Адский судья

Е Байи дождался окончания переливания. Когда Цзин Бэйюань сообщил им, что всё прошло успешно и оба пациента нуждаются в отдыхе, то Е Байи буквально вытащил Цзышу на улицу. — Я останусь, — хмуро сообщил Цзышу. — Я дождусь, пока Чжэнь Янь и Кэсин не придут в себя. — Доктор Цзин сказал, что Чжэнь Янь отоспится и сможет вернуться в отель, а Кэсину придётся на несколько дней задержаться. Так и будешь жить на диванчике? Цзышу промолчал. — Им нужно отдохнуть, и тебе нужно отдохнуть! — рычал он, оттесняя Цзышу к машине. — Утром вернёмся. Цзышу рвался остаться в больнице хотя бы до утра, но внял доводам разума, да и с директором спорить было чревато. Они с Е Байи вернулись в отель. Цзышу пошёл на ресепшн просить ключ от номера Кэсина — нужно собрать его вещи, привезти самое необходимое в больницу утром, когда он поедет за Чжэнь Янем. Когда он подошёл к нужному номеру, то услышал разговор из соседнего: Е Байи вломился в комнату Сун Дина и даже не удосужился закрыть дверь, прежде чем начать разнос. — Вот скажи мне, Сун Дин, какой демон тебя за язык тянул? Ты высказался и спишь спокойно, а два пилота нашей команды сейчас в больнице лежат, неизвестно в каком состоянии. — Эээ, босс, вот не надо, я здесь не при чем! Я всего лишь сказал правду, его никто здесь не ждал и ему не рады. — Да кто тебе дал решать, рады ему тут или нет? Я пригласил его в команду, чтобы мы смогли выступить лучше! А ты, — Е Байи вздохнул. — А ты отстранён. На гонки на выносливость и в Бахрейн ты поедешь запасным. Сун Дин громко ударил кулаком по столу, так, что звякнула стоящая на нем посуда. — Запасным?! Сам же сказал, два пилота в больнице. Кто сядет вторым с Дэн Куанем? А кто будет третьим в гонках на выносливость? Регламент запрещает сидеть больше 8 часов за рулём. — Да хоть я сам! Других наказаний никто из вас не понимает. Или напишешь заявление на увольнение, а? — Нет! Меня ещё рано списывать. — Сун Дин, я тебя прекрасно понимаю. Вы с Цинь Суном стояли у истоков команды, ваш вклад в наше становление бесценен. Цинь Сун понял, что его время прошло, и ушёл, сейчас учит других экстремальному вождению. Ты сам уже не тянешь, а сваливаешь на молодого, и уж прости, более умелого Кэсина, так? Выпихнуть из команды более талантливого пилота, чтобы удержаться в ней самому? Как низко. Сун Дин не нашелся, что на это ответить. — Я извинюсь перед ним, но в его проблемах я не виноват! Я с ним не дрался, поэтому не я его в больницу отправил. Е Байи вздохнул. — Не забудь об этом, когда он вернётся. Е Байи вышел из его команды и чуть не налетел на Цзышу. — Подслушиваешь? — За вещами пришёл. Е Байи положил руку ему на плечо. По его взгляду было видно, как он устал и переживает. — Цзышу, попробуй хоть немного отдохнуть. Гонки на выносливость это важно, но в отличие от пилотов, тебя некем заменить. Твой холодный и трезвый рассудок нам жизненно необходим. Я понимаю, ты переживаешь за Чжэнь Яня... — За Кэсина. Его состояние гораздо более тяжёлое. — Да. Постарайся взять себя в руки, Цзышу. — Я в норме. Дверь просто не открывается. — Я вижу. Ключ переверни, где резьба, а не петля для бирки. Цзышу бросил взгляд на ключ и чертыхнулся. Е Байи покачал головой и пошёл к себе. *** Цзышу едва смог сомкнуть глаза, как прозвенел будильник. Спать не получалось, а сил не было вообще. Подхватив собранный накануне пакет, он пошел на парковку. В столь ранний час все гости отеля ещё спали. Цзышу доехал до деревни и остановился у небольшого магазинчика, который только открывался. Хозяин выносил на улицу коробки с фруктами. Наверное, стоит что-нибудь захватить? Недолго думая, Цзышу купил несколько апельсинов и яблок, после чего отправился в больницу. Дежурная медсестра сообщила ему, что обход будет через два часа, и Чжэнь Яня отпустят только после него: врач хочет убедиться, что он в порядке после большого забора крови. Впрочем, зайти в палату Цзышу разрешили, взяв слово, что он не будет беспокоить Кэсина. Когда Цзышу зашёл в палату, то застыл на месте. Он ожидал увидеть, что Кэсин и Чжэнь Янь ещё спят после тяжёлой ночи... Но Чжэнь Янь уже сидел на койке Кэсина и склонился над ним. Цзышу вцепился в ручку двери, отгоняя всплывшее перед глазами видение. Чжэнь Янь опустился на колени возле кана и отдал Цзышу миску. Сделав глоток, он наклонился и припал к губам Кэсина, буквально переливая его в горло. Цзышу помотал головой, отгоняя его. Недосып страшная вещь, ему уже снится сон наяву?.. Почему опять, когда он смотрит на этих двоих? Видения как-то связаны с ними? Цзышу закрыл за собой дверь и подошёл ближе к койке, а его всё ещё не замечали, что было неудивительно: Вэнь Кэсин и Чжэнь Янь самозабвенно целовались, не замечая ничего вокруг. Цзышу в растерянности опустился на соседнюю койку и положил рядом с собой пакеты. Опять? Невозможно стоять между ними, но ведь в этом нет необходимости? Беспокойная ночь дала ему много времени подумать и переоценить свою жизнь. Первым его заметил Вэнь Кэсин. Он разорвал поцелуй, он обернулся к Цзышу. — Цзышу, а ты чего стесняешься? Иди к нам. Чжэнь Янь вздрогнул и тоже обернулся к Цзышу, в его глазах плескался страх. Совсем недавно Цзышу жёстко потребовал у него выбрать между ними и Кэсином, неужели сейчас снова придётся это говорить? Но он... не готов. Он не сможет ещё раз предать Кэсина. Цзышу поднялся с койки, зацепив пакеты, и яблоки посыпались по полу. Он обошёл кровать Кэсина и сел с другого бока. — Я не знал, как вам предложить после того, что я сказал в прошлый раз... Но вижу, вы уже и так неплохо договорились. Я с вами. Чжэнь Янь с облегчением вздохнул, а Кэсин рассмеялся. — Если бы я знал, что для того, чтобы понравиться вам нужно всего лишь чуть не умереть... Я бы раньше это сделал. — Идиот, — фыркнул Цзышу. Кэсин снова засмеялся и обнял попытался обнять и Цзышу, и Чжэнь Яня. Те наклонились ближе, пытаясь не запутаться в проводах и датчиках. Они по очереди осторжно поцеловали Кэсина и переглянулись. — Мне кажется, против меня плетут заговор, — с трагизмом в голосе сообщил Кэсин. — Да. Все остальное — после твоего выздоровления, будет хорошим стимулом, — сказал Чжэнь Янь. Цзышу согласно кивнул. — Изверги. Голодом решили заморить. — Ну почему голодом, — Цзышу встал и собрал с пола яблоки, чтобы сунуть их в пакет. — Вот апельсины, яблоки. Всё, чего душа пожелает. О, гранаты ещё принесу, полезно для крови. — И кто-нибудь из вас подаст кусочек умирающему? — Угу, дождемся врача, спросим разрешения. А потом из рук покормим. — Другое дело, — довольно пробормотал Кэсин. Через час в палату зашёл врач, и Цзышу вышел в коридор. Через полчаса вышел Чжэнь Янь, что-то подписал на стойке ресепшн. — Как Кэсин? — первым делом спросил Цзышу. — Накормил его яблоками, доволен. Сказали, что проследят за ним ещё два дня, а потом рекомендовали перевести его в больницу в городе на дополнительное обследование. Доктор Цзин утверждает, что с ним всё будет хорошо. — Мы его чуть не потеряли, А-Янь. Чжэнь Янь кивнул и коротко обнял Цзышу — в холле были ещё люди. — Поехали, нас ждут в отеле. Завтра ещё раз его навестим, или даже заберём, если врачи разрешат, — тихо сказал Чжэнь Янь. — Что, уже соскучился? — А ты? — И я. Переглянувшись, они ушли на парковку, чтобы вернуться в отель. *** В воскресенье Чжэнь Янь заехал в больницу, чтобы забрать Кэсина и отвезти его в госпиталь в Шанхае, с которым о лечении договорился Е Байи. Там должны были ещё раз перепроверить состояние Кэсина и дать разрешение на участие в гонках. Вэнь Кэсин чувствовал себя неплохо и веселился всю дорогу, и только на территории госпиталя сказал: — Мне очень жаль, что я не смогу участвовать. Хотя бы как зритель. — Главное — чтобы ты поправился к Бахрейну. Это твоя главная задача. Когда их отвели в палату, Кэсин воровато оглянулся и кивнул Чжэнь Яню. — Ну, хоть один поцелуй. Пока Цзышу не видит. — Только один. Чжэнь Янь нежно поцеловал Кэсина на прощание. — Завтра после молитвы в храме заедем вместе с Цзышу. — Буду ждать. На следующий день большая часть команды отправилась в храм для традиционной молитвы. Этим мероприятием никто не пренебрегал, настолько сильна была дань традиции. В назначенное время все собрались на небольшую службу. Выполнив положенные ритуалы, команда вышла во двор храма. — Как насчёт погадать на результат сезона? — предложил Вэйнин. — Неспортивно, — хмыкнул Хань Ин. — Но попробовать можно. Пойдёшь? — Эээ, ну, можно. — А пусть Чжоу Цзышу идёт! — предложила Гу Сян, — Он нам вытащит самое правдивое предсказание. Почему-то он только ляпнет, так всё сбудется. Цзышу, шедший за ними, покачал головой. — Гу Сян, это так не работает. — Ну, Цзышу! Тот не стал спорить и пошёл к небольшой палатке, где сидела пожилая женщина. За символическую сумму пожертвования посетителям храма предлагалось потрясти баночку с гадательными палочками, а женщина помогала интерпретировать результат по книге перемен. Цзышу положил деньги в ящик для подношений, и едва успел взять баночку с палочками, как женщина его остановила. — Не нужно этого делать. Гадательные палочки не скажут тебе ничего нового, судья. Да и зачем тебе это? Ты и так прогибаешь и перестраиваешь реальность под себя, неужели ты этого не заметил? Судья, ты злоупотребляешь своими силами. — Что? Как Вы меня назвали? Женщина вздохнула и покачала головой. — Не трогай это гадание, судья. После тебя оно будет говорить людям только правду, а порой её лучше не знать. Часто надежда лучше самой горькой истины. Цзышу ощутил, как у него всё поплыло перед глазами. Колени подкосились и Цзышу чуть не упал на землю, если бы его не подхватил стоящий неподалеку Чжэнь Янь. — Что это с ним? Цзышу, с тобой всё в порядке!? Перед глазами всё ещё плескалась муть из неразборчивых образов. Какие-то люди, суета... Что происходит? Вереница лиц: старых и молодых, радостных и несчастных... Он видел этих людей? Дыхание перехватило, и Цзышу закашлялся, вновь выныривая в реальность. Его губ коснулась бутылка с водой, Цзышу сделал глоток и открыл глаза. Чжэнь Янь склонился над ним, придерживая бутылку. — А-Шу, что с тобой? На секунду лицо Чжэнь Яня подернулось дымкой и исказилось до неузнаваемости: стало круглее, глаза изменили форму, но Цзышу знал, что это всё ещё Чжэнь Янь. Его А-Янь... Цзышу помотал головой, отгоняя наваждение. Как его накрыло-то, и на ровном месте. Раньше он полагал, что это связано с присутствием и Кэсина, и Чжэнь Яня. — Все хорошо. Что-то я резко устал и решил вздремнуть, — сказал Цзышу и поднялся на ноги. — Может быть, тебе сегодня отдохнуть? — спросил Е Байи. — Выглядишь, будто призрака увидел. — Больше спать нужно, сегодня лягу пораньше. Об этом инциденте Цзышу и думать забыл через пару часов, тем более, что при посещении госпиталя ему больше ничего не мерещилось. Мало ли, давление упало, нашёл из-за чего переживать. Цзышу привык отмахиваться от мелких странностей, а то так недолго до шапочки из фольги. Ночью смутное видение получило продолжение. Цзышу вскочил перед рассветом, хватая ртом воздух. Что за странный сон? Вроде бы ничего такого не читал и не смотрел?.. Ему снилось, как он сидит на троне, на коленях перед ним развернут свиток. Сверяясь с ним, Цзышу сообщает веренице печальных и напуганных людей их судьбу. Кто-то радуется, кто-то рыдает и проклинает его, но он не боится. Он просто делает свою работу. Цзышу сходил на кухню за водой, ожидая, когда ночной кошмар поблекнет и выгорит. Приснится же... Вздохнув, Цзышу вернулся в постель. Ему нужно поспать ещё хоть немного, иначе он будет весь день разбитым. Кошмар не должен повториться. Он и не повторился. Стоило Цзышу закрыть глаза, как он увидел перед собой женщину, седые волосы и юное лицо не давали определить её возраст. Она поставила на стол три чаши и налила из кувшина воду... Или это была не вода? Картинка сменилась. Женщина тепло ему улыбалась. — Память может вернуться к тебе, хотя ты скорее всего посчитаешь это слишком реалистичным сном. — сказала она. — Так бывает. Но если к этому моменту ты встретишь Чжэнь Яня или Вэнь Кэсина, то не напоминай им о Диюе, иначе они всё вспомнят. Картинка снова поплыла, Цзышу проснулся за пять минут до будильника. Вздохнув, он пошёл умываться. Может быть, показаться врачу? Слишком много переживаний в последнее время, вот и мучают кошмары? Или не стоит, ещё сочтут сумасшедшим, а ему нельзя… Если команда потеряет и его, то вся ответственность упадёт на плечи его подчинённых. На следующий день у них была плановая тренировка на новой машине, чтобы пилоты смогли перестроиться после болида на обычное гоночное купе. На тренировке они сидели за рулём по пять часов, и после каждого заезда команда Цзышу оценивала состояние автомобиля, а Цяньцяо - состояние гонщиков. Чжэнь Янь в итоге показал самый лучший результат по сравнению с Сун Дином и Дэн Куанем и буквально светился от счастья, Цзышу видел это по камерам. Как жаль, что Кэсин тоже может понаблюдать только издалека. Когда Цзышу после окончания заездов спустился в бокс, Чжэнь Янь буквально кинулся его обнимать. — А-Шу, ну как тебе? — Неплохо. — Поужинаешь сегодня с победителем? Цзышу улыбнулся и едва ощутимо коснулся его щеки губами. — Всенепременно. Если ты не слишком устал. — Да я полон сил! Во время ужина Чжэнь Янь осторожно спросил: — А-Шу, а твой вчерашний обморок... Может быть, тебе стоит показаться врачу? — Да ерунда... Перегрелся наверное. Тётка эта ещё странная, не дала мне погадать. — И что она сказала? — Что я судья и мне нельзя. Чушь какая... Да, родители в детстве предлагали мне пойти на юридический, эта профессия очень денежная и полезная, но у меня уже в школе было такое отвращение к зубрёжке норм и законов, так что я отказался. Чжэнь Янь рассмеялся. — Да, видимо, гадалка из неё так себе. Угадала желание родителей, но не твоё решение. — В точку. После ужина Чжэнь Янь остался у Цзышу. Утолив желание, они уснули в обнимку. Цзышу понадеялся, что проведёт спокойную ночь: вряд ли рядом с парнем его будут мучить кошмары. Он угадал — его кошмары не мучили. Цзышу проснулся посреди ночи от громкого крика. Он подскочил на месте и увидел, что Чжэнь Янь сидит на постели, схватившись за голову. Он отчаянно хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. — А-Янь, что случилось? — спросил его Цзышу, успокаивающе погладив по спине. — Ох... Больше ужастиков не смотрим на ночь, такое снится. Цзышу напрягся. Да, они смотрели один из фильмов про Чужого перед тем, как выключили телек, но вряд ли это произвело такое сокрушительное воздействие на нервы Чжэнь Яня. Ему же не пять лет. — Что тебе приснилось, расскажешь? Чжэнь Янь глубоко вздохнул и закрыл глаза. — Не знаю, все было такое реальное, хотя такого точно не могло быть. Мне снилось какое-то мрачное место, где было много людей... И монстров каких-то. И эти чудовища мучили людей, разрывали их на части, но те не умирали... Кто-то рядом со мной был, я не мог отвернуться, потому что наши руки были связаны, и я был вынужден смотреть, как с него заживо кусками сорвали кожу, я видел истекающее кровью мясо, которое потом тоже сорвали, слой за слоем, пока не стали видны белые кости... И эти крики, запах, много крови... Ооох. Чжэнь Янь прижал руку ко рту и пулей бросился в туалет. Цзышу же сам схватился за голову. Женский голос у него над ухом прошелестел: — Не говори им ничего, судья Чжоу, иначе они вспомнят, что было с ними в Диюе. Чжэнь Янь вернулся и первым делом потянулся к остаткам минералки на столе. Сделав несколько глотков, он снова забрался в постель. — Вообще, — продолжил он, — я понял, это место похожее на ад! Чёрт, но надо же было такое придумать! Ни один режиссёр такого не снимет, как воображение нарисует. Цзышу молча кивнул. Если ему не мерещится, и он действительно некий судья и не должен ни о чем напоминать Чжэнь Яню и Кэсину... А о чём не напоминать? Он сам ничего не помнит, как не сказать лишнего? — Три ночи, надо ещё хоть немного поспать, резюмировал Чжэнь Янь и откинулся на подушку. — А-Шу, иди ко мне. Цзышу замешкался. Ему мерещилось всякое, когда он только видел Кэсина и Чжэнь Яня вместе. Может быть, ему стоит сейчас уйти?.. Если он провоцирует кошмары Чжэнь Яня. — А-Шу, — со смехом в голосе спросил Чжэнь Янь, — о чем задумался? Иди сюда, в твоих объятиях мне ни один кошмар не страшен! Цзышу вздохнул и вытянулся рядом с Чжэнь Янем и прижался к нему. Если повторится, он уйдёт, он что-нибудь... Что-нибудь придумает. Кошмар не вернулся, и до самого утра они оба проспали без сновидений.