Coming of Dawn | Наступает рассвет

***

Падме Амидала

      — Республика уже не та, какой была когда-то, — говорит сенатор Палпатин, расхаживая взад и вперёд по своим покоям, где собрались я, капитан Панака, Джофре и мои служанки Эйртайе и Рабе. Я, уже переодетая в платье королевы Набу, стою и пытаюсь сосредоточиться на речах Палпатина. Уж поверьте, в его словах есть смысл.       — Сенат полон жадных, скандальных сенаторов, которые заботятся только о себе и своей родной системе. Их не заботит общее благо. Тем более вежливость. Только политика. Это отвратительно. Я должен быть откровенен, ваше величество, но шанс, что Сенат отреагирует на вторжение, довольно мал, — настаивает он.       — Канцлер Валорум, кажется, думает иначе, — отвечаю я.       Надеюсь, это правда. Нам нужно довести дело до конца. Набу не может дожидаться, пока закончатся долгие заседания в Сенате. Каждый день умирают люди. Я не могу продолжать жертвовать своим народом.       — У канцлера сейчас мало власти, если я могу так выразиться, ваше величество. Он всё чаще обвиняется в коррупции, хоть и необоснованно. Он погряз в скандалах. Теперь за всё отвечают бюрократы, — продолжает Палпатин.       — Какие варианты у нас есть? — тотчас спрашиваю я, стараясь не подавать виду, что нервничаю.       — Лучший расклад дл нас — избрание более сильного Верховного канцлера, — предлагает Палпатин, прекращая расхаживать по комнате. — Того, кто возьмет под контроль бюрократов, обеспечит соблюдение законов и восстановит справедливость. Вы можете вынести вотума недоверия канцлеру Валоруму.       Я хмурюсь. Мне не нравится этот вариант. Я не хочу этого делать, если только это не единственный выход в данной ситуации.       — Он наш самый влиятельный сторонник, — возражаю я. — Есть ли другой вариант?       — Если только подать заявление в суд, — сообщает он.       Я медленно выдыхаю. Я уважаю мнение Палпатина; он знает о Сенате гораздо больше, чем я, поэтому доверяю его словам.       — Нет, — отмахиваюсь я. — Судам нужно ещё больше времени, чем Сенату, чтобы вынести решение. Наших людей, сенатор, всё больше и больше умирает с каждым днём. Нам быстро нужно что-то предпринимать, чтобы остановить Федерацию.       — Будем реалистами, ваше высочество. Нам пока придётся смириться тем фактом, что Федерация обладает большей властью, — убеждает Палпатин.       Нет. Это не вариант. Чего бы мне это ни стоило, я не собираюсь соглашаться на их условия. Найду какой-нибудь другой способ.       — Этого я не могу допустить, — наш разговор завершается.

***

Ания Скайуокер

      В окна льётся послеполуденный солнечный свет. Мы с Энакином хотим попрощаться с Падме и Джофре. Понятия не имею, что будет дальше, но знаю, что мы сегодня отправимся в Храм джедаев. Надеюсь, чтобы начать обучение. Я, по правде говоря, очень взволнована, но понятия не имею, на что это будет похоже. Хочется остаться с Квай-Гоном. Думаю, так и будет, но сомневаюсь насчёт того, что мы ещё увидим Падме и её брата.       Мы с Энакином останавливаемся у двери в комнату, где находится королева. Они, должно быть, здесь. Снаружи стоят два охранника, рядом с ними Джофре. Мы оба оживляемся при виде его.       — Привет, Эни. Что такое? — приветствует он нас.       — Мы пришли, чтобы попрощаться с тобой… и Падме, — отвечает Энакин, нервно переводя взгляд с него на охранников.       — Попрощаться? — хмурится Джофре и выражение его лица мрачнеет. — Уже?       — Она здесь? — спрашиваю я, не отвечая на его вопрос. Мы можем попрощаться с ними обоими сразу.       — Она хотела пойти выполнять поручение. Я не знаю, ушла ли она или нет, — отвечает он, на мгновение взглянув на охранников. — Я сам только что пришел… по делам. Я очень-очень надеюсь, что она ещё тут. Возможно, это последняя возможность увидеть её.       — Дети пришли, чтобы увидеть Падме, — говорит один из охранников в комлинк.       — Впустите их, — командует кто-то с другого конца связи.       Дверь открывается, и показывается одна из служанок. Я не знаю, как её зовут.       Я бы хотел поговорить с Падме, если можно, — говорит ей Энакин, когда мы втроем входим в комнату.       — Прости, Эни. Падме сейчас здесь нет, — сочувствующим тоном отвечает она.       — Кто там? — спрашивает королева из соседней комнаты.       — Энакин и Ания Скайуокеры пришли, чтобы увидеть Падме, ваше высочество, — отвечает служанка.       В дверях появляется королева. Мы оба кланяемся. Я немного удивлена, что она пришла поговорить с нами лично. Она же, должно быть, ужасно занятой человек.       — Я отправила Падме с поручением, — объясняет она.       Я чувствую разочарование. Значит, она уже ушла? Я надеялась, что мы сможем увидеть её… Хоть и я знаю её всего ничего, но она друг, которого я не хочу терять. Особенно не попрощавшись.       — Я скажу ей, что вы приходили, — говорит нам Джофре, когда мы направляемся к двери.       — Мы полетим в Храм джедаев, чтобы начать обучение… — начинаю я.       — И, возможно, мы больше не увидим никого из вас… Мы просто хотели попрощаться, — заканчивает Энакин.       — Джофре передаст ей. Мы знаем, как вы ей дороги, — уверяет нас королева Амидала.       Мы оба снова кланяемся.       — Спасибо, ваше высочество, — хором отвечаем мы.       — Простите, что побеспокоили Вас, — добавляет уже Энакин.       Она разворачивается, чтобы уйти, поэтому мы с братом нерешительно покидаем комнату. Джофре последовал за нами.       — Надеюсь, у вас всё получится, — говорит он, заключая нас в объятия, — Удачи.       Я обнимаю его в ответ. Я буду скучать по нему. Ну, по крайней мере, мы смогли попрощаться с ним, в отличие от Падме. Она показала себя хорошим другом за всё время, что я её знаю. Я буду скучать и по ней. По ним обоим.       — Пока, Джофре, — хором говорим мы, направляясь по коридору к выходу. Пришло время вернуться к остальным. Тут наши пути расходятся.

***

Падме Амидала

      Вскоре я оказываюсь на сенатской платформе с Палпатином и другими. Когда она поднимается на наш этаж, Палпатин наклоняется и говорит мне шёпотом:       — Федерация примет решение отложить ходатайство… Ваше величество, я прошу Вас потребовать завершить это заседание.       — Вы так в этом уверены, сенатор, — коротко отвечаю я.       — Нужно провести выборы нового Верховного канцлера. Я обещаю вам, что многие поддержат нас. Это наш шанс, ваше величество. Единственный шанс, — настойчиво говорит Палпатин.       — Вы действительно верите, что канцлер Валорум не вынесет наше ходатайство на голосование? — недоверчиво спрашиваю я. Он поддерживал нас всё это время. Не могу даже представить, что сейчас он предаст нас.       — Он сходит с ума. Он боится, — продолжает убеждать сенатор. — От него не будет помощи.       Буду иметь в виду его слова, но я очень, очень надеюсь, что так не произойдёт. Я не хочу принимать такие крайние меры и предавать одного из наших самых сильных сторонников.       Прежде чем я успеваю ответить, Валорум произносит:       — Слово предоставляется сенатору от суверенной системы Набу.       Наша платформа перемещается в центр, позволяя начать обращение к Сенату.       — Верховный канцлер, делегаты Сената, — начинает Палпатин. — В нашей мирной системе Набу произошла трагедия. Мы оказались втянуты в конфликт, о котором вы все хорошо знаете. Который начался прямо здесь, с налогообложения торговых путей. А теперь наша планета находится под гнётом Торговой федерации.       Ещё одна платформа выдвигается вперёд, а в ней группа неймодианцев из Торговой федерации. Их возглавляет Лотт Дод, который является её сенатором.       — Это возмутительно! — кричит он. — Я возражаю против заявления сенатора!       Я не удивлена. Конечно, он тут же защищает действия Торговой федерации.       — В настоящее время Председатель не признает сенатора от Торговой федерации. Пожалуйста, вернитесь на своё место, — жёстко отвечает канцлер.       Я знала, что он поддерживает нас. Остается только наблюдать на что он способен при этих обстоятельствах.       Платформа Лотта Дода возвращается туда, где была раньше. А он продолжает сердито смотреть на нас.       — Чтобы изложить наши обвинения, я представляю королеву Амидалу, недавно избранную правительницу Набу, которая будет говорить от нашего имени, — объявляет Палпатин, жестом предлагая мне выйти вперёд. Когда я занимаю его место в передней части капсулы, Сенат приветствует меня.       — Уважаемые представители Республики, уважаемые делегаты и Ваша честь верховный канцлер Валорум, — авторитетно начинаю я. — Я пришла к вам при самых серьёзных обстоятельствах. Система Набу была захвачена армией дроидов Торговой…       Платформа Лотта Дода снова вылетела вперёд.       — Я возражаю! Доказательств нет! — кричит он. — Это возмутительно. Мы требуем отправить комиссию на Набу, чтобы установить правду.       Меня охватывает раздражение. Разве он не может помолчать, пока ему не дадут слово? Конечно, они попытаются защитить свои интересы, затягивая процедуры в Сенате, пока ситуация на Набу не ухудшится до такой степени, что, как они надеются, я буду согласна на всех их требования.       — Отклонено, — говорит Валорум.       — Ваша честь, вы не можете допустить, чтобы нас осудили без доказательств, — утверждает сенатор-неймодианец. — Это противоречит всем правилам процедуры!       Платформа Маластара перемещается в центр комнаты рядом с нашей, и посол начинает говорить:       — Конгресс Маластара согласен с почётным делегатом от Торговой федерации. Должна быть назначена комиссия. Это закон.       — Суть в том… — Валорум обрывает себя, поворачиваясь, чтобы посовещаться с вице–председателями и некоторыми из его помощников.       Палпатин наклоняется ко мне:       — Вот они, бюрократы — истинные правители Республики. И, смею добавить, подкупленные Торговой Федерацией. Перед ними сила верховного канцлера Валорума ничтожна.       Да, действительно кажется, что теперь они настоящие правители Республики. Республика полностью деградировала по сравнению с тем, какой она должна быть. Возможно, Палпатин прав. У меня не осталось другого выбора, кроме как потребовать избрания нового, более надёжного канцлера.       Валорум возвращается к собранию:       — Предложение принимается. Раздел 523A имеет здесь приоритет. Королева Амидала с Набу, не могли бы вы отсрочить своё ходатайство, чтобы позволить комиссии изучить обоснованность ваших обвинений?       Итак, Палпатин был прав. Как бы мне не хотелось этого делать, похоже, другого выбора нет. Я не могу просто сидеть сложа руки и смотреть, как Торговая федерация захватывает контроль над планетой.       — Никаких отсрочек, — отвечаю я, сдерживая свой гнев. Хотя, мне кажется, что его ноты всё же звучали в моём голосе. — Я приехала сюда, чтобы положить конец нападениям на наш суверенитет. Я была избрана не для того, чтобы смотреть, как мои люди страдают и умирают, пока вы бесконечно обсуждаете это вторжение. Если нынешний сенат не способен что-либо делать, ему нужен новый предводитель. Я выдвигаю вотум недоверия… верховному канцлеру Валоруму.       — Что? Нет! — в шоке вздыхает он, падая на стул, когда по зданию Сената пробегает волна возгласов согласия.       — Порядок! Прошу соблюдать порядок! — призывает Мас Амедда, смотря на суматоху.       После этого собравшиеся немного затихают, и вперёд выдвигается ещё одна платформа. Бейл Антиллес с Альдераана.       — Альдераан поддерживает предложение о вотуме недоверия к канцлеру Валоруму.       — Вотум поддержал Бейл Антиллес с Альдераана, — сообщает Мас Амедда.       — Не должно быть никаких отсрочек, — настаивает Бейл в мою поддержку. — Предложение теперь на рассмотрении и должно быть поставлено на голосование на этой сессии.       Я благодарна ему за то, что он пытается нам помочь. Возможно, после того, как все это закончится, мы сможем рассмотреть возможность заключения более тесного союза с Альдерааном, если они захотят этого.       — Торговая федерация предлагает направить вотум в процедурный комитет для изучения, — парирует Лотт Дод.       — Сейчас! Сейчас! Сейчас! — люди начинают скандировать по всему Сенату.       Палпатин подходит ко мне ближе.       — Вот видите, ваше величество, люди за нас. Уверяю, Валорум будет свергнут, и они изберут нового канцлера. Сильного канцлера, который не позволит нашей трагедии продолжаться.       Я надеюсь на это.       — Верховный канцлер просит перерыва. Завтра мы проведём голосование, — объявляет Мас Амедда.       Лотт Дод выглядит разъярённым. Завтра. На это нет времени. Мы должны сделать что-то ещё. Мы не можем ждать ни дня. Это ещё один день страданий для моего народа. Я не буду стоять в стороне и не позволю этому случиться. Они доверили мне свою планету. Я должна отплатить за доверие.

***

      Мы с Джофре стоим бок о бок, глядя в ночь. Тьма опускается на планету, и искусственные огоньки начинают усеивать поверхность. Что мы можем? Сложный вопрос. Назначение нового канцлера может ускорить решение, но мы всё равно не можем ждать. Мои люди умирают. Я не могу просто стоять и смотреть на это. Я должен действовать, чего бы это ни стоило.       — Что мы будем делать? — наконец спрашивает Джофре, в его тоне улавливается беспокойство.       — Мы не можем позволить другим решать нашу судьбу, — отвечаю я, не сводя глаз с освещенных зданий Корусанта.       Как бы мне ни было неприятно это признавать, но Республика больше не функционирует так, как должна. Нет таких причин, по которым он так неохотно помогает своему народу. Невинные жители умирают, в то время как Республика слишком зациклена на своих собственных правилах и оттягивает решение проблем. Даже если они сразу выберут нового канцлера, то невозможно знать, кто это будет. И будет ли этот человек действовать достаточно быстро.       — И что тогда? — спрашивает брат напряженным голосом.       — Нет смысла ждать, но и возвращаться тоже. Мы все равно ничего не сможем сделать.       Вернуться? С ничем? Я думала об этом. Возможно, всё же есть выход из этой ситуации, но я не знаю его. Но, что бы ни случилось, мы не можем просто сидеть и смотреть, как гибнут наши люди.       Я бросаю косой взгляд на брата. Он смотрит в окно, и выглядит намного старше, чем должен. Ему всего тринадцать. Его не следовало втягивать в это, но… он сам этого захотел. Я должна была остановить его.       — Моя интересно, почему боги наша так не любить? — Джа-Джа приближается к нам.       — Чтобы мы были сильными, наверно, — тихо отвечаю я.       — Твоя думать ваша народ погибать?       — Я не знаю, — просто говорю я. Боюсь, что так, но не нужно заставлять его лишний раз волноваться.       — Гунганы тоже кранты?       — Надеюсь, что нет.       Они живут под водой, и Торговая федерация может не найти их. Если они всё же выживут, то у нас будет больше шансов дать отпор.       — Гунган без боя не сдавайся, — твёрдо заявляет Джа-Джа. — Наша воины. Наша иметь ба-альшой армия. Поэтому ваша наша не любить, моя думай.       Подождите… Большая армия? Это именно то, что нам нужно! Если мы сможем убедить гунганов помочь нам, то у нас ещё есть шанс.       Дверь открывается, я оборачиваюсь, и одновременно с этим Джофре делает шаг в сторону от меня. Мы нацепили образ «друзей», который должны держать на публике.       Палпатин и капитан Панака заходят в комнату, коротко кланяясь. Панака заговорил:       — Ваше Высочество, Сенатор Палпатин был выдвинут вместо Валорума на место верховного канцлера.       Я не могу поверить своим ушам…       — Это сюрприз, конечно, но приятный, — говорит Палпатин с улыбкой. — Обещаю, ваше Величество, если меня изберут, то я верну демократию в Республику. Я положу конец коррупции. Торговая федерация потеряет возможность влиять на этих бюрократов, и наши люди будут свободны.       Это замечательная новость, но у нас нет никаких гарантий, что Палпатина изберут.       — Кто еще баллотируется? — спрашиваю я.       — Бейл Антиллес с Альдераана и Энли Тим с Маластара, — отвечает Панака.       — Я думаю, наше положение у многих вызывает сочувствие, а это поможет получить голоса. Я буду канцлером, обещаю Вам, — говорит Палпатин.       Я прохожу мимо них, поворачиваясь к окну, чтобы успокоиться.       — Боюсь, что пока вы разбираетесь с бюрократами, от наших городов, наших людей, нашей культуры ничего не останется…       Это займет слишком много времени. Я должна найти другой выход.       — Я понимаю Ваше беспокойство, ваше величество. К сожалению, наша планета оккупирована Федерацией. Закон на их стороне, — отвечает сенатор.       Я ещё несколько секунд смотрю в окно, делая глубокий вдох. Другого выбора нет, даже если это подвергнет меня серьёзной опасности.       — Поскольку Сенат находится на этапе переформирования, я больше ничего не могу здесь сделать. Сенатор, это ваше место. А я должна вернуться на своё. Я возвращаюсь на Набу. Моё место с моими людьми.       Выражение лица Джофре выглядит так, будто он вот-вот устроит скандал. Но мой взгляд стал достаточно суров, поэтому брат промолчал.       — Возвращаетесь? Но, ваше величество, будьте благоразумны! — протестует Палпатин. — Вы в опасности. Они заставят Вас подписать договор.       — Я не буду подписывать никакой договор, сенатор, — твёрдо заявляю я.       — Ваше величество, я не соглашусь с Вами, — вмешивается Джофре, нахмурившись. — Это слишком опасн…       — Свою судьбу я разделю с моим народом, — сохраняя спокойствия говорю я.       Почему-то кажется, что брат никогда не будет считать меня способной постоять за себя, независимо от того, сколько мне лет. Он чрезмерно заботлив. В любой другой ситуации я бы похвалила его за это, но сейчас на кону жизни множества людей. Включая наши, старшей сестры и родителей.       — Капитан?       — Да, ваше высочество? — отозвался он.       — Готовьте мой корабль.       — Пожалуйста, Ваше Высочество, останьтесь здесь, это безопаснее, — возражает Палпатин.       Безопаснее… Это относительный термин. Неужели я должна прятаться, бросить народ на произвол судьбы и обречь его на страдания? Нет. Ни за что.       — Ни одно место не будет безопасным, если Сенат не осудит это вторжение. Теперь мне ясно, что Республика больше не функционирует так, как должна, — я поворачиваясь к Палпатину, не дойдя до двери. — Если вы выиграете выборы, сенатор, я знаю, что вы сделаете всё возможное, чтобы остановить Федерацию. Я молюсь, чтобы вы вернули в Сенат здравомыслие и сострадание.       После этих слов я ухожу из комнаты, Джофре и остальные следуют за мной.