В глубине души

ПРИНЯТИЕ

      Если я только что умерла, то явно попала в ад, потому что снова оказалась в тёмной пустоте. Здесь у меня уже ничего не болело, и я более-менее хорошо себя чувствовала. Сначала я просто бездумно ходила, а потом начала мыслить. Я пересматривала всю свою жизнь. «По сути, я добилась того, чего хотела, так ведь? – вслух размышляла я. – Но тогда почему меня это не радует?» – я много раз представляла, как моя жизнь подходит к концу и вот, когда это действительно произошло, мне не так уж сильно этого и хочется. Наверное, это естественная реакция человека. Мне не особо верилось в то, что я действительно умерла, потому что, как и в случае с Женей я была слишком молода ещё. Разумеется, это не было оправданием, потому что люди могут умереть в любом возрасте, но ведь всё равно, когда умирает кто-то молодой, то в это слабо вериться. Да и если честно, то и молодым кажется, что у них ещё вся жизнь впереди и смерть их не ждёт. «Но почему я решила это сделать? – не то, чтобы мне было так интересно за себя, сколько за ту Алекс, что это сделала. Я посмотрела на себя и постаралась логически подумать. – А…»– протянула я, когда увидела, что на мне не было привычного белья, поэтому моя грудь была видна. Это были странные ощущения. Раньше, если бы такое случилось, то я бы была на грани срыва, потому что дискомфорт от груди за последние годы стал только сильнее, потому что она росла, а сейчас мне по большей части всё равно, потому что чувств у меня не было. Но, это не значит, что я не могла испытывать чего-то странного. Это был 1-ый раз, за 4 года, когда я целенаправленно надела другое бельё, так что физические ощущения давали о себе сейчас знать. Конечно, у меня ещё и волосы были до плеч, но это и не такая большая трагедия. Они были даже не так заметны. Ну, есть и есть.       Вообще, когда люди умирают, они вспоминают всю свою жизнь, но проблема в том, что я не знала, какую жизнь прожила Алекс. Я только знаю свою, да и то… «Всё как будто во сне», – вслух признался я. Некоторые моменты из моей жизни в своей вселенной у меня уже стирались из головы. Я решила вспомнить хоть то, что ещё могла помнить. Я ходила по пространству и вспоминала прошлое. В моей голове снова стали появляться сомнения. Разве стоило всё это таких жертв? Разве я сделала лучше? Разве мне сейчас лучше? Хоть я и спасла Женю, но какой ценой? Ценой собственной жизни? Нет, я не спорю, что это плохо, ведь я сама говорила Богу, что готова спасти Женю даже на таких условиях, но кажется, я не понимала всей значимости. «Чтобы спасти Женю, мне пришлось пожертвовать буквально всем, – заметила я. – Я отказалась от своих взглядов, отказалась от его поддержки, отказалась от мужской стороны и даже отказалась от жизни. И всё ради него…» – перечисляла я. И вот, оглядываясь назад, решилась бы я снова на такое? Разве моя жизнь стала лучше? Я потеряла смысл жизни. У меня ничего не осталось. Я только сильнее разочаровалась в жизни. Я столько раз видела Женю после смерти, но всего лишь один раз это был мой Женя, которого я любила и знала. Я никогда не могла представить, что когда-нибудь смогу разорвать отношения с Женей, но да, это произошло. Я до последнего пыталась оставаться ему верной, но он меня предал. Он обманывал меня, глядя в лицо, поддерживал, хотя на самом деле нет. Именно он подтолкнул меня к тому, чтобы я стала парнем, именно из-за него я теперь не вижу смысла в существовании и именно из-за него я сейчас лежала в скорой помощи. Мне хотелось помнить все те хорошие моменты, что у нас с ним были, но если это всё был обман, могла ли я считать их хорошими и счастливыми? Счастье на обмане не построишь, а потому и все хорошие моменты с ним превратились в серые и печальные воспоминания. Мне тяжело это признавать, но, оглядываясь назад, я бы не стал ничего меня. Да, мне было бы ужасно больно оттого, что мой брат умер, и я бы очень долго страдал, но это было бы лучшим решением, потому что сейчас в моей вселенной вообще никого не осталось. Ни Жени, ни меня. Я знаю, что мой брат хотел, чтобы я продолжила жить счастливой жизнью, и он всё для этого делал, но без него моя жизнь раньше казалась мне пустой. Я тоже готова была пойти на всё ради него.       Я ещё некоторое время ходила, пока мне не надоело, и я остановилась. Всё это время я размышляла о своей жизни и о том, к чему, в конце концов, она привела. Вдруг я услышала шаги позади себя, но обернувшись, никого не заметила. Когда я снова развернулась, то кто-то снова продолжил идти, а потом чьи-то руки коснулись моих плеч. Я почувствовала тёплое дыхание рядом с ухом. По телу пробежали мурашки. Сердце участило пульс.       -Оно того стоило? – обычно такое мне говорил мой голос, который не покидал меня, но сейчас это определённо был кто-то другой. Кто-то, кто тоже, как и я застрял здесь. – Ты знаешь, что будет дальше? – его рука коснулась моей. Я узнала его голос, прикосновения.       -Женя…– я не знала, почему он здесь, но почему-то именно от него исходила сильная вибрация и поток энергии.       Хоть я и не мог ничего чувствовать, что что-то внутри меня откликалось на него. Что же это было? Только из-за этого чувства внутри мне показалось, что сейчас со мной мой настоящий Женя. Тот, который был моим. Я хотела повернуться, но когда я это сделала, то сзади никого не оказалось.       -Ты не веришь в меня, но я верю в тебя, – прошептал он снова рядом с ухом. Я почувствовала, как его руки обнимают меня за талию. – Ты думаешь, что поступаешь правильно, но тебе показать, к чему на самом деле всё идёт? – я не знал, что ответить, но, кажется, ему мой ответ и не нужен был.       Тьма передо мной расступилась, и я оказался в палате. Я увидел, как на кровати лежит Алекс, а к ней подключено множество проводков, а на нос и рот надета кислородная маска. Она, казалось, была почти мертва, и только эти аппараты поддерживали в ней жизнь. Я посмотрел на экран монитора, который показывал еле уловимый пульс. Рядом с её кроватью сидел Женя, который был весь заплаканный. Из молодого и жизнерадостного парня он превратился в человека с недосыпом и огромной болью в глазах. Картинка не двигалась, поэтому у меня была возможность всё рассмотреть. Я почувствовал, как Женя встал рядом со мной.       -Когда врачи сделали все анализы, то они подключили Алекс к аппаратам, чтобы попытаться вывести все токсины, которые она успешно умудрилась получить. Скорая ехала долго, поэтому она отключилась. Теперь она находиться в коме, пока Женя ждёт результатов, – я услышала щелчок, а потом время стало идти.       Женя начал двигать и через минуту всхлипов и слёз в палату зашёл врач. Он позвал Женю выйти в коридор. Их долго не было, а потом Женя вбежал палату и припал к груди Алекс. Он пуще прежнего плакал, взяв Алекс за руку, стал ей что-то шептать. Мой Женя снова щёлкнул пальцами и время остановилось. Мне и без объяснений Жени было всё уже понятно.       -Позже в палату вошёл врач, чтобы сообщить результаты. Он отозвал Женю в коридор, где сообщил, что токсины успели въесться в её органы и распространиться. Проще говоря, шансов на выживание у Алекс не оставалось. С каждым днём ей бы становилось хуже, пока она не умрёт, всё ещё находясь в коме. Женя ещё сильнее ушёл в себя, он не мог поверить, что так просто потеряет сестру, поэтому долго ещё плакал у её кровати, – Женя стал щёлкать пальцами и передо мной проносились картинки, каждую из которых он пояснял. – Он не стал отказываться от аппарата жизнеобеспечения, потому что надеялся на лучшее. Он каждый день приходил к Алекс, постоянно плача и пытаясь уговорить Бога дать ей 2-ой шанс. Он винил себя в том, что случилось с его сестрой, что он был недостаточно внимателен, что не замечал намёков, что не обращал внимания. Даже когда он знал о твоих порезах, он ничего не сделал. Но это была не его вина. Он просил её перестать причинять себе боль, она обещала, но врала, потому что не могла избавиться от мыслей, что с ней что-то не так. Разумеется, к Алекс приходил не только Женя, но и остальные: мама, папа и все её друзья. Это было тяжёлое время. Когда Алекс умерла, Женя долго не мог в это поверить. В его голове прочно закрепилось, что это он виноват. Он мог предугадать это, он мог раньше вызвать скорую и т.п. В итоге он ушёл из спорта, бросил учёбу, но хуже всего то, что у него начался рецидив. Болезнь, которую он почти поборол, снова вернулась, потому что его иммунитет был снижен из-за резких перемен в жизни. В итоге он страдал. Очень сильно и долго, – Женя хлопнул и картинки закончились. Мы снова оказались в пустоте. – Ему досталось гораздо хуже, чем тебе, потому что у тебя ещё вся жизнь впереди, а у него болезнь, которая забрала бы его жизнь гораздо раньше, – Женя тяжело вздохнул.       Мне нужно было подумать обо всём, поэтому я села. К тому же, я действительно устала стоять. Женя тоже сел на пол спиной к спине. Я чувствовала, как Женя был расстроен. Он долго молчал. Всё это время я на него не смотрела, потому что знала, что не увижу его. Ощущать его уже было для меня высшей наградой.       -Оно того стоило? – спросил он ещё раз.       Долгое молчание. Я не знала, что ответить, поэтому просто пожала плечами.       -Ты не жалеешь о том, к чему в итоге всё пришло? – конечно, жалела. Весь этот путь, который я прошла, по сути, был бессмысленным, но вслух озвучить я этого не смогла, поэтому просто молчала. – Алекс…– сказал он грустно.       Я почувствовала, как он положил руку ближе ко мне. Я накрыла её своей. Мне не нужно было его видеть, чтобы знать, что он здесь. Как бы я не была в нём разочарована, но моё сердце всё равно скучало по нему и верило ему. Он столько лет был самым важным человеком в моей жизни, что разлюбить его теперь было очень сложно. Я чувствовала, как тяжело ему говорить.       -Я понимаю твои чувства, но…– он сжал мою руку сильнее. – Ты всё не так поняла, – что-то очень сильно кольнуло в сердце. Я не знала почему, но как будто только что в моё сердце вонзили нож. – Я люблю тебя и всегда любил.       -Не нужно. Родители меня тоже любили, но они, как и ты не принимали меня, – я вскочила. – Как ты вообще мог мне врать?! Я для тебя была шуткой? – Женя хотел что-то мне сказать, но я побежала.       Я не хотела слушать его оправдания. Не хотела разочаровываться в нём ещё больше. Я ничего больше не хотела. Я бежала достаточно долго и уже думала, что оторвалась, но стоило мне сбавить ход, как Женина рука схватила меня и остановила.       -Прошу, выслушай меня!       -Нет! Я не хочу, чтобы ты сильнее разбил моё сердце! – я закрыла руками уши, но почему-то продолжал его слышать.       -Алекс, всё не так! Прошу тебя…– я пыталась вырваться, поэтому он перестал меня держать. – Ладно, если хочешь, можешь убежать, и я больше не потревожу тебя, – я уже собралась бежать, как он продолжил, – но, если мы всё ещё гоблины, то ты меня не бросишь и выслушаешь.       Не могу! Чёрт, я не могу! Не могу бросить его! Я осталась. Упоминание гоблинов сразу заставило меня вспомнить много моментов из детства, да и из жизни в целом. В моей душе это откликнулось, и по лицу скатилась слеза. Женя столько раз выслушивал меня, столько раз прощал, что теперь настала и моя очередь отплатить ему тем же.       -Спасибо, – дрожащим голосом прошептал Женя. Я понял, что он сдерживал слёзы. – Я всегда принимал тебя и любил. Я множество раз писал в записках, как сильно тобой дорожу, и ближе тебя у меня никого нет. Да, я просил подождать полгода-год перед врачами и изменениями, но это не потому, что я боялся за тебя! – его голос сорвался. Ему было плохо, поэтому я подошла и взяла его за руку. – Нет, конечно, я за тебя боялся, но я прекрасно понимал, что этот момент когда-нибудь настанет…– он крепко обнял меня. В его объятиях я хотела раствориться. Я так по нему скучала. – Просто я был не готов к этому. Дело было не в тебе, а во мне. Я болел, сильно болел, но не хотел тебя беспокоить, – он сжимал меня сильнее и, будто бы с его объятиями, моё сердце начинало биться сильнее, а чувства возвращаться ко мне. – Врачи сказали, что у меня есть шанс того, что всё пройдёт без осложнений. Главное условие было – не нервничать и стараться мыслить позитивно, – в его словах был смысл. Мне хотелось в них верить, но голос внутри меня говорил, что это всё ложь, что это вообще не Женя, а моё больное подсознание пытается вернуть мне образ хорошего брата. – Ты можешь мне не верить, но это правда…– я почувствовал, как его рука стала гладить меня по волосам.       -Но это не отменяет того факта, что ты писал в ночь признания! – опомнился я. Он был слишком мал, чтобы заболеть, поэтому тогда он мыслил здраво. Я оттолкнул его от себя и отошёл.       -Алекс, а что ты хотела? – он вздохнул. – Я действительно впервые с этим сталкивался и это нормальная реакция, но даже так…– но я заткнула уши.       -Видишь, ты, как и родители – ты считаешь меня монстром! – я заплакала и снова побежала. Мне не хотелось верить в то, что Женя мог такое написать.       Я не стал далеко убегать. Через минут 10 я остановилась и упала на колени. Мне хотелось свернуться в клубочек. Женя вызвал во мне чувства, и они мне не нравились. Но как бы я не старалась убежать от Жени, он всё равно был рядом.       -Ты не дослушала! Да, я был под впечатлением, но там была и 2-ая часть! Я успокоился, и смог логически думать. То письмо было эмоциональным и просто выражением моих чувств, а потом я всё взвесил и понял. Понял и принял тебя, – он не стал ничего говорить больше, лишь кинул мне те листки, что перевела Мари.       Честно, я не знаю, откуда он их взял. Возможно, он просто использует мои воспоминания, чтобы воспроизводить картинку, а может это настоящая бумага. Сначала я не хотела читать, но, вспомнив о том, как Женя был горой за меня, я решила всё же дочитать. «Последний шанс нужно давать всегда», – с этими словами я взяла новую бумагу.        «…Ладно, я успокоился и обдумал всё. На самом деле, мне плевать, кто Алекс. Она он для меня очень важен и неважно, какого она пола. Если честно, то мне очень жаль его, потому что ей ему пришлось проживать это всё в одиночку, без капли поддержки. Наверное, было эгоистично вот так отрицать его, как моего брата, но…это было просто на эмоциях.       Если подумать, то я вовсе и не против иметь брата. Если ей ему так будет комфортнее, то я только «за». Честно, я не мог представить её его братом, потому что я даже и предположить такого не мог. Теперь же, когда он рассказал мне о своих чувствах, я начинаю припоминать все моменты, когда ему действительно было плохо из-за гендера. Я всегда злился на него, за то, что он тырила мои вещи, а однажды даже на праздник надел мой костюм, но теперь я понимаю это и готов делиться с ним своими вещами. Не всеми, но если понадобиться, то да.       Иногда я замечал, как она он грустил, когда его называли Сашей или не дай Бог Александрой. Просто, я принял это как должное, когда он подошёл и попросил называть его Алекс. Я подумал тогда, что это ведь сокращение её имени и не стал задавать вопросов. Родители тоже. Хотя, им самим понравилась эта вариация. Алекс! Прости меня, мне, правда, жаль, что иногда во время наших ссор я мог назвать тебя Сашей. Наверное, тебе было очень грустно.       Вообще, я сожалею о многих вещах. Почему он не сказала мне раньше?! Я не могу представить, как он себя чувствует, но я могу попытаться понять. Он мой...брато-сестра? младший брат, а потому я должен оберегать его. Я никогда и никому не позволю его обижать. Весь мир будет против него, а я всегда буду рядом с ним и прикрывать его своей спиной.       Я обещаю, что изучу этот вопрос. Я пока не знаю, чего он от меня ждёт. Думаю, как раз об этом нужно будет поговорить. Но я обещаю, что постараюсь как можно меньше допускать ошибок. Пока мне трудно использовать правильные местоимения, но я учусь! Надеюсь, он не будет сильно обижаться, если я вдруг обращусь к нему как-то не так. Я горжусь и восхищаюсь им, потому что он смог открыться мне, поэтому я не имею права подвезти его. Я хочу, чтобы при любой ситуации он старался положиться на меня. Мы – сила. Пока мы есть друг у друга, мы непоколебимы. Я бы мог ещё столько всего написать, но уже слишком поздно и мне пора спать.       P.S. Алекс, если ты когда-нибудь это прочитаешь, то знай, что я тебя очень сильно люблю! Ты лучший брат на свете!»       Его письмо тронуло меня. Ему просто понадобилось немного времени, чтобы переварить информацию и принять. «Он принимал меня, со всеми моими грехами…» – я улыбнулась и отдала обратно Жене письма.       -Ну что, убедилась? Я всегда принимал тебя, просто ты вырывала слова из контекста, – он подошёл ко мне и я быстро его обняла.       Я любила его, и это изменить нельзя было. Сколько бы я не бежала от чувств, но они всегда оставались мо мной. Голос в голове, который кричал о том, что Женя – предатель, потихоньку становился всё тише и тише. Можно подумать, что я слишком быстро прощаю Женю, но нет. Я просто слишком сильно его люблю. Во что проще поверить? В слова девушки, которая о тебе совсем ничего не знает или в слова твоего человека, которого ты знаешь всю жизнь? Я прошла с ним множество испытаний, которую создали с нами крепкую нить. Да, она порвалась у нас, но сейчас я чувствовал, как она по ниточке снова собиралась. Может, сейчас я и обнимался с воздухом, но в моей голове уже был чёткий образ Жени.       -Алекс…– прошептал Женя мне на ухо. – Тебе правда нравится вот так жить? – он отстранился, и я представила, что он осматривает меня.       -О чём ты? – спросила я, решив сделать вид, что не понимаю его.              -Ну, говорить в ж.р., слушать, как к тебе обращаются на «она», – он сделал паузу. – Неужели тебе нравится быть девушкой?       Нет. Я ненавидела это всей душой, но разве у меня есть выбор? Его нет. Миру лучше, когда я «она», а не «он». Мне не в чем их винить. Сначала я пыталась переубедить всех, но, какой в этом смысл, если я даже сама себя убедить в этом не смогла? Возможно, по мне и нельзя было сказать, что у меня идёт борьба за местоимения, но на самом деле, так оно и было. Даже несмотря на то, что я ничего не чувствовала, мне приходилось несколько секунд молчать, чтобы сказать о себе как о девушке, но к этому можно привыкнуть. Со временем я обязательно привыкну, потому что я – она.       -Ну да, – я хотела сказать это, уверено, но получилось совсем не так.       -Тебе не обязательно быть девушкой, если ты этого не хочешь…– я почувствовала, как он провёл по моей щеке. – Я вижу, как тебе больно, поэтому я не могу тебя понять. Не могу понять твоих действий.       -У них логики нет, – я вздохнула. – Зачем жить такому человеку как я? Я – монстр, психически нездоровый человек, ты это понимаешь? Общество не принимает меня тем, кто я на самом деле, – я до боли стала сжимать руки, чтобы отвлечься. Это была больная тема, эмоции от которой были слишком сильные. – Зачем вообще жить? Ты только посмотри, к чему я пришёл: ни семьи, ни денег, ни тебя! Я лишился тебя! – слёзы покатились из моих глаз.       -Но в этом же виновата не ты!       -Да какая разница, – я пыталась сделать вдохи, чтобы успокоиться, но не смогла. – Если бы я была нормальной девочкой, то ничего бы этого не случилось. Если бы я молчала о своих чувствах, то от меня бы не отвернулись родители, я смогла бы устроиться в жизни, и у нас с тобой всё было бы хорошо. Понимаешь?!       Я чувствовала вину за то, кто я. Мне казалось, что смерть – это единственный выход. Хотелось причинить себе как можно больше боли. Я неправильная, после смерти мне гореть в аду, значит, попытки наказать себя в реальной жизни – это правильно. Если я отличаюсь, то я урод, монстр, а такие должны страдать. «Зачем Женя пробудил во мне чувства? – теперь я начала понимать логику Алекс из этой вселенной. – Почему даже после смерти мне хочется продолжать чувствовать боль? – я не заметила, как мои руки уже почти до крови расцарапали предплечья.       -Алекс, успокойся! – Женя резко убрал мои руки, сжав их в своих. – Всё хорошо.       -Что хорошего? Что хорошего в том, что я такая?! – он не понимал. Не знал, что я чувствую. Он не мог оказаться на моём месте. – Лучше бы я оказалась на твоём месте! – он дал мне совсем слабую пощёчину, скорее просто привести в рассудок, нежели доставить боль.       -Не говори так! – он притянул меня к себе. – Почему ты хочешь быть девочкой? Объясни.       -Я же уже говорила, – мне не хотелось заново говорить, пусть даже я и утаила одну из причин.       -Но это ведь не всё. Когда родители тебя не приняли, разве ты перестала быть мальчиком? А когда тебя не приняли некоторые твои знакомые? Что-то я не припомню. Разве ты не видела, к чему приводит то, что ты пытаешься быть девушкой? Думаешь, так ты спасаешь меня?! – он схватил меня за плечи и встряхнул. – Да чёрта с два! Ты не сможешь убрать мою болезнь, как ты не поймёшь? Так или иначе, но я бы умер!       -Не говори такого. Должен быть выход, чтобы тебя спасти…– я не могла поверить в его слова. То, ради чего был задуман весь этот путь. – Этого не может быть! Выход есть всегда.       -Алекс, я люблю тебя, поэтому отпусти и не мучай себя, – он погладил меня по волосам. – Что мешает тебе жить так, как ты хочешь? – и я решилась.              -Я всегда был девочкой. Как бы я далеко от неё не бежала, она всегда преследовала меня. Она сидит глубоко внутри меня. Она только и ждёт момента, чтобы выйти. Как я могу быть парнем, если я всё ещё девушка?! Как?! – ненавижу себя. Почему всё так сложно? – Все твердили мне о том, что я девушка, все! Я не верила, отрицала её в себе, но она есть! Когда рядом со мной был ты, я не обращала на это внимания, но сейчас…она повсюду! Куда бы я не посмотрела, куда бы я не пошла, где бы не находилась и о чём бы не думала – она всегда со мной. Она и есть я, – пока я изливала ему свою душу, он молчал, а потом ещё молчал, пока не взял крепко за руку.       -Это нормально – чувствовать в себе девушку, – я не поверила своим ушам.       -Ты не слышишь? Как я тогда могу называться парнем, если чувствую в себе её?! – я не могла понять его логику.       -Алекс, – он сделал паузу, видно, чтобы до меня лучше дошло, – люди не могут быть чисто мужчинами или женщинами. Это невозможно. Каждый человек включает в себя как мужчину, так и женщину, просто у кого-то больше мужского, а у кого-то больше женского, – он снова обнял меня. – Нет, и никогда не было чёткого деления! Не нужно отрицать в себе что-то женственное, как и не нужно отрицать в себе что-то женское, – я стояла, не понимая его. – Неважно, как ты выглядишь, неважно, что ты делаешь, чтобы казаться парнем или девушкой. Ты можешь оставаться парнем даже в платье или девушкой в костюме, потому что это всё – неважно! Главное то, как ты себя чувствуешь и какие поступки совершаешь. Ты должен быть честен перед собой, перед собственным «я», – он на секунду замолчал, чтобы я переварила. Эта позиция мне показалась отдалённо знакомой. – Есть множество парней, которые не вписываются в стереотипное представление «мужчин», но это не значит, что они не мужчины. Понимаешь? – он приложил палец к моей грудной клетке. – Всё исходит из души. Ты не можешь бежать от девушки, потому что это понятие слишком относительное. Что человека определяет мужчиной или женщиной? Только его биологический пол и всё. В остальном все люди равны, – он слегка отошёл от меня. – Люди сами придумали эти глупые правила, которые загоняют их в рамки. Будь выше этого, будь собой! В мире нет ничего «женского» или «мужского», потому что всё относительно и только тебе решать, что в твоём понимании будет для тебя «мужским», а что «женским».       -Я…– мне нечего было сказать.       -Хорошо, давай от обратного. Я, по-твоему, парень? – я кивнула. – Даже если мне нравится готовить? Даже если я люблю детей? – на все его вопросы я кивала головой, пока он не сделал паузу. – Даже если мне хотелось надеть платье? – я удивилась. На моей памяти Женя никогда этого не делал. Но как же так?       -Это неправда. Ты бы не стал этого делать.       -Нет, это не в том плане, в котором ты подумал, – это заставило меня слегка успокоиться. – Мне просто было интересно, что чувствуешь ты, как оцениваешь себя и т.п. Некоторые психологи говорили, что это лучше поможет понять другого человека. Так вот…– он сделал многозначительную паузу. – Разве это не делает меня по твоей логике девушкой?       -Нет, это совсем другое, – сказала я, хотя, по сути, понимала, что он прав. Все его слова отзывались во мне, будто когда-то они уже были мне знакомы и родны, но я просто забыла их.       -И почему же? Почему если ты говоришь о себе, то это работает, а если обо мне, то нет? – потому что я слишком часто ошибалась. Я не хотела метаться туда-сюда. – Я знаю, что ты боишься, – но он не понимал, насколько в действительности. – Но поверь, я не единственный, кто был с тобой. В жизни у тебя есть и будут ещё такие люди как я. Ты, главное, не бойся, – я не верил ему. Мне казалось, что я 1 во всём мире. – Не веришь словам, тогда попытайся вспомнить. Ну же! – он ждал от меня ответа, но я молчал. В голове была пустота. – Мари. Разве ты её забыл? Она тебя любит и принимает, так почему тебе кажется, что её отношение к тебе – шутка? Сколько раз она тебе писала? Она старалась понять тебя, поддержать, но после моей смерти ты отвернулся от неё. Заставил себя забыть её. А женщина за стойкой регистрации в отеле? Разве она как-то плохо о тебе отзывалась, когда увидела твой паспорт? Напротив. Она потом тебе помогала и сочувствовала. И наконец-то…– пауза. Очень тяжёлая. Мне казалось, что за неё меня ждёт что-то, что перевернёт мой мир. – Родители.       -Нет! Они меня не принимают! – вот оно.              Боль. В сердце, на душе. Упоминание родителей. Я хотела быть с ними близка, хотела любви и ласки, но они не понимают. Считают больной. Теперь единственные мои родные считают меня монстром. Женя врал. Уж кто-кто, а родители никогда не станут для меня опорой и поддержкой, потому что они другое поколение, не способное понять меня, мои мысли и чувства. Мой брат ошибся. Больше не было смысла его слушать. Он всё сказал. Да даже если не всё, то он задел за живое. За то, за что задевать было нельзя, потому что потом это место болело бы очень долго. Я в последний раз посмотрел на Женю, представляя его перед собой, прежде чем рвануть со всех ног от него подальше. Куда угодно, главное подальше. «Девушка, девушка, девушка!» – бежала я, зажмурившись и повторяя. Мне хотелось в это верить. Верить всей душой, чтобы казалось, что я поступаю правильно. Я остановилась, когда что-то задела плечом, и оно с грохотом упало. Был такой звук, будто разбилось стекло. Я открыла глаза и увидела зеркало, которое упало и разбилось на осколки. Я подошла посмотреть и оценить ущерб, но стоило мне только подойти, как я увидела своё отражение.       На меня смотрела девушка. Потрёпанная жизнью, но девушка. Это меня успокаивало, но в тоже время волновало. Стоило мне начать вглядываться в отражение, как черты у девушки начинали казаться мне неженственными. Я не знаю, как это описать. То мне казалось, что я женственная, то нет. Я пыталась понять, откуда идёт это искажение, поэтому подобралась поближе, внимательно рассматривая себя. Только сейчас я вдруг поняла, что это не девушка казалась странной, а само зеркало. Из-за множества осколков потерялся мой общий вид, и остались только кусочки. На одних я казалась девушкой, а на других парнем. Я чувствовала диссонанс, потому что ничего не понимала. Я долго всматривалась в отражение, пока оно со мной не заговорило.       -Ну, чего ты ждёшь? Разве ты не видишь? – начала мой женская версия. – Зеркало разбилось, так что избавься раз и навсегда от этой версии себя, – указывая явно на другую мою версию. – Тебе так будет лучше.       Долгое время я слышала только то, что говорила женская сторона, совсем не прислушиваясь к мужской. Я не знала, как мне следует поступить. Только я собиралась взять осколок с мужским отражением, как он со мной заговорил.       -Этого ли ты хочешь? Подумай, стоит ли тебе отказываться от себя? – я сжала сильнее осколок в руке.       -Не слушай его! – кричала мне женская сторона.       -Вспомни своё прошлое, вспомни, кем ты всегда была и о чём думала, – больше он ничего не сказал, пока осколки с женской стороной верещали, чтобы я быстрее закончила дело и не слушала другую сторону.       Почему-то мне стало так противно. Противно не только от себя, но и от той, что была в зеркале. Она так много шумела, столько возмущалась, пытаясь затмить другую мою сторону. Ту, к которой я привыкла. «Он сказал вспомнить прошлое» – подумала я. Времени у меня было много, поэтому части воспоминаний стали как под заказ всплывать в моей голове.       Я вспоминала те моменты, когда была ещё совсем маленькой, когда мне было совершенно неважно, кто и какого пола. Я не придавала этому значения и общалась с людьми, смотря на их поступки и внутренний мир. Когда же вдруг всё изменилось? В какой момент в моей жизни вдруг появилось разделение на «мальчиков» и «девочек»? Я пыталась вспомнить все моменты, но они были как песок – их было очень сложно удержать. Сколько бы я не думала и не вспоминала, но пол для меня роли не играл. Я принимала людей такими, какими они были. Была для них опорой и поддержкой. «Что изменилось?» – более настойчиво я стала спрашивать у себя. Меня снова будто начали сдавливать стены. Раньше меня засасывало в пучину, а теперь сдавливало стенками. Среди всех воспоминаний я пыталась отыскать то, что смогло бы повлиять на моё мировоззрение, но кроме устоев общества его жёсткими гендерными границами я ничего не видела.       Хоть моя жизнь и была не сахар, но я не могу жаловаться. В моей жизни было много и хороших воспоминаний. Я любила готовить, так что каждый процесс приносил мне радость. Любила выбирать наряды и подбирать разные сочетания. Вспомнила даже, как мы с мамой пытались несколько раз меня покрасить. Это всё были прекрасные моменты, которые согревали мне душу. Мне казалось, что на них я действительно была счастлива. Я вспомнила, как в трудные моменты я обращалась к людям и они с теплотой и пониманием ко мне относились, пытаясь помочь. Кто бы что ни говорил, но 1-ый мой выход был счастливым событием. Он был самым лёгким, но в тоже время тяжёлым. Сложно было описать весь спектр чувств, которые я тогда испытывала. А после? Я вспомнила, как часами сидела с братом в комнате, разговаривая о себе, о своих чувствах. Как мы вместе всё изучали, делились мыслями, теориями, жизненными ценностями. Мы говори обо всём, но в тоже время ни о чём. И тут во мне что-то щёлкнуло.       Та жизненная позиция, о которой говорил Женя, была не его. Оттого-то мне и показалась она до боли знакомой, потому что я её уже не раз слышала. Эта позиция была моей. И тут я наконец-то вспомнила. Вспомнила, как рассказывала брату о том, что для меня не существует полов, потому что нет «мужских» и «женских» вещей. Всё мы в 1-ую очередь люди, а значит и вещи просто человеческие. Я не стала проговаривать всю позицию, потому что до меня уже сказал её Женя. Мне понадобилось время, чтобы ещё раз всё проанализировать и сделать вывод. Я не знаю, сколько времени сидела, всё обдумывая. Возможно, это даже к лучшему, что я осталась одна в этой пустоте. Больше никто не лез в мои мысли, и никто не орал. Я могла полностью посветить себя себе. Озарение снизошло на меня также внезапно, как и осознание того, насколько ответ всегда был близок: «Теперь мне всё стало ясно».       Теперь мне оставалось только вернуться к зеркалу и собрать его по нужным кусочкам. Моя женская сторона что-то продолжала говорить, но мне было уже неважно, потому что мне уже всё стало понятно. Закрыв глаза, мои руки потянулись к осколкам стекла. Они сами выбирали, какой им брать и куда вставлять, мне оставалось только ждать. Они сами выбрали, когда им остановиться, чтобы показать результат, но мне даже видеть его не нужно было, потому что результат был известен заранее.       В зеркале отражался молодой парень, в котором были осколки женственности, но это не исключало того факта, что он всё ещё был парнем. Наконец-то я был доволен тем, что получилось. На моей душе стало значительно спокойнее. Я не мог поверить в то, что за всё это время, что я страдал по Жене, я забыл о самом себе. Забыл о своей позиции и чувствах. Женя правильно поступил, напомнив мне о моей главной жизненной позиции. Даже после смерти он нашёл способ мне помогать. Как сейчас я собирал зеркало по кусочкам, так и теперь мне предстоит собрать заново себя по кусочкам. Наконец-то я понял, что пытался донести до меня Женя. Меня ждёт долгая дорога, чтобы снова начать принимать себя, но я не боюсь её. Однажды пройдя её, я смогу пройти и дважды. С осознанием того, что я был неправ, я понял, что зря накричал на Женю, зря убежал от него. Мне снова стало не хватать его. Я понимал, что в моей вселенной его уже нет, но зато этой он есть.       -И кто же ты теперь? – послышался знакомый голос сзади.       Я обернулся и увидел его! Я увидел своего Женю! Не воображаемого, а вполне реального. Я быстро подбежал к нему и крепко его обнял. Настолько крепко, насколько это вообще было возможно. В эти объятия я вложил всю душу. Я столько раз в голове произнёс слово «прости», чтобы только до него оно дошло. Мы долго обнимались, пока я не вспомнил про его вопрос. Я отстранился и теперь произнёс намного увереннее:       -Я – парень.       -И не передумаешь? – я пожал плечами. -Жизнь – это череда проб и ошибок. Я не знаю, кем буду через 10 лет, но точно знаю, что я всё ещё буду человеком. Таким же, как и был прежде, только чуть более взрослым, – при упоминании о том, что меня могло ждать будущее в моём мире, мне стало тяжело. Жене всегда будет 18. На моих глазах выступили слёзы.       -Я хочу, чтобы ты всегда был со мной.       -А я итак с тобой, – он поцеловал меня в лоб. Сердце стало болеть только сильнее. – Просто теперь я буду в твоём сердце.       -Жень, мне хочется, чтобы ты был со мной физически, – я стал гладить его по щеке и волосам. – Знаю, что ты будешь в моём сердце, но я не хочу страдать от каждого упоминания тебя.       -Знаю. Пройдёт время и боль притупится, – он вздохнул. – Глупо говорить, что время лечит, потому что это не тот случай. Ты будешь помнить это долго. Тебе будет больно, но всё наладиться. Ты никогда не сможешь оправиться от этого события, но ты будешь вспоминать обо мне, только с теплотой и боль будет отдаваться только где-то в самой глубине сердца и души.       Я не мог ему признаться, что и вспоминать его не хотел, чтобы не чувствовать боли, но только воспоминания будто не хотели меня слушаться и всегда были со мной. Я понимал, что это лишь защитная реакция при переживании утраты и, что это не самый лучший вариант, потому что в таком случае я подавляю в себе все эмоции и переживания, но мне было бы так проще справиться.       -Всё хорошо, это нормальная реакция, – будто прочитав мои мысли, ответил Женя. – Но разве ты не будешь скучать по мне? Все твои воспоминания, вещи – они все будут напоминать обо мне. Неужели ты никогда не будешь вспоминать об этом? Я не говорю, что избегание мыслей – плохой способ, но разве этого ты хочешь?       -Мне страшно, я просто боюсь. Мне хочется, чтобы в моей памяти ты был таким, каким был всегда. Если я продолжу жить как прежде, то это значит, что я предал тебя, что я позволил жить себе дальше, позабыв о тебе. А это не так! Ты всегда будешь со мной! – порой я удивлялся, откуда во мне столько слёз. – Из нас двоих ты всегда был лучшим, это ты достоин, жить, а не я.       -Не говори ерунды, – он вытер слёзы с моих щёк. – Я всегда восхищался тобой. Ты для меня всегда был примером для подражания! Ты такой храбрый, не боишься осуждения, ты жил так, как тебе хотелось. Несмотря на свой возраст, ты быстро устроился на работу и нашёл себе жильё. Из нас двоих ты вышел более приспособленным к жизни и это меня всегда поражало.       -Это всё были вынужденные меры, да и к тому же…осуждения я не боялся только рядом с тобой. Ты был моей опорой.       -А я и сейчас твоя опора. Я же, как верил в тебя, так и буду продолжать верить.       -Я боюсь возвращаться. Боюсь, что снова окунусь в тот кошмар. Я до сих пор не представляю жизни без тебя. Почему всё так произошло?       -Я верю в тебя. Мне больно видеть, как ты страдаешь и мучаешься, потому что я знаю, каким ты классным можешь быть. То, что случилось со мной – это не твоя вина. Я уже говорил тебе, что так или иначе в скором времени бы это всё равно произошло. Нет причины, почему это должен был быть именно я, но я ни о чём не жалею. Хотя нет, есть…– он посмотрел на меня, и я увидел в его взгляде боль. – Я жалею, что не смогу быть с тобой на всех важных этапах твоей жизни. Я так хотел их пройти вместе с тобой, чтобы ты всегда чувствовал поддержку, но, к сожалению, теперь физически это невозможно, – он грустно улыбнулся. На моей душе заскребли кошки. – Знаешь, чего я хочу больше всего? – я покачал головой. – Увидеть, как ты живёшь, как становишься тем, кем всегда был, как находишь девушку, тебя принимают родители и т.п., – он взял мои руки в свои. Такие тёплые, мягкие. – Пообещай мне, что проживёшь данную тебе жизнь хорошо.       -Я не могу, – только сейчас я понял, что у меня с собой не было ни фотографии, ничего, а Алекс из этой вселенной вообще лежит сейчас в больнице.       -Ты можешь, только сначала пообещай, – я понимал, что не смогу выполнить все его просьбы, понимал, что ещё долго буду скучать по нему и пытаться вернуть, но всё равно решил пообещать.       -Обещаю, – Женя кивнул мне и указал на мой задний карман у джинсов.       Я провёл рукой и почувствовал, что там что-то есть. Достав, я увидел фотографию, сложенную в несколько раз. Я разгладил её и посмотрел на содержимое. Это было то самое фото с ненавистного дня рождения, которое я ещё очень давно разбил. Сейчас я уже не с такой агрессией смотрел на фотографию. Что-то во мне изменилось. Я вспомнил о сути себя, и теперь мои старые фотографии для меня воспринимались, наверное, больше как просто прошлое. Это было и этого не нужно стыдиться, даже если и тяжело на эти фотографии смотреть. Когда-нибудь я бы хотел принять себя настолько, чтобы даже такие фотографии не становились поводом для тяжёлых переживаний. Я ещё раз посмотрел на фотографию, а потом на Женю. Он подошёл и посмотрел на фотографию.       -Знаешь, почему я хранил эту фотографию? – я покачал головой. – Потому что на ней ты выглядел таким счастливым. Я знал, что ты не любишь фотографии «до», но на этой наша семья полная и выглядит счастливой, так что…       -Всё в порядке.       -Знай, для меня ты навсегда останешься братом. Кто бы, что бы ни сказал.       -Почему?       -Потому что я уже умер, а при жизни ты был исключительно моим братом.       Я замер. «Я уже умер…» – застряло у меня в голове. Только сейчас до меня в полной мере дошло то, что он сказал. Если я сейчас вернусь в прошлое, то это последний раз, когда я смогу что-то поменять, а это значило, что мы виделись в последний раз. Я так не мог. Я не мог его так просто отпустить! Мне хотелось верить в то, что это всё сон, что я способен его спасти, но нет…Я израсходовал все попытки и в итоге всё равно поменять ничего не смог. Как бы я не игрался с жизнью, как бы ни старался всё изменить, но лучше чем в моей вселенной ничего не вышло. Женя в любом случае умирает. А если и выживает, то умираю я. Передо мной стал выбор: я мог остаться тут и провести время с братом до конца дней, либо же мог вернуться последний раз в прошлое и прожить такую жизнь, которую он бы хотел увидеть. В одном случае я не потерял брата, но потерял себя, т.е. свою жизнь, а в другом я потерял брата, но имею шанс на хорошую жизнь. Я посмотрел на брата. Через секунду я его уже крепко обнимал. Я пытался запомнить каждый миллиметр его тела. Я старался запомнить его черты, взгляд, мысли, чувства, чтобы как можно дольше хранить память о нём, но мне всё время казалось, что я недостаточно сделал.       Спустя время я отошёл от него, ещё раз смотря. Мне нужно было принять решение. Как бы я не старался запомнить Женю, но я понимал, что никогда не смогу такого сделать. Сколько бы мне не дали времени, я не смогу помнить его вечно. Я сделал выбор. Я приподнял фотографию и взял её обеими руками.       -Эй, ты что делаешь? – спросил Женя, увидев, что я собираюсь порвать фотографию. – Ты собираешь её порвать? – он схватил одну из моих рук, чтобы я не смог разорвать. – Тебе домой нужно!       -Я всё решил. Как бы ты меня не уговаривал, но жизнь без тебя – не жизнь. Я лучше останусь с тобой, нежели вернусь обратно, – вдруг Женя заплакал. Он взял меня за плечи и слегка сжал.       -Алекс, Алекс, да пойми ты уже, наконец, что я – мёртв. Я – плод твоего воображения. Меня на самом деле нет, я просто твой внутренние голос и совесть, которые пытаются вытащить тебя! – я не понимал, как это может быть. Я так хорошо его представлял, что это не могло быть правдой.       В смысле, как я мог поверить в то, что Женя передо мной, это тот же я, просто в оболочке Жени? Все те слова, что он говорил мне, вся та поддержка…       -Отстань от меня, – я снова был обманут, только уже собой, поэтому снова решил убежать, только на этот раз не просто убежать, а ещё и вернуться в прошлое.       Теперь вопрос был окончательно закрыт. Здесь мне было делать нечего. Если мой Женя был вовсе не моим Женей, то и оставаться тут бессмысленно. Когда я достаточно отбежал, я обернулся. Сквозь кромешную тьму я представлял, что где-то там стоит Женя и точно также смотрит на меня. На мгновение я подумал о том, а могло ли быть всё это шуткой? Мог он так специально сказать, чтобы заставить выбрать правильное решение? Я бы хотел это узнать, но времени уже не было. Я слишком многое уже потерял, поэтому я снова достал перед собой фотографию и внимательно стал смотреть. В этот раз процесс пошёл быстрее, потому что Женя мне помог напомнить о том, кто я есть, напомнить о том, что у меня есть чувства. Глаза у меня быстро закрывались и в скором времени пространство и время поплыли передо мной меня. В полной тишине мне казалось, что Женя где-то зовёт меня. Мне хотелось вернуться к нему, но я вспоминал о том, что мне нужно было смотреть на фотографию, а потому не вёлся. Перед глазами всплывало лицо Жени, что только доставляло неудобство. Конечно, если сравнивать меня сейчас и меня в 1-ое время после смерти Жени, то я проделал большой путь. Боль от смерти была не такой огромной, но всё ещё ужасно болящей. Я боялся того, что меня ждёт впереди, но мне нужно было вернуться. Последний шанс всё исправить. Последний шанс сделать всё правильно.       

Последний шанс

      Мне пришлось заново переживать своё день рождения. Хоть мне и было неприятно, но это лучший вариант был, потому что именно этот день я помнил лучше всего. Я не знаю почему, ведь хотел, чтобы все воспоминания «до» стёрлись из моей головы, но нет. Они продолжали там находиться. Сейчас моей целью было в точности повторить тот день, чтобы ничего не смогло изменить моё будущее и настоящее.       Я понимал, что не смогу в точности следовать всем фразам, потому что как бы я не пытался всё-всё упомнить, некоторые диалоги просто вылетели из моей головы, поэтому я решился на отчаянный шаг. Я решился довериться судьбе, своим ощущениям и отключить мозг. Я просто решил плыть по течению. И вот сейчас уже, когда мы должны были пойти в кафе, я был в своей комнате. Мама сделала со мной все приготовления и у меня оставалось ещё пару минут в запасе. На самом деле, меня не особо волновало то, что я говорил и что обо мне думали другие, потому что я вышел на дорогу принятия себя. Сейчас это немного сложно понять, но пройдёт время и я уверен, что мне вообще будет всё равно на то, кто и как меня видит, ведь главное это то, как я вижу себя. «А вижу я себя парнем, – решительно подумал я, глядя на своё детское отражение. – Неважно, сколько на мне косметики, неважно, во что я одет, неважно, что сейчас у меня были длинные волосы, потому что я даже под всем этим я остаюсь собой», – от осознание этой позиции становилось легко.       -Ты уверена, что парень? – спросило у меня моё отражение.       Прошлый я бы сразу засомневался, поставив своё мировоззрение под вопрос, но теперь я другой. Точнее, я всё такой же, просто кое-кто напомнил мне саму суть меня. Сейчас я уже не сомневался, потому что это всё было таким мелочным. Я улыбнулся своему отражению.              -Я не уверен, я это знаю, – я ещё шире улыбнулся, и моё отражение будто бы растворилось, а на место него пришло новое, обновлённое.       -Как же долго ты к этому шёл, – сказал мне красивый мальчик в отражении. – Но я рад, что ты смог принять и понять себя, – я кивнул.       Спустя столько времени, столько сил и нервов, я наконец-то стал принимать себя. Принимать не просто, потому что со мной есть люди, которые принимают меня и поддерживают, а потому что я сам этого хочу. Я сам себя поддерживаю, и буду поддерживать. Раньше я об этом не задумывался, но после смерти Жени мне стало это просто необходимо. Теперь я сам строил себя, свой мир. Я заново учился воспринимать себе не через призму «мужчины» или «женщины», а в 1-ую очередь через призму «человека». Я стал чувствовать, как с осознанием и принятием этого мне стало проще. Проще жить, чувствовать и принимать себя. Это такой процесс, который словами очень сложно описать. Он происходит потихоньку, но даже самые незначительные изменения ты уже ощущаешь как что-то запредельное.       День прошёл на удивление хорошо. Я не мог узнать, насколько точно я смог выполнить весь план, но мне казалось, что всё прошло так, как нужно, поэтому лёг спать я со спокойной душой. «Завтра меня ждёт уже новая жизнь. Моя жизнь», – подумал я, и эта мысль грела меня. Но с другой стороны, это был последний раз, когда я видел вживую Женю. Я вдруг осознал, что больше не смогу к нему прикоснуться, не смогу увидеть его глаз, его улыбки, услышать смех и голос. На душе стало грустно и тяжело. Я обещал, что не буду ничего менять, но я слишком сильно начал по нему скучать. Я не мог просто так потратить этот день. Бог дал мне последний шанс, последний раз увидеть брата и проститься с ним, так что я должен был использовать его, поэтому я тихо встал со своей кровати и на цыпочках пошёл к комнате брата. Уже перед его дверью, я постучал в неё несколько раз и вошёл. Женя уже лежал на кровати, готовясь ко сну. Он посмотрел на меня, как бы спрашивая: «что такое?»       -Жень, – я подошёл к нему ближе. – А можно я сегодня посплю с тобой? – он был слегка удивлён, но кивнул.       -Конечно, можно, – он сразу пододвинулся и похлопал по месту рядом. – Не спится? – спросил он, на что я лишь пожал плечами и лёг рядом. – Как тебе наше день рождение? Правда, классное?       -Ну…– у меня были смешанные чувства. Хоть я и пытался делать так, чтобы всё само шло, но мне приходилось иногда всё же следить, поэтому в полной мере я не смог насладиться праздником. – Я бы не стала надевать платье и делать всю эту ерунду…– я задумался. – Точнее, это ведь было моё день рождения, так почему я не могла выбрать что-то, что нравилось именно мне?       -Пока нам нет 18-ти, мы должны слушаться родителей, – грустно напомнил Женя.       -Думаю, я уеду от родителей раньше 18-ти, – сказал я, зная уже наперёд.       -Почему? – я пожал плечами и тогда брат меня обнял. – А как же я? Ты меня бросишь?       -Нет, что ты, – мне стало стыдно за то, что я сказал ему об это. – Я всё также буду рядом с тобой. Мы ведь связанны и…до конца жизни будем…вместе…– эти словами дались мне нелегко, потому я знал, что это ложь. Я крепче прижал к себе Женю. – Жень, я так тебя люблю! Я никогда-никогда тебя не брошу.       -И я тебе не брошу.       -Каким ты видишь своё будущее через 10 лет? – я не знаю, зачем спросил. От этого вопроса у меня стал ком в горле. – О чём ты будешь желать в 24? – Женя некоторое время думал.       -Я всё ещё рядом с тобой. Мы живём где-то по соседству или снимаем одну квартиру первое время, – он ухмыльнулся. – Ты же знаешь, что во время учёбы практически невозможно нормально зарабатывать, – я кивнул. – Думаю, к тому времени я бы женился. Конечно, наш брак был бы слегка легкомысленным, потому что я спортсмен, а она какая-то супер звезда, но именно по этой причине мы и сошлись, – снова недолгое молчание. – А хотел бы я, наверное, чтобы мы просто оставались с тобой дружными. У тебя бы тоже было бы всё хорошо, и ты встречалась бы с кем-нибудь. Даже нет. Не просто с «кем-нибудь», а очень и очень хорошим человеком. Хочу завести собаку. Чтобы у нас с тобой была собака, за которой бы мы ухаживали, как мы и хотели, – я вспомнил о том, как в этом возрасте мечтал о собаке, но родители не позволяли. Когда я стал старше, это совсем позабылось. – Ну и вроде всё. По сути, мне неважно, каким именно будет будущее, главное, чтобы оно было с тобой. А ты как видишь своё будущее? – этот вопрос застал меня врасплох.       Я знал, что ждёт меня в будущем, поэтому не знал, что сказать. Конечно, я всё ещё не знал, что ждёт меня в 24, но вряд ли бы обстановка сильно поменялась. Я всё также был бы одиноким, грустным парнем, у которого в жизни всё пошло через одно место. «Стоп», – подумал я, тряхнув головой. Это была неправильная установка.       -Ну…у нас есть собака Энди – я даже вспомнил, о каком имени мы мечтали для нашей собачки. – Мы с тобой живём, хоть и не вместе, но очень часто видимся. Ты делаешь мне разные сюрпризы, я выбиваю нам поездки в разные страны. Жизнь бьёт ключом и у нас всё хорошо, – я решил соврать. – Мы зарабатываем много денег и можем почти всё на свете купить, – это всё, что я смог придумать.       -Хорошее будущее. Надеюсь, у нас всё же будет пёсик.       После этого мы ещё долго болтали. Мне казалось, что сейчас мне не 14 лет, в 18 и что Жене столько же. Будто бы мы те же самые, просто переместились в прошлое. Хоть и выглядим мы на 14, но в душе нам уже все 18. Это был хороший день. А вечер был ещё лучше. Это был 1-ый раз, когда я заснул с лёгкостью на душе. Спать рядом с человеком, которого очень сильно любишь – это лучшее, что может быть. Рядом с ним я не хочу думать о каких-то проблемах и заботах. Я просто хочу находиться рядом.       Этой ночью мне так и не приснились кошмары.       Вместо этого весь мой сон состоял из воспоминаний. Из наших совместных воспоминаний с Женей, которые были наполнены теплотой, радостью и счастьем. Было такое ощущение, что вся моя жизнь проноситься перед глазами. Только сейчас до меня дошло через, сколько трудностей я прошёл. Только сейчас я по-настоящему понял, сколько сил, переживаний было вложено в то, чтобы я стал таким, какой я сейчас. Сколько бы жизнь не ставила мне подножки, я всегда поднимался и старался идти дальше. Даже сейчас, после смерти Жени, мне казалось, что жизнь меня растоптала, но я ошибался. Это был лишь ещё 1 этап, который я должен был пройти и без Жени, я бы никогда это не осознал.       Очнулся я в отели. В моём родном отеле, с которого всё и началось. На душе было намного легче. Рядом лежала коробка с Жененными вещами, а на тумбочке лежал телефон. Я решил начать с телефона. Включив его, я стал просматривать сообщения, которые за это время накопились. Уже только по главному экрану я понял, что всё это время кто-то тоже был в моём теле, потому что иногда смс всё же просматривали. Думаю, это были те, на чьи места я встал или, быть может, я просто жил на автомате. Я не скажу, что на телефоне было много смс, но от Мари всё же были. Я зашёл в чат с ней.       «Алекс, почему ты не отвечаешь?»       «С тобой всё хорошо?»       «Почему ты такой? Почему ты сейчас непонятно где и не отвечаешь?»       Эти вопросы были написаны с промежутками в несколько недель, а то и месяц. А потом неожиданно мой ответ.       «Всё хорошо.»       «Что хорошего? Алекс, я переживаю за тебя! Ты теперь вообще не выходишь на связь!»       По смс было видно, что Мари переживает и, на самом деле, я могу её понять. Мало ли, что я мог делать всё это время.       «Я понимаю, что тебе тяжело, но не закрывайся.»              «Мне кажется, что у тебя началась депрессия. Ты закрылся ото всех.»       «Если тебе нужна помощь, то ты только скажи!»       «Я всё брошу и приеду к тебе. Я смогу тебе помочь.»       Это сообщение было отправлено пару дней назад. Сейчас я не чувствовал такой боли и не желания жить, поэтому решил ответить. Не только потому, что у меня появились силы, и я смог вспомнить о том, кто я, но и ещё потому, что я чувствовал свою вину перед ней. Она так переживала, а я всего раз ей ответил.       «Мари, прости, что совсем не писал тебе. У меня были тяжёлые времена, и мне не хотелось никого видеть, но сейчас мне уже лучше. Спасибо за беспокойство, но я тебя уверяю – со мной всё в порядке. Я не могу сказать, что оправился от потери, ведь этого никогда не произойдёт, но теперь я смотрю на мир другими глазами.»       А потом я не знаю, что на меня нашло, и я написал.       «Я скучаю.»       Это не было чем-то «таким». Просто сейчас я понял, что именно она осталась у меня. Она продолжает верить в меня несмотря ни на что, а значит ей нужно дорожить. Она больше, чем друг, потому что она мне уже стала как родной, а с родными так не поступают.       Я долго боялся зайти в сообщения, которые висели у меня в обычных сообщениях. Я знал от кого они, а потому мне было больно их открывать. Я помнил наши прошлые встречи, которые ничем хорошим не заканчивались, но почему-то хотелось им дать ещё 1 шанс. Глупо? Да. Но, что я могу поделать? Я несколько минут сидел, пытаясь нажать на входящие и лишь спустя много времени и уговоров решился открыть. Сообщение было только 1. Датировалось оно вчерашним днём.       «Послезавтра ровно как полгода. Приезжай.»       Я был благодарен уже тому, что сообщение было от отца, а не от мамы, потому что та бы снова напомнила мне о том, кем она меня видит. Я сразу для себя решил, что поеду. А ещё я решил, что там и останусь. Я в этом отеле живу уже полгода, так что пора было что-то менять. «Вернуться в старый город, попытаться всё отпустить и вернуться к прежней жизни», – этого ведь хотел Женя? Билет я решил купить завтра с утра, а сейчас собрать все необходимые вещи, оставив коробку напоследок.       Вещей было совсем мало, поэтому в скором времени я сидел перед коробкой. Мне хотелось прикоснуться к Жене ещё раз, почувствовать его близость, поэтому я решил открывать конверты с письмами. Я часто тренировался переводить тексты с нашего языка, что теперь мог и без записи понимать, что в них было написано. Письма были вразброс, поэтому я читал разные промежутки времени, которые были без хронологии. 1-ое письмо я сразу понял. Даже не так, я его вспомнил. Это была та недостающая часть, которую показывал мне Женя. 2-ая часть осознания Женей того, что я – мальчик. Теперь я стал понимать, что это действительно так и что я себе это не выдумал. Всё это время существовала 2-ая часть, в которой он извинялся за своё поведение. Это было мило. Другое письмо уже было написано спустя несколько лет. Уже после того, как я напрочь поругался с родителями и переехал.       «Я не могу поверить! Не могу поверить в то, как родители могут так с ним поступать. Да, это шок, да они могут с ним не разговаривать, но отпускать его одного – это уже перебор. Почему они не могут этого принять, как когда-то принял я? Почему они не могут попытаться понять своего ребёнка? Что им мешает снова полюбить Алекса, ведь по сути ничего не изменилось. Он такой же прекрасный человек, как и был до этого.       Глупые пособия о том, как помочь родителям принять Алекса. Они совсем не работают, хотя чего я только не перепробовал уже. Да чего уж там, если даже когда я надел платье, они ничего не сказали мне и снова спустили всё на Алекса. Почему у них такое предвзятое отношение к нему? Неужели он перестал быть человеком для них? Я не верю. Это же их ребёнок. Ладно, мама, она может дольше отходить, ведь она всегда себе хотела дочь, но папа…Он ведь может его принять?       Порой мне кажется, что я зря изучаю всю эту тему. Все советы, которые там даются на деле не помогают решить конфликт в семье. Да, может советы помогают мне в отношениях с Алексом, но они и так у нас хорошие. Хочу, чтобы мы жили большой и дружной семьёй. Не хочу, чтобы Алекс уходил. Я люблю его и переживаю за него. Но я не могу его винить. Будь я на его месте, наверное, поступил бы точно также. Тяжело жить в доме, в котором тебя не принимают и делают вид, что ты пустое место…»       Я отложил письмо. За окном уже стемнело, поэтому видно буквы было плохо. Я встал с кровати, чтобы включить свет, а потом вспомнил, что мне нужно подойти к стойке регистрации. Раз я хотел уехать завтра раз и навсегда, то нужно было предупредить, что я съезжаю. Я на удивление легко спустился по лестнице, хотя в прошлые разы это было весьма тяжело. За стойкой стояла уже моя любимая. Я приподнял руку, мол, здороваясь, на что она тоже подняла руку. Я подошёл к ней.       -Как ваше самочувствие? Что-то вас ой как давно не было видно.       -Всё хорошо, – я почесал затылок. Не мог же я ей рассказать правду. – Сейчас чувствую себя лучше. Я завтра съезжаю, поэтому предупреждаю, чтобы комнату больше не держали на мне, – она кивнула, хоть слегка и расстроилась. Ещё бы. Я у них почти единственный посетитель.       -Вы так давно у нас живёте, что как-то непривычно, что вы куда-то уезжаете, – я лишь развёл рука. – А куда едете?       -Да вернусь в родной город, – полгода избегания и я возвращаюсь. Даже самому не верилось.       -Хорошо, удачи вам.       Я кивнул и вернулся обратно. Я даже не спрашивал, насколько у меня ещё оплачен номер, потому что если я снова сюда вернусь, то ещё не скоро смогу начать жизнь с чистого листа. Вернувшись в комнату, мой взгляд снова упал на коробку. Мне хотелось перечитать все письма в ней, но я понимал, что доставать их нужно только при сильной тоске к брату, чтобы хоть чем-то заполнить ту боль и пустоту. Сегодня я уже читал, а потому пока больше не требовалось. «Нужно будет взять её с собой», – подумал я и переложил коробку к вещам. Я решил надеть пижаму, чтобы простирнуть свою обычную одежду, поэтому мне пришлось идти в прачечную, которая располагалась рядом с кухней. Я был полностью в своих мыслях, когда услышал какой-то писк, а потом почувствовал, как кто-то пробежал, прям перед ногами. Я чуть не упал. Вещи повалились у меня из рук на пол, и я увидел, что они стали шевелиться. Кажется, они упали на кого-то. Медленно подняв вещи, я обнаружил под ними щенка. Он смотрел на меня круглыми тёмненькими глазками и чего-то ждал, радостно виляя хвостом. Настроения играть с ним не было, поэтому я прошёл в прачечную и закинул одежду, но щенок не отставал от меня, следуя по пятам, пытаясь поиграть. Меня это не очень беспокоило, но разобраться нужно было. Я вернулся к стойке регистрации.       -А откуда этот щенок? – спросил я, указывая на пёсика. Женщина поднялась, чтобы посмотреть.       -Да это ж щенок хозяйки. У неё собака недавно ощенилась, вот и потомство. Ей они не нужны, поэтому она их отдаёт. 2-ух уже забрали, а этого никак.       -А чего он ко мне лезет? – женщина с недоверием на меня посмотрела, а потом, цокнув, улыбнулась.       -Так ведь вы ж к нему постоянно и подходили, когда спускались на кухню. Играли, кормили, – она посмотрела на моё недоумённое лицо. – Вы что, совсем не помните? – я покачал головой. – Ну, так или иначе, но кажется, щенок к вам привязался.       -И что теперь? – смотря в его глаза, спросил я.       Почему-то этот щенок вызывал во мне какие-то чувства. Вот так посмотришь на него – совсем глупенький, неуклюжий, но что-то в нём было. Что-то такое, что заставляло меня на него смотреть. Я бы никогда не сказал, что по взгляду собаки можно было что-то понять, но сейчас именно это и произошло. Казалось, будто смотря на меня, она пыталась донести что-то до меня, но я не понимал, что именно. В её глазах я видел радость и преданность. Она виляла хвостиком, ожидая от меня действий. Я не знаю почему, но смотря на неё, моё сердце ёкало. Что-то в нём отзывалось, и боль на сердце отступала.        -Ну, а что вы можете сделать, если вам завтра уезжать? Ничего. Просто не обращайте внимания, – я отвлёкся на женщину и отвернулся.       На душе стало снова тяжело, но стоило мне снова посмотреть на щенка, как чувства становились чище и спокойнее. И вдруг я вспомнил желание Жени. Я не мог сделать и половины из того, что он хотел, да и никогда больше сделать не смогу, но завести собаку…это меньшее, что я могу для него сделать. «К тому же, многие психологи говорят, что после потери близкого не помешало бы отвлечься. Это помогло бы справиться с горем», – я опустился на корточки и посмотрел на щенка. Он подошёл ко мне и, опираясь передними лапами на мои колени, наши глаза встретились и я увидел, что они были зеленоватого оттенка. Я никогда не видел, чтобы у собак были зелёные глаза, но пару раз слышал, что такое возможно. А потом я почувствовал его влажный язычок на носу. Моё сердце замерло. Я понял, почему моё сердце давало такой отклик. Этот щенок – был похож на Женю. Его глаза, его цвет, его трепетное отношение ко мне – всё смешалось в этом комке. «Неужели, это знак?» – спросил я у судьбы, хотя вслух даже не произносил. Я поднял его на руки. Я видел, как щенок смотрел на меня, видел, как пытался дотянуться до меня, чтобы быть ближе. Он был счастлив рядом со мной. Я встал с ним на руках.       -Я заберу его.       Я пошёл с ним в свой номер. Это начало новой жизни. Этот щенок будет помогать мне во всех трудностях. Этот щенок будет как бы продолжением моего Жени. Такой же радостный, заботливый и преданный. Взять ответственность за животное – серьёзный шаг, поэтому теперь мне придётся заставлять себя жить, чтобы этот комок ни в чём не нуждался. «Жить…» – вдруг слетело с губ. Я осознал, что теперь у меня появилась мотивация жить. Появился хоть и маленький, но смысл жизни. Я посмотрел на щенка и, потрепав его по голове, только покрепче обнял. Зайдя в номер, я поставил его на кровать, и он радостно стал бегать по ней. Когда я сел рядом с ним на кровать, он подошёл ко мне и лёг на мои ноги, умиротворённо смотря за моими движениями. От него исходило такое спокойствие, что сейчас меня ничего не волновало.       Прежде чем уснуть, я забронировал билет на утро и ещё раз спуститься в прачечную, чтобы уже забрать свою одежду и развесить её у себя в номере. Всё это заняло у меня не больше 10-ти минут. Пока я развешивал вещи, я всё время поглядывал на своего нового друга, который мирно спал калачиком на кровати. Я тихо подошёл к нему и, забравшись под одеяло, лёг рядом. «Эх ты, Энди», – потрепав его по голове, прошептал я. Щенок потянулся и, увидев, что это я, пару раз лизнул мою руку. Мне было так хорошо. Я закрыл глаза. Было такое ощущение, что сейчас рядом со мной лежит мой брат, что он никуда не делся и всегда будет рядом.       Утром я взял вещи в руки и, разбудив Энди, направился на выход. Попрощавшись с жениной за стойкой регистрации, я заказал такси и отправился к вокзалу. Не доезжая до него, я попросил остановиться рядом с магазинами, где я смог бы купить щенку все принадлежности на 1-ое время. В магазине я был недолго. Взял пару пакетиков с кормом, пелёнку, самый дешёвый поводок и переноску. До вокзала я со щенком решили дойти пешком, чтобы Энди как раз смог сходить по делам. Идти было всего около 7-ми минут. Ну а дальше всё как обычно: дождались электрички, проверили билеты, уселись на свои места и стали ждать прибытия. Раньше бы этот момент я использовал для размышления над смыслом жизни, но сейчас рядом со мной был щенок и я хотел провести это время с ним, чтобы он не скучал, и ему не стало плохо.       Думаю, для меня щёнок стал какой-то гарантией. Гарантией на то, что я не наложу на себя руки или не сопьюсь, так как теперь на мне ещё и чья-то жизнь. Дорога прошла довольно обыденно. Вот я сел, вот немного поиграл со щенком, а потом заснул. Это было так странно, потому что раньше я неделями мог не спать, потому что мне было плохо, а сейчас мои сны проходили гладко и в некоторых моментах я даже хотел спать. Возможно, избавившись от сильного чувства вины и непринятия себя, я перестал истощать свой организм и наконец-то дал ему время на восстановление.       «Вот мы и дома, Энди», – сказал я щенку, когда мы сошли на платформу. С моего прошлого визита ничего не поменялось. Мне хотелось сначала заехать на кладбище, чтобы увидеться с Женей и поблагодарить его, но с вещами это делать было неудобно, к тому же у меня не было цветов для него, поэтому я решил заехать к родителям, а уже потом от них поехать на кладбище. Вместо того, чтобы доехать на такси я решил дойти пешком до дома, потому что мои финансы и так еле-еле потянули полугодовое проживание в отеле. Конечно, цены там были довольно низкие, но всё равно. В любом случае, от моего решения пройтись пешком, оставались все в плюсе. Энди, потому что, как я уже понял, он тот ещё любитель прогулок, а я, потому что дышать свежим воздухом полезно, особенно в такое время.       Ближе к вечеру я добрался до дома родителей. Мне снова было страшно звонить в дверь, потому что я не был готов к встрече с ними. Я только стал вставать на ноги, принимать действительность и своё существование, а позиция моей мамы сделала бы мне только хуже. Я вздохнул. «Почему так сложно?» – думал я, то почти нажимая на кнопку, то быстро убирая руку. В моей голове рисовались не самые приятные картинки, когда я представлял, что уже зашёл, и они меня встретили. Я прекрасна понимал, что снова увижу их осуждающие лица, снова мама будет делать вид, что я – это не я. От мыслей меня отвлёк гав Энди. Я посмотрел на него, в его прекрасные глаза. Мне почему-то сразу стало спокойнее. Подул слабый ветерок, и появилось такое ощущение, что я был не один. Я представил, что рядом со мной брат, что он очень гордиться моей силой воли и верит в меня, поэтому я не заметил, как уже нажал на звонок. Кажется, это был 1-ый раз, когда я самостоятельно нажимал на звонок. Это большой шаг. Для кого-то это может быть ерундой, но для меня это попытка принять их, перестать обижаться на них и постараться снова создать счастливую семью.       Я недолго стоял, буквально через две минуты во двор вышел человек и открыл мне калитку. За ней оказалась мама. Она смерила меня оценивающим взглядом. На её лице всё ещё была печаль, а в глазах виднелась скорбь, но не такая, как в наши 1-ые встречи после смерти Жени. Я понял, что и мама уже потихоньку стала его отпускать. Медленными, но верными шажками мы идём к тому, чтобы снова вернуться к нормальной жизни. Потом взгляд мамы опустился на щенка, и она нахмурилась.       -А этот откуда?       -Это теперь моя собака. Так скажем, для разнообразия жизни, – мне не хотелось много разговаривать с мамой, потому что тогда бы она точно сказала что-то обо мне, поэтому хотелось свести общение к минимуму.       -Ты можешь остановиться в своей комнате, – поясняла она мне, пока мы шли к дому. – На ужин мы позвали только самых близких, но если ты не хочешь, то явка не обязательна, – я кивнул.       Пока всё шло хорошо, но это казалось мне подозрительным. Прежняя мама давно бы указала на мою проблему, а эта пока говорила только по делу. Это было немного странно. Когда я зашёл в дом и снял верхнюю одежду, то 1-ым делом снял поводок с Энди. Он радостно завилял хвостом, но остался стоять рядом. Мама ушла на кухню, видно готовить ужин, а в это время в коридор вышел отец. Он посмотрел на меня, и я посмотрел на него в ответ. В моём сердце кольнуло. Я хотел вернуться к ним. Очень хотел, но не мог. Я здесь чужой.       Отец подошёл ещё ближе ко мне и протянул руку, чтобы поздороваться. Между нами не было неловкости, да и я не тупил, а потому сразу же пожал в ответ. Он тоже почти сразу заметил Энди, но вместо негодования, отец ухмыльнулся.       -Что, живность новенькая?       -Ну да. Одному жить невмоготу было, вот и приютил у себя, – отец медленно кивнул.       -И как, справляешься? – я пожал плечами, потому что сложностей пока не возникало.       -Я видел, как мама на него отреагировала, – я сделал паузу, показывая её выражения лица. – Обещаю, что он ничего не сделает. Я только на сегодня приехал. Завтра с утра я уже уеду, – по выражению отца было видно, что он хотел что-то сказать, но не решался.       -У тебя вообще как с финансами? – это было довольно мило с его стороны уделять мне внимание, но сейчас мне всё же хотелось побыть в одиночестве. – Всё хорошо?       -Жаловаться не на что, – решил я соврать. На самом деле, в запасе у меня оставалось не так много денег и мне едва ли хватит на то, чтобы снять квартиру. Нужно было искать работу. – Знаешь, я что-то устал с дороги, так что, наверное, пойду, отдохну.       -Хорошо-хорошо, – отец отошёл в сторону, чтобы дать мне возможность пройти. – Не забудь, что ужин в 20:00, – я кивнул и пошёл к лестнице.       1-ое, что бросилось мне в глаза – отсутствие каких-либо фотографий. Лестница была пустой. Это было так странно. Обычно на ней всегда висели какие-то фотографии, а сейчас ни одной. Я вспомнил про то, что когда я переживал утрату, то тоже по минимуму хотел видеть фотографии, которые напоминали бы мне о нём. «Может и здесь была такая же ситуация?» – предположил я, поднимаясь к себе в комнату. У меня было такое странное ощущение. Вроде колоссальных изменений не произошло, но я чувствовал, что что-то поменялось. Мне стало свободнее дышать в этом доме. Я зашёл к себе в комнату и лёг на кровать, положив рядом с собой Энди. На самом деле, я бы хотел вот так приехать, поговорить с родителями о жизни и почувствовать их любовь, но это было чем-то невозможным или очень-очень далёким.       Незаметно для себя я уснул и проснулся только тогда, когда услышал стук в дверь. Я протёр глаза, сделал небольшую зарядку, чтобы прийти в сознание и спросил:       -Да? – дверь открылась, и я увидел отца.       -Спишь? – спросил он, увидев, что у меня выключен свет.       -Только встал.       -Ужин уже готов, так что, если хочешь, можешь спуститься и поужинать с нами. Вспомнить Женю, – на Жене его голос дрогнул. Думаю, у меня бы он тоже дрожал при его упоминание.       -Хорошо, дайте мне пару минут и я спущусь.       Отец кивнул и ушёл. Я встал с кровати и посмотрел на Энди, который мирно посапывал на кровати. Я будить его не стал и решил спуститься сам, но перед этим умыться, причесаться и вообще привести себя в порядок. Зайдя в ванную, я посмотрел в зеркало. На меня смотрел, чуть ли не зомби. Ужасная худоба, я бы даже сказал, что смертельная, огромные круги под глазами и вид такой, как будто я давно забил на себя. «Да уж…» – не веря глазам, произнёс я. Вообще, удивляться было нечему, потому что это полностью результат моего образа жизни, но всё же только сейчас до меня дошла полная картина. Я вообще удивлён, как всё ещё держусь на ногах, потому что, как мне кажется, я давно мог бы уже попрощаться с жизнью. Увы, с лицом я сделать ничего не мог, поэтому только причесался и умылся.       Когда я спустился на кухню, то увидел, что помимо родителей там ещё сидела Мари и близкие друзья моих родителей. Разумеется, все сразу уставились на меня. Я всем кивнул в знак приветствия и сел с самого краюшка. Кушать не хотелось, поэтому я лишь из солидарности взял пару кусочков картошки и перебирал их. Все вернулись к разговору, а Мари села ближе ко мне. Она посмотрела на меня и взяла за руку.       -Ты как?       -Нормально, – а что я ещё мог сказать?       -Ты изменился. Теперь я, в самом деле, вижу, что тебе стало лучше.       -У меня было много времени, чтобы обо всём подумать, – после этого наш разговор остановился. Я видел, что Мари хотела что-то сказать, но боялась. – Я же вижу, что ты хочешь что-то сказать. Говори, я не кусаюсь.       -Ты всё ещё против того, чтобы вернуться обратно?       -Если честно, то я уже думал об этом. Думаю, я теперь останусь здесь, – я поковырял вилкой в тарелке. Аппетита вообще не было. – Сниму квартиру и постараюсь начать всё заново.       -А у тебя ещё остались деньги? – она неловко замолчала. – То есть, просто все лекарства, оплата жилья все эти полгода…– я понял о чём, но предпочёл не говорить и лишь пожать плечами. – В общем, я к тому, что если хочешь, то можешь пожить у меня. Я понимаю, что тебе тяжело, поэтому и тебе и мне будет проще стараться пережить эту ситуацию вместе, – я на секунду перестал её слушать, чтобы послушать о том, о чём говорят взрослые, но они просто вспоминали прошлое.       -У меня есть собака.              -Собака? – удивилась Мари. – Ничего, у меня квартира большая. И ей место найдётся, – Мари улыбнулась и продолжила кушать, а я погрузился в размышления.       Плавно ужин перетекал в истории о жизни Жене. В основном это были истории недавнего времени. Чуть реже рассказывались истории из его детства, а про меня вообще не упоминали, хотя у нас с Женей было столько совместных историй и приключений. Мне было некомфортно находиться вместе со всеми, поэтому я снова поднялся к себе. За мной пошла Мари. В то время пока взрослые общались внизу мы с Мари сидели в моей комнате и тоже общались. Я решил довериться ей и открыть свои чувства, потому что теперь я понял, насколько ценным другом она была всё это время.       -Знаешь, когда умер Женя, мне показалось, что вместе с ним умер и я…– мне было тяжело делиться этим с ней. В моих глазах появились слёзы. – Мне казалось, что это я должен был умереть, а не он из-за чего долго себя корил, – раньше бы я ей не сказал об этом, да и сил бы не хватило, а сейчас я уже многое осмыслил и понял, что держать в себе ни в коем случае нельзя. – Мне всегда казалось, что из нас двоих он лучше.       -Это потому что ты не вписывался в жизнь в обычном понимании? – мягко спросила Мари, и я кивнул.       -Это было одной из главных причин, но теперь я понял, что это было не так. Я во многом был лучше подготовлен, чем брат. Но суть не в этом, – я сделал паузу, чтобы постараться объяснить так, как я чувствовал себя на тот момент. – Суть в том, что для меня вдруг всё стало таким ненужным, серым. Я перестал видеть смысл в жизни. Я пытался найти причину, по которой мой брат умер. Я столько раз пытался исправить прошлое, чтобы только снова увидеть Женю живым, но всё было тщетным. Я пытался его спасти, думая, что дело было во мне, но всё было совсем не так. Чем больше я отказывался от себя, тем меньше у нас было бы шансов прожить такую жизнь, какую мы имеем сейчас, – Мари внимательно слушала и даже вроде бы понимала. – Я много думал, пытался найти ответы, пока не понял, что их нет. Изменить прошлое нельзя и лучше жить в настоящем, чем в прошлом, в котором всё равно не будет ничего хорошего. В какой-то момент я оказался на дне. Мне не хотелось жить, каждый день я думал о том, как бы закончить это существование. Мне казалось, что я смогу понять, когда у меня начнётся депрессия, но проблема была в том, что она наступала медленно, да так, что я не смог даже заметить её. Я пытался выйти из неё, пытался найти, что-то хорошее, но не получалось. И тут появился он – Женя. Только благодаря нему я смог побороть свои страхи сомненья. Только с ним я смог выйти из той ямы, в которой оказался, – я взял подругу за руки. – Понимаешь, Женя даже после смерти сумел мне помочь. Он напомнил мне, кто я такой и чего я хочу от жизни. Он напомнил мне о моей сущности. Он помог мне отпустить его.       -Алекс, это не просто заслуга Жени, – она обняла меня. – Это твоя заслуга. Женя – мёртв, и этого не изменить, поэтому ты вспоминал только его образ. А у образа нет ни мыслей, ни чувств. Ты сам наделял его всем этим. Тот Женя, что помог тебе выбраться из ямы – это ты сам. Ты сам поверил в себя, сам напомнил себе о своей сущности, сам помог найти хорошее в массе плохого, – Мари крепко-крепко меня обняла. – То, что ты пережил – очень тяжело. Не каждый может это вынести. Именно поэтому я хотела, чтобы ты оставался на связи, ведь в любой момент ты мог просто не выдержать и сделать то, о чём каждый день думал.       К сожалению, я больше не слушал Мари, потому что в моей голове была только одна фраза: «Тот Женя, что помог тебе выбраться из ямы – это ты сам». Всё это время образ Жени был мной. Это было странно. Я не верил, что мог сам себя заставить жить. Это было неправильно. Как я мог хотеть жить, если буквально каждый день думал о другом? Вот именно, что никак. Я знал, что если покопаться и разобраться во всём, то, скорее всего я бы нашёл доказательства теории Мари, но мне не хотелось. Мне хотелось верить в то, что тот Женя был всё же моим братом, а не моим внутренним голосом и больной фантазией. В конце концов, мы сами выбираем, во что верить, а я верю в то, что мой брат всегда со мной и поддерживает меня.       Гости разошлись. Мари ещё некоторое время побыла, но потом тоже ушла, и я остался наедине с родителями. Как полагается, я проводил Мари, а потому встреча с родителями была неизбежна. По сути, самой встречи я не боялся. Я боялся того, что они захотят со мной поговорить и напомнить мне. И я оказался прав. Отец снова оказался рядом, когда я уже собирался идти к себе.       -Слушай, а не хочешь посидеть с нами?       -Зачем?       -Ну…вспомнить прошлое, – я сощурился.       -Историй о Жене я достаточно услышал и за столом.       -Мы с твоей мамой хотим посмотреть альбомы и видео, где вы маленькие. Я подумал, что можно позвать и тебя, но если ты не хочешь, то можешь пойти к себе.       -Ладно, – я решил остаться.       Мы все уселись за диван и решили начать с видео, потому что за их просмотром не нужно было говорить. Мы начали с самых ранних, где мне едва ли был год. На самом деле, в этих роликах не было ничего плохого и они даже отзывались во мне приятными воспоминаниями, но я иногда замечал, как глядя на меня маленького, мама вздыхала. К тому же, просмотр омрачало то, что Жене уже не было с нами, а потому каждое его появление давалось нам тяжко. В целом, это можно было рассматривать как хорошее времяпрепровождение с семьёй, а потом настало оно… Время детских фотографий, когда уже в молчанку не поиграешь, и по любому придётся что-то комментировать. Тут мы тоже решили начать с самых старых. Нам часто попадали фотографии, где Женя бедокурил. То он муку рассыплет по всей кухне, то сгущёнку всю потаскает, то обои помалюет, то придёт весь чумазый. Я видел, как при просмотре таких фотографий родители улыбались. Я чувствовал членом их семьи. Пусть даже всего пару часов, но чувствовал ведь.       -Мне всегда казалось, что это Алекс непоседа, а оказывается, это Женя всегда был непоседой, – немного смеясь, заметил отец.       -Ага. Мне почему-то тоже всегда казалось, что с моим характером это я был проблемным, – именно такой образ отпечатался в моей голове: Женя – умничка, а я – «пожалуй, промолчу».       -Ну…на самом деле, это потому что Женя был менее способным мальчиком, чем ты. У тебя всё получалось, вот и ему также хотелось, – стала пояснять мама. – Вот готовили мы с тобой пирожки, а он видит, что тебе весело и к нам хочет. Он же вообще с тобой постоянно ходил. Куда ты – туда и он.       -То есть, он просто повторял за мной? – детство у меня плохо отложилось в голове, поэтому интересно было послушать о том, как всё было.       -Я бы так не сказала. Просто у него был более мягкий характер, чем у тебя, вот он и прислушивался к тебе, – мама попыталась подобрать более правильные слова. – Из вас двоих, ты – лидер, вот он и шёл за тобой.       -Ого, даже так, – я удивился. Не только потому что я оказался лидером, но и потому что мама похвалила меня.       -В этом нет ничего удивительного, – подметил отец. – Ты до сих пор лидер. Когда Женя жил с нами, то всё время восхищался твоей смелостью и решительностью. Ему до тебя было как до луны по его словам.       -Он хотел быть похожим на тебя, – подтвердила мама.       Это было так странно слышать. Мама в каком-то смысле хвалила меня, а это было для меня в новинку. Я даже готов был закрыть глаза на то, что она всё ещё не видит во мне меня, потому что её похвала стояла выше этого. Потом пошли фотографии, где я постоянно что-то готовил, а Женя либо сидел рядом, либо помогал. Я скучал по этим моментам. Иногда мне хотелось вернуться к готовке, но что-то меня постоянно останавливало. «Нужно будет заново попробовать», – решил я, ведь теперь я другой человек, а значит, я смогу перебороть этот барьер.       -Жаль, что ты больше не готовишь, – вздохнула мама. – У тебя получались действительно вкусные блюда.       -Пока кто-то не отбил это желание, – я не хотел упоминать о плохих моментах, но у меня вырвалось. Наверное, это потому что мне хотелось готовить, и я понимал, что это я сам себя ограничивал, а не слова мамы.       -Но с другой стороны это даже к лучшему, потому что именно из-за тебя Женя начал готовить, – решил разрядить обстановку отец. – Правда, он всё ждал, когда же ты снова начнёшь готовить, потому что считал, что твои блюда были вкуснее.       -Мне так жаль, – я об этом даже и не догадывался. Конечно, он любил, когда я что-то готовил, но если бы я только знал, что он так этого ждёт, то, разумеется, я бы готовил чаще.       -Хотя блюда у него тоже были очень хорошими, – заметила мама. – Думаю, он просто скучал по тебе.       -Я пытался видеться с ним настолько часто, насколько вообще мог. Не моя вина, что у меня было много дел.       Это задело меня, потому что это они виноваты в том, что я с ним виделся не так часто, как мы оба того хотели. Это они предпочли, чтобы я ушёл из дома, нежели принять меня. Знаю, что Женя скучал по мне, но дело было не во мне! Я резко осознал, что стал сильно злиться, поэтому постарался успокоиться. Пару глубоких вдохов и я уже в норме. Мы продолжили смотреть дальше. Вот мы пошли в 1-ый класс, вот мы в парке, вот мы уже оканчиваем начальную школу. А потом в основном фотографии пошли либо про школу, либо про дни рождения.       -Как бы Женя окончил школу без тебя – я просто не представляю, – вдруг сказала мама.       -Да нормально бы он окончился, – стал защищать я брата. – Он довольно умный, просто его нужно было направлять.       -Он чудом избежал несколько «3» в аттестате.       -И, тем не менее, он ведь нашёл своё дело? – встал на мою сторону отец.       Нет, теперь мне не хотелось называть его «отец», потому что теперь он будто бы стал ближе ко мне, чем раньше. До этого он редко принимал участие в моей жизни или вообще просто разговаривал со мной, поэтому я всегда относился к нему с отчуждением, а сейчас, чем больше времени проходит, тем больше я начинаю понимать, что он вроде как даже ближе ко мне, чем мама.       -Да, это, безусловно, хорошо, но ведь если бы у него был плохой аттестат, то не видать бы ему и института было. Так что, за это тебе действительно спасибо.       Только сейчас я понял, какого на самом деле было Жене. Мне всегда казалось, что я был тем страдальцем в семье. Я думал, что к Жене относились намного лучше, чем ко мне и ни в чём не ограничивали, а потому, даже когда я съехал от них, то продолжал себя жалеть и вспоминать о тех плохих моментах с ними, но теперь я понимаю, что ему тоже доставалось. Конечно, родители его больше любили за «правильность», но это не исключало того факта, что они по-прежнему могли с ним ссориться, ругать его и наказывать. К тому же, наверное, после моего переезда опека над ним стала проявляться сильнее, чтобы не повторить такой ситуации, как со мной. После таких раздумий сидеть с мамой не очень-то и хотелось.       -Хотя…– мама посмотрела на меня и вздохнула. – Какой толк от твоего красного, если ты всё равно бросила учёбу? – я увидел, как папа вдруг резко ткнул маму в бок, видно что-то имея в виду. – У тебя были такие возможности, а ты их упустила, – ну вот и я теперь попал под раздачу.       Вдруг я стал закипать. До этого я не обращал внимания на слова мамы, но сейчас мне это уже надоело. То как она смотрит на меня, вздыхает, говорит обо мне как о девушке – меня всё это так взбесило. Я хотел дать им шанс на исправления, но разве они могли измениться? Нет. Этот вечер уже не туда пошёл, когда мама стала говорить плохо о Жене, а теперь уж и подавно. Я вскочил с дивана, хмуро смотря на мать.       -Я никогда не буду твоей дочкой, сколько бы ты не пыталась во мне её разглядеть, – я стал уходить из гостиной. – Почему каждый раз всё повторяется? Неужели до сих пор не надоело?! – с этими словами я поднялся к себе.       Я старался не кричать, старался сдерживаться, но эмоции взяли вверх. Я пытался успокоиться, но выходило плохо. Когда Энди увидел моё состояние, то он подбежал ко мне и стал успокаивать. На удивление, это сработало. Я понемногу стал успокаиваться и обретать ясность ума. Снизу я услышал, как родители вроде ругались. Мне неважно было, о чём именно они ругались, потому что я устал от них. Сколько можно беспокоиться о них? Как бы я хотел вообще их забыть. Лучше бы у меня вообще не было родителей, чем такие. Я знаю, что так говорить нельзя, но у меня уже просто сил не было. Мне нужно было проветриться, поэтому я быстро спустился, оделся и выбежал на улицу. Мне нужно было посетить кладбище. Только брат мог сейчас меня понять. Я бы ему пожаловался, а он бы спокойно выслушал и принял. В этот раз я даже не стал покупать цветы, просто поймал 1-ую же машину и попросил довезти до места рядом с кладбищем. Я не стал говорить, что именно к кладбищу, потому многих бы это отпугнуло, а так я довольно быстро нашёл себе машину.       Доехав до кладбища, я по памяти дошёл до могилы брата и сел рядом. На улице была хорошая погода, а его глаза на памятнике смотрели мне прямо в душу. Мне стало очень грустно и слёзы навернулись на глазах. Мне хотелось, чтобы он обнял меня и утешил. Я прислонил колени к груди и, облокотившись головой на коленки, стал рассказывать ему, что произошло сегодня. Я долго ему рассказывал, пока не почувствовал усталость. Незаметно для себя я заснул.       Я проснулся на кладбище. Передо мной стоял Женя. Я не мог поверить, что он передо мной стоит, потому что он уже умер. Хоть на какую-то миллисекунду я и обрадовался, и понадеялся, что он жив, но потом довольно быстро вспомнил, что он больше никогда не будет жив. Это был лишь сон. Но для меня и этого было уже достаточно, потому что он был рядом. Он мог меня утешить.       -Ну что, как ты? – спросил он у меня. – Выглядишь не очень.       -Сам знаешь, что в моей жизни пока всё нестабильно, – он сел напротив меня и мы смотрели друг другу в глаза.       -А ты уверен? Мне кажется, что всё стало меняться в лучшую сторону, – я промолчал. Мне не хотелось доказывать, что у меня всё ещё всё плохо, но и отрицать его мнение я не мог, потому что я хотя бы стал заново учиться себя принимать. – Ты не веришь мне?       -Верю, конечно же, просто изменения совсем небольшие.       -Почему? – вдруг удивился Женя. – Может, ты не осознаёшь всей значимости этих изменений? – я пожал плечами, тогда Женя подсел прямо рядом со мной, обхватив одной рукой. – Смотри. Ты пересмотрел свои взгляды, вспомнил о том, кто ты такой? – я кивнул. – Ты перестал чувствовать сильную потребность во мне? – я не решился ответить, чтобы не соврать. – Ладно, возможно, сейчас тебе кажется, что ты всё ещё зависим от меня, но на самом деле, тебе уже не так страшно отпустить меня. Ты принял тот факт, что меня уже нет и никак не вернуть.       -Возможно.       -Ты вернулся обратно. Ты собираешься начать новую жизнь. Ты обрёл смысл жизни в маленьком существе, за которое ты взял ответственность. Разве этого уже не много? Разве после этого твоя жизнь не стала лучше? – я молчал. Да, она стала полней, да, теперь я перестал думать о смерти, но разве это делает меня счастливее?       -Хорошо тогда, когда ты счастлив. А разве я счастлив?       -Ты не понимаешь своего счастья. У тебя есть жизнь, ты можешь ещё столько всего сделать, а вот я уже ничего этого не могу…– грустно напомнил Женя.       -Иногда лучше умереть, чем жить.       -Но разве тебе настолько плохо? Ты встретился с Мари, у вас всё хорошо. Ты вернулся домой. Ты встретился с родителями, – на «родителях» снова обида взяла вверх.       -Да лучше бы я с ними и не встречался. Они не принимают меня. Ненавидят.       -А ты уверен? – тот же вопрос.       Я опешил. Мне не верилось, что Женя уже 2-ой раз мне говорил о том, что я ошибаюсь насчёт родителей. Но как я могу на их счёт ошибаться? Разве я не вижу, как они ко мне относятся? Разве они могут изменить своё мнение? В прошлый раз я сразу убежал от Жени, когда он заговорил об этом, но сейчас мне некуда бежать, поэтому я решил послушать. «Самый последний шанс», – пообещал я себе. Если даже после этого моё мнение не изменится, да и они не изменяться, то я больше не стану пытаться.       -Начнём с папы, потому что с ним проще, – повисло молчание. Женя сделал паузу, чтобы добавить значимости в свои следующие слова. – Когда в последний раз он обращался к тебе как к девушке? – я хотел было начать, как Женя решил внести оговорку. – Исключая те случаи, когда он просто называл твоё имя, ведь в имени нет ничего такого. То, что ты думаешь, что обращаясь к тебе «Алекс», он видит в тебе девушку – это лично твои догадки. На самом же деле, это совершенно может быть не так.       «А когда? Когда в последний раз я слышал от него «она»? А было ли это вообще за последнее время?» – стали крутиться вопросы у меня в голове. Но как же так? Он обязательно должен был назвать меня девушкой. Это же мои родители, которые всегда видели во мне именно девушку. Папа же часто разговаривал со мной. Должен же быть хоть 1 момент, когда он назвал меня «ею»? Я стал шерудить свою память, прогоняя все моменты. «Должно же быть где-то…» – думал я. Вот мы рассматривали с ним фотографии, вот здоровались, вот сидели за столом, вот смотрели видео и фотографии. Я был полностью растерян. Где же? Где же эти обращения? Я думал, что для меня важно, как ко мне обращаются, кого во мне видят, но почему же я не могу вспомнить такого с папой? Почему с ним у меня всё ровно и ничего не отдаёт болью, которая бывает при неправильных обращениях?       -Ты не можешь вспомнить? – спросил меня Женя. Я не стал отвечать, потому что признавать это было стыдно. – И это не потому, что тебе это неважно, и не потому, что у тебя память дырявая. Это потому, что этого и не было.       -Как не было? – я сразу вскочил, не веря своим ушам. – Такого не может быть. Наверное, я просто не обращал внимания.       -Алекс, сколько б ты ещё не искал, всё равно не нашёл бы, потому что он не говорил на тебя «она».       -Но я бы точно запомнил, если бы он стал говорить, что я «он»! – я не мог поверить. Я пытался найти логику, но её не было. У меня будто стала уходить земля из-под ног.       -А он и этого не говорил.       -Видишь. Значит, я был прав, – но Женя лишь покачал головой. – Но ты же сам сказал, что он ещё ни разу не обращался ко мне на «он».       -Но это же не значит, что он тебя не принял. Ты просишь от своих родителей сейчас чего-то очень трудного. Им довольно сложно обращаться к тебе так, как хочешь этого ты. Но поверь, твой папа делает всё возможное, чтобы принять твою точку зрения, – Женя замолчал, чтобы дать время мне всё обдумать.       А я не мог ничего обдумать, потому что моё сердце бешено колотилось, в ушах стоял гул, а ноги подкашивались. Было такое ощущение, что я стою на краю обрыва и 1 неверный шаг и я упаду.       -Разве ты не считаешь уже большим достижением то, что папа пытается исключить обращение к тебе на «она»? Он выбирает такие слова, такие действия, которые имеют нейтральную окраску и подходят как к парню, так и к девушке.       Не могу в это поверить. «Мой папа и будет так заморачиваться, лишь бы не использовать женские местоимения?» – меня даже удивил не тот факт, что это могло быть так, а тот факт, что я этого не замечал. Я вновь прошерудил свои воспоминания. «Вот, почему мне было с ним комфортнее, чем с мамой…» – вдруг осознал я. Дело было не в том, что я был ближе к нему, а в том, что он старался понять меня, старался обращаться нейтрально. Да, возможно, им сложно принять мужские местоимения, но начало положено. Мне вдруг открылся совершенно другой мир, в котором у меня есть папа, в котором я не просто какое-то пятно, а человек со своими потребностями и желаниями. Впервые за долгие годы папа увидел во мне парня. Ну, я это, конечно, загнул, но суть одна. И с осознанием этого всё стало вдруг на свои места. И его рукопожатие, и его задержка в предложениях. Мне стало приятно от осознания этого.       -Ну, теперь-то ты понял, насколько сильно принижал заслуги папы и насколько ты был слеп? – я покраснел от неловкости.       -Ладно, с этим согласен, но мама…       Вот кто-кто, а она для меня всегда оставалась той, кто не сможет принять меня. Не при каких обстоятельствах, потому что именно она яростно злилась, когда я вёл себя как парень, именно она пыталась сделать из меня принцессу, именно она в итоге и отказалась от меня.       -Её тоже можно понять, – Женя посмотрел на меня с сочувствием. – Я знаю, что ты понимаешь её действия, оправдываешь их и никогда не думал, что она сможет тебя принять, но, – он сделал паузу, – она старается. Да, может, ей нужно больше времени, чем папе, но начало положено. Видя, как папа относится к тебе, она начинает понимать, что не права по отношению к тебе.       -Но это лишь предположения. Никаких доказательств. Она недавно обращалась ко мне на «она», – с этим не поспоришь, потому что я чётко слышал это.       -Это было, но ты ведь понимаешь, что она хотя бы пыталась? Она провела с тобой время. Когда вы рассматривали фотографии, она старалась не акцентировать внимание на тебе, как на девушке. Старалась говорить обобщёно, но да, ей это даётся тяжело. Она оговорилась, не смогла учесть всего и сразу. Просто это…       -…была для неё больная тема, – за Женю ответил я. – Да знаю я всё это! Но я устал. Столько лет дал им на принятия и что? Да пока мама научится хотя бы говорить, как ты говоришь «обобщёно» я успею превратиться в дедушку.       Я злился. Злился не только на себя, за то, что не мог дать родителям достаточно времени для принятия, потому что знал, что процесс принятия довольно долгий, но злился ещё и на самих родителей за то, что им требуется так много времени. Мне хотелось получить любви, но они пока только учились её давать. Пускай по-своему, со всеми недочётами и обидами, но учились. Жаль, что уже прошло то время, когда я готов был принимать даже такую любовь. «Где они были 2 года назад?» – с сожалением думал я.       -Вот видишь, ты же сам всё понимаешь. Дай им время. Пройдёт пару лет, и они научатся тебя принимать таким, какой ты есть. Ждать тяжело, но зато ты получишь любящих родителей в конце. Всё что от тебя требуется сейчас – показать, как тебе хорошо быть собой.       -Я не хочу, чтобы они причиняли мне боль сейчас, – моё желание было вполне оправданным, так что я не считал себя неблагодарным, за то, что родители стараются принять меня, а я ворочу от них нос.       -Им сейчас не меньше твоего тяжело. Им нужно, чтобы рядом кто-то был, была чья-то поддержка, – я нахмурился, ведь когда я страдал, у меня не было поддержки. – Да ты вправе злиться за то, что в твоё время тебя никто не поддержал, но…разве ты этого хотел? Ты сам от всех отказался и уехал чёрт знает куда, – в его словах была доля правды, но так поступают многие люди. Делают что-то абсолютно противоположное тому, что хотят. Специально ограничивают себя. – Но, так или иначе, ты должен быть выше этого. Покажи своим родителям, что ты не такой, как они, что тебе есть дело до них, что ты по-прежнему очень сильно их любишь. Встань на их место, ведь кроме тебя у них больше никого нет.       -Именно поэтому мама решила пересмотреть взгляды. Потому что у неё никого не осталось. Либо я, либо вообще никто, – ответил я Жене. – Это эгоистично и неискренне. Если бы ты был жив, то она бы так и не вспомнила обо мне.       -Ты ведь не знаешь наверняка. Почему бы тебе просто не дать им шанс? – Женя замолчал, чтобы дать время мне подумать. Я сел на землю рядом с Женей, вернувшись в исходную позицию. – Я не хочу за тебя решать, как тебе поступить, но просто вдумайся, на что пошли ради тебя родители и чем ты можешь им отплатить, – это были последние слова, которые я запомнил, прежде чем проснуться.       Проснулся я на том же самом кладбище, только теперь уже светило солнце. Больше такой опыт я повторять не буду, потому что за ночь успел замёрзнуть. Хорошо, что не умер от холода. Встав с земли, я потянулся, ещё раз посмотрел на памятник Жене и ушёл. Я ещё не знал, что буду делать с родителями: простить и набрать терпения или забыть и больше не мучится. Мне нужно было время, чтобы обо всём подумать и принять верное решение. Ну, а пока мне нужно было вернуться домой, собрать вещи и уйти. Я ещё не решил, пойду ли я жить к Мари или всё же сниму квартиру. Сначала нужно было посмотреть вообще, за сколько можно снять квартиру.       Дорога домой заняла куда больше времени, потому что добирался я сначала пешком, а потом на автобусе. Я надеялся, что родители уже встали, потому что в противном случае я бы не смог попасть домой. Когда я подошёл к калитке, то не стал церемониться. Я знал, чего хотел, а потому сразу же позвонил в звонок. Через время я услышал, как кто-то вышел из дома и пошёл открывать калитку. Это был папа. Он посмотрел на меня грустным взглядом. Я прошёл во двор, и мы вместе пошли домой.       -Прости нас с мамой за вчерашнее.       -А вчера что-то было? – невозмутимо спросил я, но папа лишь пожал плечами.       «Ну и ладно», – подумал я и, ни слова не говоря родителям больше, пошёл собирать вещи. Энди вовсю ждал меня уже и как только увидел, сразу подбежал, чтобы начать облизывать.       -Что, уже соскучился по мне? – теребя за ушки, спросил я. – Сейчас я быстро соберу вещи, и мы пойдём с тобой гулять, – щенок гавкнул, что как мне показалось, значило, что он был не против.       Пока я собирал вещи, решил зайти в сеть и поискать доступные квартиры. Какое у меня было разочарование, когда я понял, что за эти полгода цены на квартиры выросли, и снимать их стало ещё невыгоднее. «Чёрт, я так совсем обанкрочусь», – с досадой бубнил я. Мне действительно не хватало денег. Мало того, что я вряд ли смогу себе позволить долго снимать квартиру, так ещё нужно же было покупать лекарства, на которые я и так забил почти на полгода. «Почти полгода…» – грустно понял я. Всю жизнь я так ждал момента, когда смогу привести свою внешность в соответствие с ощущениями, а в итоге сам же потом и отказался. Так что теперь мне хотелось поскорее вернуться к лекарствам и уколам, чтобы снова почувствовать себя хорошо. Я вспомнил про предложение Мари. Я знал, что это не совсем правильно, но я ей отплачу за гостеприимство. Буду оплачивать половину коммуналки, помогать по квартире и даже готовить, поэтому без всяких зазрений я написал:       «Мари, я подумал над твоим предложением.»       «Я согласен.»       Ответ пришёл довольно быстро.              «Отлично, буду ждать.»       А следом и адрес, по которому она проживала.       Сейчас между нами уже не осталось и следа от неловкости. Во-первых, время сделало своё, и наши чувства притупились, а во-вторых, я и сам отпустил ситуацию. Мари для меня тоже близкий человек и очень глупо было бежать и отдаляться от неё всего лишь от одного случая. Теперь я не хотел замалчивать свои чувства, потому что наглядно увидел, к чему это привело, поэтому отныне я хотел проговаривать все проблемы. Думаю, это поможет нам с Мари перестать совершать глупые ошибки.       Когда сумки были упакованы, а я полностью готов, оставалось лишь только проститься с комнатами. Со своей я сделал это быстро и легко, а вот с комнатой брата…Я приоткрыл дверь и зашёл в неё. Всё лежало на своих местах и казалось, что совсем недавно тут был и сам Женя. Я вздохнул и в последний раз огляделся. Я последний раз находился намеренно в его комнате. Перед моими глазами проносилось множество воспоминаний. Я понимал, что после того, как я выйду из этой комнаты, мир станет для меня другим. Я стану потихоньку отпускать Женю и вещи связанные с ним больше не смогут приносить мне боль. Воспоминания перестанут вызывать слёзы, вместо них на моей душе будет становиться тепло, а на лице появляться слабая улыбка. Я буду помнить множество счастливых моментов и ни одного грустного, а пройдёт ещё время, и я забуду и нашу последнюю ссору. Я перестану держаться за образ Жени, перестану смотреть на его комнату, как храм. Он навсегда останется в моём сердце и памяти, но его никогда теперь не будет в моей жизни.       Я тряхнул головой, чтобы избавиться от грустных мыслей и, прошептав слова любви Жене, вышел, плотно закрыв за собой дверь. Я спустился в коридор на 1-ый этаж, где стал надевать верхнюю одежду.       -Снова уходишь? – спросил меня папа, выйдя проводить. Следом за ним вышла и мама.       -Ага, – мне нужно было принять решения, но я не знал какое.       -Ты же знаешь, что если вдруг что, то ты можешь остаться у нас? – я удивился. Неужели это мне папа так предлагал остаться у них?       -И выслушивать то, насколько сильно я ошибаюсь? – я покачал головой. – Я не готов ещё к этому, – я собирался открыть дверь, когда папа взял меня за руку.       -Да, мы виноваты перед тобой, ведь ты всё ещё наш ребёнок, но…– он сделал паузу, и мне вдруг почему-то стало их так жалко. Я видел, как мама сзади него еле сдерживала слёзы и давно уже смотрела в пол, потому что ей было совестно, наверное. – Ты же видишь, как мы стараемся? – я молчал. Сердце разрывалось от неопределённости. – Останься, не бросай нас, – я хотел им что-то сказать, но не мог найти слов.       Я просто стоял и смотрел на них, пока не принял решения уйти. Да, это может разбить им сердце, но я, правда, не могу сейчас здраво оценивать ситуацию. Мне нужно побыть одному, чтобы разобраться во всём. Я не могу отрицать того, что моё сердце ноет, не могу отрицать, что душа и тело кричат простить их, но что-то меня всё ещё останавливает. Возможно, это был здравый смысл и желание не вредить себе больше. Лучше переждать, успокоиться, стабилизироваться, чтобы потом принять всё спокойнее. Тогда почему мне хочется плакать? Почему я впервые за столько лет почувствовал себя частью семьи и теперь, когда она действительно может быть у меня, я бегу от неё сломя голову? Мне было вчера с ними хорошо, мы были настоящей семьёй… «Пока мама не напомнила мне о том, кем она меня видит», – вспомнил я, и слёзы как рукой сняло. Я всё решил. Я прощу их, но позже, когда смогу пропускать мимо ушей все ошибки, когда они будут пытаться подстраиваться под меня, а пока я просто буду ждать. Я открыл входную дверь и сделал шаг на улицу, когда вдруг услышал фразу от папы:       

«ТЫ НУЖЕН НАМ»

      Что? Сначала я даже не понял, что он сказал. Не придал значения. Но потом резкое осознание. «Ты нужен нам», – более отчётливо пронеслось в моей голове. Мне не послышалось? Я развернулся к родителям, не понимая, что происходит. Мои глаза были по 5 рублей. Мысли в голове перемешались, а сердце бешено стучало. В ушах звенело, на душе было так тепло. Я сам не заметил, как картинка перед глазами поплыла – это слёзы наворачивались в моих глазах. Слова, которые я так долго ждал.       -Что ты сказал…? – прошептал я, будто это был сон.       Мне не хотелось просыпаться. Это был сон, о котором я всегда мечтал. Мечтал, чтобы моя семья меня наконец-то приняла и вот он, спустя столько лет наконец-то мне снится. Как же долго я этого ждал. Я стал чувствовать, как у меня дрожат ноги. Я никогда не мог и представить себе, что это со мной произойдёт.       -Алекс, ты нужен нам, – повторил папа.              Слёзы окончательно пошли из моих глаз, а на лице появилась радостная улыбка. Я спал. Я точно был во сне. Это всё – сон! Но как же я был счастлив. Я радовался как ребёнок. Это то, чего я долго ждал, то, о чём каждый день мечтал и что загадывал на каждый праздник. Я много раз пытался представить, как это будет, но никогда у меня не выходило всё настолько в одно время лёгко, но в тоже время и сложно. Я не мог даже представить, что человек может чувствовать сразу столько эмоций. Я всегда гадал, как же это произойдёт, но никогда бы не подумал, что толчком будет как раз смерть Жени. Мне показалось, что время остановилось, и я снова стал маленьким мальчиком, который постоянно сомневался во всём и не понимал, что с ним происходит. Тем мальчиком, который плакал каждую ночь, потому что ему не хотелось жить так, как все ему твердили. Я огляделся по сторонам. Было такое ощущение, что я вернулся в прошлое. Вот он я, маленький мальчик, который всего лишь на всего хочет, чтобы его поняли и приняли, сказали, что то, что он чувствует нормально и этого не нужно стыдиться. А вот родители, которые наконец-то сказали это. Они не стали задавать вопросов «за что это им» и «почему», они просто приняли этот факт и решили действовать так, как хотел этого Алекс. Как и сейчас от этих слов маленький Алекс расплакался, потому что нет ничего лучше, чем осознание того, что ты нужен человеку, и он тебя принимает. Спустя столько много лет, когда я уже вырос и сам научился справляться со всеми трудностями, я наконец-то отпускаю этого маленького мальчика. Он услышал то, что ему нужно было, он наконец-то успокоился и сможет теперь прожить спокойную и тихую жизнь, полную любви. А я останусь тут и буду жить. Теперь моя жизнь наполнена смыслом.       Я вытер слёзы рукой. Я понимал, что мне ещё долго нужно будет ждать, когда родители смогут перейти на правильные местоимения, но начало было положено. Я прекрасно знал, сколько сил и труда было вложено уже только в то, чтобы сказать «нужен». Я более чем уверен, что теперь следующего такого обращения мне нужно будет ждать очень долго. Сначала родители шаг за шагом будут переходить на нейтральные обращения, всё ещё иногда путаясь, потом, когда освоятся, начнут шаг за шагом изучать новые местоимения, которые раньше для них были под запретом. И так шаг за шагом они смогут увидеть во мне сына, смогут говорить со мной на «он».       -Простите, я…– всё же родители не должны были видеть всех этих нюней.       Это тронуло меня. Очень тронуло. Сейчас я понял, что мои родители хорошие. Они заслуживают прощенья. Они проделывают огромную работу каждый день, чтобы быть хорошими родителями. Раньше я этого не понимал и не ценил, но сейчас я увидел это и ощутил на себе. На самом деле, мне давно ещё их нужно было простить, но из-за моей невнимательности, да и нежелания принимать действительность, я не мог этого осознать. Не мог в полной мере ощутить всех их стараний.       Но как бы там ни было, остаться с ними я не мог. Как бы сильно они не старались, я не мог ещё. Мне нужно было время. Может, не столько много, как планировалось до слов папы, но всё равно. Я слишком долго был вдали от них, чтобы теперь так просто заново впустить их в свою жизнь. Мы вместе будим по кусочкам собирать нашу семью. Я буду их навещать. Сначала не так часто, но с каждым разом я всё больше и больше буду сближаться с ними, а от того и чаще буду навещать. Вот так шаг за шагом я смогу влиться в их семью, начать чувствовать себя частью их семьи, а потом наконец-то я смогу вернуться в родительский дом. Многие могут подумать, что это плохо, что я собираюсь снова вернуться домой, когда вроде бы в моём возрасте нужно наоборот, но мне просто хочется наверстать упущенное. Сколько я недополучил любви в детстве? Мне так этого теперь не хватает, а потому я и хочу вернуться. Хочу почувствовать себя любимым и принятым. Я хочу, чтобы мой внутренний ребёнок полностью исцелился и смог сказать мне спасибо. К тому же наша семья пережила огромное горе, кто как не мы сейчас должны друг друга поддерживать? Мы не умеем показывать свои чувства, этому нужно учиться, поэтому я готов показать родителям этот путь. Я готов показать им, что чувства ненужно прятать, что это нормально – чувствовать боль и нежелание жить. Это просто нужно принять, чтобы боль утихла и отошла на задний план.       -Ты останешься? – спустя время ещё раз спросил папа, только уже шёпотом. Я покачал головой.       -Простите. Я хотел бы остаться, но мне нужно время…       Я подошёл к папе и обнял его. Крепко-крепко обнял. Я постарался вложить всю любовь и поддержку в эти объятия. Маму я не рискнул обнимать. Я просто посмотрел на неё и через взгляд постарался показать то, насколько сильно я ей горжусь и восхищаюсь. Я посылал ей огромные сигналы благодарности. Может, мне показалось, но я думаю, что она поняла меня. Я тоже прочитал в её глазах что-то наподобие любви, от которой мне стало так приятно на сердце и душе.       -Мы понимаем. Нам тоже нужно время, – папа посмотрел мне прямо в глаза и провёл рукой по щеке. – Всё это время мы делали вид, что тебя нет, и только Женя нам помог понять, насколько мы были неправы.       -Я не могу понять твою логику и, наверное, долго ещё не смогу, – вдруг заговорила мама. Ей было тяжело говорить, потому что чувства тоже брали вверх над ней. – Но я постараюсь принять тебя и твой выбор.       Мне было тяжело. Сердце готово было разорваться. Я чувствовал себя предателям только из-за того, что бросал их сейчас.       -Я, правда, хотел бы остаться, но не могу. Я уже пообещал Мари, что поживу какое-то время с ней, – я снова отошёл к двери и взялся за ручку. – Но я обещаю, что буду вас навещать. Я знаю, какого это – лишиться самого главного в жизни, поэтому я не оставлю вас, – я в последний раз окинул их взглядом. – Я буду вашей опорой, буду вашим светом во тьме. Я проведу вас сквозь тьму, – в их глазах тоже появились слёзы. Я вздохнул и еле заметно улыбнулся. – Я люблю вас, – прошептал я и вышел.       Я видел, что их тронули эти слова, потому что слёзы в их глазах наконец-то сдвинулись с места и покатились по щекам. Только в одном их взгляде я сумел прочитать, что они тоже любили меня, просо по-своему. Так, как они умели и готовы мне были дать. А мне больше и не нужно было ничего. Наконец-то я знал, что в моей жизни всё будет хорошо. Я знал, что дальше меня ждёт только любовь. Я готов был пройти любые мучения, если в конце меня будет ждать полное принятие родителями. Оглядываясь назад, я бы никогда не подумал, что моя жизнь может так круто измениться. Я о многих вещах сожалею, но теперь я понимаю, что как бы я не старался поменять ход событий, лучше, чем сейчас у меня уже не будет. Прошлое изменить нельзя, оно лишь может оставаться фундаментом, на котором ты взращиваешь своё настоящее и будущее. Прошлое – это уникальный опыт, состоящий из проб и ошибок, которые помогли тебе стать таким, какой ты есть сейчас. Каждое действие в прошлом повлияло на становление тебя в настоящем времени, поэтому, если бы мне сейчас предложили вернуться и исправить что-то в прошлом, я бы отказался.       «Спасибо тебе, Женя, ты научил меня жить…» – обращаясь к небу, прошептал я со слезами на глазах. Я верил в то, что где-то на небе Женя сейчас смотрит на меня и радуется. Радуется тому, как я смог подняться, пройти через сложный жизненный этап и вспомнить о себе. Я через многое прошёл, но ни о чём не жалею. Всё это помогло мне стать сильнее. Я знаю, что впереди меня ждёт ещё много работы, чтобы полностью отпустить Женю, простить обиды на родителей, принять себя и зажить полноценной жизнью, но начало уже положено, а значит, всё это скоро станет явью. В этом всём я должен быть благодарен своему брату, потому что без него бы я ничего так и не понял бы.