Его лицо...

      Это была прекрасная свадьба. Собрались все друзья, облачённые в хорошие костюмы по поводу празднества. Но самыми прекрасными были жених и невеста. Лололошка в смокинге, что прекрасно очерчивал его широкие плечи и крепкие ноги, и Кейт в белом платье до пола и с длиннющей фатой с красивыми узорами в цветочек и листья клёна, аккуратно сшитые и переплетённые между друг другом, также прикрывая и голову помимо волос и спины вместе с полом. Она медленно и изящно шла, в руках букетик из небольших белых лилий и розовых розочек, а по бокам ветвистая зелень. Все заворожённо наблюдали за ней и ахали, вплоть до того, как она, наконец, дошла до алтаря. Заветные клятвы и слова…       — R-610-MDm, Кейт, — начал священник, коим был Лоренс, основную часть. — Готовы ли вы выйти замуж за R-710MC, Лололошку?       — Согласна, — влюблённо произнесла она, смотря сквозь полупрозрачную ткань на возлюбленного.       — R-710MC, Лололошка, — он повернулся к мужчине. — Готовы ли вы жениться на R-610-MDm, Кейт?       — Согласен, — он выдал мягкую улыбку, что было для него редко.       — В таком случае, — Лоренс захлопнул книжку, громко говоря, — объявляю вас мужем и женой, — и послышались аплодисменты с поздравлениями, а также, естественно, по давней традиции громкие «Горько!». — Можете поцеловаться.       Они приблизились друг к другу. Лололошка приподнял вуаль, открывая прелестное личико его новобрачной, что потянулась к его собственному. И они сплелись в нежном поцелуе, шумно выдыхая через нос.       Дальше ничего особого. Танцы на открытом воздухе под вечерним небом, шампанское, прочий алкоголь, закуски и свадебный торт, первые куски которого попробовали молодожёны, тихо хихикая и убирая с верхних губ белый крем большими пальцами. Приятная и ратушная атмосфера, которую ничего не может испортить.       — Я рад, что моя сестра нашла такого, как ты, Ло, — послышалось сзади, а также шаги, что означали, что кто-то приблизился к названному, который обернулся.       — А я думал, ты не придёшь, — усмехнувшись, муж взял бокал шампанского, который протянул Калеб, брат его жены.       — Прости, опоздал, — тихо посмеялся, чокнувшись с другом бокалами, а после оба отпили. — Камилла просто слишком долго наряжалась да прихорашивалась. Ну, ты же знаешь, — закатил глаза, — это женщины.       — Ну, у меня не такая, ты и сам знаешь, — пожал плечами комиссар, отведя взгляд вдаль и продолжая попивать.       — Ага, — главный секретарь сделал то же самое. — Моя сестра такая. Всегда всё делает вовремя и чётко.       — За это я её и люблю.       К ним подошёл ещё один человек. Парни обернулись. Нежно улыбающаяся голубоглазая веснутчатая шатенка в платье кораллово-розового цвета. Высокая причёска, гора косметики на лице, несмотря на её природную красоту, загорелая кожа и высокие золотые каблучки под цвет украшений на шее, руках и ушах. Камилла. Всегда чудесна, всегда прекрасна, всегда добра, всегда улыбчива. Аж челюсть сводит и передёргивает.       — Любимая, — вместе с ней Калеб будто становился другим человеком. Не грубый, серьёзный, агрессирующий или безразличный, а ласковый и влюблённо глядящий на свою избранную. Он подошёл к ней, погладив её нежно по щеке тыльной стороной ладони.       «Сплошные розовые сопли, — чуть не процедил R-710MC, но с уст ничего не сорвалось, даже малейшего рванного или неровного вдоха в их сторону. — Скоро радугой блевать начну от этого.»       Эта девушка, честно говоря, раздражала его. Напоминала дурочку лёгкого поведения иногда, несмотря на её профессию. Благодаря некоторым хакерским навыкам, что его ненароком научила суженная, он даже пытался отыскать о ней информацию. Тщетно. Совершенно чистая девка.       — Поздравляю тебя и твою жену, Лололошка, — она улыбается, смотря на него. Несмотря на своё отношение к ней, он улыбнулся в ответ.       — Ах, я очень признателен твоим словам. Спасибо.       Ещё недолго поболтав, парочка ушла. Проследив за ними, когда они дошли до кого-то, уже начав с ним общаться, он раздражённо фыркнул, закатывая глаза, и отворачиваясь, продолжая пить игристый напиток.       — Она мне не нравится, — бурчит себе под нос.       — И что ты её так невзлюбил? — послышалось сбоку, и он повернул голову. Кейт, что также держала шампанское в руке, вопросительно на него смотря. Она знала о его неприязни, но никогда не понимала, почему именно та девушка ему неприятна.       — Она не вызывает доверия.       — Хмм, так? — задумчиво произнесла она, отпивая. Около минуты она молчала и продолжила: — Ты будто ревнуешь.       — Что? — на лице проскользнуло отвращение. Девушка засмеялась.       — Да ладно, я лишь прикалываюсь! — взмахнув рукой, она расплылась в улыбке и обняла суженного за талию, прижимаясь к его боку. — Я ж знаю, как ты меня любишь.       — Естественно, — он обнял её в ответ, прикрывая глаза.       Если бы все они знали.

***

      От части, она была права… Да, ревновал. Но кого к кому? Он ревновал Калеба. До такой степени, что ладони сжимались в кулаки и возникало желание схватить эту девку за волосы, прибить к стене и разъебать её ангельское личико по всей поверхности до такой степени, что её не то что родители не узнают, но и парень, ужаснувшись её виду, бросит. Но мысли прерывались более адекватными, которые были о последствиях его действий. Пришлось игнорировать первые, из-за чего кулаки начали дрожать в желании действовать.       Впервые он познакомился с двойняшками около трёх лет назад. Тогда он переехал в Империю, Альт-Сити. До этого он, как иностранец, что предпочитал сидеть дома и максимум, куда выходить, на работу или в магазин, никогда тут не был, поэтому не знал, что тут да как, кроме их национального языка. Приходилось спрашивать у местных и пользоваться навигатором.       Он временно снял жильё, чтобы через пару дней купить квартиру с прекрасным видом на неоновый город с оживлённой стороны спального района, а после волокита с бумагами и документами. Но перед этим всем он решил отдохнуть. Как раз недалеко находилась кафешка. Простая снаружи, комфортная внутри. Сев за стол около окна, он заказал стейк из мраморной говядины, кофе и на десерт чизкейк по фирменному рецепту, который не найти в других странах было невозможно. Но только-только он занёс нож и вилку в стейк, как на место напротив него прилетает растрёпанная девушка, что быстро к нему наклонилась и шёпотом залепетала:       — Молю тебя, притворись, что мы знакомы и договорились встретиться!       — Чт…       — Иначе этот псих меня окончательно достанет, — и быстро выпрямилась, наспех открывая меню и утыкаясь в него лицом, закрывая его.       Тупо похлопав пару секунд глазами, Ло вздохнул и всё же ещё раз предпринял попытку поесть, но прилетает ещё один мужик. Красивый, но перегаром несло за километр. Он начал кричать на пришедшую незнакомку, что пыталась отмазаться, мол, у неё встреча, что также подтвердил парень. Но тот не поверил и внаглую схватил её за локоть, заставив встать, и потащил к выходу. Лололошка не стал оставаться в стороне и, как истинный джентельмен, вскочил за ними и нокаутировал мужика, что был в разы больше его, с одного удара. Подоспела охрана и схватила обоих. К счастью, девушка оправдала иностранца, сказав, что он лишь защищал её от этого треклятого злоумышленника. Приехали копы, к этому времени как раз очнулся этот мужчина, и его забрали, также пригрозив сроком за сопротивление госслужащим.       Теперь оба могли вздохнуть спокойно.       — Наверное, твоя еда остыла, — сказала девушка слегка виновато, — ты даже куска не смог из-за меня съесть.       — Да ничего страшного.       — Давай я тебе закажу точно такой же стейк с кофе? В качестве извинения за отвлечение и благодарности за спасение?       — Не стоит.       — А я настаиваю, — она взялась за его локоть, смотря чуть ли не щенячьим взглядом снизу вверх своими карими глазами. К сожалению, как бы он не хотел, он уже не мог отказать этим сияющим глазам.       — Ладно, я принимаю твой подарок, — улыбнувшись, он повёл их обратно к столу.       — Меня, кстати, зовут Кейт.       — Лололошка.       Так и прошло их знакомство. Потом они обменялись номерами, начали больше общаться… А после он начал замечать недвусмысленные жесты, которые она явно пыталась делать двусмысленными, но получалось это туго. Ну, или же, если простыми словами, пыталась скрыть свою влюблённость. Он это прекрасно видел. Но предпочитал не обращать внимания. Типа… Он же к ней ничего не чувствует. Лишь жалко бедняжку, которая в него влюблена. Он и сам никогда не влюблялся и большую часть жизни считал себя антисексуалом. Или максимум аромантиком. Так было до одного момента…       Спустя год начала общения она удосужилась привести его в родительский дом. Всё же он водил её пару раз к себе, но она подумала, что было бы справедливо, если бы он побывал у неё. А Ло и не против. Всё же девчонка классная.       Эта трёхкомнатная квартира хоть и была с мебелью, но ощущалась пустой. Кейт пояснила это тем, что родители мертвы. Стёрли их. Естественно, он по-соболезновал давней утрате, на что она махнула рукой.       — Зато у меня остался брат.       — Брат?       И как по команде или зову, он появляется из ванной комнаты. Это просто заставило замереть Лололошку, а сердце пропустить удар. А может два. А может и гораздо больше, ведь он явно не считает, сколько биений в секунду оно проделало. Но он был отчаянно уверен, что очень много. Аж во рту слюны больше стало, ибо зрелище было аппетитным.       Парень, что внешне был похож, если не идентичен, не считая роста, на Кейт. Одет в чёрные домашние штаны, пусть и не сильно, но описывающие сильные ноги, и такого же цвета майка, прилегающая к телу и страстно очерчивающая крепкую сексуальную грудь и узкую, до такой степени, что можно было бы обхватить пальцами, талию, а также открывающая вид на не большие, но и не маленькие бицепсы, результат долгих тренировок в спортзале и миссий, когда его хороший знакомый звал с собой, как почти что приёмного сына. Неряшливый пучок из взмокших волос располагался сбоку. И ещё большей соблазнительности добавляло то, что он держал в руках полотенце, обтирая всё ещё мокрую шею. Но даже так капли воды немного, но стекали вниз, заставляя прилипать одежду к коже.       «Ходячий секс,» — сразу же, почти молниеносно, пронеслось в голове.       — Я её брат. Двойняшки мы. Калеб, — он был краток, но даже пара слов этого грубоватого голоса заставила порхать бабочек в животе.       Это была любовь с первого взгляда, он бы мог поклясться в этом. Даже в том, что каждый приход в эту квартиру происходил лишь из желания увидеть этого парня. Даже если его не было, он находил, чем себя удовлетворить. Не физически, конечно и к сожалению, а, по крайней мере, морально. Расхаживал по его комнате, пока Кейт, которая его приглашала, занималась другими делами, что-то брал и рассматривал, а после аккуратно прижимался к подушке на кровати лицом, вдыхая приятный запах, что был остатком шоколадного шампуня. А ведь на первый раз не скажешь, что он пользовался такими вкусами. Ещё ему понравилось, что Калеб был чистюлей. Ни пылинки, всё по полочкам, кровать всегда застелена, а на подушке не единого волоска, а ведь от волос почти любой длины, а чем длиннее, тем хуже, их остаётся много, даже если они от генетики или специальных шампуней или масок крепкие. Это показалось милым, заставляя глупо улыбаться.       Это было новое чувство для Лололошки. Никогда не чувствовал любви к кому-либо, очень редко ощущал сексуальное влечение, а тут и первое, и второе не заставило долго себя ждать. Просто засыпая, он мог проснуться с мокрым пятном в районе паха. А перед глазами мокрый сон с участием Калеба. Самое смешное, он и их страсти были каждый раз разными. То ужин при свечах и секс на столе, потом садо-мазо игры с BDSM, где этот длинноволосик его связывает, что-то на подобии вибрирующего фаллоса засовываем ему в задницу, а сам скачет на его члене или вовсе использует дилдо, дразня его, а в какой-то момент он вовсе увидел его в виде девушки, прям отчётливая вагина и красивая ровная полная грудь, утыкающаяся ему в лицо, разве что он в виде девушки отличался от Кейт. В таком случае можно было бы использовать абсурдную фразу «никогда такого не было, и вот опять», да только в данном случае лишь первая часть была верной. Ему никогда не снились влажные сны ни с кем из знакомых. Поэтому он был удивлён такому первому разу. И приходилось справлять данную нужду в туалете или в ванной под холодным душем, прижимаясь к ледяной стене кабинки, тяжело дыша и откидывая голову назад, а после смотря на руку, испачканную в сперме, что подрагивала от безмятежной неги оргазма.       Когда-нибудь это «недоразумение» в виде влюблённости бы дало трещину…

***

      А после появилась Камилла. Всё происходило на столько быстро, что Ло даже не сразу понял, что они начали встречаться. Это было настоящим ударом под дых. Он был шокирован, когда при очередной встрече Калеб представил данную девушку в виде его девушки. Кейт была рада за брата. В отличие от его друга. Конечно, он улыбался. Нагло и фальшиво улыбался, поздравляя, в то время как внутри кипел.       Он уже никогда не сможет его получить. Его чувства слишком сильны были к этой девке, что он явно бы не выбрал какую-то другую девушку, что уж говорить о том, чтобы выбирать Лололошку, что был такого же пола, что и он.       Тогда и было принято решение… Может быть, спонтанное, но ему казалось это единственным в тот момент.       — Я люблю тебя, Кейт. Давай встречаться.       Они встретились в том кафе, в котором познакомились. Он позвонил ей и сказал, что им нужно обсудить нечто важное. И это было именно именно тематикой любви. Счастью Кейт не было предела. Естественно, она ответила:       — Да!       Почему он это сделал? Всё просто. Лицо. Пусть они и были разными людьми, разными личностями с разными принципами и характерами, их лица были одинаковыми. По логике, это могло спасти ситуацию. В начале так и было. Потом планировка, свадьба, медовый месяц…       Это было совершенно другое.

***

      Он это знал и осознавал до этой ошибки, но всё же он до конца убедился в этих отношениях, что Калеб и Кейт совершенно разные. С этой женщиной, да, было приятно проводить время вместе, ластиться друг другу, особенно в кровати, разгоняя страсть. Но не было такого… Родного. И, хоть он понимал, что подстраивать её под свои вкусы, которыми пользовался её брат, не правильно и в некоторой мере отвратительно, если каких-то вещей она не желала, но ему это было будто жизненно необходимо, пока они живут вместе.       — Знаешь, тебе подойдут эти серьги. Они красиво сверкают на солнце благодаря их структуре и будут красиво подходить твоим глазам. Естественно, буду платить я.       — Чёрные? И такие дорогие… Но, раз ты говоришь, думаю, взять можно, - он любил носить только качественные и дорогие украшения, пусть надевал их не так часто.       — Давай я тебе помогу в причёске? Будет красиво, если твоё прекрасное личико будет открыто на обозрение. Думаю, высокий хвост подойдёт.       — Хорошо, спасибо за заботу! - у него почти всегда была такая неизменная причёска.       — От тебя приятно пахнет мятой. Но всё же, мне кажется, тебе больше подойдёт шоколад. Ты же у меня настоящая шоколадка, такая же сладкая и таешь в моих руках.       — Хахаха, господи, ты такой романтик! Хорошо, тогда прикуплю шампуня с шоколадом, - от него всегда пахло этим приторно-сладким запахом.       Но это был максимум. Нечто большее он в ней не исправлял, ибо это бы окончательно вызвало подозрения, которые были ему не нужны. Но даже этих моментов ему не хватало…       Как и в обычных отношениях супружеской пары, у них были ночи страсти на их общем ложе. Это было хорошо. Разные позы, разные ласки, разве что было кое-что одинаковое, а именно они это делали лишь в спальне, и их это, в принципе, устраивало. Но и тут было одно большое и жирное НО.       Это был один их таких ночей. Кровать, приоткрытое окно, полуночный мрак, который освещала лишь далёкая луна. И среди этого были их голые тела, прижимающиеся друг к другу и стонущие.       — Л-лоо… — тянет она, откидывая голову назад и закатывая глаза, а рот раскрывался в милых стонах.       Он держал её в сидячей позе на своих коленях, пока совершал быстрые и равномерные толчки, задевая все приятные точки. По лицу жёнушки было понятно, что она получала от этого множество удовольствия. Лололошка, не останавливаясь, обхватил её полную грудь и прижался к обоим, вобрав оба соска в рот, начав их сосать и проводить по ним языком. Его член ощутил сжимание вокруг себя, а тело Кейт задрожало, бёдра свелись, зажимая между собой чужие.       — Т-ты же так… Доведёшь… — шепчет она и стонет при глубоком толчке.       — Тогда я не буду сдерживаться, — ехидно отвечает он.       Это продолжалось до тех пор, пока член в презервативе не вошёл полностью, и они кончили одновременно. Тяжело дыша, они прижимались и целовались, шепча слова любви.       Прекрасный же секс, так в чём же проблема? В чём же заключается то самое «но»? Как бы они не трахались, это его в точности, как и обычная повседневность с ней, НЕ удовлетворяло. Иногда было на столько плохо, что после того, как она засыпала, он ходил в ванну или туалет, чтобы уединиться. А иногда и вовсе во много раз удовлетворённее он чувствовал себя во время мокрого сна. Это даже немного ущемляло его эго. Если бы Кейт узнала об этом, может, и её тоже бы задело.       В какой-то момент его это просто достало. Всё это притворство, враньё… Она.       И он пошёл по кривой дорожке.

***

      Вечерело. Оба договорились встретиться в офисе секретаря, а он находился почти на самом верху офисной многоэтажки. Просто выпить какого-нибудь крепкого вина или коньяка, пообщаться, как два парня. Но у кое-кого были другие планы.       Как только они вошли, Лололошка, так как был последним, закрыл дверь. По крайней мере, так показалось Калебу, что по пути что-то говорил. На самом же деле он запер дверь, после следуя за ним, с любопытством осматривая кабинет. Он тут не впервые, но всё равно интересно же, что тут да как, может, что-то изменилось. А тут всё так же, разве что, может, парочка книг или упаковок с виниловыми дисками добавились, одну из которых он подхватил и аккуратно положил на проигрыватель, после соприкоснул иглу с музыкальной дорожкой. И полилась режущая слух Лололошке музыка. Не любил он винил, хоть убейте. Но раз этому парню нравилось, то он готов потерпеть пару часиков.       Пока Калеб передвигался, готовя их место для «пьянки» около своего стола и убирая будь то важные и неважные бумаги, он пошёл к шкафчику, открывая его. У этого секретаря была большая заначка различного алкоголя, вина и коньяки главенствовали в количестве.       — Вино или коньяк? — спрашивает Ло.       — Без разницы, — сразу же отвечают ему, устанавливая стулья.       Хмыкнув, он берёт 3 бутылки вина, а со стороны послышалось шуршание пакета. По пути они купили какие-никакие закуски, чтобы быстро не опьянеть или не упасть в обморок от количества алкоголя в организме. Ну, а также чтоб просто было, что поесть, всё же они не какие-то там алкаши, которые бухают, как не в себя.       Вскоре оба садятся. На столе два бокала, уже заполненные тёмно-красной жидкостью, а между ними четыре тарелки с закусками. И всё это на фоне заката и неонового города.       — Как моя сестра? — спрашивает младший, отпивая.       — Она в порядке, — пожав плечами, старший неторопливо взял напиток и сделал глоток, быстро взяв закуску. Ему нельзя много пить, ибо всё пойдёт к чертям потом. — Сегодня она до поздна на работе.       — Надеюсь, ты не обходишься с ней плохо?       — Конечно, нет. Как бы я мог поступить так с твоей сестрой? — чёрные глаза возмутительно посмотрели в карие.       — Я прикалываюсь. Знаю же, как ты её любишь!       — Естественно.       «Нет.»       Знал бы этот парень, что он никогда не любил его сестру больше, чем друга, и с ней лишь из-за схожести их лиц, и близко бы не подпустил к ней. Но об этом ему знать не обязательно.       По крайней мере, пока что.

***

      Бокал за бокалом, бутылка за бутылкой, закуска за закуской, и вскоре стол опустел от выпивки и еды. У обоих стойкость к алкоголю обычно была одинаковая, но в данный момент пьянее был именно Калеб. Лололошка же был более-менее вменяемым. Повезло же ему, что братец его жены любит выпить. Приходилось специально притворяться, что пьёт, а сам только больше наливал ему.              — Ты уже пьян, — протянув руку к его щеке и нежно проведя по ней, он встал.       — Не пьян я, — грубо произнёс тот, вставая за ним и пошатнувшись. Несмотря на внятную речь, язык тела выдавал его с ног до головы.       Ло не смог не улыбнуться такой невинности. Всё же алкоголь до невероятности меняет язык тела и разум. И это отрицание этих причуд умиляет.       — Ладно, не пьян. Трезв, как стёклышко, — усмехаясь, чёрноглазый уткнулся в его шею, проведя по ней носом и вдыхая этот прекрасный запах шоколада. Такой родной и несравнимый ни с чем. Только его запах. — Но всё равно позволь позаботиться о тебе, - крепкие руки подхватили пьяное тело, заставив его ноги обвиться вокруг талии, и их обладатель начал обходить стол. — Всё же я глубоко о тебе забочусь.       И шатена повалили на стол, её противоположную сторону. Русоволосый быстро скинул его рабочий необязательный, но выглядящий офигенно на его теле чёрно-оранжевый плащ, а руки проникли под рабочую униформу, касаясь нежной кожи и твёрдого пресса.       Калеб хрипло выдохнул, прикрыв глаза. Из-за алкогольного опьянения он не совсем осознавал, что его друг делал с ним. Ну, поцелуи в шею, ну, касания к его телу, одна рука поднялась к груди, а вторая, наоборот, ниже, нежно проводя по паху, слегка сжимая, из-за чего с уст срывается стон.       И тут его словно пробивает током от осознания. Он разлипает глаза, перед которыми всё ещё пьяная дымка.       — Что за… — еле слышно шепчет он.       Его штаны стянули вместе с нижним бельём, а поцелуи поднялись выше, переходя на губы, настойчиво ими завладевая. Но ненадолго, ибо ему сразу же отвешивают звонкую пощёчину.       — Что ты, блять, творишь?! — вскрикивает секретарь, выглядя ошарашено. Внутри поднимается уровень злости.       Лололошка дотронулся до своей начинающей краснеть щеке и улыбнулся, боковым зрением смотря на любимого, что будто вмиг протрезвел, но готов был взорваться.       — Кричать будешь позже, мой дорогой Калеб, — быстрым движением он избавил себя от своей банданы и, скомкав ткань, заткнул нижнего ею.       — Мгмгмвх!!! — возмущённо замычал он, и его перевернули, заводя руки за спину и закрепляя их вместе ремнём, чтобы не шевелил своими руками.       — А сейчас просто расслабься, — выпрямившись, Ло снова перевернул того, что смотрел на него широко раскрытыми глазами. — Обещаю, ты получишь много удовольствия, — усмехнулся. — По крайней мере, твоей сестре очень нравилось.       «Да как ты смеешь говорить о моей сестре, грязный ублюдок!» — отчаянно хотел он сказать, но, увы, из-за самодельного кляпа не смог.       Вскоре секретарь остался без одежды. Он пытался сопротивляться изо всех сил, от чего даже опустевшая посуда рухнула на пол, трескаясь и разбиваясь на множество осколков. Комиссар ахнул от прекрасного вида. Глаза аж разбегались.       — Точно такой же, как я и представлял… Нет. Даже лучше, — руки нависли над извивающимся в отчаянных попытках оттолкнуть его или хотя бы отстраниться телом, думая, к чему прикоснуться в первую очередь. — Мне бы хотелось опробовать тебя всего.       Он опустился обратно к шее и сомкнул вокруг неё свои зубы, оставляя яркий засос. Послышался заглушённый крик. С карих глаз полились крупицы слёз. Его туго связали морским узлом, хер развяжешь, а в кабинете стоит звукоизоляция. Хоть кричи, хоть не кричи, результат один: его никто не услышит и не придёт на помощь. Есть лишь один вариант, что кто-то мог бы зайти…       — Если ты думаешь, что кто-то сюда придёт, то не волнуйся. Я запер нас, — сердце застыло, пульс на секунду тоже. — И нам, — шёпот около уха, — никто не помешает.       Калеб отвернул голову под тихое хихиканье. Он отчётливо только что понял… Никто его не придёт спасать. Пусть даже не намеренно, а случайно, но не придёт.       — Н-нммт… — жмурясь, позволяя слезам течь с большей интенсивностью, он мотает головой, дрыгая спортивными ногами, пытаясь отстранить прижимающегося к нему всё ещё одетого русоволосого.       — Тихо, тихо, — чёрноглазый обеспокоенным взглядом посмотрел на нижнего, проведя по его щекам ладонями, на него посмотрели слезящиеся карие глаза, излучающие неимоверную злость. — Калеб… — голос с соблазнительного перешёл на заботливый, причём на столько, что названный мог бы и поверить в то, что это всё тот же Лололошка, который никогда бы к нему не прикоснулся в таком плане и всё время бы был с его сестрой, любя её и заботясь. Но, к его собственному сожалению, это далеко не так. — Я буду нежным. Я не буду делать больно, — стоящий прижался пахом к чужой промежности, слегка надавливая. — Тебе просто нужно расслабиться и, принимая меня, наслаждаться происходящим.       Но кто ж его будет слушать? Секретарь вновь устроил физическую истерику, за которой было больно наблюдать. Лололошке и вправду было больно. Он любил его. Всем сердцем любил. Но… Он его не любит в ответ. Эта реакция ожидаема, всё же не каждый будет в духе от мысли или осознания, что тебя изнасилует твой собственный друг, которому ты верил. Но он уже не мог отступать. Он уже слишком далеко зашёл для этого.       — Я буду нежным, — ещё раз повторяет он, опускаясь к широкой груди лежащего на столе.       Соски были уже твёрдыми, но это больше от прохлады проникающего ветра, чем от возбуждения, которого не присутствовало. По одному из них он возбуждённо провёл языком, краснея от сия действия, будто девственник, который занимается подобным впервые. Естественно, это не так. Но возбудился от этого также, как в первый раз. К другому соску он прикоснулся пальцами, невесомо погладив и аккуратно надавив. Язык делал своё дело на первом: проводил по горошине, обводил ореол и касался губами, посасывая. Вскоре оторвался и прильнул к другому, проводя те же действия. Он ощущал, как чужие ноги дрожали и сводились, сквозь ткань доносились хриплые постанывания. Голова шатена откидывалась назад, слезящиеся глаза жмурились.       «Отвратительно…» — но, наперекор мыслям, тело думало совсем иначе. Внизу от таких простых касаний уже становилось тяжело.       Поцелуи начали спускаться ниже, касания тоже. Ладони обхватили бёдра и раздвинули, и как только последний поцелуй прошёлся по гладкому лобку, тело выпрямилось, располагаясь между ногами, чтобы те не свелись.       — Давай тебя растянем, — рука потянулась в карман и достала смазку, — мы же не хотим, чтобы тебе было больно, — открыл тюбик и обильно вылил лубрикант на нижнюю часть тела Калеба. — Только наслаждение.       Кареглазый дрогнул от прохлады вязкой субстанции, которую начали растирать. Первым делом, он начал размазывать её по полувставшему члену, что подрагивал от склизких ласок, от чего стонов стало только больше. А по телу Лололошки раскинулся жар.       — Ах… — ему начало казаться, что он вряд ли продержится долго, просто от того, что он видит перед собой.       Пальцы скользнули ниже яиц и смазали проход, после проникая в него лишь одним пальцем. Он сразу же почувствовал резкую напряжённость и так напряжённого тела Калеба, а также девственную узость анала.       — Нгм! — закряхтел лежащий, приоткрывая один глаз. И как на зло, именно в этот момент его приподняли за таз, от чего было отчётливо видно, как пальцы поглощает его зад. Он аж застыл, от чего-то заворожённый этим видом. Взгляд, полный отвращения, несмотря на это, не отрывался.       — Приятно наблюдать? — с лёгкой улыбкой риторически спросил он и добавил ещё один палец, растягивая дальше. — Думаю, и ощущать это приятно.       Под надзором чужого взгляда он наклонился и губами аккуратно обхватил головку, выпрямляя член таким образом, также зафиксировав его пальцами в таком положении, чтоб он вновь не свиснул на живот. Оставив возбуждённый поцелуй на кончике и легонько дунув на него, от чего тот дёрнулся навстречу губам, Лололошка опустился к яйцам, пристально глядя в карие блестящие глаза, и взял оба в рот, начав слегка посасывать с лёгким чмоканьем. Взгляд зацепился за краснеющиеся щёки и дёргающиеся брови.       «Ему нравится… — пронеслась приятная мысль в голове. — Как бы ты этого не отрицал…»       Пальцы добавлялись, тщательно растягивая нутро, а рот творил чудеса на члене. Он скользил по нему и в него с лёгкостью, доставляя приятные ощущения. Как и обещал, он и вправду был нежным. Ласкал, время от времени сам ластился, проникал фалангами вглубь, всё дальше и дальше с каждым разом, вбирал всю длину в рот, не заботясь о рвотном рефлексе. Ему доставляло удовольствие то, что он доставляет удовольствие этому парню. Что касается его самого… Он дрожал. Непрекращаемо дрожал, пока возбуждение внизу всё накаливало и накаливало. Особенно эти проведения и касания языком и губами. И заглатывания, когда головка доходила до самой глотки…       — Армгхх… — карие глаза закатывались и прикрывались, брови вскидывались. Естественно, он пытался отстраниться, слезть, но его крепко удерживали на месте, продолжая свои махинации и активно подводя его к оргазму.       И лёгкие спазмы с прекрасно ошеломляющей эйфорией настигли его почти что внезапно. Спина сама по себе прогнулась, невзначай его нижняя часть толкнулась до конца в чужую полость, и по глотке вниз расползлась сперма.       — Кпхм… — Лололошка подавился от ощущений, но отстраняться не стал, покорно принимая каждую струю белой субстанции в пищевод. И лишь когда окончание прекратилось, он вывел орган изо рта, облизываясь. Весь подбородок был запачкан в густых слюнях и полупрозрачном фиалково-розовом лубриканте с запахом черники, что приятно сочетался с шоколадным запахом шампуня, которым он смазывал нижнюю часть Калеба ранее. — Благодарю за еду, было очень вкусно, — он издал ещё один смешок, заметив, что чужие щёки вспыхнули сильнее, а голова вновь отвернулась, глаза раздражённо-отвращённо закрыты. — Хмф…       Ло выпрямился и вывел все пальцы из хорошо растянутого нутра. Его собственный член уже давно просился наружу, изнывая смазкой от желания к этой соблазнительной склизкой дырочке, готовый отнять её девственность раз и навсегда. Вот и настал её долгожданный момент.       Руки быстро разобрались с пряжкой ремня и самими штанами, и вот он у входа. Но куда ж без проблем? Тело секретаря вновь наровилось отстраниться, лишь бы его не трогали.       — Ты научишься это любить и поддаваться. Просто небольшое терпение и труд, — руки в полупрозрачной субстанции вновь обхватили лицо лежащего, обнадёживающе поглаживая. — Я вхожу, — предупредил, и член был введён плавно и без трудностей, причём до конца, и оба застонали. Даже сквозь ткань звук был слышен громко и отчётливо.       — М… Мнгхм… — мычит Калеб, тяжело дыша через нос, пока с глаз стирали слёзы.       Внизу было непривычно. Он и ощущал, и видел, как в нём имелся этот агрегат. Особенно этот бугорок на животе, показывающий, на сколько он глубоко внутри.       — Хр… — захрипел Лололошка, удерживая чужие бёдра всё такими же разведёнными, и большим пальцем слегка оттянул вбок порозовевшую кожу около входа, чтоб проверить визуально, на сколько тот сжимал. — Расслабься. Себе же хуже сделаешь, если так сжимать будешь.       В ответ заскулили и снова заёрзали. Русые волосы пятернёй зализали назад, губа нервно-раздражённо закусилась.       «С ним сложно… Но, думаю, справедливо.»       Попытавшись расслабленно и беззаботно выдохнуть, он расположил ладони на бёдрах и на пару сантиметров вышел. Стенки слегка за ним потянулись, обхватывая так, словно не хотели отпускать. И вошёл обратно, проскользив по простате. Реакция не заставила себя долго ждать, и шатен громко застонал, ноги задрожали. Чтобы усилить чужое наслаждение, он снова начал давать ласки члену парня, вновь проводя по нему ладонью, надавливая на головку и сжимая яички. Проход слегка сжался и расслабился, но пульсация ощущалась отчётливо.       Первые толчки были аккуратными, чтобы не порвать любимого. Русоволосый обратно прильнул к шее, оставляя на уже имеющихся засосах или и вовсе пустых участках кожи укусы, зализывая их и продолжая свои действия, как сверху, так и снизу.       Вскоре нутро заметно расслабилось, явно привыкло к размеру. Скользило внутрь и наружу с лёгкостью ещё больше, не так, как ранее. Движения стали быстрее, и почти каждый попадал по заветной точке, от которой в карих глазах лепетали искры, вспыхивая то тут, то там. Слёзы всё ещё текли, но уже от отчаяния и наслаждения.       «Мне не нравится… Отвратительно…» — каждый раз он повторял себе в голове, чтобы не наслаждаться этим. Он не гей. У него есть девушка. Он её любит, не собирался, не собирается ей изменять. Но каждый толчок, каждый поцелуй, каждый укус и засос возвращали его в реальность, накрывая с головой происходящим сексом, наслаждением и оргазмом, который он вновь испытал. Ещё более ошеломляющий и эйфоричный, чем был до этого, а семени было ещё больше и гуще.       Заметив чужой приход, Лололошка зарычал себе под нос, продолжая толчки, и, войдя глубже, до самого упора, даже чуть дальше, излился глубоко внутри, тяжело дыша в шею, усыпанную бордовыми пятнами, оставляя ещё одно. Чёрные глаза сияли от восторга, что и с кем он это делает. Да, насильно, да, без согласия, да, изменяет и заставляет его изменять своим девушкам… Но он, наконец-то, испытывает то, что не испытывал ни с кем другим, даже с сестрой этого парня.       — Мой… — еле слышно шепчет он, что даже Калеб, перед глазами которого была дымка, а в уши будто вставили беруши, не услышал его.       Выпрямившись, Ло вышел, осматривая свою работу. Мокрое красное личико, карие глаза, потемневшие от наслаждения, закатаны, бандана его вся в слюнях и слезах, вся верхняя часть туловища вместе с шеей в засосах, на торсе лишь парочка была, живот застелан спермой, под ним член всё ещё подрагивал, а дырочка хаотично пульсировала, из неё обильно вытекала смазка, которой он воспользовался при растяжке и входе в достатке, спермы, как и предполагалось, не было замечено, ибо кончил-то он глубоко.       Склонившись над нижней частью и высунув язык, он начал слизывать всё семя, которой была испачкана кожа. Вкус из-за ранее выпитого алкоголя был не самым лучшим, но ему как-то всё равно. И так он слизал всё, даже облизывался.       — А ведь ты не хотел. В итоге, первым кончил аж два раза. Не мило ли? — усмехнувшись, он помог ему слезть со стола.       Он помог ему встать с места, но, наперекор чужим мольбам, его не стали развязывать. Лишь вытащили бандану изо рта и прижали к прохладной поверхности панорамного стекла. Карие глаза раскрылись от мурашек, что пробежались от холодка. Левая щека, грудь, член прижимались к окну. Он только спустя пару секунд осознал, что его рот теперь ничем не занят. Но в этот момент этот насильщик опустился на колени и, разведя его ягодицы, открывая вид на притягивающую своим видом соблазнительную дырочку, прильнул к ней языком, также просунув туда два пальца. Калеб издал полустон-полувскрик.       — Т-ты!.. — ему ещё хватает сил кричать. — Живо отцепись от меня! Извращенец, изменщик грёбаный!!! — пусть руки и были связаны за спиной, он сжал ладони и, сделав ими рывок вверх, резко опустил, ударив по макушке чужой голове.       — Угх… — Лололошка отстранился, хмурясь. Он быстро поднялся на ноги и вжался в чужое тело сзади. Взглядами они столкнулись. — Иногда ты такой жестокий, Калеб…       — Даже не смей произносить моё имя этими ебаными грязными гу--       Его заткнули жгучим поцелуем и почти сразу же во время него вошли обратно по самые яйца.       — М!.. — Калеб дрогнул, закатив глаза и через секунду же их прикрыв, ведь член совершил прямое попадание до простаты. И лишь когда поцелуй прекратился, он издал протяжное: — Аааааа…       — У тебя вновь встал, — констатировал факт иностранец, смотря вниз в отражение стекла, а после поднял взгляд выше. — И тут тоже, — ладони заскользили по талии вверх и расположились на груди, обхватив обе и сжимая, также массируя. — У тебя такая красивая грудь… — приблизился к уху и прикусил мочку. А после шёпот: — Так бы и съел живьём.       Толчки возобновились, каждый попадал по заветным точкам. Мысли вновь начали путаться между собой, а из-за не совсем удобной позы ноги подкашивались. Но тело позади прижимало его к стеклу.       — Ты так прекрасен… — рука расположилась на горле, заставив его обладателя откинув голову назад, и вновь поцелуй. Но в этот раз короткий. Он тяжело дышал в чужие губы. — А на фоне полуночного города особенно… — склонив его часть тела обратно, он начал шептать. — Смотри, — остановив движения бёдрами, он кивнул на окно.       Что там Калебу видеть? Он в офисе почти всё время был, поэтому множество раз лицезрел вид оттуда. Но всё же хмуро взглянул. За окном был неоновый Альт-Сити, небо потемнело, и уже первые звёзды появлялись на небосклоне.       — Знаешь… — начал он, в голосе слышалась улыбка. — Просто смотря на этот вид вместе с тобой в моих руках, пока мы занимаемся любовью, меня всего будоражит. Будто перед нами открыт весь мир со всеми его возможностями, — носом провёл по шее вниз, утыкаясь в место перехода в плечо. — Только мы вдвоём…       — Что за бред ты несёшь… — шипит секретарь и дёрнул плечами, слегка ударив того по носу. — Псих ёбаный!       — Да, я «псих ёбаный», — быстро отвечает комиссар, усмехаясь и прильнув к покрасневшей коже с очередным засосом, выдавив стон из чужой глотки. — Вот что творит моя любовь к тебе. Сводит с ума…       И он продолжил двигаться внутри, заставив громко ахнуть любимого. Руками русоволосый заставил его слегка отстраниться от окна, прогнуться в спине и оттопырив задницу. Руки за спиной успели затечь, причиняя лёгкий дискомфорт, что перекрывало наслаждение. Чтоб сдержать стоны, шатен стискивал зубы, от чего лишь хрипы и тихие шипения вместе со скулежами доносились до ушей нависающего. Но всё равно охи, ахи и стоны время от времени срывались из-за не совсем прочной изоляции зубов.       Невзначай слёзы вновь полились. Даже в детстве он так не плакал, как плачет сейчас просто от того, что его касается этот… Не человек.       — Изверг… Тварь… Ч-чтоб ты сдо… — хрипит он сквозь пелену, застонав вполголоса и с тихим воем кончает, запачкав не только пол, но и нижнюю часть стекла. И вслед за ним, спустя лишь парочку секунд, Ло кончает внутрь.       — Ха… — выдыхает иностранец, вновь выходя. Дрожащее перед ним тело чуть не заскользило по окну вниз на пол, но он вовремя подхватил ослабевшее тело на руки. Взгляд зацепился за лицо. — Ты так много кончаешь, знаешь. Неужели, твоя девушка тебя так не удовлетворяет, как я тебя сейчас? Или и вовсе не занимается подобным с тобой? — хихикает.       Карие глаза пустым взором смотрели в никуда, дыхание было тихим и уставшим, а биение сердце отчётливо было слышно будто за километр. Вздох       — …Мне бы хотелось сказать, что мне жаль. Но я и так много всем вам врал, — грустно улыбнувшись, он заправил парочку выбившихся из хвоста прядей за уши и легонько чмокнул в лоб. Внизу вновь было твёрдо. Он оставался удовлетворённым после каждого из разов, что произошли за этот вечер. Но его ненасытность явно давала о себе знать. — Ещё немного потерпи, хорошо?       Не дожидаясь ответа, он осторожно положил его животом вниз на длинный широкий диван. Пальцы умело развязали хвост, откинув резинку на пол, и погладили волосы, просачивая их между собой. Приятное ощущение. Взгляд заскользил по почти нетронутой спине. Лишь пара пятен на затылке и особо выделяющийся продолговатый шрам. Он даже не сразу заметил его до этого. Невесомо проведя по нему, он принялся осыпать спину поцелуями, слегка посасывая, особенно в тех местах, где ощущался позвоночник и на месте шрама.       — Такой длинный и, по цвету, глубоким был… — думал вслух он, говоря скорее с собой, чем с его обладателем. — От какого-то оружия поранился? Должно быть, ещё давно. Меч, катана… — задумчивая интонация начала перебирать варианты. — Может, небольшой клинок. Бедняжка.       Но на этом односторонний диалог закончился. Он выпрямился, слегка прогнувшись и хрустнув спиной, и член вновь оказался прямо между ягодиц. Лололошка уже начал чувствовать лёгкую усталость от их соития в сексе, но отступать не собирался и, слегка оттянув одну из половинок, нежно проник во вход.       — Ах… — стонет слабое тело снизу, слегка напряжённые пальцы дёрнулись.       — Скоро прекращу, скоро прекращу, ты подожди ещё чуть-чуть, дорогой.       Хрипло выдохнув и откинув голову назад, закрывая глаза, сглатывая, вышел наполовину и вошёл с размаху. И ещё один стон. Ради того, чтобы Калеб получал ещё больше удовольствие, он ещё больше оттопырил его зад и сделал ещё один толчок, попадая по приятному месту.       — Как бы ты этого не отрицал, но тебе никогда не не нравились мои касания, наш секс, наша обыкновенная близость… Тебе всегда это нравилось, — он касается чужих губ, продолжая двигаться, — любимый…       На этом моменте Калеб окончательно потерял сознание…

***

      Лололошка хрипло выдохнул, погладив спящего по волосам. Он заметил его отключку лишь спустя пару минут, поэтому тут же остановился и просто довёл себя до конца рукой, оставив того отдыхать, перед этим накинув на него его плащ. После он быстро прибрался. Убрал уцелевшую посуду и её осколки на свои места, влажными салфетками очистил стол и стекло окна, после оба тела. И в конце, ради приличия, как бы это абсурдно в сложившейся ситуации не звучало, одел его обратно.       — Основное дело сделано… — он подошёл к виниловой установке и убрал иглу, снимая диск и убирая его обратно вместе с упаковкой в шкаф. — А сейчас, — он вновь оглянул комнату в поиске чего-то, — осталось последнее.       Комиссар приблизился к столу и поставил на него экран, который был убран заранее. Не составило труда включить железо и ввести пароль, который он узнал из случайного разговора. Быстро просканировав рабочий стол глазами, русоволосый усмехнулся, найдя нужное приложение.       — Чуть-чуть, — достав свою надёжно спрятанную флешку, он вставил её в USB-подключатель и дважды кликнул на нужную иконку. Перед ним раскрылась папка с множеством файлов. Он открыл самые новые. Ещё одна ухмылка. — Отлично, — и начал перекидывать. — После надо не забыть отредактировать.

***

      Сильные руки нежно держали Калеба и уложили в кровать, предварительно раздев до трусов и отбросив одеяло, после вновь накрывая. Губы коснулись сначала лба, потом щеки и, наконец, губ.       — Я присоединюсь к тебе позже. Я обязан посмотреть на следующий цирк.       Обойдя кровать, он сел и посмотрел на часы. Где-то в это время Кейт вернётся в их дом. Какое счастье, что он ещё не продал свою квартиру, ведь в данный момент они находились именно здесь. А его жену ждал сюрприз дома в виде документов на развод, которые он оставил там перед тем, как пойти к её брату, вместе с запиской:       «Ты прекрасная девушка, но, прости, я никогда тебя не любил так, как ты любила меня.

— Лололошка.»

      Он знал, что ей это будет ударом под дых. Но, увы, скрывать он это больше не собирался.       Остался финал. Заглянув в свой телефон, он вошёл с другого номера в свой мессенджер и открыл чат с девушкой Калеба. Точнее, вскоре бывшей. Нажав на «Отправить Файлы», он выбрал несколько видео вместе с фото и отправил ей. Она пока не вошла в сеть, а также не прочитала сообщение. Впрочем, времени полным-полно ещё. Не обязательно, посмотрит ли Камилла сейчас или потом. Главное, чтоб это было сделано.       Закусив костяшку пальца, он открыл одно из видео, заранее надев проводные наушники. Он лёг на одеяло, и через провода полились прекрасные звуки стонов того, кто лежал рядом с ним.       «Как же удобно, что у него всегда на всякий случай стоят камеры в кабинете. Но зато получилось прекрасно~ — мысленно констатировал факт Лололошка, перекатываясь на бок и обнимая любимого за талию, прижимая к себе, пока на экране высвечивалось видео с их непотребствами. Парень аж сам застонал. — Прекрасный, — уткнулся в его шею носом. — И только мой…»