Heirs of the Gods.

Гомон, гуляющий по рынку, раздраженно бил по ушам, заставляя периодически морщиться, хотя это не мешало близнецам вертеть головой по сторонам, рассматривая попадающиеся на глаза лавки и магазины. Кэйл в очередной раз дернул плечом от слишком громких криков, благо, что рядом не было вечно жужжащего над ухом Уилсмана. Вспомнив о подростке, Хенитьюз почувствовал, как задергалась левая бровь. Новый день ничем не отличался от других: будучи подняты ранним утром и едва успев закинуть в рот хоть что-то, и то только потому, что Кэйлин нужно было принять лекарства, близнецы в компании остальных, таща на буксире охрану и слуг, отправились в город. Уже там, побродив по рынку около полутора часов, за которые Эрик умудрился надоесть даже Амиру, что было показателем, было решено разделиться. Дети хотели прикупить для себя что-то интересное, при этом не задерживая остальных, в конце концов, у всех были разные вкусы, потому, чтобы не застрять на рынке на весь день, было решено разойтись. И, договорившись встретиться через пять часов у того самого магазинчика со сладостями, все разошлись в разные стороны. Гулять в компании младшей сестры, верного дворецкого и опасного волка Кэйлу было более привычно, нежели прогулки в компании друзей и кучи телохранителей. Прогулка проходила спокойно: Кэйлин прикупила в одной из лавок несколько новых книг, две из которых приготовила для Басена, а Кэйл нашел в одном из магазинов новый набор метательных ножей. Несколько часов прогулки близнецы потратили на магазины, отыскав в одной из лавок пару интересных развивающих игрушек для младшей сестры, после чего продолжили прогуливаться по дорогам, рассматривая предложенный товар. Шедшие чуть позади детей Рон и Дарк, что позволил прикрепить к ошейнику поводок, бдили над безопасностью близнецов. А сами близнецы вполголоса обсуждали новую книгу, над которой корпела аловолосая девочка. — …И эти существа зовутся Дементорами. Такие жуткие, слепые твари, питающиеся человеческими, преимущественно светлыми, эмоциями. Помимо того, что они охраняют самую опасную тюрьму, они также могут высосать Душу человека, примыкая ко рту жертвы. Это называется «Поцелуем Дементора» и является одним из самых страшных наказаний; после этого человек перестаёт существовать как разумное существо, оставаясь живым, пока живо его тело, — поясняла Кэйлин, жестикулируя руками, пока Запись услужливо подкидывала картинки из фильмов. Впрочем, сама Хенитьюз больше предпочитала ориентироваться на книги, что являлись оригиналом. — Жуть. — Кэйл дернул плечом, поморщившись, когда воображение воссоздало в голове описанное Кэйлин Существо. Что ж, если сегодняшней ночью ему приснятся кошмары, он будет знать, кого в этом винить. — Будешь как-нибудь менять «Канон?» — припоминая, как в некоторых книгах девочка меняла некоторые детали, будучи недовольной исходными романами, Хенитьюз склонил голову к плечу. Кэйлин только пожала плечами, еще не думая об этом. Призадумавшись, она подняла красно-карие глаза к небу, признавая, что, вероятнее всего, многие сюжетные дыры аловолосая постарается залатать и, может быть, изменит некоторые отношения между персонажами. В конце концов, будучи когда-то фанатом этой истории, она, как и многие, была недовольна многими вещами. Например, последней сценой, что была вырезана из фильма, — и пусть это не считалось каноном, Кэйлин была обязана это добавить. — Посмотрим, — уклончиво уточнила девочка, переведя тему: — Кстати говоря, после того как допишу эту серию книг, я планирую начать новую. Эта история уже будет намного ближе к Миру, кстати, — заметив заинтересованный взгляд красноватых глаз, аловолосая только улыбнулась. Выждав пару минут, подначивая интерес близнеца, она продолжила: — Эта история о девушке, что попала в тело забытой отцом Принцессы. Она знала сюжет романа, в который попала, и хотела сбежать, чтобы выжить, однако встретилась с отцом раньше, нежели оригинальная Принцесса. В один момент она встретила сильного мага, которого не было в оригинале, и благодаря ему узнала, что на самом деле оригинальная Принцесса — это она сама, только в Первой Жизни. «Чем-то на твою ситуацию похоже.» — мысленно заметил Хенитьюз, слегка улыбаясь, на что Кэйлин только пожала плечами. В конце концов, что она могла сделать, если в ее Мире любили такие рассказы? И их было много. …Даже слишком много. Впрочем, большая часть таких историй, которые она читала, девочке не нравились — они были слишком глупыми и нелогичными. — Ладно, сначала нужно закончить историю о Мальчике-Который-Выжил, а после думать о Принцессах и Магах, да, — заключила Кэйлин под смешок старшего брата. Закатив глаза, она задумчиво повернулась к брату: — Слушай… — заметив, как улыбка слетела с лица мальчишки, дочь Графа насторожилась. Остановившись, она окинула улицу, где они встали, цепким взглядом — близнецы забрели в глушь рынка, где было значительно меньше народу, нежели в других частях. — Кэйл? — заметив, как Хенитьюз дернул носом, аловолосая резко обернулась к сопровождающим, заметив, как Дарк настороженно принюхивался, а Рон напряженно смотрел в сторону одного из закоулков, готовый в любой момент вытащить кинжал. Такая реакция могла быть только на одну вещь — на запах крови и смерти. И это могло значить только одно — где-то неподалеку был кто-то раненый, истекающий кровью. Вернув взгляд на напряженного, словно струна брата, что положил руку на ножны, Кэйлин прищурилась; сама девочка не обладала таким же чутьем, как ее брат, что почти достиг Титула Мастера Меча, или Рон, что, будучи Убийцей, имел повышенные органы чувств. Она также не обладала чутьем хищного зверя, потому обратилась к Интуиции, только сейчас замечая, как та подозрительно копошилась. Это чувство было странным, но довольно знакомым. Оно не говорило об опасности, и это значило, что человек, обладающий запахом крови, не нес в себе угрозу; однако это означало, что кто-то мог быть в опасности. Понимая, что непонятный некто мог вылиться в проблемы для семьи Уилсман, девочка, не долго думая, забрала из рук Ассасина поводок и, отстегнув его от ошейника, обратилась к волку: — Ищи! — не смея противиться, волк сорвался с места, ведя за собой остальных. Чем дольше они бежали, тем сильнее становился неприятный запах железа, отчего его стала чувствовать даже Кэйлин, что также была знакома с этим запахом не понаслышке. Оказавшись в совсем безлюдном переулке, девочка чуть скривилась, запах становился совсем невыносим — теперь его мог почувствовать даже обычный младенец. Мужчина прищурился, чувствуя, как сильный запах железа и Смерти исходил из-за угла, и, вытащив кинжал, он бесшумно завернул за угол. Близнецы юркнули за угол вторыми, получив непосредственное разрешение от собственного слуги. При виде увиденного Кэйлин скривилась, поджимая губы в тонкую полосу — женщина, лежащая у стены, была бессознательна и выглядела так, словно прошла через жестокую бойню. Окинув ее холодным взглядом, Молан прикинул, что женщина была невысокой и явно моложе пятидесяти лет, с жилистой и спортивной фигурой, что закрывалась изорванной, грязной и изляпанной одеждой. Внешность раненой женщины была посредственной, не привлекающие внимание короткие, взлохмаченные и грязные волосы да несколько морщинок, показывающих возраст. — Убийца, — заключил Рон, обыскав женщину и найдя у нее поломанные в бою клинки да несколько метательных ножей. Сама женщина казалась ему знакомой, словно Молан уже где-то ее видел, однако делиться своими подозрениями с Хозяевами он не планировал. По крайней мере сейчас, пока он не выяснит, не несет ли опасности для его детей. — …Убийца… — задумчиво повторила аловолосая девочка, щуря цепкие, холодные глаза. Сложив руки на груди и постукивая ногтями по подбородку, Кэйлин еще раз окинула бессознательную женщину оценивающим взглядом. Кэйл словно наяву видел, как вертелись шестеренки в голове его младшей сестры, и он даже мог предположить, о чем сейчас думала девочка. И ничего против, если честно, Наследник Графства не имел. Вернув внимание к бессознательной убийце, Кэйл заговорил: — Сейчас поступим вот как, — переведя взгляд на Молана, Хенитьюз продолжил: — Рон, мы выдадим тебе деньги, твоя задача в том, чтобы незаметно унести ее в гостиницу. Дождись, когда она проснется, и узнай, кто она, откуда, как здесь оказалась и может ли быть нам полезна. — заключил мальчишка, холодно рассматривая раненую убийцу. Если он не был против затеи сестры, какой бы та ни была, это еще не означало, что он был готов помочь человеку не зная, могла ли она быть полезной. И не были ли угрозой для них. — Обработай рану, но не используй зелья, пока не выясним, может ли она быть проблемой. — Согласна, — решив что-то для себя, Кэйлин согласно кивнула. — Как только она очнется, сообщи нам. — Кэйл только согласно кивнул, довольный тем, что аловолосая девочка даже не предложила воспользоваться силами Богини Солнца, чтобы исцелить незнакомку. Впрочем, это было в духе его сестры — девочка была довольно сострадательной, пусть и не признавала этого, и могла помочь незнакомцу, но не делая ничего, что могло бы навредить ее близким или ей самой. — Будет выполнено, — подхватив тушку бессознательной женщины, он только слегка поклонился, после чего исчез с поля зрения близнецов. Те только переглянулись, теперь им нужно было встретиться с остальными и сделать так, чтобы ни у кого не возникло вопросов об уходе Рона Молана.

***

В очередной раз радуясь и поражаясь обаянию Кэйлин, которая могла даже продать песок в пустыне, Кэйл свободно выдохнул. Девочка ловко отмазалась от расспросов, сообщив о том, что некоторых из ее лекарств закончились, и потому Молан отправился по аптекам и ларькам. Благодаря такой отмазке им удалось убедить всех в том, что сегодня мужчина мог не вернуться, отправившись с помощью магии к Эрвину. На радость близнецов все безоговорочно поверили, потому дети были вполне спокойны, понимая, что никто не узнает правду. Оставалось только надеяться, что проснется их неожиданная находка за пару дней, иначе у них могли возникнуть проблемы, а у других — ненужные вопросы. Пусть близнецы и отмазали своего дворецкого на время, но не мог же он несколько недель ходить за лекарствами, не так ли? Значит, у них было минимум два дня и максимум четыре, чтобы никто ничего не заподозрил. Сами близнецы периодически раздумывали о том, кем была та женщина. Она была Ассасином, но, кажется, ее раны не были получены на Задании; казалось, незнакомка была подвергнута жестокому нападению, об этом свидетельствовала даже одежда — в изорванных тряпках они признали брюки и рубашку, что никак не подходили для заданий и убийств. И от этого возникали новые вопросы: кто напал на женщину? Находились ли эти люди рядом? И могло ли это стать проблемой? У них не было ответов, и единственное, что могли сделать близнецы, — это ждать Молана, который караулил незнакомку. И пока Кэйл отвлекал остальных, Кэйлин вернулась в личную спальню, отмазавшись плохим самочувствием. Девочке нужно было поработать: если ее план сможет осуществиться и женщина согласится на контракт, шансы создания «Амарис» повышались, потому всё нужно было тщательно проработать и додумать. …Так, где там ее черная папка? Кэйл, отвлекающий остальных за обедом, смог отговорить чету Уилсманов от звонка его родителям. Конечно, сделал он это не без помощи лучшего друга, что не желал, чтобы близнецы уезжали домой, не побыв на Банкете. Впрочем, Кэйл прекрасно знал, что, если бы Кэйлин действительно было плохо, он бы самолично отправил близнецов домой. Однако Эрик прекрасно видел, что девочка была в порядке, и потому сейчас спорил с родителями, не желая отпускать друзей. И теперь Кэйл мог свободно вздохнуть, чуть расправив плечи, — буря прошла мимо. А Рон Молан, что остановился в довольно простенькой, не особо популярной гостинице с названием [Красная Зоря], смог незаметно пронести в номер безвольную тушу незнакомой убийцы, свалив ее на кровать. Благо, что в небольшой ванной, что прилагалась к номеру, находилась аптечка, где мужчина нашел все нужное, чтобы не позволить женщине умереть от кровопотери. На то, чтобы отодрать пропитанную кровью рубашку от раны, а после промыть ее, ушло около получаса; столько же времени мужчина потратил на то, чтобы обработать и перемотать ранение. Обыскав женщину еще раз и найдя еще несколько метательных ножей, Рон оставил их при себе, оставляя женщину беззащитной, чтобы та не смогла сбежать или напасть. Теперь оставалось дождаться ее пробуждения. Впрочем, ждать слишком долго Молан не планировал — вот еще, оставлять близнецов без присмотра. Потому, кинув взгляд на часы, мужчина решил — он даст ей сегодняшний, оставшийся день и весь завтрашний. Если к завтрашнему вечеру она не очнется, он разбудит ее самостоятельно. В конце концов, его Господин и Госпожа желали поболтать с этой женщиной, разве он мог вынуждать их слишком долго ждать? Естественно, нет. Удобно устроившись в кресле прямо у окна, Молан приступил к полировке излюбленного кинжала, периодически кидая холодные взгляды на убийцу, что безвольно лежала на кровати. После того как она очнется, неважно — самостоятельно или с помощью, он планировал провести легкую беседу и выяснить, могла ли она быть опасной. Если ему покажется, что женщина была опасна для его детей, Молан, не раздумываясь, добьет ее. Только сначала нужно было дождаться ее пробуждения. Слегка нахмурившись, он посмотрел на улицу, раздумывая над ситуацией. В отличие от остальных, что чувствовали железный запах крови, Рон Молан ощущал не только его. Точнее, откликнулся мужчина не на этот запах. От этой женщины исходил знакомый, вызывающий отвращение и ненависть, запах той самой Организации, что когда-то уничтожила его семью. Оставалось только понять — была ли она одной из них или такой же, как сами Моланы, жертвой? И если он выяснит, что она имела связи с той Организацией, то, не раздумываясь, воткнет свой кинжал в черепную коробку незнакомки. Он не собирался подпускать никого из этой Организации к близнецам. Ну, а если эта женщина окажется такой же жертвой, что и сам Рон, то он мог подумать о том, чтобы подпустить к ней близнецов. В конце концов, он знал о большинстве планов этих детей, потому прекрасно понимал, в чем была причина того, что они решились помочь незнакомой убийце. Откинувшись на кресле, продолжая начищать кинжал, Молан задумался о том, смог бы он устроить ее на работу в Графство. Рон был уверен — если план близнецов получится, они пожелали бы держать женщину ближе к себе. «Сначала нужно расставить точки над «i», а потом решать, что делать дальше.» — хмуро осадил себя Молан, все еще не уверенный в том, что женщина была жертвой. Конечно, ее обычная одежда уже о многом говорила, но, с другой стороны, Молан должен был быть настороже. В конце концов, он даже не знал, разыскивала ли эта Организация их до сих пор или уже смирилась. Если это был план Организации, Рон Молан не собирался выпускать женщину отсюда живой. Тихо хмыкнув, он холодно приподнял уголки губ, наблюдая за тем, как лезвие отражает свет. ____________________ Написано — 19.11.23 г. В 15:18.