По судьбе

      Джей хорошо помнил тот самый день, когда в его жизни появилось что-то новое. Что-то, со светлой крашенной макушкой, шоколадными глазами и с закусанной нижней губой.       Ровно месяц назад Чонсон вырвался из-под родительской опеки и переехал из Пусана в Сеул, поступив в столичный ВУЗ на юридический факультет. Местами было сложновато, но, в целом, парень справился с поступлением сам, без помощи отца, что являлся совладельцем какой-то компании, о которой Пак почти ничего не знал. Мужчина предлагал любую помощь, вплоть до съема и оплаты маленькой квартирки в центре столицы, однако младший уперто стоял на своем. Прерогатива попробовать самостоятельную жизнь казалась куда интереснее. Тем более, если речь шла о веселых буднях студента юрфака с компанией друзей, девчонками и тусовками с соджу.       Только мечтам не суждено было сбыться. По крайней мере, так скоро. Вместо тусовок со старшекурсницами пришлось читать лекции до десяти вечера, а огромную компанию друзей заменили два товарища с того же факультета. И то, одногруппники. Сону был самым юным в их трио. Милый паренек, любящий делать эгье и живущий в том же общежитии, что и Чонсон. Сонхун, что был младше Джея на полгода, до сих пор удивлялся тому, что самый младший из них троих выбрал такой серьезный факультет. «Ему бы в агентство какое-то пойти, да айдолом стать…» — крутили у виска оба старших. Ким в такие моменты смешно надувал губы и язвил: «А сами-то! Один мог стать известным фигуристом, а другой унаследовать бизнес отца! Но что-то вместо этого я вижу вас рядом с собой на кафедре!»       Больше к Сону претензий не имели.       Время шло. Джей, пока друзья во всю погружались в учебу, старался усидеть на двух стульях: днем он был обычным студентом юридического, что зубрил уголовный кодекс, а вечером, после занятий, становился открытым к новым знакомствам молодым человеком. Только ходить в клубы и ловить пошлые взгляды девушек оказалось не так уж и интересно. Очень скоро Чонсон понял, что несмотря на желание проститься со своей девственностью как можно скорее, просто секс ему был не нужен. Хотелось чего-то теплого, комфортного и нежного под боком.       Именно так цель «напиться вдребезги и потрахаться» сменилась на «выучить третий параграф по уголовному праву и не завалить тест по истории». О девушках Пак и забыл, искренне желая погрузиться в учебу, чтобы ничего не делать перед Новым годом. Об этом подсказала мама: «сначала работаешь, потом отдыхаешь!» — золотое правило жизни, которое, судя по опыту родителя, действовало всегда и везде.       Чонсон действительно перестал обращать внимание на представительниц противоположного пола.       Продержался парень ровно неделю.       Когда Джею, спустя пять тяжелых учебных дней, которые показались вечностью, сообщили о том, что у него появился сосед, он обрадовался. Пока не понял, что Сону оговорился, и жить он будет не с парнем, а девушкой. Джей хорошо помнил день знакомства с той, с которой, вероятно, будет жить четыре года.

***

      Чонсон не любил убираться.       Ему было больше по душе наводить творческий беспорядок, нежели вылизывать комнату каждый день — просто в какой этом смысл?! Навешанные на стул футболки никак не мешали, а развешанные в хаотичном порядке плакаты над кроватью добавляли уюта. Пак с особой ответственностью подходил к обустройству жилья, в котором хотел прожить следующие несколько лет. Вообще-то, привести свою маленькую комнатушку в нормальное состояние он должен был ещё до первого учебного дня. Только маленькие проблемы с переездом отодвинули такое важное дело на второй план, а после стало не до этого — всю первую неделю обучения парень старался свыкнуться со статусом «студента» и запомнить имена преподавателей, а не расставить кружки по размеру и вытереть пыль в самом дальнем углу, которую даже не было видно.       Парень прошипел, стоило маленькой кнопке, на которой держался плакат с какой-то корейской группой, упасть на пол. Он уже тысячу раз пожалел о том, что сказал своим друзьям утром. «Да я немощный что ли? Сам справлюсь!» — качнул головой Чонсон, не видя, как товарищи закатили глаза от подобной интонации. Честное слово, Джей уже через два часа был готов извиниться и забрать свои высказывания назад, лишь бы парни пришли к нему в комнату на выручку.       Хотя бы своим присутствием они бы очень помогли — от разговоров время шло бы быстрее, а от шуток, которые изредка произносил бы Сонхун, все валялись на полу.       Пак слез с кровати и в два шага оказался у окна, которое он решил приоткрыть. Погода радовала. Солнце пекло не сильно, а слабый ветерок помогал вспотевшему парню прийти в себя. Белая футболка неприятно липла к телу, синие джинсовые шорты в тот момент показались невероятно тяжелыми, а от босых ног остались еле заметные следы на линолеуме. Чонсон сложил руки по бокам и оглядел комнату. Коробки, коробки, коробки… Миллион коробок! Они вообще когда-нибудь кончатся?       Железная дверь, что разделяла комнату от общего коридора, неожиданно открылась. Возникший сквозняк заставил парня счастливо улыбнуться, но наслаждаться долго Джей не смог. Осознание, что к нему кто-то пришел, отрезвило, и он мгновенно открыл глаза. Те тут же расширились в приятном удивлении.       — Сону… — радостно протянул старший, завидев товарища. На его лице заиграла ответная улыбка, заставившая Чонсона опомниться — он теперь не один!       — Я кое-кого тебе привел, хён, — также протянул Ким. Старший тут же осекся.       — Что? Вы с Сонхуном решили мне помочь?       — Нет, ты же сам отказался, — парень обидчиво сложил руки перед собой. Джей выдохнул, сделав в голове пометку попросить у друга прощения. За что, правда, не было до конца понятно, но Пак еще в день знакомства уяснил, что Ким обидчивый. — Я просто шёл к себе в комнату. Но кое-кого встретил.       — Кого? — неприятное предчувствие засело где-то под адамовым яблоком. Пак сглотнул, а после и вовсе испуганно дернулся, стоило телефону в руках младшего зазвонить.       — Твоя… Твой… Айщ! — Сону устремил взгляд на телефон. — В общем, сам сейчас узнаешь, он скоро придет. Ой… Она. Мне пора!       — Да объясни сначала в чём дело, — недовольно прошипел Джей. — Кто «она»?       — Поздравляю со статусом «соседа», хен! — Ким захихикал и, послав другу воздушный поцелуй, скрылся за дверью. Ушёл он также быстро, как и появился. Чонсон иногда из-за этого шутил, что у младшего в заднице моторчик.       В комнате неожиданно воцарилась гробовая тишина.       — Господи… — выдохнул парень. Он зачесал немного мокрые пряди волос назад и вновь устремил взгляд на дверь. В этот же момент она открылась и на пороге появилась… Она.       Первое, что бросилось в глаза — девушка не была кореянкой. Скорее, метиской, а от того ее внешность казалась ещё красивее. Пак, в силу того, что являлся обычным, среднестатистическим парнем-натуралом с изредка бушующими гормонами, не мог не оценить притягательные черты лица и приятные формы. Карие глаза с длинными ресницами, немного хмурые от неловкости брови, закусанная нижняя губа и волосы, покрашенные в блонд и свисавшие чуть ниже плеч. Образ простой, хотя, такой парень как Чонсон, что активно старался быть в тренде всех модных событий, заметил, как идеально всё сочеталось и сидело. Белая оверсайз футболка особенно красиво смотрелась на хрупких плечах и закрывала часть черных шорт до колен, а на ногах у незнакомки были белые кроссовки и длинные носки какого-то бренда: Джей забыл его название. Он в принципе всё забыл, стоило в комнате появиться второму человеку.       — Привет… — первое, что сказала девушка. Пак сглотнул и сделал маленький шаг вперед. — Я, видимо, встретила твоего друга? Он сориентировал меня где ты живешь.       — Да, — Джей неуверенно стал метаться из стороны в сторону. Приметив это, Пак тут же прокашлялся и встал ровно. Как растяпа, честное слово! Девушек никогда не видел что ли? — Его зовут Сону.       — Сону… — произнесла незнакомка, словно смакуя юношеское имя на губах. Она вошла в комнату окончательно, после чего закрыла за собой дверь и осмотрелась вокруг. Парень приметил черный рюкзак за её спиной и большой белый чемодан у входа. Чёрт, только не говорите, что… — Он, наверное, рассказал кто я?       — Э… Нет. Очень скомкано.       — Я так и думала, — блондинка со смешком зачесала спавшие на лицо пряди назад. — Я хотела, чтобы он проводил меня, но он, кажется, такой активный… Сказал куда идти, а сам унесся вперед.       — Да, он такой…       — Я Юми, — девушка подошла поближе, тем самым неосознанно позволив Чонсону подметить две детали: Юми очень вкусно пахла и была чуть ниже него. Надо же. — Твоя новая соседка.       — Новая… Соседка? — сказать о том, что Юми не «новая», а «первая» Пак не смог. Было будто не до этого. В голове сотня вопросов и ни одного ответа. Несмотря на бегающих обезьянок в голове, парень догадался протянуть руку и пожать девичью. Очень мягкую, с красивым молочным маникюром и френчем. — Но… Кхм. Но ты ведь девушка.       — Знаю, — смешок сорвался с женских уст быстрее, чем парень осмыслил собственный вопрос. Кажется, Юми его и ждала. — Но мест в общежитии больше не было. Мне дали на выбор несколько комнат, среди которых были даже девочки, но… Знаешь, ты был самым лучшим вариантом из всех.       Джей не знал что на это ответить. А Юми будто ответ и не ждала. Она улыбнулась, после чего вернулась к двери и оглядела свою часть комнаты: кровать, стол, стеллаж, шкаф и цветок в горшке. Скучно, но у Чонсона было тоже самое, поэтому жаловаться никто не мог. Да и не хотел. Юми плюхнулась на свое спальное место и заулыбалась еще шире. Неосознанно, но у старшего и самого поднялось настроение.       — Надеюсь, мы поладим! — воодушевленно произнесла девушка.       Джей тоже на это надеялся.

***

      За три недели Джей многое осмыслил. Хотя бы потому, что многое произошло.       Первую неделю они с Юми активно привыкали к друг другу. Радовало, что девушка охотно шла на встречу — без проблем соглашалась на совместные прогулки после пар, учитывая, что сама младшая училась в параллельной группе, помогала с домашними заданиями, а вечерами могла порадовать Чонсона заваренным раменом или заказанными роллами.       Юми излучала тот самый комфорт, который Джей так хотел испытать на себе, а потому уже спустя три дня совместного жилья, парень понял, что смотрит на девушку никак на соседку. Он смотрит на неё как на девушку. Теперь Пак смущался, если видел Юми в белых облегающих топах, а вместе с тем испытывал плохо контролируемое желание, что граничило с похотью. Теперь Пак стабильно дарил Юми цветы, аргументируя это тем, что ему показалось, будто та грустила утром. Теперь Пак полностью посвящал себя соседке, невольно даже позабыв о товарищах. Те крутили у виска, но в душе за него радовались.       Вторую неделю Джей старался отдалиться от Юми. Потому, что слова о том, что её видели с каким-то парнем с факультета лингвистики невольно отрезвили Чонсона. Ведь Юми, на самом деле, никогда не давала ему какой-то ответной реакции. Она ходила в обтягивающих топах, потому что ей было удобно. Она принимала цветы, потому что это была обычная вежливость. Она готовила завтраки, потому что не могла не поделиться чем-то вкусным со своим соседом. Она вела себя так, как вела себя с другими. И это злило. Но поделать что-то парень не мог. Не имел права. Поэтому деньги на цветы больше не тратились, а Джей стал вставать раньше, чтобы приготовить завтрак самому.       Для Юми он завтрак не делал.       К счастью, легкая влюбленность не разрослась дальше, поэтому к началу третьей недели совместного проживания Пак понял, что его максимальные чувства к соседке — это симпатия. Она была хорошим другом, и Чонсон действительно не хотел, чтобы их начинавшаяся дружба распалась из-за какого-то пустяка.       К концу третьей недели так и случилось.       Плохую весть принес Сону. Джей даже задумался над тем, чтобы не оставаться с Кимом наедине — мало ли что вякнет.       — Джей… Твоя… Твоя соседка… — шумно дышал младший, что, кажется, бежал в комнату друга. Юми, к счастью, не было.       — Что? — незаинтересованно произнес Пак, оторвав взгляд от поливки цветов на окне. Сплетни он не любил, особенно если их разносил Сону.       — Она… Фух, — спустя долгие десять секунд Ким смог восстановить дыхание в норму и выпрямиться. Чонсон спиной ощущал его неуверенный взгляд, а от того на лице появилась ехидная улыбка от предвкушения. Ну же, Сону, удиви! — Нет, ну, ты ведь наверняка знаешь! Она с тобой хорошо общается, точно тебе рассказала!       — Я много чего знаю. Знаю, что у неё есть кот по кличке Тео… Знаю, что её мама сейчас отдыхает в Китае. Знаю, что…       — Юми лесбиянка!       Чашка с водой упала на пол. Первая мысль — отрицание. Что, черт возьми, Сону несет? Какая лесбиянка? Да быть такого не может!       Стадия отрицания очень быстро сменилась на стадию гнева.       Жилки на массивной шее разбухли, челюсть свело, а ногти впились в ладонь — так сильно Джей сжимал кулаки. Его голова медленно повернулась в сторону друга, что испуганно сделал шаг назад. Мало ли.       — Что ты сказал? — прошипел Чонсон.       Пак не любил геев. Не любил лесбиянок. Не любил всё, что с этим связано. Ему с детства вдалбливали в голову, что подобные отношения — это мерзко, недопустимо, неправильно и миллион других слов, несущих в себе не самые лучшие определения. В какой-то момент Джей действительно стал считать так, как ему говорили старшие. И от этого было не по себе. Но поделать с собой что-то парень просто не мог. Уже не мог.       Чонсон иногда задумывался о том, как отреагирует, если узнает, что его знакомый любит свой же пол. Однако, Пак никогда не думал, что действительно столкнется с этим. Как Юми могла быть… Такой? Почему сделала такой выбор? Почему отказалась от чувств к парням и решила перейти с членов на, черт возьми, вагины? Даже думать о подобном было отвратительно!       Всё это значит, что у Джея никогда не было шанса. Не потому, что Юми видела в нем друга или брата. А потому, что любила позу ножниц.       Черт возьми!       Сону в тот день снова ушел также быстро, как и прибежал. Оставаться со злым Джеем — себе дороже. Тот, к слову, весь день был не на своем месте. Именно сегодня, когда он так хотел посмотреть в бесстыжие глаза соседки, она решила пойти на пары, а не прогулять. По итогу кровать была расправлена и заправлена несколько раз, цветы оказались залиты, а доклад по географии, который Пак не мог сделать уже несколько дней, доделан.       Дверь отворилась ровно в шесть часов. Удивительно, если считать, что пары закончились ещё в три дня. С кем Юми была? Что делала?       Джея, что сидел на своей кровати и смотрел в окно, передернуло от подобных размышлений. Как начать разговор он не знал. Но и молчать не собирался. Взгляд был переведен из окна на девушку. Та держала пакет в руках и беззаботно ступала по паркету из стороны в сторону. Пак сглотнул и пересел к соседке лицом.       — Я стащила из столовой пуноппан, — хихикнула Юми, разбиравшая пакет с едой на свой стол. — Или ты уже поел?       Девушка обернулась к другу и стала сверлить его взглядом. Джей снова сглотнул.       — Я… Я должен у тебя кое-что спросить.       — Что именно? — блондинка на секунду нахмурилась, после чего хмыкнула и вернула взгляд на продукты. — Чего ты такой напряженный? Препод какой-то завалил?       Слова дались Чонсону тяжело. Он надеялся, что будет легче.       — Ты лесбиянка?..       Юми замерла с мороженным в руках. То, что она не повернулась к старшему с объяснениями в первую же секунду, окончательно вывело его из себя. Он спохватился и вскочил с места.       — Ну?! Ответь же!       Младшая повернулась не сразу. В голове бушевал ураган, и девушке понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и взять всё в свои руки. К товарищу, судя по всему, бывшему, она обернулась без улыбки на лице и хмурым взглядом.       — Да, — честно ответила Юми.       Слова прозвучали как гром среди ясного неба. Чонсон выдохнул. Скажи девушка, что всё это ложь, он бы поверил. Постарался бы поверить! Но Юми ответила по-другому. И от того под сердцем защемило.       — Я буду честен, Юми. Я всегда честен с тобой. Я ненавижу… — собственное секундное замешательство почти вывело парня из равновесия. — Я ненавижу таких, как ты.       Скулы младшей сжались. Пак никогда не видел девушку такой злой и спокойной одновременно.       — Ладно… — Юми заторможенно кивнула, осознавая, что отныне как раньше уже не будет. — И чего ты хочешь от меня?       — Или ты, или я должны съехать.       — Тебе настолько противно?       — Да! В яблочко!       — И как-то, что я лесбиянка… Касается тебя?       Пак на секунду впал в ступор. Он даже не думал об этом. По крайней мере, никогда не заходил так далеко. Юми, тем временем, продолжила наседать.       — Я ещё могу понять, если бы я была бы парнем. Парнем-геем, — и снова смешок. Теперь грустный и в какой-то степени больной. — Но так…       — Никак! Но… Я не хочу жить с тобой!       — Тогда сам и вали! — впервые за все время их знакомства прокричала блондинка. — Потому, что это у тебя проблемы, а не у меня. Меня все устраивало.       — Юми! Если бы я знал, что ты такая… Ни за что не позволил бы тебе остаться со мной в комнате! — парень сглотнул в третий раз. — Мерзкая… Мерзкая извращенка! Тебя отшил какой-то мужик и ты захотела сменить ориентацию?       Тычок в грудь заставил Джея сделать шаг назад.       — Это вообще не твое дело! — прошипела Юми. После она выдохнула и стала говорить чуть спокойнее. — Так или иначе… Я остаюсь. Даже если мне придется жить с таким дебилом, как ты…       — Юми!       Договорить парню не дали.       — Уж не знаю, где ты нахватался подобной хрени… Но в любом случае, тебе придется уживаться со мной. Потому, что я не знаю, как ты вообще живешь в обществе, где полным-полно разных людей разных рас, вер и… Ориентаций. В общем… Поздравляю тебя.       Усмешка вернулась на девичье лицо. Теперь она не несла за собой ничего хорошего.       — Тебе придется жить с лесбиянкой целых четыре года.       Джей вновь сглотнул слюну, которой уже практически не было. Юми двинулась к выходу из комнаты и остановилась у самой двери.       — Вернусь ночью. У меня свидание с одной красивой кореянкой с инженерного.       Твою мать.