Double Min

В понедельник Чимин просыпается с тяжёлой головой и в одиночестве. Конечно, гнездо всё ещё приятно окружает со всех сторон, поддерживая их общий с близнецами запах, но нет горячо прижимающегося со спины тела, нет второго, такого же жаркого, например, Юнги, который бы разбудил глубоким поцелуем, толкнулся в рот языком, а потом… — Детка, ты проснулся? — терпкую ванильную фантазию разбивает низкий голос Агуста и поцелуй в плечо. Чимин не оборачивается, но слышит и чувствует, как в гнездо плавно пробирается альфа. Его действия мягкие и максимально осторожные, чтобы не потревожить, не разрушить уютный домик. — Как себя чувствуешь? — Сонно, — Чимин сопит, поворачиваясь на месте, тут же морщась от неприятной ноющей боли в районе поясницы, — слабо. — Болит? — Агуст проводит ладонью по боку, опускается до плоского животика, который сегодня во сне ощущался фантомно беременным. Он не надавливает, но ощупывает повреждённые места, оценивая их состояние. — Хочешь в туалет, или я могу заняться твоими синяками? — М-м-м… — Чимин прислушивается к себе, пытаясь понять, чего действительно хочет. Немного есть, пить, расслабиться, чтобы перестать напрягаться от каждого жеста. — Займись, пожалуйста. — Хорошо, сладость, — Агуст оставляет ещё один поцелуй, но теперь на шее, там, где остался небольшой клочок целой кожи, без синяков. Касание губ приятно будоражит, пуская по коже волну мурашек. Чимин довольно мурчит, подчиняясь чужой указке и поворачиваясь, чтобы было лучше наносить мазь. Ладони у Агуста большие и мягкие, как лапки у кошечки. Он растирает густую, совсем не холодную мазь по телу, уделяя особенное внимание самым тёмным местам. Его густой феромон с насыщенным мандариновым запахом успокаивает и утешает лучше любых успокоительных. Чимин чувствует, как доверие теплом растекается по телу. Массирующими движениями, которые нисколько не причиняют дискомфорта, Агуст обрабатывает шею, опускается на спину, особенно долго задерживаясь между лопатками. С трепетом опускается ниже, вдоль позвоночника к ноющей пояснице. Там — Чимин успел рассмотреть в зеркале — почти нет меток, но из-за интенсивного секса она просто болит. Агуст легко надавливает на нужные точки, снимая неприятные ощущения. Он отстраняется, чтобы выдавить на руки немного мази, и переключается на ноги. Раздвигать бёдра, чтобы открыть вид на раскрасневшуюся, натёртую членами киску, неловко, но Чимин просто прикрывает глаза, принимая заботу. Он знает, что сейчас Агуст вотрёт средство на внутреннюю сторону, а потом, помыв руки, примется за нуждающуюся промежность. — Так неловко, — Чимин смущённо поворачивает голову, чтобы спрятать раскрасневшуюся мордашку в подушку, — я должен сам, наверное? — Не должен, — Агуст тихо посмеивается, отстраняясь, — у тебя была течка, детка, конечно же она оставила после себя последствия. Это альфа обязан заботиться об омеге, а не наоборот. Агуст поднимается с постели, чтобы быстро сходить в ванную комнату, смыть мазь от ушибов и вернуться с другим флакончиком. Там уже другое лекарство с эффектом охлаждения, что особенно хорошо ощущается на разгорячённых половых губах. Чимин привычно вздрагивает, когда пальцы осторожно касаются вагины, но с шумным выдохом вынуждает себя расслабиться. — А как же гон? — разговоры помогают отвлечься от прикосновений к самому интимному месту. — Разве в гон не омега заботится об альфе? — В сам гон всё, что ощущает альфа, — это… неконтролируемая ярость, — Агуст проводит пальцами по киске ещё более осторожно, чем до этого растирал мазь по телу. Чимин ничего не может сделать с тем, как от этой ласки его уносит куда-то совсем не туда. Он не возбуждается — организм просто не может восстановиться так быстро, но уход, который он получает… Чимин не может отрицать, что это заводит. — Ярость? — моргнув несколько раз, он заставляет себя успокоиться. Сердце бьётся быстро и заполошно, отдаёт даже в ушах. — Но в гон же трахаются. — Не всегда. Перевернись, детка, надо проверить и вторую дырочку, — Агуст заканчивает с киской и мягко понукает перелечь на живот. Чимин с пыхтением и облегчением подчиняется, чуть выпячивая задницу. — Ярость и похоть имеют в себе одно начало. Тут уже сам альфа выбирает, как выплёскивать клубящееся внутри раздражение. Драться или трахаться. — А вы с Юнги что предпочитаете? — Чимин заинтересованно оборачивается. Он даже не краснеет, когда чувствует, как пальцы исследуют анус, ненавязчиво проникая внутрь, чтобы и там всё смазать. — Хотя вы пригласили меня на гон, смею предположить, что секс. — Сейчас да, но раньше… Всё, крошка, — Агуст шкодливо шлёпает его по ягодице — она пострадала меньше всего, зажив практически сразу после восстановительной ночи сна, — тебя надо накормить. Хочешь в гнезде или на кухне? Чимин с пыхтением устраивается в гнезде, подтягивая себе одеяло. Он голый, и желания одеться, чтобы прилично встать и пойти в другую часть квартиры, просто нет. Накуксившись, он игриво смотрит на Агуста, мечтая, чтобы тот угадал. Ублажил. Просто выполнил всё без подсказок со стороны Чимина. Судя по тому, как альфа щурится, они близки к взаимопониманию. — Значит, в гнезде, маленькая пташка, — Агуст пружинисто подскакивает, вылезая наружу, — не заскучай без меня, я скоро вернусь. Довольно мурлыкнув, Чимин возится ещё какое-то время, пока не находит самое удобное и безболезненное для себя положение. Его надо будет поменять, когда Агуст вернётся с едой, но пока что он проваливается в лёгкую полудрёму, думая об их небольшом разговоре. У Чимина нет опыта проведения гона. Да и опыта проведения течки с кем-то у него тоже не было, хотя всё прошло хорошо. Сейчас же… не хочется облажаться. Конечно, Чимин поищет информацию в интернете, ненавязчиво расспросит других омег, но получить ответы сразу от альф, с которыми он будет в гон, намного эффективней. — Не спи, кроха, — Агуст мягко будит его вместе с запахом еды. Он необычайно спокойный и нежный. Чимин даже заподозрил бы, что это Юнги, но запах не обмануть. Да и другие повадки, мелкие детали внешности — всё это подсказывает, что с ним встречает утро именно Агуст. — Тебе помочь сесть? — Я сам могу, — Чимин с пыхтением, фырча и глухо возмущаясь, усаживается, подкладывая под попку подушку, — вот так. Расскажи мне о гоне. — Тебя прям не отпускает эта тема, да? — Агуст устраивается рядом. Он ставит на постель небольшой переносной столик, выкладывает на нём тарелки с лёгкой пищей и первым же хватает кусочек мяса для себя. — Не то чтобы я могу действительно… помочь. — У тебя нет гона? — Чимин подхватывает палочками листик салата и отварной кусочек курочки. — Или ты его не помнишь? — У меня намного хуже с контролем, чем у Юнги, — Агуст подтверждает озвученное предположение, — лет до… восемнадцати, пожалуй, я проводил гон на не совсем легальных боях для альф. Юнги несколько раз пробовал, но ему не особо понравилось. Так что он отдавал предпочтение собственному кулаку и игрушкам. Чимин краснеет на такое откровение, но кивает, предлагая продолжить. Он действительно не знает, что спрашивать, но хочет услышать хоть что-то, что поможет. — Наш первый совместный гон мы провели, когда я встретил омегу, — Агуст рассказывает, медленно пережёвывая еду, — именно она предложила нам секс втроём. И мы как-то не нашли причин отказываться. Мало что помню, но она была с нами потом ещё дважды. Лёгкий укол ревности пронизывает сердце, но Чимин держит эти чувства при себе. У них есть прошлое, и, конечно же, учитывая, как они переебали весь универ, прошлое это имеет высокий рейтинг. Но Чимин всё равно недовольно поджимает губы, нехотя двигая челюстью. Еда вдруг становится пресной и невкусной. — Это напоминает пожар, — Агуст скользит взглядом по лицу Чимина, тактично не расспрашивая, почему настроение вдруг поменялось, — тело горит, мысли путаются. И всё, что хочется, — это избавиться от раздражения. Когда я дрался, то получалось сохранить разум, но когда это перетекло в секс… Обычно меня контролирует Юнги, чтобы мы не переборщили. — Например? — Тц, — Агуст морщится, дёргая головой вбок. Чимин не знает, чего ожидать. Худшее, что могло бы случиться, — это убийство по неосторожности, но тогда близнецы сидели бы в тюрьме. А синяки? Укусы? Кровоподтёки? Он смотрит на собственное тело, покрытое синевато-красными отметинами. Это можно пережить. Заворчав, он пихает альфу маленьким кулачком в плечо. Агуст, тяжело вздыхая и не глядя на Чимина, начинает нехотя рассказывать. Его голос звучит сухо, а история явно не будет пестрить красочными описаниями, когда он говорит: — Однажды омега потеряла сознание, но меня это не остановило. Юнги попытался оттащить меня от той девушки, а в итоге получил по ебалу. В итоге секс плавно перерос в нашу потасовку, где он меня скрутил в рогалик и посадил на цепь. — Цепь? — Чимин присвистывает, отпивая немного приготовленного Агустом напитка. Что-то овощное, перемолотое, с добавлением питательных витаминов. — Ты шутишь так? — Нет, — Агуст чуть меняет своё положение на постели, чтобы полностью развернуться к Чимину. Он смотрит серьёзно, хмурясь до появления складки между бровей. — Тяжёлая металлическая цепь. В гон меня может контролировать только брат, но ему самому надо было решать… вопрос своего состояния. Поэтому, чтобы выиграть немного времени и привести омегу в чувство, он меня приковал, запер и ушёл. Кажется, я так просидел несколько часов, слушая, как он трахается, прежде чем вернуться. Чимин поражённо открывает и закрывает рот, совершенно не зная, что сказать. Он предполагал, что гон — это не шутки, что альфы не будут нежно ласкать его тело. Этого не было даже в течку, но… Он резко втягивает воздух и закрывает глаза. Страха нет. Немного предвкушения, азарта, интереса. Чимин не совсем отбитый, он испытывает лёгкое волнение, но ведь и гон не завтра. Отпив ещё немного напитка, он спрашивает: — И нет вообще вариантов, как… как мне помочь с твоим контролем? — Помочь? — Агуст удивлённо выгибает бровь. — Немного неожиданно. — Ты думал, что я скажу, что раз такое дело, то гон проводи, как хочешь, а я буду с Юнги? — Чимин фыркает, забавляясь от невесёлой шутки, но когда на лице Агуста не дёргается ни один мускул, то он понимает, что попал в точку. — Что за чушь. Если у нас отношения втроём, значит, это отношения втроём. — Ты прав, — Агуст задумчиво начинает жевать губы, но быстро отвлекается на какую-то мысль в голове — Чимин понимает это по резкой ухмылке, а потом ойкает, потому что альфа подаётся вперёд для быстрого поцелуя. — Для нас это тоже новый опыт, Чимин. Мы встречались с омегами по отдельности, иногда… ладно, часто. Часто балуясь сексом втроём, но так, чтобы сразу и… на продолжительное время, мы никогда ни с кем не строили отношений. — Я рад, — Чимин говорит это быстро, пока не передумал, — рад, что… для вас это такой же новый опыт, как и для меня. Я боялся, что после… ну, после одной совместной ночи вы просто забьёте. Найдёте кого-то нового. Агуст поднимает руку, чтобы прижать ладонь к лицу Чимина. Проводит подушечкой большого пальца по щеке, тянется к губам, оттягивает нижнюю вниз. И, наклонившись, целует. Нежно и осторожно. Между ними всё ещё есть столик, поэтому сблизиться не получается. Какой-то частью внутри себя Чимин этому совсем не рад, другой же — напротив. Если бы их связывала только похоть, они бы не ходили на свидания, верно? Если бы Агуста и Юнги интересовал лишь секс, они бы не заботились так трепетно после течки. Если бы не появились чувства, сейчас… что было бы сейчас? Чимин покорно распахивает рот, слабо постанывая в поцелуй. Их языки переплетаются, а в теле зарождается знакомый жар возбуждения. Он распыляется, как маленький, но крайне целеустремлённый уголёк. И, когда Чимин уже готов наплевать на то, что между ног всё натёрто, что если они переступят сейчас черту, то будет только хуже, Агуст отстраняется. — Мы действительно никогда не привязывались к омеге одновременно, — Агуст не отдаляется, продолжая удерживать лицо Чимина ладонью, — в плане чувств. Секс — да, влечение — безусловно, но… потребности в том, чтобы удерживать омегу рядом, чтобы пометить её. Вместе. У нас не было. — Но появился я? — Чимин мягко улыбается, потираясь своим кончиком носа о чужой. — Как романтично. — Не сразу, конечно, — Агуст хмыкает, отстраняясь. Он смотрит на столик на постели — там почти не осталось еды, — и поднимается, чтобы его убрать. — И не скажу, что у нас не было мыслей просто потрахаться и мирно разойтись. Но… когда мы ходили на свидания, думаю, я действительно осознал, почему существуют такие ритуалы. Узнавать человека, проверять, подходите вы друг другу или нет. Это ощущалось правильно. — Даже то, что мы разбились на пары? — Чимин возится, возвращаясь в лежачее положение, когда Агуст поднимает столик, планируя его унести. — Я всё думал, может, стоило больше времени проводить втроём. — Нет, потому что тогда мы бы не составили личного впечатления, а опирались друг на друга. Так сказал Юнги, если что, — Агуст хмыкает, ставя тарелку на тарелку, чтобы они не попадали. — Поспи пока, тебе надо восстановиться. Скоро вернётся Юнги, а мне надо будет уйти. Мы не позволим тебе остаться в одиночестве. Чимин довольно мурчит в ответ, кутаясь в гнезде уже в другое одеяло. Оно лучше пропитано запахом альф, и, уткнувшись в него носиком, он пытается уснуть. Мир всё ещё шумит где-то на фоне. Агуст звенит посудой на кухне, стиральная машинка гудит в ванной комнате. Кажется, по полу ползает робот-пылесос. Когда рядом проминается постель, Чимин на ощупь подползает к источнику тепла, цепляясь за крепкое тело. Агуст горит, пахнет до одури комфортно и уютно. Хочется использовать его вместо подушки, кровати, вместо всего, что есть в мире. Он лучше гнезда. Чимин начинает довольно мурлыкать, утыкаясь носом в сгиб шеи. Хо-ро-шо. То проваливаясь в сон, то выныривая из него, Чимин не отпускает альфу. Он капризно похныкивает, когда, цепляясь слухом за какой-то навязчивый звук, невольно просыпается. — Мне надо уйти, детка, — Агуст оставляет поцелуй на виске, отцепляя от себя маленькие пальчики, — Юнги уже тут. Он тебя накормит, поможет со всем и будет рядом. Чимин действительно улавливает шум, который идёт со стороны ванной комнаты. Теперь гудит сушилка, разбавляемая звуками душа — Юнги моется. Он терпеливо ждёт, когда альфа закончит, переоденется и поставит на разогрев обед, а потом скромно просит помочь и ему справить нужду. Конечно, можно дойти и самому, но когда тебя носят на руках, это в стократ удобней. Довольно оставив маленькие поцелуйчики на шее Юнги, Чимин спускается на пол. Он быстро заканчивает с туалетом, моет руки и задерживается, чтобы оценить состояние тела. Выглядит всё не так уж и плохо. Конечно, шея пестрит укусами, но их не меньше и на боках, бёдрах и ещё очень много на внутренней стороне ляжек. Чимин осторожно проводит по ним пальчиками, пытаясь понять, больно ли просто трогать. Морщась, понимает, что да, ещё немного неприятно. Скорее всего, завтрашний день он тоже проведёт у Минов. Легкий укол совести за пропущенные занятия смывается приятными мыслями о том, что это последствия их отношений. Нагнать учёбу не проблема, а вот получить желаемое, двух альф, и стать желанным для них — это дорогого стоит. Покивав своим мыслям, Чимин всё же накидывает на плечи халатик и идёт в спальню сам. То, что они остались с Юнги наедине, выглядит, как удобный случай, чтобы выяснить кое-что про гон. И про Агуста. — Чимини, ты мог позвать, — Юнги ставит уже знакомый столик на постель, пристраиваясь сбоку. Он, как и брат до этого, в одних пижамных штанах. На груди и плечах отчётливо виднеются яркие царапины, а шея украшена аккуратными метками. — Иди сюда. — С возвращением, альфа, — Чимин всегда мечтал сказать домашнее приветствие, и сейчас с трепетом в голосе он подходит ближе, чтобы устроиться у Юнги на коленях, — как прошёл день? Юнги рассказывает. Об одном заказе, о студии, о небольшой нервотрёпке с вокалисткой. Он нежно проводит ладонью вдоль не сильно пострадавшей спины, мягко пересаживая Чимина на постель и подталкивая к еде. Сидеть вот так, слушать низкий бархатный голос, есть еду, которую для него приготовили альфы… Чимину кажется всё сказкой. После течки он всё воспринимает куда ближе к сердцу, чем обычно, испытывая постоянную потребность в присутствии пары. То, что у него их двое, значительно облегчает жизнь. — Агуст рассказал, что ты спрашивал о гоне? — Юнги, убедившись, что Чимин съел всё, освобождает их постель от лишнего. Но не уносит на кухню, а просто отставляет столик на пол, не заботясь о посуде. — Тебя что-то беспокоит? — То, что я совсем не знаю ничего о гонах, — Чимин подныривает под бок альфы, втягивая густой грейпфрутовый запах, — и то, что Агуст, вероятно, немного опасается, как я переживу гон. — Он… да, он опасается, — Юнги хмыкает, тыкаясь сухими губами в висок Чимина, — но в наших с тобой силах это исправить. — Как? — Чимин немного отстраняется, чтобы увидеть хитрую улыбку на губах Юнги. — Агуст даже не особо хочет обсуждать что-то, постоянно увиливая или меняя тему. — Вытащить из него что-то настолько личное не самая простая задача, — со знанием дела кивает Юнги, — но это и не нужно. Его внутренний альфа дикий. Он и меня-то с трудом признаёт, склоняя голову только потому, что когда мы в первый раз серьёзно подрались, то я победил. Да и потом тоже; он в основном сдаёт, несмотря на всю свою необузданность. — И как же я… — Чимин растерянно проводит ладошкой по груди Юнги, надавливая ноготками на кожу. — Омега никогда не победит альфу. — Разве? — Юнги щурится, а после легко усаживает Чимина себе на колени. Смена пространства настолько резкая, что ему приходится вцепиться ладошками в широкие плечи, лишь бы не упасть. — Агуст из-за того, что сильнее подвержен инстинктам, может подчиняться той омеге, которая доказала право власти. Не скажу, что это быстрое дело, да и несколько раз мы с ним пытались, но ничего не получалось, но… ты ему очень нравишься, Чимини. Может быть, не с первой попытки, но получится. — Всё ещё не понимаю, что надо делать, — Чимин неловко сводит разъезжающиеся коленки. Тело звенит от положения, от мысли, насколько близко к его киске располагается член альфы, но… он не готов ещё принимать в себя что-то помимо внешней ласки. Слишком неприятно. — Оседлать его? — И принудить подчиняться, — Юнги опускает ладони на обе ноги, осторожно поглаживая от коленки до бедра, старательно не надавливая, чтобы не причинить дискомфорта, — это… когда ты ведёшь в сексе. Как сейчас, например, седлаешь альфу и не позволяешь тебя опрокинуть. Я не знаю, насколько это входит в твои предпочтения в постели, но вы с ним можете попробовать. Без меня, потому что он будет чувствовать напряжение, словно проигрывает сразу обоим. — В гон он не будет чувствовать подобное? — Чимин с любопытством принимается изучать своё положение. В целом, когда они были в джакузи, он делал нечто подобное, но даже так альфы всё равно перехватили в свои руки власть. Это ему больше приходится по душе, но сейчас без дурмана течки смотреть на распластавшегося под ним Юнги… Это интересно. Он же может просто попробовать, оценить свои силы, узнать, подходит ли нечто подобное Агусту. Чимин с восторгом ёрзает, шлёпает ладошками по груди Юнги, примеряясь. Может быть, всё кажется таким простым только на первый взгляд, но разнообразие в сексе — это не плохо. — В гон он будет диким зверем, который хочет или кого-то избить до полусмерти, или выебать до потери сознания, — Юнги не мешает Чимину играться, улыбаясь, когда он стискивает один из сосков, оттягивая его вверх, — просто, если улучить момент, когда… когда реально перехватить контроль, то может получиться. Я, конечно, буду на твоей стороне в гон, Чимини, но ты должен понимать, что я тоже подвергнусь изменению сознания. — Я понимаю, — Чимин кивает, соскальзывая с чужих бёдер и устраиваясь под боком, его вновь одолевает сонливость, — и понимаю, что может ничего не получиться. Догадываюсь, что будет не как в течку, а в десяток раз грубее. Я не знаю, что случится и когда, но мы можем хотя бы попытаться подготовиться, верно? — Верно, — Юнги поворачивает голову вбок, чтобы втянуть Чимина в до боли похожий по нежности поцелуй. Мягко покусывая губы, переплетаясь языками, они увлечённо не замечают, сколько времени проходит. Словно весь остальной мир просто пролетает мимо.

──────── • ✤ • ────────

Два дня спустя Чимин просыпается от влажного скользящего чувства между ног. Ему снится что-то невероятно горячее, включающее в себя обоих братьев Мин, и, когда до ушей долетает хлюпающий звук, он со стоном наслаждения разлепляет глаза. Ощущение вылизывающего промежность языка становится всё более отчётливым. Гибкий широкий язык мазками исследует пухленькие половые губки, а пальцы ненавязчиво оглаживают влажный вход, осторожно толкаясь внутрь. — Кажется, наша крошка проснулась, — голос Агуста звучит совсем рядом, и, повернув голову, Чимин видит альфу, — доброе утро, сладость. Ты так откровенно стонал и тёрся о нас, что Юнги не устоял. Чимин прогибается в пояснице, слабо вскидывая бёдра, чтобы теснее ощутить внимание альфы. Юнги зарывается лицом в промежность, жадно целуя, лаская и посасывая набухший клитор. Трахаться хотелось ещё со вчерашнего вечера, но они решили не торопиться, чтобы омежье нежное тело полностью восстановилось. Откровенные синяки спали благодаря ежедневному уходу, но самые яркие метки остались покрывать шею и ключицы. Внутренняя сторона бёдер хотя бы не выглядит теперь, как одна сплошная гематома. — Альфы, м-м-м… — Чимин извивается, похныкивая, чувствуя, как сильные пальцы Юнги плотно обхватывают ляжки, наверняка приближая момент, когда появятся новые метки. Он осоловело мотает головой, выискивая Агуста, и, заметив того, с интересом сидящего сбоку, капризно тянет руку. — Поцелуй, альфа… — Так сладко просишь, — Агуст покорно наклоняется, прижимаясь губами к распахнутому рту Чимина. Чувствовать, как два языка синхронно наполняют его с разных сторон, самое приятное, что ему доводилось испытывать за всю жизнь. Возможно, Чимин и показывает себя, как маленькую, жадную и крайне ненасытную омегу, которой мало теперь внимания лишь одного альфы, но… Ему это нравится. Нравится, когда Агуст с рычанием впивается в губы, покусывая их, жадно и жарко вылизывая рот. Нравится, что Юнги делает то же самое с обильно текущей киской. Чимин всегда был охоч до секса, просто до появления в его жизни двух конкретных членов он использовал ненастоящие. И теперь… теперь, когда он знает, каково принимать в себя пульсирующую горячую плоть, делить одно дыхание на двоих, то ни за что не отдаст ощущение кому-то иному. Его. Его альфы. Его Мины. Его гнездо, которое они так и не разрушили, но сейчас точно немного потревожат. — Хочу член, — Чимин отрывается от поцелуя с Агустом, запыхавшись, облизываясь. Он смотрит в глаза напротив, выискивая там вопрос или ответ. Юнги, услышав требование, нехотя поднимает голову, и сипло спрашивает: — Один, два одновременно или по очереди? — Два одновременно, — Чимину нравится, когда альфы бесцеремонно меняются, наполняя его друг за другом, но сейчас, без дурмана течки, он хочет вновь ощутить наполнение в двух точках, — всегда хочу вас вместе. — Тебе это и снилось? — Агуст с любопытством наклоняет голову, пока Юнги дёргает Чимина на себя, усаживая на колени. — Мы проснулись от твоего сладкого скулежа. Ты как маленький щеночек тёрся то о меня, то о Юнги, требовательно попискивая. Маленькая ненасытная шлюшка, да? Юнги мешает Чимину ответить тем, что целует, властно оглаживая нагое тело. Его ладони скользят по бокам, стискивают талию, сминают полные бёдра, подхватывая под ягодицы, чтобы притянуть ближе к стоящему члену. Чимин мажет киской по головке, приподнимаясь как раз вовремя, чтобы осторожно насадиться. Он напрягается, ожидая неприятного жжения или ноющей боли от проникновения, но ствол легко толкается внутрь, наполняя до основания. Агуст мягко пристраивается сзади, но первым делом оглаживает холодными от смазки подушечками пальцев второй вход. Чимин принимает их не менее легко. Он нетерпеливо пыхтит, не давая Юнги вбиваться, пока не получит в себя второй член. — Как нам повезло, что ты такой же жадный до ебли, как и мы, — Агуст растягивает его, покрывая короткими поцелуями плечи, шею, цапая острыми зубками за загривок и болтая. Говорливый рот успевает всё одновременно, пока крупные длинные пальцы глубоко двигаются внутри ануса. — Вкусная сладкая омежка, которой подавай всё и сразу. Такая мягкая и чувствительная малышка. И вся наша. Я бы не выпускал тебя из постели до тех пор, пока ты не заскулил бы, умоляя о пощаде или свободе. Ты бы заскулил? — Н-не думаю… ах! — Юнги нетерпеливо вскидывает бёдра, присоединяясь к брату — его рот присасывается к местечку под челюстью, близко к переходу к уху. Их руки оглаживают Чимина со всех сторон, сминая самые мягкие места. Агуст даже находит способ, как пожамкать небольшую грудь, стимулируя торчащие соски. — Не думаю, что я замолил бы о п-пощаде. Ведь вы так хорошо обо мне заботитесь, альфы. — Самоуверенный такой, Чимини, — Юнги бархатно посмеивается, и этот звук мурашками скользит по коже, — не переоценивай себя, ведь тебе ещё только предстоит научиться, как справляться с нами обоими. Сможешь ли ты обуздать двух альф? Агуст считает подходящим этот момент, чтобы поменять пальцы на член и уверенно толкнуться, соединяясь с братом через Чимина. Любые слова, вопросы — всё это отходит на второй план, когда они начинают двигаться быстро и резко. Получается даже подобрать ритм, чтобы уверенно подмахивать двум стволам, опускаясь на них для получения наилучшего проникновения. Чимин голодно хватает воздух ртом, откидывая голову на плечо Агуста, открывая преступно беззащитную шею. Юнги моментально нападает. Он с рычанием покусывает кожу, оставляя новые менее болезненные метки, не прекращая вбиваться в хлюпающую влажную киску. Агуст не отстаёт. Он с силой проводит ладонями по гибкому, податливому телу, оглаживая грудь, сминая мягкий животик, опускаясь пальцами к клитору. Не отстраняя подушечки, альфа принимается ласкать налившуюся кровью бусинку, подстёгивая возбуждение. Так много. Так хорошо. Чимин сыто скулит, впитывая в себя прикосновения, шум их тел, несдержанное дыхание с урчанием двух больших котов. Он чувствует, что надолго их этим утром не хватит: оба члена пульсируют, сливаясь с сердцебиением самого Чимина, словно готовые излиться в любой момент. Но альфы оттягивают финал. Они то замедляются, то ускоряются, то синхронно вбиваются по самые яйца, смущая громким хлопком их тел. Трение внутри вместе со стимуляцией клитора, вместе с поцелуями, вместе с укусами, вместе… Чимин громко стонет, импульсивно пытаясь сжать бёдра, когда первая волна, знаменующая приближение оргазма, пробивает вдоль позвоночника. Юнги пользуется этим, чтобы на короткое мгновение перехватить контроль и начать толкаться особенно яростно в горячую киску, но быстро передаёт власть Агусту. И теперь второй член жёстко и неудержимо вбивается в попку. Чимин поскуливает на каждое проникновение, открыто одобряя всё, что делают альфы, делясь с ними своими чувствами. Он несдержанно отзывается на все ласки, хнычет, когда чувствует себя особенно хорошо, буквально на пике наслаждения, и громко стонет. Звук граничит с криком, но Чимин не стыдится, потому что он сладко кончает, сжимаясь обеими дырочками на стволах. Те продолжают двигаться внутри, догоняя собственное удовольствие, изливаясь под конец. Вспышками в голове мелькают воспоминания прошедшей течки, когда вот так же Чимина наполняли слишком часто. Он даже опускает ладонь на живот, но спермы недостаточно, чтобы он увеличился хотя бы чуть-чуть. — Доброе утро, сладость, — Агуст тычется поцелуями в шею, потираясь и размазывая по лицу феромон Чимина, помечая себя им. Юнги, улучив в этом брата, тут же повторяет. — Боже, теперь вы как два щенка, — Чимин хихикает, извиваясь и наслаждаясь ситуацией. Не только его запах остаётся на альфах, но и наоборот — он весь пропах цитрусами, отпугивая от себя других. — Доброе утро, альфы. — Как себя чувствуешь? — Юнги ненавязчиво целует за ушком, пока Агуст нетерпеливо покусывает плечо. Чимин довольно мурчит, наслаждаясь таким вниманием, чувствуя, как внутри его дырочек медленно опадают члены. В этот раз без узлов. Он даже немного жалеет, что течка наступает не так часто, как хотелось бы. С другой стороны, ему ещё предстоит пережить гон. Двойной гон. Юнги всё же признал, что они с братом максимально синхронизировали их альфьи циклы, поэтому запланированный безудержный секс ждёт Чимина где-то через полтора-два месяца. За это время он совсем освоится в их отношениях, убедится, что они крепкие. Сможет довериться до конца, а не просто удовлетворяться, когда его вот так зажимают в бутербродике. В свою очередь, он тоже докажет Минам, что настроен серьёзно. Это его первостепенная задача, и ничто на свете не сдвинет его с намеченного пути. Позволив влажно выскользнуть двум стволам, он нехотя поднимается с постели, утягивая альф за собой в душ. На второй раунд у них нет времени, потому что прогуливать всю неделю Чимин не настроен. Вспомнив вопрос, он запоздало отвечает: — Чувствую себя лучше всех, — и это правда. Тело гудит от энергии. Хочется танцевать, подпрыгивать, счастливо хихикать. Чимин и не знал, что быстрый секс по утрам заряжает несколько лучше кофе или энергетиков. — Но мне надо в общежитие. И что-то надеть, не голым же ехать за вещами… — Выбери что-то из нашего, — Агуст предлагает такой вариант небрежно, взмахивая рукой, пока Юнги настраивает воду. Душевая кабина у них такая, что они действительно поместятся втроём. Но Чимин зацикливается на том, что будет носить вещи альф. Сразу же хочется по одной от каждого. — И я подвезу тебя, Юнги в другую сторону, а мне как раз по пути. — Ага, — Юнги затаскивает их обоих под воду, — грустно будет тут без тебя, конечно. Чимин приятно краснеет, думая о том, что это завуалированное предложение съехаться, но ему не хочется торопиться. Да и общежитие оплачено до конца этого учебного года… Может быть, летом. Летом было бы идеально провести несколько месяцев только втроём. Они довольно быстро заканчивают с помывкой, не особо отвлекаясь, так же торопливо завтракают. Больше всего Чимин зависает в гардеробной, не в силах подобрать одежду, потому что штаны все велики, как и толстовки. Но если верх можно выдать за обычный оверсайз, то вот низ тупо спадает. Кое-как откопав какие-то старые, немного потрёпанные джинсы, Чимин подтягивает их ремнём, придирчиво обнюхивая, выбирает самую приятно пахнущую футболку, а сверху накидывает худи. Они спускаются вместе, тесно обжимаясь в лифте, а на парковке расходятся. Чимин садится в машину Агуста, пристёгиваясь на переднем сиденье, и провожает грустным взглядом уезжающего Юнги. Он уже скучает. Обычно трёх дней после течки достаточно, чтобы болезненная привязанность омеги с альфой улеглась, но… Чимин прижимает ладонь к сердцу. Кажется, это уже немного другое. Не только инстинкты. — Всё нормально? — Агуст чутко улавливает изменение в настроении Чимина, выворачивая руль. Его ладони так горячо смотрятся на руле, что это даже немного отвлекает от пробудившейся в душе тоски. — Да, вполне, — Чимин вздыхает, — думаю о том, как буду закрывать пробелы. Чтобы получить справку о течке, м-м-м, омеге надо обращаться заранее. Сдать анализы, всё такое, а незапланированные гормональные сбои мало кого волнуют. — Тебе даже не пойдут навстречу преподы? — Агуст хмурится, останавливаясь на светофоре. — Альфам многие прощают гон. Он часто бывает неподконтрольным. — Не знаю, — Чимин пожимает плечами, — у меня это в первый раз, знаешь ли. Агуст довольно ухмыляется, воруя поцелуй за мгновение до того, как свет переключается на зелёный. Они включают фоном музыку и неторопливо переговариваются, обсуждая планы. Этот год последний для Минов, в то время как для Чимина он лишь второй. Дальше они будут полностью посвящать себя работе, получая намного больше свободы в действиях, чем сейчас. У Чимина же… он не думал о будущем. Ему бы закончить ненавистный экономический. А дальше что будет, то будет. Куда больше страсти он испытывает к танцам, на которые ходит несколько раз в месяц, чтобы не терять форму. — Давай я зайду с тобой, — Агуст отвлекает от мыслей, паркуя машину около общежития, — и потом сразу подкину в универ. Так будет быстрее. — Спасибо, Агуст, — Чимин оставляет благодарный поцелуй на щеке и выскальзывает наружу. Он потягивается, чувствуя в теле приятную негу и неугасшие искорки энергии, а потом торопливо двигается к коменданту. Выслушав вопрос, она легко пропускает их двоих внутрь, ехидно ухмыляясь, когда они с Агустом переплетаются за ручки. — Она всё ждала, когда я приведу альфу. Я тут единственный, пожалуй, омега, который не практикует подобное. — Лучше всё же, чтобы ты ночевал у нас, — Агуст хмыкает, послушно следуя за Чимином. Они поднимаются на нужный этаж, проходят через короткий коридор, пока не останавливаются перед его комнатой. Он силится вспомнить, в каком состоянии оставил свой бардак, смущённо косясь на Мина, но в итоге со вздохом открывает дверь. — Мило. Все не так уж и плохо. Чимин выдыхает, но нервно сдёргивает в постели те-самые-шорты под смешки Агуста. Закинув в сумку нужные учебники, планшет и канцелярию, он подумывает о том, чтобы переодеться, но так не хочется терять вещи альф… Мысленно договорившись с самим собой, Чимин меняет только джинсы. В своих как-то удобней. — Я готов. Так, — он смотрит на часы, прикидывая, что вполне успевает ко второй паре. Хорошо, когда первой нет, а то ещё больше пропусков он бы не смог себе позволить. Он первым выходит из комнаты, оборачиваясь к Агусту. — Мы сможем даже заехать за кофе. Профессор Чхве всегда слаб перед такими подарками. — По дороге будет неплохая кофейня, ты… — А вот и наша новая шлюшка соизволила вернуться домой, — Чонгук скалится, показывая удлинившиеся клыки. Он выглядывает из-за угла, и с его ракурса не видно, что тут есть кто-то помимо Чимина. Неуютно поёжившись, он оглядывается на Агуста, но тот приставляет палец к губам, невербально прося не выдавать себя. — Что, опробовала два толстых члена, дала раздолбить свои дырки и теперь свободна? Думаю, тут выстроится очередь желающих воспользоваться тобой. Или, может, ты настолько доступен сейчас, что покатаешься и на мне? Голос Чонгука звучит зло и уязвлённо, а поза со сложенными на груди руками выдаёт его напряжение и закрытость. Чимин не хочет ругаться, у него нет времени на споры… и, заметавшись, не успевает остановить рванувшего из комнаты Агуста. Он вскрикивает, когда большой и крепкий кулак сталкивается с лицом удивлённого Чонгука. Это неправильно, но в груди растекается тепло из-за защиты. Быстрой и молниеносной. — Подумай сотню раз, что тебе следует сказать, прежде чем обратиться к нашей омеге, — Агуст рычит, напирая на Чонгука. Он всегда взвинченный, но сейчас кажется невероятно злым, искристо пылающим от ярости. — Ах, вашей омеге, — Чонгук зло сплёвывает в сторону, рыча. У него всё так же нет феромона, чтобы на равных противостоять Агусту, но он всё равно не отступает. Оттолкнув от себя нависшую угрозу, он грубо бросает: — Ведь ваши вещи трогать нельзя, да? Чимин ойкает, когда Чонгук получает мощный удар под дых. Это надо остановить. Да, Чон его раздражает, довольно часто выводит из себя и кидает странные предъявы, но он не заслуживает быть избитым. Никто не заслуживает. Улучив момент, когда оба альфы отстраняются, чтобы оценить их положение, Чимин ловко подныривает под занесённый кулак Агуста и, замерев перед ним, шепчет, усиливая собственный запах: — Милый, успокойся, пожалуйста. Чего никто из них не ожидает, так это прилетевшего в спину Чимина удара Чонгука. И растерянного: — Блять, сука, я не хотел, чёрт тебя дери, не влезай в чужие разборки! — Я тебя убью, — Агуст звереет, пытаясь мягко отстранить от себя Чимина, пока тот старательно контролирует дыхание. Между лопаток горит, а в уголках глаз собираются слёзы, но он упрямо стискивает ладошками грудь Агуста, не пропуская его действительно убить Чонгука. — Чимин, пусти, он тебя ударил. — Это называется инерция, — Чимин делает глубокий вдох и выдох, подавляя дрожь в теле. Не так уж и больно, больше неприятно. Судя по всему, в последний момент Чонгук всё же успел немного сбавить скорость и снизить силу удара. — Агуст, я сам влез между вами, посмотри на меня, ну же. Посмотри. Чимин обхватывает злое лицо ладошками и старательно контролирует феромон, чтобы в нём не ощущалась горькая нотка из-за ноющей боли. Поймав взгляд Агуста, он приподнимается на носочки и оставляет мягкий поцелуй на искривлённых в ненависти губах. — Так бывает, всё нормально, слушай мой голос и дыши. Ровно и спокойно, — Чимин понижает голос, чтобы он звучал мягко и без угрозы. Чонгук за спиной недовольно пыхтит, но не лезет. Чимин надеется, что он вспылил и успокоился, как это бывает всегда. — Я цел, Агуст, удар был случайным, я сам виноват, и Чонгук сейчас извинится, да? — Прости, — он буркает из-за спины, и, кажется, именно это примиряет Агуста с тем, что убивать альфочку без запаха нельзя, — я пойду, а ты забери свою бешеную псину и води сюда только на поводке. Агуст угрожающе рычит, а Чимину приходится подавить смешок. Некстати всплывает рассказанная история, где альфа провёл часть гона на цепи. Ироничненько. Когда Чонгук действительно уходит — Чимин специально оглядывается, чтобы убедиться наверняка, — они оба выдыхают. Напряжение, висевшее в воздухе, не растворяется в один момент, но, по крайней мере, убийственная аура перестаёт нависать в коридоре. — Сильно больно? — Агуст разворачивает Чимина, чтобы задрать худи и посмотреть на спину. — Небольшое покраснение. Надо бы приложить лёд, а мазь у меня в машине есть. Где у вас тут кухня. Чимина каждый раз накрывает смущением от того, что Агуст не спрашивает. Он просто делает. Сам находит холодильник, достаёт замороженное мясо и аккуратно прикладывает к больному месту. Чимин недовольно шипит, ёжась, но не отстраняется. Он поглядывает на часы, но с облегчением замечает, что всё ещё успевает. Особенно если они сейчас спустятся к машине. — Агуст, идём, — Чимин двигает лопатками, сбрасывая дискомфорт, — как раз нанесёшь мазь, подвезёшь меня, и в универе никто не будет бросаться на одинокого беззащитного омегу. — Ладно, — Агуст убирает мясо, но придирчиво рассматривает место. Скорее всего, теперь оно красное от холода. — Чёрт бы его побрал. Ты можешь поменять комнату? — Я не буду менять комнату, — Чимин закатывает глаза. Вот ещё. Он только обустроился в этом блоке, а переезжать под конец года желания и сил нет. Это вам не к Минам в лофт перебираться. — И он меня-то не бьёт, просто я попал под удар. У вас… у вас что-то произошло? Чимин воспоминает странные выкидоны Чонгука, ещё до течки, но не может сложить все события в одну цельную картину. Не хватает маленькой детальки. Может, она есть у Агуста? Или Юнги? Судя по тому, как нехотя ему отвечают, этот эпизод следует оставить в прошлом. — Да так, — Агуст приобнимает Чимина за талию, торопливо уводя на улицу, — может, как-нибудь потом расскажем. Не хочу вспоминать сейчас, когда этот мудак рядом. От желания расспросить даже чешутся руки, но Чимин сдерживается. Он поспрашивает у других омег, соберёт информацию через Джина, например, а потом, подготовленный, пойдёт допытываться Минов. Уже в машине он задирает худи и футболку, чтобы между лопаток получилось нанести мазь. После трёх дней таких процедур это ощущается уже привычно. И они наконец-то едут на пары.

──────── • ✤ • ────────

Чимин решает вопрос почти со всеми пропусками. Где-то ему идут навстречу, где-то он просто сделает презентацию или напишет реферат. Некоторым преподавателям альфам достаточно взглянуть на его шею, чтобы махнуть рукой и, так и быть, не ставить пропуск. Но есть одна мерзкая, до ужаса принципиальная преподавательница-омега по этике, которая высокомерно ставит условие: или отработка, или он не будет допущен к зачёту. И то, что это не совсем законно, её, кажется, не волнует. Скрипя зубами Чимин не может пойти нажаловаться в деканат, потому что справки о течке на руках у него нет. А была бы — она бы и не выёбывалась, спокойно поставив больничный. Так что с тяжёлым сердцем он нехотя тащится на самую скучнейшую в мире отработку. Обычно она что-то тихо бубнит со своего места, пока студенты борются со сном. Тратит и своё, и их время. С другой стороны, Чимин кидает недовольный взгляд на омегу в преклонном возрасте, что ей тут тратить осталось… Он усаживается на самый дальний ряд, откровенно не так мечтая провести вторую половину дня пятницы. У Агуста ещё есть какие-то дела, но вот Юнги совершенно свободен и доступен в своей студии, а Чимин не прочь повторить то, что у них было, только теперь принимая в себя не пальцы, а член. Замечтавшись, он уже готовится погрузиться в порочную фантазию, чтобы эти полтора часа пролетели максимально незаметно, как слышит чужой разговор за своей спиной. — Кажется, Мины свободны, — Чимину очень хочется обернуться, чтобы посмотреть, кому принадлежит такой противно писклявый голосок, — Пак хорошо так заставил их напрячься, шутка, что ли, два месяца бегать за пиздой, которая хочет быть выебанной. — Я слышала, что они типа встречаются, — второй голос получше, но всё равно невероятно высокий и тягучий, словно его обладательница хочет казаться пафосно ленивой, — да и если бы они были свободны, то знаешь, уже трахнули бы кого-то в туалете на пятом. — Да небось он и распускает слухи. Как отчаянно, — первая омега неприятно хмыкает и постукивает ручкой по столу, — типа, как помнишь, та первогодка? Ей всё казалось, что у них любовь, а они её потрахали пару недель и отпустили в свободное плаванье. — Ах, Мина? Помню, Джен, как тут забыть, когда она только вчера заглатывала за зачёт у Ли, — Чимин делает пометку, что первую девушку зовут Джен. Дженни? Имя кажется знакомым, но он не оборачивается, чтобы не спугнуть омежью болтовню. Когда ещё появится такой шанс узнать, что о тебе думают. — Но тут вроде серьёзно. Типа, ну знаешь, они на свиданки ходили. — Гонишь. — Неа, — вторая омега, судя по звукам, ёрзает на стуле и потягивается, неприятно постанывая. И как её только трахают? Чимин плотнее натягивает на голову капюшон худи Агуста в надежде, что его не спалят. — Не то чтобы я прям видела, но Лиса и Розэ как-то тусили в океанариуме и даже сняли, как он там с одним из них держался за ручки. Ща найду, мне пересылали. Чимин поражённо замирает. Что же, они с Юнги действительно были в океанариуме, действительно держались за ручки и целовались под прозрачным мостом. Вот это совпадение, конечно. Из всех мест, их застукали именно там. — Во, смотри, — Чимин легко представляет, как этой Дженни протягивают телефон. Он надеется, что фотки сделаны на нормальную камеру и их действительно хорошо видно. Иначе в чём смысл? — Видишь татушки, да и Пак всегда одевается в блузки и шорты, юбки, джинсы с прорезями. — Блядушно, ага, — Чимин готов взорваться от этого сравнения. Ничего он не… Щёки предательски краснеют, когда он вспоминает «шлюшечка», сказанное Минами в порыве страсти. Чёрт. Даже если он и такой, то только для ограниченного круга людей! Двух конкретных альф, если точно. — Реально похоже. Не думаю, что они стали бы подделывать, Джису. — Вот и я о чём, — теперь Чимин знает и вторую мерзкую сплетницу. Он неуёмно ёрзает, не зная, что думать и как реагировать. Он верит Минам, реально верит: зачем им врать о своём желании его пометить? Зачем приглашать на гон? Зачем ухаживать после течки? Наверняка эти омеги просто завидуют, так и не получив себе их узлы. — Но, кстати-кстати, Пак же тут прогулял, получается, два? Три дня? — И? — Ну типа, — голос Джису сочится ехидством, — он в их запахе, метки, не был три дня… ничего не напоминает, а? — Течка, — Дженни даже хлопает ладонью по столу, чем привлекает внимание старой кошёлки и почти всего потока отрабатывающих. Скромно извинившись, она понижает голос, явно наклоняясь к подруженьке. Чимин обращается в слух, не желая пропустить ни словечка. — Тогда всё логично, смотри. Они хотели его просто поиметь, но Пак оказался с принципами, тогда они решили поиграть по его правилам, поводили по свиданиям, поухаживали, чего им-то, если он давал им по отдельности, то они явно в выигрыше. — Если давал, — педантично поправляет Джису, — но ты клонишь, что они типа спровоцировали его течку, повеселились несколько дней, а щас на инстинктах не отпускают? — Бинго, — Дженни щёлкает пальцами, пока внутри Чимина всё холодеет. С такой стороны он не рассматривал их отношения. Это действительно так? Мины просто… нет. Агуст заступился за него перед Чонгуком, Юнги спрашивал про метку. Чимин чувствует себя отчаянным, оправдывая чужие поступки, которые до конца не понимает. — Ну тогда надо подождать недельку, — Джису говорит с откровенными нотками предвкушения, — кто там по списку-то? Девочки же составили график? Чимин недоумённо моргает. Список? — Да, его надо пересматривать, — Дженни чем-то шуршит, пока не достаёт, вроде как… тетрадь? Чимин очень хочет обернуться. — Смотри, Хваён слилась, она парня нашла, Феликс тоже там подыскал себе горячего альфу, Чжихё заболела, а она была в самом начале. Знаешь что, надо поговорить с ним. Сказать, что нечего тут задерживать очередь, не он один нуждается в хорошем альфьем члене. — Он вроде должен быть тут, пропустил же несколько дней, — Чимин замирает, холодея всем телом. Они сейчас явно осматривают помещение в поисках его подгорающей задницы. Чтобы не спалиться, что слышит их диалог, он демонстративно тыкает переключение песни на телефоне. Наушники где-то в сумке, но им-то этого знать не надо. — Надо будет выловить после отработки. — И что скажешь? — Да чё-нить сымпровизируем, — Джису постукивает пальчиками по столу. Чимин ждёт их дальнейшего обсуждения, но они переключаются на другие сплетни. Это уже не так интересно. Чтобы поддержать легенду, он всё же максимально незаметно выуживает наушники из сумки и вставляет их в уши. Но музыку не включает. Мало ли, в какой момент они захотят вернуться к перетиранию его косточек. Хочется написать Минам. Спросить о мотивах, пересказать этот разговор, но чёрт, Чимин чувствует себя бессильным. Это просто чужая болтовня, основанная лишь на предположениях. Как он может им верить? Тем более репутация у Юнги с Агустом действительно отвратительная. Чимин именно поэтому игнорировал их, не подпуская. Но… они смогли доказать, что в их действиях есть искренность. И всё же… всё же… Чимин недовольно стискивает зубы. Всё хорошее настроение улетучивается. Не помогают даже воспоминания того, как сегодня утром Юнги сладко целовал его на прощание, как вчера Агуст долго вылизывал, а потом трахал на весу. Разве о таком врут? Разве его просто нагло используют? Если бы они хотели ебаться с другими, то никакой Чимин не смог бы остановить кого-то вроде Агуста. Раз они до сих пор не трахаются на пятом этаже с кем-то сладким и отзывчивым, значит… Со стоном он опускает голову на скрещённые ладони. А ему так хотелось на все выходные напроситься к Минам. Приготовить им что-то лёгкое, чтобы показать, какая он правильная омега. Походить в одном халатике по лофту. Может быть, опробовать пианино и что-то ещё. Чимин готов расхныкаться от того, как сладкая картинка трещит по швам. Он разрывается на две части себя, где одна ворчит: «Я же говорила: трахнут и свалят». А вторая отбивает: «Они не дали повода не верить». И Чимин не знает, кто прав. Звонок звенит, как манна небесная. Чимин не подскакивает, дожидаясь, когда подружки Дженни и Джису пройдут мимо него, а потом резко стягивает худи, запихивая его в сумку, шустро поправляет волосы и как ни в чём не бывало пробегает мимо них. Чтобы они заметили. Он же должен узнать, что они там сымпровизируют. — О, Пак, стой, — одна из них цепко хватает его чуть выше локтя, впиваясь ноготками в кожу. Неприятно, но он только удивлённо улыбается. — Слушай, хотели спросить, а у тебя с Минами чё, всё серьёзно? Вот так с ходу и в карьер? Чимин невольно проникается к ним уважением, раз они не ходят вокруг да около. Сделав максимально счастливый вид, он отвечает: — Да. Думаю, под конец обучения они решили остепениться. Дженни и Джису переглядываются, прыская. Чимин даже не может их винить. Он в этом универе только второй год, но уже очень хорошо наслышан, как Мины трахали всё, что движется. — Ну дело твоё, конечно, верить этим кобелям, но… — Дженни сочувственно хлопает его по плечу. — Я бы на твоём месте не рассчитывала, что это правда. Ты всего лишь очередная звёздочка в их послужном списке. Не самая, конечно, лёгкая, но тем не менее. — И с чего такие мысли? — Чимин складывает руки на груди, невольно защищаясь. — Что-то я не слышал, чтобы они кого-то трахали, и знаешь почему? — он дожидается вопросительного кивка со стороны девушек и заканчивает: — Потому что они трахались со мной. — Ах, милый, — Джису покачивает головой, как мать, застукавшая ребёнка за разочаровывающим поступком, — мы все через это проходили, поверь. Если не веришь нам, то просто, не знаю, сходи в клуб, напиши им об этом и поверь, им будет плевать. Они или скажут тебе, мол, ну иди, туси, или попросят название, чтобы прислать туда побольше ебырей. Ты теперь общественная шлюшка, детка, смирись. Чимин неприятно дёргается на одно из любимых слов альф, а потом демонстративно открывает диалог с Минами и пишет им под взгляды двух выжидающих омег. Чимини: «я хочу в клуб» Агуст: «с нами?» Агуст: «или с друзьями?» — Скажи, что с друзьями, — Дженни и Джису бесцеремонно заглядывают в его телефон, — а пойдешь с нами. Клуб «Китти». Спорим, что они напишут, мол, гуляй, детка, развлекайся. Чимини: «с подружками» Чимини: «клуб китти, знаете такой?» Юнги: «слыхали» Юнги: «выступали там раз или два» Агуст: «норм место, но текилу не пей» Агуст: «палёнка» Юнги: «просто напиши нам, когда надо будет тебя забрать и мы приедем» Агуст: «как раз переночуешь у нас и проведём вместе выходные» Чимини: «супер» — Что и требовалось доказать, — Дженни аж светится от удовольствия, — встретимся в девять, шлюшка, не опаздывай. Чимин, недовольно рыкнув, хочет крикнуть, чтобы его так не называли, но сдерживается. Они и так обратили на себя больше внимания, чем нужно. Он должен бы жалеть, что купился на такой дешёвый развод, зная, реально зная, что они это и задумали, но не поведись он, не напиши Минам, его бы всю жизнь мучали сомнения. Или какую-то часть жизни точно. Решив, что оденется он лучше всех, Чимин решительно двигается в сторону общежития.