Примерная дочь рода Малфой

Двойняшки снова ехали в Хогвартс. Все переговаривались, делясь впечатлениями, словно и не провели лето вместе. Драко со смехом рассказывал. Как в очередной раз приставал к Поттеру и Уизли — поездка рыжего семейства в Египет оказалась любопытнее любого другого обсуждения. Кара, прислонив голову к стеклу, в задумчивости молчала. Всё лето она носила в себе сомнения. Она боялась по говорить с отцом начистоту, и всё же перед отъездом нашла в себе силы. — Отец, мне нужно кое о чём спросить? — заглянула она в его кабинет. — Не сейчас, Дракария, — взмахом руки Люциус хотел было закрыть дверь, но зеркальным взмахом Кара отбила воздушное заклинание. Люциус недоумённо нахмурился, не понимая, почему дверь всё ещё открыта и Кара всё ещё смотрит на него из проёма. — Нет, нам нужно поговорить сейчас. Уже завтра мы с Драко уедем в Хогвартс, и я полгода буду мучить себя этим вопросом. — Хорошо, — Люциус устало вздохнул и откинулся на спинку стула. — Спрашивай. — Зачем в том году ты так часто наведывался в Хогвартс? — Это не дело маленькой девочки. — Хорошо, спрошу иначе. В прошлом году ты подкинул Джинни Уизли проклятый дневник — дневник Тома Риддла — и стал причиной всех бед. Это так? Люциус вскинул брови, но быстро взял эмоции под контроль. — Откуда ты знаешь про дневник? — Значит, ты, — Кара поджала губы, хмуро рассматривая пол. — Ладно, это всё, что мне нужно было знать. Не волнуйся, Драко не в курсе. Мама, я так понимаю, тоже. — Ты придумываешь глупости, Дракария. — Ты уже не сможешь убедить меня в своей непричастности, — девочка покачала головой. — Скажи только — зачем? — Это не твоё дело! — Люциус замолчал, осознав, что снова практически признал свою вину. — Я хотел дискредитировать старика, — он не сомневался, что дочь поймёт его. — Но дискредитировал сам себя. Тебя исключили из Совета попечителей Хогвартса? — она кивнула в сторону лежащих на столе документов. — Я сам ушёл! — Пусть так. Потому Малфои так успешны — мы всегда знаем, когда стоит отступить, верно? — Верно, — он задумчиво кивнул, смотря на свою резко повзрослевшую дочь другим взглядом. Если бы она родилась мальчиком, от неё был бы толк. — Что ж… Отец, я не хочу оскорбить тебя, но в будущем постарайся не действовать так опрометчиво. Твоя нелюбовь к Уизли, к грязнокровкам и Дамблдору слишком очевидна. В случае чего, мы не сможем сделать непричастный вид, — кивнув на прощание, Кара ушла, а Люциус остался гадать, что это за «случаи»: если он вдруг подставит Уизелов, если вдруг запытает какую-нибудь грязнокровку? Или же если Пожиратели смерти снова начнут бесчинства?.. За прошедшее время Кара свыклась с тем, что её отец ещё более страшен, чем она думала ранее, и всё же подтверждение этого легло на плечи тяжёлым грузом. Сама она никогда не была добродетельной, но грешки рода Малфой клеймами оставались на её теле, они были видны всем и по ним её судили. Ей не хотелось так просто плыть по течению, не хотелось соответствовать образу дочери Малфой. Она не была такой, как отец, она отличалась от матери, и, как ни прискорбно, с братом она была похожа разве что внешне. — Что-то душно, я прогуляюсь, — Кара встала. — Душно? А по мне так как-то похолодало… — Пенси плотнее закуталась в мантию. — Мне пойти с тобой? — Не нужно, в коридоре ещё холоднее, чем здесь. Кара вышла из купе и прошла вдоль вагона, зашла в следующий. И в ещё один. Может, она найдёт продавщицу сладостей? Сегодня старушка никак не доберётся до их вагона. Поезд тряхнуло, и Кара больно ударилась головой об дверь одного из купе. Теперь и она почувствовала, что температура воздуха значительно упала. — Может, что-то с тепловыми заклятиями? — потерев ушибленную голову, она осмотрелась. — И почему мы стоим? Окна вдруг начали покрываться инеем, из-за которого в вагоне стало темнее. Зарябили светильники, а потом и вовсе потухли. Дети начали выглядывать из купе, но быстро заходили обратно. В темноте коридора кто-то прошёл, задев Кару. — Извините, — донеслось голосом Невилла. Она щупал стены и зашёл в ближайшее к Каре купе. Через какое-то время туда же зашёл ещё кто-то. Доносились тихие разговоры. За окном что-то шевелилась, и Кара вплотную к нему приблизилась. Пытаясь рассмотреть. Может, это подмога? Кара тихо пробормотала «Люмос» и снова осмотрелась. Холод лавиной пробежался по её телу, прямо по коридору стояла странная фигура, упирающаяся головой в потолок. Возможно, девочка не испугалась бы так сильно, если бы не знала, что перед ней стоит дементор. Из-под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника. Рука торчала наружу долю секунды, а потом снова спряталось в складках чёрной дымчатой материи. Позади послышался шум открываемой двери, но дементор протяжно, с хрипом не то взвыл, не то вздохнул, словно хотел засосать не только воздух, но вообще все вокруг. За спиной Кара услышала точно такой же звук, но боялась оторвать взгляд от ужасного существа, стража Азкабана, в котором томились её тётя — Беллатрикс Блэк, и дядя — Сириус Блэк, сбежавший совсем недавно. Кару обдало стужей, она выставила дрожащую руку с палочкой вперёд и просипела: — Энспекто… Экспекто… Ну как же там!.. Холод пробрал до самых костей, Кара ощутила, что сердце её вот-вот вырвется наружу, а изнутри поднималось что-то настолько болезненное, что хотелось плакать. Она затряслась всем телом, не понимая свои чувств. Она знала, что дементор вытащит наружу самые ужасные её воспоминания, но не могла представить, какими они будут. Она не считала, что в её жизни было хоть что-то ужасное — она слишком равнодушна для подобные характеристик, но ощущение жути, не облицованное, размытое, поглощало её с ног до головы. Не было воспоминаний, были только ощущения, и Кара начала оседать на колени, слегка откинув голову назад. Её глаза были широко раскрыты, но она видела только тьму. Она словно упала на дно Чёрного озера — вода окружила её, залилась в нос, уши, застлала глаза и разрывала лёгкие. Вода убила её. Девочка очнулась с громким судорожным вздохом и приковала к себе взгляды всех присутствующих. Проморгавшись, она сосредоточилась на единственном взрослом лице, совершенно игнорируя остальных. — Здравствуйте, профессор Люпин. Вы прогнали дементоров? Мужчина нахмурился. Платиновые волосы, серые глаза и высокомерное выражение лица не оставляло сомнений, что перед ним очередной представитель рода Малфой. Только что девчонка делала здесь? — Ты в порядке? — послышался голос Гарри, такого же бледного, как и Кара. Девочка окинула его взглядом и только кивинула. Она догадалась. Кто стал жертвой того, другого дементора. — Я долго здесь пробыла? — Не больше получаса, — ответил профессор Люпин. Порывший в карманах, он достал шоколадку и протянул девочке. Ты, тем временем, хмуро смотрела на дверь купе. — Мне пора возвращаться… — она встала и резко пошатнулась, но Гарри успел её поднять, за что был награждён благодарным взглядом. — Съешь это, и тебе станет легче, — Люпин снова протянул Каре шоколад. — Профессор говорит правду. Он и меня угостил, правда помогло, — сказал Гарри и, взяв у Люпина шоколадку, насильно всунул её в руки Каре. — Ешь. Девочка с сомнением посмотрела на лакомство, раздумывая над тем, что с этого года мать наказала ей следить за питанием, ограничившись в сладком, жирном и мучном, чтобы Кара не растолстела, потеряв аристократичную стройность. И всё же тошнота не отступала, как и головная боль, и ощущение тревоги внутри, и Кара знала. Что сладкое способствуют выработке гормона счастья. А потому молча отломила квадратик шоколада и вернула всё остальное профессору. — Спасибо, — она сделала лёгкий реверанс и быстро сбежала из купе. — Почему ты так мил с ней, — поморщился Рон, — и это после того, как Малфой выбесил нас? — Она — не её брат, — покачал головой Гарри. — И ты знаешь, почему, нам не стоит плохо к ней относиться. После того раза нам следует пересмотреть свои взгляды. — Ой, да ну тебя, — поморщился Рон и уставился в окно. Гермиона хмуро покусала губы, не зная, как реагировать, а профессор Люпин внимательно всматривался в Гарри. «Она — не её брат». Неужели Люциус смог воспитать ребёнка, которого бы принял в свой круг сын Джеймса?.. Кара сказала брату, что во время нападения дементорами, она спряталась в купе каких-то старшекурсников, и Драко не стал докапываться до истины — просто до конца поездки не отпускал от себя сестру. Когда всё это произошло, он вышел искать её, но пересеклись они только в одном из вагонов слизерина. — Я искала продавщицу, — виновато оправдалась Кара, и на этом тема была закрыта. Впереди замаячила гриффиндорская троица, и Драко ускорил шаг, потянув Кару за собой. — Слышал, ты хлопнулся в обморок, Поттер! — грубо отпихнув грязнокровку, Драко преградил Поттеру путь. — Это правда? — Отвали, Малфой, — процедил Уизли и зло посмотрел почему-то на Кару. — Опусти взгляд, когда смотришь на аристократов, деревенщина! — прошипел Драко, прикрывая сестру плечом. — Что за шум? — мягко спросил профессор Люпин, выходя из подъехавшей кареты. — Никакого шума… э-э… профессор, — сказал Драко с лёгким высокомерием. Взяв Кару за руку, он пошёл дальше. Всё было спокойно. Но сначала Кара заметила, как МакГонагалл уводит из общей вереницы учеников Поттера, а потом и к столу Слизерина подошёл Снейп, чёрной тучей вставая за спинами двойняшек. — Мисс Малфой. Прошу пройти за мной. Я не задержу вас надолго, вы успеете вернуться до начала пира. — Хорошо, профессор. — Зачем она теб… вам, профессор? — Драко нахмурился. — А вы не знаете? — Снейп нахмурился и наградил Кару строгим взглядом. — Дракария подверглась нападению дементоров, её спас новый профессор — мистер Люпин. В тишине, воцарившейся в их части стола, Кара гулко сглотнула. Серьёзного разговора ей не избежать. Она медленно встала со своего места и поплелась за крёстным, ни разу не посмотрев ни на брата, ни на друзей. Они вошли в кабинет МакГонагалл, где уже был Поттер и, почему-то, Грейнджер. Дети переглянулись и выжидательно посмотрели на своих деканов. Снейп встал у двери, словно предупреждая возможный побег. Что за глупости… Кара тряхнула головой. — Профессор Люпин послал с совой сообщение, — начала МакГонагалл, — что вы, Поттер, и вы, Малфой, потеряли сознание в поезде. Дети не успели ничего ответить, как в дверь кто-то постучался, и в кабинет ворвалась мадам Помфри. Кара краем глаза заметила, что Гарри покраснел. Она и сама чувствовала себя неловко — взрослые так взволнованны, хотя, в сущности, ничего страшного не произошло. — Со мной все в порядке, — пробормотал Поттер. — А-а, это ты! — Мадам Помфри не обратила внимания на его слова. Наклонившись, она внимательно посмотрела на него. — Тебе опять угрожала опасность? А ты? Тебя я раньше не видела, кажется, как же ты умудрилась ввязаться в передрягу? — Ничего не случилось, — тихо сказала Кара и поймала строгий взгляд крёстного. Да, её семья была именно такой — если ты получил шишку, тебя не пожалеют, а накажут сверху — за неаккуратность. Впрочем, это моглло лишь радовать — никаких лишних волнений и сюсюканий со стороны семьи можно было не ждать, хотя мадам Пофри и даже сухая и строгая обычно МакГонагалл волновались за весь род Малфоев и, наверное, Поттеров. — На них напали дементоры, Поппи, — пояснила МакГонагалл. — Выставили дементоров вокруг школы, — недовольно закудахтала мадам Помфри, откинув коснувшись детских лбов. — Одним обмороком дело не кончится. Да вы все мокрые! Такая страсть, а проку от них чуть. Да если еще учесть, какое действие они оказывают на людей хрупкого здоровья... — У меня не хрупкое здоровье! — вспыхнул Гарри. Кара снова промолчала. — Конечно нет, — рассеянно произнесла мадам Помфри, щупая у него пульс. — Что вы сейчас им рекомендуете? — голос профессора МакГонагалл был тверд. — Постельный режим? Может быть, вечером отправить в больничный отсек? — Я здоров! — подскочил Гарри и краем глаза глянул на Кару. Она была так спокойна, словна та змея в террариуме, ещё до поступления Гарри в Хогвартс. Только вот проблема — если со змеёй Гарри поговорить мог, то с Карой всё было куда сложнее. — А ты, девочка? Ты такая бледненькая… — Я всегда такая, — спокойно ответила Кара, подставляя руку для проверки пульса. — И у моего сердца замедленный ритм. — Ладно, тогда хотя бы поешьте шоколада, — промолвила мадам Помфри, проверяя зрачки детей. — Мы уже поели. Нам дал профессор Люпин. Он всех нас угостил ещё в поезде. — Правда? — обрадовалась мадам Помфри. — Ну наконец-то появился преподаватель Защиты от темных искусств, который знает своё дело. — Поттер, Малфой, вы уверены, что хорошо себя чувствуете? — строго спросила профессор МакГонагалл. — Уверен, — Кара только кивнула. — Дементоры — жуткие существа. Дракария, ты точно в порядке? Гарри уже не раз ввязывался в подобные ужасы, но ты… — Не стоит беспокоиться, профессор МакГонагалл, я не раз встречала дементров, когда навещала свою тётушку Беллатрикс. Мадам Пофри охнула, но МакГонагалл ничем не показала ни смятения, ни пренебрежения. Её будто и не смутил тот факт, что одна из учениц говорит об одном из самых страшных и жестоких Пожирателей смерти в столь мягкой манере. — Отлично. А теперь, будьте так любезны, подождите нас в коридоре. Мне надо сказать несколько слов мисс Грэйнджер о её расписании, после чего все вместе пойдём на праздник. Северус, вверяю твою подопечную тебе. — Идём, Дракария, — Снейп отвернулся к двери и полы его плаща взвились в воздух. Уже в коридоре он начал расспрос. — Как так вышло, что ты оказалась в компании гриффиндорцев? — Я искала продавщицу сладостей, когда всё случилось. — А дементоры? Почему ты не спряталась? Не убежала? Чему я тебя учил? — Было темно, я слишком поздно их заметила. А попыталась использовать заклинание, то, про которое ты говорил, но формулировка напрочь вылетела из головы, а после — и всё остальное. Снейп промолчал, продолжая идти чуть впереди Кары. Он был угрюмее обычного, прокручивая что-то в своей гениальной голове. — Вы с Драко должны будете прийти ко мне на дополнительные занятия, я научу вас Патронусу. Судя по всему, дементоры не скоро успокоятся — после побега Блэка и его упоминания школы, они всё здесь обыщут. — Хорошо, профессор, — Кара кивнула. Снейп придержал дверь, и Кара быстро вошла в зал, вернувшись на своё место рядом со всё ещё угрюмым Драко. Остальные тоже не выглядели весёлыми. Через несколько минут на место вернулись и Поттер с Грейнджер. — Распределение уже закончилось, — первая заговорила Пенси. Она, в отличие от мальчишек, считала Кару вправе хранить секреты. — У нас много новеньких? — тихо спросила Кара. — Нет, как обычно. В этом году новые близнецы — сёстры Кэрроу. — Гестия и Флора? — Кара осмотрела стол и улыбнулась — новенькие сидели все вместе, и близняшек легко было заметить. — Надеюсь, с ними не будет проблем. Отец рассказывал, что Амикус и Алекто Кэрроу были просто неуправляемы. Аристократы, но воспитания — ноль. Но не будем гадать раньше времени, всё же девочки воспитывались родителями, а не дядей с тётей, — Кара перестала говорить, стоило на ноги поднять директору школы. Хотя профессор Дамблдор был очень стар, энергия била в нём ключом. У него были серебряные волосы до плеч и такая же борода, очки–половинки и необычайно длинный крючковатый нос. О нём часто говорили, что он самый великий волшебник, но в доме Малфоев не стоило и заикаться о подобном — там старика не чтили. Кара почувствовала некоторую вину перед этим человек. Увидев, какими сияющими глазами он смотрит на своих учеников, независимо от факультета, ей подумалось, что осуждать его и его работу — последнее дело. Да, Дамблдор был тем ещё притворщиком, но работу свою он любил искренне, и вряд ли бы кто-либо другой мог так же хорошо справляться с Хогвартсом, как этот старик. Он, несмотря на свой преклонный возраст, выглядел невероятно властным и сильным, способным защитить от любой беды. Он был даже старше темнейшего из всех волшебников — Тёмного Лорда, он был тем, кто учил его! Это казалось невероятным до дрожи. Сколько всего отражалось в этих блёклых сейчас глазах, сколько они видели. А сколько творили эти старческие руки? И хорошего, и плохого? — Приветствую всех! — сказал Дамблдор. — Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»! Мне надо многое вам сказать. Начнём с самого важного и серьёзного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Это не самое приятное известие, но зато нас сегодня ждёт отменное пиршество, — Дамблдор кашлянул и продолжил: — Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана — дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в «Хогвартс-Экспрессе». Они будут стоять у всех выходов с территории школ, и, пока они здесь, — запомните хорошенько! — никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведёшь ни переодеванием, ни какими–либо ещё фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. — Последние слова он произнёс как бы между прочим, а Кара нахмурилась. Несложно догадаться, кто настолько избранный, что имеет при себе подобный артефакт — директор никогда не говорит ничего «просто так». — Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред. Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры. Закончу на более приятной ноте, — Дамблдор повернулся к столу за своей спиной. — Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя Защиты от темных искусств. Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма. Горячо хлопали только те, кто ехал сегодня в одном купе с профессором Люпином, включая Гарри. Профессор выглядел особенно жалко среди преподавателей, одетых в свои лучшие мантии. Кара заметила взгляд крёстного, направленный на нового профессора. Этих двоих объединяло кое-что — общее прошлое. Кара нередко бывала у крёстного в гостях, его библиотека была проще малфоевской, там было меньше книг, но каждая из них была нужной. Среди всех этих книг Кара и нашла выпускной альбом Северуса, и среди его одноклассников — на Гриффиндоре — был этот самый Люпин. Из коротких, но содержательных бесед с крёстным, иногда уставшим, а от того более разговорчивым, Кара знала, что отец Поттера, её дядя — Сириус, профессор Люпин и неизвестный Петтигрю — все они были близкими друзьями, настоящими вредителями, называющими себя гордо — Мародёры. Несложно было догадаться, что крёстный эту компанию просто ненавидел, но из всех более или менее хорошо он отзывался именно о Люпине, называя его «пытливым умом, забрёдшим в плохую компанию». Одна только эта характеристика заставляла Кару дрожать от предвкушения грядущего года — наконец-то у них будет достойный профессор ЗоТИ, тот, кого одобрил, хоть и косвенно, сам Северус Снейп. Крёстный вдруг поморщился и отвёл глаза, словно вспомнил что-то болезненное. Кара не стала задумываться об этом — Северус Снейп был одной из самых мрачных личностей, с которой ей доводилось общаться, а в Мэнор нередко забредали очень подозрительные «друзья» Люциуса. — Что касается второго назначения, — заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, — должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием. Грянули такие аплодисменты, что можно было оглохнуть. Даже сухарь-МакГонагалл коротко улыбнулась, поддерживая новоиспечённого преподавателя. Хагрид зарделся, неловко встал, отчего со стола попадали подсвечники, вытер руки о странного вида штаны и кивнул всем. — Отец будет в шоке! — поморщился Драко. — Он больше не в попечительском совете, не сможет никак повлиять, — Кара покачала головой. — Мой отец забьёт, он редко волнуется о делах школы. Наверное, тоже вскоре выйдет из совета, — Тео пятернёй зачесал кудри назад. — Точно идиотская зубастая книга, которая перегрызла все мои туфли — затея этого первобытного, — поморщилась Пенси. — Хотя благодаря этому у меня теперь так много обновок… — Ну вот, кажется, и все, — заключил Дамблдор. — Во всяком случае, самое главное. А теперь будем праздновать! Золотые тарелки и кубки наполнились едой и питьем. Пир был хоть куда! Зал наполнился смехом, разговорами, звоном ножей и вилок. Кара отодвинула в сторону почти полную тарелку. Множество лакомств, которыми, как всегда в первый учебный день, пестрил стол, ничуть её не волновали. Ну или волновали, но она старалась не думать о них, контролируя свой аппетит. Да ещё и беседа с Драко предстояла… Кара не ошиблась — Драко и правда хотел поговорить с ней. Уже когда девушки сидели в своей комнате, Кару позвала староста факультета и попросила выйти в гостиную, где её ждал Драко. Он выглядел угрюмо, даже как-то опасно, но Кара послушно последовала за ним в комнату мальчиков. — Блейз, Тео, на выход. Нам надо поговорить. Парни без слов встали с кроватей и вышли за дверь, пройдя мимо Кары и подбадривающе на неё посмотрев. Драко стоял к ней спиной, наблюдая за тёмным провалом Озера за окном. Ближе к стеклу можно было различить водоросли и тину на дне, дальше — настолько всепоглощающая тьма, что, казалось, она шевелится, затягивает взор и, вслед за ним, мысли. — Почему ты мне не сказала? Ты должна была мне рассказать! — бросил он резко. И таким тоном это было сказано, что всё внутри Кары запротестовало. Волна гнева прокатилась по телу, затаилась в желудке изжогой, а потом резко взвилась наверх, опаляя лицо багрянцем. — Рассказать?! — её голос был похож на свист. — Чтобы ты насмехался надо мной так же, как над Поттером? — Что? Нет! — Драко обернулся. Его бледная кожа порозовела от гнева — этим двойняшки тоже были похожи. — Ты моя сестра! Ты правда думаешь, что я буду издеваться над тобой? Обморок — это серьёзно, ты должна была сказать мне! Мы бы сразу пошли в лечебное крыло… — он едва не задохнулся. — Да как ты вообще можешь сравнивать себя с Поттером?! — Не знаю, у себя спроси, — Кара вскинула подбородок. — Ты придираешься к нему по поводу и без, кто знает, может и я стану тебе неугодной? Глаза Драко расширились. Серое марево потемнело, стало напоминать предгрозовые тучи. Казалось, вот-вот начнётся буря, но всё вдруг успокоилось. Драко покачал головой. — Ты не понимаешь, что говоришь, Кара. Это всё последствия встречи с дементором… Возвращайся в свою комнату и отдохни. — Как прикажешь, — Кара обернулась к двери и взялась за ручку. — Подожди! — Драко подбежал к ней и развернул к себе. — Я никогда не отвернусь от тебя, какие бы глупости ты не делала. Ты — самый близкий мне человек, поняла? Даже эти нежные слова из уст Драко звучали авторитарно, совсем как если бы это говорил Люциус. Но у Люциуса скорее отвалится язык, чем он скажет что-то подобное. Кара кивнула. Говорить ей совсем не хотелось, Драко был прав — её настроение, это последствия треклятого поцелуя дементора. Она поспит и всё пройдёт. — Я люблю тебя, Кара. — Я тоже тебя люблю, — она вымученно улыбнулась, чувствуя, как щемит сердце. И правда, какие глупости бы Драко не творил, она никогда от него не отвернётся, а он — от неё. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи. Когда в Хогвартс заявился Люциус, двойняшки даже не сразу узнали об этом. Просто прошла сплетня, что старший Малфой уже больше часа скандалит в кабинете Дамблдора. На днях Кара узнала, что сборная Слизерина проводит отборочные и собиралась поучаствовать в них, но для этого ей нужно было спросить дозволения отца. И если в письме она вряд ли бы добилась от него ответа, то при живом общении вполне могло получиться. Люциус был зол, дети знали это, но без страха встретили его прямо у выхода из кабинета Дамблдора. — Отец, — поклонились они, и Драко продолжил: — Мы не хотим занимать твоё время, но у Кары к тебе очень важный разговор. — Не о том ли, что она шлялась где попало и стала жертвой дементора? — сквозь зубы проговорил Люциус. — Не об этом, — спокойно ответила Кара. Осведомлённость отца её ничуть не удивила. — Я хотела поговорить о квиддиче. — Я уже говорил… — Прошу, давай зайдём в кабинет? Нас слушает весь коридор, — Люциус кивнул и первым зашёл за ближайшую дверь. Здесь, к счастью, никого не было. — В этом году освободилось место охотника — Розье покинул команду, он собирается посветить всё своё время СОВ. — И как это относится к тебе? — Люциус скрестил руки, трость повисла вдоль его тела, а голова змеи на верхушке злобно сверкала длинными зубами. — Мои результаты по полётам на мётлах были одними из лучших на курсе. СОВ ещё не скоро, а мои оценки на высоте. Драко проявил себя как отличный игрок, я бы хотела тоже… — Ты девочка, Кара, тебе не место в игре. — Почему мой пол должен меня в чём-то ограничивать? В сборной Ревенкло есть Чжоу Чанг — она ловец, у гриффиндорцев — Анджелина Джонсон, Кетти Белл и Алисия Спиннет — охотницы. У Хаффлпаффа — Хейди МакЭвой — охотница, Максин О’Флаэрти — загонщица. Только у Слизерина нет игроков женского пола, это выставляет наш факультет не в лучшем свете, словно у нас нет талантливых волшебниц! — И? — И я хочу попытаться доказать обратное! Я хочу попробоваться на место охотника. — А если не пройдёшь? — Такого не случится, отец. — И всё же? — Тогда я больше никогда не заговорю о квиддиче. — Слабо верится. — Отец, Кара очень хорошо летает, и она меткая, ты ведь и сам знаешь. Она — Малфой, неужели мы упустим шанс в очередной раз показать величие нашего рода? — добавил Драко. Люциус фыркнул, прекрасно разгадав замысел сына. Давит на малфоевское тщеславие, хитрец. — Хорошо. Хорошо, — Кара вся засветилась, — но при одном условии, — взгляд отца буквально пригвоздил её к полу. — Если вы проиграете первый матч — ты уйдёшь из команды. — Мы не проиграем! — уверенно сказала Кара, мысленно проклиная всё и вся. — Посмотрим, — Люциус вышел из кабинета, оставив двойняшек одних. Первый матч был с чёртовым Гриффиндором и чёртовым удачливым Поттером. Кара посмотрела на Драко с отчаянием в глазах. Он махнул головой, как бы говоря не волноваться, и они вымученно друг другу улыбнулись. — Ну, хоть что-то, — проговорила Кара. Хотя бы мизерный, но шанс у неё есть.