Поближе ̶к̶ ̶е̶д̶е̶ к тебе

Она сидела бы дольше в купальне, ее не звали и не тревожили, но так хотелось пить. Вроде в воде сидит… Надо было сначала ее попробовать. Уже прошло больше двадцати минут, а до нее никому не было дела. Будто бы она могла сейчас взять и уйти.      Сакура встала и только тут заметила, что рядом с купелью лежит стопка одежды. Как хорошо, что ей не надо снова надевать это платье. Взамен ей дали светлое и льняное, однако которое закрывало рукавами и все от шеи до щиколоток и запястий. Скромное платье, но ей нравилось куда больше предыдущего. К нему также были туфельки со шнуровкой и ее размера. Она оделась и переплела косу, а потом, подхватив царское платье, решила, что стоило бы его постирать, прежде чем отдать. Однако в приюте Харуно не позволяли ничего такого делать, она знала лишь косвенно как это делается – стирка, готовка и прочее, считай, по книгам и наблюдениям. Только одно дело, когда за ней ухаживали сестры, тут ее едва ли будут обслуживать, если даже у господ нет слуг, что уж говорить про нее – невеста-еда. Надо будет всему учиться, если, конечно, ей будет до этого дела.      Сакура посмотрела на свои нежные белые руки. Она никогда не была против, чтобы работать как все – хоть что-то отвлекающее от дурных мыслей, но вот так ее растила матушка, почти принцессой. И не прогадала – вон как за нее богатые вампиры спорили. Даже интересно, какую бы окончательную сумму назвали, чтобы матушка от сожаления, что поспешила с Учихами, за миг поседела… Как не старайся, сложно будет вырвать мысли о приюте. Если она не сможет ухаживать за собой, то потеряет привлекательность и станет неинтересной и может невкусной, значит ненужной и ее просто быстро прикончат. Но и потерять нежность рук и тела – страшно, потому что едва ли Саске понравятся мозоли на коже, которую он будет кусать. Побрезгует еще.      Даже Сакура понимала эстетику привлекательной еды. Была такая каша в приюте, которую дети называли блевотиной. Матушка, желая как лучше, добавляла туда овощей, но серый цвет крупы с кусочками морковки и сельдерея с картошкой, выглядел так, будто кого-то стошнило. Она не хотела быть такой едой. Но и надо было как-то снизить желание Саске ее съесть тут же. А это уменьшить его желание. Может все же обзавестись парой мозолей? А это больно?      Вопрос и в том, что даже когда она дурно пахла, те вампиры говорили, что запах до сих пор есть, но Саске не выглядел как тот, кто отворачивался от нее из-за запаха. Кажется, он единственный куда больше ощущал ее кровь. Саске красивый, и по виду – ее возраста. Хотя… А сколько ему вампирских лет? Даже странно поверить, что ему может быть сотня или две сотни лет, а может и тысяча. Как бы старик, но молодой и юный. И прекрасный. Со всей этой неприветливостью – он красивый. И он заслужил есть красивую еду.      Сакура посмотрела на свой порез – осталась небольшая царапина… С другой стороны, вспоминая сестру и ее массивные шейные украшения, она понимала, что потом на теле жертвы вампира появляются укусы. Есть бережные вампиры, которые стараются дать зажить проколам на шее, какое-то время кусая лишь запястья. А есть негодяи, которые любят кусать в одно и тоже место, как, видимо, ее сестру. Шея становится сине-красной от гематом и постоянного повреждения эпидермиса. На этом фоне может завестись инфекция и человек умрет от нее, а не от укусов. Впрочем, всем известно, точнее всем будущим жертвам известны растения и лекарства, помогающие с этой «бедой». Год назад очень популярно стало средство для заживления ран. Им пользовались и простые люди, которые где-то поранились, но и по очень довольным отзывам в газетах, еда вампиров тоже оценила. Как бы: теперь меня можно кусать чаще. Она все это читала раньше, как те же листовки подпольного сопротивления, но сейчас не была уверена, что точно что-то знает. Учиха ведут себя совсем не так, как она ожидала по всем этим знаниям. По сути, хотя девушка все это время и жила в закрытом мире приюта, гуляя лишь по городу, в лес одну ее не пускали, она должна была находится там, где есть люди, а так к Сакуре не подходили, но голодные, интересующиеся взгляды она ловила постоянно. Интересно, они чувствовали ее так, как Саске? Ведь если она такая вкусная – как вообще без охраны дожила до своих лет? Что и говорить – ее красота привлекала и нехороших людей, которые могли украсть ее и перепродать вампирам. В этом случае матушка заставляла ее носить сумку с огромной символикой приюта, чтобы все знали, что «товар» не бесхозный.      А еще все же любопытно: как она пахнет для Саске? Вдруг, как жаренная курочка? Или, может, что-то изысканно-фруктовое? Ответит ли, если спросить? И как дальше развивать с ним отношения, если он нос от нее воротит - в прямом и переносном смысле? Не навязываться же… Ведь хуже будет только ей от его «любви».      В ванной стояло зеркало в рост: как удобно – можно в будущем все свои возможные синяки рассмотреть. Но сейчас она разглядывала платье. При всем удобстве и простоте кроя, оно богато вышивкой, а ткань, казалось, пропахла чем-то неясным, будто долго лежала где-то неиспользованной, пусть и в чистом месте. Значит ли это, что это платье тоже чужой женщины? Может это ее духи остались на ткани? Неужели Учиха так бедны, что не могут купить ей пару платьев, а берут у какой-то щедрой леди… Наряды такие старые, вышли из моды. А не носила ли их раньше вампирша?! Предложить своим хозяевам, что можно забрать ее платья из приюта? Но лишь представив как это будет выглядеть, Сакура уже предпочла что угодно, даже голой будет ходить, но не переступит порог того дома. Харуно будет изображать назло всем, что купается в роскоши, но просто предпочитает простые наряды и уединенную жизнь в глуши. К тому же наверняка ее платья уже поделили сестры… Будет унизительно даже заикнуться о них, не то что приехать специально.        Приведя себя в порядок, Сакура не знала что ей делать дальше. Надо ли убрать за собой ванную? Вампиры же тоже моются, но Мадара сказал – это ее башня, значит и ванная ее, а так как помощницы у нее нет, надо, наверное, убрать… А как? Этот недостаток вынужденной белоручки сейчас напрягал. С одной стороны – она тут не для уборки, с другой – если не она, то кто…? Итачи, который готовил ей ванну? Некоторое время Сакура неуверенно топталась на пороге двери в купальню, ожидая прихода хоть кого-то, чтобы спросить, что делать. В конце концов, ее напугал ворон, каркнувший позади – он сидел в окне лестничного пролета башни. Девушка поспешила в свою комнату. Ощущение неприятное от этой птицы. А Харуно может дождаться прихода Учих и у себя.      - Кар! – снова показалась эта птица, но уже в ее окне.      - Кыш! Кыш! – ей страшно захотелось спрятаться от нее. Она читала, что черные во'роны и серые воро’ны весьма умные и сообразительные птицы, их даже можно дрессировать. Но эта птица подозрительно-внимательная. Словно следит за ней. - Кыш! Кыш! – помахала она рукой, но ворона и не думала улетать.      Сакура обернулась, желая найти что-то, чтобы прогнать настырную птицу, но вдруг увидела, что у открытой двери в ее комнату стоит поднос с крышкой колоколом и кувшином с бокалом. И никого… она тут же выглянула на лестницу.      - Простите? – позвала Харуно. Как незаметно кто-то принес это. Ведь когда она заходила в комнату – этого не было. А сейчас никого. Вредина Итачи принес?      Сакура осторожно взяла поднос и поставила на стол у окна. Там и стул стоял. Стол письменный, но какая-разница, ведь небольшой обеденный круглый столик расположен близко к окну и к не улетающей противной птице. Прежде всего она налила себе стакан воды, давно не испытывая подобного блаженства утоления жажды. Вода в такую жару – спасение не только тела, но и души. Сакура аж выдохнула от наслаждения. Правду говорят, что простая вода самое вкусное в такую погоду. Но вода оказалась не совсем простой – с небольшой кислинкой. Потом уже Сакура заметила, что в кувшине плавают несколько ломтиков лимона и листиков мяты. Вкусно… Нет, матушка никогда не пыталась как-то сделать вкуснее Сакуре, скорее полезнее. А ведь свежесть иначе ощущалась. Даже уже не так страшно в этом имении, полном вампиров. Ведь есть, помимо Саске, Итачи и Мадары, еще двое, силуэты которых она видела, а может их больше…      Ее башня выходила окном на бескрайний лес, а вход в имение находился в другой стороны. Она бы даже дворцом или замком назвала этот дом, но эта отталкивающая запущенность имения… Девушка привыкла голодать и состояние легкого головокружения ей знакомы не понаслышке. Но сейчас, после изматывающей поездки с пирожным, голод стал зверски проситься из нее неприличными звуками. Она втянула воздух, чтобы понять, что под колпаком. Ничего не чувствовала, кроме запаха кислинки лимона… Открыв крышку, Сакура обнаружила овощной салат. Хороший выбор в жаркий день, но… ей бы доесть свой завтрак… Он был такой сытный, вкусный, ах, еще и чувствовалось языком все питательные масла… Нет, салат неплохо, но вот бы… Она все же послушно ела. Живот чуть-чуть поворчал, что не то хотел, но уже терпеливо замолк. Салат она съест весь, потому что ей нужны силы и это привычная для нее еда… Только неожиданно он оказался довольно вкусным. Матушка давала ей без масла и даже лимонного сока, а тут ощущался аромат и более насыщенный вкус овощей и травы.      В голову пришла печальная мысль, что Учихи замасливали ее завтраком, чтобы она сделала правильный выбор, а теперь она будет есть одни овощи, как в приюте, хотя правда - вкусно…Тут ощущался вкус жизни, а не выживания… Ну, может ей еще доведется отведать такого же завтрака. Возможно, когда муж будет пить ее кровь, в качестве награды будет кормить ее лучше…      Поесть и выжить – все заботы, что ей остались. Но как ни странно, сейчас, в глуши, одна среди вампиров, Харуно ощущала себя куда спокойнее, чем в приюте среди людей. Это ненормально? Едва ли у нее в жизни хоть что-то нормально. Она могла родиться менее красивой и вкусной, но уж - такой мир, такие условия.      Опустошив тарелку и выдув почти всю воду, Сакура теперь думала, что делать с пустым подносом. Она очень быстро привыкла, что должна заботиться о себе сама, но не умела этого делать в таких простых вещах. В приюте все ели то, что готовили помощницы и старшие сестры, а убирала посуду со столов и мыла ее малышня. Сакуре нельзя было портить свои ручки холодной водой и хозяйственным мылом.      Может ей хотя бы отнести поднос в столовую? Уж это-то не сложно – считай, просто прогуливается. Но она поставила поднос на пол, где его нашла – у порога комнаты.      - Здесь кто-нибудь есть? – тихо спросила Харуно. Она уверена, что ее и без того услышат, будет она кричать или шептать. Просто сейчас всем нужна от нее передышка – ранка на пальце еще не затянулась.      На самом деле розововолосая невеста могла бы жить даже в этой башне, не выходя в большой мир, если бы у нее был выход в мир книг. Матушка все опасалась, что дорогая дочь зрение посадит с этим увлечением.      Сакура походила по комнате, посмотрела в окно, села на постель, поджав под себя ноги и вскоре поняла, что спит, а уже так темно… она испугалась каким все выглядит жутким. Одно дело проснуться в клетке, когда светло, другое – она ведь не закрыла дверь и окно! Девушка дернулась к двери и заперлась, хотя все равно на виду у всех. Вернувшись в постель, и обещая себе больше не просыпаться ночью, Сакура не могла избавиться от усиливающегося липкого страха близкой гибели. Сон уже не шел, к тому же ночь холодная, а эти цветы в ее постели уже чересчур пропитали ее противоборствующими запахами – Харуно хотела их смахнуть, чтобы не было нового приступа головной боли, но ей ведь надо слушаться своих вампиров. Девушка поискала одеяло – на нем лежали все эти бутоны и лепестки. Но рядом был плащ Саске, которым она укрылась, сжавшись в комочек и глядя на прутья клетки в окно, все думая, что кто-то может залезть по башне к ней. Спасет ли ее клетка?        По сути, ей не о чем грустить, но сейчас в голове роились воспоминания ее дней и ночей в приюте. По этому она скучать точно не намерена. Но это вся ее жизнь, другой девушка не знала, заменить эти воспоминания пока нечем. Самый важный для нее человек, по которому бы она скучала, давно мертв, и Сакура даже не знает – есть ли у сестры могила. Приютские никогда не заикались об этом. А ведь это была их кормилица… Говорят, что таких «иссохших» жен и мужей вампиров предпочитают сжигать. Когда-то и ее труп сожгут… Когда Сакура была меньше, ей попалась книга страшилок про то, что на самом деле поленья, которыми согреваются люди в зимние вечера у очага – это выпитые и высушенные жертвы вампиров. Она тогда очень испугалась и боялась походить к камину, чтобы погреться. Сейчас, сжавшись под плащом мужа, девушка думала, что ведь ночь – удел вампиров. Отчего-то Харуно решила, что они днем едят. А ведь ночью самое оно для созданий тьмы… Ее искупали, накормили и теперь она готова к употреблению. Как бы.        Теперь всегда бояться этого. Опять пришли мысли, что самое жуткое, что ей не объясняют: когда, где, во сколько. Она просто должна ждать? Лучше бы точно знать время экзекуции, потому что для нее сейчас неопределенность куда хуже самого действа. С такими мыслями заснуть она уже не смогла, просто лежала, укрывшись плащом мужа и смотрела, не отрываясь через прутья клетки. Она не закрыла окно и теперь думала – даже если не карабкаться по стене, вампиры же могут летать, и кто-то может к ней через окно попасть. Какая она рассеянная и глупая.        Вот уже и рассветать начало, а она стала зевать и вскоре снова заснула. Как плодотворно она проводит дни.      Ее разбудил ворон. Закаркал так громко, чуть ли не под ухом, хотя сидит такой важный на подоконнике окна и смотрит на нее черным бездонным глазом. А потом влетел в комнату, заставив ее вскочить, чтобы прогнать птицу, но ворон просто метнулся к двери, а потом вылетел в окно. У двери снова ее ждал поднос. Теперь ее даже не приглашают к столу в столовую. И тем самым показывают, что будто видеть не хотят… Радоваться бы, но она лишь нервничала. Ну очень странные вампиры. Или может они ее кровь насыщают через еду вроде как питательными элементами? Только судя по общей реакции – она без того вкусная. Харуно помнила, что ей особо нельзя разгуливать по огромному дому, но вот она поела – это была каша и очень вкусная – с ягодами и маслом: тарелка снова была пуста. Сакура бы ее даже облизала, если бы не дурацкий ворон, который каркал где-то над ее башней. Сакура снова не понимала, что делать с подносом и посудой, и опять просто оставила у двери.        И уже сама решила спуститься в ванную, без каркающего приглашения. К удивлению, ее там тоже будто ждали. Огромная ванна уже наполнена горячей водой и снова по поверхности усыпана свежими лепестками цветов. Значит о ней заботятся, но на глаза не показываются? Она все еще неприятно пахнет? Или скорее… очень приятно. Но так ведь она уже принадлежит клану Учиха – они могут пить ее кровь, она дала согласие.        Сакура скучала. В приюте девушка хотя бы точно знала свои границы, а тут нет даже книг – они очень выручали, когда ее никуда не пускали. Можно ли ей будет попросить купить несколько книг? Пусть даже дешевых, которые любили читать сестры. Хоть на что-то отвлечься. Интересно, а можно ли ей попросить прогулки? Понятно, что в город уже вряд ли, но хотя бы ближайшая деревня тут должна быть?        Сакура искупалась, причесалась, переоделась – там лежало свежее платье – такое же простое, но с богатой вышивкой, как вчерашнее, что только радовало. Сакура как могла аккуратно сложила старое платье и оставила его в купальне. Раз уж кто-то тут убирается, то и его уберет. Видимо точно: тогда, на подписание контракта ее вырядили по-королевски, чтобы бросить пыль в глаза, что деньги у них есть.        Девушка всю жизнь изображала послушание, но вот сейчас, не зная, чем себя занять, решилась спуститься с башни и выйти в сад. Матушка запрещала ей сильно загорать, и в солнечные дни будущая еда вампира носила шляпку, или зонтик, который ей сшили сестры; и часто Сакура просто сидела в тени, а то и не выходила днем. Считалось, что бледная кожа ярче показывает прожилки вен и тем самым еще больше соблазняет вампиров. Сейчас шляпку ей не выдали. Но она собиралась посидеть в тени дерева – может посчитает травинки или листья, или сколько раз мимо пролетели насекомые. И отчасти надеялась, что пока идет – ее остановят и хоть как-то укажут обязанности человеческой жены вампира в доме.        Для приличия Харуно несколько раз позвала хозяев. Никто не ответил и дом выглядел довольно пугающе – громадный и пустой, и будто за каждым углом ее поджидает голодный вампир. Она направилась к лестнице, но не там свернула и оказалась в каком-то темном коридоре, который вел к единственной двери. Отлично понимая, что может быть, если сделает то, что не стоит делать всем в ее положении, Сакура молча и издалека разглядывала находку. Было страшно, но и любопытно. Сакура дошла до двери и прислонилась к ней ухом. Дверь красивая, тяжелая, кованная металлом похожим на серебро, но явно другим, ведь слухи о том, что вампиры не переносят серебро оказались правдивы. Героиня книги обязательно вошла бы в дверь. У Сакуры скучная и даже монотонная жизнь, но дурой она не была никогда. Девушка отошла от двери, хотя из-за общей скуки, могла бы рискнуть и повернуть массивную ручку. Однако все так подозрительно и странно. Она бы точно поверила, что в доме совсем одна, если бы не еда для нее и ванна с одеждой. И не менее глупо будет нарываться и звать хозяев, чтобы просто выяснить: что ей делать. Сказали сидеть в башне, но вроде как не было категоричного запрета выходить днем.        Сакура еще какое-то время плутала по имению в поисках выхода, пока не нашла нужную дверь – столовая. Там никого. Интересно, а если найдет запас еды для нее – можно будет что-то взять? Или она должна есть только то, что готовят ей вампиры? Готовят… Это делает Итачи. Что с ним произошло во время подписания контракта? Словно разом невзлюбил ее. Хотя… Любовь. Она не верила в нее с самого детства, с тех пор, как на глазах умирала, буквально засыхала сестра, а все радовались лишь ее подаркам. Может к ней одной Сакура питала какие-то чувства, но там осталось куда больше жалости, сожаления и печали, что это и ее судьба. Удивительно, но вот ее купили, и она успокоилась, потому что дальше как бы должно быть ясно и самое сложное пройдено. Но как бы не так. Странные вампиры…        Сакура прошлась по столовой, чуть запнулась, но заглянула на кухню.        - Итачи?        Никого. В корзине на столе что-то лежало. Вероятно, ее ужин или обед, но Сакура настолько вымуштрованная не интересоваться едой на чужой кухне, не подошла. Аж самой неловко какая она послушная. Что ей сделают, если она съест собственную еду? Даже смешно, если накажут. Ведь эта еда или пропадет, или окажется у нее в желудке.        Сакура все же решила не трогать и это, лишь с любопытством потянув носом. Снова салат? Что же, ее кровь ведь должна быть чистой. Хотя Мадара утверждал, что ей нужна всякая пища, Сакуре десять лет вдалбливали иное.      - Извините, я выйду в сад? – на всякий случай предупредила Сакура, дойдя до парадного входа и потянула тяжелую ручку двери. Сегодня также жарко и совсем не свежо, но все лучше, чем в башне сидеть. Она спустилась по ступеням и прошлась по запущенным дорожкам в сторону кустарников. И сама удивилась как много тут цветов – на все лады. Все выглядело неухоженным в имении, кроме кустов и цветов! За ними ухаживали и бутоны срезали регулярно. Понятно, что все шло в ход – на ее ванну или большей частью на постель. Но… как сложно представить на солнцепеке садовника-вампира! Она даже посмеялась в каком виде он должен ухаживать за растениями. И в который раз расстроилась, что сама ничего не умеет. Даже вот помыть и убрать дом – можно ли ей, незнакомой с физическим трудом?      Сакура бродила по саду, иногда наклонялась к особо красивым цветам, вдыхая их аромат и привыкая к сильным запахам, возможно завтра она будет спать на этих лепестках. Может ей хотя бы самой себе постель готовить? Отчего-то многолетнее безделье в приюте выглядело не так тоскливо, как день тут. Устроившись в тени дерева, она в самом деле собралась считать пролетающих мимо насекомых. А что еще ей остается?      - Одна бабочка, одна оса. Две бабочки, одна оса. Три бабочки, одна оса. Три бабочки, одна оса и одна стрекоза.      И тут снова это чувство близкого желания и присутствия опасности. Вокруг никого, она даже заглянула под крону дерева и вдруг что-то жужжащее пролетело перед глазами. Комар? Внезапно нечто черное прыгнуло на нее. Сакура испуганно закрылась – волк, дикая собака, нет, меньше - крыса? Что это? Сердце колотилось как сумасшедшее, девушка все сжалась, а рядом сидел черный кот, который облизнулся – он там комара что ли съел?!      - Ты меня напугал! – будто ожидая извинений предъявила претензии Харуно, вместе с тем успокаиваясь, глядя на кота. А не он ли тогда под ее шкафом прятался? И почему так неотрывно смотрит – жутко как-то?! - Откуда ты вообще? Тебе нельзя тут быть! Кыш! Кыш! – как и ворону махала ладошкой Сакура.      Котик красивый, с короткой, лоснящейся шерстью и трубчатым хвостом, значит хорошо кушает… Стоило надеяться лишь, что не только комаров. Сакура не могла сказать по своим прошлым отказам от любого общения с животным, что они ей нравятся. Вот в ее голове даже возникла совершенно обыденная мысль: а люди едят кошек? Они вкусные? В голодные времена, вероятно. Но по ухоженности скорее животное домашнее, значит убежал из какой-то деревни поблизости?      - Иди, иди отсюда! – махала Харуно. - Тебе нельзя тут находиться.      Ни в какую. Сидит и смотрит. И тут снова подпрыгнул, и поймал очередного комара ртом. Может она сидит в неудачном месте, где много влаги? Девушка встала и решила отойти подальше, а кот последовал за ней.      - Не иди за мной! – топнула Сакура. Ведь голодающие вампиры могут перебиться и кровью животных. Едва ли насытятся кошачьей, да и не то чтобы ей было жаль животное. Не жалостливая Сакура была, но не хотелось, чтобы этот кот пострадал. А он все шел за ней, куда бы она не свернула. Сакура разозлилась и вдруг повернулась к нему, строя угрожающую рожицу и выставив руки вперед будто костистые лапки. – Будешь преследовать – съем тебя! Ам!      Кот никак не отреагировал, а сидит и смотрит на нее как на дурочку и вроде как так и читается на его аккуратной мордашке: скорее я тебя. А сверху еще закаркал противный ворон – словно засмеялся.      - Как хочешь – тебе же хуже, - обиделась Сакура, затопав в дом – может тогда он уйдет? Но котик ловко проскользнул внутрь, пока Харуно двигала всем телом тяжелую дверь. – Вот же… Девушка улучила момент и прыгнула на не ожидавшего такой подлости кота. Поймав его и крепко держа в руках под кошачьи подмышки и пузо – котик был возмущен и недоволен, но вырваться не мог, Сакура снова вышла из дома и потащила мохнатого к ограде ворот. Она протолкнула зашипевшее животное сквозь стальные прутья кованных ворот и указала обомлевшему коту. – Не ходи сюда! Здесь опасно! Еще раз появишься – точно съем!      И пошла обратно в дом, иногда оборачиваясь на изумленного кота, сидевшего снаружи ворот. Но вот когда она подошла к двери дома, кот уже снова находился на территории имения.      - Да как же так?!      А говорят кошки умные животные!      Сакура поспешила закрыть дверь, навалившись на нее, и поняла, что сделала всего-ничего, но уже тело давало понять: ты же не бегаешь и тяжести не таскаешь, хватит на сегодня. Еще одна причина – ее тело такое нетренированное, чтобы не смогла сопротивляться и далеко убежать. Сердитая, минуя столовую, Сакура зашла на кухню, желая попить воды и от неожиданности вскрикнула и повалилась на дверь спиной.      Вокруг всё в крови, всё забрызгано алыми каплями – стол, пол, немного и стены. И даже та таинственная корзинка. А за столешницей стоял Итачи в белом фартуке, обрызганном еще хуже и удивленно смотрел на гостью, шокировано вздохнувшую. Слишком неожиданно и она не удержала реакции, потому… Постойте! Но ведь это должна быть ее кровь…      - Сакура, вы не совсем вовремя. Вам лучше вернуться в свою комнату, - спокойно сказал окровавленный Итачи, у него даже с рук капали алые капли.      Скучно ей было. Вот и напросилась. Накликала. Сакура пыталась подняться, но не выходило – ноги будто онемели. И ведь все знала, все читала, а тут такие ужасы – неожиданность подкралась незаметно.      - Итачи, тебе не стыдно так появляться перед нашей милой Сакурой? – вдруг послышался позади нее голос, который она еще не слышала.      - Она застала меня врасплох, Кагами, - улыбнулся Итачи.      Сакура увидела в своей зрительной зоне руку.      - Хватайся, милая.      Был ли у нее выбор? Но надо уже взять себя в руки и нацепить привычное равнодушие ко всему – свою любимую маску. Как только ее ладонь оказалась в руке нового Учихи, он быстро поднял ее и теперь Сакура видела не очень высокого мужчину с приятным лицом, на вид ему не больше тридцати; темные, короткие и чуть вьющиеся волосы и кроваво-алые глаза. На нем тоже дорогая одежда, но более скромная, чем у того же Мадары. И улыбался очередной Учиха весьма дружелюбно.      - Вот и познакомимся. Я Кагами Учиха, можно сказать дядя Итачи и Саске.      - Д-да… - зачарованно кивнула Харуно. Вроде улыбается, но жуть как страшно! – Я Сакура. Сакура Харуно.      А еще руку ее так и не отпустил и вот даже собирается… поцеловать или укусить, наклоняясь к ее ладони?!!      Вдруг что-то толкает Кагами и тот с усмешкой, но как-то изящно и просто, скользит стопами по забрызганному кровью полу, а плечи Сакуры оказываются стиснуты как зажатые в клещи, сильной рукой, прижавшей ее спиной к своей груди.      - О, Саске! – Кагами улыбался, будто не его только что чуть не сшибли дверью и не толкнули. – Не подумай ничего плохого, просто немного завидую вам, что вы уже так много общались с нашей невесткой.      - Кагами, - вдруг на кухню заявился, собственной персоной, Мадара Учиха с ухмылкой актера, который появляется исключительно под аплодисменты зрителей. – Хватит трепаться, займитесь делами. – И тут он увидел Итачи во всей вампирской красе кровопийцы-убийцы, в голосе главы моментально появился холодок. – Фу ты… Как некрасиво, Итачи. Что о нас подумает наша Сакура?      Что вы все кучка кровожадных вампиров – секретов нет!      - Мне неловко, - Итачи улыбался, но натянуто, фальшиво – он точно будто стал ненавидеть ее! Да что такого она сделала?! – Прости, Сакура. – Снова тыкает. Что с ним не так?!      - Я бы тоже испугался, увидев такое. Ты тут поросенка резал, Итачи? – спросил улыбчивый Кагами.      - Ах, это? – Итачи обернулся вокруг. – Это я неудачно выжимал зерна граната – хотел сделать гранатовый сок для Сакуры. – Он нашел ее взглядом и все еще с этой ненастоящей улыбкой. – Прости, что напугал. Я не ожидал, что ты зайдешь сюда.      Сакура едва слушала их, вроде все понимала, слышала, но оказалось, что куда и страшнее, и любопытнее дыхание у нее за спиной и рука мужа, который еще и не муж. Саске там ее волосы нюхает что ли? Страшно, жутко повернуться, но она же слышит как он, не двигаясь, но делает короткие вдохи через нос и будто украдкой опускает лицо на ее макушку.      - Идите поворкуйте, голубки, - вдруг вытолкнул их из двери Мадара, - мы присоединимся к вам через минуту.      Гул голосов на кухне стал заметно тише. Они говорят о том, что Сакура не должна знать? Но какие еще секреты могут быть от еды? И… Саске…      - Саске… Господин Саске, - как к нему обращаться правильно? Сакура запнулась от мрачной мысли, которая поглощала и вытягивала ее стрункой. Теперь уже нет сомнений, Саске уткнулся лицом в ее макушку и будто теперь сползал по ее голове, ближе к уху и шее. Сейчас? Сейчас?! Все внутри который раз за день забурлило и одновременно охладело от ужаса. Ужаса, который ждала десять лет… А губы решили отсрочить казнь, хотя бы на миг. – Я уже не противна вам?      Саске замер, его рука, прижимающая ее к себе, даже чуть ослабла. Все еще стоя к ней спиной, он так только пугал. Хотя, может лучше так. Как-то ей попалась брошюра, где описывались методы укуса вампира и как правильно встать жертве, чтобы обоим было максимально комфортно. Значит, пора?      Самая соблазнительная поза для вампира – откинутая назад голова, вытянутая, оголенная шея, где видны вены и артерии. Сакура попыталась сделать так, отбросив уже все пугающее – оно будет всегда, но на удивление не вышло – она была ниже своего мужа, и ее голова утыкалась ему в грудь, а из-за того как тесно Учиха прижал ее к себе - и не дыхнуть даже. Тогда она просто повернула голову, глядя наверх и обнаружила удивленное лицо Саске, который будто что-то понял и вдруг резко отошел от нее, прикрыв ладонью лицо.      Так их и нашли Учиха, толпой вышедшие из кухни, и Мадара, мигом оценив обстановку, поцокал языком.      - Сложная предстоит работка, да, Саске?      И вместе с тем ей отодвинули стул, но не там, где она сидела в прошлый раз, а в середине вытянутого стола. Может Кагами не знает, что ее лучше садить отдельно. Но она послушно села, стараясь не смущать отвернувшегося от всех Саске. А тут и Итачи, снявший жуткий фартук, принес ей на подносе бокал с красной жидкостью. Гранат дорогой продукт, его сложно достать, и Сакура лишь однажды ела несколько его зерен – ей совсем не понравилось. Сухие и кислые – как вообще из этого можно было выжать сок?      - Угощайся, милая Сакура, - уселся рядом Кагами и неотрывно глядел на нее.      - Спасибо… - Она собиралась уже солгать, что ей понравилось, но неожиданно на ее языке разлилась терпкая кислинка насыщенного и богатого вкуса, впитавшего в себя солнце и влагу в нужном количестве, а после открылось непередаваемой сладостью! – Как вкусно! Это правда гранат? – пораженно уставилась на Итачи Сакура. Брат Саске даже растерялся от ее возбужденной радости нового вкуса. Скорее всего матушку обманули и подсунули ей или пропавший товар, или вовсе не гранат. Ничего общего с тем, что она пробовала!      - Говорят, он повышает аппетит, но много пить его не рекомендуется, - Мадара подсел к ней с другой стороны и все Учиха, кроме Саске смотрели как она смаковала каждый глоток.      - Это очень вкусно! Спасибо, Итачи! – искренне благодарила девушка.      - Так понравилось? – насмешливо спросил Мадара.      И только тут Сакура поняла – гранатовый сок похож на кровь… Растерявшись, девушка упустила мгновение, и не выпитая капелька потекла по ее губам. Прежде чем Харуно среагировала, Мадара сам обмакнул белоснежной тканевой салфеткой ее рот. Воцарилось какое-то тягучее молчание. А Саске тут же оказался рядом и отбросил руку Мадары от своей жены. У него это как тренировка что ли? Но глава клана едва ли обиделся, лишь усмехнулся:      - К слову о понравилось: что ты делала в саду?      Не стоило удивляться, что ее видели. Этот ворон какой-то шпион Учих – вот точно! Но она вспомнила и другое существо. В ее руке все еще был бокал с багровым гранатовым соком и на миг она увидела в нем отражение растерзанного кота.      - Ска-скажите, а вы пьете кровь животных?      - А что? – улыбался Кагами.      Может не говорить? Может они и так не увидят его?      - Тут один котик ходит… - Тихо начала, но дальше горячо выкрикнула Сакура, стиснув бокал. – Он совершенно глупый – то и дело в ваш дом забирается! Я его выгоняю, а он все равно приходит! Не трогайте его, хорошо?!      Все Учиха переглянулись и вдруг заулыбались, даже Итачи.      - Ну, если глупый, - ехидно лыбился Мадара отчего-то озорно посматривая на Саске, стоящего позади Сакуры – а тот зубами что ли скрипит?! Так голоден? Жалеет, что не укусил ее? А глава клана продолжил. – Не переживай, не трону. Еще заразный какой-нибудь, блохастый, хе-хе… Но ты уж пригляди за ним, Сакура… Ведь если попадется под руку, может и не выдержу. – Мадара клацнул зубами, напугав Сакуру, но смотрел на Саске, который что-то злобно бормотал сквозь сжатые зубы и под звонкий смех Кагами Учиха.