Mass Effect I: Близнецы

«Подумать только, какие пустяки, какие случайные совпадения определяют подчас человеческую судьбу!»

Дзюнъитиро Танидзаки «Мелкий снег»

***

      Смерть. Тьма. Разрушение.       Видения мелькали в темноте одно за другим, словно покадровая съёмка. Какая-то инопланетная раса жестоко истреблялась за мгновения ока механизированными существами, не похожими на гетов. Ещё немного таких кадров, и мозги точно расплавятся.       В один миг они прекратились так же резко, как и начались. Глаза, наконец, смогли открыться и увидеть долгожданный свет от потолочных ламп. А вот в голове сверлила ноющая боль. Словно жуткое похмелье после пьянки.       — Доктор, она просыпается, — услышала она голос брата.       Очнувшись, она обнаружила себя на медицинской стойке в лаборатории уже без брони, в своей форме Альянса. Рядом с ней стояли доктор Чаквас и Сэйрю, с трепетом наблюдавшие за её пробуждением. На другой стойке лежал беспробудный Найлус с кислородной маской, подключенной к аппарату ИВЛ. Похоже, дело успело принять дурной оборот.       — Коммандер, вы очнулись! — не скрывала своей радости Карин. Она была отменным врачом и близким другом близнецов. Любой на корабле мог доверить ей свою жизнь, ведь она отлично знает своё дело. — Как вы себя чувствуете? Вы помните, что произошло?       — Я в порядке, доктор, просто голова немного болит. Последний раз я помню взрыв и… какие-то картинки перед глазами. Не знаю, что они означают.       — Что ж, должна сказать, что пока вы находились без сознания, ваша мозговая активность была аномально высокой, — объяснила она. — Также ваши зрачки совершали непроизвольные движения, что свидетельствует о сонном параличе. Однако физически вы в полном порядке, — В медпункт зашёл капитан Андерсон. — А, капитан Андерсон!       — Как наши пациенты, доктор? — выразил беспокойство Андерсон. Это была одна из причин, по которой простые солдаты уважали его. Потому что ему не всё равно.       — У близнецов небольшая встряска после взрыва, а в остальном всё в порядке. Ранений нет, сознание ясное. А вот Найлус… — Она сделала небольшую паузу. — Боюсь, что мои возможности здесь ограничены, капитан. У него развилась кома, и вывести его из неё можно только в специальном учреждении.       — Мы отправим его в больницу, как только прибудем на Цитадель, — не теряя оптимизма, ответил он. — Он будет важным свидетелем по делу о нападении на Иден Прайм. Доктор, мне бы хотелось поговорить с близнецами наедине, если можно.       — Конечно, капитан, — Она согласно кивнула. — Если понадоблюсь, я буду в кают-компании.       Через несколько секунд Чаквас вышла из медпункта, и теперь близнецы могли спокойно поговорить с начальником. Не похоже, чтобы он как-то злился или сильно переживал из-за этой миссии. Он был одним из таких начальников, кто оставался хладнокровным большую часть времени, даже под огнём. К сожалению, таких почти не осталось. Такие, как Андерсон — вымирающий вид.       — Ну как вы здесь, ребятки? — на всякий случай переспросил он. В такие моменты Андерсон напоминал близнецам их дядю. Он относился к ним не как к подчинённым, а как к семье. Семье, которую у них отобрали.       — Мы в порядке, Андерсон-сама, — ответила Химари, встав на ноги. Она понимала, что нельзя контролировать каждую ситуацию, но бывают случаи, когда удача совсем не в духе. И её дико бесило, что из-за этого теперь должны страдать другие. — Но миссия выдалась тяжёлой. Если бы разведка предупредила нас о том, что нас ждёт, это бы серьёзно облегчило нам работу. Но вместо этого всё чуть не полетело кувырком.       — Никто не мог ожидать подобного, — уравновешенно сказал он. — Геты не высовывались за пределами Вуали уже сотни лет. Ничьей вины в этом нет. А вы держались молодцом. Несмотря на многократно превосходящие силы противника, вам удалось спасти колонию и людей, не потеряв при этом ни одного бойца. Ты снова оправдала своё прозвище, девочка.       — Спасибо, Андерсон-сама, — поблагодарила его Химари, чуть поклонившись. — А что с нашим отрядом?       — Аленко и Дженкинс благополучно вернулись, — Андерсон выдавил слабую ухмылку. — Помимо этого, к нам присоединилась сержант Уильямс. Я подумал, что такой боец, как она, может нам пригодиться, и я перевёл её в нашу команду. Да и лейтенант согласен с моим решением.       — Я тоже, — с улыбкой согласилась она с ним. Уильямс хорошо себя показала против гетов. Она сильна, упорна и бесстрашна. Самые лучшие качества для воина. — Она хороший солдат. Она заслужила это.       — Ладно, я не буду вам врать, ребята, — Андерсон сделал серьёзное лицо и сложил руки за спину. Типичный знак того, что не всё так уж и радужно. — Ситуация у нас не из лучших. Найлус в коме, маяк уничтожен, а геты чуть не разрушили колонию. Совет будет явно недоволен таким раскладом вещей и захочет задать нам пару вопросов.       — Мы не сделали ничего дурного, Андерсон-сама, — принялся защищаться Сэйрю, не дрогнув ни одним мускулом на лице. — Мы следовали согласно правилам.       — И я вам верю, Сэйрю, — Он положил ладонь ему на плечо, а затем с тревожностью стал ходить по комнате. — Что бы вы ни сказали Совету, я вас поддержу. Вы же самые, что ни на есть, герои человечества. Лучшие самородки, каких только видела Вселенная. Но дело вовсе не в этом, — Андерсон остановился и встал лицом к близнецам. — Дело в том другом турианце, Сарене. Он Спектр, и тоже один из лучших. Такая же легенда, как и вы. Но если он связался с гетами, значит, он пошёл по скользкой дорожке. Спектры сами по себе очень опасны, а Спектр-предатель… Назвать это проблемой — это сильно преуменьшить. И Сарен — не исключение. К тому же, он убеждённый хуманофоб.       — Он ненавидит людей? — Сэйрю нахмурил брови. И Химари, и Андерсон прекрасно знают, что он презирает расистов и ксенофобов. Но больше всего он ненавидел тех, кто не умеет ценить чужую жизнь и наслаждается страданиями других. — Почему?       — У многих есть свои причины нам не доверять, но у Сарена это одна из самых понятных. Он винит нас в смерти своего брата, генерала турианской армии Десоласа Артериуса. И он считает, что мы слишком быстро развиваемся и занимаем место в Галактике. Так считает большинство, но мы заработали это место путём переговоров и разных договорённостей. Так что нас терпят. Но не Сарен. Более того, он связался с гетами. Как и почему, я не знаю, но это точно должно быть связано с тем маяком, — Андерсон подошёл ближе к ним. — Сэйрю, Химари, вы были там перед тем, как маяк самоуничтожился. Вы видели что-нибудь? Есть хоть какой-нибудь намёк на то, что искал Сарен?       Видение. Страшные картинки, напоминающие какой-то чересчур жестокий снафф-фильм с инопланетянами или наркотический трип. Голова трещала от любой попытки хоть как-то вспомнить эти ужасные кадры. Такое ощущение, что они должны иметь какой-то смысл, но какой? Что они должны были передать?       — Я потеряла сознание, но перед этим у меня было видение, — Она задумчиво опустила взгляд в пол, едва сморщившись от остатков болевых ощущений. — Там были… синтетики, но не похожие на гетов. Огромные, страшные, смертоносные. Они убивали органиков с особой жестокостью. Как мясники.       — Я тоже это видел, — подтвердил её слова Сэйрю. Благодаря своему особому сознанию, он перенёс эти видения гораздо легче, чем Химари. — Там были те же корабли, один из которых мы видели на Иден Прайм.       — Об этом нужно срочно доложить Совету, — нахмуренно сказал Андерсон.       Понятное дело, что Сэйрю и Химари были настроены скептически. Совет никогда не примет их слова всерьёз, ведь кто станет верить каким-то там видениям и галлюцинациям? Тем более, что Сарен — Спектр, чьё слово имеет самый большой вес. Нужны реальные доказательства, железобетонные улики. Пока что они не имеют ни малейшего понятия, где такие можно найти.       — При всём уважении, Андерсон-сама, мы этим ничего не добьёмся, — возразила Химари. — Что мы им скажем? Что нам приснился страшный сон? У нас из материальных доказательств только показания одного рабочего. Совету этого будет мало.       — Видение пришло к вам обоим. Если бы оно пришло только к одному человеку, тогда его точно не станут воспринимать всерьёз. В вашем случае они должны проявить хоть какое-то беспокойство. Да и к тому же, неизвестно, какая конкретно информация хранилась в маяке. Утраченные технологии протеан? Чертежи какого-нибудь древнего оружия массового поражения? Что бы это ни было, теперь оно у Сарена, — Голос Андерсона звучал всё тревожнее и громче. — Но я знаю, как он действует, и что о нём думают по-настоящему. Он начал собственную войну против людей, против всего человечества! Нападение на Иден Прайм тому подтверждение. Он завладел секретами маяка и заключил союз с гетами. И он не остановится, пока не уничтожит последнего представителя человечества.       — Мы этого не допустим, — категорично заявил Сэйрю. Своим кивком Химари дала понять, что полностью поддерживает брата. — Придумаем, как его остановить.       — Я ценю ваше рвение, но даже с вашими способностями это будет не так просто, — предусмотрительно ответил Андерсон, помотав головой. — Он Спектр, и обладает полной свободой передвижения и действий. Если мы лишим его этих полномочий, остановить его будет гораздо проще. Вот почему надо, чтобы Совет нас поддержал. Я свяжусь с нашим послом на Цитадели, и вместе с ним мы постараемся добиться аудиенции у Совета. Будем надеяться, что они примут наши слова во внимание.       — Если есть хоть какие-то доказательства причастности Сарена к нападению, мы их найдём, — заверительным тоном сказала Химари. Вот в чём ей не откажешь — это в упорстве. Всегда идёт до конца, невзирая не препятствия.       — Я знаю, девочка. Знаю. Но сейчас мне нужно, чтобы вы отдохнули, как следует. Скажите Джокеру, чтобы летел на Цитадель. А пока вы свободны.       Сарен опасен. Наверняка захват заложников и попытка взорвать колонию с мирными жителями — не самое худшее, что он совершал за всю свою карьеру Спектра. Удивительно, как Совет спускал всё ему с рук. Как бы то ни было, близнецы понимали, что его нужно остановить, ведь если он сдружился с гетами, на людях он точно не остановится. Да и тот корабль совершенно не давал покоя. Органические компоненты внутри, ужасная душащая аура смерти и разрушения… Так ещё и в этих кошмарных видениях мелькал не раз… Скорее всего, это не единственный экземпляр. Есть ещё, не менее смертоносные.       А та женщина в маске демона, использовавшая Технику Дыхания… Она могла легко убить Сэйрю, когда ослепила его своим гаджетом, но почему-то этого не сделала. И по сравнению с тем количеством синтетических технологий, буквально засунутых в тело Сарена, она была в гораздо более первоначальном органическом виде, несмотря на наличие похожих у Сарена имплантатов для подавления воли в мозге. Может, есть какой-то способ избавить её от этого контроля? Наверняка она сможет поведать очень многое о Сарене… или хотя бы о том, как его остановить.       Но всё по порядку. Сначала нужно убедить Совет лишить Сарена статуса Спектра. А это будет непросто — Спектры почти не ограничены в свободе действий. Возможно, только удача поможет им.       — Сестра, подожди! — Сэйрю резко встал прямо на пути Химари, которая уже направлялась на мостик. Опешившая сестра чуть не врезалась в нос брата. — Прежде, чем мы полетим на Цитадель, мне нужно с тобой серьёзно поговорить.       Аура Сэйрю очень активно мерцает — он сильно нервничает. Только таким способом Химари могла прочитать эмоции своего брата с вечно каменным лицом. Да и сам по себе он очень хладнокровен, поэтому это должно быть что-то действительно серьёзное.       — Что-то случилось, братик? — Всем видом Химари показывала, что готова помочь своей крови. Да и не своей крови тоже. Она очень любила помогать, даже если вместо благодарности её ждали оскорбления или разбитый нос.       — Это… очень личное, — Сэйрю внешне был спокоен, но его аура бесилась так, словно он сейчас взорвётся. — Скажи, ты помнишь Лилу? Лилу Докинз?       — Это… вроде та девушка, с которой ты… ну… был близок, верно? — Химари прекрасно помнила ту девицу с Горизонта. Милая, весёлая и очень даже симпатичная барышня с длинными волосами вороного оттенка и яркими голубыми глазами. Сэйрю познакомился с ней, когда они с сестрой были в отпуске в прошлом году. Они хорошо относились друг к другу, и даже встречались… пока не разошлись. Сэйрю постоянно оправдывался тем, что он слишком беден на эмоции, чтобы превносить романтику в отношениях, которая ей была так нужна, и что так будет лучше. — А почему ты вдруг о ней вспомнил?       — Когда я очнулся, а ты была без сознания, Андерсон сказал, что ко мне пришло сообщение из больницы имени Бильрота на Цитадели. Лила… Она умерла.       — Ох… — Химари из-за своих эмпатических сверхспособностей не могла сдержать эмоции. — Братик… Мне так жаль…       — Ты не дослушала. Она умерла… — Сэйрю еле выдавливал из себя слова. - …во время родов.       — Что?! - была в большом шоке Химари. Она потихоньку стала догадываться, к чему всё идёт. — Ты… Ты хочешь сказать, что…       — Химари… Я сам ничего об этом не знаю. Я даже не знал о её беременности. У неё было слишком обильное кровотечение. Не смогли спасти. Ребёнок жив и здоров… Нам срочно нужно на Цитадель.       — Сэйрю, ты только не волнуйся, — Химари видела, в каком сейчас смятении находился её брат. Она и сама сейчас дико переживала и за него, и за ребёнка. Сэйрю провёл всю свою жизнь на службе человечеству, миру и справедливости, а солдат не учат быть примерными родителями. А ребёнок… Ему придётся расти без мамы, и неизвестно, сможет ли отец активно принимать участие в его воспитании, с его-то профессией… — Боже, я сама не могу поверить… В ближайшем будущем меня будут звать тётушкой Химари… Так, успокоились! Братик, за твоим ребёнком присматривает команда специалистов, всё будет хорошо. Главное — верить в лучшее. Мы скоро будем на Цитадели, и ты увидишься с… А это девочка или мальчик?       — Мальчик… У меня родился сын.       — Придумал что-нибудь насчёт имени?       — Я… Ещё нет. Когда будем на Цитадели, я что-нибудь придумаю. А потом… Я не знаю. Я не знаю, что мне дальше делать, Химари.       — Не паникуй, Сэйрю, я с тобой, — Она ободряюще положила ладонь ему на плечо. — Дядюшка Мэдока тоже наверняка поможет. Я ему позвоню и расскажу о ситуации, а потом мы решим, что делать дальше.       — Спасибо, сестра, — Он непринуждённо обнял её. Приятно было осознавать, что у тебя есть такие чувствующие родственники, которые всегда готовы помочь.       Сэйрю никогда не думал об отцовстве. Он солдат, посвятивший свою жизнь борьбе с врагами человечества. Ему некогда было думать о том, чтобы завести собственную семью. Лишь во время отпуска, когда не было этих вечно свистящих пуль, оглушительных взрывов и батарианцев, жаждущих тебя убить, он позволил себе поразмыслить над этим.       Лила была настоящим чудом. Вечно каменное лицо Сэйрю не напугало, и даже не оттолкнуло её. Даже та сильная неловкость во время их первого свидания лишь вызывала у неё улыбку. В те моменты она сильно напоминала Сэйрю его маму.       Чёрт побери, почему всё должно было повернуться именно так?! Почему она ничего не сказала?! Ведь всё было бы значительно проще, знай он об её положении! Он мог бы… хотя бы подготовиться к этому. Хоть немного поучиться быть отцом, но нет!       Ощущение, будто тебя столкнули на минное поле, при этом абсолютно не зная никаких ориентиров. Этот неожиданный удар в спину Сэйрю запомнит на всю жизнь, когда увидится с сыном.       — Я пойду к Джокеру, скажу, чтобы взял курс на Цитадель. Позже поговорим.       Она ободряюще кивнула и похлопала по плечу. Будучи всегда оптимисткой, она всегда верила в лучшее, и сейчас верит, что всё будет нормально, и что Сэйрю сможет стать хорошим папой. Ведь без этого оптимизма они с братом не зашли бы так далеко.       Как только Сэйрю ушёл, организм резко дал знать о своих потребностях — живот неприятно заурчал. И неудивительно — столько беготни и стрельбы по окутанной хаосом планете выжмут энергию у любого словно губка. Поэтому, недолго думая, Химари пошла в столовую.       Местная пища не шла ни в какое сравнение с пятизвёздочными ресторанами, но для Химари это не имело абсолютно никакого значения. На тренировках N7 её учили довольствоваться самым немногим, что у неё под рукой, будь это шоколадный батончик или дикая морковь. Если оно съедобно — ешь и не жалуйся, даже если это будут сырые черви или тараканы. Хочешь жить — умей вертеться.       К счастью, на корабле не было таких жестоких условий, и любой солдат мог насладиться нормальным армейским пайком, содержавшим в себе всё необходимое, которого хватало на целый день. Повар, работающий в столовой «Нормандии» — тот ещё брюзга, который недолюбливает всех, кроме капитана Андерсона и близнецов, но свою работу выполняет хорошо. По крайней мере, на еду никто ещё не жаловался.       — Эй, коммандер! — услышала она голос Аленко, который сидел за одним столиком с Дженкинсом и Уильямс. — Присоединяйтесь к нам!       Вся эта обстановка напомнила ей о школе N7, когда они вместе с Сэйрю обедали с Рюджуро и Кадзуки… Жалко, конечно, что не получилось снова собраться — работы всем хватает. Но рано отчаиваться — быть может, в будущем появится шанс?       — Коммандер, я… — неуверенно начала Уильямс, как только Химари села за столик. — Я так и не поблагодарила вас за своё спасение на Иден Прайм. Если бы не вы, меня бы эти железяки точно прибили!       — Не стоит благодарности, сержант, — скромно ответила Химари. — Просто вам повезло, что мы оказались в нужное время в нужном месте.       — Всё равно, мэм… Спасибо вам. Всем вам. Капитан Андерсон сказал, что я теперь в вашей команде. Как говорится, попала с корабля на бал…       — Расслабьтесь, сержант, — разрядил её волнение Аленко. — Вы среди своих всё-таки!       — Простите. Просто не каждый день обедаешь за одним столом с такой знаменитостью, — Она выразительно посмотрела на Химари. — Торфанский Ангел. Дважды кавалер Звезды Терры. Даже не представляю, что нужно сделать, чтобы заслужить одну такую.       — Награды и слава — это приятные бонусы, но не более. Да и прозвище не я выбирала.       — Не удивлюсь, если после этого задания вас начнут называть «Ангелом Иден Прайма», коммандер! — с усмешкой сказал Дженкинс.       — Капрал, не подкидывайте им идеи! Вдруг нас подслушивают? — в шутливой манере улыбнулась Уильямс.       — Виноват, мэм!       — Как-то мне на душе неспокойно из-за Сарена, — опустил глаза Кайден. — Сначала геты, теперь ещё и корабль этот странный… Совету не понравится, когда они узнают, что их один лучший агент предал их, а второй в коме. Если мы вообще сможем доказать причастность Сарена к нападению.       — Но у нас же есть куча свидетелей, верно? — с надеждой в голосе ответила Уильямс. — А если Найлус вовремя выйдет из комы, мы точно прищучим этого подонка!       — Простите, сержант, но Чаквас-сан сказала, что у Крайка-сана крайне тяжёлое состояние, — сказала Химари, закончив есть. — Неизвестно, сколько займёт его восстановление. У всех заложников были завязаны глаза, а это значит, что они не могли видеть Сарена. Поэтому реальных свидетелей у нас только двое — сам Крайк-сан и Пауэлл-сан. Первый не в том состоянии, чтобы давать показания. А второму вряд ли поверят, так как он простой рабочий. Поэтому нам нужны улики, реально стоящие доказательства причастности Сарена к нападению. Голозаписи, фотографии, хоть что-нибудь!       — Как-то сомнительно, что такой крутой агент вроде Сарена мог где-то оставить следы, — скептически настроился Дженкинс.       — Да будь он хоть трижды крутым — после таких выкрутасов исчезнуть без следа невозможно! — возразила Уильямс.       — Я согласна с Уильямс-сан, — сказала Химари. — Но в данный момент от нас ничего не зависит. Нам нужно дождаться заседания Совета, и мы посмотрим, что они скажут.       — Эй, коммандер! — Из динамика раздался голос Джокера. — Мы собираемся входить в Туманность Змея! Ну, вы знаете, там, где Цитадель. Хотите посмотреть, на что пошли деньги налогоплательщиков?       — Хорошо, Джокер, мы уже идём.       Убрав за собой и выйдя из столовой, команда направилась в кабину пилота, где уже стояли Сэйрю и Андерсон. Выполнив стандартные процедуры входа в ретранслятор, «Нормандия» прыгнула в него и прибыла в Туманность Змея. Огромное газово-пылевое облако наполнило космическую пустоту бледно-розоватым, молочным и сиреневатым оттенками. Сквозь пелену просвечивались мелкие огоньки, затем за словно на плёнке проявлялись корабли самых разных размеров — от гражданских судов до военных крейсеров Альянса и Турианской Иерархии.       И наконец, за многочисленными армадами находилось главное политическое, экономическое и культурное достояние Млечного Пути — Цитадель. Огромная космическая крепость. Дом для четырнадцати миллионов жителей Галактики.       — Ничего себе! — впечатлилась Уильямс, глядя на особенно большой корабль за окном вместе с Сэйрю. Пару раз ей приходилось бывать на Цитадели, но она ни разу не видела корабли таких размеров с вооружением целого флота. — Вы только посмотрите на эту громадину!       — Кажется, это «Путь предназначения», флагман флота Цитадели, — с умным видом сказал Кайден.       — Пф-ф, подумаешь! — побрюзжал слюной Джокер, закатив глаза. — Размер — это не главное.       — Чего так злишься, Джокер? — ухмыльнулся Дженкинс.       — А я и не злюсь! — отмахнулся тот. — Я просто говорю, что огневая мощь важнее.       — Да это настоящее чудовище! — продолжала поражаться кораблю Уильямс. — Готова поспорить, что его главная пушка может разнести щиты любого корабля Альянса!       — Ну, значит, хорошо, что он на нашей стороне, — с улыбкой сказала Химари.       — Цитадель-главная, говорит «Нормандия», — сказал в один из экранов Джокер. — Запрашиваем разрешения на посадку.       — Ожидайте, «Нормандия», — ответили из экранов. Через несколько секунд снова донёсся голос с нотками металла. — Посадка разрешена. Можете начинать заход. Переключаю вас на оператора Альянса.       — Вас понял, — с довольной улыбкой сказал пилот. Как хорошо, что у каждой расы, имеющей посольство на Цитадели, есть свой стыковочный док. Непонятно, как кому-то другому пришлось бы искать место, где приземлиться, не создав аварию. — Конец связи.       — «Нормандия», говорит диспетчерская Альянса, — раздался другой голос, уже похожий на человеческий. — Следуйте к доку Ч22.       — Принято.       Подлетев поближе, «Нормандии» открылся красивый вид на жилые районы Цитадели. Правда, эти видимые с космоса огромные светящиеся «рукава» создавали впечатление гигантской мухоловки, для которой даже самый крупный корабль в Галактике кажется мухой.       Для Химари и Сэйрю не впервой посещать Цитадель, но во время пребывания на ней они всегда находили что-нибудь новое. Каждую секунду могло произойти что-то интересное. А вот опасное или нет — это уже дело везения, как бросить кубик в какой-нибудь азартной игре. Этим славятся жилые районы — в Президиуме, сердце галактической политики, этих сюрпризов, как правило, меньше.       Войдя в герметичный барьер, корабль сразу сбросил скорость и пришвартовался к доку. Теперь можно было спокойно выходить.       — Я зайду к Удине и обговорю детали встречи с Советом, — обратился к своей команде Андерсон. — Он сказал, что все свои встречи Совет готовит за несколько дней, так что… боюсь, это будет надолго. Но зато у вас есть возможность прогуляться по Цитадели, заняться своими делами. Только прошу вас, без баловства. Джокер, тебя это тоже касается.       — А чего я-то сразу?! — невзгодовал он. Кайден, Эшли, Ричард и Химари пустили тихие смешки. Джокер, несмотря на своё болезненное состояние, часто попадал в нелепые и абсурдные ситуации, причём большую часть времени из собственной подачи, приправляя слишком серьёзную солдатскую жизнь на «Нормандии» отборным юмором, который был критически важен для команды. А иногда эти ситуации находили его сами. Главным недостатком было то, что вытаскивать его из них приходится именно его команде. — Я белый и пушистый, и вы это знаете, кэп!       — Знаю, потому и говорю. Все свободны.       — Подождите все! — внезапно заговорил Сэйрю, и все застыли на месте. Видимо, он всё же решил рассказать о своём положении. — У меня есть новость. Я… стал отцом.       Реакция командира и практически всех присутствующих не заставила себя долго ждать: Андерсон, Аленко и Дженкинс удивлённо выпучили глаза, а Джокер, в это время пивший воду, чуть не сплюнул всё на себя. Эшли, которая буквально только что попала в команду «Нормандии», лишь подняла брови.       — Чего?! — вскрикнул Джокер, судя по всему сломав себе пару рёбер.       — Ого, — сдержанее отреагировал капитан, хотя было видно, что он тоже был в шоке. — Даже не знаю, что сказать. Конечно, по тебе тяжело сказать, но что-то мне кажется, что отцовство на тебя свалилось внезапно. Я прав?       — Так точно.       — А кто родился? Мальчик или девочка? — поинтересовался Дженкинс.       — Мальчик. Я… Я ещё думаю над именем.       — Ладно, не переживай, — с оптимизмом в глазах сказал Андерсон. — Если что, мы поможем. У него мама есть?       — Лила. Вы её не знаете. Она даже не сказала мне, что беременна. Она… Она умерла при родах.       — Чёрт… Прими мои соболезнования, — Андерсон положил ладонь ему на плечо. — Если ты хочешь остаться с ним, я пойму. Если нет, то найди кого-нибудь, кто присмотрит за малышом. Дядя, например. Разберитесь с этим вдвоём, хорошо?       — Есть, — тихо ответила Химари.       — Дети — это большая ответственность, Сэйрю. Но я верю, что у тебя всё получится. Ты не трус, все это знают, — Андерсон повернулся к остальным. — Вольно.       — А говорят, что это я люблю находить приключения на свою жо… — чуть было не ляпнул лишнего Джокер, но Кайден вовремя его заткнул.       — Джокер! — беспечно-неодобряющим тоном протянул он.       — Ну ладно, ладно, признаю, перебор, — виновато развёл руками Джокер, после чего повернулся к уходящему Сэйрю. — Прости, Сэйрю, юмор у меня с утра не задался.       — Ничего, — с некой отрешенностью в голосе ответил Сэйрю. — Проехали.       Как только Сэйрю, Химари и Андерсон ушли из корабля, Кайден начал испепелять Джокера убийственным взглядом.       — Блин, ну ты как скажешь иногда, как в лужу сядешь, честное слово! — немного грубо выразился он.       — Да успокойся ты, я же извинился! — нахмурился Джокер. Кайден в небольшом аффекте угрожающе замахнулся на Джокера для подзатыльника, из-за чего тот рефлекторно закрылся руками… и тем самым сломал себе лопатки. — АЙ, МАТЬ ТВОЮ! Чёрт… Какого хрена, Кайден?!       — Будет тебе уроком, — уже спокойным, полушутливым тоном сказал Аленко. — Ладно, давай руку. Доктор Чаквас тебя осмотрит.       — Какую руку? У меня, кажись, лопатки треснули! — чуть слышно взвыл от боли Джокер, на что Кайден раздраженно вздохнул, самостоятельно поднял хрупкого пилота с кресла и медленным шагом повёл больного в медотсек к доктору Чаквас, поддерживая его своим телом. — АЙ! Легче!       — Да тихо ты, болтун, — тихо ругался на него Кайден, продолжая давать ему опираться на себя и отдаляясь от Эшли и Ричарда. — Не то сам будешь до доктора ковылять.       — Ладно, я тогда в бар, пропущу пару стаканчиков за павших… — с грустью в голосе и опущенным взглядом сказала Уильямс, после чего вызывающе нахмурилась, глядя на Дженкинса. — Салага, ты со мной?       — Я не салага! — включил из себя крутого Ричард. — Я могу выпить две рюмки ринкола, даже не ослепнув!       — Звизди больше, — редко усмехнулась Эшли. Хоть она и была знакома с Дженкинсом буквально недавно, она знает, что хватит лишь стопки крепчайшего кроганского ринкола, чтобы в глазах потемнело до пустоты. — Максимум, на что ты можешь рассчитывать — это на виноградный сок! Пошли, пока самое лучшее пойло не выглушили!

***

      Цитадель во многом отличалась от привычной для близнецов атмосферы — они привыкли к тому, что над головой у них настоящее небо и яркое солнце, а не их искусственная эмуляция в виде линии из облаков и люминесцентных материалов. Вместо натурального кислорода в лёгкие поступал фильтрованый воздух без пылевых примесей, который превратил любое чихание или кашель в табу. Если чихнёшь на Цитадели, могут и в карантин отправить.       Галактика никогда не спит, и Цитадель тому подтверждение: каждую секунду проворачивались какие-нибудь дела — легальные и не очень. Финансовые районы усеяны круглосуточными магазинами и филиалами, которые предлагали товары самых разных видов. Сердце галактической политики, именуемое Президиумом, вдохновляло своими видами, хоть и искусственными, и большая его часть напоминала близнецам о доме. Особенно они были удивлены увидеть сорта деревьев, привезённые из их родины. Башню Цитадели, где располагается Совет, им так и не посчастливилось посетить, но по рассказам работающих в ней чиновников, именно там, в середине зала, расположена вечно цветущая сакура, которая в Японии считается самым узнаваемым деревом. Завезённое всего несколько лет назад, оно произвело хорошее впечатление на Совет и выиграло тендер на главную декорацию Башни.       Мало кто из инопланетян знают о символизме этого чудесного дерева, ровно как и о культуре, из которой оно родом. Страна восходящего солнца — диковинка внутри диковинного человечества, недавно объявившегося на межгалактической арене. Несмотря на наличие подробной информации об отдельных человеческих культурах в экстранете, многие довольствуются лишь обидными стереотипами об уникальной причудливости японцев даже среди других человеческих народов, поэтому их не хотят воспринимать всерьёз.       Однако близнецам вполне под силу это изменить. Благодаря их подвигам, инопланетные культурологи стали медленно, но верно проявлять интерес к культуре их родины.

***

      Сэйрю и Химари вызвались сопровождать аэрокар скорой помощи, подряженный для перевозки Найлуса — оказалось, что его собираются везти в ту больницу, в которой родился сын Сэйрю. Капитан Андерсон и вся остальная наземная группа отправилась навестить посла Удину.       По дороге близнецы всячески следили за состоянием Найлуса. Химари, будучи добросердечной девушкой, старалась воодушевить пострадавшего Спектра, надеясь, что он всё ещё её слышит. Сэйрю с помощью своего дара мониторил состояние организма турианца…       Через несколько минут аэрокар всё же прибыл к месту назначения. Больница имени Бильрота — самое престижное медицинское учреждение во всём Млечном Пути, вобравшее в себя лучших специалистов, передовое оборудование и рекомендации от олигархов, проходивших лечение в этом заведении.       Было ожидаемо, что Найлуса повезут именно в эту больницу, ведь он Спектр, и один из лучших. А лучшим всегда достаётся лучшее… как правило.       Санитары выкатили Спектра из аэрокара на каталке, и бегом повели его в реанимационное отделение. А близнецы остались стоять на улице. Первое дело сделано, теперь второе. Именно здесь родился сын Сэйрю, и недавно состоявшемуся отцу предстояло впервые увидеть своё чадо.       — Будем надеяться, что его откачают, — устало сказала Химари, потирая свой лоб. Затем она обеспокоенно посмотрела на брата и его ауру, которая прямо бесится от паники. — Братик, как ты себя чувствуешь?       — Не буду врать — мне страшно. Часть меня хочет убежать без оглядки. Я… Я даже не знаю, готов ли я к этому…       — Сэйрю, посмотри на меня, — пыталась она ободрить его. — Ты справишься. Я рядом.       Сэйрю будто обречённо прикрыл глаза и глубоко вздохнул.       — Идём.       Войдя внутрь, близнецы подошли к стойке, за которой сидела молодая медсестра-азари.       — Здравствуйте, чем могу помочь? — вежливо спросила она, натянув улыбку на лицо.       — Здравствуйте, — медленно произнесла Химари. — У моего брата недавно родился сын… Можно его повидать?       — О, это замечательно! — с задором ответила медсестра. — Дети — это всегда прекрасно! Как ваша фамилия?       — Мацуда, — на автомате выпалил Сэйрю.       — Мацуда… Мацуда? — Аура медсестры внезапно поменяла цвет и завибрировала. Она начала волноваться. Неужели с ребёнком что-то не так? — Одну секундочку…       С этими словами она отошла куда-то за стойку, затем через несколько секунд вернулась. Волнение куда-то резко исчезло. Подозрительно…       — Ожидайте, сейчас к вам подойдёт главврач, — снова включила режим дружелюбия медсестра.       — Зачем? — Химари нахмурилась. — Что-то не так?       — Не волнуйтесь, он просто хочет встретить вас лично, — спокойно ответила она, после чего посмотрела куда-то в сторону и указала туда ладонью. — А вот и он.       — Химари! — услышали близнецы до боли знакомый голос. — Сэйрю!       Как оказалось, главврачом этой больницы стал Юширо. Если бы не голос, изменённое внутреннее строение организма и уже знакомая близнецам аура, они бы приняли его за кого-нибудь другого. Необходимость влиться в общество без риска быть раскрытым побудила его изменить свой облик, максимально приблизив его к нормальному человеческому: его волосы стали чёрными, зрачки круглыми, а кожа приобрела тёплый бежевый оттенок. Забавно — до поступления в N-школу они считали его художником, а не врачом, пока их дядя не расставил своими историями всё на свои места. Приятно видеть родное лицо так далеко от дома, и в такой… критический момент.       — Господин Юширо? — Мимолётное удивление сменилось небольшой улыбкой и объятиями от близнецов. Однако Юширо не давал себе слишком разгуляться, ведь он помнил о цене, которую пришлось заплатить ради рождения ребёнка. — Мы рады вас видеть!       — Взаимно, ребята, — скромным тоном произнёс в ответ Юширо. — Давненько не виделись. Мне сказали, что в мою больницу поступил самый настоящий Спектр в коматозном состоянии. Ваш дружок?       — Он сильно пострадал, господин Юширо, и ему нужна срочная помощь, — максимально лаконично рассказала ему Химари. - Его показания нам нужны для одного очень важного дела.       — Не волнуйтесь, мои ребята толковые, умеют творить чудеса… хоть и не всегда, — заверил их Юширо. После этого он сочувствующе посмотрел на Сэйрю. Парень нервничал, и его неровное сердцебиение, улавливаемое сверхъестественным слухом Юширо, это подтверждало. — Сэйрю, я в курсе твоей… ситуации. Мы сделали всё, что в наших силах, но кровотечение было слишком сильным. Прими мои соболезнования.       — Спасибо, господин Юширо, — уныло опустил взгляд Сэйрю, и затем снова посмотрел на Юширо. — Я хотел бы… увидеть своего сына. Если можно.       — Конечно, — кивнул тот. — Идём, я покажу дорогу в педиатрию.       Сэйрю и Химари послушно пошли за Юширо. По дороге попадались самые разнообразные контингенты врачей и пациентов — от рас Совета и людей до волусов, элкоров, кварианцев и даже ханаров. Каждый со своей уникальной болячкой.       — Господин Юширо… А как вы поняли, что это мой ребёнок? — спросил Сэйрю, нахмурившись.       — Сейчас сам увидишь, — не поворачиваясь в его сторону ответил Юширо. - Когда мне рассказали про этого малыша и даже показали его, я сразу понял, кто его отец.       Воспользовавшись лифтом, Юширо и близнецы оказались на этаже педиатрического отделения, где бегали, играли и резвились больные дети всех рас и возрастов. Правда, заприметив их, человеческие дети выпучили глаза от изумления, а некоторые даже обронили игрушки в ступоре.       И всё дело в том, что если для взрослых Сэйрю и Химари стали просто очень известными личностями, то для детей они стали неким подобием супергероев, несущих добро и спасающих мир, как в комиксах или мультфильмах. Так что такая реакция на своих кумиров была вполне ожидаемой для близнецов.       — Смотрите! — радостным голосом воскликнул один из мальчишек, показав пальцем на близнецов. — Это же «Самурай» и «Ангел Торфана»!       Дети с воодушевлением подбежали и взяли их в окружение, причём те, кто постарше, просто восхищённо смотрели на них, а младшие начали хватать их за ноги. Некоторые даже попытались схватиться за клинок Сэйрю.       — «Самурай», ты крутой! Покажи меч!       — «Ангел Торфана», а правда, что ты в одиночку победила целый взвод батарианских пиратов?       — Хочу себе такой же рисунок на лбу, чтобы быть таким же храбрым и сильным, как «Самурай»!       — Когда я вырасту, я хочу быть такой же красивой, как «Ангел Торфана»!       Химари тепло поприветствовала детей и мило улыбнулась им, а вот Сэйрю сильно растерялся и застыл на месте, так как он был абсолютно неопытен в общении с детьми.       — Так, маленькие авантюристы, не приставайте к ним! У взрослых есть свои дела! — чуть строгим тоном сказала одна из медсестёр, после чего стала «отлеплять» детей от Сэйрю и Химари. После этого они отошли на безопасное расстояние. — Извините, ради бога. Просто у меня закончились игры, в которые они могут играть… А они ребятишки резвые, даже если болеют, и не любят скучать.       — Да ничего страшного, — дружелюбно отмахнулась Химари. — Это же дети.       — Здравствуйте, мистер Ямамото, — Близнецы с интересом подняли брови, ведь до этого они не знали фамилию Юширо, называя его только по имени. Медсестра посмотрела на главврача, и затем и на Сэйрю, а точнее — на его лоб. Похоже, что это одна из акушерок, принимавших роды у Лилы. — Ого… А вы, скорее всего, отец того мальчика с родимым пятном… Поразительное сходство. Примите мои соболезнования — ваша жена не пережила роды…       — С ним ничего такого не происходило? — с нескрываемой ноткой любопытства и просыпающегося родительского беспокойства спросил Сэйрю.       — Нет… — заверяющим тоном ответила она. — Малыша покормили, поменяли подгузник, а потом он уснул. Давайте я вас провожу.       Медсестра провела троицу через несколько коридоров подальше от детской суеты, и через пару минут они оказались в родильном отделении для людей. За звуконепроницаемым стеклом стояло с десяток высокотехнологичных кроваток с разными функциями, в каждой из которых лежали совсем недавно появившиеся на свет младенцы, которые в силу разных причин требовали особого ухода. Большая их часть крепко спала, некоторых дежурные медсестры кормили молоком из бутылок, а другие изредка подёргивали то ручками, то ножками.       — Ну что, вы готовы? — спросила медсестра Сэйрю перед входом. Тот с еле скрываемой нервозностью вздохнул и будто обречённо кивнул. — Тогда ждите тут.       Она зашла в помещение, подошла к одной из кроваток посередине и аккуратно взяла младенца, завёрнутого в белое одеяло с цветочным узором. Маленькое и совершенно беззащитное существо мирно сопело в профессиональных руках медсестры, даже не подозревая о том, что его ждёт.       И вот, медсестра выходит с ребёнком на руках. Сильное волнение захлестнуло обоих близнецов. Химари заметила, как у Сэйрю дрожали руки. Такое ощущение, будто он сейчас плюхнется в обморок.       — Держите, — сказала медсестра шёпотом, и осторожно протянула малыша в еле дрожащие руки Сэйрю. — Не бойтесь, он крепко спит.       Ощущения, когда впервые берёшь собственного ребёнка на руки, не сравнимы ни с одной битвой, в которой побывал Сэйрю. Даже недавняя схватка с гетами на Иден Прайм не дарила ему столько эмоций в душе, как это.       Сразу же первое, что бросилось в глаза Сэйрю — родимое пятно на лбу. Такое же, как у него. Красное пламя. А через несколько секунд новорожденный приоткрыл глаза и встретился взглядами со своим отцом.       Голубые глаза матери. Яркие, будто светящиеся, словно земной океан. Они выглядели настолько неестественно красочными, что особо суеверные могли принять этого ребёнка за божественное чадо.       В этот момент среди кучи негативных мыслей о том, что будет дальше, в голове отца только одна из них осветила тьму и вселила надежду в его сердце.       «У меня есть сын…»       Внутри всё горело от переизбытка эмоций, а на лице — практически ни одной морщинки. Естественно, это очень сильно смутило медсестру — молодые папаши в таких случаях обычно либо хоть немного радуются или боятся, а тут лицо словно камень.       — Спасибо, дальше мы сами, — решил спровадить медсестру Юширо, дабы не вызывать неловкой ситуации. Та неуверенно поклонилась главврачу и ушла обратно к зону для детей и подростков.       — Ух ты… — Сейчас улыбка Химари напоминала новогоднюю гирлянду. У неё родился племянник, и она была несказанно рада этому событию. — Такой… кроха!       — Ты уже подумал над именем? — спросил Юширо, сложив руки на поясе.       Сэйрю вновь посмотрел на своего сына, который со всей детской невинностью глядел на папу своими яркими глазами. Чувствовалось какое-то странное умиротворение, будто он побывал на нескольких сеансах массажа одновременно. Словно какой-то гипноз…       — Рэйдзи, — почти шёпотом произнёс Сэйрю с проступавшими слезами на глазах. — Рэйдзи Мацуда. Мой сын…       Глядя на расчувствовавшегося брата, Химари добро улыбнулась и мягко похлопала его по спине, пока тот обнимал малыша. Были бы мама с отцом здесь, они бы очень обрадовались внуку.       В последнее время эмоции Сэйрю проявлялись всё чаще и интенсивнее, словно эмоциональный замок, нависший над ним с самого рождения начал потихоньку открываться. А когда он впервые взял сына на руки, он не сдержался и заплакал, как обычный человек, обняв сына. Рождение собственного ребёнка не может оставить ни одного человека равнодушным.       — Зайдёте ко мне, когда закончите тут, — сказал Юширо с явным нежеланием прерывать идиллию. — Последний верхний этаж, не пропустите.       С этими словами главврач ушёл из поля зрения близнецов в свой кабинет, оставив их наедине с Рэйдзи. Очарованная умилительным племянником, изредка испускавшего зевоту, Химари испытывала непреодолимое желание потискать его.       — Братик, а можно… — сделала небольшую паузу Химари, глядя то на Рэйдзи, то на плачущего Сэйрю. - Можно мне его подержать?       Сэйрю перевёл свой заплаканный взгляд на сестру, и со всей возможной осторожностью в Галактике вложил сына ей в руки, а сам отвернулся, дабы утереть слёзы.       Оказавшись в руках своей тёти, малыш Рэйдзи начал звонко смеяться, глядя на Химари, корчащую дурацкие рожицы. Ну как такое маленькое, милое существо можно не любить? А эти завораживающие, чистые и невинные глаза… Поистине умиротворяющее зрелище. Казалось, будто даже самое кровожадное существо в Галактике превратится в плюшевого мишку, стоит ему посмотреть в глаза этого чуда.       — Привет, Рэйдзи! — с милой улыбкой, добрым и спокойным голосом прошептала лепечащему малышу Химари. — Я твоя тётя, Химари! Какой ты хорошенький!       Она чуть защекотала Рэйдзи, и тот поёрзал в руках своей тёти, издавая урчащие и писклявые звуки. Более-менее пришедший в себя Сэйрю повернулся к ним, и глядя на то, как быстро Химари привязалась к своему племяннику, в его голову закрались смутные сомнения. Очевидно, что его сестра ладит с детьми гораздо лучше, чем он. Он хочет дать ему своему сыну всё, в чём он нуждается, но отцовство — это один из немногих навыков, который даётся ему хуже всех.       Однако Сэйрю всегда находит выход. Только это и немного удачи помогло ему остаться в живых в битве за Элизиум и спасти невинных. Если враг силён, он ищет слабые места. Если ему тяжело, он адаптируется. Если он чего-то не умеет, он учится.       Забота о ребёнке не будет исключением. Несмотря на свою неожиданность, Рэйдзи есть и будет самым близким ему человеком наравне с сестрой. Ради него он готов полезть в самое пекло, не спать ночами, лишь бы подарить ему хоть немного счастливого детства. Он сделает всё, лишь бы Рэйдзи было хорошо.       Решив, что сыну нужно больше времени проводить с отцом, Химари отдала Рэйдзи обратно в руки брата. Тот снова оглядел своего сына, затем легонько улыбнулся, и с печальным взглядом тихо сказал:       — Что бы не случилось… Я никогда не оставлю тебя одного. Обещаю.

***

      Дверь в кабинет Юширо напоминал портал в прошлое — стоило только войти внутрь, как ты словно попадаешь на несколько сотен лет назад: традиционный стиль мебели среди современных технологических устройств удивительно хорошо сочетались друг с другом, сообщая об утончённых вкусах владельца.       Посередине сбоку — небольшой столик с горшком и цветущим в нём деревом, именуемым рододендрон, который Юширо взрастил в виде бонсай, и за которым тщательно ухаживал. А рядом с ним улыбался фарфоровый манэки-неко красного цвета с поднятой правой лапкой. На шее у талисмана висел позолоченный медальон с высеченным на нём кандзи «命», что означает «жизнь».       В конце комнаты стоял классический рабочий стол из чёрного дерева (которое необычайно трудно достать на Цитадели), вечно заполненный какими-нибудь бумагами, а его ящики покрыты сусальным золотом. Юширо хоть и производил впечатление скромного врача, он любил пожить на широкую ногу. Если бы близнецы не знали секрет Юширо, они бы решили, что он взяточник, но если у тебя в запасе целая вечность, то за пару столетий вполне реально заработать на такую роскошь.       Юширо не признавал безвкусные и чересчур футуристичные законы моды, и потому одевался на манеры двух прошлых веков — белая строгая рубашка, прикрытая докторским халатом, чёрные брюки и туфли. Хотя такой типаж ему подходил больше, чем эта странная медицинская униформа.       Близнецы были удивлены узнать, что друг их семьи держал у себя в кабинете кошку, хотя закон запрещает животных на Цитадели, кроме рыбок и каких-нибудь мелких грызунов, типа хомячков. Чачамару, проявляя особый интерес к Химари, стала тереться об её ногу, а затем и вовсе запрыгнула к ней на колени, сладко мурлыча от поглаживаний. Видимо, даже демоническая кровь не изменили её повадки, хотя по интеллекту она явно превосходила остальных животных.       — Ну что же… — вздохнув, заговорил Юширо, глядевший на картину, расположенную на стене прямо позади его кресла. На ней была изображена красивая молодая девушка с длинными распущенными волосами вороного оттенка и большими нежными фиолетовыми глазами без зрачков. Химари заметила, как аура Юширо покрылась тёмно-синим цветом печали и тоски, стоило ему поднять глаза на этот портрет. — Ваш дядя всё-таки рассказал вам всё.       Он сел за свой стол, скрестив пальцы.       — Та медсестра назвала вас Ямамото, — блеснул проницательностью Сэйрю, который в этот момент нёс кроху Рэйдзи в слинге-шарфе с автоматической подачей бутылки с молоком. — Вы же и есть тот самый Ямамото? Художник-портретист двадцать первого века, написавший свыше тысячи портретов с этой женщиной?       — Верно, — скромно улыбнулся Юширо, но за его улыбкой скрывалась томная грусть. — До своего возвращения в медицину я искал способ… забыться. И почтить память тех, кого я потерял ещё очень-очень давно. С того момента прошло уже почти триста лет, а я до сих пор не могу забыть её.       — Триста лет?— Химари выпучила глаза от удивления, и её настигло неуёмное любопытство. — Сколько же вам лет, если не секрет, господин Юширо?       Какая знакомая фраза… Вдруг в голове что-то щёлкнуло. Снова воспоминания…       — ДВЕ СОТНИ ЛЕТ?! — врезался молодой и причиняющий боль голос прошлого. — Даже за долгие две сотни лет вы сумели превратить в демона одного лишь Юширо?! Сколько же вам сейчас тогда, леди Та-       — Да как у тебя язык повернулся спрашивать такое у дамы, ничтожество?! — Он отчётливо помнит этот удар. Действительно, задавать вопросы про возраст у женщин, причём так внаглую — верх свинства. И особенно у такой женщины, как…       — Юширо! — Строгий, но такой приятный голос прошёлся по всему телу словно электрический разряд. — Ещё раз ударишь его — будешь наказан!       — Господин Юширо! — слышал он сквозь пелену звона в ушах взволнованный голос Химари. Через пару секунд его разум вернулся в реальность, и он, растерянно хлопая глазами, посмотрел на близнецов. — Господин Юширо, с вами всё в порядке? Вы отключились на пару секунд.       — Простите, — спокойно сказал Юширо, потирая ладонью лоб. — Мои демонические клетки обладают феноменальной памятью. Поэтому когда я предаюсь воспоминаниям, я иногда впадаю в некое подобие транса. Отвечая на твой вопрос… Я уже давно не слежу за своим возрастом. Однако могу точно сказать, что мне больше трёхста пятидесяти лет. Я ещё с тех времён, когда человечество даже не задумывалось о космических путешествиях. Ещё когда демоны ходили по всей Японии…       — А азари и кроганы в курсе, что у них появился конкурент по долголетию? — в шутку спросила Химари, пытаясь немного разрядить обстановку. Оценив это, Юширо пустил лёгкий смешок, но затем снова сделал серьёзную мину на лице.       — Нет, существование демонов нужно держать в тайне, даже сейчас. Иначе обязательно найдутся какие-нибудь властолюбы, которые захотят забрать эту силу себе. Ни из какого-либо оружия, кроме ничиринового, которое есть у Сэйрю, демона не убить, даже если от него останутся только ошмётки — регенерация превосходит любое живое существо в Галактике. Представляете, что будет, если этим завладеет какой-нибудь деспотичный тиран или жестокий преступник? Плохо будет всем.       — Вроде Музана Кибуцуджи? — Химари вспомнила это имя из дневника своего предка. И судя по описанию, этот Музан, которого считали прародителем демонов, ничуть не лучше Сарена. А может даже хуже. Но стоило ей произнести это имя вслух, как аура Юширо стала покрываться бордовыми трещинами — знаком скрываемой ярости.       — Музан… — будто сплёвывая процедил Юширо. Но затем он удивительно быстро успокоился и сделал глубокий вдох. — В нём собралось всё самое худшее, что есть в людях: садизм, жадность, эгоизм, беспощадность… Как бы мне ни было печально это осознавать, он был отражением самых глубин человеческих душ. А его демоническая сущность лишь усилила эти черты. Но знаете, в чём главный закон подлости? Все его злодеяния, все эти ужасы, которые он совершил, в конце-концов, привели к этому сегодняшнему дню. Без крови Музана я бы умер от туберкулёза. Ваша семья никогда бы не стала хранителями Дыхания солнца, потому что в нём не было бы надобности. И тогда вы бы не были теми людьми, которыми вы являетесь сейчас. Чёрт, я ведь даже ненавидеть его больше не могу, потому что он причина того, что я — это я. Причина, по которой я сейчас здесь, а не в могиле. Даже в судьбе вашей семьи он сыграл наибольшую роль. А Танджиро лишь позаботился о том, чтобы вы всегда помнили о том, какое наследие она несёт в себе из-за него.       Близнецы переглянулись, пытаясь осмыслить сказанное. И признались самим себе, что Юширо прав — весь парадокс зла заключается в том, что оно предопределяет судьбы остальных не только в плохую, но и в хорошую сторону. Абсолютного зла, как и добра, не существует, ведь злыдни могут не осознавать, что своими злодеяниями заставили кого-то или что-то стать лучше, а добряки — что в попытках сделать мир лучше случайно сделали только хуже. Закон кармы всегда нейтрален и неумолим: можно хоть топиться в крови невинных людей, хоть приносить им счастье и дарить заботу двадцать четыре часа в сутки, последствия будут самые разные, и не всегда те, которые ты ожидаешь.       В такой ситуации самое главное — просто жить и перестать волноваться о том, что человеку не в силах контролировать. Судьба склонна меняться. В хорошую или плохую сторону, решают лишь два фактора — сам человек и случай.       — Мы помним, господин Юширо, — серьёзным голосом сказал Сэйрю. Юширо казалось, что в его глазах горели два солнца. — И будем помнить.       — Это хорошо, — каким-то грустным тоном ответил Юширо, легко улыбнувшись. — Что-то я слишком разболтался. Я хотел с вами поговорить о другом. Я слышал, что вы только что с Иден Прайма, где только что были геты… Это правда?       — Да, — недолго думая сказала Химари, понимая, что ей может влететь за разглашение конфиденциальной информации. — Триста лет они не появлялись за пределами Вуали Персея, как вдруг они атакуют человеческую колонию. Убили много колонистов, чуть не взорвали космопорт… Их вёл турианец-Спектр, Сарен Артериус. Ещё и этот корабль странный…       — Корабль? — Он с нескрываемым любопытством поднял брови. — Какой корабль?       — Никогда в жизни подобного не видела. Он был в разы больше любого известного корабля, и своей формой был похож на гигантского металлического кальмара. Обшивка тёмно-синего цвета, почти что чёрная, и светилась синим цветом. Из вооружения у него был смертоносный красный луч, который крушил ближайшие здания и оборонительные сооружения, словно они были сделаны из дерева. Но самое странное — у него была аура, как у живого существа. Чёрная и тяжёлая, как у истинного зла. А когда мы подошли к нему на минимальное расстояние, он издал очень громкий и невыносимый звук. Будто визги тысячи демонов пробирались в мозг… — Тут она осознала, что могла ляпнуть грубость, так как Юширо — демон. - Ой, простите, если я вас обидела!       — Ничего страшного, — Юширо в раздумьях потёр подбородок. — Но турианец-Спектр… Органик сотрудничает с гетами? А что Совет думает по этому поводу?       — Этого мы и хотим узнать, — ответил Сэйрю. — Я сам лично видел, как Сарен вёл армию гетов в космопорт за протеанским маяком. Сарен презирает людей, но чтобы его остановить, нам нужна помощь Совета. А для этого нам необходимо собрать доказательства причастности Сарена к нападению. Но кроме показаний одного рабочего, весомых доказательств у нас нет, а тот другой Спектр, Найлус Крайк, который был вместе с нами на Иден Прайм, не в том состоянии, чтобы свидетельствовать против него.       — Ясно… Если вам нужна будет хоть какая-то помощь, обращайтесь. У меня, как у главврача лучшей больницы Цитадели, есть хорошие связи в верхах, так что помогу, чем смогу.       — Спасибо вам, господин Юширо, — улыбнулась Химари, кладя Чачамару на рабочий стол Юширо, и встала с кресла вместе с Сэйрю. — Было приятно с вами увидеться. И… Насчёт вашего секрета… Танджиро верил, что вы единственный демон с добрым сердцем, у которого есть все шансы изменить мир к лучшему и использовать свою силу во благо. И честно говоря, я тоже верю в это.       — Благодарю за тёплые слова, но такую силу лучше вообще не использовать, — покачал головой Юширо, провожая близнецов. - Меньше шансов, что её украдут. Но всё равно спасибо.       — До свидания!       — Эй, погодите! — неожиданно подорвался с места Юширо. — Химари, можно мне поговорить с Сэйрю? Это ненадолго.       — Э-э-э… — неуверенно протянула Химари, глядя на брата, который тоже был в замешательстве. — Ну ладно… Я буду за дверью.       Подождав, пока Химари не покинет кабинет, Юширо подошёл чуть ближе к Сэйрю и Рэйдзи.       — Насчёт его матери… — Его сочувствующий взгляд был сосредоточен на Рэйдзи, который невинно хлопал глазами, глядя на папу. — Есть проблема. Кроме тебя, я отправил сообщение её родителям в недавно основанной колонии на Часке в Коричневом Море, но так и не получил ответа. Наверное, там просто не успели нормально наладить связь, но… Мне кажется, что-то не так. Я знаю, что ты занят, но если ты всё-таки будешь пролетать мимо, ты посмотришь?       — Если будет время, я посмотрю. Но сейчас мне нужно позаботиться о Рэйдзи…       — Конечно. Позвони дяде, он тебе поможет. И не стесняйся мне звонить, если нужна помощь или совет. В ближайшее время я сброшу тебе на почту свидетельство о рождении Рэйдзю. Всё, не буду больше тебя… вас задерживать.       — До свидания, господин Юширо.

***

      После похода в больницу, Сэйрю начал чувствовать себя словно белка в колесе. Ведь ему столько всего предстояло сделать: накупить детских принадлежностей для сына, научиться хотя бы основам воспитания, чтобы не сломать ему жизнь, переделать одну из комнат его просторной квартиры в детскую… Ну и так, по мелочи — остановить Сарена. К счастью, на Цитадели полно магазинов для детей, все обучающие курсы для молодых родителей есть в экстранете, а о планировке комнаты можно договориться с любой строительной компанией. А вот с последним пунктом в списке точно возникнут сложности…       Химари решила остаться у Сэйрю дома, дабы помочь ему присмотреть за Рэйдзи, пока сам он бегает по магазинам по всему Рыночному кварталу в поисках молока и подгузников словно ужаленный, так как его преследуют папарацци. Откуда они так быстро узнали? Наверное, кто-то в больнице сидит у них на зарплате…       Важно лишь то, что Сэйрю удалось справиться с этим трудным заданием, избежать встречи с назойливыми фотографами и журналистами, и набить свои пакеты нужными принадлежностями. И даже прикупить пару игрушек для Рэйдзи. Наверняка они ему понравятся.       А вот вернуться обратно без приключений не получилось: по дороге он стал свидетелем того, как небольшая банда вооружённых головорезов из двух людей, турианцев и крогана окружила одинокую раненую кварианку. Фиолетовая кровь так и сочилась из её правого бока. Рана не смертельная, но у кварианцев из-за трёхсотлетнего нахождения в стерильной атмосфере кораблей крайне ослаблен иммунитет, поэтому для них умереть от инфекций и микробов в нефильтрованном воздухе значительно проще, чем любой другой расе. Куда вообще смотрит СБЦ?       Сэйрю терпеть не мог, когда обижают тех, кто не может дать сдачи. Поэтому он положил пакеты на землю и подошёл к толпе, готовясь набить кому-нибудь морду.       — Ну вот тебе и конец, крыса в костюме! — Кроган, который, по всей видимости, был их предводителем, садистски засмеялся, направляя на неё дробовик. — Ты присоединишься к своему дружку!       — Оставьте её, — услышали они позади себя голос, от устрашимости которого даже кроган дёрнулся.       — Ох, чёрт! — Один из наёмников-людей, видимо, узнал Сэйрю, из-за чего испугался настолько, что обронил оружие. — Это «Самурай»! Я валю отсюда!       Наёмники переглянулись между собой — репутация Сэйрю давала о себе знать. Они были в курсе, что даже без оружия этот человек смертельно опасен. Некоторые из них трусливо засуетились, не спеша направить на него свои винтовки.       — Дёрнешься с места — получишь не кредиты, а пулю в лоб от меня, — пригрозил ему кроган, после чего повернулся обратно к Сэйрю. Его запах внушал крогану настоящий страх. Но судя по всему, у кроганов не принято отступать, даже с кричащим инстинктом самосохранения. — Ты ещё что за клоун?       — Твой соратник дал тебе подсказку, — продолжал угрожающе смотреть на него Сэйрю. Его голос был ровным, но предупредительная интонация прошлась по этим убийцам неприятным холодом. — Ещё раз повторяю: оставьте её в покое и проваливайте отсюда.       По лицу нельзя было сказать, но по распахнутым светящимся глазам Сэйрю видел, как сквозь маску испуг кварианки сменился на удивление.       — А то что? Защекочешь меня своей зубочисткой? — внезапно расхрабрился кроган, указывая на его меч и не имея ни малейшего представления о том, кто им орудует.       — Чтобы преподать тебе урок, мне моя, как ты выразился, «зубочистка» не понадобится.       Сэйрю был уверен в своей победе, и не без причины — во время Скиллианского блица ему приходилось драться с целыми взводами наёмников-кроганов, действовавших по указке пиратских командиров. Благодаря своему зрению, он вмиг вычислял их слабые места и наизусть выучил их анатомию. Даже толстая шкура, прикрытая бронёй, регенерация и дублированные органы не помогают этим ящерам против его приёмов — он может запросто вырубить или даже свернуть им шеи за пару секунд голыми руками. Данный кроган исключением не будет. Он даже не понимал, что его ждёт…       — Ха-ха-ха! — разразился смехом тот, явно не восприняв эти угрозы всерьёз. — Ты мне нравишься, человек! Обязательно добавлю твою черепушку в свою коллекцию трофеев, как только вырву тебе хребет! — Наёмники уже приготовились стрелять, но гордость крогана не заставила себя долго ждать. Ему же хуже. — Отставить! Я сам его порву.       Кроган уже представил, как будет его расчленять, но стоило ему только потянуться к Сэйрю, как тот с невообразимой скоростью схватил его за пальцы, и одним резким движением сломал их, заставив того закричать, а наёмников и кварианку — уронить челюсти на пол.       Кроган упал на одно колено, продолжая кричать и стонать от боли. Можно было только представить, насколько унизительно это выглядит — какой-то жалкий человечишка вот-так просто берёт и ломает тебе пальцы, как палочки. Он даже не мог пошевелиться.       Через секунду Сэйрю поднял голову крогана выше, схватившись за лобовой щиток другой рукой, после чего нанёс ему настолько мощный удар коленом в горло, что огромный ящер сразу затих и рухнул на землю, будто скошенный. Наёмники стояли в шоке, их тела охватил дикий ужас и осознание того, что они выбрали совершенно не ту профессию.       Эта аура…       Перед ними был уже не человек. Перед ними был настоящий монстр, способный разорвать их на части.       — Твою же мать… — испуганно процедил один из турианцев. Его голос даже охрип от страха. И все они, как один, бросили оружие на землю и кинулись наутёк подальше от Сэйрю и кварианки, бросая своего поверженного предводителя. — ВАЛИМ ОТСЮДА!       Как только уроды разбежались, Сэйрю подхватил раненую кварианку, давая ей опереться на него.       — Пойдёмте, — Сэйрю решил увести её подальше отсюда, так как сюда в любой момент может нагрянуть СБЦ, а у кварианцев репутация и так не самая лучшая из-за того, что они — создатели гетов. Судя по её остолбеневшей позе, изредка подергиваемой из-за болевых ощущений, она до сих пор находилась под впечатлением от всего, что только что произошло у неё на глазах. — Я отведу вас в клинику, пока к вам в рану не залетела инфекция.       — Вы… Вы… Кила… — Кварианка не могла связать и слова. Судя по молодому голосу, она относительно недавно переступила порог совершеннолетия. Видимо, она тут на Паломничестве. Это обычай, по которому любой кварианец, ставший взрослым, покидает Мигрирующий флот в поисках чего-нибудь достаточно ценного для его народа. Такой ритуал не лишён смысла, так как помогает пополнять запасы полезных ресурсов для Мигрирующего флота — дома из кораблей для буквально нескольких миллионов кварианцев, оставшихся в живых после эвакуации с их родной планеты Ранноха в результате кровопролитной войны с гетами, именуемой как Утренняя война. Сложно представить, насколько это тяжело и мучительно — быть изгнанным из собственного дома своими же созданиями, не имея возможности вернуться. — Как вы… это сделали? Зачем вы мне помогаете?       — Советую вам повременить с вопросами, если вы не хотите обесценить мои старания и умереть от инфекции.       Сэйрю и кварианке повезло вдвойне: ближайшая клиника не только находилась в двух шагах отсюда, но и бесплатно лечила пациентов всех рас, включая кварианцев. Заведовала этим учреждением доктор Хлоя Мишель.       — Здравствуйте, меня зовут доктор Хлоя Мишель, чем я… — начала она проговаривать шаблонную фразу, но стоило Сэйрю ввалиться в клинику с раненой кварианкой, Мишель на секунду замерла от неожиданности, но быстро сообразила, что к чему. — Так, кладите её на кушетку, а я подготовлю антибиотики!       Кварианка болезненно простонала, пока Сэйрю проковылял с ней до кушетки. Костюм закрыл брешь настолько, насколько это возможно, но кровь всё равно чуть-чуть выливалась наружу. Инфекции, судя по всему, уже не избежать. К этому времени уже подошла доктор Мишель с подготовленным шприцем с прозрачным дезинфицирующим веществом и вколола ей лекарство.       — Ну всё, теперь смерть от инфекции вам не грозит, хотя жар и озноб всё равно могут появиться, — обнадёживающе сказала Хлоя. — Осталось только заштопать и герметизировать костюм, но я думаю, что вы с этим сами справитесь. Лучше вам полежать тут какое-то время под наблюдением. Если симптомы лихорадки не проявятся, я вас выпишу.       — Спасибо, доктор, — искренне сказала кварианка, затем посмотрела на Сэйрю, которого она запачкала своей кровью. — И вам тоже. Если бы не вы, был бы мне конец.       — Не за что, — лаконично и скромно ответил Сэйрю, еле улыбнувшись.       — Если вам что-то будет нужно, только скажите, — сказала ему Хлоя. — Но лучше не задерживайтесь надолго — ей нужна стерильная атмосфера для восстановления.       — Хорошо, доктор, — кивнул Сэйрю, после чего доктор Мишель ушла обратно к себе на ресепшен, ожидая новых пациентов.       — Зачем вы мне помогли? — Кварианка явно не привыкла, чтобы ей помогал кто-то не из её народа. На кварианцев после их изгнания из родного мира всегда смотрели свысока, принимая их не больше, чем за воров и мусорщиков. Но не Сэйрю. Напротив, такое несправедливое отношение его бесило до жути. — Я же вам никто. Я просто кварианка, которых тут не жалуют.       — А вам было бы предпочтительней, чтобы я прошёл мимо? — ответил вопросом на вопрос Сэйрю, на что кварианка опустила взгляд. — Я помог вам, потому что это правильно. Я никогда не отворачиваюсь от тех, кому нужна помощь, и неважно, какой они расы.       — Тот кроган назвал вас Саму… — пыталась выговорить кварианка. Сразу видно, что она только лишь слышала о нём. Впрочем, как и большая часть кварианцев. Они и о людях мало чего знают, какие ещё самураи? — Саму’Раем. То, как вы его… Я никогда такого не видела. И если я кому-нибудь расскажу, мне не поверят… Как вы это сделали?       — Если наизусть знать все их слабые места, можно и не такое сделать. Этот кроган был чересчур заносчив, за что и поплатился. А «Самурай» — это всего лишь прозвище, которое мне дали люди. Моё настоящее имя Сэйрю. Сэйрю Мацуда. А вас?       — Тали. Тали’Зора нар Райя. Я должна признать, что никогда раньше не встречала таких, как вы, — Она сделала небольшую паузу и продолжила. — Я безмерно благодарна вам за своё спасение. Даже не знаю, как я могу вас отблагодарить…       — Не надо меня благодарить, — продолжал скромничать Сэйрю. Тали уже в который раз призналась себе, что этот человек её всерьёз заинтересовал. — Я сделал то, что должен был. Извините, но мне пора. Поправляйтесь. И удачи вам в вашем Паломничестве.       И снова он её поразил. Он знает о Паломничестве? Ни разу за всё своё странствие по Млечному Пути Тали не встречала тех, кто хоть как-то проявлял знания культуры её народа. Смотря ему вслед, Тали казалось, будто лампы на его фоне светили ярче, чем обычно.       Будучи ещё ребёнком, когда человечество только-только заявило о себе в Галактике, из историй кварианцев на Флотилии, окончивших Паломничество, она узнала, что люди настолько индивидуальны в своей внешности и характере, что каждый человек — это сплошная загадка, разгадать которую — крайне трудное дело.       Уже почти во взрослом возрасте, готовясь к Паломничеству, ей довелось послушать рассказы одного из старших кварианцев, как на человеческую колонию Элизиум, где он проходил Паломничество, напали пираты, и его спас очень молодой и таинственный воин-человек с глазами гранатового оттенка и очень необычным рисунком на лице, который бился словно шанха’лан, а его странной формы меч изрыгал настоящий огонь, от которого броня и щиты пиратов плавились прямо на глазах.       Естественно, ему никто не поверил — все списали это на лихорадочный бред из-за инфекции после ранения. В том числе и Тали. Человек с огненным клинком? Звучит по-настоящему безумно. Но когда количество подобных рассказов о нём от других прошедших Паломничество кварианцев перевалило за несколько сотен, те стали потихоньку верить в мистические способности этого человека.       После Торфанской зачистки пошли слухи и о его сестре. Об изумительном лидерстве, обаянии, силе воли и стратегическом уме «Торфанского Ангела» кварианцы слагали целые легенды. Её красота могла сравниться даже с самыми видными азарийскими моделями, а необъяснимый дар убеждения и чарующий голос могли пробиться сквозь самое толстокожее существо. Её боевые навыки заслуживали отдельного внимания — она с лёгкостью могла выжить даже в самых жестоких условиях и побороть любого врага, даже того, кто в разы превосходит её по силе или даже размерам. Но для неё необычайный и гибкий ум был самым главным и самым смертоносным оружием, какие только видела Галактика.       Скептики пытались найти научное объяснение способностям близнецов, приплетая какие-то особые генетические модификации, имплантаты или снаряжение.       Суеверы же думают, что они благословлены высшей сущностью, обитающей в звезде Солнце для защиты мира и справедливости во всём Млечном Пути. Они даже придумали для них свои прозвища: для воина — «Тарис», что с хельского означает «Лучезарный Дух», а для «Торфанского Ангела» — «Мирала», что означает «Вестница Света». Даже её друг, Кина, который вместе с ней проходил Паломничество, и которого она потеряла из-за тех убийц, был среди тех, кто верил в их силу.       Во время своего Паломничества, Тали не раз слышала об этих близнецах в новостях. Поначалу она думала, что Альянс слишком сильно преувеличивает их способности и заслуги, просто чтобы выглядеть в более выгодном свете для других рас, а её слишком впечатлительные сородичи, включая Кину, поверили в эти сказки, и этим просто дурят голову другим.       Но глядя на своего уходящего спасителя и видя сходства из этих рассказов, в ней закрались сомнения. Рядом с этим человеком ты чувствуешь себя так, будто находишься в самом безопасном месте в Галактике. Рисунок с красным пламенем на лбу и необычного вида серьги придавали ему загадочности и сильно выделяли его на фоне других людей, пробуждая в Тали любопытство и ощущение того, что в этих вещах скрыта богатая история. Его гранатовые глаза горели, словно два красных светила, изображённые на его серьгах.       Неужели это действительно он? Тот самый «Тарис» из легенд?

***

      Пока Сэйрю занимался спасением кварианки, Химари в это время делала всё возможное, чтобы успокоить малыша Рэйдзи. Судя по запаху, ему пора менять подгузник, а его отец так и не вернулся из магазина. Младенец продолжал плакать, пока его тётя корчила рожицы и напевала песенки, которые сама слышала от мамы, одновременно морщась от неприятного запаха. От навеянных воспоминаний стало грустно, а Рэйдзи разрыдался ещё сильнее. Соседи теперь их точно возненавидят.       — Чш-ш-ш-ш… — тихо шикнула Химари, покачивая его. Ребёнок немного затих. — Тише… тише… Сейчас твой папа вернётся и подарит тебе игрушки, если будешь хорошо себя вести! Правда, что-то он задерживается…       Стоило ей это сказать, как она услышала звук открытия двери и шелест пакетов. Это точно Сэйрю.       — О, братик, наконец-то! — обрадовалась Химари, встретив брата с плачущим Рэйдзи на руках. Заметив кровь, её выражение лица резко изменилось, но она не была из тех, кого легко напугать. К тому же она почти сразу заметила, что кровь не его. Слишком тёмная. Фиолетовая… Кварианская. — Я смотрю, ты даже в магазин сходить без приключений не можешь.       — Прости за задержку, сестра. На обратном пути какие-то наёмники напали на одинокую кварианку, пришлось вмешаться и помочь ей дойти до клиники, — сказал он, вынув из пакетов всё купленное.       — Она в порядке?       — Да, ей повезло, что клиника была рядом, — ответил он, раскрыв пачку подгузников. - Иначе если не наёмники, то инфекция точно бы её убила. Я пойду приму душ, смою кровь. А ты пока начинай.       — Эй, я же ничего не знаю о том, как менять подгузники! — предупреждающе воскликнула Химари.       — Я тоже. Но я не собираюсь менять подгузник Рэйдзи, будучи сам в крови. Поэтому я подойду потом. Я не думаю, что это слишком сложно.       Химари гневно и обречённо зарычала, после чего положила до сих пор плачущего Рэйдзи на стол, перед этим постелив под ним небольшое полотенце, пока Сэйрю полоскался в ванной. После этого она положила подгузники рядом с ним и начала искать в экстранете на своём омни-инструменте хоть какие-то советы по уходу за малышами. И всё это под капризный плач Рэйдзи, который с каждой секундой всё больше и больше действовал на нервы. К счастью, игрушки, которые купил Сэйрю, очень даже неплохо помогали успокаивать его. К этому моменту из ванной вышел полностью чистый Сэйрю, уже без этих фиолетовых пятен на одежде и руках.       Теперь наступает самый весёлый момент — процесс одевания подгузников. Ни Сэйрю, ни Химари не имели ни малейшего понятия, как это делать, поэтому пришлось искать инструкцию в экстранете. Следующие десять минут для них превратились в сущий кошмар…

ЧЕРЕЗ 10 МИНУТ

      — Нет, не так! — Железное терпение Химари кончалось с каждой секундой. Это уже четырнадцатый раз, когда они пытаются правильно надеть подгузник на Рэйдзи. Никогда раньше она не была так близка к нервному срыву. Даже у лучших бывают… затупы. — Этот конец туда, а не сюда! Ну вот, опять придётся делать всё заново!       — Куда «туда»? — Казалось бы, Сэйрю никогда не показывает злость или усталость, но это особый случай. Сейчас от обычного человека, из-за выгорания ненавидящего всё вокруг, он ничем не отличался. — Я делал всё, как ты диктовала! Это ты опять перепутала порядок!       — Так, Сэйрю! — Химари чуть не сорвалась на брата, но сумела сдержаться, понимая, что они сейчас переругаются из-за пустяков. — Давай успокоимся, мы оба устали. Пробуем последний раз. Не получится — вызовем няню. Идёт?       Сэйрю молча кивнул и предпринял пятнадцатую попытку поменять подгузник, следуя указаниям Химари, читавшей инструкцию из экстранета на своём омни-инструменте. Не спеша, шаг за шагом, Сэйрю совершал плавные движения руками, соединяя концы подгузника между собой под диктовку сестры. С горем-пополам у них получилось совершить задуманное. С облегчением вздохнув, Химари устало плюхнулась лицом на диван, а Сэйрю утомлёнными глазами глядел на своего сына, теперь уже радостно гогочущего с чистым подгузником.       — Боже, и года не прошло… — промычала она. Жаль, что за эти мытарства не дают никаких медалей. — На Торфане на пиратов охотиться было легче, чем поменять подгузник! Может, реально няню наймём, а, братик?       — Зачем нам няня, если у нас есть дядя? — очень медленно проговорил он, плюхаясь задним местом на диван напротив Химари.       — Дядя Мэдока приедет только завтра… Нам ведь ещё через пару дней с Советом встречаться… А я уже чувствую себя так, будто с края Галактики вернулась…       — А я — будто снова против сотни солдат подрался с кулаками…       Только близнецы предприняли попытку отдохнуть от десятиминутных мытарств, как вдруг, будто назло, кто-то позвонил в дверь.       — Да ну что ж такое-то?! — Химари чувствовала, как её мозг уже кипит от постоянного напряжения. Она с большой неохотой и недовольным мычанием отлипла от дивана и, поправив свою причёску, пошла открывать дверь. — Кого там принесло?       Она лениво подошла к двери и посмотрела в экран, чтобы посмотреть, кто названивает им в дверь. Наверняка какой-нибудь сосед, пришедший пожаловаться на шум…       Но стоило ей включить экран, как её усталость вмиг исчезла и сменилась шоком и радостью. Вот уж кого, а этих двоих она точно не ожидала увидеть снова спустя столько времени…       — Рюджуро! — улыбнулась во все тридцать два зуба Химари, обнимая своих старых друзей с N-школы. Они успели измениться за это время: волосы обоих стали длиннее, и теперь они были завязаны в небольшой хвост. Если Рюджуро никак не изменился в ауре, оставшись таким же жизнерадостным энтузиастом, то у Кадзуки, которая смогла оправиться от своего прошлого, появился блеск в глазах, а на лице была красивая улыбка. Терапия Химари подействовала на ура. — Кадзуки! Боже, сколько лет?!       — Давненько! — улыбнулся в ответ Ренгоку, вместе с Кочо принимая приглашение войти. В руках у Рюджуро было два больших пакета с непонятным содержимым. — Когда у нас пошёл слушок, что «Нормандия» на Цитадели, вывод пришёл сам собой. Как ты, подруга? Выглядишь не ахти… Ну, более уставшей, чем обычно.       — Оу… Вы не в курсе, да? — спросила их Химари, на что оба недоуменно покачали головой. — Ребят… Я стала тётей! У Сэйрю родился сын!       — Да ладно?! — с улыбкой удивилась Кадзуки. — У нашего самурая появился маленький оруженосец?! Поздравляю!       — А где сам папаша? — спросил Рюджуро. — Празднует, небось?       — Эм-м-м… — Про трагедию с его матерью Химари не решилась рассказать. Она была слишком уставшая, да и Лила бы точно не хотела, чтобы из-за её смерти кому-нибудь пришлось вечно горевать. Особенно Сэйрю. — Ну-у-у…       — Папаша тут, пытается поменять подгузник, — вышел к ним Сэйрю. Рюджуро и Кадзуки с возгласами радости подошли к нему и обняли. — Рад вас видеть.       — Обалдеть, Сэйрю, как ты только всё успеваешь? — со смешком спросил Ренгоку, легонько стукнув друга по плечу. — И Галактику спасать, и сына рожать… Не удивлюсь, если ты во время битвы не только врагов кромсаешь, но ещё и хайку пишешь!       — Пишу, но только когда я в спокойной обстановке, — ответил ему Сэйрю. — Развлечений на военном корабле мало, но я не жалуюсь.       — Слушайте, а чего мы стоим? Давайте сядем, поедим! Тем более, что я как раз для этого случая прихватил один из подарков от моей мамы на Земле… — Рюджуро продемонстрировал пакеты, после чего положил их на кухонную тумбу и вынул из первого целую гору пакетиков с онигири. Те самые, которые они договорились поесть вместе, когда окончат N-школу, но в силу обстоятельств не смогли. Теперь у них появилась возможность наверстать упущенное.       — Да ладно, онигири?! — обрадовалась Химари, беря один из пакетиков с рисовым треугольником внутри.       — Не только! — Он с улыбкой вынул из второго пакета целую бутылку холодного саке и пару пакетов с суши самых разных вкусов. — Приберёг для особого случая!       — Вот это да… Эй, братик, где у тебя чистые бокалы?