Братья из тумана

— Исцели меня, исцели меня. Муичиро устал до безумия. Он бережно целует руки брата, желая поскорее залечить его раны, что навечно отпечатались в памяти. Сейчас они одни. Не на долго. На короткое «сейчас». Они потеряли свой дом и мир, разбились на миллион осколков, ощущая как всё, во что они верили растирается в мелкую крошку, подобно засохшему осеннему листу. Юичиро не сопротивляется, хотя искренне недоумевает, почему Муи ведёт себя так. Возможно, чувство вины, что гложет его изнутри, разъедая не хуже насыщенной разъедающей кислоты, рождённой из ужасной смеси горечи и осознания; возможно, его раскаивание болезненно распускается пышным белым бутоном, острыми шипами впиваясь в грудную клетку. — Отдохни Муи, поспи. Скоро мы пойдём дальше и времени не будет, — ласково говорит Юи, силясь успокоить душу брата. Тот слишком взвинчен, взволнован, морально истощён. Старший предлагает свои колени в качестве подушки, мягко отнимает руку и хлопает себя по ним. Муи покорен ему, словно послушный, но очень замученный котёнок, жаждущий нежности и искренней любви. Муичиро послушно устраивается рядом на ярко жёлтую листву, кладёт свою голову нии-сану на ноги и прикрывает глаза, а потом приближает к себе руки брата и вновь их целует. Как же он соскучился по нему. Его одиночество за годы разлуки вылилось в нечто невообразимо чудовищное. Во всепоглощающий гнев, что он выплескивал на тренировках и демонах. И теперь, когда всё-закончилось-но-только-начинается, Муи совершенно не знает, как ему «жить» или вернее существовать дальше. Закрыть ли на всё глаза и сделать вид, что ничего не произошло, или… Он целует запястья, ненароком поглаживая мозолистые ладони, целует кисти, каждый палец, а потом поднимается выше, не боясь оставить тёмные пятна на изгибе локтей. — Пожалуйста, Юи, прости меня за то, что ничем не смог помочь… — в безумной полудрёме, с тяжестью отрываясь от исцелованных им же рук, молит бывший столп тумана, не в силах взглянуть в родное, до дрожи любимое лицо брата. У них не было времени поговорить по душам, попросить за всё прощения друг у друга. Муи жаждал этой минуты единения и тишины, прерываемой звуками поцелуев и чужого сердцебиения. — Не напоминай об этом, ты ни в чем не виноват, я бы всё равно не смог жить калекой. Ещё больше мешаться на твоём пути… — Юи ощущает что вот-вот расплачется. Он силится отвлечься, ухватил руки Муи, осязая их мягкость. Старший тщательно целует, трётся о ладони лбом и не может насытиться долгожданными мгновениями. — Исцели меня, братик, только тебе это по силам, — Юи гладит темные волосы, не останавливая странных действий брата. Он слышит его сбивчивый резкий шепот, чувствует на пальцах остатки жгучего горячего дыхания и снисходительно улыбается. — Всё будет хорошо, братишка, — искренне старается подбодрить его Муичиро. Юи вслушивается, до его ушей доносятся приглушенные расстоянием голоса. — Я так иссох, Юи… Иссох без нежности твоих рук, — Муи в последний раз целует его локти и замолкает, проваливаясь в спасительную темноту, где нет ни единой проблемы, где в его фантазиях существует только он и Юи. Где они не разминулись на распутье.