Another hope

Холодный декабрьский вечер окутывает маленькое тельце. Весь расстрепанный, в обрывках лохмотьев, малыш упрямо бежит по ледянящему снегу совсем босыми ногами. Кровь багровела и давно уже застыла на ручонках и щеках, путалась в копне тёмных волос. Он бежал так долго, что уже должен был без сил свалиться и упасть в ледяную толщь, но животный страх с громким гулом бушевал в сердце. Не тратя и секунды на отдых, он бежал, а иногда и утопал в сугробах, но мысли кричали "Беги!", кричали, оглушая остальной поток мыслей. Он не знал где находился и сколько времени уже прошло, но его все так же трясло, теперь личина страха переплеталась с морозом. Он так же не заметил как выбрался из леса, врезаясь в чужое тело. Сердце мальчишки тотчас поразил ужас: "Его поймали, больше нет спасения". И он вмиг обмяк, теряя сознание. Все началось в один апрельский день. Женщина, чей лик остался в чертах лица мальчишки, крепко держала на руках двух малышей. Вид её был уставший, совсем измученный, но на лице сияла блаженная улыбка. Весенний ветер обдувал её чёрные как смоль волосы, а солнце отражалось в сияющих янтарём глазах. Рядом с ней стоял мужчина лет тридцати, однако тяжелый взгляд и исполосанное шрамами лицо выдавали его за прожившего нелёгкую жизнь старика. Но какая бы ноша не лежала на его сердце, он действительно умел любить. Нежно обнимая свою жену, он по долгу любовался ей, радовал мелочами. Пока она укачивала малышей по ночам, он всегда был рядом. Всегда был рядом, но не смог уберечь... - Брат, почему ты оставил меня? - Гулом отдается в голове. Вокруг черной пустоты он едва видел свои руки, не говоря уже о людях вокруг. -Брат, ответь, почему ты меня оставил? Ты же обещал что вернешься за мной! Брат... - Голос маленького мальчика заставляет содрогнуться. До боли знакомый, но похороненный под корочкой подсознания, давно забытый вновь вернулся к нему. Сяо принимает попытку сказать что-то, но слова застревают в горле, так и не покинув хозяина. Волна холодных мурашек бежит по коже, когда его щеки касается маленькая, но подобно ледяной глыбе ладонь. Теперь он отчетлево видит собеседника: маленький мальчик лет пяти, с черными как смоль волосами. Если бы они были одного возраста, то вполне сошли за близнецов... - Алатус, скажи, почему ты оставил меня? Ты хоть знаешь сколько боли мне пришлось пережить! - Взгляд мальчишки был до того пустым, что знатно выбивался из образа ребёнка, который стоял перед ним. Теперь Сяо заметил: он связан кроваво-красными путами, что особенно туго удерживали его, удушая - кажется сделаешь вдох чуть глубже и не сможешь дышать вовсе. Но прошло только одно мгновение, и мальчик исчез. Теперь перед ним стоял юноша, не на много лет младше его. Волосы у чужого лица горели кроваво-красным, хотя основную часть продолжали занимать темные локоны. Юноша смотрит сердито, в упор, взглядом словно поедая частички его души. В следующий миг он ощущает шёпот у уха - юноша нетерпеливо вторит вопрос: - Ты знаешь сколько боли мне пришлось пережить? - Горло мигом сжимают, выбивая остатки воздуха из лёгких. Сдавленный стон расстворяется в пространстве. Лишь секунду спустя он осознает: его целуют, грубо сжимая подбородок, без шанса на спасение. Сяо жмурится от боли, когда чувствует как на челюсть давят сильнее, продолжая раздирать губы укусами. И Сяо кажется, что он вновь задыхается, когда юноша бесцеремонно пользуется слабостью и целует глубже, с большим напором, кажется вовсе собираясь проникнуть в глотку. - Акио... - Шепчет Сяо, прежде чем просыпается в холодном поту. Удары сердца отчетливым гулом звенят в ушах, он едва может собрать мысли в единую цепочку. Поднимаясь на ватных ногах он бредет в сторону ванны, желая смыть остатки этого кошмара. Не глядя открывает кран, вода на ладонях бурлит пузырями, а прохлада действует отрезвляюще. Он поднимает взгляд и с ужасом смотрит в зеркало: вместо привычного измученного лика он видит того, кого хочет видеть меньше всего- Акио. Он отшатывается назад, впечатываясь в стрелаж напротив зеркала. Склянки мигом падают, некоторые из них разбиваются на мелкие осколки. Сяо растерянно смотрит на них, пока его руки дрожат в попытках собрать остатки, но стекло грубо ранит ладони, смешавая их содержимое с потоком проступившей крови. "Чёрт". Голова от удара неприятно пульсировала острой болью, пульсировали и свежие раны на руках. - Чёрт! Чёрт! - шепотом ругается Сяо, стоя на коленях, все ещё пытаясь собрать хотя бы большие осколки. - Сяо... Ох бля... - Сквозь приоткрытую дверь на него смотрит сонный Скара, что по видимому проснулся от такого шума. - Извини что разбудил. Ничего, я в порядке. - Тараторит юноша, ещё больше сжимая в руках осколки. Боль с ещё большей силой расходится по рукам и он замирает от болевого шока. Скара тем временем быстро достаёт аптечку и садится рядом. Нежные прикосновенья чужих рук заставляют тело покрываться мурашками. Он послушно раскрывает ладони, когда чужие руки касаются его запястий. - Ох, Сяо... - Шепчет юноша, глядя на количество ран. Благо Сяо додумался собирать только крупные осколки, поэтому брюнет быстро убрал их в сторону. Кровь продолжала нескончаемым потоком капать на холодную плитку, стекая по локтям глубоко под повязки. Необходимо промыть раны, но вокруг стеклянного мессива страшно сделать и шаг, тем более тому, кто трясся подобно осиновому листу. Паника по немногу закрадывалась и в его сердце. - Идти сможешь? - Получив немой кивок, он стягивает с себя футболку, бросая ту на пол. Наступая на ткань, Скарамучча  аккуратно ведет пострадавшего в душ, что был во многом удобнее и ближе чем раковина. "Так, нужно смыть кровь" он в спешке открывает кран, ожидая что вода польется из лейки, однако холодная струя одолевает их сверху, заливая почти насквозь. - Сука! Какой гений оставляет верхнюю хуйню! - Несдержанно ругнувшись, он вмиг замолкает, вспомнив что этим "гением" был он сам. Мокрая одежда неприятно липнет к телу, а с волос быстрым роем стекают капли. Вдруг Сяо шатнулся, вот-вот падая, но его успевает подловить Скара, аккуратно поддерживая его затылок рукой, они впечатываются в стенку душевой. Чувствуя как холодная ткань чужой футболки липнет к его разгоряченному телу невольно пробегают мурашки. И Скарамучча тушуется, пытаясь подавить в себе такое неуместно сейчас смущение. Усаживая Сяо на пол душа, он осторожно промывает раны, позже обрабатывая те перекисью. Юноша шипит, но Скара тотчас кладет руку на щеку, поглаживая и успокаивая. Чуть позже он заканчивает с перевязкой. Теперь все ладони обвиты бинтами. - Сиди тут, я сейчас уберу осколки. - Приказывает он, но будто бы у Сяо сейчас действительно есть силы ослушаться. Скарамучча мигом сметает осколки, кидая остальные вещи в таз для стирки, он разберется с ними позже. Сяо клонит в сон, время всего 3 ночи, но после произошедшего на сердце все ещё бушует осадок из страха и боли. На его плечи накидывают сухое полотенце и тащут в комнату. И все же в спальне было значительнее прохладнее чем в ванной, от чего по спине вновь проходится табун мурашек. - Садись. Тебе нужно переодеться. Разрешишь заглянуть в твой шкаф? - Сяо на это лишь измученно кивает, пока Скара оглядывает море черного в его гардеробе. Глазу попадается маленькая жестяная коробочка, но он лишь отодвигает её глубже, доставая из шкафа черные спортивки и худи. Сяо принимает попытку стянуть с себя мокрую ткань, но ладони в миг отдают режущей болью. Скара рядом не мог не заметить мучительную гримасу, он присел рядом с ним, внимательно глядя в янтарные глаз, что понемногу наполнялись слезами. "Беспомощный" вновь звучит в голове Сяо, поедая ком его души, пока Скарамучча с особым трепетом смотрит на него. Он аккуратно касается руки и шепчет. - Пожалуйста, позволь помочь - Юноша рядом вздрагивает, тем же шепотом отвечая: - Хорошо... Руки Скары ловко и бережно снимают мокрую ткань, старась не задеть ранки, обтирают кожу и мокрые волос, так же аккуратно натягивают на него сухие вещи. - Не будешь снимать повязки? - Скара оглянул чёрную ткань на запястьях, что так же намокла, однако Сяо отрицательно замотал головой. Юноша настаивать не стал, лишь укутал одеялом, чтобы тот не мерз. Закинув мокрые вещи в стирку он ждал пока закипит вода в новом чайнике. "Как хорошо что теперь не надо бегать вниз", хотя, по правде говоря, этим чаще занимался Сяо. Щелк. Пар клубиться в чашках ромашкого чая, своим ароматом возвращая в детсво. Во времена, когда ромашкой лечили всё: от горла до более интимных вопросов. Сяо неподвижно сидел на кровати, думая о чем-то. Брюнет встал напротив, протягивая чашку с чаем, однако вспомнил, что тот должно быть и чашку не удержит, поэтому оставил ту на тумбочке у кровати. Взгянув на часы, что твердили: время 3:40, совсем немного и начнет светать. - Сяо, пойдем спать? - однако юноша напротив активно замотал головой, все так же не отрывая глаз. - Сяо... - Скара осел перед ним, кладя ладонь на щеку. Теперь он увидел слезы, стоящие в глазах юноши. Сердце болезненно кольнуло. - Тебе ведь что-то приснилось, не так ли? - Сяо пораженно уставился в  фиолетовую бездну чужих глаз. Рука Скары продолжала невесомо поглаживать его щеку. Это уже давно выходило за грань отношений "два соседа, живущих вместе", но от чего-то он не чувствовал отвращения, потакая действиям со стороны. Он лишь молча кивает. - Ложись, все будет хорошо - От чего-то захотелось поверить юноше, и он укладывается, пока Скара отключает свет. Однако он не ожидает что тот сядет рядом, и уж точно что тот начнет что-то петь, поглаживая его по голове: -Natsuhiboshi naze akai? Yuube kanashii yume wo mita Naite hanashita Akai me yo Голос Скарамуччи мягкий и протяжный, не слишком низкий, что действительно ему подходило. Слова звучали на неизвестном ему языке, что должно быть, был традиционно-Инадзумским. - Natsuhiboshi naze mayou? Kieta warashi wo sagashiteru Dakara kanashii yume wo miru. Через секунды продолжил голос, все глубже унося Сяо в объятия сна, однако это больше не пугало его. Дальше он улавливал лишь обрывки мелодии и слова - Watashi no koto ga skidesu ka? Yoru no watashi no tsuki...- Шепчет Скарамучча в тишине, зная что его слова должно быть никогда не достигнут собеседника. Не замечая, он и сам провалился в сон. Они уснули без будильника, но это и не нужно в субботний вечер. Ночь сильно вымотала обоих и они спали, не зная о времени. Около полудня в комнату ворвался незванный гость, и ладно если бы просто тихо прошел, но дверь с силой ударилась о стенку, да так, что посыпалась штукатурка. - СЯООО! У НАС ЗАКОНЧИЛСЯ САХАР, НА КУХНЕ ЕГО ТОЖЕ НЕТ, А В МАГАЗИН ИДТИ ЛЕНЬ, Я ВОЗЬМУ У ВАС, ДА?! - С громким криком влетает Венти, от чего Скарамучча аж подскакивает. Лишь секунды спустя синеволосый оглядывает то, что посмел потревожить: Скара все ещё приобнимал Сяо со спины, пока тот сонно потирал глаза, пытаясь осознать происходящее. Он лишь на секунду одарил их ехидной улыбкой: - Извиняюсь что помешал, но я за сахаром - Он по-хозяйски прошел на кухню и начал греметь посудой. - Венти, пошел нахуй! - Сяо недовольно взвыл в подушку, явно не довольный подобным пробуждением. Скара неловко убрал руку с чужой талии, пытаясь найти подходящие слова, однако почувовав хватку бинтов на руке, замешкал. - Останься, ты тёплый- Голос Сяо от недавнего пробуждения более томный и глубокий. Он всё ещё сонно сопит, недовольно пряча личико в подушках. "Как ребёнок..." думает Скара, вновь поглаживая бирюзовую макушку. С Венти они лишь обменялись взглядами, прежде чем дверь щелкнула. - Сяо, -осторожно шепчет юноша - Время уже 12, может кушать хочешь? - Однако брюнет рядом вновь недовольно замычал, разворачиваясь лицом. Янтарь глаз переливались на утреннем солнце, глубоко смотря куда-то в душу. Дыхание перехватывает, он лишь молча смотрит в ответ. Запах Сяо чувствуется по-новому. Раньше ему казалось что тот пахнет лишь хвоей, но сейчас... - Febris erotica?- Внезапным шепотом выдает Сяо. Скара в удивлении заморгал - Какая эротика..? - Сяо тотчас заливается смехом, прикрывая улыбку в сгибе кулака, однако Скара тянет руку на себя, открывая взору редкую улыбку юноши. Сяо на это лишь шаловливо тыкает пальцами в его лоб. - Я демона вызвал, не беспокойся - Самодовольно улыбнувшись он встал,  направляясь в сторону кухни. Там он поставил чайник, пока Скарамучча продолжал лежать в том же положении, лишь сейчас замечая жар щек. В ванной больше не пахло спиртом склянок, но воспоминания неволей захватывали его. Пришлось особо не заморачиваться с одеждой, ведь даже ежедедневная рутина вызывала болезненные ощущения. Он даже пожертвовал красными стрелками, ведь даже подводку взять нормально не удавалось, не говоря уже о их ровности. "Придётся просить конспекты у Кадзухи..." думает он, чуть зависая в дверном проёме. Стоило бы сказать что-то перед уходом. - Gratias tibi. Дверь чуть хлопнула. Коридоры общежития по обыденному пустовали, лишь пара учеников в спешке побегали мимо, готовили что-то или отдыхали в чилл зоне. Сяо знал, к кому следовало пойти, однако сначала нужно было зайти в магазин.  Улица у университета так же пустовала, однако за пределами было довольно много народу. Солце светило и казалось по-весеннему тепло, однако холодный ветер неприятно пробивался под пальто. В продуктовом он набрал базовый набор продуктов, но его интересовало отнюдь ни это: асментусовый чай - любимый чай его отца. Пройдя в пару чайных магазинчиков он все же нашел его. Внутри лавки приятно пахло травами. А милая девушка за прилавков учтиво, подсказала чай. Небольшая коробочка стоила приличной суммы для простого студента. Дорога к Чжун Ли была куда волнительнее, чем он сам ожидал. Он все же купил букет глазурных лилий, направляясь обратно в здание общежития. Ступенька. Раз. Три. Пять. Восемь. Пролет. Ещё ступеньки. Пытаясь сфокусироваться на чем-то другом, он рассматривал плитку под ногами. Трещина. Две. Четыре. Он оказывается у двери отца, в душе моля подобно ребенку, чтоб ничего не заметили, будто это он специально "нашкодил". Дверь окрывается перед носом. Рослый мужчина, смотрел на бирюзовую макушку, что все никак не поднимала глаз. - Сяо, всё в порядке? - Звучит обеспокоенный тон. Юноша нехотя поднимает полные волнения глаза, слыша с как ударяется кровь в ушах. Он передает цветы отцу, вручет и пакет с чаем, наконец опуская тяжелую ношу. Раны под бинтами заныли с новой силой, и лишь сейчас мужчина заметил окровавленные бинты. -Ты опять причинял себе вред? - Строгий взор Чжун Ли смешивался с обеспокоенным тоном, однако Сяо спешно отвечает - Нет... Я порезался стеклом, благо мне со... друг помог... -  Оговаривается Сяо, осознавая: он стал ему куда больше чем просто "сосед". Мужчина обхватывает руки сына, рассмаривая ладони. - Нужно перебинтовать раны, проходи. - Он осторожно стягивает с сына пальто, усаживая на кровать. Через пару минут Чжун Ли приходит с аптечкой и с перчатками "Пофессионал во всем". В нос вновь ударил запах спирта, но больше он не дергался, лишь молча протягивая ладони. Мужичина аккуратно отматывал бинты, с каждым движеним смотря за реакцией сына. Сердце с болью сжалось, когда перед ним открылся вид на раны. На его практике было не мало ужаса и по хуже, но зная что перед ним его дитя, он с толикой грусти и беспокойства взглянул в глаза Сяо: - Что случилось с тобой, мой птенчик?- Сяо окинул взглядом собственные изуродованные ладони и посмотрел на измученный лик отца. "Я опять приношу проблемы, да..?" - Ночью у меня был кошмар... И глюки... - Слова комом застряли в горле. Чжун Ли мягко обрабатывал раны, мастерски накладывая новые повязки. Он наконец отложил аптечку, снимая с рук перчатки. - Расскажешь что там было? - Рука касается родной макушки, чуть поглаживая. Сяо на момент задумался. - Сначала, во сне, я видел как бегу по сугробам где-то посреди леса. Я ребёнок, но бегу от чего-то... Потом звучал голос, что кажется настолько знакомым, но я совершенно не помню... Но он назвал меня по имени... Он назвал меня Алатус... Этого юношу зовут Акио, от чего то я знаю его имя... Он сделал не самую приятную вещь - Сяо невольно закрыл рот ладонью. - Когда я проснулся я пошел в ванну, там и словил глюк... казалось что в отражении не я, а он... После этого я случайно разбил пару вещей и порезался, когда попытался собрать осколки... - Он более не знал что сказать, в то время как Чжун Ли молча размышлял о чем-то. - Я думаю стоит рассказать мисс Джин об этом, она выпишет нужные препараты. А пока принимай те, что я тебе дал. И пожалуйста, не игнорируй сон. Сяо молча кивнул. Они просидели так пару часов, наслаждаясь вкусом чая. Под одну из историй Чжун Ли юноша задремал, все глубже проваливаясь в сон. Мужчина лишь молча укрыл его пледом, через пару минут выходя из комнаты.