как обращаться с симпатичными мальчиками, которые изо всех сил старались быть милыми с ним. Нил кивнул и повернулся, чтобы покинуть магазин. — Увидимся завтра, — сказал он. — Нет, в понедельник, — поправил Эндрю. — Завтра у меня выходной. — Тогда удачного дня рождения, и увидимся в понедельник. — Эй, Нил? — крикнул Эндрю, прежде чем Нил подошел к двери. — Обходи лестницу сбоку, а не под ней, ленивый идиот. В ответ Нил разразился смехом. — Ты суеверный, да? — Здравомыслящий, — поправил Эндрю, возвращаясь к работе. Он не стал смотреть, последовал ли Нил его совету; он уже достаточно отвлекся на него за один день. После работы, вместо того чтобы отправиться вниз по улице в паб «У Ваймака», где он ужинал почти каждый вечер, он сел в свою машину и поехал домой в Реддин-коттедж. Не менее трех черных кошек пересекли его путь, и когда он вернулся домой, на крыше сидела сова и ухала; что-то настойчиво пыталось донести свое послание. Его прибытие домой было ожидаемым. Сегодня была охотничья луна (в этом году она выпала поздно, обычно это было в октябре), и, как всегда, он присматривал за домом своих тетушек в их отсутствие. Аарон обычно возвращался со своей работы в Колумбии либо поздно вечером, либо рано утром, чтобы провести день рождения вместе. — Я весь день видел предзнаменования смерти, — объявил он без предисловий. Его тети обменялись многозначительными взглядами. — Мы должны остаться, — беспокоилась тетя Би. — Мне не нравится пропускать твой день рождения. — Аарон взял отгул на всю следующую неделю, — сказала ей тетя Эбби. — Мы все что-нибудь сделаем, когда вернемся. — И все же… — Нет, Би, — сказала Эбби нехарактерно резким тоном. — Мы говорили об этом. Эндрю переводил взгляд с одной на другую и решил не спрашивать. Он и раньше видел подобные споры; тетя Би была единственной из них, у кого был хоть какой-то талант к предчувствиям, хотя чаще всего это было совершенно непонятно. Не раз она предсказывала что-то ужасное только для того, чтобы произошло что-то обыденное. Тетя Эбби придерживалась мнения, что вмешиваться — всегда плохая идея — это было единственное, о чем они по-настоящему спорили. — Будь умным, — сказала Эбби, наклоняясь, чтобы поцеловать его в лоб. — Позвони нам, если мы тебе понадобимся, — добавила тетя Би, обнимая его. — Возьмите мою машину, — выпалил Эндрю. Его тети не обновляли свою машину с тех пор, как он их увидел в первый раз, и он не хотел, чтобы они куда-нибудь ездили на своем древнем фургоне, после того, как весь день видел предзнаменования смерти. Он был убежден, что фургон все еще работает исключительно на магии. — Ты хороший мальчик, — сказала Би, потрепав его по щеке и забирая ключи. Он чувствовал себя немного опустошенным, когда отпускал их; на самом деле он не ожидал, что они согласятся. Как только тети ушли, Эндрю взял себе ужин, который они оставили для него теплым в духовке, и бесцельно слонялся вокруг. Он пошел в оранжерею, чтобы посмотреть на свои растения, но никак не мог успокоиться. Это было похоже на затишье перед бурей, как будто он был на краю чего-то, ожидая падения. Возвращаясь в коттедж, Эндрю взглянул на полную луну. Она была большой красной и висела почти прямо над головой. — Кровавая луна, — прошептал он, и старый шрам на ладони, который он получил, когда они с Аароном дали обещание друг другу, начал покалывать. Не понимая, куда идет, он вслепую бросился в дом, сняв трубку стационарного телефона через секунду после того, как тот начал звонить. — Аарон, — выдохнул он в нее. — Ты ранен? — Нет, — ответил Аарон, нисколько не удивленный быстрым ответом Эндрю. — На луне кровь. — Не моя, — ответил Аарон. — Мне нужна твоя помощь. Приезжай за мной, — он назвал свое местоположение — небольшой мотель с прилегающей закусочной примерно на полпути между Колумбией и Пальметто, где он часто останавливался перекусить и передохнуть, когда ехал погостить к тетям. Эндрю был уже на улице, когда вспомнил, что придется взять фургон. Проклиная свою импульсивность, он трижды пытался завести его, прежде чем двигатель заглох. Как только включились фары, ему пришлось подавить крик, когда на него уставились пылающие красные глаза. Большая черная собака, которой они принадлежали, бесстрашно стояла перед ним. — Проваливай, Грим, — пробормотал он, направляя машину вперед. Он не думал, что сможет причинить вред призрачной собаке, но сейчас было не лучшее время испытывать свою удачу. Собака исчезла в окружающих деревьях, а Эндрю поехал по извилистой дороге так быстро, как только мог. Ему потребовалось больше часа, чтобы добраться до места нахождения Аарона, выжимая из старой машины все возможное, чтобы добраться до него как можно быстрее. Эндрю припарковался перед номером мотеля, в котором жил Аарон, и постучал три раза. Он услышал, как щелкнули два замка, прежде чем Аарон открыл дверь, чтобы проверить человека, стоящего перед ним, затем закрыл ее, чтобы снять последний замок на цепочке. Аарон протянул руку и схватил Эндрю за рубашку, бесцеремонно затащив в комнату, прежде чем закрыть и запереть за ним дверь. — Что происходит… — Эндрю оборвал себя, когда увидел лежащее тело на кровати в центре комнаты, что явно было источником страданий Аарона. — Ну, — сказал он слабым голосом, — это определенно мертвый парень.