Беда не приходит одна

— Ла-а-ань Чжа-ань, — игриво протянул Вэй Усянь, который вот уже несколько минут вел Лань Чжаня вперед, закрыв ему глаза ладонями, — потерпи немного, мы уже почти пришли! — Вэй Ин? — голос Лань Чжаня прозвучал обеспокоенно. — Куда мы идем? Я чувствую сильную темную энергию. — Конечно, чувствуешь, мы же на горе Луаньцзан! — воскликнул Вэй Усянь и быстро поцеловал его в открытое ухо. — Я приготовил для тебя сюрпри-из! Надеюсь, тебе понравится! Лань Чжань кивнул, но вся его поза выражала скованность, словно он боялся того, что может увидеть. Вэй Усянь отогнал эти мысли прочь — как Лань Чжань может бояться его? Они остановились около пещеры Фумо, и Вэй Усянь наконец убрал ладони с глаз Лань Чжаня, но пока не разрешил ему смотреть. Он в предвкушении облизнул губы, и внутри у него все сжалось от ожидания реакции Лань Чжаня — от того, как тот обрадуется его подарку, — ведь наверняка в таком суровом Ордене, как Гусу Лань, он не так часто получал подарки на свой день рождения. — Помнишь, я обещал рассказать тебе, что храню на горе Луаньцзан? — спросил Вэй Усянь и стер с камней защитную печать, сковывающую лютого мертвеца. — Так вот, это особенный лютый мертвец! Я вернул ему сознание! — Вернул… сознание? — брови Лань Чжаня слегка нахмурились. — Вэй Ин… Я не понимаю. — Не понимаешь, как это связано с сюрпризом? — переспросил Вэй Усянь и улыбнулся сыто, как кот. — Сейчас поймешь! Он прижал палец к губам, жестом заставляя мертвеца молчать, и, придерживая его за плечи, вывел из пещеры на солнечный свет — чтобы Лань Чжань мог хорошенько его рассмотреть. Вэй Усянь подрагивал от предвкушения, он уже заранее представлял, каким счастливым станет лицо Лань Чжаня, когда он увидит подарок. — Открывай, — наконец выдохнул Вэй Усянь, чувствуя, как по всему его телу проходится странное возбуждение. — Та-да-а-ам! С днем рождения, гэгэ! Лань Чжань послушно открыл глаза и некоторое время молча смотрел на Вэй Усяня и мертвеца с равнодушным лицом, которое ничего не выражало. Затем на его лице что-то шевельнулось. Его брови чуть надломились, рот приоткрылся, и Вэй Усянь вперился в него, как безумный, надеясь насладиться каждой частичкой его радости. Мужчина с длинными темными волосами и сеткой черных вен на шее и лице стоял и смотрел прямо на Лань Чжаня, чуть склонив голову набок. — Ты… — пробормотал Лань Чжань, и в его глазах разлился ужас. — Вэй Ин, ты… У Вэй Усяня в голове на секунду промелькнула шальная мысль — а вдруг Лань Чжаню не понравилось? Но такого просто не могло быть, ведь он так старался! Вэй Усянь расхохотался и дружески ударил мертвеца по спине. — Ну же, поздоровайтесь с сыном, Цинхэн-цзюнь! — Здравствуй… — деревянными губами произнес бывший глава Ордена Лань. — Ванцзи. Лань Чжань сделал шаг назад, лицо его исказилось странной, шокированной болью. Улыбка медленно сползла с лица Вэй Усяня: неужели он сделал что-то, что расстроило Лань Чжаня? — Тебе не нравится, Лань Чжань? — обеспокоенно спросил он, чувствуя, как каждую клеточку его тела охватывает паника. — Я сделал это специально ради тебя! У тебя же никогда не было любящего отца, он все время проводил в уединенной медитации, а ты наверняка хотел поговорить с ним! — Вэй Усянь снова улыбнулся, с нежностью смотря на Лань Чжаня. — А теперь он под моим контролем, и ты сможешь разговаривать с ним, сколько влезет! Теперь он от тебя не сбежит! — Нет… — прошептал Лань Чжань неверяще. — Вэй Ин, ты… осквернил тело отца? — Почему осквернил? — удивился Вэй Усянь, и его сердце забилось сильнее от ощущения тревоги. — Я не сделал с ним ничего плохого, я к нему даже почти не притрагивался, честно! Просто вернул его в этот мир, разве ты не хотел, чтобы у тебя был отец? — Вэй Ин, это… — губы Лань Чжаня дрогнули и гневно скривились. — Это ужасно. — Что? — переспросил Вэй Усянь, глупо моргнув. — Лань Чжань, но… но почему ты так говоришь? Я же сделал это ради тебя… Я хотел сделать тебе сюрприз на день рождения! Он растерянно заозирался по сторонам, словно только что понял, где находится, и сделал несколько шагов вперед, ощущая странное желание остановить Лань Чжаня, как будто тот мог в любой момент сбежать. — Лань Чжань, я… Вэй Усянь протянул к Лань Чжаню руки, но тот отшатнулся от него, как от прокаженного, а в прекрасных светлых глазах промелькнуло отвращение. — Тебе не нравится? — повторил Вэй Усянь, и его руки безвольно опустились. — Ох, да, наверно, это был не очень хороший подарок, прости меня, гэгэ, я хотел как лучше… Ну хочешь… — он взглянул на Лань Чжаня с надеждой и неловко улыбнулся. — Хочешь, я успокою его душу? И мы похороним его тело. Хочешь? — Вэй Ин… — процедил Лань Чжань, и его голос был холоден, как лед. — Как ты мог сделать нечто подобное? Ты просто отвратителен. Слова застыли у Вэй Усяня в горле, все тело словно парализовало. — Отвратителен? — переспросил он неверяще. — Я? Лань Чжань, но… ты же говорил, что любишь меня… — Отвратителен, — повторил Лань Чжань, и его лицо вдруг начало медленно закрываться огромным темным пятном. — Мерзость. Кто вообще полюбит такого, как ты? — Что? — переспросил Вэй Усянь, ощущая, как на него сверху словно наваливается и прижимает к земле огромный валун. — Лань Чжань, я не понимаю! Лань Чжань! Лань Чжань отвернулся, собираясь уйти, и Вэй Усянь кинулся к нему, упал на колени, обнимая его ноги. — Лань Чжань, ну прости меня! Умоляю, прости меня! Я хотел как лучше! — Я не хочу видеть тебя, — твердо произнес Лань Чжань, выдирая ногу, чтобы Вэй Усянь больше не прикасался к ней. — Проваливай. — Нет, Лань Чжань! — воскликнул Вэй Усянь, и в его глазах застыли слезы. — Нет, пожалуйста, не уходи! Лань Чжань, не оставляй меня! Лань Чжань! — Вэй Ин… — Лань Чжань! — Вэй Ин… Вэй Ин! Вэй Усянь резко распахнул глаза и сел на постели, схватившись за грудь. Он дышал рвано, как будто долго бежал куда-то, его спина была насквозь мокрой от пота. — Вэй Ин, — в который раз позвал Лань Чжань, дотрагиваясь до его лба, — тебе приснился кошмар? — Лань Чжань… — сдавленно прошептал Вэй Усянь, чувствуя, как его горло сжимает тугой комок. — Лань Чжань… скажи, что любишь меня. — Люблю, — ни секунды не раздумывая, ответил Лань Чжань, — я люблю Вэй Ина. Я люблю Вэй Ина больше всех на свете. — Правда? — спросил Вэй Усянь, с силой сжимая его ладонь. — А ты будешь любить меня, несмотря ни на что? Что бы я ни сделал? А если я сделаю что-то ужасное? — Если ты сделаешь что-то ужасное, — Лань Чжань положил руки Вэй Усяню на щеки и слегка притянул его к себе, чтобы заглянуть в глаза, — я приму наказание вместе с тобой. — А что, если… — Вэй Усянь облизнул губы, чувствуя, как у него во рту становится сухо, как в пустыне. — Я не захочу принимать наказание?.. Лань Чжань моргнул, словно пытался осознать, что он только что услышал, а затем ответил, не меняя своего обычного бесстрастного выражения лица: — Тогда я спрячу тебя в таком месте, где никто не сможет найти тебя. Вэй Усянь отвел взгляд вниз, ощущая, как его сердце панически бьется в грудной клетке, и сцепил руки в замок, бессмысленно разглядывая одеяло. — Лань Чжань, а что, если… я не захочу прятаться? Лань Чжань на мгновение застыл, а когда Вэй Усянь все же поднял голову и посмотрел ему в глаза, они были полны ледяного спокойствия. — Тогда я встану с тобой спина к спине и буду защищать тебя ото всех, кто захочет причинить тебе вред. Из груди Вэй Усяня вырвался громкий выдох, больше похожий на стон. Он больше никогда не останется один. Но ведь он никогда и не был один, разве не так? Лань Чжань провел тыльной стороной ладони ему по щеке и спросил серьезно: — Вэй Ин, что тебе снилось? — Нечто ужасное, — ответил Вэй Усянь, чувствуя, как заполошно бьющееся сердце понемногу начинает успокаиваться. — Пообещай мне, что ни за что не откажешься от меня. — Обещаю, — тихо сказал Лань Чжань, — я всегда буду любить Вэй Ина. Что мне сделать для тебя? — Ничего… — пробормотал Вэй Усянь, утыкаясь лбом ему в плечо. — Ничего. Просто поцелуй меня, гэгэ, и мне этого будет достаточно. — Как скажет Вэй Ин. Лань Чжань запустил руку в волосы Вэй Усяня, помассировал затылок, поцеловал его в лоб, затем — в щеки и нос, затем спустился поцелуями ниже, коснулся губами горла и наконец прикоснулся к его губам. Вэй Усянь обвил руками его шею, и Лань Чжань перевернулся, нависая над ним, распахнул его ночные одеяния и припал губами к ямке пупка, осторожно и невесомо целуя ее. — Люблю, — сказал он, проводя кончиком носа по животу Вэй Усяня, — Вэй Ина, — провел холодными пальцами по его ребрам, — больше всех на свете. — Лань Чжань, — прошептал Вэй Усянь, сжимая коленями его бока, — да, Лань Чжань, пожалуйста, люби меня. Я не знаю, что со мной будет, если ты перестанешь меня любить. — Этого не случится, — пообещал Лань Чжань и вновь поцеловал его в одну, а затем во вторую щеку. — Никогда не перестану любить Вэй Ина. Вэй Усянь промычал что-то невразумительное и дернул Лань Чжаня вниз, заставляя практически упасть на себя, и припал к его губам жадным поцелуем. Они целовались жарко, хаотично, быстро, как будто у них оставалось мало времени, Вэй Усянь кусал губы Лань Чжаня, облизывал их, оттягивал зубами, отпускал и снова ловил. Хватка Лань Чжаня на его пояснице становилась все сильнее, и Вэй Усянь, чувствуя, как ломается выдержка Второго Нефрита, как рушится стена с тремя тысячами правил, ощущал странное умиротворение. — Я тоже, — прошептал он Лань Чжаню в губы, прежде чем потереться о него бедрами, — я тоже люблю тебя, Лань Чжань. — Вэй Ину не должны сниться кошмары, — сказал Лань Чжань очень серьезно, отстраняясь от него, чтобы заглянуть в его лицо. — Вэй Ину должны сниться только хорошие сны. — Или в крайнем случае вообще не должны сниться сны, — согласился Вэй Усянь, улыбаясь. — Значит, мне нужно так устать, чтобы мне больше ничего не снилось. Надеюсь, что ты поможешь мне в этом, гэгэ? — Мгм, — ответил Лань Чжань, краснея ушами, и легонько прикусил кожу на его плече. — Я хочу, чтобы Вэй Ину было хорошо. Они снова поцеловались, Вэй Усянь вжался в крепкое тело, облепил его руками и ногами, чувствуя, как прижимается голой грудью к груди Лань Чжаня, скрытой слоем одежды, как его сердце бьется, эхом повторяя стук чужого сердца. — Что оно говорит? — спросил Лань Чжань, словно прочитав его мысли. — Оно говорит, что Ханьгуан-цзюнь счастлив, — ответил Вэй Усянь и скрестил ноги у него за спиной. — А еще — что Ханьгуан-цзюнь хочет взять Вэй Усяня прямо сейчас. — А чего хочет Вэй Ин? Вэй Усянь почувствовал, как его сердце защемило от сладкой тоски и нежности. Он спрятал лицо у Лань Чжаня на груди, поцеловал его в то место, где жарко билось сердце. — Вэй Ин хочет Лань Чжаня, — прошептал он. И Лань Чжань, словно он все это время ждал этих слов, подхватил его под поясницу, заставляя прогнуться, прижал к себе и припал губами к шее Вэй Усяня, вызывая у него рваный вздох. — М-м, Лань Чжань, — простонал Вэй Усянь, сжимая ноги сильнее и потираясь о него пахом, — хочу… хочу тебя. Он ждал, что Лань Чжань сейчас набросится на него: его выдержку оказалось довольно легко сломать ласковыми или пошлыми словами, — однако в этот раз что-то было по-другому. Лань Чжань оглаживал его тело осторожно, словно оно было хрустальным, целовал его невесомо, почти не прикасаясь, ласкал его внизу через ткань, не дотрагиваясь до голой кожи, и Вэй Усянь тихо млел от его прикосновений, распаляясь все больше и желая почувствовать Лань Чжаня сильнее. — Ну же, Лань Чжань, — прошептал Вэй Усянь, зарываясь пальцами ему в волосы, — ну же, любимый мой… Он ощущал, как Лань Чжаня над ним слегка потряхивает, словно тот огромным усилием воли заставляет себя сдержаться. Он влажно лизнул ключицу Вэй Усяня и дотронулся пальцами до его соска, сначала просто погладив его, а затем слегка оттянув. — А-ах, Лань Чжань, — выдохнул Вэй Усянь, сжимая пальцы у него в волосах сильнее, — какой ты… — Вэй Ин, — позвал Лань Чжань, и Вэй Усяню пришлось на время вернуться из забытья в реальный мир, чтобы понять, что ему говорят, — Вэй Ин. — Что? — переспросил Вэй Усянь, облизывая губы и вглядываясь в каждую черточку нефритового лица. — Что такое, Лань Чжань? — Хочешь… — Лань Чжань сглотнул, словно ему было сложно говорить. — Хочешь сегодня… по-другому? Вэй Усянь склонил голову набок и быстро-быстро заморгал. — По-другому? — глупо переспросил он. — Лань Чжань, что значит «по-другому»? Лань Чжань смотрел на него с тем упрямым выражением, которое появлялось на его лице каждый раз, когда он не собирался отвечать на вопрос, а ожидал, пока Вэй Усянь сам догадается по его молчанию, что он имеет в виду. И хотя обычно Вэй Усянь догадывался до чего-то не того, в этот раз он понял все правильно. — Ох… — пробормотал он, распахивая глаза. — Лань Чжань… а можно? Правда можно? Он так привык к их формату занятий любовью, что ему даже в голову не приходило, что это может происходить как-то по-другому. Вэй Усянь всегда наслаждался моментами близости с Лань Чжанем — и оттого не представлял, что это можно сделать как-то иначе. И поэтому это показалось ему просто невероятным — неужели сам Ханьгуан-цзюнь разрешит себя?.. — Мгм, — сказал Лань Чжань, — если Вэй Ин хочет. — Ох, Лань Чжань, конечно, хочу, — Вэй Усянь слегка заерзал под ним, и Лань Чжань слез с него и лег набок рядом. — Но я… — он сжал его ладони в своих и рассмеялся лукаво. — Ханьгуан-цзюнь, это что, получается, снова будет наш первый раз? Светлые глаза напротив него потемнели, радужка глаза почти скрылась за черными зрачками. Вэй Усянь каждый раз любовался этим изменением и никак не мог привыкнуть к нему и перестать восхищаться. — Так, Лань Чжань, хорошо, — Вэй Усянь тут же подорвался с постели и развел бурную деятельность, — так, где-то тут у нас было масло, где оно? На столике же было, да? Или нет? Да, точно, вот оно! Вэй Усянь вернулся и навис над Лань Чжанем, широко улыбаясь. Он чувствовал себя странно, до одури счастливо, как будто ему сделали предложение руки и сердца, а не просто предложили поменяться местами. Вэй Усянь понимал, насколько это был личный, интимный жест для Лань Чжаня, потому что тот любил все контролировать, с детства приученный полностью отвечать за все свои действия. И сейчас он готов был довериться ему, довериться полностью, отдаться в его власть, и понимание этого пьянило похлеще «Улыбки императора». — Лань Чжань, если тебе будет больно, не молчи, хорошо? — попросил Вэй Усянь, смотря ему в глаза. — Не надо терпеть, если тебе неприятно, это не то, чего я хочу. — Хорошо, — согласился Лань Чжань и, притянув к себе его руку, поцеловал холодные пальцы. — Все, как хочет Вэй Ин. Вэй Усянь силой подавил в себе желание броситься в его объятия и зацеловать его до смерти, целовать так долго, пока их сердца не остановятся. Он помог Лань Чжаню избавиться от одежды и разделся сам, с вожделением оглядывая открывшееся его взору прекрасное тело. Они еще некоторое время лениво и медленно целовались, потираясь друг о друга, а затем Вэй Усянь сполз ниже, утыкаясь носом Лань Чжаню в бедро, прикусил мягкую кожу у бедренной косточки. — Люблю тебя, — сказал он и поцеловал головку налитого члена, оставляя на собственных губах след от первой влажной капли. — Люблю очень сильно. — Вэй Ин… — выдохнул Лань Чжань и слегка развел ноги в стороны, и Вэй Усянь едва не заскулил, понимая, насколько это было непривычное для него, интимное движение. Вэй Усянь пролил масла на пальцы, накапав на простыню, растер его, согревая, и прикоснулся к сжатому колечку мышц, чувствуя, как напрягся Лань Чжань. — Лань Чжань, ты же помнишь, — на всякий случай напомнил Вэй Усянь, — если будет неприятно — не молчи. — Мне не может быть неприятно, если это делает Вэй Ин, — тихо ответил Лань Чжань и прикрыл глаза. Вэй Усянь пытался делать все точно так же, как делал с ним Лань Чжань. Он смутно помнил, как проходил их первый раз, потому что у него было ощущение, что все это случилось где-то в прошлой жизни, но одно он знал наверняка: Лань Чжань был очень аккуратен — и потому он был обязан отплатить ему тем же. Первый палец вошел практически без труда, хотя Вэй Усяня чуть не вывернуло изнутри от ощущения того, как сильно Лань Чжань сжимал его, а когда добавился второй, Вэй Усянь заподозрил, что Лань Чжаню может быть больно, хотя по лицу того, как и всегда, ничего нельзя было понять. — Давай же… — пробормотал Вэй Усянь, оглаживая тугие стеночки. — Да где же ты… Лань Чжань, может быть такое, что у тебя ее нет?.. Лань Чжань посмотрел на него растерянным взглядом, и его лицо начало неизбежно краснеть вместе с ушами. Вэй Усянь и сам начал краснеть, понимая, какие глупости он спрашивает и как смешно он, должно быть, сейчас выглядит. Но Лань Чжань даже не думал смеяться над ним, за что Вэй Усянь был ему благодарен. Ладно, решил Вэй Усянь, он еще успеет с этим разобраться, а пока надо сделать все возможное, чтобы Лань Чжаню было приятно. Поэтому, продолжая поступательные движения пальцами, он наклонился и вобрал в рот член Лань Чжаня — сначала пососал головку, потом взял его наполовину, потом насадился полностью, с трудом сумев сдержать готовый вырваться из горла кашель. Лань Чжань громко выдохнул и скомкал пальцами простынь, и в этот момент Вэй Усянь слегка загнул пальцы, понимая, что — хвала небожителям! — все-таки нашел ту самую точку. Лань Чжань издал тихий стон, который был для Вэй Усяня самой приятной на свете музыкой — ведь так нечасто можно было услышать от Лань Чжаня хоть что-то, даже во время порывов страсти, — и Вэй Усянь еще несколько раз надавил и потерся пальцами о заветное место, в том же ритме вбирая в рот его член. По ногам Лань Чжаня пробежала дрожь — и Вэй Усянь понял, что от некомфортных ощущений он точно сумел его избавить. — Вэй Ин… — прошептал Лань Чжань на выдохе, слегка выгибаясь, и Вэй Усянь добавил третий палец, внимательно следя за его лицом, чтобы успеть увидеть на нем хоть ноту недовольства. Но, кажется, Лань Чжаню нравилось, и понимание этого заставило голову Вэй Усяня закружиться, а внутренности — сжаться в комок. Это лицо, это тело, это сердце — все это принадлежало ему, Вэй Усяню, и Лань Чжань готов был отдать ему всего себя, без остатка. Вэй Усянь достал масляные пальцы, склонился над Лань Чжанем, чтобы поцеловать его в доверчиво приоткрытые губы. — Лань Чжань, все в порядке? — спросил он. — Я сейчас войду. Могу я? — Да, — прошептал Лань Чжань, и его уши покраснели еще сильнее. — Да, пожалуйста, Вэй Ин. Сердце Вэй Усяня пропустило удар и забилось о грудную клетку с такой силой, что, казалось, оно проломит ребра и выскочит наружу. Ханьгуан-цзюнь только что попросил его?.. — Ну если ты так просишь, гэгэ, — Вэй Усянь пытался говорить соблазнительно, но его голос дрогнул на середине фразы, — я просто не в праве тебе отказать. Он вылил на ладонь еще масла, размазал его по стволу, коснулся губами внутренней стороны бедра Лань Чжаня и, слегка отведя в сторону его левую ногу, осторожно толкнулся внутрь. Лань Чжань глубоко вдохнул — и было непонятно, что значил этот вдох, но Вэй Усянь на всякий случай замер, давая ему привыкнуть, а затем двинулся дальше — пока не вошел до конца, услышав влажный шлепок. — Лань Чжань, все в порядке? — спросил он. Во рту Вэй Усяня пересохло, и он сам поражался, как ему вообще еще удается произносить связные слова: судя по его состоянию, они давно должны были превратиться в смазанную кашу. — Да, — ответил Лань Чжань и протянул руку, чтобы погладить Вэй Усяня по щеке. — Мне хорошо с Вэй Ином. Вэй Усянь прикусил губу, пытаясь справиться с бурлящим внутри океаном эмоций. И чем он заслужил этого человека? Если это была его плата за пребывание со сломанными конечностями на горе Луаньцзан — он был готов заплатить ее еще раз. Вэй Усянь начал осторожно двигаться, очень медленно, неторопливо, хотя его голова была готова взорваться от ощущений. Он чувствовал, как туго сжимает его Лань Чжань, какой он узкий внутри и какой податливый — словно его тело всю жизнь ждало, когда Вэй Усянь возьмет его. — М-м, Лань Чжань, — пробормотал Вэй Усянь, кусая губы и впиваясь пальцами ему в бедра, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на бешеный ритм, — это так приятно… Вэй Усянь вышел из него полностью, замер на мгновение, наблюдая, словно в прострации, как судорожно сжимается растянутый вход, и снова вошел — на этот раз одним движением, до упора, вызвав из груди Лань Чжаня полувздох-полустон. — Вэй Ин, — произнес Лань Чжань, и Вэй Усянь наклонился, потерся своим носом о его нос, ласково поцеловал в алеющую щеку. — Да, Лань Чжань? — спросил он лукаво и снова толкнулся, пытаясь найти правильный угол. — Ты хочешь что-то мне сказать? Лань Чжань открыл рот, чтобы ответить, но вместо слов у него вырвался приглушенный стон, а его брови трогательно заломились, делая выражение его лица как будто немного несчастным. Прозрачная капля сползла по головке его члена, и Вэй Усянь тут же двинулся, притираясь к нему животом и смазывая ее. Лань Чжань зажмурил глаза, глубоко выдохнул и попытался отвернуться, но Вэй Усянь обхватил ладонями его щеки, заставляя смотреть на него. — Не отворачивайся, — попросил он, и Лань Чжань кивнул и потянулся к нему за поцелуем. Они целовались, пока Вэй Усянь медленно покачивался взад-вперед, не выходя даже наполовину, упираясь руками в простыни и тяжело дыша, а затем он ощутил, как Лань Чжань придвинулся к нему ближе, сам насаживаясь на него, и скрестил ноги у него за спиной — так же, как совсем недавно это делал сам Вэй Усянь. — Ох, Лань Чжа-а-ань, — простонал Вэй Усянь и, укусив его в губу, начал двигаться — быстро, резко, каждый раз входя до самого конца и почти полностью покидая его тело. Лань Чжаня под ним забила легкая дрожь, он стиснул его ногами сильнее, накрыл своей ладонью его ладонь, и Вэй Усянь тут же сжал ее, переплетая их пальцы. — Лань Чжань… — шептал он, вбиваясь в него. — Лань Чжань… Лань Чжань выгнулся на простынях, сжал руку Вэй Усяня до боли, и Вэй Усянь накрыл второй рукой его член, начиная быстро двигать ей — стараясь делать это в том же темпе, в котором он входил в его тело. — Ах, это невозможно, — простонал Вэй Усянь, мотая головой из стороны в сторону, — Лань Чжань, это просто невозможно… — Вэй Ин, — позвал его Лань Чжань, сжимаясь и шумно выдыхая, и Вэй Усянь излился с громким стоном, продолжая, словно в беспамятстве, ласкать естество Лань Чжаня. Тот сжался еще сильнее, ощущая, как внутри него разливается тепло, и, последний раз толкнувшись бедрами вверх, тоже выплеснулся Вэй Усяню в ладонь, стиснув его коленями так сильно, что еще немного — и переломал бы ему все ребра. Вэй Усянь некоторое время оставался в таком положении, продолжая механически гладить член Лань Чжаня и давая ему время прийти в себя, а затем осторожно вышел из него и упал на постель рядом, утыкаясь лицом в подушку. — Фух, как это, оказывается, тяжело, — сказал он, поворачиваясь к Лань Чжаню лицом. — Ты был прав, Лань Чжань, лучшего способа заставить меня устать и придумать нельзя. Вот было бы у меня золотое ядро — мы могли бы повторить это еще несколько раз! Конечно, Вэй Усянь лукавил. Он быстро восстанавливался, и подобное действие, пусть даже высосавшее у него все эмоциональные силы, не могло утомить его столь сильно. Но он не мог отказать себе в удовольствии увидеть, как Лань Чжань заботливо прижимает его к себе, целует в макушку, гладит по растрепавшимся волосам. — Мы найдем способ вернуть тебе золотое ядро, — твердо сказал Лань Чжань, и Вэй Усянь уткнулся ему в грудь, ощущая умиротворение. Он почти смирился с жизнью без ядра. Но все равно эти слова не могли оставить его равнодушным. Кошмар, привидевшийся ему в ночи, постепенно таял, растворялся в пустоте, оставляя после себя лишь слабый мерцающий отпечаток, который в скором времени должен был пропасть совсем. Вэй Усянь улыбнулся, смотря Лань Чжаню в глаза, и со спокойной душой погрузился в сон, прижимаясь к нему всем телом. В этот раз ему приснилось, что они с Лань Чжанем живут вдвоем в маленьком домике и выращивают вместе кроликов.