Беда не приходит одна

Я отринул все мирские суеты. Пути могут быть разными, но цель всегда одна.

— Кто это?! — закричал Вэнь Чао, хватаясь за меч. — Что это за шутки?! У Вэнь Чжулю было хорошее чутье, почти что охотничье. Он в ту же секунду вернулся к своему господину и встал перед ним, загораживая его от неизвестного противника своей спиной. Голубое пламя резко погасло, словно оно было маленьким огоньком на свече, которую задул ребенок, но спустя мгновение разгорелось с новой силой. Вэнь Чао задрожал и почти вжался в спину телохранителя. — Что вы стоите, бесполезные куски дерьма?! — забранился он на своих адептов. — Защищайте меня! Но стоящие вокруг него адепты вели себя странно с тех пор, как пламя зажглось в последний раз. Они стояли в одинаковой позе, чуть наклонившись и опустив головы, их руки свисали вдоль туловища. — Чего вы встали?! Вэнь Чжулю прищурился и толкнул одного из адептов в плечо. Тот, не оказав ни малейшего сопротивления, повалился на землю легко, как кость домино. — Они все мертвы, — сказал Вэнь Чжулю, и на этих словах оставшиеся заклинатели точно так же попадали на землю, словно яблоки с дерева, которое кто-то потряс. — Из них выпили все жизненные соки. — Это же не значит… — голос Вэнь Чао сделался тонким и надрывистым. — Что и мы тоже можем?.. Сжигающий Ядра не ответил, он лишь сверлил землю взглядом, пытаясь найти, что за тварь настолько умело и незаметно превращает сильных заклинателей в пустые оболочки. Внезапно его схватили за ногу. Вэнь Чжулю попытался освободиться, но его схватили за другую ногу. Вэнь Чао смотрел на это действие ни жив ни мертв, меч дрожал у него в пальцах. Только что упавшие на землю адепты поднялись, пошатываясь и качая головами, как маятниками. Следом за ними по всей улице начали подниматься трупы заклинателей — всех, кто погиб во время сражения. Они просто вставали столбом, не двигаясь, но этого хватило для того, чтобы Вэнь Чао начал паниковать и в страхе размахивать своим оружием. — Не подходите! Когда последние из лежащих трупов встали, на площади воцарилась гробовая тишина. Вэнь Чао, поняв, что мертвецы просто стоят на месте и ничего не делают, заметно повеселел. — Ха-ха, — произнес он, но в голосе его была слышна дрожь, — спасибо за представление. — Всегда пожалуйста. В этот момент вся тысяча трупов одновременно с хрустом повернула к нему головы. Они уставились на второго господина Вэнь слепыми белыми глазами без зрачков и продолжили стоять так, слегка покачиваясь. — В-Вэнь Чжулю, этот голос… Мертвецы заозирались по сторонам, словно молчаливо подавали друг другу сигналы, и также молча одновременно двинулись к Вэнь Чао. Они шли медленно, не спеша, не нападая и не делая резких движений, и это устрашало куда больше, чем если бы они просто накинулись на него. Вэнь Чжулю нахмурился и встал в боевую стойку, готовясь обороняться. Тысяча мертвецов кольцом окружила Вэнь Чао и его телохранителя и остановилась. — Ха-ха-ха! — засмеялся Цзян Чэн, который не понимал, что происходит, но начал получать от этого удовольствие. — Что-то не так, второй молодой господин Вэнь? Ты же так старательно окружал себя живыми щитами — что теперь не так? — Заткнись! — взвизгнул Вэнь Чао. — Думаешь, тебя эти твари не тронут?! — Наверняка тронут, — ответил Цзян Чэн, и на лице его появилась жестокая улыбка. — Но перед смертью я посмотрю на то, как они выпотрошат тебя, и мне не о чем будет сожалеть. Воздух внезапно прорезала трель флейты. Она была едкая, резкая, болезненная, хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать ее, но одновременно от нее невозможно было оторваться. Мертвецы пришли в движение. Они все еще не нападали на Вэнь Чао, а вместо этого делали какие-то странные вещи: они разделились на группы и избивали одного из мертвецов, а потом за волосы поднимали в воздух и с силой бросали о землю. — Ч-что происходит? — пропищал Вэнь Чао, и его голос сделался совсем тонким. — Вэнь Чжулю, что они делают? Тот не отвечал, а лишь смотрел на мертвецов с холодным и серьезным выражением лица. — Кто управляет ими? — чуть не плача спросил Вэнь Чао, оборачиваясь назад. — У этих тварей точно есть хозяин! — Верно. Мелодия зазвучала громче, усилилась, мертвецы зашипели друг на друга, оскалились и снова повернулись к Вэнь Чао. — Вон же он! — заверещал Вэнь Чао, указывая пальцем на крышу. — Вэнь Чжулю, он там! Убей его!!! Цзян Чэн и остальные посмотрели по направлению, которое он указал. На шпиле крыши на фоне бушующего синего пламени стояла фигура человека. Его длинные волосы развевались на ветру, а в руках была черная, как ночь, флейта. Именно она повелевала всеми мертвецами на поле боя. Внезапно мелодия оборвалась. Мертвецы замерли и расступились, раскрывая кольцо и образовывая проход. Фигура спрыгнула с крыши, мягко приземлилась и медленно, лениво пошла к ним навстречу. Стоило неизвестному сделать несколько шагов вперед, как ледяное пламя озарило его, и силуэт прояснился. Он был не один. Заклинатель словно раздвоился: из-за спины у него вышел точно такой же человек, в такой же одежде, такого же роста и телосложения. Только флейта у него в руке была светлая. — Что? — Вэнь Чао потер глаза. — Вэнь Чжулю, ты видишь это? Меня отравили, у меня двоится в глазах? — Нет, — ровно ответил Вэнь Чжулю. — Их двое. Теперь я понял, кто это. Цзян Чэн неверяще смотрел на заклинателей, подходящих все ближе. У него в груди начало жечь, словно кто-то прикоснулся к ней раскаленным тавром. Нет, этого просто не может быть! Они подошли к Вэнь Чао и остановились на расстоянии нескольких шагов. Мертвецы тут же снова сомкнули круг, не давая никому сбежать. Лань Ванцзи шумно выдохнул, не в силах произнести ни слова, и схватился за плечо брата. Тот сжал его ладонь, не отводя глаз от подошедших заклинателей. Теперь их невозможно было не узнать. Это были те самые лица, которые они искали все это время. Они были живы. Но едва ли в облике этих юношей осталось что-то от их прежних знакомых. Взгляд Вэй Усяня, стоящего спереди и управляющего мертвецами, был шокирующе безумным. Но не сказать чтобы взгляд стоящего за ним тенью Вэй Нина был более нормальным. Их лица, искаженные легкими полуулыбками, выражали отстраненную меланхолию и закостенелую злобу. Они выглядели, как две половинки единого чистого безумия. — Вэй Ин? — спросил Вэнь Чао, делая шаг назад. — Н-но это невозможно… Как ты выбрался? Ты должен был умереть! — А я предупреждал тебя, — ответил Вэй Усянь тихо, на грани слышимости, но его шелестящий голос эхом пронесся над городом, — что вернусь в этот мир мстительным призраком, и тогда Орден Цишань Вэнь может не ждать пощады. Он расширил глаза, они сверкнули опасным красным светом. К звуку его голоса присоединился второй голос, и теперь они говорили в унисон, звуча так, словно насылали древнее проклятие. — Я замучаю вас всех до смерти. Настолько безжалостно, что даже ваши души расколются на части! Вэнь Чао побледнел еще сильнее, почти сливаясь по цвету с собственными одеждами. — Не делай такое лицо, второй молодой господин Вэнь! — воскликнул Вэй Нин, сразу теряя всю таинственность, и солнечно улыбнулся. — Тебя это не коснется. — Мы долго думали, что же нам с тобой сделать, — произнес Вэй Усянь, покрутив флейту в руках. — Знаешь, я часто корил небеса и спрашивал, почему все должно было случиться именно так, как случилось. А потом я вспомнил, с чего все началось. С того, что ты… — он расхохотался. — Приставал к Мянь-Мянь! Подумать только! Столько покалеченных судеб, а все из-за твоей неуемной похоти! — Поэтому, — улыбнулся Вэй Нин, — для тебя у нас особый подарок. Наверняка во время войны тебе было не до любовных утех, поэтому мы решили помочь тебе расслабиться. Ряды мертвецов снова разомкнулись, и в центр вошли две фигуры. Вэнь Чао посмотрел на них и закрыл рот рукой, пытаясь сдержать крик ужаса. Кокетливо улыбаясь из-под длинных ресниц, на него смотрела Ван Линцзяо. Она была накрашена, красиво одета, а волосы ее были собраны в причудливую прическу. Если бы не белые глаза без зрачков, можно было и не понять, что она мертва. А рядом, поддерживая ее под руку, стояла фигура мужчины. Она была в перепачканных одеяниях клана Вэнь, а во второй руке, под мышкой, держала свою голову. Голова уже достаточно разложилась и истлела, но знакомые черты на лице все же просматривались. Это был первый сын Вэнь Жоханя и старший брат Вэнь Чао, Вэнь Сюй. Его глаза были широко открыты. Из груди Вэнь Чао вырвался всхлип. — Ну что же ты, второй молодой господин Вэнь, — обеспокоенно произнес Вэй Нин, — негоже плакать в таком взрослом возрасте! Ты же уже не маленький мальчик! Дорогая, утешь его, пожалуйста, а то совсем расстроился. Мне кажется, он просто истосковался по твоей ласке! Ван Линцзяо, с хрустом склонив голову набок, отпустила руку Вэнь Сюя и двинулась вперед. — Не смей!!! — заголосил Вэнь Чао. — Не подходи ко мне, тварь!!! — Как некультурно! — возмутился Вэй Усянь. — Ты столько времени делил с ней ложе, а теперь называешь тварью? Вот именно из-за таких, как ты, женщины и считают мужчин ветреными негодяями! Вэнь Чжулю загородил Вэнь Чао собой, вставая у Ван Линцзяо на пути, но его тут же облепили со всех сторон другие мертвецы, не позволяя прийти господину на выручку. Он разрубил ближайших мертвецов ударом ладони, но их было слишком много. Они тянули его за руки, хватали за ноги, за шею, выворачивали ему запястья, пока не зафиксировали в статичном положении. — Не убивай его пока, — предостерегающе сказал Вэй Нин. — Пусть посмотрит. Сжигающий Ядра стоял, словно распятый, все его конечности, растянув в стороны, держало по несколько десятков мертвецов, а несколько из них держали ему веки костлявыми пальцами, запрещая закрывать глаза. Он должен был смотреть. — Я и не собирался, — удивился Вэй Усянь и обратился к Ван Линцзяо: — Дорогая, ты так плохо работала в последнее время — не боишься, что тебя разжалуют? Твой господин даже назвал тебя тварью, наверняка он просто забыл ощущение твоего тела. Мне кажется, стоит напомнить ему об этом, ведь раньше вы были так близки… Ван Линцзяо улыбнулась, оскалив острые зубы, и вприпрыжку, совсем по-девичьи подбежала к Вэнь Чао. — Только тронь меня, Вэй Усянь! — выкрикнул он, делая шаг назад. — И мой отец!.. Ты хоть знаешь, что он сделает с тобой?! — Ты что, дурак? — по-детски обиженно спросил Вэй Нин. — А-Ин не тронет тебя, так что перед главой клана Вэнь наши руки чисты. Она прекрасно справится и без нашей помощи. Дорогая, напомни молодому господину, как хорошо ты умеешь ублажать его. Ван Линцзяо облизнула бескровные губы и нежно погладила Вэнь Чао рукой по щеке. Тот взвизгнул и отрубил ей руку резким взмахом меча, но девушка словно не заметила этого, продолжая ластиться. — Первый молодой господин Вэнь, — обратился Вэй Усянь к Вэнь Сюю, — твой младший брат, оказывается, такой стеснительный! Никогда бы не подумал, что известный ловелас окажется таким зажатым! Может быть, это его первый раз? Я думаю, тебе стоит помочь брату. На отрубленной голове Вэнь Сюя расцвела улыбка, и он медленным шагом двинулся к Вэнь Чао. Вэнь Чао выл и взмахивал мечом, пятясь назад, но с каждым новым взмахом силы словно покидали его. Вэй Усянь щелкнул пальцами, и в то же мгновение Вэнь Сюй оказался за спиной брата, вывернув ему руки и заставляя упасть на колени. — Нет!!! — завопил Вэнь Чао не своим голосом. — Не смей!!! — Давай, дорогая, не стесняйся, — подбодрил Ван Линцзяо Вэй Усянь. — Только не говори, что мне придется объяснять тебе, как это делается! Наверняка вы частенько делали это, такая важная особа, как ты, должна уметь делать… всякое. Ван Линцзяо кокетливо захихикала и также опустилась на колени, начиная развязывать пояс Вэнь Чао. Полусгнившая голова Вэнь Сюя стояла прямо перед ним, улыбаясь и смотря на него, а безголовое тело крепко удерживало сзади. — Только вот незадача, — цокнул языком Вэй Нин. — Мертвецам слишком нравится человеческая плоть, чтобы так просто выпустить ее изо рта. Как думаешь, она справится с желанием сожрать… его? — Ставлю свою флейту, что нет, — задумчиво отозвался Вэй Усянь. — Но пока не проверим — не узнаем. — Нет… — сипло прошептал Вэнь Чао, у которого от ужаса пропал голос, и по лицу его скатились слезы. — Нет, пожалуйста… Вэй Усянь крутанул флейту в руках и снова заиграл. Вэнь Сюй сжал руки сильнее, а Ван Линцзяо стянула с Вэнь Чао верхние одеяния и, преданно заглянув ему в глаза, наклонила голову ниже. — Хуайсан-сюн, — ласково произнес Вэй Нин, поворачиваясь к другу. — Будь так добр, закрой глаза. Боюсь, тебе не понравится то, что сейчас произойдет.

***

Чуть позже Вэй Усянь разрешил Вэнь Сюю присоединиться к Ван Линцзяо, ведь было нечестно, что ему не достанется ни кусочка. Вэнь Чжулю перестали сдерживать — ему вырвали золотое ядро и великодушно отправили на помощь хозяину, которого было уже не спасти. Братья Лань, Цзян Чэн и остальные наблюдали за этой картиной с откровенным ужасом, но не могли оторвать взгляда, как будто кто-то зачаровал их и заставил замереть. И смотреть. У многих в головах даже промелькнула малодушная мысль, что ублюдок Вэнь Чао заслужил такой смерти. Вэй Усянь удостоверился, что от Вэнь Чао и его телохранителя остались лишь ошметки плоти, и только после этого его взгляд прояснился. — А-Ин, все хорошо? — обеспокоенно спросил Вэй Нин. — Мне сыграть для тебя? — Все в порядке, — ответил Вэй Усянь, помахав рукой в знак отрицания, и указал кивком на мертвецов. — Сыграй лучше для них. Они хорошо потрудились сегодня, и теперь можно позволить им отдохнуть. Вэй Нин кивнул, поднес флейту к губам, и в этот момент Цзян Чэн пришел в себя и бросился к братьям. — Ах ты, паршивец! — напустился он на Вэй Усяня. — Куда ты пропал на целых три месяца?! У нас вовсю идет война, а ты прохлаждаешься! Вэй Усянь растянул губы в улыбке, собираясь ответить, но Цзян Чэн перебил его, обращаясь к Вэй Нину: — А ты! — воскликнул он, кивком головы указывая на его белую с золотым флейту. — Это что за позорище? Ты что, адепт Ланьлин Цзинь? Ты не мог сделать ее черной, как у Вэй Ина? — Ну, знаешь, — фыркнул Вэй Нин, — должны же вы хоть как-то нас различать. — Чертовы дураки, — процедил Цзян Чэн и порывисто обнял их обоих разом. — Хорошо, что вы вернулись. — Да, — хором ответили близнецы, обнимая его в ответ. — Хорошо, что мы вернулись. Они смотрели на шиди с искренней радостью. Их лица были улыбающимися, глаза — теплыми, в них не было ни капельки того яростного безумия, которое обуревало их несколько минут назад, когда они заставляли мертвецов рвать Вэнь Чао и Вэнь Чжулю на части. — Где вы были вообще? — недовольно спросил Цзян Чэн. — Вы что, не понимаете, что на войне лишних рук не бывает? — Восстанавливали Пристань Лотоса, — беспечно отозвался Вэй Усянь. — Вот увидишь, как война закончится, вернемся домой, а там уже все отстроено. — В каком это смысле? — недоверчиво спросил Цзян Чэн. — Как вы вдвоем?.. Ужасная догадка озарила его лицо, и глава Ордена Цзян побледнел. — Только не говори мне… Ты же не… заставлял этих тварей?.. Вэй Нин разразился хохотом. Вэй Усянь неопределенно пожал плечами. — Ну, я даже не знаю… Он вдруг резко замолчал, глядя на руку Цзян Чэна. — Это же… — он изумленно расширил глаза. — Цзыдянь? Цзян Чэн хмыкнул, вздергивая подбородок. — Ну а ты думал? У главы клана должно быть достойное оружие. — Главы клана? — переспросил Вэй Усянь, и его брови дрогнули. — А дядя Цзян, он?.. — Только не говори мне, что ты снова решил, что он умер! — рявкнул Цзян Чэн. — Он просто еще не пришел в сознание, и временно позицию главы клана занимаю я, понятно тебе? Внезапно сзади послышался голос Лань Чжаня. — Вэй Ин, — сказал он, подходя к братьям. — Лань Чжань, — отозвался Вэй Усянь, почтительно склоняя голову в знак приветствия. — Я же обещал тебе, что выживу и вернусь к вам. На обычно каменном лице Лань Чжаня проступило что-то болезненное. Вэй Усянь подумал, что он все еще винит себя за то, что оставил его, и хотел отшутиться и снова напомнить, что с ним все хорошо, но тон, которым Лань Чжань заговорил, заставил его разом проглотить все заготовленные шутки. — Убийства адептов Ордена Вэнь по дороге сюда совершены тобой? — спросил Лань Чжань, и его голос был холодным, словно его горло морозили куски льда. — Нами, — поправил его Вэй Нин. — Каким способом ты управляешь этими темными существами? — задал Лань Чжань следующий вопрос, и Вэй Усянь почувствовал, что начинает злиться. Что за идиотские вопросы? Зачем задавать их, если ответ очевиден? Он так хочет услышать от Вэй Усяня лично, что тот встал на темный путь? — Позволь узнать… что будет, если я не стану отвечать на этот вопрос? — сухо спросил Вэй Усянь. Лань Чжань свел брови к переносице и молчал некоторое время. — Вэй Ин, — наконец сказал он, — избравший путь Тьмы дорого заплатит за свой выбор. Во все времена не было исключений. — Лань Чжань, — прищурился Вэй Усянь, и в голосе его послышалась злость, — мы столько не виделись, и это единственное, что ты можешь сказать мне при встрече? Где-то в глубине души он так спешил поскорее оказаться в кругу близких, что еле пережил эти три месяца. И одним из тех людей, которых он хотел видеть больше всего, был Лань Чжань. Вэй Усянь даже иногда прокручивал у себя в голове сценку их встречи, придумывая, что скажет, но сейчас Лань Чжань вел себя так, словно они были лишь далекими знакомыми, а не так, словно Вэй Усянь пожертвовал собственной шкурой ради его защиты. Вэй Усянь не ждал благодарности, но тот факт, что Лань Чжань обвиняет его, вместо того чтобы выразить радость от долгожданного воссоединения, заставлял сердце сжиматься от гнева. — Путь Тьмы разрушает тело, но еще больше он разрушает душу, — продолжил Лань Чжань. — Ты не можешь контролировать все. — Конечно же, я могу, — тут же ощетинился Вэй Усянь. — Какое тебе вообще дело до того, какой путь я использую? Он чувствовал, как злость разливается по его телу. Он знал, что Вэй Нин рассказал Лань Чжаню, Лань Сичэню и его семье ситуацию с золотым ядром. Лань Чжань прекрасно знает, что у Вэй Усяня нет золотого ядра. Он знает, что это единственный для него путь. Знает — и все равно продолжает осуждать его? — Лань Чжань, — Вэй Нин вышел вперед, загораживая Вэй Усяня собой, — ты что, считаешь, что у него есть выбор? Лань Чжань, не меняя своего холодного выражения лица, ответил: — Выбор есть всегда. Вэй Нин округлил глаза, не ожидав такого ответа. Вэй Усянь ощутил, как кровь приливает к вискам. Он сжал флейту в руке так, что пальцы онемели, в его глазах заплясали красные огоньки. Все это время он чувствовал черную зияющую дыру на месте, где когда-то пульсировало золотое ядро. Теперь там пульсировала только боль и пустота. Он ничего в этом мире не желал больше, чем снова почувствовать эту силу. Он бы отдал любые богатства ради того, чтобы снова ощутить в себе теплую духовную энергию, которая была ласковой и послушной, а не гниющей и яростной. Он бы хотел выбрать светлый путь, но он не мог этого сделать. Если он откажется от темного пути, он просто не сможет никого защитить — неужели Лань Чжань этого не понимает? Он выжил, несмотря на то, что его бросили. Он выбрался, исцелился, он помог победить в заведомо проигрышной битве, и все, что он слышит в свой адрес, — это упреки? «Выбор есть всегда» — это просто смешно! Лань Чжань просто не понимает, что это такое, когда внутри тела постоянно находится раскрытая рана, которая никогда не заживет, сколько ее ни зашивай. — Вэй Ин, — Лань Чжань вновь заговорил, — ты не должен использовать путь Тьмы. Это опасно. Вэй Усянь вперился в него. Хах, ну а чего он ожидал? Что его погладят по голове, увидев, как за ним по пятам следует армия трупов? Все они, наверняка все они осуждают его. Даже зная, что у него не было другого выбора. Они не хотят видеть его таким. Таким он им не нужен. Таким он никому не нужен. Вэй Усянь холодно усмехнулся и ласково погладил флейту, вокруг которой еще клубилась тоненькими струйками темная энергия. Он поднял глаза на Лань Чжаня и уже открыл рот, чтобы спросить его, какое, в общем-то, дело постороннему человеку до того, какой путь он использует, но Лань Чжань перебил его. — «Не должен» значит «не обязан», — сказал он серьезно, исправляя свою предыдущую фразу. — Вэй Ин, ты не обязан использовать путь Тьмы ради нас. Мы сможем тебя защитить. Слова брани застряли у Вэй Усяня в горле. Лань Чжань прикрыл глаза, словно собираясь с мыслями, сжал кулаки и добавил тихо, еле слышно: — Больше я не позволю тебе жертвовать собой. Вэй Усянь закрыл рот, из которого готова была вылететь ругань, и сделал шаг назад. Так все дело было только в этом? — Оу, — только и смог выговорить он, совершенно не зная, что еще сказать. Ему казалось все это время, что он лежал, придавленный сверху огромным камнем, а теперь он стал невесомым, словно перышко, и почти был готов оторваться от земли и воспарить в небеса. — Ну… спасибо, Лань Чжань, — сказал он и неловко хлопнул его по плечу, отчего-то чувствуя себя до крайности смущенным. — Знаешь, Вэй Ин, — хмуро произнес Цзян Чэн, скрещивая руки на груди, — твоя новая сила, конечно, невероятна, и она очень пригодится нам в сражениях, но я просто надеюсь, что это не одна из твоих очередных геройско-жертвенных идей. То, что темная энергия разрушает тело и душу, знают даже дети. Поэтому если ты почувствуешь, что устал или тебе плохо — оставь все на нас, не лезь в пекло. Если я узнаю, что ты снова пытаешься самоубиться — я сломаю тебе ноги, чтобы ты вообще не мог встать с постели, понятно тебе? Вэй Усяня от этих слов слегка передернуло: не так давно у него действительно были сломаны ноги, и он не желал повторять этот счастливый опыт. — Глава Ордена Цзян, как всегда, очень прямолинеен, — Лань Сичэнь, который тоже стоял рядом некоторое время, улыбнулся, — но я не могу с ним не согласиться, как и с Ванцзи. Вэй Ин, ты действительно спас нас сейчас, но если тебе станет тяжело, не трать силы на нас. Ты и так уже слишком многое пережил, с тебя хватит геройств. И, да… хорошо, что вы вернулись. Госпожа Юй прошла мимо них, фыркнув: — Ну хоть где-то вы смогли принести пользу. После этого она больше не подходила к ним. Она с другими адептами помогла подняться Цзян Фэнмяню и увела его в сторону больничных комнат. Вэй Усянь переводил шальные взгляды с одного на другого и не мог поверить тому, что он слышит. Они волнуются за него. Он был готов к тому, что его будут осуждать вне зависимости от того, есть у него золотое ядро или нет. Потому что заклинателей с детства обучали тому, что темный путь — это неправильно и мерзко, и ему следуют лишь ужасные монстры. Они не обвиняют его. Вэй Усяню было все равно, что о нем скажет общественность, но он всегда дорожил мнением своих близких. Он лелеял надежду, что они не отвернутся от него, увидев его мертвую армию, но все же не смел надеяться на это. Они готовы защищать его. Он не одинок. Вэй Усянь опустил голову, пытаясь справиться с непрошенными слезами. — Тоже мне «оставь все на нас», — поддразнил он, надеясь, что его голос не дрогнет посреди фразы, — вот я оставил вас одних на день, и что же тут произошло? Что бы было, если бы мы с А-Нином сейчас не пришли? Цзян Чэн приподнял бровь. — Я и имел в виду — оставь все на нас с Вэй Нином, — объяснил он, — Я еще не видел его в деле, но Цзэу-цзюнь говорит, что он стал даже сильнее него, это правда? Вэй Усянь украдкой посмотрел на брата и тихонько рассмеялся. На лице Вэй Нина светилось едва скрываемое самодовольство. Его наконец-то перестали считать за пустое место. — Нет, конечно, куда мне до Лань Хуаня, — скромно ответил Вэй Нин и кинул взгляд на Лань Сичэня. Тот смотрел на него с таким выражением лица, что Вэй Нина бросило сначала в жар, потом — в холод, а потом — в непонятное состояние между нирваной и реальностью. А затем Лань Сичэнь подошел быстрыми шагами и порывисто обнял их обоих вместе с Цзян Чэном. — Я рад, — сказал он тихо. — Хорошо, что вы вернулись. Цзян Чэн немного поругался для приличия, но не оттолкнул его, а только сжал плечи братьев сильнее. Он сам безумно хотел обнять их снова — и вообще не отпускать от себя больше никогда — но не решался, и Лань Сичэнь помог ему сделать первый шаг. Спустя мгновение Вэй Усянь почувствовал запах сандалового дерева и чуть не потерял сознание от удивления — ненавидящий прикосновения Лань Чжань тоже стоял рядом с ними и обнимал всех четверых. Даже Цзян Чэна. — Чертовы Вэньские выродки, — выругался Не Минцзюэ вместо приветствия, когда они наконец отпустили друг друга. — Мирное население снова пострадало. — Война есть война, — мягко сказал Лань Сичэнь. — Наши целители помогут раненым, а души умерших мы упокоим с миром. Не Минцзюэ презрительно хмыкнул, скрещивая руки на груди. — Множество семей осталось без крыши над головой, — сказал он. — Что прикажешь делать с сожженными домами? Явно не Вэнь Жохань будет их восстанавливать. Вэй Усянь посмотрел на него снисходительно. — С отстройкой домов мы что-нибудь придумаем, — заверил он. — Вы, главное, не сжигайте трупы.