Привет , Кеша...

      — Ваш ход, — девушку улыбнулась и протянула два кубика Олегу, который, кажется, вообще застыл вне времени и пространства, поэтому все пропустил мимо своих ушей и взял их скорее на автомате, чем из-за того что хочет продолжить игру.       — Может закруглимся? — произнёс Сергей и положил ладонь на напряженное плечо, Волков же дёрнулся и кивнул. Марго с приветливо улыбкой начала собирать все карточки и фишки, а Кеша же пытаться не ненавидеть себя. Да, последнее время это его самое любимое занятие, а обостряется оно особенно сильно, когда он видит пустые карие глаза. Вот надо ему было… Черт, возьми. Из-за этого поцелуя Олег вообще раскис. Такими темпами, скоро у Рубинштейна появится новый пациент либо с депрессией, либо с нервным срывом.       Серёжа встал с дивана и вместе с Марго, они взяли посуду с журнального столика, после чего, разговаривая ни о чем, пошли на кухню, оставляя парней наедине. С того момента прошел пости месяц и они никогда не оставались вдвоём. Всегда был либо Серёжа, либо Марго, которые отделяли их друг от друга и возвращали к реальности.       — Долго ещё будешь таким? — невзначай, поинтересовался тот и Олег тихо выдохнул. Ему не то что не хотелось говорить с этим человеком. Даже банально взаимодействовать. Поэтому он просто молча улегся на собранный диван и закрыл глаза. В эту же секунду в комнату вошёл Разумовский и чуть отталкнув ноги любимого, уселся на этот же диван. Следом появилась и Марго.       — Солнце, мне пора, — она чмокнула Иннокентия в щеку и помахала всем рукой, после чего побежала в сторону выхода. Оставляя парней втроём.       Вообще, в таком составе они бывали редко. У Разумовского работа, Олег вечно всех игнорирует, а Кеша просто не знает, что делать. Он натворил много дел и теперь не знает, как это расхлебывать, а расхлебывать надо, ведь, чует его сердце, быть беде. Сережа устало улыбнулся и улегся прямо сверху на Волча. В этом не было ничего интимного или постыдного. Напротив. Уж слишком все было по домашнему и нежно. Будто бы так и надо. Будто бы так и должно быть. От этой мысли у парня сжалось сердце и он начал стучать по карману в надежде найти сигареты, но они оказались пустыми.       — Марго, — прошипел тот и Разумовский повернулся к брату. — Она опять стырила мои сигареты! — с возмущением, произнёс тот и Серёжа лишь хмыкнул, он сам не очень любил, когда кто-то курит и отчаянно пытался отучить любимого, но вскоре смирился. Когда в их доме появился еще один паровоз, парень лишь тяжело вздыхал, ведь где-то сигаретного дыма стало в разы больше. Да и к тому же Кеше вообще небезопасно курить в его положении, а так же употреблять алкоголь и наркотики, но во избежании последних двух пунктов, Рубинштейн пропускал сквозь рукава первый и закрывал глаза на то, как санитары дают ему иногда сигарету.       Иннокентий встал с кресла и пошел в сторону кухни .Он привычно потянулся вверх на холодильник. Там Олег хранил свои сигареты. Ничего, от одной не обеднеет. Подумал Кеша и зажёг её, после чего открыл окно. На улице уже были сумерки. Было прохладно. Ветер ненароком пробрался в дом и опалил собой бледный пальцы. Кеша улыбнулся. Он всегда любил зиму. Раньше, она казалась чем-то загадочным, ведь раньше на улицу его почти не выпускали и снег он видел толькр через окно коридора. Почему-то он представлял, что он мягкий, как сахарная вата. Наивная детская фантазия. Как же жаль, что зима перестала быть такой загадочной и начала восприниматься как что-то супер обыденное. Даже как-то грустно. Разумовский стукнул по сигарете и пепел полетел вниз на землю. Вдруг он услышал громкое карканье. Совсем в далеке. Совсем глухое и жалостливое. Внутри что-то защемило и Кеша без всяких раздумий побежал в сторону выхода.       Он не предупредил никого и просто, взяв куртку, быстрее побежал в пижамных штанах, на улицу, при этом все ещё слыша отдалённо карканье. С каждым шагом оно было ближе. С каждой секундой оно казалось все громче и какое же у парня было удивление, когда он сам того не понимая, оказался в каком-то заброшенном доме. Парень посмотрел в окна. Ночь. Как? Луна была уже высоко. Он же бежал несколько минут… Кеша достал из кармана вибрирующий смартфон и с ужасом увидел количество пропущенных. Даже от Олега… Он волнуется? Уголок рта неожиданно приподнялся от этой мысли и на лице появилось что-то на подобие ухмылки. Кеша выдохнул и развернулся в сторону выхода, как вдруг дверь захлопнулась прямо перед его глазами. Он спокойно подошёл к ней и начал дёргать её, но та не хотела поддаваться.       — Гадство, — произнёс тот и пнул деревянную дверь ногой, после чего пошёл к окнам. На них же вроде не было решёток. Он в отчаяние схватился за них и попытался то ли раздвинуть их, то ли вырвать с корнями, но вдруг почувствовал на себе тот самый взгляд. — Ну нет, тебя ж так давно не было, — просто над тот и обернулся.       В темном углу сверкали красные глаза, а комната превратилась в темное пространство без малейшего выхода. Существо вмиг обратилось в темную ворону и полетело в строну парня, она отчаянно начала клевать его тело, чуть ли не выдергивать из него куски мяса. Парень упал на колени. Он был весь в крови и вот уже настала та секунда, когда стоило бы выпасть из реальности и отключиться, но он увидел что-то светлое. Белого ворона. Он начал нападать на своего сородича и спасать Разумовского. в какой-то момент парень начал слышать подозрительно знакомый голос сквозь дымку всего происходящего:       — Кеша! — Сережа отчаянно трусил брата с окровавленными руками, а потом и прижимал к себе. Его не было в комнате где-то минут двадцать и поэтому Разумовский послал Олега позвать его брата, но вот только тот вернулся с кухни почти бледный. — Что произошло? — срываясь на истеричный крик, сказал тот, когда увидел в желтых глазах хоть какой-то признак понимания ситуации, но Кеша же лишь молчал. Он понимает в чем дело, но не хочет это принимать. Все снова возвращается на круги своя.       — Прошу, — на бледных щеках появились слезинки. — Не отвози мея обратно, — он крепко вжался в брата, пачкая его спину окровавленной рукой и тяжело дыша ему в плечо. — Я не хочу туда возвращаться, — прошептал тот и сильнее стиснул фиолетовую футболку.       — Прости, — отстраняясь, произнес тот. Тот лишь закусил губу и понимающе кивнул. А внутри будто бы что-то сгорело. Исчезло раз и навсегда. Надежда. Она самая. Надежда на то, что он сможет жить нормально. Что его будут любить, что у него начнется обычная жизнь… — Я позвоню Рубинштейну, — поднимаясь с пола, произнес тот и пошел на выход, останавливаясь лишь на секунду возле Олега и шепча ему. — Присмотри пока за ним. — тот кивнул и Разумовский скрылся в другой комнате, захлопывая за сбой дверь.       Олег не знал как реагировать. Ему тоже было страшно. Кеша, в первые месяцы их общения, рассказывал о том, что он чувствовал, когда был в психушке. Словно птица в клетке. Животное, которое держат из-за того, что жалко убивать. Последние слова произнес сам Кеша. Причем он сказал так спокойно, что стало даже страшно.       Волков осторожно сел напротив плачущего парня и положил ладонь на его колено. Тот замер и поднял на него свои красные глаза.       — Рад? — с усмешкой произнес тот, но в глазах Олега читалось непонимание. Да, он был готов каждый день проклинать Кешу за то, что он сделал, но никогда бы в жизни не стал бы радоваться тому что ему плохо. Словно прочитав его мысли в потерянном взгляде, Кеша тхо сматерился и опустил глаза вниз. — Раз уж я ухожу навсегда, — Волков хотел возразить, но Разумовской одним взглядом пресек в нем желание перебивать. — Ты мне нравишься, — как-то виновато произнес тот. — А с Марго я был, потому что хотел забыть эти чувства.       — Знаю, — он осторожно придвинулся ближе и заправил рыжую прядь за ухо парня. — Я тоже… — он закусил потрескавшуюся губу. Вот же пакость… Сам не заметил как перенял у Сережи эту привычку. — Но это неправильно.       — Знаю, — прошептал тот и в эту секунду на кухню вошел близнец. Взгляд его был испуганный и озадаченный. Он положил смартфон в карман спортивок и посмотрел с каким-то сожалением на брата.       — Рубинштейн сказал срочно приезжать, — сказал он и кинул парням куртки.       Не переодеваясь, они молча пошли в сторону выхода. Сережа держал брата за руку. словно маленького. Боялся, что тот убежит, но Кеша уверенными шагами шел к машине. Он знал, что так будет, что этим все и закончится, но с другой стороны он прожил неплохие пять месяцев.       Разумовский уселся за водительское кресло, а Олега и близнеца посадил на заднее. Рубинштейн рассказывал, что Кеша не может себя контролировать во время приступов. Часто не помнит содеянного и словно выпадает из реальности, делая при этом такие вещи, которые бы в трезвом уме никогда бы не совершил. Скорее всего сегодня было такое же отключение.       Всю дорогу они молчали. Складывалось такое впечатление, что они едут не в больницу, а на казнь. Хотя разницы почти не было. От мысли о том, что теперь в его жизни вернутся палаты, мерзкая еда, бесконечные уколы и санитары, у парня наворачивались слезы, но он старался себя сдерживать из-за всех сил. в какой-то момент он почувствовал на своем колене чью-то ладонь. Парень до конца не мог поверить в то, что она принадлежит Олегу. Он благодарно улыбнулся ему и перевел взгляд в окно. Дома, машины, дома, машины. Ничего интересного. Вот только в какой-то момент он поял, что в отражение есть что-то еще. Парень закрыл глаза и выругнулся, после чего повернулся к Олегу. Возле него сидело то существо. Оно внимательно осматривало его, после чего перевело свои красные глаза на Кешу и приставило костлявые пальцы к горлу парня.       — Сереж, — как-то уж слишком спокойно произнес тот. — Я не ел со вчерашнего дня, — произнес Кеша и Разумовский сразу же завернул в сторону KFC, которое находилось прям возле них, после чего припарковался возле огромного здания.       — Что вам взять? — усталым голосом произнес тот.       — Как обычно, — тихо сказал Олег и тут вдруг осознание того, что его рука лежит на чужом бедре, вдарило словно молот. Руку он не убрал, может Сережа увидит в этом лишь жест поддержки… Хотя по сути это он и был.       — Баскет, колу и бургер, — Разумовский кивнул и вышел из машины, оставляя парней вдвоем. Кеша с каким-то сожалением посмотрел на Олега и, убедившись, что его брат вошел в здание, резко вцепился в шею Волкову и вжал в окно. Сейчас им двигал лишь дикий страх и желание спастись. Он ненавидел себя за то, что прямо сейчас душит любимого ему человека. Его сердце обливалось кровью, когда он видел в карих глазах белую пелену и тут же отпустил руки. Олег отключился. — Он жив, — с какой-то радостью произнес тот и быстро вышел с заднего сидения и сел на переднее. Посмотрев в сторону кафе, он напечатал послание брату, повернул ключи и, выкинув смартфоны за окно, поехал туда, где его их не найдут.

***

      Сережа со скучающим видом уселся за стол. Перед ним было еще два заказа, поэтому приходилось ждать. Что бы не скучать, он зашел в социальные сети и начал шелестить ленту, как вдруг на панели уведомлений появился значок. Разумовский зашел в диалог с братом и побледнел.       — Нет, — прошептал тот и повернулся в сторону окна. — Нет, нет, нет! — кричал он выбегая на улицу, вот только не брата, ни Олега там не было. Лишь два телефона, валяющихся на том месте, где стояла машина.