CHOPSTICKS

      Юнги был уверен — разорвет. Сам, словно те самые Жнецы, в горло Тэхену вцепится и порвёт на куски, пока тот будет вопить от боли. Его ненависть бурлила, переливалась через края допущенной нормы и растрясала всё тело крупной дрожью. Чимин действительно был его драгоценностью, его Королевой, его точкой невозврата. Ким Тэхён эту точку невозврата перешёл, нагло перешагнул и еще и рассмеялся своим басом в лицо самому Королю этого города. Города, что уже долгие годы был шахматной доской одного только Мин Юнги. Только старший близнец решал, кто и куда пойдет, кто выиграет, а кто падёт в неравной схватке. И всегда заранее знал, кто именно поставит долгожданный «мат». В его играх победитель задолго до событий предопределен, в этих играх не работает правило «новичку везет». Этот новичок сунул свои руки в горящий котел и поплатится за это, закипая заживо, наблюдая, как его кожа покрывается пузырями и натурально горит. Всё его тело сгорит, уж об этом Юнги позаботится.       Намджун, внезапно ворвавшийся в полицейский участок, когда близнецы вернулись из архива, сразу же узнал детали и взялся за дело. Люди под его руководством тут же выбрались с улиц, повылезали из темных углов, словно созванные на крысиный совет, и бросились искать добычу. Эти «ищейки», проверенные временем и сволочью Судьбой, готовы были сделать всё для того, чтобы принести неугодного к ногам Короля. В поисках Тэхёна люди, подвластные Юнги, залезали в каждый дом, каждый подвал, на дно болота. Намджун и прочие знали — если Король потребует, даже в чужую жопу полезут, но отыщут то, что он захотел откопать. Правая рука старшего Мина то и дело принимал звонки, сам отписывался кому-то в мессенджерах, орал на весь кабинет на слишком медлительных подчиненных и пару раз уже сам порывался отправиться надрать зад задравшему нос сосунку. Намджун не мог не чувствовать угрызения совести, что покусывала его в районе ребер. Как ни крути, а это он пригрел у себя под лапой змею, что ужалила поближе к сердцу лучшего друга и его непутевого братца. От этого осознания рана под бинтами, которую, как оказалось, нанес этот недомерок, зудела куда сильнее, а желание сжать его тонкую шейку разрасталось куда катастрофичнее.       Пока Намджун управлял большей частью подчиненных, Король сам пытался разобраться с тем, где спрятал свою задницу Ким, мать его, Тэхён. Юнги чувствовал, как от них что-то ускользает, какие-то абсолютно незначительные мелочи, что протянулись сквозь всю историю с разросшимися в миг Жнецами тонкими нитями. Нити эти поймать никак не удавалось, как бы Мин ни пытался. Поставленные на кон жизни Чимина и Хосока дергали за шкирку, требовали бежать, рыть землю, но найти. Найти и больше никогда не отпускать. Юнги в тысячный раз смотрел на собранные ими записи, фотографии, догадки, лабораторные исследования и психовал, рвал лишние бумажки, швырялся телефоном и мелочью, попавшейся под горячую руку. Раздражительность калила, доходила до состояния, когда впору наизнанку выворачиваться, чтобы только от нее охладиться и успокоить нервы.       Шуге с каждой минутой становилось хуже. Пока остальные сражались за жизни Чимина и Хосока, младший близнец вступил в борьбу с самим собой и разрастающимся в организме воспалением. Чимин старался, усердно перевязывал утром рану, используя чистые повязки и салфетки, заталкивал в Шугу порцию антибиотиков и обезбола. Но Чимина рядом не было уже половину дня, а лихорадка побеждала над ослабленным организмом, нападала, словно дикий зверь, и валила с ног. Младший близнец на глазах бледнел и сгибался под давлением боли. По его совсем уж теперь белой коже стекали реки пота, руки и колени заходились в болезненной тряске, всё тело окутывала слабость. Он старался помочь, изучал бумаги и отвечал на некоторые звонки, но по итогу больше под руку лез и тормозил процесс. Воспаление заметно замедлило его движения и затруднило умственную деятельность. Младший близнец то и дело дёргал головой, словно отгоняя каких-то демонов, что сейчас видел только его больной мозг, и всё чаще бормотал что-то про Хосока. Ему бы в пору снять уже взмокшую одежду да лечь под одеяло, пропасть в глубоком сне и лекарствах. Но так уж распорядилась та самая стерва Судьба и сплела все их нити в один клубок как раз в момент, когда один из игроков на доске почти сваливается с неё. И Шуга сказать не мог точно — то ли он начинал бредить, то ли у этой Судьбы теперь было конкретное миловидное личико и низкий голос.       Юнги, замечая состояние брата, старался отодвинуть его от дела и, в идеале, посадить хоть на диван. Но младший мало того что упирался, так еще и находил силы, чтобы активно хамить и язвить. Видимо, насколько бы не были эти силенки последними у его организма, на токсичность всегда хватало из какого-то неведомого резерва. И Юнги рад бы остановить это хилое создание, вот только смотрело оно в его сторону всё так же смертоносно, как и прежде. Потому он в скором времени совсем перестал обращать на него внимание и углубился в изучение бумаг перед собой. Который раз он это делал? Мин не знал, лишь продолжал перебирать и всё пытался увидеть хоть какую-то мелочь, что приведет его к нарушителю порядка в городе. В его городе. — Ты ведь веришь, что это Тэхен? — вдруг одернул его Намджун, в очередной раз перехватывая почти улетевший в стену телефон капитана. — По другому быть не может, — сквозь зубы прохрипел старший близнец, переворачивая одну и ту же фотографию и рассматривая её под разными углами. — Впервые Жнецов наши встретили в самых потаенных закоулках города, там, где не каждый нарик швырнётся из отвращения к этому месту. Они были подпольными облезлыми крысами, обычными чмошниками, что едва ли не умирали без новой дозы. А потом вдруг стали завоевывать наши улицы, громить точки разных банд и распространять этот свой вирус по всем встречным лицам и жопам. И через некоторое время после их прорыва появляется у тебя под крылом стажёр Ким Тэхен собственной персоной. Он быстро пробирался наверх, сразу вступил в раскрытие нашего дела по Жнецам, хотя должен был сидеть и перебирать бумажки, как мы блять сейчас. Ким Тэхён втёрся в доверие к тебе, познакомился с Чимином, лёг под Чонгука. Он связывал всех нас одной чёрной ленточкой, а мы, будучи по разным углам комнаты, и не замечали. — Пока эта ссаная лента не завязалась бантиком у нас на шеях, — прохрипел Шуга. — Других вариантов действительно нет, Нам. Признай, ты облажался, поверив мелкому пацаненку. Чтоб его блять чумой пробрало. Я его зажарю, как курицу на вертеле. Будет у меня юлой крутиться вокруг своей оси и поджаривать бока, сука. — Ты не убьешь его первым. — Посоревнуемся? Юнги закатил глаза, пока Шуга набирал очередной номер из списка, который ему вручил Намджун с просьбой обзвонить очередную группу «ищеек».       Юнги никак не мог понять, где они слепы. Что за пятно прямо перед их глазами, которое они в упор не замечают и от того никак не могут разгадать загадку. Словно их зрение было ограничено каким-то личным фактором, словно что-то мешало увидеть. Фотографии, укусы, клуб, погибшие, показания следователей, лабораторные исследования… У Юнги сердце рухнуло вниз и вернулось рысью на собственное место. Лабораторные исследования. Вот оно, то самое «пятно». — Шуга. — Что такое? Нашёл что-то? — Когда тебя чуть не сожгли, куда ты направился? — Что? Я не знаю, какого хуя ты сейчас имеешь ввиду, но я пошёл к Чонгуку. — И его не было дома… Сука. Собирайтесь. Намджун, пробивай местоположение Чонгука по симке. Сейчас! Шуга и Намджун лишь переглянулись и, не задавая лишних вопросов, бросились за уже вылетевшим на выход Королем. Он мчался к машине, как разъяренный зверь, что напал на след добычи. И все знали — добыча попадет к нему в клыки очень скоро. Намджун пробивал информацию по телефону и старался поскорее влезть на заднее сиденье, Шуга уже давно нагнал старшего брата и запрыгнул на пассажирское.       Тронулись они резко, так, что всех вжало в кожу сидений, а Юнги буквально вцепился в руль, выворачивая из закоулка, где находился полицейский участок. — Где он, Намджун? — Пока проходит поиск. Видимо, симка находится где-то в труднодоступном месте. — Надеюсь, в жопе у Ким Тэхёна, — злобно пробормотал Шуга, который уже всем весом лежал на двери и упирался потным лбом о прохладу стекла. — Так, мы ищем Чонгука? — Он всё рассчитал. Чонгук повёлся на миловидное личико и, как пёс, побежал нюхать его зад, а заодно и втрахиваться в него. — Думаешь, Чонгука он тоже держит у себя? — Не думаю, что держит. Младший Чон и без того, конечно, с ебанцой, но в последнее время совсем как-то выделялся из нашей общей массы ебанутых. Он даже как-то мне сказал, что Намджун может быть Жнецом. — А? Со стороны Шуги послышалось что-то подобное смеху, переходящему в кашель. — Пиздец. Этот пухля? — Шуга. — Молчу-молчу, мистер «Я без приказа Короля и паучка не убью». То есть Чонгук обвинил Намджуна, чтобы ты начал сомневаться? Что было на руку конкретной персоне, с которой он, как оказалось, мутил любовь до смерти. Это типа Чон на его стороне? — Не уверен, как это работает. Похоже на то, что он — это он. Но в голове некоторые шестеренки подправлены. Словно он… — Зараженный? — пробормотал Намджун. — Именно, пупсик. — Шуга. — Молчу. — То есть Ким подобрался к тебе, все это время приглядывал за действиями полиции в его сторону, украл из-под носа Чимина, довёл до полного сумасшествия Хосока и каким-то образом нашёл способ контролировать этот его вирус, проверив это всё на Чонгуке и переманив его к себе? — Пизда, это же у него целых два безумных ученых теперь. Он всё продумал. — В одном только Ким Тэхён в своей интеллектуальной игре проебался, — подал голос напряженный Юнги, которому Джун сунул под нос телефон с замигавшей точкой. — Вот ты где, ублюдок. Быстро доедем. — Что? Проебался? — Он не думал, что ты пойдешь ко мне. Ким ожидал, что ты пойдешь к Чонгуку, которого не окажется дома, и погибнешь от воспаления где-то в канаве или, дай Бог, у себя в лофте. Ублюдок не подозревал, что ты захочешь, чтобы я тебя добил. — Зачем ему только один конкретный брат в живых? — вмешался Намджун. — Он за что-то усердно хочет отомстить обоим. Но если у Шуги можно просто увести возлюбленного, а потом убить и успокоиться… — Над Юнги нужно как следует поиздеваться. Разбитого сердца для тебя не хватит, да? — Видимо. — Ну что ж, тогда у нас перевес. Он знает, что я жив, но не рассчитывал изначально лишнего игрока в партии. — Ты, конечно, прости, Шу… — протянул Ким. — Но тут скорее половина игрока. И очень хиленькая такая. Шуга хотел было ответить, но был прерван резким поворотом машины. Зад занесло, колеса вошли в крутой затянувшийся угол. Юнги отчаянно выворачивал руль, прожимая тормоз, и, стоило ему дождаться того самого момента, когда машину сбалансировало в её движении, он втопил в пол педаль газа. Автомобиль с характерным ревом вырвался на прямую и в несколько секунд разогнался до прежних набранных скоростей. Точка мигала все ближе, оставалось буквально несколько улиц пересечь и чуть выехать за город.       — Это же… — Блять. Автомобиль подъехал к точке, указанной на карте в мобильном телефоне. Перед ними, словно дом с призраками, возвышалась неприметная заброшка, что когда-то в чужих планах должна была быть оптовым магазином. Стала же местом, где близнецы Мин захоронили своих демонов и оставили самих себя, закрыв за железными дверьми. — База. Шуга нервно прочистил горло, обводя здание взглядом. Здесь он провел звериную часть своего детства, получил много травм и боли, но и ощущал это место своим. Он думал, что он дома, а оказалось — на откормке для убоя у хозяина. База, где хранились все товары отца, где проходили бои насмерть и где сын превращался в личного телохранителя. — Почему эта сука здесь? — Я не знаю. Но мы его оттуда вытащим. — Или там же и похороним. Шуга кое-как двигался, то и дело сжимал и разжимал кулаки, чтобы руки не тряслись слишком сильно и все время истошно вздыхал, вбирал носом воздух. Его плечи сжимались под грузом боли и озноба, младший брат все ниже прижимался к земле и уже совсем горбился. — Пошли.       Втроем они вошли в здание. Оно встретило их скрипом двери и стоном спрятавшего боли сердца. Намджун напряженно вглядывался в темноту, что разбавлялась лишь наступающими снаружи сумерками, которые пробивались через окна. Шуга разбивал звенящую тишину хрипами и затрудненным дыханием, каждый его вздох разлетался по заброшенному помещению. Юнги же рвался вперед. Король наплевал на безопасность, на рациональность и прочее — он уверенным движением достал пистолет из кобуры на бедре и двинулся вперед, треща стеклом под подошвой и оповещая всех присутствующих, что он здесь. — Юнги, стой. Намджун двинулся за ним, тишину тут же разорвало громким, почти что оглушающим рингтоном звонка. Старший Мин достал гаджет и, не задумываясь, принял звонок с незнакомого номера. — Алло? — Кто это? — нервы были на пределе, голос почти что срывался на рык. — Алло, это Мин Юнги? Это правда Вы? — Кто ты такой? — Прошу, выслушайте меня. Только так Вы сможете нам помочь. Мне, Чимину. — Чимин? Кто ты блять такой? — Поверьте, я делаю это не по наводке Тэхёна. Уверен, вы уже догадались, что это именно он, ведь так? Вам нужно пройти одному. — Что ты имеешь ввиду? — Вниз. На цокольный этаж, где склады — Ким будет ждать только Вас. — Да с хуя ли я буду тебе верить? — Послушайте, я могу Вам помочь, если Вы спасете меня. Я не хотел ему помогать, правда, не хотел. Он запугал меня, я видел, как он убивает, и боялся лежать таким же телом. — Заткнись. Чего ты хочешь? — Как я уже сказал, Вам нужно идти одному. Посмотрите незаметно вверх, туда, где сохранились старые коробки. Только не показывайте виду! — Юнги, что происходит? — Намджун попытался шагнуть в его сторону, но тут же был остановлен резким движением руки Мина в его сторону. — Шуга. Шуга упирался ладонями в колени и тяжело дышал, но оставался на месте, не двигался. — Что-то происходит. Как бы мне ни хотелось это говорить когда-либо в жизни, ждём слова брата и слушаем его. Оторви мне язык, когда мы выберемся, за эти слова. Юнги в это время периферическим зрением отметил, где были расположены старые, покрывшиеся пылью и влагой коробки на верхних ярусах. Первый ряд, второй… — Юнги. Шуга аккуратно сделал шаг в сторону, ближе к стене и шаркнул ботинком по бетонному полу. Левым. Юнги тут же бросил быстрый, прищуренный взгляд в правую сторону — всегда «отзеркаленную» движениям близнеца. За одной из коробок показалось черное пятно, живая пантера, спрятавшаяся в засаде. — Судя по заложенному мной времени, Вам уже должно было хватить. Вы видите его, так? Младший сын семьи Чон, накачанный веществом и распознающий перед собой лишь симуляцию, что заложил ему в голову его «хозяин». Сейчас перед его глазами смертельная опасность и пропустит мимо он только Мин Юнги, намеченную цель. Всех остальных отстреляет в секунду. Если с Вами кто-то есть, а по моим расчетам, там как минимум Ким Намджун, как максимум выживший Мин Юнджи — пусть стоят на месте и не делают лишних движений. Чон Чонгук не распознает других целей кроме Вас. — Как этот ублюдок так четко им управляет? — Чон Чонгук — идеальный образец для восприятия вещества. Он силён как телом, так и иммунитетом и духом. Все остальные под действием вещества впадали в кому, продолжая в таком состоянии жизнедеятельность. В их мозг была заложена одна и та же симуляция, в которой они жрали людей, чтобы выживать, получать нужную энергию. Там, в своей голове они лишь спасались, как во сне. Чон Чонгук же не впадает в кому, не уходит в сумасшествие, он продолжает быть собой и функционировать, но стоило веществу попасть в его организм через слизистую, как Тэхён смог «назначать» ему конкретные симуляции, где Чон может что-то сказать или сделать по его воле. — То есть он просто кукла сейчас? Он во сне? — Да, всё верно. — Как мы можем его обмануть? — Никак. Он нажмет на курок сразу же, как увидит у входа в склады другую цель, не похожую на Вас. Предостерегите своих союзников — сначала надо убрать его. И прошу, спасите меня, пока еще есть возможность. В динамике послышались короткие гудки, и Юнги убрал телефон обратно в карман. — Что там? — подал первым голос Намджун, приглядывая за еле держащимся на ногах Шугой. — На верхнем ярусе сидит Чонгук. Пока вы от него не избавитесь — не пройдете вниз, к складам, где засел этот ублюдок. Он из-за этого вещества находится в чем-то вроде сна, где выполняет установленные Тэхёном условия. — И каковы условия? — Отстреливать всех, кто не похож на Мин Юнги. — То есть если я заложу волосы назад и нарисую шрам, я тоже пройду? — Лучше подумайте, как убрать его с дороги. Если нужно будет — убейте. — Юнги… — прошипел Намджун. — Он наш друг. — Он был им, пока не засунул член туда, куда не стоило. Я ни одного не оставлю в живых, если это потребуется для спасения Чимина. Буду ждать вас внизу. С этими словами он двинулся в сторону лестницы, аккуратно шагая вперед и наблюдаю за передвигающейся в темноте тенью наверху.       Преодолев лестницу, старший Мин оказался в подпольных помещениях, где уже ярко горел свет, напоминающий больничные коридоры. Огромный склад, больше похожий на арену для убийств и наказаний, был полностью освещен, а у одной из обшарпанных, с давно потрескавшейся от времени краской стен за ним наблюдала главная причина всего торжества. — Ким Тэхён. — Здравствуй, старший брат. Жаль, не услышал сверху ни одного выстрела. Разве ты пришёл один? — Закрой пасть и приведи Чимина. Тогда ты, вероятно, будешь страдать не так долго. — Ммм… Нет? Заманчивое, конечно, предложение, но твоего Чимина скоро мой дружок накачает наркотиком. И тот бросится на тебя в попытках разорвать сонную артерию, вцепиться в твое горячее мясо и вырвать его кусками. Ты можешь представить хрупкого Чимина в таком амплуа? Выглядит просто замечательно. Ким отделился от стены и шагнул в сторону центра комнаты, Юнги сделал то же самое, выставив пистолет в сторону врага. — Ох, опять вы со своими игрушками на чужой праздник. Выстрелишь, и все, кто попытается подняться отсюда, то есть, например, твой благоверный… Бам! — парень сложил руки в «пистолетик» и приставил себе к виску, изображая выстрел. — Там сидит мой искусный боец, и его зоркий глаз не пропустит ни одну душу. Кроме меня и тебя. — То есть я могу спокойно перемещаться по всем помещениям? — Пока твой возлюбленный тебя не загрызет, да. Ну а пока, ради моей безопасности, — Ким хлопнул ладонями, и откуда-то из темноты выступило худощавое тело. Чон Хосок, которого сотрясало крупной дрожью, у которого глаза опустели на два тона и казались уж совсем бездонными впадинами. Чон Хосок, который направлял ствол в сторону Мин Юнги. — Еще одна моя маленькая игрушечка. — Какого хуя ты вытворяешь, Ким Тэхён? Зачем тебе это всё? — Юнги пытался осмотреть помещение, понять, в какой из дверей может находиться Чимин и этот «дружок» Тэхёна. Но ни одна из них не выдавала и малейших признаков жизни, а подкрепление сверху так и не появлялось. — Я? Вытворяю? То есть ты, мерзкое отродье какой-то суки, убил моего отца, а потом замял всё со своим братишкой, а я вытворяю?! Ты возомнил себя Богом, решил, что можешь сам избавляться от своего создателя и вершить свою судьбу. Но за убийство люди платят, Мин Юнги, и нередко собственной же жизнью, всем, что они так усердно строили и возводили. Король, который начал лишаться своего Королевства, который упустил свою Королеву и у которого совсем скоро свалится с головы корона. Ты потерял всё, старший брат. — Что за хуйню ты городишь? Когда я убил твоего отца? Он был одним из наркодиллеров в городе? — Он был прежним Королем всех наркодиллеров этого города. Пока ты не решил, что ты выше и можешь занять его трон. — Да какого хуя? О ком ты говоришь? — Юнги шагнул вперед, отчего Хосок сразу же пришёл в активность и, истошно захохотав, щёлкнул предохранителем. Цель мельтешила перед его глазами, дёргалась в его зрачках, как психованная. И как же сильно хотелось уже пристрелить её. — А кого ты убил на том ссаном перекрестке? Чью жизнь ты нагло прервал? Тебя волновал лишь товар, не так ли? Так не терпелось поскорее всё прибрать к рукам, чтобы взойти на трон? — Что ты… Тэхён, кто твой отец? — Глава семейства Мин, — почти то истерично раздалось на все помещени и отозвалось эхом, разбившись о стены. У Юнги пазлы начали складываться, все действия вдруг стали логичными до невозможности, вся месть нашла своё начало и первопричину. Не сходилось только одно — у их с Шугой отца были только близнецы… Или нет? — Как наш отец мог быть и твоим? — Он был моим и только! А вы были лишь никчемными щенками, что отягощали его жизнь и тянули свои рты, чтобы он только закидывал пропитание в топку. И это то, чем вы его отблагодарили! Отец приезжал к нам с матерью каждую неделю, он все время оставался на ночевку в городе, лишь бы побыть со своей семьей. Он был нашей семьей! — Этот человек не знал слова «семья», Ким. — Этот человек любил меня и заботился посильнее матери! Он всё для меня делал, все деньги нам отдавал, мне на одежду, на сладости приносил. Мой отец должен был быть моим! Но он то и дело таскался с вами, начал приручать этого щенка Юнджи. Я ненавидел этого недоноска улиц всем сердцем. А потом понял: ведь отцу просто нужно пушечное мясо, — Тэхён рассмеялся басом, откинув назад голову. — Я всегда оставался его любимым сыном.       — Тогда отправляйся за ним, — вдруг раздался хриплый голос Шуги позади. Обернувшись, Юнги успел увидеть лишь кое-как пошатывающегося младшего брата, направляющего пистолет в сторону Тэхёна. Дальше всё происходящее казалось Юнги малобюджетным фильмом, что завис на самом важном моменте в сюжете. Король слышал выстрел и видел, как Намджун перескакивает через ступеньки в попытках успеть, как Шуга оборачивается на звук выстрела, как Чон Хосок начинает нервно смеяться и роняет пистолет, вцепляясь в безумстве в собственное лицо. Мин Юнги всё это видел, но осознание, что он не успеет ничего сделать, стало его личной пулей, предназначенной только для него самого. И он рад бы сделать шаг вперед, рвануть в сторону брата, что на его глазах дергает одной стороной тела от импульса попавшего выстрела, делает несколько неловких шагов назад и, споткнувшись о подошву собственного ботинка, падает навзничь. Король рад бы, но видит, как старший Чон теряет последние частицы самообладания и превращается в опасную бесчувственную гранату. Хосок смотрит прямо на Шугу и намерен закончить свое дело, раз уж тот схватил пулю только в плечо. — Юнги! — вдруг рыком заорал Намджун. Старший Мин разворачивается обратно к главной цели их визита. Той, которая осознала, что удача не на его стороне, что у Сокджина что-то случилось и он тормозит, что Хосок выстрелил не в настоящего Мин Юнги, а его «зеркало», которое обманывало подправленным внешним видом Чонгука. Тэхён уже сорвался с места и рванул в сторону одной из дверей, ведущих во внутренние склады. — Я разберусь, иди. Король лишь коротко кивнул и крупными скачками пытался нагнать столь ловкого и молниеносного в своих движениях Кима. От взгляда на эти искусные движения сомнений не оставалось — это настоящий предводитель Жнецов. Он всегда двигался так, изящно и мастерски, словно для него сила притяжения была не такой уж и проблемой, словно его скорости может позавидовать юркий зверь. Ким Тэхён двигался плавно, но в то же время безумно быстро, вырывая себе всё больше и больше очков в этой гонке. Юнги оставил за спиной звуки новых выстрелов, крики Намджуна и безумный смех Хосока. Он сфокусировал все свое внимание на движущемся впереди пятне, не отрывая от него взгляд ни на секунду и следуя по пятам. Один поворот коридоров сменялся другим, ноздри все больше забивал запах сырости, кожу обдавало холодком цокольных помещений. Юнги не понимал, откуда под обычным оптовым магазином было столько коридоров, кто планировал это здание и почему Ким Тэхён так хорошо в этом всем разобрался за короткий срок жизни в городе. Но вот перед ними показались просветы, в груди почувствовался более свежий воздух, и Ким рванул пуще прежнего. Юнги старался не отставать, благо, физическая подготовка позволяла. Эта гонка казалась вечной, пока вдруг Тэхен не выскочил, словно удирающий заяц, на поверхность и побежал по окружающему их полю, вперёд, к ближайшим улицам, чтобы мастерски скрыться в подворотнях и темных углах. Юнги ничего не оставалось — как бы он ни хотел лично устроить пытки этому ублюдку, упустить его сейчас было слишком опасно. По округе разнесся еще один хлопок выстрела.       Юнги подошел к раненному в ногу Чонгуку, что в последний момент откуда-то выскочил и с легкостью оттолкнул хрупкое тело Кима. Чон шипел сквозь зубы, сжимал руки на ранении и пачкал все пальцы в бордовой крови. Тэхен будто застыл на одном месте и не смел двинуться, наблюдал за тем, как страдает младший Чон, и осоловело моргал. — Что ты тут делаешь? — склонился Мин над бывшим другом. Над тем, кому он хотел устроить лучшее будущее, кого планировал отправить на оплаченное обучение, из кого сделать человека. Огромные черные глаза уткнулись точно в драконий разрез. — Юнги, не надо. — Мне ваши игры больше не интересны. Не знаю, что за хуйня сейчас творится в твоих мозгах, но верить я не собираюсь. — Нет-нет, Юнги, это я. Полностью я, какой был. — Какой был, Чонгук, ты бы не встал перед моей мишенью. — Не тогда, когда я в эту мишень влюблен. — Тогда… вы умрете оба. — Юнги, нет! Пожалуйста… Дай нам выбор, прошу. Мы же всю жизнь вместе провели. Я столько раз спасал жизни тебя и твоего брата. Спаси сейчас мою. — Хорошо. Ты уедешь. А он будет гнить заживо в этом овраге. — Без него не смогу. — Чонгук. — Юнги. Король тяжело вздохнул, перебирая затекшие пальцы на холодном металле пистолета. Чонгука убивать не хотелось. Все таки он вместе с прочими входил в его маленькую, абсолютно неадекватную семью. Чонгук для них всегда был младшеньким, что совал пальцы в розетку и летел на зов опасности и риска под ручку с Шугой. У Юнги и так не было семьи, не хотелось истреблять еще и ту, которая сформировалась сама собой. Сейчас главным приоритетом для него была безопасность Чимина. Он верил, что Намджун уже должен был вовсю искать Пака и освобождать его от всех бед. Но, черт возьми, отпустить этого зазнавшегося мудака он себе позволить не мог. — Я обещаю, что мы уедем далеко и ты больше никогда не услышишь ни о младшем брате семьи Чон, ни о внебрачном ребенке семьи Мин. Мы исчезнем отовсюду, в твоей памяти останется лишь этот след и ничего больше. — Заткнись, Чонгук. Чон думал, у него сердце остановится, когда Юнги резко дерзнул рукой и отщелкнул предохранитель, а после убрал оружие обратно в кобуру. Тэхен, что все это время стоял молчаливой статуей, сорвался с места и упал на колени рядом с лежащим раненым Чонгуком. Ким тут же попытался оттолкнуть уже трясущиеся татуированные пальцы, чтобы те не лезли к окровавленной ране, не заносили инфекцию. В глазах его стояло искреннее волнение, все лицо выражало сожаление. Отчего-то Юнги этому сожалению верил. Было видно — Чонгука потерять Тэхён ради своей цели не был готов. — Эй, Жнец, — окликнул Мин, повернувшись спиной к развернувшейся сцене поцелуев в лоб и горящие щеки. Ким оторвался от лица полюбившегося за такой короткий срок парня. — Наш отец был мерзким червем, каких весь свет не выносит. Это правда, я убил его. Но лишь потому, что он всю жизнь издевался над моим младшим братом, прикладывал к нему руку, гонял его на бои, а потом решил повесить на мелкого все свои грехи и наркоторговлю, засунуть его за решетку, а может, еще что похуже. В будущем, если будешь вызнавать факты о произошедшем, смотри дальше первой страницы. И чтобы я тебя больше не видел в этом городе, иначе — скормлю бездомным собакам. И Чонгука больше этой херней не трави. По округе разносились лишь звуки шагов Короля, что пощадил чужую фигуру на доске и оставил ее в живых. Его владения теперь были в безопасности. Конечно, он еще долго будет присматривать за Ким Тэхеном издалека, но сейчас… Сейчас отчего-то его душа была спокойна.

***

      Город оправлялся от напавшей чумы не так уж и долго. Без предводителя, что действительно в один день собрал все вещи и исчез, Жнецы оказались совершенно бесполезными. Со временем их начала мучать наступающая смерть, и все они повылезали из нор в поисках крови. «Ищейки» под предводительством Намджуна, который лишился глаза в драке с обезумевшим Чон Хосоком, отловили каждого зараженного и с помощью антидота многих вылечили, однако некоторую часть пришлось избавить от страданий. Антидот в скором времени после произошедшего подготовил Ким Сокджин, когда обессилевшие Шуга и Чимин уговорили Юнги не лишать и его жизни. Джин проходил реабилитацию в центре психологии, чаще старался выбираться в люди и не пугаться каждого общественного места. Он даже успел сдружиться с Паком, который помогал ему с лечением причиненных Тэхеном травм.       Хосока в тот вечер кое-как завалили. Тот сильно отбивался и много увечий нанес как Намджуну, так и Шуге. Теперь он сидел там, где ему было место с самого начала — в палате крупной клиники в большом городе. Шуга навещал его, но пока воспринимал бывшего любовника неохотно, встречал его, как старого приятеля и только. Младший Мин натерпелся боли, от которой осталось два шрама: один огромный на лопатке от сожженного сердца и второй на плече окончательно добивающий. Шуга вообще-то тоже успел сдружиться с Чимином и даже не так часто теперь хамил Юнги. Правда, убивать людей он так и не перестал, наоборот, стал более изощренным и быстрым в своих действиях.       Юнги сложил многие полномочия и, все же оставаясь Королем города, начал посвящать много своего времени возлюбленному. Они с Чимином создавали свое семейное гнездышко, обустраивали дом по-новому и учились просто любить. Чимин продолжал работать барменом в клубе, но усердно делал вид, что не видит приставленных к нему охранников. Юнги же старался максимально удерживать в себе свою контролирующую нотку и не дергать Пака за усы по пустякам. Их секс все так же был самым волшебным из всего, что они могли себе представить, а романтические вечера наполняли жизнь нежностью и ласками.       Намджун теперь, когда старший Мин посвятил себя семейной жизни, стал капитаном полиции и приглядывал за всеми со стороны. Знал, кто, где и как, по просьбе Юнги отслеживал не только своих, но и главного «чужого». На свою жизнь, правда, времени оставалось не так много, но Намджун и не жаловался — им всем необходима была отдушина.       Тэхен и Чонгук остались вместе и, взявшись за руки, покинули город. Насколько было известно Королю, Чонгук так же отвел Кима ко врачу и всячески помогал ему справиться с внутренней болью и кипящей злостью. Самому Чонгуку, конечно, эта помощь тоже бы не помешала, но он лишь продолжал сидеть дома и следить за хозяйством, а заодно за проблемным партнером. Тэхёну часто срывало крышу, он то и дело порывался вернуться и закончить начатое. Но Чон старался быть рядом, верил, что через все пройдут. Город оправлялся от напавшей чумы не так уж и долго. Но небольшой, ебанутой семейке, что была связана этим городом и невидимыми нитями, времени потребовалось куда больше.