Вспомни меня!

Мы короли и королевы пригорода. Потерявшиеся во времени, Мы не знаем, где мы. Ну же, Мы те, кто мы есть. Вперед! Tokio Hotel, Kings of suburbia©

Несмотря на то, что в начале работы над альбомом группа немного расслабилась, им удалось собраться и, как обычно, не разочаровать продюсера. Их часть работы с материалом была окончена в срок и, услышав заветное: «Вы свободны», близнецы забронировали билеты на самолёт и уже следующим утром улетели в Антверпен, где проходили съёмки фильма с участием Юлия. Эван и Леонард обещали прилететь вечером, чтобы всем вместе отдохнуть в знаменитом бельгийском городе, повеселиться, а заодно не дать братьям забыть, что через три дня они все снова должны быть в Гамбурге и явиться на интервью, а на следующий день после этого посетить вечернее шоу в Берлине. В общем, как и обычно, обещанный Рональдом отдых не обещал быть долгим. Прилетев в Антверпен, Дориан и Леон бросили чемоданы в отеле и, не став терять время, отправились покорять город. Начать было решено с ресторана напротив гостиницы, как раз перед вылетом они нормально не позавтракали. Подкрепившись и ещё больше воспрянув духом благодаря огромным порциям двойного эспрессо, они двинулись дальше, к своей главной цели. А поскольку в Антверпене они были впервые, добираться до места назначения решили пешком, чтобы убить двух зайцев одним махом и как следует рассмотреть и изучить новый город, съёмочная площадка всё равно располагалась не очень далеко. Но примерно через час движения в якобы известном направлении стало понятно, что они заблудились. Плутая по незнакомому городу, братья ругались, выясняя, кому же изначально пришла в голову столь светлая мысль – пойти пешком? Но в какой-то момент, как это бывало всегда, ссориться им надоело и всё перешло в смех и шутки на тему того, что они никогда не найдут дороги, останутся жить на улице и им придётся звонить Фишеру, чтобы спасал их бестолковые задницы, а он за это больше никогда не выпустит их из дома без присмотра. Не заботясь о том, что на улице они не одни, они кричали, хватаясь за головы от представления самых худших сценариев развития событий, смеялись до боли в животе, сгибаясь пополам, и хватались друг за друга, чтобы не упасть. А потом они начали приставать к прохожим, прося помочь им и показать дорогу. Делали они это намерено на арабском языке, чтобы их точно не поняли, слишком эмоционально молили о помощи, почти крича, изображая не то несчастных беженцев, не то жертв непонятно чего, на которых они были совершенно не похожи, и пугая прохожих. А они покатывались со смеха, когда очередной не случившийся спаситель, отвязавшись от них, спешил скрыться за поворотом. Но прикол едва не закончился совсем не весело и их чуть не арестовали. Потому что они умудрились пристать к полицейскому в штатском, хватая его за руки и прося помочь. От заслуженного наказания за буйство их спасла незнакомая молодая женщина, проходящая мимо. Опознав знаменитых музыкантов, она вступилась за них и уговорила служителя порядка ограничиться устным предупреждением. Полицейскому было трудно поверить в то, что Дориан и Леон просто немного увлеклись, веселясь, а не были под кайфом, но даме отказать он не мог. И, объяснив, почему так вести себя нельзя, отпустил братьев с миром. - Вот чёрт, чуть не попали, - усмехнулся Дориан, чеша затылок, когда страж порядка ушёл. – Представляю лицо Фишера, если бы ему позвонили отсюда и сказали, что мы сидим в обезьяннике за то, что приставали к людям на улице. Леон рассмеялся и похлопал близнеца по плечу. - Мягко говоря, он бы не обрадовался. - Хорошо, что всё обошлось, - кивнул младший, смотря в ту сторону, куда ушёл полицейский. После трёх с половиной часов плутания по городу, сбив ноги с непривычки, они всё-таки добрались до цели. Место съёмок действительно располагалось недалеко от отеля, в котором они остановились, просто, выйдя из ресторана, они свернули не в ту сторону, и потому потратили на дорогу несколько часов вместо тридцати минут. Зайдя в огромный съёмочный павильон, братья огляделись, и тотчас к ним подоспела длинноногая девица, так похожая на косулю, в строгой юбке и застёгнутой под горло блузе. - Я могу вам чем-то помочь? – спросила она. - Да, мы ищем Юлия… - Дориан осёкся на полуслове, поняв, что так и не узнал фамилию Юлия, и растеряно посмотрел на Леона. Но девушка и так поняла, про кого он говорил, и, покивав, отчеканила: - Он сейчас на площадке. Перерыв будет через полчаса. - О, Леон, Дориан! Обернувшись на голос, братья увидели Валенсия – невысокого мужчину в ярко-лиловом пиджаке. Одарив их искренней широкой улыбкой, он подошёл к ним и, обняв каждого, обратился уже к «косуле», которая являлась его личной помощницей: - Рита, золото глаз моих, я сам всё покажу гостям, а ты организуй, пожалуйста, кофе и поторопи костюмеров, они слишком долго возятся с Афиной. Леон закусил губу, чтобы не засмеяться. Фамильярно-влюблённая манера, в которой Валенсий общался практически со всеми, дико забавляла его. Кивнув, помощница удалилась, а режиссер переключил всё своё внимание на близнецов. - Рассказывайте, как поживаете? Какими судьбами к нам? Ко мне приехали или Юлия навестить? - И с тобой будем рады пообщаться, - улыбнувшись, ответил Дориан, - но, вообще, мы приехали проведать Юлия. Как он? - О, Юлий – мой бесспорный фаворит! Многих актёров я видел, со многими работал: и со звёздами мировой величины, и с новичками, но подобных ему я раньше не встречал! Бриллиант! Чистый бриллиант! Как он играет! Такое чувство, что он не играет, а живёт в роли! А исполнительность? Знаете, в этом беда многих людей творческих профессий – их невозможно заставить что-то делать… Ухмыльнувшись, Леон глянул на Дориана, тот за это ткнул его локтем под рёбра. - Но с ним такой беды нет вообще, - продолжал Дупорт. – Что скажешь – то и делает. Правда, первое время вне съёмочной площадки он вёл себя ужасно зажато, слова из него нельзя было вытащить, но уже более или менее освоился. В общем, не знаю, откуда вы его знаете, но спасибо за то, что вы привели его ко мне. Я даже не представляю уже фильм без него, главного героя может играть только он! - Это тебе спасибо за то, что избавил нас от него, - ответил Леон. Дориан бросил на него гневный взгляд и сказал: - Леон так шутит. Но это действительно здорово, что он нашёл своё место в твоём фильме, и что вы сработались. - Да-да, - покивал старший, - мы-то его актёрские способности уже давно оценили. Но я, если честно, думал, что он актёр одной роли… - Господи, молчи лучше! – всплеснул руками младший. - Не могу молчать, - ухмыльнулся Леон и обнял его за плечи. - Вот смотрю на вас и думаю, - снова заговорил Валенсий, - вы вроде как похожи с Юлием, но совершенно не воспринимаетесь так. Вы же совершенно разные! И в этом плане теперь уже я радуюсь тому, что вы отказались от предложения сняться у меня, да, у вас шикарная фактура, но вы, без обид, не актёры, а артисты. - Так мы и не спорим, - отозвался Дориан. – Играть кого-то другого не по нам. - Ты несправедлив к нам, Валенсий! Вон, Дориан иногда такие этюды выдаёт – хоть стой, хоть падай! - Не спорю, Дориан, как и ты, безумно артистичен и харизматичен. Но смогли бы вы сыграть кого-то, совершенно на вас непохожего? - Ой, не бросай лучше ему вызов, - покачал головой Леон, - а то если Дориан начнёт доказывать, что он может играть… - Больно надо, - фыркнул младший, скрестив руки на груди. – Нет, актёрство не по мне. И огромные сценарии мне лень учить, я лучше останусь певцом. - Так ты не только упрямый оказывается, а ещё и ленивый? – протянул Леон, намерено выводя близнеца и нагло ухмыляясь. - Представь себе. Как и ты, - невозмутимо ответил Дориан, повернувшись к старшему. - Не могу с тобой поспорить, - вздохнул Леон и громким шёпотом добавил, обращаясь к Дупорту и указывая на близнеца: - С ним проще согласиться, иначе он до следующего утра не заткнётся. - Да закройся ты уже! – воскликнул младший, толкнув его в плечо. Завязалась шутливая драка, но быстро они сами собой успокоились. - Вот видишь, какой я добрый, всё время поддаюсь тебе, чтобы не расстраивать, - улыбнулся Леон, потрепав близнеца по волосам. Гордо промолчав, Дориан сунул ему под нос средний палец. Вскоре объявили перерыв в съёмочном процессе, и к ним вышел Юлий. Поскольку братья не предупреждали о своём визите, он стал для него сюрпризом. Немного растерявшись сперва, он помахал им и улыбнулся. Дориан сначала нахмурился, увидев синяки от уколов на сгибах локтей Юлия, но поняв, что это грим, тоже улыбнулся и, когда он подошёл, произнёс: - Привет. Как ты? - Ладно, оставлю вас, болтайте, - проговорил Дупорт и удалился. - Я отлично, - немного смутившись, ответил Юлий. – Кажется, у меня получается неплохо играть и мне очень нравится это делать. И Валенсий отличный руководитель и очень хороший человек. Мне даже до сих пор не верится, что всё это происходит на самом деле, и я так благодарен вам за это… Дориан по-доброму рассмеялся. - Кажется, не зря я сделал ставку на твой актёрский талант и то, что ты умеешь играть не только меня. - Я сам не верил, что смогу, просто делал, что говорил Валенсий… - Ты главное не растеряй свою исполнительность, - встрял Леон, - а то зазвездишься и потеряешь свою изюминку. - Сомневаюсь, что Юлий может зазвездиться, - скептически ответил Дориан. - А что? В тихом омуте, как известно… - Как же ты любишь Юлия, - фыркнул младший. - Я его терплю. Юлий потупил взгляд и проговорил: - Я до сих пор не понимаю, зачем вы помогли мне, ведь я вам никто. Но спасибо вам за это огромное. Вы столько для меня сделали, что я даже не знаю, как благодарить вас за это. И то, что вы приехали, чтобы навестить меня, очень дорого мне… Дориан расплылся в улыбке. - Какой же ты милый… А сделал и делаешь ты всё в основном сам, мы просто организовали твою встречу с Дупортом, так что не думай, что ты по гроб жизни обязан нам. - Да я и жизнью обязан вам, вы её мне дважды спасли. - Да, кто бы мог подумать, что мы когда-нибудь станем Чип и Дейлом? – усмехнулся Леон, закинув руку близнецу на плечи. - У вас это отлично получилось, - немного неуверенно улыбнулся Юлий. Он помнил, что Леон не особо жаловал его, потому отвечать ему было страшновато. - Зря ты это сказал, теперь Леон ещё больше зазнается. Братья обменялись язвительными усмешками; вернувшись к Юлию, Дориан взял его руку, рассматривая синяки, чтобы убедиться, что они на самом деле нарисованы, поскрёб пальцем. - Не надо тереть, - попросил Юлий. – Мне их долго рисовали. Дориан удивлённо поднял брови и вновь опустил взгляд к «следам уколов». - Выглядит совсем не сложно, - проговорил он. - Да, так кажется. Но нужно добиться нужного цвета и фактуры, оттенки все соблюсти. - А кого ты играешь? – наконец-то поинтересовался Леон. - Точно, расскажи про свою роль и фильм в целом, - поддержал его Дориан. – А то Дупорт объяснял мне смысл, но я не совсем понял его. Фильм под названием «Спираль», главного героя которого играл Юлий, рассказывал историю удивительного взлёта со дна и падения во тьму, из которой уже не выбраться. Он повествовал о жизни опустившегося молодого наркомана (удивительное совпадение). Притоны. Дилеры. Беспорядочный секс с такими же безнадёжными отбросами общества, как ты сам. Приходы и ломки. Гноящиеся язвы от уколов на руках и ногах. Дилеры и всевозможные ухищрения, чтобы достать новую дозу. Продажа себя и воровство. Смерть друзей, которых ты ещё вчера не знал, а завтра уже не вспомнишь. Существование на грани. Но однажды Максиме – главный герой, обнаружив, что ещё одна его подруга не проснулась, решает всё изменить. Он знает, что обречён, что дни его сочтены и ему попросту нечего терять, и берёт билет на поезд до Парижа в один конец. И там, в «городе влюблённых», его жизнь начинает кардинально меняться. Его талант художника, который ранее проявлялся лишь в рисовании на стенах психоделической мазни после прихода, привлёк ценителей искусства, заинтересовал их и не позволил пройти мимо. Жизнь на улице сменилась славой и уважением, на место извечных мыслей о том, где достать денег, пришёл личный счёт в банке. Но в мире богатых и знаменитых, в мире людей искусства слишком много искушений и соблазнов, противостоять которым Максиме не смог. Столкнувшись с творческим кризисом, он вновь подсел на героин, и в этот раз его уже ничего не смогло остановить. Тот же грязный секс с едва знакомыми женщинами и мужчинами, но уже в шикарном доме. Те же синяки на сгибах локтей, но прикрывали их теперь рукава брендовых вещей. Тот же отуплённый, стеклянный взгляд, запечатлённый на сотнях фотографий, который его покровители объясняли тем, что Максиме немного не от мира сего, как любой гений, и что смотрит сквозь людей он потому, что каждую секунду в его голове происходит создание новых шедевров. Это его и погубило. Слишком ослепительный взлёт, слишком громкое падение. Он умер от передозировки в возрасте двадцати шести лет, борясь с судорогами и давясь рвотой, дополз до мольберта и кровью, перемешанной с героином, подписал свой последний и главный шедевр, который принесёт ему миллионы, но он ими уже не сможет воспользоваться. Валенсий был прав, сыграть Максиме мог только Юлий, потому что он не понаслышке знал всё о жизни на дне, он прошёл через неё. И потому Юлий взял на себя ответственность поправить режиссера в том, в чём он был не прав, касательно жизни наркоманов. Помарок в сценарии в этой области было море, потому что Валенсий, как и все, использовал главные клише для его написания и подкреплял их художественным вымыслом. Юлий же рассказал ему, как есть на самом деле, что возвело фильм на совершенно другой уровень. И это окончательно влюбило Дупорта в него. - Теперь и я убедился в том, что никто другой сыграть эту роль не может, - покивал Леон, когда Юлий закончил рассказ. - Да, мне на самом деле просто изображать все эти ситуации, действия и эмоции. Я даже исправлял во многом Валенсия. Так забавно, что он не разбирается в этой теме. - Забавно, что ты в ней разбираешься, - хмыкнул Дориан. – Хотя, нет, это печально. - Да, - поддержал его старший, - конечно, мы тоже много чего пробовали, расширяющего сознание, но только лёгкое и в качестве исключения из правил. - Никто не хочет становиться наркоманом, и я тоже не хотел… - Но тебя было некому остановить, - договорил за него Дориан. – Знаю, у тебя была непростая жизнь и это очень печально. Главное, чтобы ты не слишком вжился в роль и не повторил путь персонажа, которого играешь. - Стойте! – воскликнул Леон, его вдруг осенило. – А тогда, когда я ещё думал, что ты Дориан, когда мы все вместе ходили в клуб, ты же был под чем-то? И не отпирайся! Честно отвечай. Юлий виновато потупил взгляд. - Да. - Очень интересная и неприятная информация, - проговорил младший близнец, поджав губы. – А ты не подумал о том, что если бы это вскрылось, то пострадала бы моя репутация? - Я просто не удержался… - пробормотал Юлий. – И я клянусь, что это было один единственный раз. - Проверить не можем, но постараемся поверить. - А что ты тогда принял? – спросил Леон. - Экстези. - О-о-о… - Что? – не понял Дориан. - Теперь понятно, почему он так себя вёл тогда, - пояснил Леон. – Экстези же называют ещё наркотиком любви, под ним ты любишь весь мир и всех, кто тебя окружает. Хорошо хоть, что на шею никому из нас вешаться не стал, - он фыркнул. - Я не настолько не понимал, что делаю, - попытался оправдаться Юлий. - Да ну? Помню, когда я попробовал, то оказался в постели с какими-то двумя девицами, кажется, они даже были сёстрами, и до утра меня не отпускало. - Когда это было? – насторожился Дориан. - Вроде, лет в восемнадцать, в клубе. Что мы тогда отмечали? - Всё, я вспомнил. Ничего мы тогда не отмечали, - и во взгляде, и в голосе отчётливо скользила укоризна с примесью обиды. - Эй, ты чего? - Леон обнял младшего за плечи, слегка встряхнул. – Я только один раз пробовал, честно. Сразу стало понятно, что это не моё, крышу сносит напрочь и баланс жидкости в организме потом очень сложно восстановить, - он улыбнулся и посмотрел на близнеца, ожидая, когда он ответит тем же. - И при этом всё равно почему-то именно меня вечно обвиняют в том, что я под кайфом, - хмыкнул Дориан и скрестил руки на груди. - Вообще-то, именно из-за тебя я и решил попробовать, - обижено ответил старший, поняв намёк. – Ты в таких красках рассказывал мне, насколько это круто, что мне тоже стало интересно. - Когда это я такое рассказывал? - А прямо под действием и рассказывал. Как видно, на всех действует кайф по-разному: кто-то хочет любить всё живое в радиусе пары километров, а ты полночи сидел на моей кровати и изливал мне поток сознания. Это заставило Дориана смутиться, и он отвернулся, чтобы скрыть это, но от Леона это не скрылось. - Кому-то придётся признать свою неправоту? – ухмыльнулся старший. - Хорошо, - нехотя согласился Дориан. – Да, попробовал, да, рассказывал. Но зачем же было меня слушать, если я был в неадекватном состоянии? - Ты себя просто не слышал. Твои бы речи столкнули с праведного пути любого. Младший заливисто рассмеялся и толкнул Леона в бок. - Тоже мне, святой. Нимб не жмёт? - Нет, сидит, как влитой, - гордо ответил старший. - Ага, - вновь прыснул смехом Дориан, - на рожках очень удобно держится! Теперь уже он получил тычок под рёбра и наконец-то вспомнил о Юлие. - А ты сегодня до которого часа работаешь? - До восьми. А что? - Ничего. Просто вечером должны ещё Эван с Леонардом прилететь, и я хотел предложить тебе провести время всем вместе. - Спасибо за приглашение. Я с удовольствием проведу вечер с вами. Только… Эван и Леонард не будут против? - Нет, мы говорили о такой возможности, и они были только за. - Отлично, - улыбнулся Юлий. – Буду рад снова увидеть их. - До окончания перерыва одна минута! – послышался голос оператора, усиленный микрофоном. - Ой, мне пора уже возвращаться на площадку. Спасибо за то, что приехали. Юлий закусил губу, мешкая, но всё-таки решился и обнял Дориана, тот с радостью ответил на объятия, после чего он перевёл взгляд на Леона. - Ладно, иди сюда, - усмехнувшись, махнул рукой старший Ихтирам и, заключив Юлия в объятия, похлопал по спине, добавляя: - В конце концов, именно благодаря тебе Дориан вернулся, так что хочу я это признавать или нет, но ты сделал для меня самое большое, что мог. И ещё большой вопрос в этом ключе – кто кому должен быть больше благодарен? Дориан расплылся в улыбке от этих слов близнеца, ему было так приятно видеть, что Леон наконец-то перестал презирать и ненавидеть Юлия. Когда оператор объявил, что всем актёрам, участвующим в сцене, немедленно нужно выйти на площадку, Юлию всё-таки пришлось покинуть братьев и вернуться к работе. - Пока, до встречи, - махнул он рукой. - Увидимся вечером.