(Не) идеальная дочь

Прощальная речь застряла в горле. Она пыталась высказать всё, что лежало у неё на сердце, но язык не поворачивался, заготовленные заранее слова давили на сознание, просились наружу, но сил открыть рот не было. С одной стороны, ей хотелось закатить истерику, сломать что-нибудь в ярости, с другой, она так устала от этих отношений и от такой жизни, что готова была сделать больно своему нежному сердечку. Женщина прекрасно осознает бесполезность этих разговоров, упёртость Майки и неизбежность происходящего. С этим разговаривать всё равно, что кидать в стенку горох. — Мне это всё не нужно, мне нужен ты! Ты, живой и здоровый. — Снова и снова повторяет Аюми. — Я целый мир готов положить к твоим ногам. Я помогу тебе с долгами, потом мы заживём. Торжественно клянусь. — Он опускается на колени рядом с ней и обхватывает руками её ноги. После этого она запускает ухоженные ручки в его осветлённые волосы, наклоняется и целует его в макушку. Церемониал пройден — прощение получено! Одним движением Майки закидывает её на плечо и кружит по комнате. Она тает от его мощи и они снова счастливы, до следующего раза, когда всё опять пойдёт по привычному сценарию. Аюми была единственной, кто понимал, что после каждого его “торжественно клянусь”, Майки тонул всё больше и больше. “Она всегда прощает, простит и в этот раз.” — Сано нежно улыбается и, заискивающе заглядывает в её серые глаза. Она пытается не утонуть в этом омуте, и, словно за спасительную соломку, цепляется за свою решительность . Понимание, что что-то идёт не так, приходит в тот момент, когда она вдавливает свои нежные ручки в его крепкие плечи и пытается освободиться от нежелательных объятий, что как оковами сковали её ноги. Он сильнее прижимает её к себе, и в очередной раз клянётся, что ещё пара вылазок, и он бросит это всё, пошлёт их ко всем чертям и подарит ей спокойную жизнь, которую она заслуживает, надо только потерпеть. Она уже всё для себя решила. Никакие клятвы, ни мольбы ему не помогут — терпеть она не будет. Ей надо уйти именно сейчас, когда от неё зависела жизнь ещё одного человека, когда ответственность должна разделяться поровну, а от такого мужчины никакой помощи. Ну какой из него отец? Вечный подросток, честное слово! У него же никаких амбиций, кроме детских грёз, а у неё нет ни времени, ни терпения ждать, когда он вырастет в мужчину. Да что он мог ей предложить? Залечивать его сбитые костяшки, стирать окровавленные футболки или чего хуже, получить известие о его смерти? Это было больше её сил. — Прости, Майки, мы должны расстаться. — Это всё, что она смогла вымолвить. Тяжело дыша, она смотрела на парня, ожидая реакции. Его нежная улыбка быстро пропала с лица, и оно тут же осунулось. Его взгляд, который согревал её в самую холодную погоду, тут же потяжелел. Ей показалось, что её слова, словно ножом, разрезали какую-то последнюю ниточку в его душе, соединяющую его сердце со всем остальным миром, и он пропал, исчез, испарился. Она так надеялась, что он сейчас накричит на неё, пнёт кота, нагло трущегося у ног и требующего внимания, или даже щёлкнет саму Аюми, но он просто, как обычно засунул руки в карманы, молча развернулся, и ушел, не сказав ни слова. — И не ищи меня. — Заливаясь слезами, кинула она в след. Уже через окно она видела, как он выкатил мотоцикл на улицу и, заведя мотор, укатил в темноту, оставив её одну. Семнадцать лет она боролась со своими чувствами, и всё ждала и ждала, когда же наконец настанет этот последний раз, когда он наиграется и уже вспомнит про неё и своё обещание и, вернувшись к ней, уже выберет семью, а не эту свою “Тосву”, чтоб её распёрло. Старая рана болела очень долго, пока постепенно боль не угасала, и Аюми уже не чувствовала той страсти в адрес Сано, да и она потеряла надежду встретить его ещё раз. Ей начало казаться, что он сам забыл, почему он нарушил своё обещание, и снова ввязался в это всё. Она даже могла бы успешно забыть как он выглядит, если бы не две маленькие мордочки, в разной степени похожие на её любимого человека. Жизнь начала налаживаться и Аюми, как и всегда мечтала, смогла открыть собственную кофейню, купила квартиру с тремя спальнями в хорошем районе, и даже завела пару любовников, упорно игнорируя девочек, мельтешащих под ногами, выпрашивая хоть капельку родительского внимания. — Завтрак готов. — Девушка выложила поджаренные яйца на красивые тарелочки, разрезала томаты, положила рядом, и выжала сок из апельсинов. Не дождавшись ответа, она пошла и постучалась в комнату матери. — Я уверена, что всё вкусно, но я опаздываю. — Аюми высунулась наполовину из двери, натягивая на себя халат. — Прости, Рина, ты моя умница и гордость семьи. — Она скрылась за дверьми и дочь ещё пару секунд слушала шуршание в комнате. Пожав плечами, она постучала в другую комнату, но ответа не было. — Аи. — Рина позвала сестру. — Аи, вставай. — Она открыла дверь. В комнате пахло чем-то тяжёлым. Переступая через разбросанные вещи, девушка направлялась к кровати. — Аи, вставай. — Младшая отдёрнула одеяло и никого там не обнаружила. Тяжело вздохнув, она вышла из комнаты. Стол был накрыт на четверых, но завтракать Рине пришлось одной. В отличие от сестры, которая на равнодушие и постоянную занятость родительницы показывала тяжёлый характер и устраивала бунты, Рина старательно выполняла все поручения и даже больше. Она слушала всё, что ей говорила мать и чётко следовала инструкциям: хорошо училась, не задерживалась допоздна, не общалась с нехорошими ребятами и ещё тысяча "не". Своим поведением она заслужила звание “Идеальной дочери”. — Очень вкусно, Рина. — Худой мужчина присел рядом с девушкой, и в один присест проглотил яичницу. — Твоя мать в душе. — Рина лениво перебирала вилкой в тарелке, когда поняла, что мужская, женоподобная рука сжимает её коленку. — Это не уместно. — Она скинула руку со своей коленки и пересела на другой стул. — Не уместно? — Мужчина потянулся через стол, и её лицо обдало несвежим дыханием. — Мне нужно собираться. — Рина сморщила носик и потупила раскрасневшееся от досады лицо в тарелку. — Да ладно тебе, расскажи а как там дела с...? — Где мои ключи? — Аюми уже привела себя в порядок, и искала ключи в сумочке. — Готова идти в школу? — Закончил свой вопрос Ямашида. — Пошли, нам некогда, Рина сама доберется. — Аюми отдала приказ и направилась к двери. — Мам, а ты не знаешь где Аи? — Я её видела, она в ушла ещё в шесть утра. — Женщина прокричала дочери из коридора. “Так рано, куда же её понесло?” Задумавшись, она открыла воду и опустила грязную посуду в раковину, как смачный удар по мягкому месту вернул её в реальность, жестокую и опасную. “Скажешь кому, хуже будет. Аюми скажу, что сама на меня набросилась” — Мерзкое воспоминание выплыло из подсознания и тело девушки бросило в пот. Этим утром Майки был особенно зол. Полиция села на хвост организации, и новая группировка усиленно набирала обороты. Бонтен тщательно отслеживал байкерские банды и пытался заманить их на свою сторону, а если не получалось, то уничтожить. “Токийские змеи” были другими. — Сила и упорство их лидера поражает. Гаденыш никак не идёт с нами на контакт, и сколько бы мы их не уничтожали, к ним всегда присоединяются новые бойцы. Лидер — сердце группировки, без Нобу, “Токийские змеи” просто кучка гиперактивных подонков, которым некуда деть силы. — Коко внимательно посмотрел на Сано, и встретился с тяжёлым взглядом лидера. — Они обитают в Шибуе. — Нервно сглотнув, он продолжил. — Может стоит кого-то отправить? — В кабинете повисла тишина. Майки подумал с минуту, потом встал из-за стола и направился к выходу. — Давно мы там не появлялись, Коко, Санзу. Мужчинам не надо было повторять дважды и они направились следом за лидером. — Майки, — Санзу развернувшись на переднем сиденье, смотрел назад. — Почему ты шепчешь? — Понятия не имею. — Санзу пожал плечами, смотря на Сано, который молча ожидал вопроса. — Почему ты сам пошёл? — В ответ тишина. Майки только перевел взгляд в окно. — Тормози. — От внезапного крика главы, водитель нажал на тормоз и Харучиё упал назад. — Ты чё, придурок, я тебя сейчас пристрелю. — Санзу заорал дурниной на шофера. — Санзу, успокойся. — Одного слова Манджиро было достаточно, чтобы урезонить "Пса". — Это кафе. — Харучиё и Хаджиме дружно переглянулись. — Ну всё, ясно почему мы тут остановились. — Похоже на ту забегаловку, где когда-то работала Аюми, да? — Мы там частенько зависали. Майки шёл молча, погруженный в свои мысли. — Даже пахнет так же. — Отметил Коко и тут же осёкся. Майки открыл двери. Сердце понеслось галопом, и ему показалось, что он вот-вот умрёт от ностальгии. Напротив двери стоял прилавок с витринами, на которой была выложена разная выпечка, на полках за витриной были расставлены баночки с кофе и пару вариантов алкоголя. Справа от двери невысокий шкафчик, где можно было оставить верхнюю одежду, а дальше уже шли уютные маленькие, круглые столики для маленьких компаний и пару квадратных столов с диванами для компаний побольше. В магазине было тихо и посетителей ещё не было. Манджиро показалось, что он открыл дверь в прошлое. Вот, он с друзьями заходит в привычную забегаловку после разборок, где светлая макушка крутится между столов, и он ловит на себе трогательный взгляд серых глаз, и его сердце пропустило удар. — Ты что здесь делаешь? — Женщина нервно сглотнула. Компания это заметила, но она старалась держаться уверенно. — Не важно. — Он развернулся к ней боком. — Аюми, милашка, давно не виделись. — Санзу раскинул руки в стороны, призывая женщину в дружеские объятья, на что он окунулся в холодный, серый омут. — Я переехала с прошлого места жительства, чтобы не видеть ваши рожи, а вы сюда припёрлись. — Зашипела женщина. — Дерзишь, как всегда. — Санзу навалился на витрину, сложив на неё руки. Майки, смотря куда-то в сторону, делал вид, что ему не интересно происходящее. — Впрочем, я не удивлен, это же Аюми. — ЕЁ имя получило особый акцент. — Как жизнь? — Это уже не твоя забота. Я хочу, чтобы вы свалили отсюда. — Никуда мы не уйдём. — Голос Майки звучал словно сталь. Ей хотелось замолчать от такого тона, но она решила играть по их первобытным правилам и не показывать этой волчьей стае свою слабость, лишь бы не быть съеденной. — Я не знаю зачем вы сюда приперлись, но хочу, чтобы вы ушли… — Мы посетители и хотим кофе… — Властный рык Манджиро, словно эхом от нервного шипения собеседницы, прокатился по кафетерию. — Привет, Мамусик, я конечно понимаю, ты супер занята, но подпиши, пожалуйста, разрешение на выезд, мы со школой отправляемся на экскурсию. — Девушка подбежала к прилавку и сунула матери под нос бумагу со школьной печатью. — Ты замужем? — Тело Майки напряглось. Он был похож на льва, который обнаружил в своей стае чужого львёнка и был готов разорвать конкурента вместе с потомством. Тяжёлым взглядом наполненным ревностью, злостью, раздражением, он рассматривал девушку. Ростом она была чуть ниже Манджиро. Волосы доходящие до плеч, были выкрашены в оранжевый с одной стороны, а с другой в розовый цвета. Какая-то по спортивному широкая кофта с длинными рукавами, в которых нелепо тонули девичьи пальчики с аккуратным маникюром. Такие же длинноватые, спортивные, широкие штаны, которые по идее должны сходится резинкой на щиколотке, но из-за длины, в районе кроссовок, собирались в гусеницу. Чёрный рюкзак болтался на одном плече. "Что за хулиганское отродье, потомок бандита" — С отвращением про себя подумал Майки. — Да, у меня муж крупный предприниматель. — Аюми наклонилась вперёд и сообщила новость таким игривым тоном, словно ждала этого момента всю жизнь. Девушка, прижав руку ко рту, попыталась подавить в себе смешок, но мужчины явно уловили её веселое настроение. — Ага, предпринимает попытки надраться… — Аи. — Ои! А что здесь вообще происходит? — Девушка невинно завела руки за спину. — Это не твое дело. — Женщина уставилась на дочь. — Подпиши мне разрешение. — Аи пододвинула бумагу ближе к матери. — Почему ты вышла замуж? — Аи, опустив уголки губ к низу и вжав голову в шею, покачав подбородком, уставилась на мать. — Я что, должна всю жизнь ждать, когда ты в свои игрушки наиграешься? — Аи, поддерживая мать, приняла оборонную позу, уперев одну руку в бок, другую в прилавок и вопросительно посмотрела на Сано. — Я кажется поняла. — Сузив чёрные как смоль глаза, протянула девушка. — И что ты поняла? — Мать схватилась за голову. — Да так... — Аи потупила взгляд и вырисовывала ступней на полу какие-то узоры. — Я тоже хочу знать. — Возбуждённо влез Санзу. — А ты вообще молчи. — Аюми раздражённо сверкнула глазами. — Мне нужно разрешение. — ненавязчиво Аи попыталась перетянуть одеяло на себя. — Ты никуда не поедешь. — Мать как отрезала. — Хмм… — Девочка положила локти на прилавок и мечтательно подпёрла голову. — Это твой бывший? Как давно вы расстались? — Аи. — Ои! — Иди в школу. — Нет, мне тут интересно. — Она слегка надула щёчки и натянула лёгкую улыбочку. — Ещё бы попкорна. — Не унимался Санзу. — Хватит подсирать, Харучиё. — Аюми почти сорвалась на крик. — Я серьезно, Вы встречались? Лет семнадцать назад, да? — Она не сводила пристального взгляда с Манджиро, и два глубоких, чёрных омута встретились. — Я тебе сейчас… — Аюми схватила тряпку и замахнулась на дочь. — Если не подпишешь я назову дату своего рождения. — Угроза матери не заставила и мускул дёрнуться на девичьем лице, зато Аюми не ожидала такого шага и замерла. — Сано, я сейчас полицию вызову. — Она потрясла указательным пальцем в сторону Майки, и Санзу покатился от смеха. — Нет у неё никакого мужа, и замужем не была. — Спокойно заключила Аи. — Только один хахаль, и то уже пару лет по углам трутся. Только она не видит, что он ещё тот мудак. — Ах ты засранка. — Аюми ничего не осталось, как только подписать бумагу, лишь бы сплавить нахалку подальше. — Если то, о чем я думаю не правда, то почему ты так переживаешь? — Вопрос был настолько логичным, что Коко, который привык всё анализировать и подсчитывать, поднял голову вверх, лишь слегка шевеля губами, словно просчитывал очередную махинацию. Аюми сверля дочь взглядом, протянула ей разрешение. Аи внимательно осмотрела мужчин. — И не спрашивай меня больше в кого я такая. — Она отправила матери воздушный поцелуй и отошла от прилавка, складывая бумагу в рюкзак. — Как интересно. — Хаджиме уже закончил свои подсчёты и сделал выводы. — Налей нам кофе и дай уже что-нибудь поесть. — Пока Аи возилась с разрешением, все трое её внимательно разглядывали. — Три кофе и последний таяки. — Сано уже предвкушал с каким наслаждением откусит этой рыбе голову, и как сладкая начинка вытечет ему на язык, и у него почти побежали слюнки. — Ой, блин, точно, я же не завтракала, хочу есть. — Аи схватила последнее печенье с тарелки босса мафии и убежала. — Спасибо, папочка. — Она крикнула в никуда, чем привела в замешательство Майки, удивила Санзу, разозлила мать и обрадовала Коко. — Как я и думал, так сколько говоришь лет твоей дочери? — Хаджиме сложил руки за спиной, радуясь своим догадкам. — пятнадцать, ей пятнадцать лет. Я родила её пятнадцать лет назад. Поэтому ей четырнадцать. — Пытаясь унять дрожь в голосе объяснила Аюми. — Я понял, понял, успокойся. — Коко взял свое кофе и, кидая на женщину подозрительный взгляд, отправился к своему столику. — Вот, я тебе дам блинчики как компенсацию. — Она держалась уверенно, но Майки заметил, как дрожат её руки.