Особого смысла нет

      - Раздевайся, - скомандовал Ичиго, опустив Луку на диван, и принялся за поиски телефона.       - Мне кажется, или ты сегодня уже это говорил? - вяло усмехнулся парень. В миг, когда Ичиго отстранился, стало холодно и почему-то страшно.       Рыжий перевел взгляд с разбитой гитары на Луку.       - Больше одного раза в день нельзя?       Лука неоднозначно хмыкнул и начал стягивать мокрую футболку. Пальцы плохо слушались, мышцы не желали напрягаться, отяжелевшая ткань противно липла к телу. Наконец, избавившись от холодной материи, Лука устало завалился на спинку дивана, морально готовясь к следующему раунду со штанами. Но до них надо было ещё одолеть кеды. Это казалось невыполнимой задачей.       Тем временем Ичиго обшаривал складки большого п-образного дивана в поисках телефона. Он то и дело оглядывался, как будто ожидая кого-то увидеть, и в целом вел себя взбудораженно, хоть и пытался это скрыть. Наблюдая за ним, Лука только сейчас понял, что Ичиго тоже был насквозь мокрый.       - Ты тоже, - тихо бросил он.       Рыжий на секунду замер, непонимающе глядя на музыканта.       - Что?       - Тоже раздевайся.       Ичиго уже было хотел нервно рассмеяться, воспринимая сказанное, как шутку, но намек на улыбку растворился, встретив спокойную решимость во взгляде голубоволосого парня. Промокшая одежда действительно доставляла дискомфорт, но с ним можно было мириться. Ичиго в очередной раз убедился, что не может сопротивляться просьбе в этих оленьих глазах, и стянул с себя футболку.       - В гостиной есть пледы, на диване, - проговорил Лука, указав на стеклянную перегородку, отделявшую крытую часть гостиной от открытой.       Ичиго кивнул и удалился. Лука окинул печальным взглядом разбитую гитару. Он как будто потерял старого друга. При иных обстоятельствах он бы уже впал в злобное уныние, пытаясь найти виноватых. Но сейчас сил не было ни на что. Тело ощущалось куском набухшей ваты, в горле и носу гадко першило при каждом вздохе, голова пульсировала от боли. Яркий свет резал глаза, собирая под веками слезы. Становилось чуть легче, если их закрыть.       Ичиго вновь появился в поле зрения. Лука все никак не мог проморгаться. Парень, одетый во все черное, приблизился к нему и вложил в руки гитару.       - Как? Она цела? - воскликнул Лука и услышал эхо собственного голоса в голове.       Гриф привычным силуэтом лег в ладонь.       - Я починил её. Для тебя. Сыграй мне.       Ичиго поставил одно колено на диван, прямо возле его бедра, и склонился над Лукой. Он прикоснулся пальцами к его подбородку, приподнимая голову Луки себе навстречу. Парень будто со стороны наблюдал, как губы Ичиго накрыли его губы. Ощущение счастья разлилось внутри приятным теплом. Легкие, невесомые поцелуи. Любимая гитара на коленях. Рука рыжего скользит по шее Луки, между ключиц и дальше, натыкается на холодный металл. Лука смотрит вниз: ладонь Ичиго легла на огромную цепь, выходящую прямо из его грудной клетки. В тот же миг Лука уже стоит и видит себя сидящим на диване. Он держит в руках другой конец цепи. Ощущение счастья пожирают воспоминания пережитого отчаяния. Нет, надо вернуться! Лука подбегает к Ичиго, цепляется за его кимоно, пытается что-то сказать, встречается взглядом с самим собой и с криком вырывается из сна.       Ичиго рядом. Оказывается, он его будил, и только благодаря этому Лука проснулся. Парень машинально притянул его к себе и обнял. Рыжий даже удивиться не успел.       - Ты же обещал не спать.       - Не уходи больше.       - Я принес пледы и нашел телефон.       Лука расцепил объятия, осознавая, что ведет себя странно. Ичиго расправил ткань и накинул её парню на плечи.       - Я вызвал скорую.       - Но телефон же заблокирован.       - Экстренный вызов.       - А. Точно. Никогда не думал, что это может пригодиться.       - Надо бы переодеться до того, как приедет скорая.       Лука кивнул и попытался встать. Ичиго подхватил его под руку, нырнув под плед. Музыкант был рад оказанной поддержке и практически повис на плече рыжего, еле передвигая ногами.       Ичиго был таким теплым. Дойдя до каюты, Лука поймал себя на желании упасть в обнимку с Ичиго на кровать и так уснуть, укрывшись пледом. Видимо все его мысли сейчас сводились к недостающему теплу и сну.       Бухнувшись в кресло, Лука осмотрелся. В каюте был бардак. Все, что могло упасть - упало. Хорошо, что он хранил инструменты в жестких кейсах, и они не должны были пострадать при падении.       Ичиго, не дожидаясь разрешения, направился к шкафу и вытащил наиболее теплый на вид спортивный костюм. Пооткрывав по очереди ящики внутренних комодов, он нашел отделение с нижним бельем и взял первые попавшиеся боксеры. Положив одежду на подлокотник кресла, Ичиго присел на пол возле ног Луки и принялся расшнуровывать ему кеды.       - Прости, не при таких обстоятельствах я хотел бы встретить тебя у себя в гостях.       - Ну мы можем в следующий раз притвориться, что меня здесь не было.       - Если бы тебя здесь не было, то я был бы мертв.       Ичиго поднял обеспокоенный взгляд на Луку.       - Давай обсудим это позже, если захочешь, - как будто выдавливая из себя слова, произнес парень.       Музыкант кивнул. Рыжий справился с одним кедом и перешел ко второму. Вид стоящего на коленях между его ног полуголого Ичиго будоражил и без того воспаленное сознание. Надо было срочно отвлечься. Парень перевел взгляд на приготовленную одежду.       - Мы знакомы всего неделю и видимся в четвертый раз, а ты уже добрался до моего нижнего белья, - шутя произнес музыкант.       - Ты что, считал? Может ещё каждые 100 дней отмечать будем? - поддел его Ичиго, стянув второй абсолютно мокрый кед. Он, как и предыдущий, был надет на голую ногу, что показалось Ичиго любопытным.       - А почему бы и нет, если да? - рассмеялся Лука, словно в тумане наблюдая за тем, как Ичиго расстегивает его джинсы. Парень успел схватить его за запястья. - Спасибо, с этим я справлюсь сам. Найди себе что-нибудь в шкафу. Можешь переодеться в каюте напротив.       Ичиго убрал руки, встал с колен и отошел. Лука, нервно сглотнув, прикрыл уставшие глаза. Он был близок к провалу. Пожалуй ему стоит держать с Ичиго дистанцию и прекратить так пялиться.       Рыжий нашел себе сменную одежду и, перед тем как выйти из каюты, обернулся.       - Я вернусь через две минуты. Только попробуй отрубиться.       Прозвучало как угроза. Значит у Луки было всего две минуты, чтобы стянуть с себя прилипшие к ногам джинсы и спрятать так некстати возникшую эрекцию в просторных спортивках. Лука был бы сейчас шокирован реакцией своего тела, если бы факт только что перенесённой клинической смерти не был бы ещё более шокирующим. Он всю жизнь думал, что его привлекают исключительно девочки. Может организм посчитал, что находиться при смерти и решил, что нужно немедленно размножаться? Лука хмыкнул, натягивая сухие боксеры. Это было бы смешно, если бы не было таким жалким. Жалкое оправдание, чтобы на какое-то время задвинуть на край сознания факт того, что Ичиго его привлекает.       К тому моменту, как рыжий вернулся в каюту, Лука успел натянуть на себя спортивный костюм. Вид Ичиго в его одежде поднял новую провокационную волну в теле. Если бы он сейчас не был настолько замерзшим, то непременно выдал бы себя бесстыжим румянцем.       - Обувь?       - Вон там.       Натянув первые попавшиеся под руку слипоны, Ичиго поставил перед Лукой зелёные кеды.       - Не велики? - лукаво спросил музыкант, наблюдая как парень вновь стоя на коленях, завязывает ему шнурки.       - Не льсти себе, - парировал Ичиго, резко затянув завязки.       - Ах, пощади мои лодыжки!       - Ну ты же моё эго не щадишь, - хохотнул Ичиго.       Внутри Луки разлилось приятное тепло от улыбки рыжего парня. Он в очередной раз поблагодарил Вселенную, что Ичиго здесь, рядом с ним. Он не представлял что бы было, если бы парень не появился в его жизни. Что же ещё можно считать судьбой, если не это?

***

      Было уже глубоко за полночь, когда Ичиго вышел из больничной палаты Луки. Теперь музыкант был под наблюдением специалистов, и его жизни ничего не угрожало. Парень наконец-то спал.       Оказалось, что Лука находился в сильном стрессе от пережитого и не мог глубоко уснуть, хотя очень хотел. Он то проваливался в сон, то резко просыпался, глубоко дыша. Снотворное сейчас было противопоказано. В итоге Ичиго взял его руку и держал, пока музыкант окончательно не заснул.       Ичиго выждал ещё около получаса, чтобы убедиться, что Лука больше не просыпается от кошмаров. Лицо парня застыло в почти мученическом выражении: брови чуть сведены к переносице, темные ресницы трепещут, рот плотно сжат. Но даже так Лука был очень красив. Его красоту нельзя было назвать классической, скорее все черты лица сложились в уникальную комбинацию, притягивающую взгляд. Ровные дуги бровей на высоком лбу, вторили контуру глаз; прямой длинный нос с вздернутым кончиком идеально подходил к вытянутой форме лица и острым высоким скулам; большой рот с пухлыми губами идеально сочетался с четко очерченным подбородком с ямочкой посередине.       Ичиго вновь не удержался и провел большим пальцем по нижней губе Луки. Мягкая и немного шершавая. Рот парня расслабился и чуть приоткрылся. Ичиго провел ещё раз, чуть сильнее надавливая на обе губы и слегка задевая зубы. Палец приятно покалывало от прикосновения, по коже пробежали мурашки.       Ичиго наклонился к его лицу. Ему до чертиков захотелось поцеловать парня, чтобы ощутить тот же эффект на губах. Рука аккуратно легла на щеку. В этот момент Лука шумно вдохнул и наклонил голову набок, непреднамеренно разрушив атмосферу момента. Ичиго резко отпрянул. Что, черт возьми, он только что собирался сделать? И как бы он это объяснил, если бы Лука проснулся? Да он верно рехнулся, решив поцеловать спящего человека, тем более парня. Съедаемый угрызениями совести Ичиго поспешно ретировался за дверь.       В момент накатила усталость, все резервы эмоциональных сил были опустошены. Только ради Луки он все это время держал себя в руках и сохранял спокойствие. Хотя внутри все переворачивалось от животного страха.       Ичиго прошел по коридору несколько метров и завалился на стену. Ноги и руки предательски задрожали, выдавая перенесенный стресс. Он сполз вниз по стене, положив лоб на колени. Одежда пахла комнатой Луки и им самим. Ичиго бы никогда не перепутал этот аромат ни с одним другим. Так пахли гиацинты, которые когда-то выращивала мама. Аромат весны, свежести, чуть горьковатый, но звонкий и прозрачный, как запах только что оттаявших мокрых веточек или первой зелени. Может Лука использовал гель для душа или шампунь с этим ароматом, а может и кондиционер для стирки белья. Но, рассматривая логотип именитого бренда на слипонах, Ичиго не стал исключать версию, что Лука пользовался парфюмом. Ведь он родился и вырос во Франции.       Картинки последних событий пронырливыми муравьями точили сознание рыжего парня. Как будто мозг ещё не понял, что опасность миновала, заставляя переживать все эмоции снова и снова. Память услужливо подкидывала картинки неподвижного тела Луки в воде, обращенного лицом вниз, его рук безвольно болтающихся на поверхности воды. Страх сплел липкий кокон вокруг сердца.       Ичиго никогда не забудет то отчаяние, которое накрыло его после пятого цикла реанимации. Видеть бездыханного бледного Луку с синюшными губами было настоящей пыткой. И только от эффективности действий Ичиго зависело очнется парень или умрет. От неотвратимости такого расклада тело в ужасе цепенело, зубы стучали, а глаза щипало от подступающих слез. Общую картину дополняло присутствие в опасной близости двух Пустых. Что будет, если шинигами и друзья не справятся? Даже минутной заминки было бы достаточно, чтобы стать легкой добычей для Пустого. Было страшно. Но Ичиго знал, что душа Луки сейчас видит его. Поэтому нельзя было показывать свой страх.       После десятого круга парень сбился со счета. Давление «всё или ничего» достигло критической точки. Он не знал, сколько Лука провел в воде без дыхания, и имеют ли сейчас его действия хоть какой-то смысл. Но он не мог позволить себе остановиться. Варианта сдаться просто не существовало. Руки ломило от напряжения, а голова была готова взорваться от пульсации, но он продолжал. В какой-то момент Ичиго понял, что может обратиться к душе Луки, направить его, объяснить способ вернуться. Оставалось надеяться, что парень потом ничего, кроме света в конце туннеля, не вспомнит. Да даже если и вспомнит, главное, чтобы очнулся.       Выдав в гнетущую тишину ценные указания для возвращения души в тело, Ичиго убрал руки. Он невольно засмотрелся на лицо Луки, ожидая, что тот вот-вот откроет глаза. Было так горько осознавать, что ещё вчера этот парень раскачивал огромный зал, отдавая своё тепло и энергию толпе, а сейчас лежит неподвижной ледышкой без намека на жизнь. Ичиго убрал прядь волос с его щеки, вспоминая каким удивительно бархатным был голос Луки, льющийся из динамиков. Парень неосознанно провел пальцем по губе музыканта. Неужели он больше не услышит его пение? Нет, это просто невозможно! Что за фатальная несправедливость? Неужели судьба столкнула их вместе, чтобы после с издевкой наблюдать, как один умирает, а другой не может спасти? Если так, то пошла эта судьба к меносам под юбку!       - Вставай! - в отчаянии крикнул Ичиго и со злости ударил Луку по груди.       Парень изогнулся и судорожно вдохнул. Не веря, что у него получилось, рыжий толчком перевернул Луку на бок, помогая избавиться от воды. Когда вся жидкость вышла, Ичиго притянул парня к себе и обнял. Хвала богам, все позади. Но расслабляться было рано, опасность никуда не делась. Надо было убираться отсюда как можно быстрее. К тому же музыканту требовалось срочное медицинское обследование.       Ичиго перенес Луку на диван. То, как парень льнул к нему в поисках тепла, сводило с ума своей откровенностью. Но объятия пришлось разорвать, чтобы найти телефон. На палубе творился сущий бардак: все, что было не закреплено попадало со своих мест. Телефон мог быть где угодно. Ичиго затылком чувствовал чье-то незримое присутствие. Это бесило до дрожи. Он то и дело оборачивался, бросал сосредоточенные взгляды на Луку, который боролся с футболкой. Ичиго приложил немало усилий, чтобы не пялиться на него.       - Ты тоже, - вдруг произнес музыкант.       - Что? - дернулся рыжий.       - Тоже раздевайся.       По телу пробежала толпа мурашек. Ичиго только сейчас почувствовал холод от промокшей одежды. Лука так смотрел, что парень не смог отказать. Он торопливо стянул футболку, бросил её на пол и отправился за пледами в гостиную.       Надо было успокоиться и перевести дух. Напряжение ситуации усиливало все эмоции. Ичиго сгреб в охапку пледы.       - Не знал, что вы настолько близки, - раздался в темноте знакомый голос с надменными нотками.       - Твою ж мать, Исида! Зачем так пугать-то? - вспылил Ичиго.       Урюу прошел в гостиную с левой палубы.       - Я ещё не привык, что ты меня не чувствуешь, - чуть обиженно произнес квинси. - Зашел сказать, что мелкий Пустой уничтожен. Чад и шигигами выманили вторую тварь из воды и увели вглубь суши. Я присмотрю за вами, ребятки, Гарганта ещё открыта.       У Ичиго груз упал с плеч. Он готов был обнять друга в порыве благодарности, но подобные жесты были не приняты между ними, поэтому он лишь сдержанно кивнул.       - Теперь ты видишь, что ловушки надо перенести в другое место? Лука чуть не погиб! - прорвало парня.       - Место было выбрано идеально! Никто в здравом уме не будет жить на яхте в одиночку!       - Да какая разница кто и где живет! Все факты налицо! Убери ловушки отсюда! Немедленно!       - Ты чего опять раскомандовался?! Стрелу в задницу захотел получить?       - У тебя что, много лишних зубов?       - Баран.       - Осел.       Исида всегда останавливался первым. Чего-чего, а самообладания у квинси было не занимать. И это жутко бесило. Кулаки чесались найти виноватого в произошедшем, выпустить пар. Но Урюу оборвал словесную перепалку, и Ичиго сдержался. Он яростно скомкал пледы и вышел из гостиной. В сердцах он чуть не пнул телефон, валяющийся за диваном. Парень тут же забыл про своё негодование. Он поднял девайс и вызвал скорую помощь, воспользовавшись экстренным вызовом. Было затруднительно объяснить где они находятся, но в итоге диспетчер понял и сообщил, что направят к ним катер. Ичиго в очередной раз облегченно вздохнул. Оставалось надеяться, что Лука сейчас не будет задавать каверзных вопросов о том как Ичиго попал на яхту.       - Лука, пойдем, надо переодеться, - мимоходом бросил парень, огибая диван.       - Лука?       Музыкант не реагировал. Вновь стало страшно. В голове одним невнятным комком пронеслись медицинские термины. Ичиго подлетел к парню, чуть вновь не оседлав его, и принялся трясти. Это помогло, Лука резко проснулся. Он ухватился за Ичиго и притянул к себе. Их полуобнаженные тела соприкоснулись. По коже пробежал заряд, рисуя сетку горячей ртутью. Ичиго зажмурился, улавливая в моменте абсолютно новые ощущения. Он ещё ни с кем так не обнимался.       - Ты же обещал не спать, - сдавлено произнес рыжий.       - Не уходи больше, - прошептал Лука. От его слов и дыхания по телу Ичиго прокатилась новая обжигающая волна, концентрируясь внизу живота. Грудной клеткой он чувствовал учащенное сердцебиение Луки.       - Больше не уйду, - пронеслось в голове у рыжего. - Никуда не уйду.       - Я принес пледы и нашел телефон, - нехотя выдавил Ичиго.       Лука расцепил руки, и парню пришлось отстраниться. Он укутал музыканта в плед. Надо было перебраться в комнату, где есть сменная одежда. Ичиго поддержал Луку, когда тот пошатнулся, вставая. Он расправил плед, перебросив один его конец на своё плечо, и не поленился соврать самому себе, что так будет удобнее. На самом деле он хотел ещё немного побыть так близко к Луке, пока позволяли обстоятельства. «Не знал, что вы настолько близки» - раздался в голове надменный голос Исиды, но сейчас Ичиго было все равно, что может подумать этот напыщенный индюк. Гораздо важнее было то приятное ощущение, которое возникало в месте соприкосновения их тел.       Добравшись до каюты и опустив Луку на кресло, Ичиго поспешил добыть сухие вещи. Открыв створки одного модуля, парень поразился сколько у музыканта было много одежды. Внутренний свет лег на стройные ряды плечиков. На нижних полках аккуратными стопками были сложены повседневные вещи и спортивные костюмы. Ичиго выбрал наиболее теплый из них. В соседнем отсеке он нашел ящик с бельем. Чуть покраснев от смущения, он взял ближайшие боксеры и положил одежду на подлокотник кресла. Лука явно был не в состоянии раздеться самостоятельно. Казалось, что он прилагал все свои оставшиеся силы лишь на то чтобы не отрубиться.       Ичиго присел возле его ног и начал расшнуровывать кеды. Лука затронул тему своей смерти. Рыжий поднял встревоженный взгляд и наткнулся на два темных озера его глаз. Музыкант явно находился в взвинченном состоянии. Он смотрел открыто и жадно, словно выводя Ичиго на откровенный разговор. Полуголый парень почувствовал себя полностью обнаженным из-за этого взгляда, устремленного сверху вниз. Оставалось только увести разговор от деликатной темы. Сейчас обсуждать произошедшее не было ни сил, ни времени.       - Давай обсудим это позже, если захочешь, - как будто выдавливая из себя слова, произнес парень.       Лука кивнул. Ичиго стянул один кед с его ноги. Парень пренебрегал носками. Рыжий первый раз в жизни сталкивался с человеком, который не носит носков. Это было странновато, как и то, что музыкант ходил по дому в кедах и джинсах, хоть и жил на яхте.       Лука пошутил насчет белья. Ичиго чуть вновь не залился краской, но на шутку ответил, стягивая второй кед. Предстояло ещё снять с Луки штаны. Парень слегка замешкался, но потянулся к пуговице джинсов.       - А вдруг на нем нет белья? - подумал Ичиго, проведя аналогию с носками.       В тот же момент Лука остановил его, схватив за запястья. Стало неловко. Показалось, что он зашел слишком далеко. Ичиго по наводке музыканта выбрал себе одежду и вышел из комнаты.       Каюта напротив была намного скромнее по размерам, чем та, что принадлежала Луке. Парень быстро переоделся, сложил сырую одежду и вернулся.       Найдя обувь для себя, он вновь подсел к ногам Луки, поставив рядом кеды.       - Не велики? - посмеиваясь спросил голубоволосый парень.       На что это он намекает? Хочет помериться длиной стопы? Ичиго разобрало нервное веселье.       - Не льсти себе! - парировал он и рванул шнурки.       Лука притворно выдохнул, хохоча.       - Пощади мои лодыжки!       Ичиго не мог не улыбнуться в ответ. Улыбка Луки была заразительна. Хотелось растянуть такие моменты как можно дольше.       - Ну ты же мое эго не щадишь, - заканчивая шнуровку произнес Ичиго.       Вновь уловив в глазах музыканта озорные огонечки рыжий понял, что становиться зависимым от того чувства, что вспыхивало внутри, откликаясь на тепло Луки.       И вот он сидит в полутемном коридоре больницы, с ног до головы одетый в брендовые шмотки, а внутри твориться полный кавардак. Он так хотел продолжать общаться с Лукой, подружиться с ним, но его напрягали реакции собственного тела на присутствие музыканта. Ведь обычно друзей не хочется целовать во сне? Не хочется прижиматься к их телам голой кожей? Не хочется сделать невозможное, лишь бы увидеть улыбку?       Ичиго просидел так, копаясь в себе и уткнувшись лбом в колени, довольно долго. В больнице было пусто. Правильнее бы было сейчас поехать домой, переодеться и поспать. Но он не мог оставить Луку. Осознание, что парень проснется утром в полном одиночестве, неприятно скребло по черепной коробке. Поэтому Ичиго вернулся в палату и сел на единственный стул. Какое-то время он разглядывал лицо Луки, пока не отрубился.