Сквозь пламя.

День госпожи, начался с того, что в ее покои, едва не влетела Айше Хатун. Девушка, что следила за "золотым путем". Эдже, велев уйти другим служанкам, с нетерпением стала ожидать новости. — Прошу прощения, госпожа. Но то что я скажу очень важно. Я не узнала, кто та девушка, что бывает у вашего отца. Но я знаю ту, кто знает наверняка. — поправив волосы, Султанша с ещё большим нетерпением стала ждать. — Кто же это? Говори. — Нигяр Хатун, госпожа. — дочь Султана аж воздухом подавилась от удивления. Чего чего, а этого она не ожидала.. Хотя, подобное было в духе этой женщины. — С чего ты сделала такой вывод? Она что то сделала или сказала? — Вчера, ещё до того, как Повелитель позвал к себе вашу матушку, я увидела кое что. Нигяр разговорилась с Фирузе Хатун, в гареме. Я не слышала о чем шла речь, но вскоре они разошлись. Но я решила проследить за Нигяр. Она выглядела очень подозрительной. — Она всегда так выглядит. Я удивлена, что матушка решилась ей довериться.. Ну так и что потом? — Уже ближе к ночи, она пошла в сторону комнат, где живут служанки. Там она задержалась ненадолго, однако вскоре туда пришла Афифе Хатун. Я немногое услышала, лишь пару фраз про то, что Повелитель, Хюррем Султан позвал. Вряд ли, хазнедар гарема стала бы подобное говорить просто так.— от ощущения восторга, Эдже даже на ноги встала. Почти подпрыгнула. Взяв небольшой мешочек с золотом, Султанша тут же отдала его Айше, которая сразу поблагодарила свою госпожу. — Ты большая молодец, Айше. Умница. Теперь мы знаем комнату, где прячется эта девица..Тебя никто не видел? — с тревогой спросила рыжеволосая девушка. Проблемы им не были нужны. Если хоть одна душа заподозрит Айше, то она не жилец. А Лале очень не хочет, чтобы кто то пострадал из-за нее. — Не волнуйтесь. Али Ага меня прикрывал. Все хорошо. — А кто это? — Слуга Шехзаде Селима. — узнав, что брат все таки помог, девушка почти прониклась признательностью к нему. Почти. — Хорошо. Иди и отдохни немного. А позже, узнай, кто живёт в этих комнатах. Но так, чтобы тебя не заподозрили.. И я должна кое что сказать. Спасибо. Ты очень мне помогаешь, Айше. — Эдже, сжав руку той, что так рисковала жизнью, искренне улыбнулась. На что, ей так же ответили улыбкой. — Для меня большая честь вам служить, Госпожа. И я знаю, как это вам важно. Ради своей матери я бы так же поступила. — признательно ответила служанка и вскоре удалилась из покоев. Сама же Лале, сев обратно на диван, стала думать. Она не может просто прийти и вовсем сознаться маме. Ещё получит от неё. Можно намекнуть, чтобы она более внимательно следила за этой разбитой женщиной, но ее Валиде не глупа. Сама об этом знает. Нужно выяснить, кто живёт в той комнате. Тогда можно будет сразу идти к маме с именем. Лишь тогда, мамины слезы и боль прекратятся. Задумавшись, Султанша не сразу обратила внимание на стук в дверь. Кто то желал войти. — Войди! — прокричала Эдже и приняла более подобающую позу. В покои, через мгновение, зашёл Сюмбюль Ага. Верный слуга Валиде. Поклонившись, евнух на распев произнес: — Госпожааа. Доброго вам дня. Ваша матушка желает видеть вас в своих покоях. — Султанша напряглась. Неужели она узнала? — Что то случилось? Что то плохое? — Ну что вы, госпожа. Не беспокойтесь. Хюррем Султан лишь желает позавтракать со своими детьми. Будете вы, Шехзаде Джихангир и Шехзаде Селим. — а вот теперь пришло время паниковать. Если на завтраке не будет Мехмеда, Михримах и Баязеда, то все. Можно паковать вещи. Однако, Султанше пришлось взять себя в руки. — А Мехмед? Михримах и Баязед? — Шехзаде Мехмед ещё на Совете, госпожа. А Михримах Султан и Шехзаде Баязед уже давно позавтракали и отказались. — немного подумав, Эдже не нашла причин отказываться от завтрака. Иначе мама и обидеться может. Или что то заподозрить. — Спасибо, Сюмбюль. Я поняла. Передай маме, что я скоро приду. — Слушаюсь, госпожа. — поклонившись, евнух удалился из покоев и отправился к Хасеки Султан. Лале же, нужно было привести не только себя в порядок, но и свои мысли. К добру ли то, что и Селим будет там? Наверняка она узнала, что за "золотым путем" следят не только ее слуги. Наверняка она рассердится и накажет. Но Эдже была готова к этому. Главное, что бы матушка перестала так переживать. Через мгновение, Султанша вместе с двумя служанками, покинули покои. И по пути в покои управляющей гарема, Лале столкнулась с Селимом. Тот тоже был немного напряжен. — Только не говори, что ты думаешь о том же, о чем и я. — тихо сказала девушка. На что Шехзаде лишь слегка усмехнулся. — Не знаю о чем думаешь ты, но я думаю о том, что нам сейчас устроят хорошую взбучку. Но чтобы ты знала. Я все равно ни о чем не жалею. — Селим, будучи более расчётливым из их дуэта, хоть и разделял мотивы Эдже влзеть в дела гарема, но считал ее методы весьма не рациональными. Слежка может идти годами, как показывает практика маминого опыта. Тем более, если не знаешь за кем следишь. — И все равно. Кое что я выяснила. Надеюсь, что это смягчит мамин гнев. — брат с удивлением посмотрел на сестру. Неужто месяцы ожидания к чему то привели? — И что же ты выяснила? Удалось узнать имя фаворитки? — Нет. Но я знаю имя того, кто то точно знает и в глаза врёт маме. И знаю где живёт Хатун. Этого тоже достаточно. Вскоре, брат с сестрой, подошли к одним из главных покоев гарема. Им сразу же открыли дверь. Девушка волновалась, но при этом она была готова стоять и спорить до последнего. — Селим. Эдже. Доброго вам утра, мои дорогие. — ласково произнесла Хасеки Султан, и после поклона матери, дети поцеловали ей руку и сели рядом. — Мама. Я немного удивлена. Мы давно вместе не завтрали. Все хорошо? — ей нужно было прощупать почву, прежде чем придумывать план действий. Однако, мама выглядела очень счастливой. Хоть и чем то встревоженной. — Не волнуйся, мой цветочек. Все более чем хорошо. Я лишь хотела провести с вами время и поговорить. — тут уж и Селим немного побледнел. Не любил он такие разговоры. Вскоре им накрыли стол. Джихангир сидел с мамой, а Эдже и Селим напротив друг друга. Первое время стояла тишина и они молча ели. Но скорее раздался голос их Валиде. — Эдже. Солнышко. Как ты себя чувствуешь? — тревожный голос Валиде, заставил девушку быстро соображать. Очевидно, что Айше вчера поймали и она сказала про лекаря и что то на подобии. Главное не вдаваться в подробности. — Уже лучше, матушка. Спасибо за заботу. Уже все прошло. — врать было стыдно, но необходимо. Если Эдже хочет защитить свою Валиде, то ей необязательно всегда говорить правду. Пару минут спустя, когда Джихангира увели в его покои, матушка заговорила вновь: — Селим. Дорогой мой сыночек. Ты опять поссорился с Баязедом? — несмотря на всю ласку, голос мамы был строгим. Эдже удивлено посмотрела на брата, а тот нахмурился. — Он уже успел нажаловаться? Ничего дурного не было, мама. Я не виноват, что у Баязеда такая ранимая душа. — возмутился наследник, однако он быстро скис под строгим взглядом Хасеки Султан. — Всегда помни, Селим. Нельзя так говорить о своих родных. И помни. Баязед - твой младший брат. Твоя обязанность оберегать его. Ему я сказала почти тоже самое. Не вздумайте ссориться. Иначе обоих накажу. — Лале искреннее пугала способность мамы, говорить и смотреть ласково, но при этом строго отчитывать... Улыбнувшись своему второму сыну, женщина перешла к младшей дочери. — Эдже. Мое солнышко. Цветочек нежный. Скажи ка мне, почему ты отказалась от уроков музыки? — тут Эдже не смогла сдержать облегчённого выдоха. Этот момент она может объяснить. — Валиде. Эти уроки бесполезны. И я, и Ходжа Эфенди знаем, что моей игрой можно и мертвого воскресить. — тут уже не сдержался Селим и сдавленно рассмеялся. Получив строгий взгляд мамы, он постарался сделать вид, будто вообще его тут нет. — Эдже. Это не допустимо в любом случае, даже если у тебя к этому нет таланта. Приложи упорство. — И замучать бедного старика до смерти? Ему и так недолго осталось. Не буду я грех на душу брать. — тут Селим даже не пытался сдерживаться и рассмеялся. И строгий взгляд матери ему уже не был помехой. — Эдже! — Ну я правду сказала же. Мне умение играть на арфе - никак в жизни не пригодится. Хочу учиться тому же, чему учат и моих братьев. И вы об этом знаете. — уже несколько лет, Эдже отчаянно пыталась добиться того, чтобы ее обучали хотя бы частично тому, чему учат ее братьев. Музыка, вышивка, письмо, чтение, история и французкий - из всего этого, Эдже давно выросла. Лишь история и французкий ее радовали. Но на этом все. Пока Шехзаде обучались литературе, политике, экономике, военному делу и множеству других различных наук - ее удел был лишь петь и вышивать. И от этого, девушке было очень обидно... Рыжеволосая женщина вздохнула и посмотрела на дочь уже куда мягче. Кому, как не матери знать, насколько умна Эдже. Насколько она тянется к тем знаниям, которые получить в полной мере, не может. Лишь по книгам и отрывочно. А это совсем не тоже самое... Тяжело вздохнув, женщина взяла руку своей младшей принцессы и сжала ее. — Мой рыжеволосый ангел. Красавица. Мы все, в том числе и Повелитель, знаем, как ты способна. И мы гордимся безмерно. Но порой нам приходится подчинятся правилам. Подстраиваться под обстоятельства. — и это говорит женщина, что была рабыней, а стала законной женой правителя мира! Что заняла покои самой Валиде Султан, хотя на престоле не сидит ее сын! Мама всегда шла против всех правил, а сейчас говорит, что нужно им подчиняться..! Увидя знакомый огонь в глазах Эдже, Хюррем слегка улыбнулась. — Знаю о чем ты думаешь. Однако, наберись терпения. Нельзя добиться чего то, снося все на своем пути. Нужно затаиться и выждать. Понимаешь меня, звездочка? Селим. Ты тоже это запомни. Одним лишь терпением вы сможете обогнать тех, кто будет впереди. — если бы Хасеки Султан знала, какие последствия возымеет этот совет, то была бы шокирована. Но сейчас, близнецы лишь внимательно слушали свою мудрую мать и не смели ослушаться. Неожиданно, в покои, не вошла даже, а ворвалась, Хатидже Султан. Эдже и Селиму, как и маме, пришлось срочно встать и поклониться. — Как у тебя хватает совести доносить на Ибрагима?! Говори. Как смеешь клеветать на самого Великого Визиря?! — ярости тётушки не было предела. И стало не по себе, немного. Однако мама не растерялась. — О какой клевете идёт речь, госпожа? Не понимаю о чем речь. — обычно, когда подобное происходило, Валиде велела им уходить. Поэтому, нужно было пользоваться моментом. — Только не лги! Мы обе знаем, что это из-за тебя, Повелитель сократил жалование Ибрагима! Якобы, он слишком часто раздает золото янычарам и отправляет баснословные суммы, Мустафе! Как у тебя язык повернулся? Как же низко ты пала.. — с каждой секундой, терпение Эдже сокращалось. Ещё немного и она даст волю своим эмоциям. Шехзаде, заметив состояние сестры, отрицательно покачал головой. — Можете спросить нашего Повелителя. Почему же он принял, столь несправедливое, по вашему мнению, решение. Но вряд ли государь оценит тот факт, что вы подвергаете его решения сомнению. И давайте мы обсудим подобное не при моих детях.. — Когда ты влезла в наш брак, тебя не смутило наличие детей, Хюррем! Пусть твои дети видят, какая гнилая у них мать.. — Довольно, госпожа! Вы сказали более, чем достаточно! — это было концом ее и без того короткого терпения. На Эдже уставилась сразу три пары глаз. — Что ты сказала? — удивлено спросила сестра Султана. Очевидно, она не ожидала, что какая то соплячка посмеет ей что то ответить. Но Лале не смутилась. И не собиралась отступать. — Эдже! Иди к себе. И ты, Селим, тоже. Идите! — очевидно, что Хасеки пыталась исправить в положение и не хотела впутывать детей, но нет. Она не уйдет. — И не подумаю, мама. Я не позволю никому вас оскорблять, даже Хатидже Султан. И госпоже можно указать ее место. — уровень ее злости выходил за грани разумного. Ее огонь ощущал каждый, кто был в комнате. Шехзаде хотел было увести сестру, но она так на него так посмотрела, что подросток стушевался. — Эдже. Не лезь в это дело. Это касается лишь меня и твоей матери. — Так и было, пока вы не решили показать мне и Селиму, какая наша мать гнилая. Не смейте с ней так говорить! Валиде не рабыня! И по иерархии - Хасеки Султан стоит выше, чем сестры и дочери Султанов. Так что не забывайте с кем говорите. — Эдже чувствовала и злость мамы, и гордость. Вряд ли прежде, за нее кто то заступался ранее. Она попыталась исправить ситуацию, но Лале продолжила: — Если подобное повториться, особенно при мне - я буду вынуждена доложить Повелителю. Всем же известно, что если вы оскорбляете его законную супругу и мать его шестерых детей - то вы наносите оскорбление и самому Падишаху. Так что подумайте. Не играйте с огнем, госпожа. — Эдже давно хотела поставить зазнавшуюся тетю на место. Но случая на было. Глядя на неуверенную и злую Госпожу, дочь Султана не смогла скрыть довольную улыбку. — Это ещё не конец. Тебе, Эдже, я не прошу такую выходку. Так и знай. — проговорила тетя и быстро ушла из покоев. Эдже же побоялась смотреть на маму. Теперь, ее точно накажут. Однако, юная девушка почутвовала руки мамы на лице и нежный поцелуй в лоб. Отстранившись, Хасеки посмотрела своей, так быстро повзрослевшей дочери, в глаза. — Моя Госпожа. Звездочка моя. Надеюсь, что впредь подобное не повториться. Как бы то не было, но ты обязана проявлять уважение к членам Династии. — опять этот тон. Вроде и ласковый, но он же и сурово отчитывает. Однако и рыжеволосая девушка отступать не намерена. — Вы же тоже член Династии, мама. Вы - законная жена Султана мира и мать его детей. Вы правите гаремом. Никто не смеет так с вами говорить! Тем более те, кто ниже вас по статусу. Это не приемлимо. — тут Хюррем не выдержала и обняла дочь. Она невероятно гордилась ей, не смотря на свои слова. Любой матери будет приятно, когда ее защищают. Это значит, что она все сделала правильно. Отстранившись, и подозвав к себе сына, Хасеки ещё раз сказала: — Мои любимые дети. Надеюсь вы запомните, что я вам сегодня сказала. Никаких ссор и никаких отмененных занятий. И да. Никаких прериканий с теми, кто старше вас. Понятно? — близнецам пришлось согласиться. Как и всегда. Поцеловав детей в лоб, женщина отпустила их готовиться к вечеру. Выйдя из покоев, Селим восторженно сказал: — Ты отчаянная. Полностью с тобой и вовсем согласен. Это было шикарно. — Шехзаде и сам было почти сорвался, но сестра опередила. Она сама отчитала тетю. И не боялась принять последствия. — Хатидже Султан явно не в своем рассудке. Не удивительно, после истории с Пашой и Нигяр. — А что за история? Почему ты, в курсе всех происходящих событий?! — на что Эдже весело рассмеялась. Как объяснить Шехзаде, что в гареме по другому не выжить? Даже госпожам нельзя жить беспечно. — Идём в мои покои. Там и расскажу. — после долгой и весьма увлекательной беседы с братом, Эдже стала готовиться к ужину. Интересно, позовет ли отец Хатидже Султан и Ибрагима Пашу? Будет неловко, но Султанша готова это пережить.