Сделка с Дьяволом

***

Два дня спустя…       — Эдвард, ты уверен, что Гарри отдал их тебе не ради какой-то личной цели? — напряглась Агата, вчитываясь в документ с данными о персональном счёте на имя Дилана.       — Уверен, — ухмыльнулся Кадоган, откидываясь в кресле и заводя руки за голову. — Он, как и Чарльз, не смог воспользоваться персональным счётом на имя твоего брата, поэтому и передал бумаги мне, в качестве «извинений» за помощь в организации похищения Криса в обмен на тебя. Он надеется, что я смягчу своё отношение к нему, вот и всё. Потому что на большее не способен в нынешнем положении.       — Не будь слишком самоуверен, — нахмурилась девушка, откладывая документы в сторону.       — Как раз-таки я, дорогая, смотрю на вещи трезво. Ты же знаешь, какой компромат у меня и Нильсена на Анну и Гарри. Это подобие русской мафии не станет играть против тех, у кого в рукаве все козыри, — с насмешкой протянул он, сверкнув глазами.       — Всё равно как-то странно, — она приложила палец к губам, свернув губы трубочкой. Через несколько секунд Харрис задумчиво отозвалась: — М-м… значит, пытаются быть полезными в надежде, что теперь ты точно не станешь использовать против них компромат?       — Сама подумай. Чек отдал мне эти бумаги именно после суда над Чарльзом. Опасался, что я сразу возьмусь за него, вероятно. Но это ни к чему сейчас, — покачал головой Эдвард, складывая руки в замок на уровне живота. — Ты знаешь, я просто так не разбрасываюсь полезными для меня людьми. Он ещё мне пригодится, как и его русская сообщница.       — Интересно, а если бы личность Алекса была раскрыта, он бы и к нему пытался найти подход?       — Не исключено. Но нам же лучше, что Чек не знает о Нильсене. В случае, если они по инициативе Попович пойдут на крайние меры, Александр сможет незамедлительно нанести удар по ним.       — Вы бы прекрасно работали с ним в команде, — улыбнулась девушка, покачав головой. Конечно, если бы не взаимная неприязнь мужчин друг к другу, они бы могли быть отличными друзьями и союзниками.       — Если бы твой швед не был занозой в одном месте, — чуть дёрнул уголком губ Кадоган, не особо и стараясь скрыть своё раздражение. Он всё ещё был зол на Александра за то, что тот вытворял за его спиной. И за сговор с Кристофером в том числе.       «Злопамятный же ты», — улыбнулась своим мыслям Харрис, возвращая внимание документам.       — Я ведь могу передать бумаги Дилану так, чтобы он не узнал про то, кем ему приходимся мы с Аннет? — озадачилась Агата, нахмурив лоб. — В бумагах, конечно, не указано это, но подозрительно, что Аннет Сильвер-Харрис оставила персональный счёт на имя человека, который ей якобы никем не приходится.       — Можно ведь солгать, — улыбнулся Эдвард, вставая с кресла и подходя к ней. — Например, Эдгар при жизни заключил с ней договор, чтобы после его смерти у Дилана была подушка безопасности в виде средств на дальнейшее существование. Эдакая забота отца о будущем сына с помощью влиятельной начальницы.       — Тогда почему эти бумаги были не у Эдгара, а у меня? — вздохнула она, запрокидывая голову назад и встречаясь взглядом с хищными светло-зелёными глазами Эдварда.       — Тут можно добавить частичку правды, — наклонился к лицу девушки Кадоган, обдавая губы Агаты горячим дыханием. — Аннет при жизни хранила их в сейфе, чтобы потом лично отдать Дилану. Но после её гибели Чарльз ограбил сейф, устроил пожар и сбежал, надеясь поиметь свою выгоду с этих документов. Далее говоришь всё так, как есть, но без упоминания мафии, — выдохнул мужчина, невесомо целуя Харрис в уголок губ. — Ты же умная девочка, справишься.       — Ну что ты со мной делаешь?.. — прошептала она, запуская пальцы в медные пряди Кадогана, притягивая мужчину ближе к себе и нежно целуя.       — М-м, ты вроде собиралась к брату… — промурлыкал он, отстраняясь. — Я отвезу тебя, а потом уж, когда вернёмся, можем продолжить.       — Вряд ли… — грустно вздохнула она. — Завтра же похороны, и на фоне этого настроя нет…       — Значит, просто хорошенько выспимся, — подмигнул он. — Собирайся давай.       — Мне не даёт покоя мысль, что он догадается о том, кем я ему прихожусь, — едва слышно прошептала она, вспоминая свой кошмар. Опасность того, что правда всплывёт наружу, была. И Агата боялась неадекватной реакции своего брата. Что, если он возненавидит её?       — Тебе нельзя говорить о том, что ты знала об этом давно. Либо изобразить искреннее удивление, либо признаться, что узнала буквально на днях, как только получила эти бумаги, — спокойно отозвался Кадоган, взяв ключи от машины с комода и помахав ими в воздухе.       — А, да… Иду, — улыбнулась она, вставая с кровати и беря документы в руки.

***

      Молодые люди добрались до дома Бостонов за полчаса, но Агата не спешила отстёгивать ремень безопасности, так и застыв на сидении. Всплывающий из раза в раз кошмар в голове ни на секунду не оставлял её, словно напоминая о возможных последствиях проваленного «испытания». И это забирало у неё столько моральных сил, словно она действительно была лицом к лицу со смертью, которая непременно заберёт её в случае малейшей ошибки. Или это была не смерть, а сумасшествие в чистом виде, которое преследовало её, контролируя каждый шаг девушки? Так или иначе, неприятное чувство лишь усилилось, когда взгляд зацепился за крышу дома Дилана. Может, просто сдавали нервы из-за этих бумаг и предстоящего вранья? Или нежелание видеть истерзанного скорбью брата, отчего ей самой становилось больно и плохо? Или страх, что он вновь начал причинять себе вред? Наверное, всё вместе.       — Мне пойти с тобой? — донёсся до слуха Харрис успокаивающий голос Кадогана.       Переведя на него взгляд, она приподняла уголки губ в слабой вымученной улыбке, покачав головой.       — Я сама справлюсь, спасибо…       — Я буду рядом, — подмигнул он Агате, провожая девушку взглядом до самой двери дома Бостонов.       Она открыла дверь запасным ключом, который отдал ей две недели назад Дилан, и вошла внутрь.       Эдвард, откинувшись на спинке сидения, прикрыл глаза, погружаясь в размышления. Последнее время он часто думал о том, столько на Харрис навалилось и как ей тяжело. Он старался поддерживать её, успокаивал, когда она в очередной раз просыпалась от кошмаров или ловила панические атаки. И настоятельно рекомендовал обратиться к специалисту. Но Агата пока откладывала поход к психотерапевту, считая, что нужно сначала закончить дела с Диланом. И Эдвард согласился подождать. Только вот ей становилось всё хуже и хуже, и Кадогану не нравилось это. Шутки с психикой плохи, и могут обернуться тем, что она совсем сойдёт с ума, и придётся принудительно отправлять её в клинику. А учитывая её не самую хорошую наследственность, то поторопиться с терапией стоило бы.       «Когда видишь то, чего нет — это и в самом деле повод задуматься о состоянии своего психического здоровья, Агата», — думал мужчина, вспоминая, как последние дни Харрис отказывалась от приёмов пищи, видя ползающих в ней червяков.       Чисто по-человечески ему было жаль девушку, а тёплые чувства к ней превращали беспокойство в настоящий страх за её здоровье. Будь она такой же, как Аннет Сильвер-Харрис, Эдвард лишь с удовольствием бы наблюдал за её страданиями, периодически подливая масло в огонь, чтобы окончательно сделать из неё живую марионетку, которой можно управлять как душе угодно. Но Агата не заслуживала этого. Она слишком светлая и добрая девушка на фоне своей тётушки. И её хотелось защищать, оберегать ото всех. Но оградить её от собственных демонов даже ему не под силу. Эдвард мог только быть рядом и поддерживать её в этой борьбе.       Вздохнув, он бросил долгий задумчивый взгляд на окно дома напротив. Как-то на душе было неспокойно от этой поездки. Отражающееся в окне закатное солнце не давало рассмотреть обстановку в доме, и от невозможности видеть, что происходит внутри, Кадоган нервничал ещё больше.       Шум из дома донёсся до острого слуха Эдварда, и мужчина, отстегнув ремень безопасности, чуть подался вперёд, хватаясь за ручку. Следом в дверях показалась Харрис, испуганный вид которой буквально кричал о том, что произошло что-то страшное.       Вылетев из машины, Эдвард подбежал к девушке, хватая её за плечи.       — Что случилось, Агата?       — Я… Д-дилан, он… — едва сдерживая слёзы, начала она. — Его руки…       — Он жив? — совсем нахмурился Кадоган, не готовый ещё к одной смерти и к разбирательствам в полиции по этому поводу.       — Я н-не знаю… — помотала головой она, поднося ладони к лицу и утыкаясь в них.       — Иди в машину, я сам вызову скорую и разведаю обстановку, — сказал Кадоган, и несильно встряхнул Харрис за плечи: — Надеюсь, ты ничего там не трогала?       — Н-нет… — отозвалась она, следом приглушённо всхлипывая.       — Всё, тогда садись в машину и жди меня, — бросил он, мимолётно коснувшись виска девушки губами, и вошёл в дом.       Стойкий запах алкоголя встретил Эдварда с порога, заставив немного поморщиться. Вытащив телефон из кармана, он быстро набрал три девятки, но нажимать на кнопку вызова не спешил.       «Да где же ты… — думал он, заходя в гостиную. — Нашёл».       В глаза сразу бросилась открытая аптечка, покоившаяся на столе. Рядом лежали бинты, антисептик и окровавленное лезвие. На диванчике напротив столика полулежал и сам хозяин дома, раскинув руки в стороны. Глубокие порезы на запястьях уже не кровоточили, но и не успели подсохнуть. Большое количество впитавшейся в плотную диванную ткань крови ясно давало понять одно: если сейчас ничего не предпринять, он может умереть от кровопотери. Грудь юноши едва заметно вздымалась, а значит, он ещё был жив. Под глазами Бостона уже залегли синяки, а бледность кожи была заметна даже при тусклом освещении. Неизвестно, было ли это попыткой самоубийства или вышедший из-под контроля селфхарм, но от психбольницы он уже не отмоется, если выживет.       Нажав на кнопку вызова, мужчина дождался ответа службы спасения и продиктовал им адрес. Трогать он, разумеется, ничего не стал, но, завидев на полу документы, вероятно, выпавшие из рук Агаты при виде этой неприятной картины, забрал их с собой. Когда он вернулся назад к машине, Харрис сидела на пассажирском сиденье и буравила пустым взглядом экран своего телефона.       В напряжённой тишине они дождались приезда скорой, которая увезла Дилана в больницу. Потом дали показания в полиции обо всём, что касалось Бостона-младшего и его состояния. Вернулись молодые люди в особняк семьи Кадоган уже поздним вечером. Агата была непривычно тихая и подавленная. На обеспокоенные вопросы Эдварда молчала, лишь слегка кивая головой, словно на автомате. И даже не смотрела в его глаза, словно чего-то боялась.       Переступив порог дома, девушка сразу заперлась в ванной комнате, смежной с покоями Кадогана, и не выходила оттуда около часа. Эдвард понимал, что ей необходимо было побыть в одиночестве и переосмыслить всё произошедшее. Или элементарно расслабиться под спасительными струями горячей воды, смыв с себя тяжесть очередного кошмарного дня. Он спокойно дожидался её в кровати, заранее расправив постель. Когда девушка вышла, то сразу же и без раздумий нырнула в объятия Эдварда, утыкаясь носом в его грудь и обнимая.       Он, укрыв подрагивающую Харрис пледом, поцеловал её в макушку, шепча едва слышное:       — Спокойной ночи.       Да, пожалуй, ей не мешало хорошо выспаться, учитывая, что завтра её ждал не менее тяжёлый день. День похорон Эдгара Бостона.

***

Настоящее время…       — Может, род Харрис и правда проклят? — прошептала Агата, поднимая глаза к небу и жмурясь от яркого летнего солнца.       Обняв себя обеими руками, девушка брела по территории кладбища, игнорируя вибрацию во внутреннем кармане клатча. Ей не хотелось ни с кем говорить сейчас. Все её мысли занимали Эдгар и Дилан. Бостон-старший погиб, и теперь урна с его прахом похоронена на кладбище. Наверное, правильнее было бы развеять прах над морем, или оставить урну в колумбарии. Но Агата посчитала, что у Эдгара должно быть своё отдельное место, куда его сын сможет прийти, чтобы побыть с отцом. Ей было всё равно, сколько стоит захоронение на кладбище в Лондоне. Когда она предложила Дилану такой вариант, он лишь молча покивал головой, не отрывая взгляда от фотографии отца на камине. Харрис помогла ему оформить все нужные документы и взяла похороны на себя, чтобы хоть как-то поддержать и без того убитого горем брата.       Эдвард помогал ей с расходами на оформление бумаг и соглашался быть личным водителем своей девушки, чтобы почаще видеть её. И она бы ничего не заподозрила, если бы не его загадочный вид, кричащий о том, что он что-то задумал. Однако позже выяснилось, что он нашёл кое-какую информацию о персональном счёте на имя Дилана и успел забрать нужные документы. Агата тогда сильно удивилась, что Аннет всё-таки пыталась что-то сделать для своего сына. Это самую малость смягчило её отношение к своей родственнице.       «Как жаль, что я так и не успела отдать ему эти бумаги…» — думала она, безучастным взглядом скользя по надгробиям.       Перед её глазами до сих пор стояла ужасная картина прошедшего вечера, от которой сердце разрывалось. Дилан не присутствовал на похоронах, и, наверное, если уже пришёл в сознание, винил себя за это. Она бы навестила его, но пока он находится под наблюдением, вряд ли её пустят, ведь она не является близким родственником. И даже если бы кровное родство не приходилось держать в тайне ото всех, она не могла сейчас видеть своего двоюродного брата. Слишком больно от осознания, что она не смогла оказаться рядом в нужный момент. И сам факт, что Дилан чуть не погиб вчера, давил на неё с такой силой, что она чувствовала подкатывающую к горлу ненависть. Не к себе, нет. К своей крови. К Аннет. К той, с кого началась череда несчастий, образовавших собою настоящее проклятие.       Агата не заметила, как дошла до выхода из кладбища, занятая своими размышлениями. И даже не поняла, что за ней уже несколько минут следует человек, сокращая расстояние до одного метра и касаясь её плеча. Вздрогнув, Харрис обернулась, тут же сталкиваясь взглядом с обеспокоенными светло-зелёными глазами Кадогана.       — Кристофер? — выдохнула она, удивлённо вскинув брови.       — Я тебя звал, но ты, видимо, сильно увязла в своих размышлениях, красавица, — немного грустно улыбнулся он.       — Как ты тут?..       — Я приехал минут десять назад, искал тебя. Эдвард сказал, что ты здесь и просил приглядеть за тобой, пока сам уехал по делам в компанию вместе с отцом. Я думал, он тебя перед уходом предупредил… — произнёс на одном дыхании мужчина, и тут же опустив глаза на свою обувь, тихо добавил: — Прости, что не пришёл на похороны…       — Да я понимаю. Мероприятие не самое приятное, и такие эмпаты, как ты, лучше других впитывают в себя негативную энергетику… — вздохнула она, отмечая про себя, что она такая же. Столь чувствительные и чуткие люди нередко становятся жертвами царящего вокруг негатива, пропуская всё это через себя. Эмпаты сами по себе очень добрые, душевные люди. И им порою сложно существовать в этом жестоком мире.       — На самом деле у меня есть и другая причина, из-за которой я не выношу похороны… — едва слышно отозвался мужчина, складывая руки в карманы брюк. — Мы с Эдвардом были совсем юны, когда наша мама погибла. Это было так неожиданно, но так нестерпимо больно. Я как сейчас помню день её похорон. Последний раз, когда я видел её, не считая фотографий. С того дня я впервые почувствовал пустоту в сердце, как будто из него вырвали кусок и похоронили вместе с ней. И я боюсь испытать эту боль потери вновь, одновременно с этим избегая любого напоминания о том дне.       — Мне жаль… — прошептала она, поджимая губы. Эдвард в общих чертах упоминал о своей матери, но рассказ Кристофера, хоть и короткий, всколыхнул в сердце девушки и без того незажившие раны. Это действительно страшно — терять тех, кого любишь. И врагу не пожелаешь испытать это чувство. Лишь тому, кто сам заставил тебя пережить подобное.       — Да… Ты же лишилась вообще всей семьи, и как никто другой понимаешь, каково это… — выдохнул Кадоган, прикрывая глаза.       — Но я не осталась одна. У меня есть мои друзья, Эдвард и ваша семья, — улыбнулась девушка, тут же прикусив губу. — И вас я не хочу терять…       — Эй, прекрасная, мы точно тебя не оставим, — Кристофер протянул ей раскрытую ладонь, не отрывая взгляда от лица девушки. Агата, несмело вложив свою руку в его, внимательно посмотрела в глаза мужчины. — Даже не надейся избавиться от нас.       — Но проклятие… Я не хочу, чтобы вы из-за меня страдали… — она хотела было убрать свою ладонь, но Кадоган поймал её, несильно сжимая.       — О чём ты говоришь? — он удивлённо выгнул бровь, напрягаясь.       — Ну помнишь, вы с Эдвардом на балу говорили… — начала было Агата, тут же прерванная еле слышным стоном Кадогана, всё ещё недовольного дурацкой, по его мнению, шуткой брата.       — Эдвард пошутил насчёт проклятия. Но я и не думал, что ты поверишь…       — Сложно не верить, учитывая, сколько несчастий на меня свалилось, когда я стала главой рода… — каким-то безжизненным голосом отозвалась она, мягко вынимая свою ладонь из его.       — Послушай, Агата. Проклятия — это всегда дело рук людей. И ты уже нашла тех, кто виноват в твоих бедах. Ты со многими из них справилась, так не опускай руки сейчас. Ты не одна, помни это. Тебя всегда есть кому поддержать, если ты оступишься. Ни я, ни Эдвард больше никому не позволим причинить тебе боль.       — Просто обещай мне одно, Крис, — губы Харрис чуть дрогнули, предвещая искривиться в грустной улыбке. — Не смей умирать. Не смей причинять тем, кто тебя любит, такую боль. Обещай.       — Обещаю, — тепло улыбнулся мужчина, и Агата, не сдержав рвущиеся наружу слёзы, нырнула в объятия Кадогана, заглушая всхлипы, уткнувшись носом в тёмно-синюю ткань пиджака. — Ты тоже мне очень дорога, Агата, — едва слышно прошептал он, обнимая девушку в ответ и прикрывая глаза.

***

      Молодые люди вернулись в особняк только через два часа, до тех пор гуляя в парке недалеко от кладбища. С Кристофером Агата проводила не так много времени, как с Эдвардом, но ей приятно было беззаботно болтать с другом на различные темы. С младшим из близнецов всегда было тепло и уютно. Он был способен расположить к себе кого угодно за счёт своей обаятельности, доброты и открытости. Ему хотелось верить и доверять. Он всегда старался разглядеть в людях хорошее, прощал даже тогда, когда нельзя прощать. Кристофер так ни разу за всё время их общения не упомянул о том неприятном инциденте, из-за которого у него остался шрам на всю жизнь. Шрам, что он видит в зеркале каждый день. Шрам, полученный по приказу Агаты. И она до сих пор испытывала чувство вины за то, что причинила боль самому светлому человеку на свете. Тому, кто искренне желал ей помочь и защитить. Тому, кто любил её несмотря ни на что, даже зная, что её сердце никогда не будет принадлежать ему. И она по-настоящему ценила его, мысленно называя его земным ангелом. В своём воображении Харрис нередко пририсовывала ему нимб над головой, отметая мысли о том, что все люди не безгрешны, и у Кристофера могут быть свои скелеты в шкафу. Наверное, даже если она узнает о нём какую-нибудь страшную правду, то всё равно не разочаруется. Как он не разочаровался в ней.       Был ещё один светлый человек, с которым она не виделась целый месяц. Рэйчел Линд. Как раньше проводить время не получалось, ведь вместе с Александром они улетели в Швецию по делам. Она всегда была верным и надёжным другом, и что более важно — понимающим. Наверное, Агата только сейчас по-настоящему почувствовала, как соскучилась по ней. Хотелось как и раньше проводить побольше времени с друзьями, но в то же время она боялась вновь подвергнуть их опасности. Да, Харрис была настоящим магнитом для приключений на пятую точку, и если Сэмюэль, Кристофер и Эдвард ещё были способны постоять за себя, то Рэйчел и Александр — нет. Не физически. Хотя, быть может, Нильсен извлёк урок из общения с Агатой и наконец уже записался в тот же стрелковый клуб. Одними переговорами не спасёшься, это девушка уже не раз проверила на личном опыте. Нужно развивать и другие навыки, чтобы суметь защитить себя и близких в случае чего.       В эти пару часов прогулки молодые люди не скупились на воспоминания о забавных моментах из своей жизни, искренне смеясь и перешучиваясь. Так приятно было хотя бы на время, но забыть обо всём плохом, что происходило на данный момент в её жизни. Но всё рано или поздно имеет свойство заканчиваться. По возвращении домой Агата и Кристофер разошлись по своим комнатам, намереваясь хоть немного, но позаниматься своими делами перед ужином. И первым делом Харрис направилась в душ, чтобы смыть со своего тела запах смерти с кладбища.

***

В это же время…       — Эдвард, ты давно вернулся? — удивился Кристофер, обнаружив брата в гостиной за чтением каких-то бумаг.       — Минут десять назад, — отозвался он, не поворачиваясь в сторону вошедшего близнеца. — А что?       — Да так, просто думал, что задержишься до позднего вечера. А отец тоже уже дома?       — Он в кабинете, — ответил Эдвард и, наконец отложив бумаги, взглянул на брата. — Как Агата?       — Она в твоей комнате, — вздохнул Кристофер, присаживаясь рядом с братом. — Ты был прав насчёт её состояния.       — Она что-нибудь говорила? — уточнил Эдвард.       — Вспоминала о проклятии, про которое ты на балу ей наплёл, — покачал головой Кристофер, чуть прищурившись. — Ума не приложу, как тебе вообще это в голову пришло!       — Как оказалось, я просто немного приукрасил истину, — вздохнул мужчина, подперев щёку кулаком. — В случае с Агатой это проклятие — подарок от Аннет перед смертью. Вряд ли она намеренно скинула на свою племянницу эти проблемы, но все решения Аннет негативно отразились на близких ей людях. Череда неприятных и даже трагичных совпадений, в эпицентре которых оказалась Агата.       — Она ведь действительно поверила, что её род проклят, — поджал губы Кристофер, с укором глядя на брата.       — Она в отчаянии, так что неудивительно, что её голову посещают подобные мысли. Но я могу исправить всё, Крис, — загадочно улыбнулся Эдвард, склонив голову чуть набок. — Ты ведь помнишь, в каком случае действует это «проклятие»?       — Ты про?.. — лицо Кристофера вытянулось от удивления.       — Именно, — подмигнул старший близнец. — Как насчёт сегодня? Не испорчу тебе настроение?       — Брось, — поморщился Кристофер. — Я уже говорил, что буду только рад за вас.       — Врунишка, — ухмыльнулся Эдвард, вставая с диванчика и удаляясь на второй этаж.       — Сам не лучше! — бросил младший близнец вдогонку брату, тихо хмыкая про себя.

***

      Кадоган, войдя в комнату и услышав шум воды за дверью душевой, довольно улыбнулся и подошёл к рабочему столу. Он выдвинул верхний ящик, убирая оттуда ежедневник и упаковку от лекарства. Наполовину сдвинув дно к задней стенке ящика, он открыл себе доступ к небольшому тайнику, который был встроен в стол ещё пару лет назад по его заказу. Неудивительно, что Александр и Сэмюэль ничего так и не нашли, ведь конструкция была неприметная на первый взгляд, и случайно обнаружить двойное дно было сложно.       Достав оттуда небольшую бархатную коробочку, мужчина положил её на рабочий стол и, прежде чем вернуть дно, бросил долгий взгляд на хрустальное украшение в углу.       — Видимо, пришло время… — вздохнул Кадоган, вынимая подвеску с люстры и складывая её рядом с бархатной коробочкой. Вернув на место ежедневник и упаковку от лекарства, Эдвард задвинул ящик стола и обратил своё внимание бархатной коробочке, беря её в руки.       «Может, оно и к лучшему, что всё так сложилось…» — улыбнулся он своим мыслям, поднимая глаза на дверь, за которой была девушка, сумевшая снять с его лица маску и привнести свет в его сердце. Теперь его очередь спасать её из тьмы, в которую она медленно, но верно погружалась под натиском навалившихся проблем, повлекших за собой и смерти близких людей.       Убрав в карман коробочку и подвеску, мужчина поспешил удалиться из комнаты, но вышедшая из ванной Агата застала Эдварда врасплох.       — Эдвард?.. Ты уже вернулся? — на губах у Харрис заиграла тёплая улыбка и она, придерживая полотенце на груди одной рукой, шагнула навстречу мужчине.       «Удивительным образом я даже растерялся», — усмехнулся про себя Кадоган, мягко обнимая девушку.       — Как дела в компании?       — Потихоньку налаживаются, — шепнул он, целуя Агату в макушку. — Как твоё самочувствие?       — Получше немного. Кристофер просто ходячая батарейка, энергией делится только так, — посмеялась девушка, мимолётно коснувшись губами подбородка мужчины.       — М-м, гуляли? Надеюсь, вы меня не обсуждали? — хитро прищурился Эдвард, вздёргивая лицо Харрис за подбородок двумя пальцами.       — А истории из детства считаются? — мурлыкнула девушка, запуская пальцы в мягкие медные пряди Кадогана и несильно сжимая их на затылке.       — Надеюсь, он не показывал тебе альбом с нашими детскими фотографиями? — прыснул мужчина, покачав головой.       — Нет, но ты же покажешь мне их сам? — она склонила голову чуть набок, а в глазах заискрились смешинки.       — Ну это мы уже посмотрим на твоё поведение, — прошептал он, невесомо касаясь её губ своими, мягко целуя. — Но сначала… — Кадоган отстранился, доставая из кармана бархатную коробочку.       Девушка немного напряглась под его серьёзным взглядом, удивлённо выгнув бровь.       — Эдвард?..       Кадоган приложил палец к губам, призывая Агату к молчанию, открыл коробочку и встал на одно колено перед ней.       — Возможно, я слишком спешу, но моё решение не импульсивное. Я хочу, чтобы ты вышла за меня, Агата, — он на мгновение замолчал, вглядываясь в лицо Харрис, на котором читалось искреннее удивление. — Согласна ли ты быть моей женой?       Девушка, казалось, забыла, как дышать. Она не моргая смотрела на кольцо, покоящееся в коробочке из чёрного бархата. Белое золото было украшено десятками маленьких чёрных бриллиантов, а в центре располагался крупный изумруд в форме сердца. Достаточно необычное украшение для предложения руки и сердца. Но невероятно красивое.       — Эдвард… — хрипло прошептала Агата, присаживаясь на колени напротив него. — Я… конечно же я согласна!       Мужчина, шумно выдохнув, улыбнулся ей и достал кольцо из коробочки, надевая его на безымянный палец девушки.       — Этот камень в центре…       — Он подходит к твоим глазам, — закончил Эдвард мысль Харрис, вглядываясь в её лицо.       — Когда ты успел купить кольцо?.. — спросила она, разглядывая изумруд.       — Оно принадлежало моей матери, — одними глазами улыбнулся Кадоган. — Отец мне отдал его после нашего примирения полтора месяца назад.       «Ты и правда очень похожа на неё. Я не повторю ошибок отца», — закончил мужчина уже мысленно.       — Он знал, что ты собираешься сделать мне предложение?.. — смутилась девушка.       — Да, — кивнул Эдвард. — Он был даже рад этому.       — Я буду счастлива стать частью твоей семьи! — мягко улыбнулась она, утыкаясь носом в шею мужчины и обнимая его, чувствуя, как облегчение накатывает удушающей волной, уничтожая всё плохое в сердце. — Ты лучшее, что случалось со мной в этой жизни, Эдвард.       — Совсем скоро ты сможешь навсегда забыть о «проклятии рода Харрис», — едва слышно прошептал Кадоган, сцепляя руки в замок на её спине. — Кстати, у меня есть ещё кое-что для тебя.       — О чём ты? — чуть отстранилась она, мягко улыбаясь.       — Я оставлял себе в качестве сувенира это, но… пусть подвеска будет у тебя, — выдохнул он, доставая из кармана украшение с люстры.       — Это… — поджала губы она, вспоминая тот день, когда на неё упала люстра. — Зачем?       — Не знаю. Может, отнесёшь Аннет на кладбище вещь, о которой она так мечтала все двадцать лет, — хмыкнул Эдвард, наблюдая за Агатой.       — Вместо цветов, — грустно усмехнулась она, поднимая на него глаза. — Но зачем ты хранил её у себя на самом деле?       — Как напоминание, — пожал плечами мужчина.       — О своей мести?       — О том, с чего всё началось.       — Может, в этом есть смысл… — выдохнула она, сжимая хрустальную подвеску в руке. — Кстати, Эдвард. Я должна кое-что сказать тебе.       — Ты передумала выходить за меня замуж? — выгнул бровь мужчина, чуть вздёрнув краешек губ и хитро сверкая глазами.       — Нет, от меня ты так просто теперь не отделаешься, — подмигнула она, но тусклая улыбка на её лице не предвещала хороших новостей. — Я собираюсь улететь в Швецию на пару недель. Ты, — она склонила голову чуть набок, — поедешь со мной?       «У меня ещё остались незаконченные дела там, но без тебя я не хочу…» — думала она, выжидающе всматриваясь в лицо мужчины.       Эдвард не спешил с ответом, задумчиво прикусив губу. Видимо, речь шла о той деревеньке под названием Стурфискебю. И идея Харрис ему даже нравилась, ведь это была вполне выгодная инвестиция. Но поездка в Швецию также означает ещё и то, что встреча с Нильсеном лицом к лицу неизбежна. Агата прекрасно знала о неприязни мужчин друг к другу. Могла ли она задумать их помирить? Или же не рассчитывала, что встреча этих двоих обернётся чем-то хорошим?       — Ты уже купила билет на самолёт? — спокойно отозвался он.       — Ещё нет. Прежде хотела поговорить с тобой.       — Когда ты планировала улететь?       — В ближайшие пару дней…       — Тогда бери два, — спокойно ответил Кадоган, скрывая за улыбкой свой истинный настрой.       «Я вновь в предвкушении предстоящего «веселья». Только вот на сей раз все козыри у меня на руках, швед», — закончил он мысленно, ядовито сверкая глазами.