Ну здравствуй, брат

      Никто в большой команде Авиалесохраны не мог назвать Максима Шустова конфликтным человеком.       Скорее, наоборот, он, отражая суть своей профессии пожарного, гасил не только пожары, но и начинающиеся конфликты. У него это как-то легко и непринужденно выходило.       Чтобы вывести из себя Макса, следовало очень сильно постараться. Или порвать струну на гитаре (и это в лучшем случае), взяв ее без спроса, ради бахвальства перед симпатичными девчонками на каком-нибудь объекте. Или же использовать инструмент в качестве оружия ближнего боя.       Обычно сдержаный и собранный даже в экстремальной ситуации, хотя, по сути, экстремальные ситуации — обычный рабочий день их бригады.       Но не в этот раз.       Выдавали новую форму. Проверив комплектность и размер, Максим даже успел расписаться в получении, но, заметив шеврон со своими данными, пришел в негодование, вымещая праведное возмущение на кладовщицу.       Да и было отчего. В инициалы невесть по какой причине закралась ошибка. И ладно бы исказили фамилию, можно было не заметить, но отчество — это уже перебор.       Отчество — это святое.       Правда, отца он практически не помнил, его образ почти стерся из его памяти. Обстоятельства разлучили их очень давно, еще в детстве, а позже Максим узнал, что отец погиб, а брат исчез. Все что осталось на память помимо отчества — гитара.       — Макс? Все нормально, успокойся, — с легким удивлением в голосе проговорил Петр, проходя на склад. — Там тебя Громов вызывает.       Резко сдернув с приемочного стола форменную куртку, Максим вышел, едва не задел коллегу.       — Вызывали? — поинтересовался Максим, загдядывая в просторный кабинет начальника. Запал Шустова уже немного поутих и он уже подумывал об извинениях, поняв, что погорячился.       Владимир Иванович кивнул, проходя к своему рабочему месту, нажав клавишу на принтере. Аппарат мерно загудел, выдавая распечатку.       — Максим, я сегодня получил ответ на ваш запрос. — Он протянул подчиненному только что полученый документ, — Поздравляю. Но учти, парень, все отгулы и отпуска только в конце сезона.       — Спасибо, — коротко отозвался Максим, мельком взглянув на текст. — Могу идти? — с привычной улыбкой поинтересовался он.       Громов кивнул, глядя вслед уходящему десантнику, отмечая как мелко подрагивают руки у читающего на ходу мужчины.