Между Небом и Землёй

      Это было больно. Это было ужасно. Это был кошмар. Он не хотел этого испытывать. Вокруг кипела кровь и синее пламя, вокруг него трупы давно забытых и ещё живых. Он стоит на вершине горы и видит, как обгоревшие куски мяса двигаются, извиваются, пытаются найти выход из кошмарного места. Души мучеников кипят от злости заживо, мутируют как вирус и превращаются в нечто, чего люди до ужаса боятся.              Каждый демон был человеком и каждый человек был демоном. Он в ужасе отходит назад и натыкается на что-то мясистое. Резко повернувшись в сторону, он замечает тело, пригвозденое к кресту. Тело мужчины истекает кровью, из глазниц текут кровавые слезы. Он с ужасом узнает в этой демонической пародии на Иисуса своего отца, но стоит ему об этом подумать, как жертвенный крест вспыхивает синим пламенем и раздаётся душераздирающий крик.       

Мы—

      Рин просыпается резко, хоть и без крика, так и не дослушав фразу, которая мучила его на протяжении нескольких лет. Он тяжело вздыхает и поворачивает голову, чтоб посмотреть в окно. Судя по темноте, сейчас либо середина ночи, либо утренняя рань. В любом случае, он уже привык просыпаться так, поэтому его это не удивило.       Окумура встаёт с дивана и заходит в свою комнату. К его удивлению, он не обнаруживает белого де-, точно, он дал ему имя. Он не обнаруживает Инку. И это, на самом деле его нервирует.              Но грохот со стороны его кухни чётко дал понять, где находится его новый гость и что, вероятно, он делает.              — Блять...       

***

             Инка по развитию был как ребёнок. Он ничего не знал, ничего не понимал и с трудом выговаривал половину алфавита. Рин вспоминает события прошлого и не может не сравнить поведение Юкимуры с Сатаной, который на тот момент был известен как Ринка. Тихо вздохнув, он снова достаёт сигарету из хаори, но, посмотрев в чужие голубые глаза, кладёт обратно.              — Повторяй за мной. Ин-ка, — мужчина выговаривает имя по слогам, наблюдая за тем, как белый демон дёргает хвостом и внимательно за ним наблюдает. К счастью или нет, существо было любопытным и быстро училось. На изучение алфавита и иероглифов они потратили день. До этого они ещё пол дня потратили на то, чтоб Инка научился ходить на двух ногах, а не ползать. Если говорить откровенно, это все напоминало не обучение с нуля, а повторение уже изученого. Такое чувство, будто Инка был школьником, который ушел на долгие-долгие каникулы и только недавно вернулся, забыв все, что когда-то учил. Сейчас же Окумура выступает в качестве учителя и воспитателя, который напоминает ребенку о "материале", что был выучен в прошлом.              Помимо этого Рину пришлось быть очень внимательным и осторожным к вещам, которые он оставляет на поверхностях. Однажды Инка чуть не съел его самокрутку с дамьяном и малиной. Хорошо, что Окумура смог быстро среагировать и отобрать опасную для ребёнка штуку — в конце концов, он не мог предположить, какой эффект будет, да и проверять на своём новом сыне не хотел. Хотя, это было странно: частица сердца Сатаны переродилась и теперь он, по сути, опекун одной из личностей своего отца? На самом деле это было очень...необычно и мужчина даже не хотел об этом думать.              — Инка! — в это время тринадцатилетний на вид громко повторил то, что сказал более взрослый, явно гордый, что у него получилось.              Вырвавшись из раздумий, Рин улыбнулся и кивнул. Они продолжали учить разные и слова и Окумура пытался привить существу осознание себя как живого объекта и с именем и фамилией. Он знал, что это опасно, но он не мог по другому. Он каждый раз вспоминал события прошлого и Широ, и не мог даже злиться на ребёнка, когда тот в очередной раз разбивал его сервиз.              — Это твоё имя. Я Рин, ты Инка.              — Имя? — демон вновь дёргает хвостом и чешет за ухом, пытаясь понять смысл нового слова.              — Имя это название. Например имя этой штуки – мяч, — мужчина ткнул пальцем на маленький мячик в руках демона и улыбнулся, — Это мяч, а ты Инка.              — Я Инка...А Юкимура?              — Это фамилия.              — Фамилия?              Ладно, иногда это было действительно сложно. Ему приходилось объяснять даже самые простые вещи, несмотря на быструю обучаемость демона. Казалось, будто ребенок знал или помнил только частично. С одной стороны он мог построить правильно предложение, с другой стороны он не знал значение некоторых слов. В это же время он мог сказать что-то, что заставило бы задуматься даже самого древнего демона. Это было выматывающе и требовало много времени. Хорошо, что сегодня выходной в ресторане и он может себе позволить спокойно сидеть и заниматься ребёнком. В прошлый раз пришлось коротко и быстро объяснять Кемо ситуацию.       Рин в самом деле рад, что взял бывшего экзорциста себе в шеф-повары. Мужчина, став экзорцистом и осознав, что это ужасная работа, уволился как раз в тот момент, когда Рин набирал персонал. Кемо с удовольствием устроился на работу и, набравшись опыты, дошёл до шеф-повара. Окумура всегда мог на него положиться не только в обиходе человеческой стороны ресторана, но ещё и демонической, потому что бывший экзорцист все ещё видел других существ. Поэтому полудемон мог не переживать, что оставил ресторан на несколько часов из-за того, что Инка чуть не сжёг его дом в синем пламени. Даже несмотря на то, что его дом находится рядом с рестораном, он все равно не рискует оставлять демона на долго где либо без присмотра.              — Ладно, давай сделаем перерыв. Есть будешь? — после ещё двух часов обучения, Рин прикрыл глаза и потянулся, хрустнув позвоночником.              Удивительно то, что Инка был совершенно спокойным. У него не было классической для демонов вспышек ярости, разве что иногда он мог воспламениться. Как потом выяснилось, это было обосновано тем, что он просто ещё не умеет контролировать пламя. Даже если брать во внимание то, что демон поселился в трупе тринадцатилетнего, Рин мог с честной совесть сказать, что Юкимура был примерно пятилетним, который не знал многих базовых вещей.       Выйдя из комнаты, его сразу же встретил Куро, который прыгнул ему на плечи. Чёрный кот радостно мяукнул и дёрнул двумя хвостами:              — Рин! Почему вы всегда занимаетесь так долго? Я уже проголодался!              — А я тебе только для еды нужен?              Мужчина улыбнулся на рычание кота о том, что это не правда и вообще Куро любит Рина не только из-за еды, хотя это было одним из основных фактов.              Чёрный кот работал охранником в его ресторане и всегда проверял клиентов на наличие враждебности. Для людей он был обычным чёрным котом, но для демонов сидхе был стражем, которого уважали и многие любили. Если кто-то приходил в заведение со злыми намерениями, черный кот быстро реагировал. Конечно, если ресторан был закрыт на выходной, Куро жил у Окумуры, как например сейчас.              Инка все ещё тихо шёл рядом. Он смотрел своими голубыми глазами на чёрного кота и на мужчину, которые мирно общались. Взрослый демон включил, как он выучил, плиту и начал делать что-то приятное, от чего рот наполнился слюной. Юкимура подошёл ближе и посмотрел на синий огонь. Бросив взгляд на свое сердце, он протянул руку, желая дотронуться до огня, но его тут же остановили:              — Нет нет, малыш, с огнём играть нельзя. Даже если он тебе не навредит, я не хочу, чтоб ты тыкал пальцем в плиту, — Рин слабо улыбнулся и убрал руку мальчика в сторону. Конечно, газовая плита ему вряд-ли навредит, то Окумура не хочет приучать ребёнка к каким-то таким вещам, которые в будущем могут быть опасными. Несмотря на то, что они два демона, Рин хочет воспитать из Инки...нельзя сказать, что человека, ведь они оба не совсем люди, но это не отменяет того, что мужчина хочет дать существу некую человечность. Возможно в будущем это сыграет какую-то свою роль, но пока что он не особо думает об этом. Для него сейчас главное обучить ребёнка базовым вещам, такими как употребление пищи, изучение слов, обиход и прочее. Дальше пойдёт социализация, но это уже совершенно другой разговор. На самом деле в глубине души он не хочет, чтоб Ринка общался с другими. Хотя это звучит ужасно, в глубине души ему просто страшно.              Он помнит, как сам социализировался и, ну, он все ещё плох в этом. Что уж говорить о демоне, который буквально является осколком самого злобного существа в мире?              Из мыслей его снова вырвал шум. Повернувшись, он заметил, как Куро играется с Инкой. Мальчик гладит кота по шерстке, а тот громко мурлычит и подставляет рогатую голову. Рин не может не улыбнуться от этой картины. Его хвост привычным движением выключает плиту и он снимает горячую кастрюлю супа. Благо, ему нужно было всего лишь разогреть блюдо.       Насыпав по тарелкам мясной суп с овощами и лапшой, он положил ложки и деревянный палочки рядом. Он уже научил Инку пользоваться палочками (иногда его пугает, с какой скоростью этот малыш впитывает информацию. Серьёзно, он буквально губка!), но пусть на всякий случай будет ложка.              — Всем приятного аппетита!              Куро радостно мурлычит и начинает лакать суп. Инка смотрит сначала на кота, потом на тарелку и тоже наклоняется, чтоб языком дотронуться до бульона.              — Нет нет, стой. Куро ест так, потому что он кот. А мы не коты и мы можем пользоваться палочками, — он снова показывает, как держит палочки, а после хватает лапшу и охотно ест, виляя сзади хвостом, —Видишь?              Как он и предполагал, Юкимура поступает так же, только движение его хвоста более хаотично, а демоническое сердце над грудью будто пульсирует тёплым пламенем.              — В...вкус? – демоненок пытается подобрать слова и хмурится. Он же выучил, — Вкусно! Вкусно?              — Да, правильно. Я рад, что тебе понравилось, — Окумура мягко улыбается и встаёт со стула, чтоб достать из шкафа бутылку. Внутри бутылки тёмная жидкость, имеющая оттенки жёлтого и даже красного. На бутылке приклеена надпись "Валериана, Зверобой, Пустырник"              Рин наливает себе в рюмку 100 грамм настойки и одним залпом выпивает. Немного поморщившись от резкого вкуса спирта, он тихо мычит и дёргает хвостом. Обернувшись, он едва не роняет бутылку              — Инка стоит рядом и внимательно смотрит.              — Что это?              — Это настойка. Тебе нельзя, — Рин убирает бутылку и моет рюмку. Он ощущает, как мягкое тепло разливается по его груди, как конечности становятся мягче. На самом деле, он бы сейчас ещё сигарету выкурил, но он не уверен, что давать демоненку такой пример будет правильным, — И прежде чем ты спросишь почему, я отвечу. Это для взрослых, а ты маленький.              Рин улыбается и смотрит на любопытного подростка, который нахмурился от такого ответа. Окумура хихикает и щипает его за щёчку, а после подхватывает на руки. Юкимура тут же перестаёт хмурится и ложится на плече мужчины, пока Куро довольно облизывается на столе.              — Давай ты до-, — светловолосый смотрит на стол и замечает, что ребёнок уже все съел, — Ты до ужаса быстрый. Как насчёт того, чтоб поиграть во что-то? Или ты хочешь ещё что-то выучить?              Иногда Рин забывает, чему он научил ребёнка, а что ещё предстоит выучить. Он пытался вести заметки за эту половину недели, но из-за количества странных событий он потерял счёт времени. Впрочем, он привык к такому состоянию, поэтому просто позволяет времени идти медленно и спокойно. (Либо настойка уже начала действовать и ему стало окончательно все равно).              — Читать, — Юкимура все так же нежится в чужих объятиях и почти мурлычет. Он напоминает котёнка, который ничего не понимает, но очень любит ласку.              — Стоп, когда ты научился читать? Мы только недавно учили иероглифы.              Юкимура пожал плечами и обмотал хвостом чужую руку.                     — Я вспомнил как читать.              Рин слабо нахмурился. Если б не настойка из трав, он бы забеспокоился, но сейчас его расслабленный мозг отказывался позволять тревоге взять вверх. Ему нужно спокойно разобраться в ситуации, эмоции сейчас будут лишними. К тому же, он не хотел пугать Инку.              — И как давно ты начал что-то вспоминать? Расскажешь мне о своих воспоминаниях? – Окумуры нежно улыбнулся и потрепал ребёнка по волосам.              Юкимура немного задумался, продолжая мирно лежать на чужой груди. Когда они сели на диван, а Куро подпрыгнул и сел рядом, мальчик вновь посмотрел на опекуна.              — Я начал вспоминать только вчера. Пока что...не так много. Только обычные вещи, например как читать и говорить, — Инка немного покрутил свои пальцы, все ещё сидя в чужих руках и слабо нахмурился, — Мне не нравится вспоминать...В голове, эм...шерсть.              — Шерсть?              — Нуу, — белый демоненок посмотрел на Куро и показал на его маленькие комочки шерсти, которые кот прямо сейчас вычесывал, — вот, шерсть.              — Это называются комочки шерсти. Хочешь сказать, что у тебя в голове комочки?              — Да...              Рин слабо вздохнул. Он подозревал, что ребёнок не с нуля учиться жизни, а скорее разблокировает воспоминания тела и демонической сущности, если у второй части они имеются. С одной стороны это помогало в некоторых ситуациях, например как быстрое изучение материала, с другой стороны это создавала диссонанс в голове. Окумура помнил время, когда его две личности, демоническая и человеческая, боролись за право контроля. Он примерно может понять, что происходит в голове у ребёнка: человеческое тело имеет воспоминания и, возможно, оно толкает ребёнка делать то, что мальчик делал при жизни, и в тоже время стоит демонический осколок без собственного эго. Возможно, старые воспоминания Сатаны так же играют роль, но он в этом не уверен. В любом случае, ему нужно понаблюдать за Юкимурой, а потом уже делать выводы.       На самом деле это объясняло, начиная от мышления демоненка, заканчивая его характером и почему он такой тихий. В голове полная каша, а воспоминания продолжают пробираться в саму суть души – тут любой будет тратить больше сил на внутренний мир, а на окружающее пространство просто не хватает сил.              Это все ещё было запутанно и выматывающе, а он чувствует себя достаточно расслабленным, чтоб отодвинуть эти мысли на потом.              Погладив ребёнка по голове он улыбнулся ему и вновь ущипнул за щёчку:              — Мы справимся, малыш, хорошо? Если ты хочешь об этом поговорить, я тебя выслушаю. Но если ты не хочешь, мы можем сейчас пойти почитать. Что выбираешь?              — Читать!              Это было очевидно.              

***

             Рин не заметил, как заснул. Они читали книгу и в какой-то Инка решил сам прочитать сказку. Окумура отдал книгу в детские руки и облакотился на диван, заснув. Похоже, настойка дала о себе знать.              В конце концов, он давно не выпивал чего-то подобного, предпочитая сигареты и самокрутки, но не хотел это показывать при ребёнке. Трудно было объяснить почему. Возможно одной из причин было то, что он не видел, как отец Фудзимото курил. Да, от него пахло табаком и иногда спиртным, но он никогда не показывал Рину и Юкио, как идёт на поводу вредным привычкам. Даже если Шидо был старым извращенцем и в некоторых местах комичным, он все равно был отличным отцом.              Ладно, ему все же нужно выкурить что-то. Ему не нравится, что мысли начали рыться в его голове более активно. Сколько он уже нормально не курил? День, два?              — Эм...У меня вопрос, — от мыслей отвлек тихий голос Инки, который заметил, что Рин не спит. Его демоническое сердце все так же мерцает над грудью и мужчина ловит себя на мысли, что должен был уже давно научить ребёнка прятать свою самую уязвимую часть, особенно при условии, что он не один из Королей Демонов и его легко убить.              — Мм, конечно, спрашивай, — он протёр глаз, отгоняя сонливость и сел ровнее, заглядывая в книжку.              — Что такое "мама" и "папа"?              Рин поджал губы и вздохнул. Этот вопрос рано или поздно прозвучал бы, просто он не думал, что так рано.              — Ну, мама и папа это...родители. Это лю-, эм, существа, которые зачали тебя, дали жизнь, воспитали. Например, – он взял аккуратно книгу из детских рук и ткнул в картинку, — вот, мама курочка, папа петушок и у них сын цыплёнок. Курочка и петушок создали цыплёнка. Все они вместе называются семьёй. А семья, это люди, и существа, которые заботятся друг о друге и помогают друг другу в трудных моментах.              Рин ловил чужие вопросы взглядом и пытался на примере сразу объяснить ребёнку концерт семьи, родителей и прочее. Инка только успевал открывать и закрывать рот. Мальчик задумался и слабо дёрнул хвостом, сжав двумя пальцами подбородок:              — А у меня есть семья?              На самом деле Окумура не знает. Из тех данных, что ему известно, у трупа тринадцатилетнего не было ни документов ни каких-то свидетельств о личности. Неизвестно, имел ли человеческий ребёнок родителей. Что уж там, не было даже понятно, от чего конкретно умер человек. Когда экзорцисты нашли труп, он выглядел так, будто его подготовили для похорон, на бледной коже не было ни царапин, ни следов насилия, только гнилая кровь повсюду. А когда демоническая сущность окончательно взяла контроль над телом, человеческие следы и вовсе стёрлись.              На собственном опыте Рин знает, как появляются демоны и он точно знает, что у Сатаны не было родителей.              — На самом деле нет, малыш. У тебя нет папы и мамы. Да и появился ты не совсем как...ну, другие дети, — Рин вздохнул и сжал переносицу. Ему трудно объяснять это все демону с развитием пятилетнего, — Я бы рассказал тебе более детально, честно, но ты ещё мал и не поймёшь. Давай когда ты сможешь понять больше вещей, тогда я тебе все расскажу, ладно?              Он ловит на себе хмурый взгляд Юкимуры и уже может сказать, что ребёнок очень недоволен. Внутри его голубых глаз видно сотни вопросов, часть из которых он даже не может сформулировать, но злость из-за отсутствия ответов даёт о себе знать и он тихо фырчит. Его хвост злобно бьётся об пол, а демоническое сердце искриться синим пламенем. Окумура на это лишь подавляет усталый вздох, собирает остатки работающего после седативной настойки мозг и аккуратно садится поближе к злому демоненку. Ему сейчас совсем не хотелось узнавать, насколько злым и опасным может быть Инка.                     — Слушай, я ведь сам тоже не совсем нормальный. Мы, скажем так, не совсем люди, — Рин слабо улыбается и ловит недоверчивый и непонимающий взгляд все ещё тихого ребёнка, — у людей нет хвостов и рогов. А ещё они не управляют пламенем.              — Что?              Ребёнок явно очень удивлён и понятно почему. Его круг общения ограничивался только Рином и Куро, оба из них демоны. До этого он видел экзорцистов, которые владели некими способностями, плюс ко всему ещё и Мефисто. Вокруг Инки были только демоны или люди, связанные с демонами. Он понятие не имел, что бывают и другие, обычные, нормальные.              — Есть, так сказать, две расы. Есть люди, а есть демоны. И мы с тобой демоны, ну, точнее я на половину демон, а ты полностью демон, — Рин слабо хихикнул, после чего положил руку на плечи демоненка и прижал к себе, — Наше с тобой существование для кого-то прямо как сказка, понимаешь?              — Не совсем...Если я не обычный, то...как выглядят обычные? Почему мы не обычные? Эм...Это странно...Я не понимаю...              — Об этом я и говорю. Ты сейчас мало чего понимаешь и даже не можешь увидеть разницу между демоном и человеком. Для тебя сейчас все слишком сложно, — Инка снова хмурится и обижено бьёт хвостом, — Но я был таким же.              Окумура гладит другого по голове, взъерошивая мягкие белье локоны. В отличие от демоненка, у него не было времени на размышления о том, кто он на самом деле. У него не было времени даже на то, чтоб понять всю ситуацию в целом. Единственное, что он успел, это потерять старую жизнь, потерять отца, нажить себе врагов и в срочном темпе приспасабливаться и адаптироваться к тому, что другие знали с рождения. Он хотел дать Юкимуре время на осознание всего, что происходит вокруг него и внутри него. Он знал, что это будет сложно, местами даже травматично, но это всяко лучше, чем то, в какой водоворот его в свое время швырнули.              — Таким же?              — Да, мне почти никто ничего не рассказывал, а когда рассказали, то не дали даже время, чтоб понять. Я не хочу, чтоб ты в спешке привыкал к тому, с чем тебе придётся жить всю жизнь. Тебе некуда спешить и от этого не зависит твоя жизнь...Ладно, зависит, но у нас есть время, чтоб ты шёл в своём темпе, понимаешь? — он снова прижал к себе ребёнка, зная, как сильно тот любит физический контакт.              — Ну...немного. Это обычно? — Инка доверчиво жмется к мужчине и обнимает его за руку.              — У каждого свое понятие "обычного". Или нормального, если говорить правильно. Для тебя нормально иметь хвост и сердце над грудью, а у кого-то нет. Мы разные, но это нас объединяет.              Мы разные и это нас объединяет. Две стороны одной медали, два мира, две детали, два зеркала, что искажает друг друга и отражают искажения, разные создания, имеющие один корень, одно начало, один конец, мы од–              — У меня ещё один вопрос, — Рин искренне благодарен Инке за его любопытство, его хвост незаметно вздрагивает и скручивается. Мужчина лишь улыбается и кивает, давая понять, что слушает, — Кто ты для меня?              — Ну...официально, я твой опекун. Я отвечаю за тебя и если что-то с тобой случится, то я должен буду тебе помочь, — Рин позволяет своей голове отвлечься и задумывается об их связи. Технически, они действительно просто опекун и приемный сын, но учитывая их связь на душевном уровне, на демонической основе, они вполне себе, —...нас ещё можно назвать родственниками.              — Родственники?              — Это существа, которые связаны по крови. Мама, папа, брат, сестра, тётя, дядя – все они родственники, — поймай задуманный взгляд, Рин снова взял книжку, — вот, петушок и цыплёнок это одновременно и отец с сыном, и семья, и родственники. Мы с тобой как петушок и цыплёнок.              Инка молчит и смотрит на книгу. Ему не в первой получать так много информации и Рин даёт ему время, чтоб все осмыслить. Чужой хвост мягко обвивается вокруг его запястья, когда демоническое сердце вспыхивает.              — Получается, ты мой папа?              Рин шокировано замирает и даже забывает о том, что очень сильно хочет курить. Он неловко ерзает на месте, его хвост слабо виляет и он задумывается об этом.              — Ну, не совсем отец, скорее...Эм...не знаю даже, это сложно даже для меня, — быть отцом своему отцу звучит так же, как если б Окумура словил бэд трип и паническую атаку одновременно, — в каком-то смысле я твой родственник и приемный отец...Получается что так.              Опустив взгляд он встречается с яркими голубыми глазами демоненка. Инка улыбается и его демоническое сердечко мягко искрится пламенем, от чего Рин и сам улыбается. Он ощущает чужую радость от осознания, что он не совсем один. Да, Юкимура ещё мало чего понимает, но где-то в глубине души он ощутил грусть от мысли, что у него нет семьи или существ, которые всегда были бы рядом. Как будто раньше у него такое было...Как будто он всегда был один и даже сейчас он будет один. Эта мысль пугала его, хотя он не мог в полной мере осознать почему.              Но теперь, когда Рин подтвердил, что в каком-то из смыслов, которые ещё трудно осознать, они являются близкими друг для друга, заставили демоненка улыбнуться.              — Получается, я могу звать тебя...— ребёнок бросает взгляд на строчки в книжке, — папа? Отец?              — Если хочешь, ты можешь звать меня как хочешь, — ох, он честно пытался оставаться стойким и игнорировать, как сильно забилось его сердце. Черт возьми, он усыновил этого ребёнка неделю назад или около того, а уже получил столько эмоций, сколько не получал за последние годы.              — Тогда папа! Мне нравится это слово!              Рин хихикнул и прижал к себе малыша, обнимая его чуть крепче, чем должен был. Он уткнулся носом в мягкие волосы светлого и чистого демоненка, позволяя себе немного расслабиться и без веществ, впитывая радость Инки. Его хвост обвился вокруг чужой талии и он ощутил, как чужие руки обнимают его в ответ. Окумура все так же прятал свое лицо в чужой копне волос, не желая сталкиваться с тем объёмом эмоций, которые прямо сейчас бурлили в его груди, грозясь вырваться из него не контролируемым потоком.              — Хорошо, тогда я буду папой.