forget me tomorrow

- Очередной ясный день в Лос-Анджелесе, в городе, в котором можно забыть о таком аксессуаре, как зонт. Не правда ли, Майкл? – голоса ведущих информационного канала доносились из гостиной, пока блондинка оборачивалась белым полотенцем, переступив порог душевой. Телия довольно осмотрела себя в зеркале, аккуратно нанося на сияющее лицо увлажняющий крем. Солнце Калифорнии не щадило ее нежную кожу и именно это расстраивало девушку больше всего после переезда в город ангелов. Она так и не смогла привыкнуть к сухому климату Лос-Анджелеса после прохлады и влажности родного Сан-Франциско. Но что не сделаешь ради душевного равновесия, так ведь? Смена обстановки была жизненно необходимой. Пройдя через уютную гостиную в спальню, девушка вслушивалась в монотонные речи о падении инфляции, кривясь ухмылками. Новости никогда не сулили правду, стоило бы выключить плазму или хотя бы найти канал с испанскими мотивами, заставляющими танцевать босиком на пушистом белом ковре разве что в одном нижнем белье. Ему бы определенно понравилось, а ты бы мгновенно покрылась мурашками при виде его закусанных губ и блуждающего по слегка загорелой фигуре взгляда. Но мысли о парне сменились мыслями о семействе Стоунсов, улетевших проводить свой отпуск на Гавайи, отчего Телия временно освободилась от работы. Прошло всего пару дней, а она уже успела соскучиться по малышке Мелани, с которой проводила почти все свое время, пока ее родители пропадали в душных калифорнийских офисах и командировках. Месяц разлуки с послушным ребенком казался ей пыткой, впрочем, опыт в ожидании у нее имелся немалый. Блондинка привыкла проводить время с девочкой, умело поднимающей ей настроение в моменты одиночества. Тоска по дому накрывала неожиданно и больно и когда в такое непростое время задорная Мелани была рядом, Телии становилось лучше. Они могли проводить на детских площадках часы напролет или раскрашивать разноцветными мелками тротуарные дорожки. Их обоих радовало отсутствие дождей, ведь сухая погода сохранит совместное творчество двух светловолосых на более долгий период и возможно порадует прохожих. Нужно стараться видеть хорошее в мелочах. В деталях заключается суть, которую мы не желаем рассматривать, заблудившись в заботах и проблемах, обволакивающих изо дня в день. Тряхнув светлыми локонами, Телия в очередной раз посмотрелась в зеркало, оценивая свой внешний вид. Она редко наряжалась в платья, предпочитая более свободную одежду, которая бы не мешала проводить время с ребенком: бегать, сидеть на песке или валяться на газоне. Но сегодня ей хотелось быть красивой, поэтому короткое платье молочных оттенков, легкое, как и она сама, пришлось в самый раз. Светлые волосы тяжелой волной спадали на плечи и спину, а зелень глаз сияла ярче в солнечных лучах, нагло проникающих сквозь незашторенные окна. Телия была свободна и чувствовала себя странно. Окинув тоскливым взглядом дом Стоунсов, прошла мимо него, погрязшая в собственных размышлениях. Будучи в Сан Франциско, она могла бы отправиться в любимое кафе с Кларой, близкой подругой, и заговорить ее до полуобморочного состояния за стаканчиком айс-латте, который покупался скорее для вида, нежели для того, чтобы получить истинное наслаждение от кофе. Ей нравился кофе, ради этого напитка она просыпалась с улыбкой на лице, зная, что аромат кофейных зерен разнесется по всему дому, впитываемый всеми ее рецепторами. Своеобразный утренний ритуал, ради которого и правда стоило улыбаться. А еще улыбаться стоило ради него, чьим сообщением разразился мобильный, дернувшись в ее ладонях. Улыбка скользнула по губам блондинки, несмотря на содержимое короткого текста, призывающего в очередной раз подождать. Ты же готова прожить эти несколько часов без него? Вспомни совсем уж редкие встречи, которые являлись неотъемлемой частью для вас двоих, так что пара часов – не приговор и ты это знаешь. Телия улыбнулась далматину за низким белым забором, приветливо махавшим ей своим тонким хвостом, но не решилась подойти и обменяться лаской. В мыслях внезапно образовался сумбур, в котором она не желала участвовать. Ей хотелось окружить себя приятными мелочами и замечать то, что не видят глаза среднестатистического американца. Например, ярко-розовый мусорный контейнер или птица с красно-коричневым оперением. На противоположной стороне улицы на тротуаре был припаркован ярко-красный велосипед, возле которого были разбросаны разнообразные плюшевые игрушки. Девушка обосновалась в тихом районе, где проживало множество семей с детьми. Блондинка чувствовала себя комфортно посреди детского смеха и даже не смогла до конца понять, как стала частью одной из таких семей, по чьей маленькой непоседе она уже тосковала. Да что это изменит? Ничего. Тебе не стоит оглядываться назад для того, чтобы почерпнуть немного уверенности, наоборот, ты лишь больше уничтожишь себя, только на сей раз сама, без его помощи. В самом деле не стоило убиваться воспоминаниями в такой прекрасный пятничный день, на который планы были построены еще в понедельник. Ей хотелось как можно скорее сесть в машину и умчаться в сторону диких пляжей Малибу, где только большая вода и слегка прохладный ветер были свидетелями их взаимопонимания и любви. Подумаешь, несколько часов. Тебе приходилось ждать и несколько долгих недель, отвлекаясь от мыслей о нем на Мелани, растворяющую в воздухе все намеки на грусть. Девушка присела на ближайшую скамью, удачно расположенную под увесистой кроной дерева, скрывающего решивших отдохнуть прохожих от настырных солнечных лучей. Спрятала лицо в ладонях, выдыхая. Казалось, за последние несколько месяцев жизнь перевернулась минимум десяток раз, да еще и с грохотом, уничтожая внутри все то, что еще недавно трепетало, одаривая теплом. Она искренне надеялась, что Лос-Анджелес поправит ситуацию. Ей хотелось верить в то, что здесь непременно начнется новая жизнь, но даже в этом городе нужно было пройти проверку на прочность, прежде чем добраться до заветного приза, до которого можно было дотронуться гораздо раньше, не будь она столь слепой и без меры наивной. Смазанное прошлое мелькнуло в сознании парой слайдов, отчего Телия откинулась на спинку скамьи, прикрывая глаза. Тебе больно вспоминать о том, как ты дважды наступила на одни и те же грабли, но извини – это действительно было в твоей жизни, ошибки никуда не делись, ты помнила о них, но теперь была умнее, закрывая всю свою наивность и искренность за семью замками. Но не для него. Ему было не страшно открыться и поводов огрызаться на него у тебя не было. Руки непроизвольно тянутся к сумочке, выуживая пачку с никотиновым настроением. Тонкая палочка ловко поджигается и буквально тут же становится легче, а может это всего лишь было ее иллюзией, самообманом, лишь бы не думать о том, что болело. Болело, но уже прошло. Нахождение с Мелани не позволяло ей такую свободу действий, поэтому выкурив одну сигарету, она закашлялась, сожалея, что в сумке не нашлось жвачки, да и вода бы не помешала, чтобы залить уже забытую организмом горечь. Горечь, к которой сегодня вернулась, пока суета в сознании разрасталась в размерах. Она удивлялась сюрпризам, которыми ее щедро кормила жизнь. Слишком болезненно, чтобы принять за правду. Никто бы и не поверил в эти сказки. Никто не знал, как сложно было блондинке в очередной раз принять суровую действительность. Телия всего лишь нуждалась в тепле, во внимании и в любви, как и любая нормальная девушка. Хотела раствориться в чувствах, обмениваться любовью и заботой, но получила это в награду далеко не сразу, свалившись на скалы реальности, режущие ее до нестерпимой боли. Прошлым не живут, глупая. Да и с чего тебе вдруг возвращаться в то проклятое троекратно время? Прекрати измываться над собой, чокнутая. Ей до тошноты неприятно и дико от совершенных ошибок, от слепой веры в людей, теперь униженной и валяющейся где-то в ногах, не в силах воскреснуть от поражений. Устала, наглоталась, более не желая спотыкаться. Но жизнь умела преподносить сюрпризы, как бы блондинка от них не отмахивалась. Но теперь все иначе. Все по-другому и даже если ничего не получится, тебе больше не будет больно. Ты другая, от прежней Телии ничего не осталось. Люди всегда оставляют после себя не только зудящие раны, но и бесценный опыт, сдерживающий от последующих ошибок. Основное, за что она любила Лос-Анджелес – беззаботность людей. В этом городе все улыбались, что научило ее поступать точно таким же образом. И даже сейчас, внезапно погрузившись в тяготившее прошлое, она невольно улыбалась всем, кто проходил мимо, одаривая девушку легкими комплиментами. Это было приятно и несло в себе скромную долю поддержки, пусть так считала только она сама, старательно отгоняя прочь все печали, ведь они того не стоили. Этот прекрасный день того не стоил, а вечер, который она так нетерпеливо ожидала всю неделю – тем более. Телии хотелось нырнуть в любимые руки, где было тепло и спокойно, чтобы вновь набраться энергии, подпитаться, как батарейка, у которой не осталось сил функционировать. Эти мысли стучали в ее голове, пока рука, сжатая в кулак, стучала по темной двери в ожидании, когда ей откроют. Девушка часто бывала в этом доме, казавшемся ей отчасти родным, где знала каждый коридор и обожала задний двор, манивший устроиться возле бассейна, опуская ноги в привлекательную бирюзовую гладь и ощущая полнейшее удовлетворение от происходящего. Дверь распахнулась, и на пороге возник парень, осмотревший блондинку с ног до головы, останавливаясь на привлекательных, заостренных чертах ее лица. На изящных губах невольно нарисовалась слабая улыбка и он слегка отошел в сторону, позволяя Телии зайти. Прикрыв за гостьей дверь, он вновь устремил на нее всю пронзительность своих глаз. - Здравствуй, Билл – сухо произнесло это совершенно воздушное создание, облаченное в легкое платье, определенно ей подходившее. Она выглядела великолепно, отчего парень ощутил внутри себя какое-то мерзко скребущее чувство, мгновенно охватившее его со всех сторон, загнавшее в угол. - Его нет дома – Дрогнувшим голосом, как бы ни старался не выдать то самое нечто, что так ухнуло в нем. Забыл поздороваться? Сложно взять себя в руки, когда она рядом, не правда ли? Тебе всегда было непросто с ней. - Знаю – отзывается более лояльно, потому что речь зашла о нем, что почти сиюминутно надломило его еще сильнее и парень буквально кожей ощутил этот дискомфорт – Я дождусь его здесь, если ты не возражаешь? В самом деле Телия мгновенно почувствовала себя лишней, поняла, насколько ее визит был неприятен для Билла. Она успела прочесть это в его холодном взгляде, в резкости движений и в губах, которые хотели ей улыбаться, но улыбки подавляли слишком профессионально. Он мог делать это, как никто другой, мог быть холодным и смотреть свысока, что одновременно прельщало в нем и тут же отталкивало, заставляя усомниться в собственной ментальной стабильности. - Если ты переступила порог, могла и не спрашивать – И девушка вздрогнула бы от произнесенных им слов, если бы не услышала знакомый цокот коготков по мрамору полов. Упитанный бульдог просеменил в ее сторону, тяжело дыша, и плюхнулся возле тонких ног блондинки, что заставило Билла пронаблюдать за сменившимися эмоциями на лице Телии, когда ее руки коснулись собаки, начав поспешно гладить по спине и бокам, что сам Пумба воспринял с лютым восторгом и затряс задней лапой от получаемого удовольствия. - Крепыш, я скучала по тебе – искренняя улыбка растянулась на губах девушки, и она мысленно поблагодарила пса за то, что своим появлением убрал с нее этот груз, которым прямо с порога щедро наградил младший Каулитц, пряча свое недовольство за едва заметной улыбкой. Той самой, которой ты была достойна, как он считал. Вы оба чертовы мазохисты и ты этого не отрицаешь, но слепо веришь, что именно он втоптал в грязь без единого сожаления, упивающийся своей важностью. И даже не предложил выпить кофе. Оставил без стакана воды. Так эгоистично, так совершенно театрально. Она понимала, что он не изменился. Всегда был таким, только вот Телия зачем-то романтизировала этот холодный образ неприступности, желая окунуться в него с головой, чтобы позже упасть и больно удариться. Настолько больно, что хотелось надрывно кричать от непонимания, как можно требовать от человека полнейшего подчинения. Как можно требовать от нее жить другой жизнью, впитать в себя его образ и слепо идти за парнем, которого боготворили сотни тысяч таких же, как она. Довольно. Ты не имеешь ни малейшего желания заглядывать в его глаза, выискивая в них раскаяние. Ей хватило смелости подняться с колен, еще раз потрепав Пумбу, и скрыться на втором этаже, чувствуя, как спину жжет от кареглазой пронзительности. Билл смотрел ей вслед еще с минуту, после подхватил бульдога на руки, лишь бы тот не отправился за блондинкой, и прошел в сторону кухни, желая затеряться в никотиновой завесе. Мысли воспылали прошлым. Он вновь окунулся в них с головой, стоило бросить один беглый взгляд на Телию, столкнувшись с зеленью ее глаз, чертовски влекущих, тех самых, которые очаровали. Он терялся в них. Терялся в ней, раз за разом отрицая свои чувства, ведь как бы он ни старался найти настоящую любовь, парня не оставляли сомнения, что им всем что-либо от него нужно. Не искренней безвозмездной любви, а чего-то более мерзкого: известности, денег, громких заголовков о том, как прибрала к рукам одного из всемирно известных немцев. И это действительно так. Она прибрала к рукам одного из всемирно известных немцев. А он и не возражал. И она сама не возражала. В Телию вновь вернулась львиная доля покоя, как только она прошла в комнату Тома, светлую и просторную, что безусловно каждый раз удивляло блондинку, ведь она представляла все по-другому, пока не оказалась здесь впервые. И сейчас девушке стало так легко, будто она, прыгнув с парашютом, наконец коснулась ногами земли и усмирила бойко рвущееся из нее дыхание. Здесь пахло смесью древесины и цитруса, что в очередной раз дернуло за невидимую внутреннюю веревочку, заставляя дрожь рассыпаться по коже. Аромат любимого парня проник в нее, отчего улыбка озарила губы и Телия двинулась вглубь комнаты, изучая уже знакомый ей интерьер. Том был легким на подъем парнем, без меры веселым, слегка резковатым и открытым, не скрывающим в себе никаких тайн и загадок, которые бы предоставили доступ к его душе и возможность рассмотреть изнутри. С ним тебе всегда было легко. Ты помнишь день, когда впервые улыбнулась ему, превращая улыбку в задорный смех? Тот день был худшим для Телии. День, в котором тучи сгустились над ними с Биллом, не предвещая ничего хорошего – только боль. В парне, к которому она так тянулась, что-то сломалось, будто вывернуло наизнанку. Шестеренки закрутились в обратную сторону, обвиняя несчастную девушку в недоверии и нежелании быть с ним максимально искренней. - Чего еще ты хочешь от меня, Билл? – металась она в непонимании, посматривая в его плещущие недоверием глаза – Ты же не думаешь, что я оставлю привычную мне жизнь и просто ринусь за тобой в неизвестность? – Телия изо всех сил сдерживала подступающие слезы – Ты очаровал меня, сделал своей, а теперь хочешь лишить всякой свободы? Я не могу… Это…неправильно. Я люблю тебя, но предпочитаю жить свою жизнь. - Ты всего лишь очередная девчонка, получившая свое, бесчувственная и беспощадная – Слова-стрелы летели от него в израненное существо блондинки, доставляя невообразимо кошмарную боль. Телия не могла смириться с тем, что это происходило с ней уже во второй раз. Не могла поверить, что ситуация, заставившая ее бросить родной Сан-Франциско, повторялась и здесь, в чертовом городе ангелов, где один из них обратился настоящим демоном и обжег ее, оставляя горящий след на растоптанной душе. Воспоминания мучили сознание, пока ласковый взгляд скользил по импровизированному беспорядку, цепляясь за пару гитар, несколько неряшливо оставленных на кресле вещей, из-под которых выглядывал макбук, как бы сообщая о том, что его следовало освободить от свалившегося на него дорогостоящего шмоточного груза. Улыбка вновь осела на губах девушки, когда взгляд наткнулся на фото с ее изображением, на котором она обнимала черно-белого пятнистого пса. Задорный смех вырвался из блондинки, когда чуть шершавый язык Куппера несколько раз прошелся по ее щеке и даже губам. Телия довольно скривилась, завалившись спиной на песок, желая отстраниться от столь высоких проявлений любви. - Том, перестань наблюдать, сделай что-нибудь, Господи! – сквозь звонкий смех выдавила она, но парень, казалось, нарочно не спешил одергивать пса от девушки – Ааа, Куппер, довольно! – курцхаар был настойчив, как никогда – Боже, Тоооом!.. Широкая улыбка озаряла лицо, пока тонкие пальцы проходились по рамке с фотографией. Ей было приятно, что парень держал это воспоминание на прикроватной тумбе, потому что тот день на пляже, где они встретили закат, впечатался в ее память, как один из самых лучших моментов за последнее время. До банальности простой, какие бывают у всех, но такой особенный для нее. И она улыбалась, чувствуя себя на своей территории и не догадываясь, что за ней следил тот самый пристальный взгляд, которого она старательно избегала все это время. Билл наблюдал за девушкой, замерев у раскрытой двери в комнату. Его острый взгляд был прикован к точеной фигуре, по плавным изгибам которой парень несомненно скучал, воссоздавая в памяти моменты из ярких картинок, где она была с ним, была его. Нежная и вовлеченная Телия, сладко целующая и забирающая всю усталость, коей был награжден после выступлений. А ты растоптал ее любовь, лишив себя возможности исцеляться в присутствии необходимой девушки. Девушки, уже не испытывающей былой теплоты по отношению к твоей персоне. Ком в горле перекрыл дыхание и Билл едва сдержался от кашля, проследив, как блондинка вернула на место рамку с фотографией, усаживаясь на просторную постель, небрежно застеленную темно-серым пледом. Очередные вспышки воспоминаний пронзили голову острой болью, стоило брюнету поддаться мыслям, утягивающим его в тот день, когда он по своей собственной воле стал свидетелем безумия между блондинкой и его братом. Безмолвным наблюдателем, ненавидящим их обоих, утопающих в ласке, адресованной друг другу. Телия сходила с ума, неспешно выписывая окружности на бедрах близнеца и ловя необходимый легким кислород приоткрытыми губами, которых многократно касались пирсингованные губы. Ее томные выдохи были адресованы его копии, дерзкой и прямолинейной, как и замыленный удовольствием взгляд, а руки Тома скользили по ее груди и ниже, сжимая бедра, которых сам Билл более не коснется. Она не предавала тебя. Твоя вина в том, что ты хотел забрать у нее свободу и возможность дышать, как хотелось ей. Блондинка окинула взглядом мобильный, поджимая губы. Она скучала, об этом кричала каждая эмоция на ее прекрасном лице. Тому потребовалось отъехать в студию перезаписать одну из гитарных партий, в которой продюсеры отыскали неточности. Билл каждым нервным окончанием чувствовал напряжение в теле, пока смотрел на нее, упорно не желающую его замечать. Телия в очередной раз осмотрелась, будто желая наткнуться на что-то увлекательное, что вновь приковало бы ее острое внимание, а младший Каулитц дышал все более нестройно, обуреваемый желанием коснуться ее, снова почувствовать нежность девичьей кожи на кончиках пальцев. Заглянуть в майскую зелень глаз и затеряться в них. Утонуть во взгляде своей очаровательной Телии. Больше не твоей. Ему больно, ему невыносимо неприятно, что Том стал для любимой им блондинки тем самым островком спокойствия, одарив нежное естество Телии заботой. Как пафосно это звучало и каким странным и непривычным было чувство внутри парня: наблюдать за близнецом и вроде бы видеть в нем себя, но чертовски пугаться отличий. Неужели все, что он из себя представлял, являло лишь высокомерие и холод? Неужели того Билла Каулитца, которого знал весь мир, и вовсе не существовало? Выдумал романтичный образ, вжился в него и забыл, каким жестоким и эгоистичным мог быть, навязывая людям свое безупречное мнение. И каким мог быть его брат, умело играющий раздолбая и думающий лишь причинным местом. Влюбивший в себя ее, теплый лучик с зелеными глазами, больше не согревающий и не ласкающий. Отдающий свою любовь и внимание самому близкому его человеку. Так тошнотворно, но чертовски жизненно, неизменно. Видимо, не стоило этому удивляться. Не стоило удивляться, что Том не отвергнет ее внимание. Билл искренне надеялся на простую интрижку между ними, допускал возможность, что страсть между братом и блондинкой разгорится еще пару раз и в конечном итоге угаснет, потому что у Тома не было необходимости и желания любить лишь одну девушку. Он всегда отрицал серьезные отношения, отшучивался, говоря, что это скучно и однообразно. И он сломался. Тома будто заело, и Телия стала центром его вселенной, откуда он передумал ее отпускать, а она была и рада там задержаться. До Билла долго доходило осознание, что Том не являлся той безобразной сущностью, которую так умело играл. В нем также был заложен набор всех необходимых человеческих качеств, открывшийся для девушки, которую Билл так бесчеловечно от себя оттолкнул. - Хочешь чего-нибудь? – Его голос больше не дрожал. Девушка дернулась, устремляя свою зелень прямиком в его горький шоколад, которым уже отравил ее однажды. Телии меньше всего хотелось остаться с ним один на один, вновь погружаясь в разъедающие воспоминания, от которых все внутри сжималось. Блондинка отрицательно качает головой, пряча ясность взгляда в мягкости ковра под ногами. Билл секунду мешкается, не имея представления, каким образом поддержать желанную для него беседу, а после на выдохе шлет все к чертям, минует разделяющее их расстояние и хватает Телию за запястья. Она испуганно охает, дергаясь в сторону, но руки плотно ухвачены его пальцами и это играет против нее. Играет злую шутку. Но ты вновь должна бороться. Идти до конца. - Что ты себе позволяешь?.. – Взбудораженно выдыхает она, понимая, что заявиться в этот дом без Тома было самой глупой ее идеей. Билл подтягивает девушку за руки максимально близко к своему телу, опаляя кожу шеи горячим дыханием. Телия покрывается дрожью, отнюдь не искушающей, а пугающей, обрывающей в ней всю надежду на то, что этот брюнет пожалел обо всем, что успел наговорить ей, разрушая веру в любовь, которую она неожиданно обрела в его близнеце. Билл теряется от ее испуга и зажатости, наблюдая, как она увернулась, не имея ни малейшего желания смотреть в его глаза, и загнанно дышала, все еще находясь в довольно крепкой хватке брюнета. Он сожалел, что заставил ее почувствовать это, оказаться в таком уязвимом положении. Сожалел в первую очередь потому что после этой вседозволенности она больше не соизволит заглянуть ему в глаза, теперь уверенная, что прежний Билл мертв, вернее, он всегда был таковым, умеючи играя множество оскароносных ролей. И ей было до жути досадно угодить в его хватку, от которой Телия испытывала одну лишь боль и дискомфорт, жмурясь и желая максимально отстраниться от знакомого лица. Лица человека, которого хотелось любить. Все ушло, Билл, в ней не осталось ничего ласкового, что было бы адресовано тебе, твоим рукам, губам и взгляду. Телия, хмурившись, все же вырвалась из цепких пальцев брюнета, отпихивая его напряженное тело хрупкими ладонями и стремительно поднимаясь с постели. В глазах девушки застыл невообразимый испуг, помешанный с растерянностью и агрессией. Она тяжело дышала, будто только что завершила утреннюю пробежку, и сверкала зелеными молниями в кофейную гущу Билла, который мгновенно поднялся на ноги, оказываясь лицом к лицу с желанной девушкой. - Неужели все, что было, угасло, Тел? – Выдохнул парень, касаясь пальцами ее волос, маняще пахнущих ягодами, в их копну хотелось зарыться носом и дышать, бесконечно долго дышать этим ароматом, ее ароматом, сносившим крышу. Он едва держался на этом минимальном расстоянии, желая наброситься на хрупкую девушку, будто лев на антилопу, вгрызаясь в ее существо зубами. Ему хотелось забрать свое, то, что принадлежало парню по праву. Принадлежало тебе, Билл, не твоему братцу. Билл тряхнул головой, чувствуя исходящий от Телии жар. Она по-прежнему тяжело дышала, а он только сейчас осознал, что именно с ней во всем был первым. Первым встретил, первым поцеловал, первым очаровался близостью с ней. Ты был первым. И это осознание некоего превосходства заглушило последние здравые мысли, выпотрошило из парня все то, что было свято и держало его на плаву. Одним резким движением он привлек девчонку к себе, накрывая слишком сладкие и непомерно желанные губы грубым, совершенно диким поцелуем, от которого Телия готова была рухнуть на колени, если бы не зверская хватка младшего Каулитца на ее талии, в очередной раз приносившая одну только боль. Она ничего не чувствовала. Все эмоции были равны ровной полосе вместо острых изгибов на кардиограмме. Пустота, творцом которой являлся Билл, сейчас озверевший, терзающий ее губы своей агрессией. Но самым мерзким для блондинки было ощущение его ладони, проскользившей ниже, к бедрам, и пальцев, коснувшихся нижнего белья. Телия зажмурилась, протестующе простонав в омерзительный для нее поцелуй, но Билл плевать хотел на ее желание воспротивиться, нагло касаясь пальцами нежной кожи. Для него все поплыло масляными разводами перед глазами, он до одури хотел подчинить себе ту, которая осмелилась шагнуть в отношения с его заносчивой копией. - Нравится? – шепот парня жжет ее щеку – Скажи мне, Тел, тебе нравится? Как именно мой братец доводил тебя до пика? Телия судорожно выдыхает, понимая, что теперь сможет оградиться от проснувшегося в Билле маньяка только словами, а ими, как известно, можно было и убить и спасти. Она предпочла первый вариант. - Мне хватало лишь его взгляда… – режет кричащую между ними тишину уверенным полушепотом – такого, на который ты никогда не был способен – Билл буквально перестает дышать от брошенной блондинкой фразы. Она едва ли не пополам разрезает его этим куском льда, коим он кормил ее тогда, когда желал полностью завладеть ею, словно рабыней. Любить только его. Жертвовать всем во имя его. Лишишь себя привычной жизни из-за него. И ей захотелось окрасить свое искаженное испугом и ненавистью к Биллу лицо дьявольской самодовольной улыбкой, но разум взял верх над чувствами. Билл смотрел на нее совершенно незнакомым взглядом, таким близким и одновременно далеким, и ни разу не напоминал Тома. Ни одна эмоция парня не напоминала те, к которым она успела привыкнуть в отношениях с Томом. Телия внутренне дрожала, а ее щеки горели огнем от катастрофической близости младшего Каулитца. Она не боялась посмотреть ему точно в глаза – она натурально не желала этого делать, опуская Билла на колени, заставляя его уверовать в то, что только он стал причиной такого отстраненного к нему отношения. Он наткнулся на прозрачную ледяную стену, за которой прятался его теплый лучик. Сжатые кулаки, которыми Билл старался разрушить все льды, саднили жгучей болью. Блондинка испустила очередной судорожный выдох, наблюдая за рукой парня, пальцы все еще держали в прочном кольце хрупкое запястье. - Он самодовольный и саркастичный, совершенно несерьезный и вовсе не тот, кто сделает тебя счастливой – шепот Билла казался Телии криком, но ни один ее нерв не дрогнул от его пронзительности. Ты потерял меня тогда, когда лишил возможности дышать. Стал моим бесконечным разочарованием. Она не верила и не хотела верить ни единому его слову, однажды уже окунувшись в него с головой и оставшись ни с чем. Ей не хотелось слушать, как Билл старательно опускает собственного брата, это казалось таким низким и несуразным для девушки. Ее персональное наваждение стало персональным разочарованием. Телии было больно, но теперь все прошло, с ее ранами справились, ей помогли. - А плевать, знаешь – нежный голос зеленоглазой в мгновение стал низким и слегка осипшим – Мне просто хорошо с ним. Мне спокойно. Даже если ничерта не получится – жалеть я не стану – последние слова она отчеканила точно ему в лицо, пока ее запястье по-прежнему находилось в живых тисках – Спасибо, что научил чувствовать боль. Если в моей жизни случится третье предательство, я выйду из него с наименьшими потерями. Телии хотелось как можно скорее разорвать эти узы и покинуть комнату, служившую ей крепостью ровно до тех пор, пока ее границы не были нагло нарушены. Билл смотрел на девушку так, будто старался запомнить каждую пору на ее изумительном личике, смотрел так, словно больше никогда не удивит. Знал, что отныне она вряд ли удостоит его даже мимолетным касанием своей майской зелени, он это чувствовал. - Ненавижу…тебя – кидается в него этими отвратительными словами, намереваясь вернуть всю ту боль, которую причинил ей, желая забрать себе, как игрушку, поставить клеймо и запереть в клетке с его инициалами. Нет. Ты ошибся. Чертовски просчитался. Телия дергается и вырывает руку, которую он просто держал, а может быть и сам держался, как держатся за последний шанс, но ей было безразлично. Блондинка стремительно покидает комнату, сбегая вниз по лестнице и, едва не споткнувшись о растянувшегося на полу Пумбу, скрывается в гостевой ванной, где слезы уже просятся наружу, желая хлынуть по щекам обжигающими дорожками. Она запрокидывает голову кверху, закрывая глаза от яркого освещения и дышит. Дышит. Дышит. Не верит, что снова переживает эту боль. Чувствует, как она пронизывает все ее дрожащее естество, заполоняет и будто ломает каждую кость и хрящик внутри. Нет, ты не должна это чувствовать. Ты приняла слишком много холода от него, ты выстрадала всю боль, не смей соваться в это снова. Ледяная вода приводит Телию в чувство, успокаивая и смывая неприятное покалывание с лица. Девушка медленно выдыхает, промакивая влажную кожу салфеткой. Отрицательно мотает головой, будто вытряхивая из черепной коробки лишние мысли, и поправляет слегка взбившиеся светлые локоны. Хочет улыбнуться, но понимает, что на это скромное действие придется положить все силы. Все кончено. В очередной раз и в последний. До слуха доносится приглушенный хлопок автомобильной дверцы, отчего сердце дергается за ребрами, начиная биться в бешеном темпе. Телия бы не позволила себе в очередной раз плакаться в его плечо, предпочитая зализывать кровоточащие раны его хрипловатым смехом и задорным миндальным взглядом. Он приехал, и почти мгновенно над ней повисло это облако безопасности. И теперь блондинка смогла без проблем улыбнуться своему отражению, сверкая зеленью во взгляде. Нет, Тому ни к чему видеть ее потухший взгляд, а ей бы не хотелось отягощать долгожданный пятничный вечер его обеспокоенными расспросами. Нырнуть в объятия парня, минуя сразу несколько широких каменных ступеней, и почувствовать себя самой счастливой и защищенной. Пролепетать тихое «я скучала», улыбнуться и коснуться любимых губ, столько раз целовавших ее и приносивших только удовольствие. И не думать о том, что за ними может наблюдать тот, с кем она могла быть счастлива, если бы он все не разрушил, не разломал в щепки, безжалостно выжигая ее изнутри своими сомнениями. А Билл наблюдал за ней из окна. Видел, как Телия выбежала из дома навстречу его брату и ринулась в объятия улыбающегося Тома. Наблюдал за их откровенным поцелуем и ее руками, скользнувшими по широким плечам близнеца и его сверкающим в закатном свете брейдам. Тряхнул головой, не в силах смотреть, как крепкие руки Тома обвили блондинку, будто фарфоровую статуэтку, ближе привлекая к себе. Он не отрываясь наблюдал за ними до тех пор, пока Том и Телия не сели в светло-серую R8 близнеца и не скрылись за воротами дома. Билл понимал, что сегодня в последний раз поцеловал самые нежные губы на свете. Билл знал, что она никогда не предаст того, кого любит. Билл чувствовал свое поражение. Он старался с ним подружиться. *****