То, что действительно важно

      С потолка капала вода и разбивалась о каменный пол. 74… 75… 76. Уже два дня прошло с тех пор, как он оказался здесь. Пиздец какой-то. По другому Норт это прокомментировать не мог. Даже капли уже стал считать. Так и до психушки недалеко.       Парень лежал на старой койке в одной из камер подземелья Змиулана, сложив руки за головой и глядя в потолок. На животе или боку лежать было до сих пор больно. Ёбаная Мортинова. И Войт. Конечно, он сам их раздраконил, но почувствовать себя грушей для битья было тем ещё удовольствием. Снова. Норт раз за разом прокручивал у себя в голове слова Астрагора. Парень предполагал, что такое возможно, но понадеялся на свою репутацию «папинькиного сынка». Только вот Астрагор на это не купился. Но Норт сам виноват. Какого хуя он записал код турбиона на земле? Астрагор просто посмотрел прошлое перед замком и увидел «творение» Норта. А ведь ему просто стало скучно от бессмысленного спора Ляхтича и Драгоция, вот парень и стал считать. Честно говоря, это было первым разом, когда он почувствовал код. Норт сам не понял, что это было, но в его голове всплыл яркий образ цифр и координат, числовых последовательностей, а дальше всё пошло само. Норт сам не понял. Просто считал. И записывал палкой на земле. Но вот зачем?! Что за дебил?! Норт простонал, осознавая собственную тупость. А ведь всегда считал себя смышленым. Не будем таить греха, он был самовлюбленным и ненавидел, когда его недооценивали и когда считали идиотом. Ему всегда нравились математика, физика и информатика, он мог быстро умножать в уме пятизначные цифры. Правда, о существовании последней науки на Эфларе не знали, а физике не уделялось должного внимания. Хорошо, что друзья Норта и Дейлы учились в остальской школе, и у него был доступ ко всем учебникам. Он вообще любил свою жизнь на Остале: тренировки, тусовки с друзьями и братьями. По ним Норт очень скучал. А ведь со своими друзьями он познакомился через братьев. Ну почти. Норт и Дейла всегда встречали их со школы, и однажды познакомились с компанией ребят из двух парней и двух девчонок. Одного из них Норт знал: они вместе занимались лёгкой атлетикой. Второго звали Сергей. Он стал лучшим другом Норта, затащил его на футбол в одну из городских команд и на борьбу. Но боксом парень занимался с ними редко, чисто для себя, но тренер всячески пытался его заставить посвятить этому больше времени. Куда ещё больше? Норт и так старался как можно меньше времени проводить в особняке Нортона-старшего: они с Дейлой занимались бальными танцами, он ходил на лёгкую атлетику, потом ещё и совмещал это с футболом и боксом. И как не умер, интересно? Да ещё и с таким диагнозом. Ну тут стоит отдать должное Нортону-старшему: он не жалел денег на врачей и лекарства. М-да… Если он проторчит тут ещё немного, то начнёт писать мемуары. Как же всё болит!.. Он снова прокрутил в памяти тот день, слова Астрагора и Елены…

***

день назад, когда расчасовали Норта

      Норт сидел перед Астрагором в его кабинете и хрустел пальцами. Он всегда так делал, когда нервничал. Елена стояла за его спиной.       — Ну так мы договорились? Взаимовыгодное сотрудничество, не считаешь? — Астрагор внимательно изучал парня взглядом. Норт хмыкнул.       — Выгодное для вас?       — Для обоих.       — Мне глубоко плевать на дела Зодчего Круга и на корону Времени. И вы это знаете. А в обещания безопасности я не верю. Власть меня тоже не интересует. Я не буду вам помогать, — Норт сложил руки на груди. Думай! Надо как-то выкрутиться из этой ситуации. Но мыслить здраво у него не получалось: Дейла была неизвестно где. Только о ней переживал Норт сейчас. И просчитывал варианты исхода разговора с Астрагором. Пока всё шло по кругу. «Давай! Нужно взять ситуацию под контроль! Думай! Считай! Тебе нужно время. Но как его получить?.. хм… В смысле как? Проверенным способом…»       — Норт, я предлагаю тебе не только покровительство, но и уверенность в том, что у вас с сестрой будет спокойная жизнь. Вас не устроила Эфлара? Может вы хотели бы вернуться на Осталу? — и Астрагор заговорщиски усмехнулся. Норт выругался себе под нос. Да… Хотели. Но откуда ему об этом известно? Норт действительно чувствовал себя некомфортно на Эфларе: слишком привык к технологиям и традициям Осталы. Да и круг Нортона-старшего раздражал парня. Как, впрочем, и сам Нортон-старший. Норт мечтал отказаться от наследства, когда ему стукнет 18 (по закону Эфлары раньше нельзя), и забыть об этом бремени. Он хотел почувствовать себя свободным. Они оба хотели. Но откуда это знает Астрагор? Догадался? Просто предложил и ждёт его реакции?       — Ну так что? Тебе не сложно, а нам обоим своя выгода.       — Нет, — сказал, как отрезал, — Я не буду считать координаты и коды, по которым вы сможете возвести Золотой Мост.       — Тебе достался удивительный дар, Нортон, — Астрагор чуть ли головой не качал, — А ты губишь собственный талант. Даже твой отец не может чувствовать природу кодов — пароли, благодаря которым строятся все перемещения и вероятности, которые лежат в основе эферов, часовых механизмов и временных систем. Некоторые тратят жизнь, чтобы что-то спроектировать из кодов, чтобы что-то зашифровать, а тебе подвластен любой шифр. Но ты этим совсем не пользуешься. В отличие от деда. Оливера Грэйсона боялись все. Для него замков не существовало.       — А я не мой дед, — парень был непреклонен, — У вас ничего не выйдет, — он наклонился ближе к столу и почти перешёл на шёпот, — Я не буду вам помогать, — эту фразу Норт почти что выплюнул.       — Я мало с кем разговариваю так, как с тобой, — кажется, даже Астрагор стал терять терпение (До чего дерзкий мальчишка!), — Но не советую перегибать палку. Я не всем предлагаю столь щедрый дар. Могу и передумать.       Норт хмыкнул. «Получается. Давай. Злись. Выйди из равновесия. Возьми перерыв, чтобы подумать».       — И кто же тогда поможет осуществить ваш план? — Норт вскинул бровь, — Нортон не может чувствовать природу кодов, потому что он Дух. Шифры по своей сути противоположны самому дыханию Времени. Духи (парень выделил это слово) не могут чувствовать природу кодов, потому что их связь с самим мирозданием слишком сильна. У шифра нет души, нет своей силы. Чтобы эфер начал действовать, часовщик должен вложить собственную волю в код. Духи не способны к «холодному» расчёту. Ну на таком уровне, как Грэйсоны. Я вам нужен. Без меня Короны Времени вам не видать.       Астрагор покачал головой. Норт его злил. Очень злил. Это было опасно, но, как надеялся парень, действенно. Ему нужно время, чтобы придумать план и выбраться отсюда.       — Ладно, — Астрагор зловеще улыбнулся парню, хотя, скорее, оскалился, — Я понимаю, что всё произошло внезапно. Да тут ещё и твоя сестра пропала (Норт поёжился). Однако ты НЕ понял меня. Ты слишком много знаешь, поэтому я говорю всё прямо. Я не прошу, а приказываю. Просто с приятным бонусом. Но ты слишком упрям для этого. Что ж. Раз так, то я найду другие способы, чтобы заставить тебя сотрудничать. Г-жа Мортинова?       Елена, как по команде, вышла из-за спины парня и встала рядом с Астрагором. Прям как настоящая послушная сучка. Хотя собаки верные… Скорее уж шлюшка.       — Я надеюсь на вас.       — Я вас не подведу, — голос Елены был наполнен уважением и преданностью.       — Ну а у меня есть дела, — Астрагор встал, — Вынужден откланиться. Только прошу вас, не надо самодеятельности. Он нужен мне живым. Ну его мозг должен положительно функционировать, — Астрагор оскалился. Елена поклонилась ему. Великий Дух Осталы исчез в дымке перемещения.       — Ну что ж, — вся набожность тут же слетела с Елены, она была полна гнева, — Нам тоже пора сменить локацию, — она щёлкнула пальцами и перенесла их в подземелье Змиулана.       Норт часто заморгал и прищурился, чтобы глаза быстрее привыкли к полумраку. Ну и вляпался же он… Парень ненавидел «сюрпризы» судьбы, когда происходило что-то, к чему он не был готов. А сейчас у него не было никакого преимущества.       — Неплохо, — Норт кивнул и огляделся, его глаза привыкли к темноте, — Для антуража?       — Я была о тебе лучшего мнения, Нортон, — её голос дрожал от гнева, казалось, что ещё немного и она свернёт парню шею, — И до последнего надеялась, что Астрагор ошибается на твой счёт. Я же была так добра к тебе, — Елена говорила тоном оскорблённой женщины, — Как ты мог предать меня? Предать собственного отца?       Норт вскинул бровь:       — А вам не кажется, что мы о разных вещах говорим? Предал? Возможно вы не заметили, но я мешаю Астрагору заполучить Корону Времени, безграничную власть, а заодно и уничтожить Зодчий Круг. Мне кажется, что это вы не ту сторону поддерживаете.       — Я делаю всё для твоего отца! Однажды он это поймёт. И вы тоже.       — Вы сами в это верите? Ползаете перед ним, как верная шавка. А нормального мужика найти не судьба? Вы. Ему. Не. Нужны.       — Заткнись! — она разозлилась, — Ты ничего не понимаешь, жалкий мальчишка! Я терпела вас двоих только ради Нортона! Я не позволю никому мне мешать! Даже тебе, — последнии слова она выплюнула парню в лицо.       — Вы сами себе роете яму. Нортон вас не простит после сотрудничества с Астрагором. К тому же, Дух Осталы тоже вас использует для грязной работы. Разве это того стоит? Разве жизнь Марка того стоила? — Норт хорошо знал, что, чтобы вывести Мортинову на чистую воду, её надо разозлить. И у него это получилось: Елена как-то поникла (жалела?), но оскалилась.       — Как только Астрагор получит корону, эта фейра вместе со своей мамашей исчезнут. А заодно и вы двое. Как же вы меня достали! Не понимаю, почему Нортон не бросил вас так же, как Нира. Я долго не понимала, зачем ему такой балласт? Пока не заметила, что он использует вас для прикрытия, создаёт образ идеального для знати отца, чтобы получить их доверие. Хороший ход, — Елена хмыкнула, её голос сочился ядом, — И всё было идеально, пока вы двое играли свои роли и вели себя тихо. У вас было всё! Любой каприз! Любая вещь! Но вам мало. А сейчас ты ещё и проблемы создаёшь! Вы двое так меня раздражали, но я думала, что вы преданы мне. Ошибалась. Зато теперь я сделаю всё, чтобы вы больше не мешались под ногами. Может, твоя любимая сестрёнка уже мертвааа.       Норт поёжился. Дейла… Он не знал, где она сейчас. Но главное, что не в Змиулане. Астрагор бы шантажировал его, а Норт не смог бы отказать, если бы на кону стояла безопасность Дейлы… Как она? Норт знал, что его сестра сильная, но всё равно молил Время, чтобы она справилась, чтобы не пострадала. Но при Елене молчал. Если он сейчас что-то скажет или сделает, то Мортинова поймёт, что говорит лишнее и замолчит. А Норт хотел вывести её на чистую воду. Что с Дейлой?             — Оу, — Елена заметила его замешательство, — Переживаешь? Это так мило… Но на твоём месте я бы переживала за себя. Хочешь узнать? — она перешла на язвительный шёпот и наклонилась к лицу парня — Норт оставался сидет на том стуле, с которым Мортинова перенесла его в эту камеру, — Я устроила в бассейне маленькую «бурю», небольшой водоворот, чтобы выманить её на поверхность, но она исчезла. Возможно, захлебнулась и её тело вынесло в шлюз, — Мортинова злорадно расхохоталась. Норт сжал кулаки и чаще задышал. Нет! Нет! Нет! Она не умерла! Его сестра не умерла! Она в порядке. Дейла в порядке. Норту стало не хватать воздуха, было жарко и душно. Он вскочил со стула, намереваясь броситься на Мортинову:       — Что ты сдел.? Елена направила на него стрелу. Норт закряхтел и упал на колени, обхватив руками живот. Ему казалось, что органы завязались узлом, стало невыносимо жарко, сердце выпрыгивало из груди, пульс участился, дышать было так сложно… Норт закашлял кровью и свернулся в позу эмбриона. Елена смеялась, что-то говорила, но парень её не слышал: в ушах звенело, голова казалась ватной, в глазах мутнело. Что она с ним делает? И тут всё прекратилось. Норт пытался отдышаться.       — Ты думаешь, я шучу? — Мортинова вскинула бровь, в её голосе слышались стальные нотки, — Ты вычислишь координаты для Золотого Моста.       — Нет, — прошептал парень, продолжая валятся на каменном полу камеры. Но Елена его услышала.       — Тебя надолго не хватит, — и она снова направила на него стрелу. Всё повторилось. А потом снова. И снова. Тот же вопрос и тот же ответ. Норт не понял, в какой момент потерял сознание от невыносимой боли.       Но на этом всё не закончилось: вечером к нему заявился Войт. Он был зол за тот раз на крыше. Норт был слаб после пыток Мортиновой, поэтому сопротивляться не было сил. К тому же, Войт направил на него стрелу и завязал ему руки за спиной. Темницы Астрагора блокировали часодейство для всех посторонних и заключённых: часовать в них могли только Драгоции и приближенные Астрагора. Войт без лишних предисловий ударил Норта кулаком по лицу, потом повалил на пол и стал пинать ногами в живот. Кажется, даже что-то говорил. Норт не мог разобрать, что именно. Парень ненавидел собственную беспомощность. Опять. Он поклялся, что его больше никогда так не изобьют, что он больше никогда не покажет своей слабости. Однако его пробила лихорадка: пульс участился, дыхание было прерывистым, даже, кажется, давление поднялось. Долбанная тахикардия! Норт, как назло, вспомнил Алекса Фроста, того парня, с которым он не поладил и который избил его вместе со своей компашкой. Они подкараулили его после тренировки и набросились. Четверо на одного. После того, как эти четверо скрутили и держали Норта, Алекс начал избивать его кулаками. Фрост очень напоминал смесь Марка и того Нортона-младшего, которого знали все на Эфларе: также полагается на статус отца, также хочет высоко прыгнуть. Алекс издевался над многими, но однажды подставил Эрика. Брата Норта. Его брата! Тогда парень подрался с ним. И побил. Один на один. И Фрост отомстил. Как и Войт. Мысли Норта прервал стук шагов. Он почувствовал, как Драгоция оттолкнули от него и как ему что-то вкололи. Норт отключился.

***

      Норт резко сел и ударил по стене. Сука… Вот же влип… Ну Астрагор хотя бы не забыл про его болячки: приставил к Норту лекаря Змиулана. Мило… Парень хмыкнул. Он нужен Духу живым, его больше не зачасуют и убивать никто не станет, но пытки от Мортиновы ему обеспечены. В конце концов, под боком всегда есть врач, который в случае чего сможет привести Норта в чувства. Что не говори, а медицина на Эфларе была эффективней, чем на Остале. Но не это волновало парня. И даже не Золотой Мост, который так жаждет возвести Астрагор. Норт переживал за Дейлу. За единственного человека, которому он беспрекословно доверял. Сестра была его спасательным кругом, той соломинкой, за которую он держался. Она всегда была рядом с ним. Норт хорошо помнил, как Дейла заботилась о нём, когда он болел, как она держала его за руку на всех процедурах в больнице, как старалась приготовить его любимые блюда, как всегда носила его лекарства с собой на всякий случай, даже ингалятор запасной брала, как пела колыбельные и не спала ночами, когда ему снились кошмары, как ходила на все его соревнования и смотрела каждый футбольный матч, как слушала его, как поддерживала. Дейла всегда была рядом. А вот он её подвёл. Слабак! Идиот! Норт буквально завыл от досады. Где она? Как? Норт знал, что его сестра сильная. Она справится. Но он не мог не волноваться за неё. Он должен был её защитить! Он обещал! Сам себе обещал. И не смог… Норт всегда старался заботиться о сестре и младших братьях, чтобы они не чувствовали себя одинокими, чтобы не испытали тоже, что он. Парень на собственной шкуре знал, какого это, когда тебя обзывают безотцовщиной. Причём при живом отце. В любом детсаду или в любой школе найдётся тот, кто задирает и кого. Нортон-старший никогда не появлялся на утренних или на школьных мероприятиях. Вообще нигде не появлялся. Когда мальчишки хвастались, что разбирали с отцами машины в гараже, что ходили на рыбалку, что те учили их чему-то, да и даже тому, что смотрели футбол вместе, Норт молчал. Ему нечем было хвастаться. Нортон-старший даже не спрашивал, как у сына дела. Норт хорошо это помнил. Всё помнил. Многие в это не верят, но парень был гиперактивным в детстве: всегда бегал по дому, громко и много говорил. Норт любил подробно рассказывать о том, как прошёл его день, о любых мелочах. Вечером, когда вся семья садилась ужинать, мальчик ждал, что отец спросит, как у него дела — больше не надо — просто, как дела, а у Норта уже была заготовлена целая речь. Лишь один вопрос. Но Нортон-старший никогда его не задавал. А Норт боялся говорить первым. Нортон-старший не любил, когда говорили о том, о чём не спрашивали. Именно из-за постоянно рвущейся наружу энергии Азалия отдала Норта сначала на танцы с сестрой, а потом и на лёгкую атлетику. Нортон-старший, конечно, знал, что его дети занимаются в секциях, но считал это ребячеством. А потом вообще сказал, чтобы они не тратили время на ерунду. Ну тогда близнецы и соврали, что бросили. Это была их первая ложь. Вообще эту мысль однажды подсказала им Азалия: она говорила, что стоит сделать так, как от тебя требуют, и тебя перестанут контролировать. Твоя свобода начинается тогда, когда другой считает, что имеет над тобой власть. Так и вышло. Если раньше Норт конфликтовал с Марком, который считал себя главным, убегал от Мортиновой и спорил с отцом, то потом стал вести себя тихо и покорно, так, как того хотел Нортон-старший. И Огнев, который контролировал каждый шаг детей, вдруг перестал это делать. И близнецы смогли заниматься тем, что им нравится. А ещё Норт понял, что если изобразить из себя почитателя Мортиновой, преданного ей дурака и слабака, то она расскажет всё, что знает и что думает. Елена, Марк и Маришка были главными информаторами Норта. Даже о существовании Василисы близнецы узнали не от отца, а от Елены. Норт давно смирился с тем, что Нортон-старший использует его в своих целях: ему нужен был свой рубиновый ключник, потому что он боится ТОГО САМОГО МОМЕНТА, нужна была ширма, за которую можно спрятаться (Ну а что? На любое важное мероприятие можно отправить детей, которые будут молча всем кивать и улыбаться, а самому делать свои дела), ему нужны были марионетки, которые будут выполнять его приказы. Но Норт с Дейлой такими не были. У них было своё мнение, которое отличалось от мнения Нортона-старшего. Но они научились скрывать это от него. Норт уже не ждал ничего от отца (ну или упрямо убеждал себя в этом). Парень часто вспоминал взгляд Нортона-старшего… Однажды Норт влез в кабинет отца, потому что тот никогда ничего не объяснял и не рассказывал, а мальчишке было любопытно, но он случайно уронил в камин фотографию в рамке, сразу бросился за ней, ведь отец будет ругать, обжог руки, но фотографию достал. На ней была изображена красивая рыжеволосая девушка с синими глазами и младенцем на руках. Норт не знал, кто это, но она ему понравилась: улыбалась слишком по доброму. Эта девушка не была похожа на ту пугающую и жуткую Елену. В кабинет, как на зло, ворвался отец, выхватил рамку из рук сына и отвесил ему пощёчину. После того случая Норт перестал называть Нортона-старшего папой, а потом и отцом. Но не из-за пощёчины. Парень не отрицал, что заслужил её, он же нарушил запрет. Норт не может забыть, как отец смотрел на него тогда: как на отребье, как на мусор, так, будто ненавидел, будто Норта вообще не должно быть на свете. Мальчик не на шутку испугался. Так родители не смотрят на детей! Но это стало последним доказательством. Больше мальчишка не мог оправдывать отца. И ждать его перестал. И надеяться. И доверять. С тех пор Норт стал рассчитывать только на себя. Он слишком любил своих младших и не хотел, чтобы они поняли то, что понял он. Но Дейла поняла. Сразу. Норт поклялся, что позаботиться о сестре и братьях, что станет им опорой. И он старался. Очень старался. Но Дейлу сложно обмануть. Она всегда знала, когда ему грустно и плохо. Норт отчётливо помнил тот день, когда они возились в кабинете отца и нашли документы о Нире Карутерс: документы, в которых она сначала пишет о согласии на аборт, а потом забирает его, заявление, в котором она отказывается от детей в тот же день, в который родила, выписки из роддома и направление в детский дом, свидетельства о рождении, в которых в графе отец стоит прочерк. Тогда то все карты сошлись. Норт и Дейла не помнили отца и его дом до пяти лет, но у обоих были странные воспоминания о другом мести, какие-то отрывки о других людях. И кошмары. Норту снились кошмары о том, как его засовывают в коробку с кучей ящериц. Парень очень боялся этих тварей. После прочтения документов он понял, что это был не просто сон. Дейла разрыдалась. Норт долго прижимал сестру к себе, обнимал и успокаивал. Улыбался. Потом Дейла уснула в своей комнате, а Норт вышел во двор, сжимая отказное письмо матери, и заплакал. Он сидел за домой, обняв колени и плакал. Но тут его кто-то обнял. Дейла. Она обняла. Норт не хотел плакать при ней, так старался держаться, но сестра его совсем не осудила. Они проплакали вместе. И долго сидели в обнимку за домом. Им было по 11 лет. Честно говоря, к Нире Карутерс Норт был равнодушен. Он никогда её не видел, разве что на портрете, который повесила в его спальне Елена. Интересно, зачем? Норту было плевать на этот портрет и на Ниру. Он совсем ничего к ней не чувствовал: ни злости, ни ненависти, ни обиды. Её просто не было и ждать материнской любви было не от кого. Норт даже мог понять её поступок. Ну сейчас мог. О Нире он ничего не знал, пока о ней не рассказал Астариус. И то мало: Родион Хардиус говорил, что Нира была профессиональной наездницей, но сиротой, а с Нортоном у неё не было ничего серьёзного. Интересно, они по пьяне переспали или у них было что-то вроде секса по дружбе? Но, в любом случае, отсутствие Ниры перестало колышить Норта. Нет матери, значит, нет и ожиданий. А Нортон-старший был. И ожиданий он не оправдал. Как, впрочем, и сам Норт. Он подвёл Дейлу. Не только во время этого похищения: его дурацкая игра затянулась. Дейла поддержала Норта в притворстве, и поначалу им это нравилось: у них были друзья, братья, Азалия и Эрн, тренировки. С Азалией у Норт были хорошие отношения: порой холодная, дерзкая и прямолинейная, она была ему другом, ходила на некоторые соревнования, давала советы, когда он просил их, тоже ухаживала за ним, просто не так переживала, как Дейла. Азалия была их второй няней. Она появилась в доме Нортона-старшего, когда близнецам было по семь лет. Они к ней долго привыкали. Их предыдущая няня просто следила за тем, чтобы они были одеты, накормлены и ничего не сломали. Её, в отличие от Азалии, не волновали их чувства. Но всё резко изменилось, когда двойняшки поселились на Эфларе: они ясно почувствовали своё одиночество, им постоянно приходилось всем врать и притворяться. Когда в их жизни появилась Василиса, они не знали, как себя вести. Они не испытывали к ней ненависти, но вот Елена, Марк и Маришка… Норт не знал, что делать. Он хотел помочь Василисе. Она же тоже его сестра! Но если бы заступился, все бы начали следить за ними. Их могли раскрыть. Нортон-старший не простил бы такую ложь. Особенно им. Норт принял очень сложное решение, которое сильно повлияло на их с Дейлой жизнь на Эфларе. Хорошо, что дедушка оказался рядом. Норт с ума бы сошёл, если бы не Астариус. Парень не хотел признаться ему во всем, но когда заподозрил, что Астариус и Родион Хардиус на самом деле один и тот же человек, не смог смолчать. Когда Астариус задал нарисовать Время, Норт, а вернее Дейла по просьбе Норта, сдал рисунок с портретом Родиона Хардиуса. Тот сразу всё понял. Норт боялся, что Астариус расскажет всё Нортону-старшему, но он решил сам присмотреться к парню. И много нового для себя узнал. Они договорились о том, что Норт с Дейлой продолжат играть свои роли, потому что вероятность будущего, на которую ставил Зодчий Круг, запущена, а близнецы могут повлиять на неё, а взамен Астариус взял Норта к себе в подмастерья, помог развить его способности, рассказывал тайны Зодчего и Часового Кругов. Родион Хардиус выбрал позицию стороннего наблюдателя. Как и Норт с Дейлой. Всё было не так плохо. Лучше, чем ничего. Близнецов устраивало. А теперь случилось это… Где же Дейла? Его любимая сестрёнка? Такая добрая, чуткая, внимательная и не по годам мудрая. Дейла всегда недооценивает себя, считает недостаточно талантливой и лишней. Глупышка. Норт гордился своей сестрой, её упорством, восхищался её сосредоточенностью и любовью к окружающим. Дейла несла в себе уют и тепло. Её образ ассоциировался у Норта с образом дома… Пожалуйста, Дейла, потерпи немного. Я обязательно что нибудь придумаю. Всё будет хорошо.       Мысли Норта прервал стук шагов. Вдруг решётка открылась и в камеру зашла Захарра с подносом в руках.       — Я тут пришла спасать тебя от голода, — и улыбнулась. Отношения с этой девчонкой у Норта были натянуты. Как только она узнала, что Норт побил Войта, то сначала, естественно, не поверила в это, а потом решила убедиться сама. Это Захарра увидела, как Войт избивает связанного Норта и позвала Рока, а тот, в свою очередь, вызвал ещё и лекаря. А потом эта девчонка напросилась в «сиделки» парня и теперь приносила ему еду и лекарства. Их общение было максимально неловким: Норт уже не притворялся «папинькиным сынком», а Захарра не дразнила его. И как им, собственно, друг к другу относится?       — Как ты?       — Нормально, — кивнул парень и потянулся за тарелкой супа. Что ни говори, а есть очень хотелось.       — Они от тебя не отстанут. Мне Рок рассказал, что знает, — это был из тех немногих случаев, когда Захарра мялась, — Про природу кодов.       — Я знаю.       — И ты всё равно не собираешься им помогать?       — Нет. Повисло неловкое молчание, но его прервал Норт.       — У тебя метка не «чешется»? — и Норт многозначно посмотрел в глаза девушки и поиграл бровями, — Ну я чисто из интереса. У меня татуировка так чесалась раньше, — это прозвучало так наигранно, что аж смешно. Захарра прыснула и покачала головой. Отлично. Значит, их не подслушивают. Ну, через метку точно.       — А с чего такой интерес? — кажется, к Захарре возвращалось её весёлое расположение духа.       — Не хочу, чтобы прирывали наше свидание, — и Норт ей подмигнул. Захарра закатила глаза.       — Уж прости, Огнев, но ты не в моём вкусе, — но задорность девушки вдруг сменилась серьёзностью, — Однако я была о тебе другого мнения. Ты не такой уж и трус. Кто ты, Огнев?       — Удачное время, чтобы философствовать, — язвительно, но не зло ответил ей парень, — Только поем. На голодный желудок мысли не лезут, — он делал то, что делал всегда: в любой непонятной ситуации, отшучивался. Но Захарра не купилась.       — Я серьёзно. Чего ты хочешь? На чьей ты стороне? Норт недоуменно посмотрел на неё. А не опасно задавать такие вопросы? Если их не подслушивают через метку, это не значит, что не подслушивают вообще.       — Нас не подслушивают, — словно прочитала его мысли девушка, — Вернее, за нашими «беседами» следит Рок, а ему я доверяю.       — А я вообще здесь мало кому доверяю, — Норт тоже стал серьёзным. Что нужно этой девчонке?       — Я тоже тебе не доверяю, но хочу понять, что от тебя ждать и стоит ли тебя опасаться.       — Я заперт в темнице! Я могу, разве что, начать петь от скуки, чтобы ваши уши завяли и перестали подслушивать. Захарра не удержалась и прыснула.       — Слушай, я серьёзно. Ты был в компании Марка, обожал Мортинову, издевался над Василисой. А сейчас что?       Норт медлил с ответом:       — А сейчас Астрагор решил, что пора заканчивать этот спектакль.       — Значит, ты правда специально это делал? Но зачем?       — Чтобы меня не трогали, — прорычал парень, он начинал злиться от напора этой девчонки, — Как видишь, не получилось! Захарра вдруг сконфузилась.       — Да не злись ты! Я просто спросить кое-что хочу. Норт внимательно посмотрел на неё.       — Ты не знаешь, что с Фэшем? Пфф… Ну теперь понятно.       — Он в Чернолюте. С ним всё в порядке, — в какой-то мере Норт понимал Захарру. Возможно, она относилась к Фэшу так же, как он к Дейле.       — А разве ему не удалось с вами связаться? Захарра отрицательно покачала головой. Норт выругался. Он то надеялся, что сможет узнать у Захарры, не вернулась ли Дейла. Девушка заметила его замешательство.       — С ней всё хорошо, — и правильно поняла мысли парня. Норт кисло кивнул. Ему надо выбираться отсюда. Может, стоит рискнуть? План то у него есть. Недостаёт только одного звена.       — Захарра, — девушка вздрогнула от обращения по имени, — Ты не хочешь сбежать? Она удивлённо вопросительно уставилась на него.       — Я знаю, что не могу тебя об этом просить, но единственное, что мне надо, чтобы вытащить нас, — отмычка от решётки и небольшое послание, которое ты можешь легко передать. Захарра продолжала настороженно на него смотреть. Норт понимал, что она ему не верит.       — У нас есть общая цель. Я не предлагаю дружбу, лишь временный союз. У тебя нет причин мне доверять, но другого выхода у нас нет. По одиночке не сможем. Она задумалась. Уже что-то.       — Что за послание? И кому? Астрагор следит за нашей почтой.       — Часолист тебе не понадобится, — и Норт заговорщиски улыбнулся, — Если у тебя будет возможность подойти к гадательному зеркалу, то оставь перед ним василёк. Захарра вылупила глаза. Чего? Норт не удержался и прыснул.       — А ещё подумай, где достать пряники. Я знаю, кто может нам помочь, но она за работу берёт дорого. Девушка вытянулась в лице: она догадалась, о ком говорит Норт. Захарра хотела расспросить парня обо всём, но её часовой браслет зазвонил: Рок сообщал, что время истекло. Девушка забрала поднос и направилась к выходу из темницы.       — Я приду вечером с ужином, — и за ней закрылась решётка.       Норту оставалось лишь ждать и надеяться, что на этот раз всё будет гладко. Астрагор ошибается, если думает, что у парня нет никакого преимущества здесь. Но это неудивительно. В конце концов, Дух не знал, что Змиулан — не единственное место, через которое можно попасть в Расколотый замок.       Но вечером с Захаррой ему поговорить не удалось. Норта решила навестить Мортинова. Причём женщина решила действовать решительно: она взмахнула стрелой и Норт оказался привязан к стулу. Парень напрягся. Что она задумала? Будет ломать ему пальцы?       — Нортон, — елейным голосом начала она, — Я искренне тебя прошу не вынуждать меня так поступать, — Она подошла к нему и взяла за подбородок, — Ты же не чужой мне человек. Я даже могу простить тебе твоё ужасное поведение. Будь благоразумен: посчитай координаты.       — Да никогда! — прошипел парень сквозь зубы. Елена покачала головой.       — Милый, ты сам заставляешь меня быть жестокой, а я не хочу.       Норта уже порядком бесил её приторный тон. Ну раз пришла его пытать, то давай. Зачем разводить тут эту лирику?       — Сам подумай, — продолжала она, — За тобой никто не придёт. Мы оба знаем, что Нортон слишком много внимания уделяет этой фейре. Её давно пора убрать. Ты разве не хочешь? Ты же наследник! Это ты должен быть так близок с отцом, а не она, — Мортинова наклонилась к его лицу, — Давай же, ты же хороший мальчик. Умный. Достойный сын своего отца. Ты так на него похож.       — Да пошла ты, — и Норт не удержался и в прямом смысле плюнул ей в лицо. Она его разозлила: больше всего на свете парень ненавидел, когда его сравнивали с Нортоном-старшим. Мортинова ахнула и отвесила Норту пощёчину.       — Ах ты жалкий мальчишка, — Елена была в гневе, — Я научу тебя, как себя вести. И тут она щёлкнула пальцами и в её руке появилась ящерица. Норт напрягся. Что угодно, но не ящерицы! Дело запахло керосином.       — Милая зверушки, правда? — Мортинова злорадствовала, — Я тут недавно побеседовала с одним из помощников преподавателей ТемноЧаса, студенткой Элизабэт Грант. Знакомое имя? Норт начал паниковать. Мисс Грант он отлично знал: она была помощником преподавателя хронологии, с которым был конфликт у Норта, и она единственная, кто решила разобраться, в чём причина. Только она заметила математические способности Норта и попыталась найти с ним общий язык. И у неё получилось. Элизабэт параллельно сдавала экзамены, поэтому Норт помогал ей с проверкой тетрадей. А ещё она жила на Остале какое-то время и окончила курсы по психологии. Норт долго боролся со своим паническим страхом ящериц и кошмарами, но после того, как на него налетел Огнеящер в конюшне Черновода, парень перестал спать из-за кошмаров. Он рассказал о своём страхе мисс Грант, и она попыталась ему помочь. Неужели Елена как-то узнала об этом? Вот чёрт.       — Удивительно, сколько полезной информации человек может сказать под пытками, — Елена посадила ящерицу Норту на щеку. Парень тяжело задышал, пульс участился, он начинал терять контроль. И злиться. Елена пытала мисс Грант?! И это снова его вина.       — Последний раз спрашиваю: ты будешь сотрудничать?       — Ни за что, — голос Норта предательски дрожал.       Елена хмыкнула:       — Ну это ты сейчас так думаешь, — Елена щёлкнула пальцами и с потолка на парня посыпались ящерицы. Норт не услышал собственного крика.