В погоне за дикими гусями

      Луффи подозрительно направленно тащится со мной сквозь заросли. Обычно мы сначала идём к глине или сразу со всех ног бежим в случайную сторону, пока не потеряемся, и весь день потом ищем дорогу до хижины. Но почему-то сегодня мой брат ведёт нас очень и очень целеустремлённо – вот он останавливается, чтобы свериться с какими-то неизвестными и невидимыми для меня ориентриами, вот пролазит между камнями по какой-то скрытой недопещере, которую никогда в жизни не нашёл бы самостоятельно, а вот мы перелетаем над тем самым ущельем, куда, судя по рассказам, моего оболтуса однажды скинул хмурый придурок.       Спрашивать, куда он направляется и по чьим приметам находит дорогу, бесполезно. Да и не к чему, как день ясно же – Эйс.       Ветер шумит в кронах. Мы толкаемся в кустах, сегодня яркие и непачканые. От этого неуютно, сразу кажется, что из-за каждого камня на тебя смотрят голодные глаза.       «Близко» – показывает Луффи, протягивая меня через очередные заросли.       О том, что мы почти-почти на месте можно было догадаться и без этого – откуда-то сверху едва слышно доносятся звуки эмоционального разговора, возможно спора. Я в принципе хорошо слышу, да и мы все сейчас в том возрасте, когда невозможно достаточно хорошо контролировать громкость собственного голоса. Вот и получается, что ты либо кричишь во всё горло, либо вообще молчать приходится...       Задумавшись, не успела вовремя среагировать, когда этот придурок выпустил мою руку и выскочил на истоптанную проплешину подлеска прямо под тем деревом, откуда слышались голоса.       — Вы тоже хотите стать пиратами?! – даже со спины я могу отчётливо видеть, как Луффи неестественно широко улыбается, в его блестящих глязах наверняка горят звёзды.       Старшие мальчики без слов, только переглянувшись, соскальзывают вниз. Всё происходит так быстро – мой идиот даже не успевает понять, что его уже связали.       — Что делать? – благородный оборванец с интересом наблюдает за реакцией всех действующих лиц. – Он узнал, где находится наш тайник.       Ни секунды на раздумья:       — Убъём его, – с мрачной решимостью приказывает Эйс.       Луффи в ужасе начинает биться, реветь и звать на помощь. Старшие идиоты спорят о том, как правильно убивать людей в целом и детей в частности. Я всё ещё прячусь в кустах... Кажется, основные действующие лица обо мне наглухо забыли.       Крики и споры резко обрываются, стоит только ребятам услышать чужие голоса откуда-то из чащи.       Буквально через минуту на поляну выходит пират. Он не старый, не молодой, не слишком толстый, да и не то чтобы качок. Во всём средний и серый, но страшный. Потому что он взрослый, опытный и вооружён настоящей саблей, не раскладной проржавевшей швейцаркой, которую я однажды стащила с кухни ещё в баре.       А мальчишек на поляне будто бы и не было! Только кусты ещё колышатся, да мой балбес продолжает упорно жевать верёвки.       Пираты выходят из-за зарослей с другой стороны от убежища.       Секунда.       Две.       Они видят только-только освободившегося от пут Луффи, делают выводы. Идиот зовёт Эйса и его друга – никто не помогает.       Поляна снова пуста.

***

      Мальчики возвращаются на поляну, когда стихают крики. Оба перепуганные, пытаются друг перед другом быть хладнокровными, смелыми и разумными.       Я выхожу к ним.       Оба молча смотрят – глаза Эйса на секунду в ужасе расширяются, второй открыто бледен.       — Я помогу вам перенести сокровища, – тихо, упрямо, не дай им здесь выбора, – вы вернёте мне моего брата живым.       Они растерянно перекидываются взглядами. Никто не двигается.       Эйс злобно рычит и взбирается на дерево за первой партией их добычи.       — Сабо, – благородный протягивает мне руку.       — Ригель.       Мы работаем быстро.

***

      Сокровища, даже явно золотые, имеют тусклый, латунный, почти свечной блеск, на камнях и жемчуге повсюду царапины и сколы – много они с этого не выручат, даже если ломбардщик попадётся честный, что маловероятно. При возможности бросаю в карман первый попавшийся перстень, ещё не утративший свой безвкусно-благородный блеск. Судя по диаметру, мужской.       — Стой! – приказывает Хмурый.       Второй от неожиданности спотыкается.       — Сабо, спрячешь всё отсюда в ту пещеру, – он даёт сообщнику какие-то бессмысленные ориентиры, маскируя драгоценности под мхом и листьями. – Ты возвращаешься со мной.       Хмыкаю – умно.       Эйс хмурится ещё больше и, не оборачиваясь, возвращается обратно к тайнику. Я следую за ним.

***

      От тяжести награбленного трясутся руки. Хмурый, убедившись, что дорогу от тайника до остановки я запомнила, заметно ускорился и через два шага скрылся из виду.       На выдохе свалила груду благородного лома в грязь, потянулась за папоротником и чуть не свалилась за спину, неудачно наступив на что-то, выкатившееся из кучи. Подняла, оказалось – кольцо, но не богато украшенное, даже не золотое. Просто скрученная в обруч стальная пластинка.       Мне бы такое, отполированное.       С большого корня скатился второй, мы несколько секунд смотрели друг на друга и не двигалась, может даже не дышали.       — Ты знаешь, куда его могли забрать?       Мальчик поджал губы. Кого «его», спрашивать было не нужно.       — Я выйграю время.       Сабо молча указал направление. Кивнула.       Теперь главное – не испортить всё ещё больше.

***

      — Сир пират, – я очень стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно более уверенно, потому что страшный, вооружённый до зубов мужчина, мучающий моего брата, возвышается над крошечным детским телом, как гора. – Могу ли я отвлечь вас от, безусловно, увлекательного процесса избиения моего дорого родственника, чтобы предложить взамен более приятный способ времяпровождения?       Даже с высоты моего несуществующего роста было прекрасно видно, как шестерёнки в голове Порчми заскрипели от невыносимого содержания многосложных слов на предложение. Чуть позже заскрипели и зубы пирата, изо всех сил стараясь выдержать натянутую на них маслянистую ухмылку.       — Ну и что же ты можешь предложить мне, уличная крыса? – он с намёком покрутил рукой в шипастой перчатке, с которой всё ещё капала кровь.       — Я могу, – вдох-выдох, – показать вам место, куда Эйс и Сабо прямо сейчас перепрятывают свои сокровища. Конечно, взамен свободы для себя и этого идиота.       Луффи в своих верёвках завозился и просипел что-то явно звучащее как протест. Его быстро заткнул один из товарищей-садистов пирата.       Порчми сверкнул глазами. Жадно и с расчётом.       — Продолжай, – приказал он и, не снимая перчаток, сделал шаг ко мне.       — В качестве доказательства искренности моих намерений, – засунула руку в карман и достала оттуда золотой перстень с кучей безвкусных блестящих завитков и огромным драгоценным камнем в центре, – хочу предложить вам это кольцо.       Пират навис надо мной, потянулся к протянутому аксессуару, но я поворотом руки надела перстень себе на палец.       — Что за трюки, паршивец? – мужчина угоржающе нахмурился.       Руки снова оказались в карманах, нащупывая там следующий фокус.       — Я не настолько наивен, предполагая, что пиратам, таким, как вы, будет достаточно одного только моего слова и блестящей побрекушки, чтобы оставить нас в покое.       Порчми ухмыльнулся, довольный высокой оценкой своих умственных способностей.       — Ты всё больше и больше интригуешь меня.       В моих руках появилась колода карт.       — Сыграем в «Тысячу», – предложила, стараясь теперь держать блестящий перстень на видном месте, – если выиграет кто-то из вас – мальчик останется здесь, пока я веду вас к украденным деньгам... И всему остальному.       Пират пересчитал целые зубы языком, уже предвкушая победу. В его глазах блестел азарт.       — Если выиграю я, – кто-то за спиной Порчми захихикал, как будто даже и не думал о такой возможности, – вы или развяжите мальчика или сыграете со мной ещё одну игру.       Пират отстранился и покровительственно хмыкнул с высоты своего роста.       — Думаешь, крыса, я не знаю, чего ты добиваешься? – он угрожающе придвинулся ближе. – Никто даже не моргнёт, если я убъю вас обоих прямо здесь и сейчас.       Я почувствавала, как холодный пот первой приливной волной прокатился по моей спине от поясницы и до лопаток.       — Тогда вы никогда не узнаете, где теперь спрятаны сокровища, – парировала, – Луффи ничего вам не скажет, он слишком упрям... Эйс и Сабо нам не друзья, а если и так, то всё равно не прийдут до утра – даже когда весь их тайник будет перенесён в новое место, они достаточно сообразительны, чтобы переждать в безопасном месте ещё некоторое время.       Мужчина неприятно оскалился.       — Раз так, – он насмешливо указал рукой на импровизированный столик, за которым уже сидели пьяные вусмерть пираты, – милости прошу, игрок.       И тогда, полностью надеясь на свои удачу и фокусы, я шагнула в бездну.

***

      Глаза давно слезились от запаха пота и перегара, а масти расплывались у меня перед глазами.       Мы играли... Кажется, мой счёт был за двести? Нет, четыреста. Мы играли, может быть, уже достаточно долго...       Порчми злился, нетерпеливо скрипел зубами и до хруста сжимал челюсти. В прошлый раз он набрал пятьсот пятьдесят пять очков.       У меня на руках было два полмарьяжа.       Было так потно и душно, долгие раздумья над своими картами уже можно было не симмулировать.       Колоду с третьего раза мешали только пираты.       Чтобы как-то оживить длинную, однообразную игру, в ход пошли дополнительные ставки. Предлагали всё, что под руку попадалось.       Золотой перстень теперь блестел на руке моего противника.       Глаза слезились.       Один из статистов что-то шепнул на ухо Порчми. Краем глаза увидела, как тот хмуро посмотрел в сторону окна.       Голова шла кругом.

***

      Всё было словно в тумане.       Сначала почувствавала, как из-под меня на секунду, которая по каким-то непонятным причинам показалась мне вечностью, исчезла любая твёрдая поверхность. Тогда же из лёгких пропал весь воздух.       Я чувствовала тяжесть руки Порчми, через одежду чувствовала на коже холод и острые грани злосчастного золотого перстня, чувствавала внезапную лёгкость и странное онемение во всём теле.       Потом я слышала крик и видела тьму.

***

      Кто-то говорил. Мир плыл, или, может быть, в этом странном тумане плыла только я.       — Значит, без меня тебе плохо? – первый голос.       — Ага! – слышу другой, знакомый, громкий.       — А со мной – хорошо? – первый, детский, сомневается.       Если подумать, остальные голоса тоже – детские.       — Да! – второй, утверждает.       — И ты хочешь, чтобы я жил? – первый.       — Конечно! – второй, оживнённо, с надеждой и отчаянием...       — ...почему? – приглушённый солнечный свет – зелёный, сквозь листья – сквозь веки проникает в глаза.       — Да ладно, Эйс, хватит... – третий...       — Потому что без тебя я буду один! – он кричит, дёргаюсь. – Со мной и так совсем никто не дружит! Одному быть плохо. Я не хочу быть сам по себе!       — Но... – первый, Эйс, сомневается, звучит неуверенно, ёрзает – слышу, – у тебя же есть сестра? Разве это не считается?       — Это другое, – Луффи, это Луффи, оправдывается? объясняет что-то, – Ригель другая. Она как Макино, но не совсем... Я не знаю! Это не считается!       — Ха.       Слышу в этом выдохе сомнение.       Солнце светит глуше.       Воздух давит.

***

      — Ригель.       — Мм?       — Риге~ель.       — М~м?       — Ри~и~игель.       — Что?       Я лежу на полу в позе звезды и отслеживаю путь крадущегося по потолку комнатного паука.       Луффи, как и ожидалось, за чуть меньше чем день, успел закорефаниться с двумя помойными братьями, заслужив их уважение, не выдав секрет сокровища даже под пытками...       — Тебе всё ещё больно? – спрашивает Луффи.       Практически все его травмы, благодаря бешеной регенерации фруктовиков, полностью зажили через день-два. Все: от ссадин, до трещин на костях. Даже шрамов не останется...       — Нет, – паук надо мной по диагонали прошёл от одного края доски до другого, – просто усталость.       Не помню вообще ничего между Порчми и суетой бандитов, когда я проснулась. Луффи сказал, что Эйс сказал, что Сабо видел, как меня ударили – один раз, хотя и сильно.       Один удар. Всего один, а у меня уже два почти сломанных ребра, которые остались на месте и не проткнули мне лёгкие во время побега только благодаря грёбаному чуду.       С этим надо что-то делать.       — О, тогда завтра пойдём в лес! Эйс и Сабо теперь мои друзья, значит, они и с тобой будут дружить!       — М~м.       Что-то я в этом сильно сомневаюсь.

***

      Как и ожидалось, дикие братья-карманники были не в восторге от того, что Луффи притащил в их полутайное убежище ещё и меня... Кажется, мне не простили побег и кражу.       В конце концов, первая «дружеская прогулка» с ними оказалась каким-то сраным забегом по джунглям с препятствиями, по завершении которой придурки хмурый и благородный с умным видом втоптали в грязь нашу самоценку своими комментариями о нашей силе и выносливости. Спасибо, конечно...       Потом, практически без перерыва, начались... Тренировки.       Чтобы было понятнее: они двое мутузили друг друга кулаками и всем, что под руку попалось, пока мы двое восстанавливали дыхание. Я вела счёт палкой по грязи.       Наконец, в зону тотального мордобоя пригласили (читай: устали слушать его нытьё) и Луффи – мой идиот радостно спрыгнул с корня в эту адскую яму с гиенами и закономерно двести раз очень эффектно словил удар в хлебальник. Мне участие принять не позволили по причине рёбер и «ну ты ж девочка, потом как-нибудь».       Ла~адно, первый аргумент перевешивает, но подножки я им всё равно ставила.       После всего этого потного мероприятия мы свалились в реку. Типа, буквально: подошли к небольшому оврагу и все вчетвером шагнули вперёд прямо в одежде.       Стоило, наверное, заранее сказать мальчишкам, что Луффи плавть не умеет... Ну да ладно, выловили.       Сушились мы у костра, выглядя при этом как первобытные аборигены-каннибалы из тех самых новостей с РЕН-ТВ про брошенных детей, которых вырастили волки... Наши с Луффи поотросшие волосы общей атмосфере не помогали. В общем, сидели и уютно жарили пойманную практически трусами и футболками какую-то стрёмную тропическую рыбу.       Было вкусно.       В какой-то момент разговорились. Доболтали до Терминала, с кислыми рожами вспомнили Порчми, Блюджема, что Сабо теперь надо прятать...       — Не понимаю только, как тебе удалось так долго занимать их картами? – хмуро спросил Эйс.       Пожала плечами.       — Просто игра долгая, да и фокусами поначалу отвлекала, – сказала и пообещала показать выглядевшему наиболее заинтересованным Сабо самый простой трюк с перетасовкой покерных фишек, – ловкость рук и никакого мошенничества.       — Ага! – за моим плечом возник Луффи. – Ригель самая классная!       — Хм, – Эйс насмешливо фыркнул, – трюки.       Тему забыли.       Солнце заходило. Темнело.       Мы быстро доели, потушили костёр. Поплелись на гору, к бандитам.

***

      Сказать, что Дадан была возмущена, увидев с нами четвёртого паршивца, это всё равно, что назвать Короля джунглей котёнком. И да, именно в момент Сабо с атаманшей знакомства я окончательно убедилась, что все они: и Хмурый, и Мой, и Благородный – мягко говоря, невменяемые.

***

      В процессе формирования этой новой дружбы мы с Луффи о наших старших узнали много... интересного.       Началось всё с взаимодействий Эйса и местной фауны.       Признаю, я до чёртиков перепугалась, когда из-за кустов на встречу нам вышла пара здоровых волков. А Хмурый просто стоял там и смотрел. Смотрел долго, а волки тоже уставились на него своими желтющими глазами и смотрели. Потом мы разошлись, как будто ничего и не было.       Позже, когда мы по его настоянию забрались на деревья, Эйс объяснил, что это разведчики были, старики, на нас вчетвером двое не напали бы, но лучше сейчас отсюда уйти – их стая перемещается.       И, ладно, он тут живёт, он тут охотится... Но, всё равно, что это, мать его, было?       А потом он изобразил рычание тигра, чтобы выгнать забежавшего в лес бомжепирата...       Хорошо, Эйс практически вырос в джунглях, неудивительно, что он может имитировать звуки всякой бегающей тут пакости. Удивил Сабо, умеющий детать ту штуку с губной гармошкой из листа – как только Луффи это увидел, дороги назад уже не было.       Через полчаса мы все сидели на ветке и жужжали через эти самые листья.

***

      Как Луффи ни бился, а на вылазки в город старшие мальчишки нас по-прежнему не брали. Говорили «опасно», «геморно» и «вы слишком шумные, сначала научитесь от животных прятаться».       Так начались весёлые приключения двух новоиспечённых Маугли, они же «попытки поохотиться на кого-то существенного самостоятельно и не умереть в процессе».       Для справки: волк, даже два или три за раз, у наших принимающих существенным не считался. Не то, чтобы мы хотябы одного за всё это время видели...

***

      В очередной раз встречая нас у выложи с пустыми руками, старшие мальчики переглянулись. Сабо пожал плечами и покачал головой, Хмурый преувеличенно вздохнул.       — Тогда сегодня мы с Сабо охотимся, а вы – смóтрите. Ясно? – на следующий день скомандовал Эйс.       Мы с Луффи послушно кивнули.       Мальчики тут же бросились в лес. Мы переглянулись и быстро взобрались на деревья. Старшие уже ушли достаточно далеко, очевидно, ожидая, что мы будем бежать за ними, или что сразу же отстанем и должны будем искать их самостоятельно. А может, они просто не думали об этом и побежали охотиться, как им привычно. Кто знает.       — Как мы будем показывать Эйса и Сабо, когда увидим их? – спросил Луффи, перебираясь с одного дерева на другое.       Я пробежала несколько веток, задумавшись.       — Так, – сказала и приставила уголок из пальцев ко лбу, имитируя нахмуренные брови.       — Эйс! – обрадовался мой идиотос.       Тогда я ногтём поддела край губы и приподняла её, закрывая один из зубов.       — А это Сабо! – хихикнул Луффи.       Кивнула.       Мы остановились, когда увидели под собой лужу грязи и, переглянувшись, спрыгнули в неё с нижних веток.

***

      Ветка дерева примерно в трёх метрах от меня подозрительно наклонилась – обернулась – Луффи показывал «Сабо». Перебралась к нему на ветку. Осмотрелась в указанном направлении, взгляд зацепился за ярко-синее пятно на фоне буйной зелени. Нашёлся! А где один, там и второй должен быть недалеко...       Мы с братом ещё раз переглянулись, определились с направлениями и полезли красться к над Сабо по веткам.       На краю зрения мелькнуло что-то красное. Пригляделась – за кустами маячила выцветшая майка Эйса. Нашла глазами чумазую мордашку Луффи. Мальчишка пристально наблюдал за нашим первым найдёнышем, распластавшись по ветке всей своей резиновой массой, как удав. Снова посмотрела в ту сторону, где прятался Эйс. Что бы ни выслеживали старшие мальчики, оно требовало от них большой сосредоточенности – лишний шум их только отвлёк бы. Опять покосилась на Луффи и на этот раз встретилась с ним взглядом. Он моргнул, я приложила палец к губам и показала в сторону кустов «Эйс». Мальчишка серьёзно кивнул. Мы одновременно показали друг другу знак «ждать, затаиться».       Долго ждать не пришлось – на поляну высыпало стадо лесных кабанов, вернее, два взрослых тёмно-коричневых мохнатых свина (или кабанихи?) и штук восемь пепельно-серых полосатых поросят. Мальчики мгновенно оказались в воздухе, замахиваясь трубками на большего из кабанов. Животные захрипели, поросята взвизгнули и в панике разбежались. Оставшийся взрослый последовал за ними.       Мальчики осмотрелись.       — Как думаешь, они нас вообще найдут? – Сабо осторожно потыкал лежавшего зверя гнутым краем – реакции не было.       Эйс закинул трубку на плечо и нахмурился, подозрительно оглядываясь. Тут же, без предупреждения ему на голову свалился мой оболтус. Все раскричались, Хмурый на рефлексах зарядил идиоту со всей дури – металл отскочил от резины, Эйс от неожиданности не смог сориентриоваться и выпустил оружие из рук. Трубка закрутилась в воздухе и концом с переходником чуть не врезалась в лоб Сабо.       — Ригель, спускайся! – крикнул Луффи.       Я соскользнула вниз по задеревеневшей лиане.       Тут же, над разделанным телом убиенного Эйсом кабана, был собран импровизированный совет – пока туша резалась, потом пока мясо жарилось, мы обсуждали все плюсы, минусы и способы применения этого нашего «таинственного языка».

— Тайного.

— Я так и сказал! Хватит меня поправлять!

      Решено было, что жесты это здорово, но с трубками одна рука всегда занята – неудобно. Я предложила пришить на одежду петли, чтоб эту самую вторую руку освободить. Предложение одобрили.       Дальше охотились вместе.

***

      Неохотно, после долгих уговоров мне всё-таки позволили покопаться в груде сокровищ. Два часа поиска – и я нашла несколько простых стальных, медных и латунных колец. Большинство из них сразу же были отбракованы из-за своих диаметра или ширины. Или потому что были неисправимо кривыми. В итоге остались только три, все безнадёжно истёртые.       — Кто знает, есть ли у бандитов возможность это как-то отполировать?       Ответом на мой вопрос было синхронное пожатие плечами.

***

      Бандиты оказались людьми, на удивление отзывчивыми. Собираюсь приписать это отсутствием в их волчьем коллективе новичков – обрадовались, что хоть какой-то опыт передать могут и зубами впились, чтоб возможность не упустить.       С другой стороны... Это всё ещё нудный физический труд. Я не против, но второе кольцо испорчено было безвозвратно.       И на что только не пойдёшь ради хороших фокусов...

***

      Дадан выдохнула сигаретный дым, задумчиво глядя на работающего ребёнка из дверного проёма.       Кольцо, которое девочка прямо сейчас старательно полировала, не отличалось особенной привлекательностью... Но это было хоть какое-то начало.       Бандитка почувствовала поднимающееся внутри неё, давно забитое внутрь годами разбойной жизни чувство женского достоинства и гордость за свою юную воспитанницу. Если так и дальше пойдёт, девочка под её присмотром совсем расцветёт, сменит шорты на платье и косы отрастит, да бижутерией интересоваться начнёт. А там уже... и до женского счастья рукой подать.       Можт, коли у самой не срослось, хоть у девчонки что получится.

***

      Вечером идиоты вернулись с добычей. Обидно, что первая успешная охота Луффи на кого-то крупного прошла без меня... Зато сейчас у охотничков есть кто-то целый, кто может их адекватно заштопать, пока бандиты устраивают вокруг огромной туши какие-то свои пьяные танцы с бубнами.       Дадан, прости, но сегодня я не собираюсь помогать тебе по хозяйству – у меня здесь полевой госпиталь нарисовался и, уж поверь мне, с этой сочащейся гноем ерундой, при возможности спихнуть ответственность на кого-то другого, ты иметь дело точно не захочешь.

***

      — Эйс.       Мы сидим у костра недалеко от хижины бандитов и жарим внушительную долю того, что мальчишки приволокли из леса. С рисом не сравнится.       — Чего тебе?       Я переворачиваю штырь с мясом и слежу, чтобы оно не подгорело.       — Научи меня драться.       Эйс моргает.       — Ха? Зачем тебе драться? Ты ж девчонка, значит, должна быть слабой.       Давайте, пока, проигнорируем юного сексиста в пользу будущей возможности надрать ему жопу и доказать, что он – лошара и неправ был.       Эйс смотрит на меня.       Я смотрю на Эйса.       — Хочу устроить сюрприз следующему, кто мне это скажет.

***

      Я никогда, никогда не жалела о своём желании научиться давать отпор, но... Но сначала шло всё вполне ожидаемо (не адекватно, но ожидаемо) – забег по лесу, охота, разминка, сто драк для каждого... Даже если для нас это было больше похоже на избиение, потому что Эйс не видел причины, по которой ему нужно отрегулировать силу удара или что-то в этом роде.       Всё было в порядке.       Вот тут-то и начались странности: до сих пор один из самых ярких образов в моей голове – это Сабо, с очень серьёзным видом объясняющий Луффи, где и как правильно кусать людей, чтобы они скорее отцепились. Пришлось долго объяснять недовольным, что укусы лучше оставить в качестве последнего средства, потому что от крови терминальских и околотерминальских быдланов можно подцепить какую-нибудь болячку. А также потому, что никто не будет ожидать от вас дикого поведения, если вы до этого будете вестисебя хотябы наполовину прилично. Да-да, Сабо подтвердил.       В общем и целом, интересных моментов этих смешанных уроков выживания в дикой природе, охоты и самообороны (потому что стиль боя Эйса иначе, чем «охота» я назвать не могу) было много. Ещё веселее стало, когда мы впервые вышли полным составом в Терминал... Гопники от одного только взгляда Эйса шарахались. Хотя Сабо, похоже, с ними ладил?       Было весело.

***

      Отмечая какой-то особенно успешный грабёж, бандиты напились и засели за карты. Заметив в перерывах между гоготом и спорами наши раздражённые, отчасти любопытные физиономии, торчащие из-за дверного косяка, нас пригласили к игре присоедениться. Мы согласились – некоторые с большим энтузиазмом, чем другие.       Любые ожидания, которые были у моего идиота от игры рухнули, как только он услышал слово «правила». С кислой миной Луффи, ёрзая и бросая на нас недовольные взгляды, досидел обсуждение комбинаций и уснул на Эйсе, закинув ногу на колени к Сабо и обмотав вокруг меня руку. Хмурый, подпитываемый злобой и нежеланием проигрывать продержался чуть дольше, до полного своего разгрома. После чего махнул на это дело рукой, спихнул Луффи в нашу сторону и угрюмо зашагал вверх по лестнице.       Остались мы с Сабо.       Вопреки ожиданиям, фокусникам легко даются далеко не все карточные игры. Правила чёртового покера пролетели мимо меня, оставив только смутное понимание комбинаций. В первой игре не оказалась последней только потому, что в хлам пьяные бандиты легко отвлекались на скачущие в их поле зрения покерные фишки.       Неожиданно хорош оказался Сабо. Привыкая к правилам первые несколько игр, он ловко обставил разбойников в следующей. Вот вам и терминальский оборванец...       Переглянувшись, мы на месте заключили импровизированный союз: я ему – секреты скачущих фишек, он мне – надёжного союзника теперь и в будущем.       У бандитов не было шансов – в следующей игре разгромная победа была нашей!

***

      — О, подожди. Где же оно...       — Что ты ищешь? – с любопытством спросил мальчик.       В ответ Ригель протянула ему кольцо.       Сабо почувствовал, как его клаза расширились до невозможных размеров и на всякий случай несколько раз моргнул.       — А?       — Смотри, – не обращая внимание на замешательство своего компаньона, Ригель надела своё кольцо на указательный палец правой руки и схватила валяющиеся тут же карты, – делаешь вот так, и можно подсматривать масти, пока листаешь!       Сабо с облегчением выдохнул и тоже примерил кольцо. Оно было достаточно широкое и гладкое, почти как согнутое в дугу мутноватое зеркало. На пальце девочки блестело почти такое же, но желтее, наверное, латунное, чуть уже и с несколькими потёртостями от непрофессиональной шлифовки. Напечатанные в уголках карт масти и их значения под правильным углом прекрасно отражались на мутноватой поверхности кольца.       — В следующий раз будем играть с ними на деньги.       Сабо ухмыльнулся и, посмотрев на Ригель, увидел в её глазах отражение своей ухмылки.       «Да, – подумал он, – хорошо бы всегда быть, как есть сейчас. Свободным».

***

      Однажды во время рыбалки (по колено в воде и с деревянными копьями, разумеется) Сабо задаёт вопрос, над которым в последнее время размышлял довольно часто:       — Эм, ребята, а кто вообще такая Дадан?       Двое мальчишек смотрят на него, как на идиота. Ригель выглядит задумчиво.       — Ведьма.       — Старая ведьма.       — Бандитка?       Совершенно позабыв о рыбалке, они вчетвером продолжают соревноваться в том, чей вариант оскорбительного эпитета для Дадан покажется остальным интереснее.       — Разве она не кто-то вроде твоей приёмной матери? – спрашивает Сабо у Эйса, который в ответ хмурится.       — Э? Но вы вообще не похожи! – озадаченно спрашивает Луффи.       Ригель терпеливо объясняет им, что такое приёмные семьи. Младший из мальчиков кивает.       — Значит Дадан и бандиты – приёмная семья Эйса, а Макино – наша приёмная мама?       Девочка издаёт звук, похожий на тот, какой Сабо не раз слышал от взрослых, слишком уставших объяснять что-то детям. Звук означает, что Луффи не совсем прав, но это не так уж и важно, так что можно не объяснять дальше.       — Кто такая Макино? – с любопытством, которое он безуспешно пытается скрыть, спрашивает Эйс.       Близнецы с неожиданной любовью и с восторгом рассказывают им о деревенской девушке, которая воспитывала их, пока «дерьмовый дедушка» не привёл их на гору.       — И вот, мы снова вернулись к Дадан, – подстрекает Ригель. – Я считаю, что лучше нам сейчас с этим разобраться...       Эйс перебивает, очень демонстративно ковыряясь в носу:       — Зачем?       Ответным жестом засунув палец себе в ухо, девочка настаивает:       — Надо.       Перебравшись поближе к Луффи, Сабо с интересом наблюдает за их взаимодействием – оба выглядят убеждёнными в собственной правоте и не собираются отступать, хотя никто из них даже не высказал другому свою позицию.       В конце концов, они четверо сходятся на том, что Дадан – ворчливая мачеха Эйса, вожак стаи и тётя всем остальным, а горные бандиты – её собственная семья, значит их, по идее, можно считать очень странными, своеобразными дядями.       Но самой Дадан и бандитам об этом знать не обязательно!

***

      С добавлением меня в свой дикий теперь уже квартет, в ежедневных дуэльных мордобоях мальчишек открылось новое направление: командные драки.       Опытным путём мы выяснили, что ставить в пару меня и Луффи против хотябы одного из старших мальчишек – пiздоебучий апокалипсис абсолютного и непостижимого идиотизма.       Оказывается, как командные игроки мы с братишкой вообще безнадёжны.       Особенно друг с другом.       Кто бы мог подумать?       Эйс ржал над этим неприлично долго. Сабо со своими ехехидными комментариями вообще не помогал делу.       Возвращаясь к вопросу расстановки сил.       Помимо нашей с Луффи... несовместимости, Эйс и Сабо изначально, в силу их возраста и опыта, были сильнее нас обоих каждый, так что мы с братишкой просто менялись как балласты между старшими мальчиками... Научиться бить это нам помогло не сильно, но вот уворачиваться и защищаться (особенно от дружественного огня) – да.       Ещё драки два на два внезапно помогли каждому из нас разобраться в роли, которую он играет в команде, и, непонятно, зачем, составить новые... э-э, боевые пары.       Вопреки распространённому мнению, главный боевой стратег из старших мальчишек – это именно Эйс. Сабо скорее задаёт направление и играет поддержку.       Это касается не только прямых драк: в своих обычных вылазках, игнорируя явное превосходство в знаниях, Сабо полагается на лидерство Эйса больше, чем показывает... Тем не менее, он не отходит полностью на второй план, потому что, несмотря на всю свою силу, Эйс всё ещё идиот, которому постоянно нужны страховка и тормоз. Иногда физический. Как раз здесь вперёд и выступает Сабо со своим нереальным талантом к проработке технических деталей и импровизации.       В общем, мальчишки отлично покрывают недостатки друг друга и в силу давнего знакомства могут неплохо читать и предсказывать, что другой сделает в той или иной ситуации.       Это делает их лучшей боевой парой из нас всех. Очевидно.       Мы же с Луффи как пара не сработались вообще как раз из-за всего проведённого вместе времени. Или из-за меня, потому что эффект бабочки. Чёрт его знает.       В нашем несостоявшемся дуэте очевидный боец – Луффи, и в его движениях уже есть (едва-едва уловимые) зачатки того боевого гения, которыми являются все главные герои аниме про старое доброе ультранасилие.       Если традиционно распределять бойцов по формуле мозг плюс мышцы, то с ним в паре определённо должен быть Сабо с его иммунитетом к чужому идиотизму (от собственного это, к сожалению, не спасает) и умением направить даже моего балбеса в нужное русло... Хотя какого-то лешего с Эйсом резиновый придурок сработался намного быстрее. Ну да ладно, как два шумных, грубых идиота, коими они и являются, эти двое были бы прекрасным отвлечением для... чего-либо.       В то же время, я дерусь... грязно. Или, по крайней мере, пытаюсь драться.       У меня нет ни силы, ни массы, ни фрукта, ни опыта, чтобы заиметь в драке хоть какое-то преимущество над противником. Есть только гибкость, но и тут я по разным причинам сильно уступаю любому из мальчишек. При таком раскладе в ход идёт всё: удары в пах, пыль в глаза, скрытность, засады и отвлечение внимания любого рода.       Мой стиль боя, как выяснилось, сильно зависить от среды, окружающих меня предметов и материалов... Так что очевидной заявкой на боевого партнёра оказался придурок, который может отвлечь внимание на себя и который без тормозов прёт на врага лоб в лоб.       Эйс, конечно.       Дебилу нужно прикрывать спину, иначе в нё когда-нибудь воткнут нож или выстрелят. Осталось только добиться того, чтобы он меня слушал.       Или продолжать импровизировать, неплохо вроде получается...

***

      — Я защекочу тебя до смерти! – с грозным видом Сабо предупреждает Луффи.       Мой идиот не выдаёт идиту Благородному ожидаемых визгов и хохота, а вместо этого только хмурится и задумчиво наклоняет голову. Сабо озадаченно моргает и в поисках поддержки обращается к третьему из ларца. Идиот хмурый также пребывает в блаженном неведении относительно замыслов Благородного, но настороженно косится на последнего.       — Вы... не знаете, что такое «щекотка»? Оба? – в изумлении спрашивает Сабо, теперь абсолютно забывший о причине их ссоры.       С совершенно кирпично-ровным лицом предлагаю:       — Просвятим идиотов.       Мальчишки синхронно моргают. По лицу Сабо расползается злобная ухмылка – оставшиеся двое заметно бледнеют и начинают бочком, бочком продвигаться к окну.       У идиотов нет ни шанса.

***

      В очередной раз нежданно-негаданно приезжает Гарп. То, что я вроде как определилась с будущей профессией не означает, что любимый дедушка должен об этом знать... Так что используем Луффи как отвлечение и бежим!       Это война, сопливые шмакодявки, и здесь каждый сам за себя!

***

      Мы, чистые и довольные, шли с речки, когда на нас, вдруг откуда ни возьмись, обрушилась грозная туша бандитского матриарха.       Без объяснений Дадан сгребла мальчишек в охапку и грузно затопала к хижине. Озадаченные, трое балбесов в её руках переглядывались и языком полужестов-полумеждометий пытались выяснить, что они сделали не так на этот раз.       Я, также пребывая в состоянии неведения относительно мотивов нашей квартирантки, уселась на порог, ждать.

***

      — О. Живые, – помахала своим придуркам рукой.       Старшие мальчишки, отчего-то задумчивые и красные, как раки, вздрогнули от одного только звука моего голоса.       — Ригель! – Луффи счастливо прискакал ко мне в спину и тут же обмотался вокруг. – Дадан сказала, что нам нельзя вместе мыться. Это глупо! Ты не хочешь, чтобы мы вместе мылись?       Моргнула, обдумала.       — А, – так Дадан в предверие подросткового возраста поговорила с ними. Сочувствую. – Нет? Как хочешь? Мне всё равно?       Совсем не женственно засунула палец в ухо, поковырялась, пожала плечами.       Где-то в хижине лбом об стол приложилась одна бандитская атаманша.

***

      Инцедент «однажды после речки» никогда не обсуждался, то-ли из-за ненадобности, то-ли из-за смущения, чёрт их, мальчишек, резберёт... А потому довольно быстро забылся, и мы снова стали дикими детьми джунглей без чувства такта, приличия и инстинктов самосохранения.       Даже Сабо. Он просто очень хорошо притворяется приличным и воспитанным, когда это нужно. Вот оно – влияние сверстников во всей красе.       Из других плюсов жизни вдали от общества? Ни у кого из нас не наступила эта злосчастная полоса говносраного и жопозалупного юмора, в которую с головой и поголовно заныривают дети примерно нашего и чуть более подросткового возраста. И за это я искренне благодарю всех богов, потому что во второй раз проходить через эту поебень я совершенно отказываюсь... Хотя риск был: бандиты не самые остроумные юмористы, особенно когда в хлам набуханные.

***

      Теперь, откопав среди терминальского мусога ещё пару приемлимой прочности труб, мы беспрепятственно терроризируем нижние уровни города вчетвером. Здесь сюрпризов не было; как и ожидалось, мы тащили всё, что блестит, обчищали карманы богатых придурков, прятались от погонь в переулках и под навесами, а потом со всех ног улепётывали от вооружённых стражников.       Неожиданный вопрос задал Луффи: «Должны ли все девочки носить платья?»       Спрашивая это, он выглядел настолько серьёзным, что мы даже не рассмеялись.       — Почему ты так думаешь?       Оболтус пожал плечами.       — Все девочки в городе были в платьях, или в юбках. И тот пират думал, что ты мальчик, потому что в шортах.       — Хм.       — Девочкам обязательно носить платья?       — Не-а. Дадан же не носит.       Луффи нахмурился. — Дадан – бандитка, – сказал он так, будто это всё объясняло.       Хуже всего то, что Эйс совершенно серьёзно кивнул и добавил своё «Ведьма» к, очевидно, причинам, по которым Дадан не носит юбки. Сабо, гад, давился смехом в свою шляпу, не рискуя вступать в полемику с идиотами.       — Я не ношу платья, потому что в них неудобно лазать по деревьям, – увидев недоверчиво прищуренные глаза Луффи, предложила ему сходить к Макино, заодно подстрижёмся. Он согласился.

***

      Эйс и Сабо в деревню, сославшись на охоту, не пошли, хотя и проводили нас почти до самых заборов.       Макино была очень рада видеть нас снова, над вопросом Луффи она беззлобно посмеялась и объяснила мальчику, что все носят то, что им нравился, и что есть такая штука, которая называется «мода». Брат мой, выслушав объяснения, сказал, что мода – ерунда, но почему я не ношу платья, он всё ещё не понимает.       В качестве эксперемента предложила ему попробовать походить в платье самому. Любопытный балбес согласился. Присоеденилась из солидарности и чтобы поугарать над ним позже.       Одежды наших размеров не нашлось, поэтому Макино ловко соорудила сарафаны из своих старых маек и парео.       Через полтора часа мой идиотос заныл, что всё понял и хочет свои шорты обратно. Инцедент никогда больше не обсуждался.

***

      Хруст дерева привлёк наше внимание. Четыре пары глаз одновременно повернулись в сторону звука и тут же приняли форму идеального круга.       На другом конце просеки с широченной улыбкой во всё лицо стоял Гарп.       Мы тут же вскочили. Сабо нырнул в заросли, Хмурый бросился туда, где, как мы знали, был целый клубок звериных троп. Луффи взлетел на дерево и понёсся в противоположном от Эйса направлении.       Я безучастно посмотрела им вслед – все трое примерно через полчаса отчаянного бега встретятся у старого тайника и там уже решат, что делать дальше. Этой схемой мы уже пользовались, каждый раз передвигая место встречи, чтобы не попасться в лапы дедушки.       Попадались всегда.       — А ты чего не бежишь, – старик остановился, осознанно давая мальчишкам фору.       — А зачем? – я в двух шагах от того, чтобы быть схваченной. – Всё равно ведь догонишь.       — Вот как? – Гарп неодобрительно сдвинул брови. – Сдаёшься, значит?       — Нет, – скорее, здраво оцениваю свои силы.       Старик присел передо мной на корточки.       — А что тогда делать собираешься? – в его глазах загорелась беспокойная, любопытная искорка – Драться что-ли?       — Тоже нет, – старик нахмурился сильнее, озадаченный. Вздохнула. – Я не глупая, дедушка.       Он понял, что будет разговор и присел напротив меня на старое упавшее бревно.       Я заглянула в безоблачное, голубое небо и продолжила:       — Знаю, что рано или поздно все мы в море выйдем. Как пираты, дозорные или ещё кто, – вздохнула. – И там, в большом море, когда мы дойдём до Гранд Лайн – а мы дойдём, дедушка, обязательно – там будут люди намного сильнее всех, кого мы в нашем море встретим, – помолчала. Гарп не перебивал. – Там будут люди, которым всё равно на наши планы и техники, на то, что мы вместе или по отдельности сильнее любого звера в лесу... Будут люди, которые, как ты, могут ударить Луффи и сделать ему больно.       — Так?       — Так научи меня драться, дедушка. Я не собираюсь становиться Королём пиратов, мне нечего доказывать миру, и бежать тоже не от кого. Я только хочу уметь защищать себя, – тишина. – Сначала себя, а потом тех, кому это нужно.       Мы несколько секунд сидели молча.       — Хорошо бы так, – он вздохнул.       Я искоса посмотрела на старика.       — И всегда знать, где кто находится тоже было бы неплохо.       Дедушка громко расхохотался.