(не)здорово

среди печальных домов в очертаниях города, в котором ты никогда никому не был нужен, печальные люди прыгают в печальные окна, а в воздухе снег всё над их трупами кружит.

***

      дом в колумбии всегда был для их троицы безопасным местом. ники рвался туда каждые выходные, подальше от людей и идиотских масок, которые ему приходилось носить сутками. солнцу тоже нужен отдых. близнецы, конечно, не признавались, но и им здесь было куда комфортнее, чем в переполненной общаге. за пределами чертового пальметто, казалось, даже дышать становилось легче.       эндрю в пятницу привычно садится за руль, дожидается своих и укатывает навстречу закату. аарона отрубает на заднем сиденье в непонятной крючковатой позе всего через несколько минут после начала пути. всё, что его брат успевает разглядеть в зеркале заднего вида, — полопавшиеся капилляры в потускневших глазах. ничего необычного, норма для студента-медика-спортсмена с графиком сна, уходящим в минусовую бесконечность.       — если кто-то вякнет хоть слово, — обращается эндрю к ники и кевину, — я выброшу вас обоих из машины на скорости двести километров в час.       аарон во сне морщится, приоткрывая рот. ворочается, устраиваясь у ники на плече. тишина становится убийственной, кажется, даже лексус решает, что шумит слишком сильно. эндрю сжимает руки на руле, с трудом сосредотачиваясь на проклятой дороге. болезненный вид близнеца в последнее время не вызывает у него никакого доверия.       если, блядь, этот ебанат снова начал юзать…       кевин о том, что между этими двумя происходит, никак дотумкать не может. ники советует не лезть на эту территорию, нервно дёргаясь от логичного вопроса. в их (не)семье всё, что касается близнецов, — тема под запретом. ники, знаете, ещё хочет пожить. дэй этого не понимает. в конце концов, что такого страшного они могут сказать? вряд ли его что-то может шокировать после жизни в гнезде.       подъезжая к дому, эндрю вздрагивает от ломаного после сна голоса аарона.       — уже приехали?       дэй порывается ответить «нормальному» миньярду, но быстро стушёвывается, вываливаясь на улицу следом за ники под тяжёлым взглядом эндрю. аарон тоже тянется к ручке, на секунду понадеявшись, что брат оставит его в покое. вместо этого эндрю просто нажимает на кнопку блокировки дверей в салоне, неуклюже перебираясь с водительского места на задние сиденья.       аарон унимает дрожь в руках и поворачивается к брату, чтобы услышать ненавистный вопрос:       — чем закинулся?       эндрю, естественно, не допускает даже мысли о том, что он мог просто по-человечески истощить себя до состояния трупа. аарона его недоверие бесит. ему кажется, что домашний рехаб, который он прошёл, априори сводит на нет любую идею употребления.       — ничем, — огрызается он. — перестань меня пасти, эндрю, хватит.       аарон устало трёт глаза, всё ещё видя перед глазами материал из учебников. под кожей яростно зудит потребность выплеснуть напряжение. знакомое чувство щекочет внутренности. эндрю тянет к брату руку, изучающе глядя на идентичную копию собственной заёбанности всем миром. аарон, по привычке, выдыхает заветное «да», даже не задумываясь.       никто из них ещё ни разу не произносил роковое «нет».       — хуже тебя выглядят только героинщики, — эндрю хмыкает, втягивая брата в откровенно долгий блядский поцелуй, как будто знает, что именно этого им обоим и не хватало для полноценной картины «пиздец».       близнец отвечает на лобызания совсем уж вяло. как труп ходячий. у эндрю даже возникает мысль, что так и есть, а у него просто напрочь поехала крыша. даже тильда, в её худшем проявлении, выглядела живее, чем этот дебил. вслух эндрю этого, конечно, не говорит. аарон наверняка приходит к этим же мыслям каждый день, когда смотрится в зеркало.       — разблокируй двери, — требует аарон, не желая больше разбираться с ёбнутостью близнеца. — у меня сегодня нет сил, чтобы спорить с тобой.       эндрю за рукав толстовки утягивает полумёртвого брата к себе на колени. он его целует в выпирающие скулы, глядя сверху вниз. в этом нет ничего грязного. или, как любят говорить чересчур умные, грешного. есть просто… они, вот и всё.       — всё? доучился, блядь?       аарон выдыхает что-то вроде «пошёл ты», хитро выхватывает ключи из кармана чужих джинсов и отпирает машину. на негнущихся ногах, почти теряя сознание, добирается до комнаты, падая лицом в подушку. демоны голосом матери напоминают об единственном тайнике с наркотой, до которого в своё время не добрался эндрю.       аргумент «сдохнешь от передозировки» не срабатывает, потому что… ну, как-то ведь до этого всё нормально обходилось. в завязке? да фигня, тоже исправить недолго. аарон оглядывается на незапертую дверь, опасаясь, что ни к чему хорошему этот порыв не приведёт.       финальным гвоздём в крышку его гроба становится очередное сообщение от одногруппников с «помоги, рон, пожалуйста, проси всё, что захочешь». аарон прикидывается незнайкой. ему бы со своими проблемами разобраться. с хроническим недосыпанием, например (или с тем, что он трахается с родным братом без угрызений совести и отголосков морали).       тормоза слетают к херам. не велите казнить. у него тоже есть предел.       он лезет в тайник, вытаскивая заветную заначку герыча. аарон неумело перетягивает вены ремнём, поглядывая на тумбу, куда и положил шприц. ошибка это или нет, станет известно позже. сейчас ему всё равно.       последняя стадия долбоебизма.       — похуй, — аарон приставляет иглу к коже под нужным углом, и именно в этот момент его сумасшедший близнец решает заглянуть в гости.       эндрю срывается с места, выхватывает у брата шприц, кидая его к противоположной стене комнаты. на немецком кроет отборным матом. этим же самым сраным ремнём скручивает дебилу руку за спиной, с силой влепляя затрещину. в ванную тащит, окуная головой в холодную воду. его самого трясёт так, как будто он на похоронах брата уже побывал. ни николас, ни кевин из своих комнат благо не высовываются.       — я тебя убью, когда проспишься, еблан, — клянётся эндрю, укладывая близнеца отсыпаться рядом с собой.       аарон проваливается в сонное царство и, конечно, не слышит, как его брат много-много раз клятвенно обещает уебать всех, кто довёл его до такого состояния.       что бы кто ни говорил, а друг за друга они готовы рвать глотки.