Вспомни меня!

Прошли три недели. Работа над альбомом шла полным ходом, а Дориан умудрился заболеть, потому что завёл привычку курить в открытое окно, а перегруженное горло не выдержало даже коротких промежутков воздействия холода. Выйдя в гостиную и увидев, что брат снова взялся за сигареты, Леон подошёл к нему и закрыл перед его носом окно. - Ди, у тебя мозги есть? – строго спросил он. Дориан бросил на него недовольный взгляд. – Ты воспаление лёгких себе хочешь? - Я просто хочу покурить. С каких это пор мне нельзя этого делать? Снова открыв окно, Дориан щёлкнул зажигалкой и демонстративно затянулся дымом. Леон шумно вздохнул и вновь строго обратился к нему: - Вот сейчас твоё упрямство вообще неуместно. Ты и так болеешь, зачем усугублять своё состояние? Он снова закрыл окно и добавил: - Кури так, это наша квартира, нас никто не будет ругать за то, что здесь накурено. С чего ты вообще решил курить в окно? Дориан пожал плечами. - Не знаю. Привык за два года. - Отвыкай. - Блин, Лео, не включай старшего брата! Это раздражает! – всплеснул руками младший. - Кто-то же должен за тебя думать и о тебе заботиться, если у тебя своих мозгов не хватает. Дитё малое, ей Богу! В упор не хочешь думать о последствиях! - А какие последствия? – тоже повысив голос, спросил Дориан и развернулся к близнецу. – Я и больной нормально пою! - А если голос потеряешь? Посадишь? Об этом ты не подумал?! - Буду под фонограмму выступать, как большинство певцов! - Да ты в жизни не согласишься выступать не вживую! Дориан поджал губы, эту фразу ему было нечем крыть, потому что Леон был совершенно прав. - Ладно… - нехотя согласился он и сел на диван. – Но ты окно всё равно открой, чтобы дым вытягивало. Ничего не сказав, Леон ушёл на второй этаж. - Эй?! – крикнул ему вслед Дориан. – Ты куда?! Не получив ответа, он недовольно фыркнул и, закинув ногу на ногу, постучал по сигарете, стряхивая пепел. Леон вернулся меньше, чем через минуту, с пледом. Дориан закусил губу, чтобы не улыбнуться, когда старший укрывал его; по виду Леона было понятно, что упрямство и заносчивость младшего обидели его. Злится, но всё равно заботится – так было всегда, и милее и дороже этого быть ничего не могло. Открыв окно, Леон снова подошёл к близнецу и, погрозив пальцем, сказал: - И попробуй только раскрыться, запеленаю, как гусеницу. Дориан прыснул смехом, отчего подавился дымом и закашлялся. - Ты не умеешь пеленать, - ответил он, откашлявшись. - Вот на тебе и буду учиться. И что-то мне подсказывает, что у меня получится. Я буду о-о-очень стараться. - Я тебе не подопытный кролик, - фыркнул младший. Леон хитро ухмыльнулся и, сев рядом и притянув близнеца к себе, потрепал по волосам, елейно тяня: - Да, ты не кролик, ты барашек… Дориан наморщил нос и пихнул его локтем в бок, попытался высвободиться, но уже через пару секунд успокоился и, вздохнув, положил голову старшему на плечо. - Я уже и близко не кудрявый, - проговорил он, - долго ты меня ещё собираешься бараном называть? Или мне налысо побриться надо, чтобы ты перестал так делать? - А причёска здесь ни при чём, - покачал головой Леон. – Дело в том, что под ней, - он легонько постучал близнецу по голове и приторно-ласково добавил: – И ты не баран, а барашек… Дориан хотел снова пихнуть его за это, но старший предусмотрительно перехватил его руку и пробежался пальцами по рёбрам, щекоча. Поиздевавшись всласть над близнецом, Леон чуть отсел, довольно наблюдая за тем, как младший никак не может разогнуться, продолжая закрываться от уже отступившей опасности и хихикая. - Так нечестно, - буркнул Дориан, успокоившись и выпрямившись. - Честно, честно, барашек, - хохотнул Леон и снова хотел потрепать младшего по волосам, но тот ударил его по руке и, откинувшись на спинку дивана и обиженно надув губы, скрестил руки на груди. – Вредный ты… Не поворачивая головы, Дориан сунул ему под нос средний палец; поскольку Леон сидел справа, Дориану пришлось вывернуть левую руку, чтобы выполнить говорящий жест. Не обидевшись, старший загнул ему палец. - А… - Допрыгался, сучёнок? Драться решил? Какой ты нам там палец всё показывал? А? Покажи-ка ещё раз! Дориан вздрогнул, будто его током ударило, и, зажмурившись, мотнул головой, прогоняя прочь внезапно всплывшие воспоминания, заглушившие голос брата. - Эй, ты чего? - вмиг забыв про шутки, взволновано спросил Леон и, взяв близнеца за плечи, развернул к себе, пытаясь заглянуть в глаза, но тот упорно жмурился. - Подержи ему руку! - Допрыгался, сучёнок? Драться решил? - Какой ты нам там палец всё показывал? - Ну-ка, покажи ещё раз средний палец. Покажи! Что, не можешь? То-то же, тварь! - Допрыгался, сучёнок? - Допрыгался, суч… Дориан вновь мотнул головой и, задушено вдохнув, почти всхлипнув, закрыл ладонями лицо. - Ди, да что с тобой? – воскликнул Леон, растеряно и испугано смотря на близнеца, чувствуя, как и его начинает трясти от зарождающейся истерики. - У меня так бывает, - севшим голосом произнёс младший, не убирая рук от лица. – Редко и не так сильно, как раньше, но меня всё равно накрывает… - Иди сюда, - Леон сгрёб близнеца в охапку и прижал к себе, успокаивающе поглаживая по спине, шепча: - Ничего этого нет. Не бойся. - Я знаю. Просто мне нужно немного времени, чтобы успокоиться. Посидев так какое-то время, Дориан отстранился и, сильнее закутавшись в плед, попросил: - Заваришь мне чай? - Конечно. Вернувшись с большой, пузатой кружкой ароматного ромашкового чая, Леон передал её близнецу и снова сел рядом. - Ди, почему ты не говорил, что тебе всё ещё бывает плохо? – серьёзно, но без упрёка спросил он. - Давно уже не было, последний раз, кажется, в ноябре… Да и не особо серьёзно это. - Это важно. А вдруг… - У меня снова начнётся приступ, и я попытаюсь выйти в окно, - договорил за брата Дориан. – Этого ты боишься? - Грубо говоря, да. - Не волнуйся, я уже не выпадаю из реальности. Просто изредка меня одолевают воспоминания, и паника накатывает, но с этим можно справляться, это не смертельно. Леон вздохнул и покачал головой. Взяв Дориана за руку, он сказал: - Ты не должен молчать о таком. Обещай, что не будешь так больше делать. Младший усмехнулся и, склонив голову на спинку дивана и посмотрев на брата, ответил, продолжая чуть улыбаться: - А ты обещай, что не будешь слишком волноваться за меня и слишком оберегать, забыв обо всём, а то один раз это уже закончилось совсем не хорошо. - Этого я пообещать тебе точно не могу. Как я могу не переживать за тебя? У меня чуть сердце не остановилось, когда я понял, что тебе нехорошо. Дориан вновь улыбнулся: немного замучено, но искренне и открыто. Помолчав немного, Леон добавил: - Ди, я давно спросить тебя хотел… А как ты справлялся с этим в эти два года, без меня? В смысле, раньше же у тебя всё это было намного серьёзнее? - Вначале было очень сложно, до безумия сложно, - младший опустил взгляд, поглаживая большими пальцами тёплый гладкий бок чашки. – Я справлялся с этим разными способами. А тогда, когда становилось совсем невмоготу, закрывал глаза, представлял, что ты рядом, и обнимал Лео. Это всегда помогало, - он усмехнулся. – Даже не знаю, как он вытерпел все мои удушающие объятия. - Кажется, Лео – лучший подарок, который я мог тебе сделать, - улыбнулся Леон. - Это точно, - Дориан ответил точно такой же улыбкой, хоть и не смотрел на близнеца. – И я не смог его бросить, когда скрывался, хоть и понимал, что с ним меня ещё проще узнать. Потому что я очень полюбил его и потому что его мне подарил ты. Он был для меня частицей тебя, от которой я не мог отказаться. Дориан на мгновение прикрыл глаза, улыбнувшись, и, вновь склонив голову на спинку дивана, поднял взгляд на Леона, добавляя: - Не зря я назвал его – Лео, потому что хотел, чтобы тебя у меня было больше. Благодаря этому получилось, что совсем без тебя я не остался. Пусть с опозданием, но почувствовав, что хозяин нуждается в нём, Лео сбежал вниз по лестнице и, запрыгнув на диван, лёг, положив голову Дориану на колено. - Ты смотри, Лео, будь осторожнее, - нарочито строго проговорил Леон, чеша пса за ухом, - я же и к тебе могу хозяина твоего приревновать, хоть ты мне и тёзка. Наигранно обиженно надувшись, Дориан пихнул близнеца в плечо и снова рассмеялся, сгибаясь пополам и придавливая Лео. Тот недовольно тявкнул, но убегать не стал, привык уже.