Two birds on a wire.

Арабелла всегда была эдакой "классной девчонкой" в моих глазах. Мы хоть и были двойней, но не слишком походили друг на друга. Белла была выше и худее. Волосы пористые, но не слишком кудрявые, как у меня. Глаза светло-голубые, когда я имела серые с отливом во что-то зеленое. Мама твердила, что мы обе красавицы, но Арабелла в моих глазах всегда была каким то эталоном. Я всегда думала, что она быстрее меня устроится в жизни, найдет себе вторую половинку, друзей и будет жить припеваючи, не вспоминая о своей сестре. И я как будто бы не ошиблась, потому что меня одолела дикая зависть, когда она, заливаясь смехом, выходила из вагона вместе с Дафной и еще двумя неизвестными мне мальчишками. Она даже не посмотрела на меня и мне вдруг захотелось быть вместе с ними, так же смеяться и веселится. И я решила действовать. Я не задумывалась, когда передо мной возникли две рыжие копны и среагировав, дернула одного из них за рукав. —Эй, как вас зовут? Давайте дружить. — мальчишки обернулись с удивлением таращась на меня. Им что, девчонки до этого дружить не предлагали? —Ну, во первых, мы не "эй! — начал один и мое сердце чуть сжалось от подступающей обиды. —Во вторых, меня зовут Фред, это Джордж. — мальчики загибали пальцы, говоря это. —А в третьих давай! — и оба расхохотались. А после чего и я вместе с ними. Когда мы зашли в Большой зал у меня разбежались глаза и я хотела повернуться, чтобы разделить с сестрой восторг, но поймала лишь радостный взгляд неизвестной мне мулатки. Первый раз Белль рядом не было. В конце концов я увидела сестру только в тот момент, когда мы подошли ближе к распределяющей шляпе. Выглядела она уж слишком уверенно и меня это даже задело, тогда я показательно отвернулась и начала шептаться не о чем с Фредом. Мерлин, я ни минуту не прекращала жалеть о том, что поругалась с ней в поезде. А когда прозвучало мое имя, я первый раз поймала ее взволнованный взгляд и это даже придало мне уверенности. Мне казалось, что мы помиримся сразу после того, как окажемся за столом одного факультета. Я чуть ли не слезно нашептывала шляпе, что бы та не отправляла меня на Пуффендуй. Первым фактором сыграли Уизли, от которых я уже не хотела отдаляться, а вторым сестра. Я просто надеялась, что она одумается и не станет потакать родительскому мнению. Она была слишком самоотверженная и часто делала, а потом уже думала, что, хоть и противоречило ее принципам, но было неотъемлемой частью ее. Шляпа послушалась и я, украдкой глянув на растерянную сестру, радостная понеслась к близнецам, отбивая пять. После чего пошла Арабелла. И мое сердце замерло. Она была слишком напряженной. Шляпа думала долго. Очень. У меня порядком вспотели ладони от волнения. О чем я тогда думала? Шляпа огласила свой вердикт и я, чуть не взревев, поспешила отвести глаза, от удаляющейся к столу Слизерина сестры.. Вокруг меня зашептались однокурсники, а я сидела, буравя взглядом стену напротив. Вскоре подоспели и Уизли, но меня это даже не обрадовало. Джордж кинулся объяснять мне, что это не страшно и что мы не перестанем быть ближе от этого, а Фред лишь скептически глянул на брата, все понимая. Прошло несколько дней, я очень тяжело приняла этот момент, но старалась не подавать виду. А потом пришло письмо от родителей. Аврора Бёрк! Я разочарована тем, что ты откровенно проигнорировала мои слова и наставления! Я надеюсь, что ты облагоразумишься и не станешь общаться с неподобающим сбродом. Ш. Б. — читала я, и на глаза наворачивались слёзы. Ужасно обидно. От того, что мама разочарована. От того, что Белла вновь оказалась права. Тогда еще Джордж шепнул, что Арабелла смотрела на меня в тот момент. Что же она подумала? Потом я бегала от нее еще около двух недель. Стыд и страх меня преследовали попятам и Джордж все советовал мне с ней поговорить, ведь можно все исправить. Но я ужасно боялась. Упросила их сообщить ей о времени и месте, где я буду ждать ее. Я думала, она не придет. Не отнять того, что она была гордой. Но Белль пришла. Сутулилась и куталась в мантию. То ли от холода подступающей ночи, то ли от дискомфорта. Мы поговорили просто отвратительно. Моя импульсивность меня подвела и я ляпнула, что она меня предала. Но мне ведь и впрямь было чрезмерно обидно от того, что она ушла вот так. Даже не попрощавшись. Сколько абсурда было тогда в моих словах, но я не могла остановится и в итоге она решила, что я ее стыдилась и поэтому не подходила. Она была почти не права. И я решила, что так будет лучше. Что будет лучше просто быть старыми незнакомыми, кидающими друг на друга скупые взгляды. Она ушла. Я ее отпустила и не окликнула. Потому что Бёрк слишком гордые. Потому что мне было страшно увидеть презрение к ее родных глазах. Это и было моей роковой ошибкой. Это и было спусковым крючком.