Миазм души

      После рассказала Вещи, я долго пытался привести мысли в порядок. Мне было непонятно поведение Эрики. Я уточнил у Уэнсдэй правильно ли я уловил, что пыталась донести рука без туловища. По лицу Аддамс, окутанному лёгкой тенью сомнения, я понял, что мы сомневались вместе.       Я дождался звонка и подорвался в столовую. Эрика сидела за центральным столом, разговаривая со старшеклассниками. Они выражали… я надеюсь уважение… относительно её проявлении на алхимии.       Мне не хотелось ставить её в неловкое положение, но мы должны были поговорить. Я подошёл к сестре сзади и наклонился к её уху. Эрика слегка повернула голову. — Язык чешется? — спросила она едва слышно, — может об Уэнсдэй почешешь?       Мне было непонятно её поведение. Видимо Эрика поняла, что я не собираюсь уходить. То ли стыдясь меня, то ли желая поскорее расправиться с возникшей проблемой, она поднялась из-за стола, прихватив с собой яблоко. Мы отошли в сторону. — Что только с тобой происходит? — я хмурился до боли во лбу. — Ты. В данный момент. — она измерила меня взглядом, который я не узнавал, — Чего ты хочешь, Ксавьер? — Почему ты себя так ведешь? Почему начала общаться с Галпиным? Что происходит? — Мне нельзя заводить друзей? Только ты можешь иметь отношения? — Эрика изогнула бровь. — Отношения…? — Или может только тебе можно забивать хер на близнеца?       Она никогда прежде так не выражалась. Я отшатнулся. Видимо, обида и злость съедали её. Я даже не заметил, как мало мы начали проводить время вместе. С момента, как Аддамс появилась в школе, я почти не сводил с неё глаз. И правда, как выразилась Эрика, забил хер на своего близнеца. На человека, который был мне ближе, чем кто-либо.       Не находясь, что ответить, я предпринял попытку извиниться. Я предложил Эрике пойти в мастерскую, чтобы побеситься там. Она встретила эту авантюру с радостью в глазах.       Мы сбежали с неестествознания, прихватив новые кисти и краски. Эрика задорно смеялась, когда мы бежали сквозь лес. Последний раз я видел её за рисованием… кажется в одиннадцать. С тех пор она сторонилась холстов, как огня.       Войдя в пошарпанный сарай, который я кое-как привёл в порядок в прошлом году, Эрика огляделась. Она кружилась на месте, разглядывая нарисованных хайдов. Хайды смотрели на неё своими безумными огромными глазами. — Мне кажется… у тебя небольшая фиксация, — она остановилась и задумчиво постучала пальцем по подбородку, — ты так злишься из-за нас с Тайлером, потому что ревнуешь его ко мне?       Эрика взяла первый попавшийся рисунок и принялась кружить с ним по мастерской. Вальсовыми шагами она плыла по полу, иногда поглядывая на мою раздражённую физиономию. — Жду не дождусь выпускного. Уверена, он пригласит меня.       Следующий её жест, заставил меня кинуть краски на стол. Она поцеловала хайда в россыпь нарисованных клыков, раздраконив меня окончательно. Я вырвал холст из её рук и отбросил в сторону. — Он напал на Роуэна! — прикрикнул я. — Но он цел, — кивнула Эрика. — Люди могли погибнуть! — Но они живы.       Я отходил спиной в сторону стены, поражаясь безразличию сестры. После того, что что стало с Ласло, я не мог заставить себя простить Галпина. Роуэн то и дело бредил. Вскакивал посреди ночи. Мочился в постель. Он даже напал на Уэнсдэй в приступе бреда. Я писал ему почти каждый день с момента его отъезда, но он не отвечал. Признаться честно, мне даже стало легче, когда спальня опустела.       Помню, как я перестал узнавать Роуэна. Теперь я не узнавал собственную сестру. Но она не дала бы мне убедить себя. Теперь, как я понял, она действовала лишь наперекор моим убеждениям. — Будь осторожна. Он может быть причастен к тому, что ты потеряла… — Дар? Да я сплю по девять часов в сутки. Мной заинтересован выпускник. И его боится вся академия. Ведь он единственный хайд… — мечтательно произносила Эрика, — да я в восторге. — Ты говорила… — Что стала человеком? Боюсь, что нет. Ведь я… — Эрика достала сложенный рисунок из грудного кармана и протянула мне.       На нём были изображены Тайлер и Эрика в вечерних нарядах. Они танцевали. Среди фона можно было разглядеть меня и небольшое чёрное пятно рядом. Как я понял, это была Уэнсдэй.       Эрика не умела рисовать. Она с трудом могла провести ровную линию на бумаге. Но она могла видеть. И сновидения перенесённые на бумагу выглядели потрясающе. Сильно лучше моих самых вымученных работ. Я поднял глаза на сестру. — …видела это. — она довольно дёрнула бровями. — Ты вновь сновидишь? — удивился я. Эрика покачала головой. — Но и рисовать я так не умею, ты знаешь. Стало быть, отголоски нашумевшего дара.       Я ещё раз вгляделся в рисунок. И хоть мне не нравилось то, что он предвещал, изображение было прекрасным. Я даже попытался его срисовать, но мне не удалось.       Спустив конфликт на нет, мы взялись за творчество. Мама говорила, что творчество заразительно. Я попытался передать его сестре.       Третья сломанная кисть полетела в угол мастерской к своим предшественницам. Эрика старалась, но терпения ей не хватало даже на набросок.       Я увёл её из мастерской, боясь, что она поранится. Эмоционально.       Оказавшись в её комнате, мы почти сразу вырубились. Я проснулся с её щекой на груди и осторожно выбрался из её объятий, стараясь не разбудить. Что-что, но видеть её мирно спящей было… приятно. Тепло разносилось по груди. Я чувствовал особую ответственность, теперь и за её сон тоже. И потому, я несколько нервно обернулся, услышав стук за окном.       Ивовая ветвь, подумал я, но решил проверить. Во дворе стоял Галпин с пригоршней камушков. Он не ожидал увидеть меня. Я понял это по его тупому выражению лица. По нему я чуть не ударил, когда спустился на улицу. — Что тебе нужно?! Опять хочешь пробраться в её голову?! — я толкнул Галпина к стволу дерева.       Он вскинул ладони, отбрасывая камни на землю. — Успокойся, Торп, — выдохнул Тайлер, ничуть не успокоив меня, — остынь. — Заткнись! Не знаю, что ты задумал, но отвали от неё, понял?!       Уэнсдэй застала нас во дворе, когда я держал Галпина за грудки. Я пригляделся к его глазам, убеждаясь, что они не изменились в размерах и откинул его от себя. Держу пари, Аддамс словила неслабые флэшбэки.       Галпин отряхнул рубашку и обходя меня двинулся в сторону Уэнсдэй. — Ты называла меня монстром, — бросил он, проходя мимо Аддамс.       Я проводил его озлобленным взглядом. Уэнсдэй подошла к запыхавшемуся мне. Она положила ладонь на мою спину, но почти сразу убрала руку.       Я был рад, что не один подозреваю Тайлера. С Уэнсдэй я чувствовал себя нормальным.