Две проблемы

POV Маркус Проснувшись, Марк пошел на кухню, чтобы позавтракать. Там он встретил Монику. — Красивый браслет. Откуда он у тебя? — спросила Моника. — Ты же сама мне его подарила, — недоуменно посмотрел на тетю Марк. — Нет, не дарила, — ответила Моника. На кухню спустилась Бина. Марк тут же сказал ей: — Бина, ты помнишь, кто подарил мне этот браслет? — он указал на подарок Моники. — Потому что Моника подарила мне его на вечеринке в честь кометы, а теперь делает вид, что не дарила. — Нет, я не знаю. Я пошла за Кристианом, так что не видела, кто тебе подарил браслет, — ответила Догэрти. — Кстати, где он? Я не видела его после вечеринки. — Где кто? — не поняла Моника. — Ты что, издеваешься? Кристиан Райт, твой старый знакомый, — раздраженно ответил ей Маркус. — Но я не знаю никакого Кристиана Райта, — возразила Уильямс. — Хватит придуриваться, тетя Моника! — раздраженно сказал Марк и пошел завтракать.

***

— Кидай мне, Марк! — крикнул Тайлер. Маркус бросил мяч Тайлеру, и тот, подмигнув Мэтту, произнес: — Дай Елене понять, что она сделала неправильный выбор, — Локвуд подбросил одной рукой мяч, проверяя его тяжесть. — Что ты делаешь, Тай? Не надо! — закричал Донован. — Марк, скажи ему! — Мэтт бросил практически отчаянный взгляд на Догэрти, но тот был не против понаблюдать за развитием ситуации, так как был уверен, что что-то со Стефаном не так. Донован вздохнул, стараясь вырвать у Локвуда мяч. Локвуд лишь усмехнулся и приготовился к броску. Мяч плавно взмыл в воздух и совершил стремительный полет в сторону стоявшего к ним спиной Стефана, который беспечно разговаривал с Еленой. И, когда Сальваторе ловко словил его, вся троица приятелей удивленно уставилась на новенького. Тайлер выглядел недовольным, он не верил своим глазам. Мэтт ошеломленно переводил взгляд с Локвуда на Сальваторе и обратно. Марк теперь был еще больше уверен в своих подозрениях. Кивнув всем троим, Стефан отпасовал мяч обратно, и Тайлер пошатнулся, словив быстрый снаряд. На истории Елена уговаривала Стефана вступить в школьную футбольную команду: — Наша команда отстой, ты бы им пригодился. — Я не могу. Я одиночка, — отказался Стефан. — Мисс Гилберт, — обратился к Елене учитель. — Перл Харбор. — Седьмое декабря, тысяча девятьсот сорок пятый,— сказал Стефан. — Спасибо, мисс Гилберт. — с усмешкой сказал Теннор. — Всегда пожалуйста, — ответил Сальваторе. — Очень хорошо. Падение Берлинской стены? — Тысяча девятьсот восемьдесят девятый. У меня хорошая память на даты, сэр, — ответил Стефан. — Да ладно. Насколько хорошая? — спросил историк. — Называйте года. Закон о гражданских правах? — Тысяча девятьсот шестьдесят четвертый. — Убийство Джона Кенеди? — Тысяча девятьсот шестьдесят третий. — Мартина Лютера Кинга? — Шестьдесят восьмой. — Линкольна? — Тысяча восемьсот шестьдесят пятый. — Роу против Вейда? — Тысяча девятьсот семьдесят третий. — Брау против совета по образованию? — Пятьдесят четвертый. — Битисбенская битва? —Шестьдесят третий. — Корейская война? — С пятидесятого по пятьдесят третий. — Ха! — с торжеством воскликнул Теннор. — Она закончилась в пятьдесят восьмом. — Вообще-то, сэр, она закончилась в пятьдесят третем, — возразил Стефан. — Посмотрите кто-нибудь, быстро, — сказал Теннор классу. — Это было в тысяча девятьсот… пятьдесят третем, — прочитал из учебника Маркус. После урока подозрения Марка еще усилились. Конечно, знание истории еще не говорило о том, что Стефан — вампир, но когда у тебя есть вечность, то можно многое запомнить, особенно, если ты жил в то время. Догэрти пошел с Тайлером и Мэттом на тренировку. Когда громкий свисток прервал тренировку спортсменов, все уже выглядели немного запыхавшимися. Оглядев их, тренер прокричал: — Неплохо, парни! Мистер Локвуд! Вы в чем хороши? Потому что точно не в истории и уж точно не в защите мяча! — Да, тренер, — отозвался Тайлер — А теперь разминаемся, барышни, пока наш бравый капрал не вернется с боевых подвигов! Марк увидел, как к тренеру подошел Сальваторе. Похоже, Стефан решил записаться в их компанию спортсменов, и Локвуду это очень не понравилось. Подошедший к двум помрачневшим друзьям, Мэтт стер со лба пот и негромко заметил: — Сначала моя девушка, теперь команда… — Чувак, это же возможность! — Тайлер был полон злой решимости. — Футбол — контактный спорт. Иногда люди получают травмы. Надев шлем, Локвуд довольно ухмыльнулся. Марк не мог не отметить, что Стефан играл прекрасно. Именно такого человека не доставало их команде. — Стыдно признать, но у него действительно талант, — заметил Мэтт во время перерыва между подходами. — Именно поэтому стоит преподать урок нашему новичку, — зло оскалился Тайлер. — Нельзя прийти на поле и уже через пять минут вести себя, как хозяин. Когда Тайлер провел довольно грубую атаку, Маркус успел заметить некую странность. Когда Стефан, выслушав извинения Мэтта, поднимался с земли, один из пальцев на его руке, мизинец, был сломан, изогнувшись под углом, не предусмотренным природой. Но новичок, когда остался один, резким движением вернул его в естественное положение. Марк еле успел перевести взгляд на повеселевшего Тайлера, чтобы Сальваторе не понял, что его запалили. В голове Марка крутилась лишь одна фраза. Что за херню он только что увидел? К нему подбежала Сабина. — Марк, Елена пригласила нас на ужин со Стефаном и Бонни. Бонни его почему-то недолюбливает, и Елена решила их помирить. — Ладно, — сказал Марк, и задумался. Получается, не у него одного были подозрения по поводу Стефана? Догэрти решил поговорить с Беннет. — У меня странное чувство, когда он рядом. Мне кажется, что с ним что-то не так. Не могу объяснить… — ответила Беннет Марку. Марк решил не говорить, что сам чувствует тоже самое. — Сегодня у меня на уме одни числа, — говорила Беннет, когда они с Биной помогали Елене готовить. — Три цифры. Я постоянно вижу восемь, четырнадцать и двадцать два. Странно, да? — «не страннее того, что у меня переодически возникает чувство дежавю, и я почти уверен в том, что Стефан — вампир», — подумал Маркус, но вслух ничего не сказал. — Может сыграем в лотерею? — с сарказмом предложила Бина. — Ты спрашивала бабушку? — спросила Елена. — Она просто скажет, что это потому что я ведьма, — в это Маркус тоже уже почти готов был поверить. Но если они одинаково реагирует на Стефана, это же не значит то, что Марк тоже… ведьмак? — я не хочу быть ведьмой. Ты хочешь быть ведьмой? — спросила она Елену. — Нет, не хочу, — ответила Гилберт. — То, что ты переложила это в красивую миску никого не обманет. — сказала Бина. — Хорошо. Большие ложки… Где больше ложки? — Маленький ящик слева от тебя, — ответила Бонни. — Ты была на этой кухне тысячу раз, — сказала Гилберт. — Да, это так, — согласилась Бонни. — Он уже здесь, — сказала Елена Бонни. — Не нервничай, просто будь сама собой. — Праздничные свечи, — Бонни открыла ящик, и брат и сестра Догэрти увидели там праздничные свечи. Некоторое время была тишина. Все ели молча. Елена покосилась на Бонни. Тихо вздохнув, Гилберт посмотрела на Стефана, и тот пожал плечами. Бонни смущенно улыбнулась и взглядом пообещала Елене все кары, пришедшие в ее темноволосую голову. — Тренер тебя сегодня замучил? — Елена попыталась разбавить тишину и начала диалог. — Он взял меня в команду. Значит я что-то сделал правильно, — ответил Стефан. — Бонни, видела бы ты сегодня Стефана! Тайлер кинул мяч прямо в него, а… — начала говорить Елена. — Да, я слышала, — прервала ее Бонни.       Бонни все еще чувствовала себя неуверенно и за столом вновь образовалась тишина. — Почему бы тебе не рассказать Стефану о своей семье, — вдруг оживилась Сабина. — Да, — поддержал сестру Марк. — это отличная мысль. — Ну… Мои родители в разводе. Мамы нет, живу с отцом, — сказала Бонни. — Нет, я о ведьмах, — произнесла Елена и Стефан внимательно на нее посмотрел. — У Бонни в роду были ведьмы. Это очень круто. — Это совсем не круто, — замотала головой Беннет. — Мне кажется, что это интересно, — Стефан посмотрел на Беннет. — Я не очень осведомлен, но я точно знаю, что существуют истории о друидах, которые переселились сюда в девятнадцатом веке. — Моя семья, кстати, родом из Салема, — Бонни немного расслабилась, почувствовав на мгновенье в Стефане родственную душу. — Правда? — Сальваторе выглядел так, словно был приятно удивлен. — Салемские ведьмы? — Да, — улыбнулась Бонни, смущенно рассмеявшись. — Я бы сказал, что это очень круто. — Правда? — Беннет пристально уставилась на Стефана. — Почему? — Салемские ведьмы, — Сальваторе на несколько секунд замолчал, формулируя свои дальнейшие слова, — героический пример индивидуализма и неподчинения. — Да, это так, — с гордостью ответила Беннет. Раздавшийся звонок вновь сгустил тучи над только разрядившейся ситуацией. — Интересно, кто это? — спросила Елена, и пошла открывать дверь. Когда Стефан пошел за Еленой Марк двинулся следом за ним. На пороге стояли Кэролайн и какой-то незнакомый Марку парень. — Что ты тут делаешь? — спросил его Стефан. — Жду, пока Елена пригласит меня, — ответил незнакомец. — О, да, можешь… — начала Елена. — Нет, нет, он не может, — быстро прервал его Стефан. Это показалось Маркусу странным. — Не может остаться. Так ведь, Дэймон? — так вот значит, как зовут этого парня. И Елена с ним похоже, знакома. — Кто это? — шепотом осведомился Марк у Елены. — Деймон, брат Стефана, — брат? То есть, если Стефан возможно вампир, то и Деймон тоже? — Заходите, — сказала Форбс. — Мы уже заканчиваем, — сказал Стефан. — Все в порядке, заходи, — сказала Елена, и Деймон вошел. Марк обдумал то, что ему было известно. Если Сальваторе — вампиры, а все указывало на то, что так и есть, то они похоже не могут входить в дом без приглашения. И Стефан очень не хотел, чтобы Деймон был приглашен к Елене. И к тому же Кэролайн сегодня одела шарф. Неужели она хотела скрыть следы укусов вампира? — У тебя красивый дом, Елена, — сказал Деймон. — Спасибо. — Не могу поверить, что мистер Теннор взял тебя в команду! Тайлер, наверное, жутко бесится? Но ты молодец. Так держать! — говорила Кэролайн. — Я всегда ему говорю, нужно проявлять инициативу. Нельзя просто сидеть и ждать, что жизнь сама к тебе придет, — сказал брат Стефана. — Да, Елене сегодня не так повезло, — ответила Кэролайн. — Но это только потому, что ты пропустила летний лагерь! Боже, даже не знаю, как ты выучишь программу. — Мы с Биной поработаем с ней, — сказала Бонни. — Она выучит. — Думаю, можно будет поставить ее на задний план, — размышляла Кэролайн. — Знаешь, ты не похожа на болельщицу, Елена, — сказал Деймон. — Это из-за гибели родителей, — сказала Форбс. — Я хотела сказать, она сейчас просто не в настроении. Она раньше была намного веселей… Я сказала это, не подумав. — Прости, Елена, — сказал Деймон. — Я знаю, каково это, потерять обоих родителей. Вообще-то мы потеряли почти всех, кого любили. — Не надо ворошить это сейчас, Деймон, — сказал Стефан. — Да, ты прав, Стеф, прости. Не хотел напоминать тебе о ней, — ответил Деймон. Когда ужин закончился, Елена и Деймон о чем-то болтали на кухне. Позже туда пошли Бонни и Сабина, чтобы помочь помыть посуду. В комнате остались только Кэролайн, Стефан и Марк. — Мэтт старается, но у него сейчас не лучшие времена, — говорила Форбс, обращаясь к Стефану. — Ты должен это понять. Они были первыми друг у друга. Знаешь, они дружили с песочницы. — Очень красивый шарф, — сказал Стефан. — Спасибо. Он новый. — Могу я его посмотреть? — спросил Стефан. — Можешь снять его? — Не могу, — ответила Кэролайн. — Почему? — удивленно спросил Марк. — Ты в порядке? — спросил Стефан. — Я… знаю только, что не могу снять его, — с запинкой ответила Форбс. — О чем это вы, детишки, разговариваете? — в комнату вошел Деймон. — Я говорил о ее шарфе, — сказал Стефан. — Кстати, Елена, Бонни и Сабина моют посуду, — сказал Деймон обращаясь к Кэролайн и Марку. — Может, поможете? — Неужели похоже, что я мою посуду? — с усмешкой сказала Кэролайн. — Ради меня. — Я так не думаю. — Иди и посмотри не нужна ли Елене помощь. И ты, Марк, — зрачки Деймона расширялись и сужались. — Знаете, что? Я пойду и посмотрю, не нужна ли Елене помощь, — сказала Кэролайн, и Марк удивленно на нее посмотрел. — Отлично, — сказал Деймон. Кэролайн ушла, а Маркус остался сидеть. Оба брата Сальваторе недоуменно посмотрели на него. — Ты принимаешь вербену?! — Деймон прижал его к стене. Он передвигался слишком быстро для человека. Марк вскинул руку в оборонительном жесте, и Сальваторе отлетел от Догэрти на другой конец комнаты. Марк быстро выбежал на улицу и добежал до своего дома. Он не мог понять как у него получилось это сделать.

***

На следующий день Маркус продолжил следить за Стефаном. Он видел, как Стефан разговаривал с Еленой, а потом подарил ей ожерелье. Когда Джереми и Тайлер подрались, Стефан начал разнимать их, и порезался. Марк видел, как рана зажила. — О боже! Твоя рука! — воскликнула Елена. — Нет, нет, все в порядке, — быстро сказал Стефан, убирая руку. — Рана глубокая? Тебе больно? — продолжала волноваться Гилберт. — Покажи, — она схватила Стефана за руку. — Но… Я видела, там была… — Он промахнулся. Это была не моя кровь. Видишь, я в порядке, — ответил Сальваторе. — Нет, нет, я видела, это ты порезался, это была… — говорила Гилберт. — Все в порядке, — сказал Стефан. — Мне пора. Так что… Увидимся, после игры. Марк решил пойти поговорить с Бонни. — Могу я задать тебе вопрос, и ты дашь мне серьезный ответ, без шуток? — спросил Марк Бонни. — Конечно, что такое? — ответила Бонни. — Плохое видение. Когда ты дотронулась до Стефана и почувствовала… — А, знаешь, забудь, что я сказала, ужин у Елены дома полностью переубедил меня, — сказала Бонни. — Нет, Бонни, серьезно, что это было? Ты видела что-то или… — Картинка была нечеткая. Как сегодня. Я все вижу те же числа, о которых я говорила тебе. Восемь, четырнадцать, двадцать два. Когда я прикоснулась к Стефану, я почувствовала кое-что. Все внутри задрожало и пробежал холодок, и… — И что? — нетерпеливо переспросил Догэрти. — Это была смерть, — уверенно заявила Бонни. — Так я представляю себе смерть. После разговора с Бонни Марк по-прежнему продолжил следить за Стефаном. Он видел, как тот говорил с Мэттом. — Разве это не мило? Стефан вписался в команду, нашел друга? — послышался голос Деймона. — Это типо: «Ура! Ура! Вперед, команда!» — Не сейчас. Мне некогда, — ответил Стефан. — Хорошая идея с Еленой, — сказал Деймон. — Дай угадаю — вербена в ожерелье? Признаюсь, я был немного удивлен. Уже давно никто не мог сопротивляться моему внушению. Откуда оно у тебя? — Это важно? — Думаю, я мог бы соблазнить ее в старомодном стиле. Или я мог бы просто съесть ее. — Нет. Ты не причинишь ей боль, Деймон, — сказал Стефан. — Нет? — Потому что в глубине души у тебя есть чувства к ней. Я волновался, что в тебе не осталось ничего человеческого. Что ты стал монстром, которым притворяешься. — Кто притворяется? — Тогда убей меня! — Это соблазнительно. — Нет. Ты не такой. У тебя было достаточно времени, чтобы сделать это. И всё же я здесь, все еще жив. И ты здесь. Все еще преследуешь меня. Прошло что сорок пять лет. Кэтрин мертва! И ты ненавидишь меня, потому что ты любил ее. И ты мучаешь меня, потому что до сих пор ее любишь. И в этом мой брат, и есть твоя человечность. — Сальваторе! — прервал их голос Теннора. — Какого черта? У нас тут игра! — Если это моя человечность, тогда что это? — Нет! Деймон разорвал клыками горло Теннору. «Ну, — подумал Маркус. — По крайней мере, теперь я точно знаю, что братья Сальваторе — вампиры». Он решил, что учителю уже помочь не сможет, так что лучше побыстрее убираться отсюда. Он побежал. Когда он оказался далеко от Сальваторе, Догэрти внимательно огляделся и побежал в раздевалку, крича по пути призывы о помощи. Позже, отвечая на вопросы шерифа Форбс, Марк удивился тому, что увидев рану, она нахмурилась, явно что-то зная. Это показалось Марку подозрительным. Могла ли она знать о вампирах? Он даже спросил знает ли она что-то, но шериф ловко вывернулась из словесной ловушки, оставив Маркуса с пустыми руками. Естественно, Маркус не стал никому рассказывать, что видел, как брат Стефана, Деймон высасывает кровь из Теннора, поэтому по его словам он просто случайно наткнулся на труп.