Вспомни меня!

Будь готов сражаться этой ночью! Теперь ты знаешь, что настало время прокатиться. Цирк для психов - Мы ходим кругами. Осмотрись, потому что я Хочу прекратить этот, я хочу прекратить этот... Цирк для психов! (Для психов! Поехали!) Цирк для психов! (Для психов! Поехали!) Skillet, Circus for psiho©

Братья приехали почти с часовым опозданием, потому что, как обычно, копались, а потом ещё и попали в пробку. Допивая на ходу уже остывший кофе, они влетели в студию, где их уже ждали Фишер и друзья. - Можно тебя на минутку? – спросил Рональд, поманив Леона пальцем. Когда они отошли, продюсер строго спросил: - Ты в запой опять ушёл? - Что? – не понял старший Ихтирам. - Колоться начал? Обкурился? - Рональд, ты о чём? – мотнул головой Леон. - Я о том, что ты пропадал где-то двое суток и никому не удосужился сказать, где ты был. - Ага, - хмыкнул Эван, они с Леонардом тоже решили поучаствовать в отчитывании товарища. – Хотя бы Дориану мог сказать, куда собираешься. - Согласен, - кивнул Леонард. – Ты не представляешь, что он устроил. - А что он устроил? – напряжённо уточнил Леон. - Ничего, - развёл руками Прежан. – Просто вломился ко мне посреди ночи и перевернул всю квартиру в поисках тебя, потому что на слово не поверил, что тебя там нет. Даже из холодильника всё выбросил. Уж не знаю, что он думал: что я тебя расчленил и в морозильник по частям засунул? Но на тот момент мне действительно захотелось это сделать. А потом он к Леонарду поехал и устроил там то же самое, а ты же знаешь, как Леонард любит порядок. - Он тебя едва в международный розыск не объявил, - тоже сказал Норват. – Хорошо, что Рональд вовремя вмешался. Мы всёрьёз боялись, что у Дориана нервный срыв случится. - Дежа-вю прямо было какое-то не очень приятное, - вновь заговорил Эван. – Дориан так же с ума сходил, как ты, когда он пропал, не отличишь. Слыша их слова, будто через толщу воды, Леон медленно повернул голову, смотря на близнеца. Дориан сидел на диване, скрестив руки на груди, и даже не смотрел в их сторону. Всем своим видом он показывал, что ему всё равно, но теперь, после рассказа друзей о том, как он переживал за него, Леон понимал, что это совсем не так, что это всё маска, игра. - Эй, ты нас, вообще, слушаешь? – спросил Эван, тронув его за плечо. Леон вернул взгляд к друзьям; наконец-то на них соизволил обратить внимание и Дориан. - Может быть, работать уже начнём? – недовольно спросил он. - Погоди, - ответил Эван. – Мы пытаемся твоему брату мозги на место поставить и человека из него сделать. - Это гиблое дело, - махнул рукой младший Ихтирам. – Но, если мы ещё не начинаем, но я пойду, покурю. - Обойдёшься, - отрезал Фишер. – Никаких сигарет перед записью. Дориан закатил глаза, но снова послушно сел. - Начинаем, - добавил Рональд. – Все занимайте свои места. Дориан, ты тоже не сиди. - А вот этого мне не хватало, - с улыбкой шепнул друзьям Эван, наблюдая за тем, как продюсер раздаёт всем указания. Все приступили к подготовке к работе. Дориан, забрав у Рональда тексты песен, также ушёл в свою комнату записи и, устроившись на стуле, стал знакомиться с материалом. - Дориан, ты распелся? – спросил в микрофон Фишер. Младший Ихтирам кивнул и снова опустил взгляд в тексты. По прошествии семи минут всё было готово к записи. Рональд решил заняться Дорианом, а за пульт к остальным посадил помощника. - Начинаем с третьей позиции, - объявил он в микрофон. – Музыка к ней уже готова в итоговом варианте. - Не начинаем, - ответил Дориан. - В смысле? - В том смысле, что я не буду это петь. - Что? – переспросил Рональд, надеясь, что он ослышался, но что-то ему подсказывало, что это совсем не так. Склонившись максимально близко к микрофону, Дориан чётко повторил: - Я это петь не буду. Это никуда не годится. - Дориан, - напряжённо проговорил Фишер, - это – ваш материал и он очень хорош, с этим все согласны. - А я не согласен, - продолжал стоять на своём младший Ихтирам. – И я это исполнять не буду. Это не мои песни, я их не писал и они мне не нравятся. Фишер сделал глубокий вдох и выдох, чтобы не наорать на подопечного. - Дориан, - вновь обратился он к парню, - ты будешь это петь. Потому что мы записываем альбом именно с этим содержанием. - Хочешь поспорить? – вскинул бровь Дориан, с вызовом смотря на продюсера. - Дориан, не устраивай сцен. - А я ничего не устраиваю. Но петь я буду только свои песни. - Но их у нас нет. А эти есть и они уже в работе. Так что заканчивай выпендриваться и приступай к работе. Сняв наушники, Дориан быстро вышел из комнаты записи и достал из своей сумки стопку бумаг; остальные музыканты, заметив, что у Дориана с Фишером что-то пошло не так, тоже вышли в общую комнату, пытаясь понять, в чём дело. - Это – мои тексты, - заявил Дориан, протянув продюсеру распечатки. – И либо я буду исполнять их, либо я не буду участвовать в этом вовсе. - Дориан, не делай вид, что ты ничего не понимаешь. Альбом в работе и мы не можем сейчас всё поменять. - Но ведь его превью ещё не было? - Не было, - напряжённо ответил Рональд. - Значит, никто не знает, что должно было в нём быть. Здесь, - Дориан указал на тексты, - материала на два альбома. Хочешь, сам отбери то, что нужно сейчас, но, если что, я это уже сделал: те песни помечены единицей. Леон, Эван и Леонард незаметно подошли ближе, с интересом слушая их спор. Он был, безусловно, жарок – хоть ставки делай! Скрепя сердце, Рональд опустил взгляд в листы, решив сначала почитать то, что предлагал Дориан, а уже потом отказываться и доказывать, что на передел альбома они не могут пойти. Как и обычно, младший Ихтирам написал стоящие вещи, было в них то самое – неуловимое, но неповторяемое, что выделяло их творчество среди других бойз-бендов. Но сути дела это не меняло – работа уже шла полным ходом, часть музыки была записана и они не могли взять и с бухты-барахты переделать всё под новые тексты только потому, что Дориану что-то стукнуло в голову. - Хорошие тексты, - кивнул Фишер, вернув листы Дориану. – Мы обязательно используем их для следующего альбома. - Нет, сейчас, - твёрдо ответил младший Ихтирам. - Дориан… - А если ты отказываешься, то и я буду участвовать в записи только следующего альбома. И в тур с вами поедет Юлий, потому что ему всё равно, что петь, если, конечно, вы научите его это делать. Рональд скрипнул зубами от злости на Дориана. Он всегда был своенравным, но то, что он творил сейчас, было высшим проявлением его неуправляемости. Никогда прежде у Фишера не возникало столь сильного желания ударить этого самодовольного мальчишку, чтобы спесь спала, и он вспомнил, что мир всё-таки не крутится вокруг него и в нём хотя бы иногда нужно считаться с другими людьми. - Вот мы и побывали на боях без правил, - прошептал Эван, наблюдая за спорящими. – Только в нашем случае бой словесный. - Даже если бы я хотел пойти у тебя на поводу, - отвечал Рональд, старательно держа удар, - я бы не смог этого сделать. Если ты вдруг забыл, к песням нужна музыка, а её у нас нет. - Я напишу, - уверенно сказал Леон и, подойдя к ним, встал рядом с братом. - Леон, очень здорово, что ты поддерживаешь Дориана, но мы не можем ждать полгода, пока ты это сделаешь. У нас, вообще-то, сроки. - Дай мне неделю, и я всё сделаю. - Ты в своём уме? И ты действительно считаешь, что сможешь написать музыку для целого альбома всего за семь дней? Это невозможно! - А у тебя нет другого выбора, кроме как поверить мне на слово, - смотря в глаза продюсеру, ответил старший Ихтирам. – Либо мы записываем свой материал, либо ищи замену и мне. Рональд почернел, впившись взглядом в близнецов. Они только воссоединились, а уже умудрились объединиться против него и начать создавать проблемы. И можно было бы попытаться спорить, но Рональд, знал, что это дело заведомо обречено на провал. Упрямства Дориана хватило бы на сотню нормальных людей, и он никогда не отступит от своего. А Леон пойдёт за ним, будь он хоть тысячу раз не прав. Близнецы, мать их… Сплошные проблемы с ними. Глубоко вдохнув и выдохнув, Фишер покачал головой, говоря: - Вы подводите меня под монастырь… - Совсем нет, - ответил Леон. – Просто мы хотим продолжать делать хорошую музыку, СВОЮ музыку. Вновь вздохнув, Рональд перевёл взгляд на Эвана с Леонардом. Те не вмешивались в разговор, но внимательно слушали его. И к гадалке не нужно было ходить, чтобы знать наперёд, что если близнецы уйдут из группы, то они не будут играть с кем-то другим и проект просто погибнет. - Решайся, Рональд, - заговорил Дориан, - ты всё равно ничего не теряешь. - Я здоровье с вами теряю. А ещё немного и жизнь потеряю, потому что у меня инфаркт случится от ваших выходок. Братья синхронно пожали плечами. В который раз сделав глубокий вдох, чтобы не сорваться на крик и не опуститься до рукоприкладства, которого эти двое заслуживали, Фишер нехотя добавил: - Ладно, будь по-вашему. Даю вам неделю на то, чтобы написать музыку. Но если вы не успеете… - То ты пошлёшь нас куда подальше, и мы будем прозябать в забытьи, потому что без тебя у нас ничего не получится, - покивал Леон, договаривая за продюсера. - Рад, что вы всё понимаете, - поджал губы Рональд и обратился уже ко всем: – В таком случае все свободны. Встречаемся здесь третьего января. И держите меня в курсе прогресса, но если я не буду отвечать, знайте, что я ушёл из-за вас в запой, - последняя часть высказывания вновь была обращена к братьям Ихтирам. - Не ожидал, что ты поддержишь меня, - шепнул Дориан Леону, когда Фишер покинул их. - А разве я мог поступить иначе? Младший расплылся в улыбке, но быстро дал себе мысленную пощёчину. Нет, нельзя таять и расслабляться, ещё слишком рано. - Теперь тебе придётся потрудиться… - проговорил он в ответ. - Но ты ведь мне поможешь? Дориан пожал плечами и перевёл взгляд на подошедших Эвана и Леонарда. - Ну, вы даёте… - покачал головой Прежан. – Я думал, у Фишера пар из ушей повалит от негодования и он вас придушит. - Думаю, суд бы его оправдал, - тоже высказался Леонард. Эван покивал. - Это точно. Когда вы лбами с кем-то сталкиваетесь, то любой захочет вас убить. - Но зато вы хоть помирились, - кивнул Норват. - Ага, - лукаво улыбнулся Прежан. – Давно доказано, что лучший способ помирить вас – дать вам общего противника. И чаще всего им оказывается наш несчастный Фишер. - А ты у нас прям эксперт по нам? – вскинул бровь Леон. - Ну да, докторскую уже могу защищать по ихтирамоведению. - Писать без ошибок научись, а потом уже на докторскую замахивайся. За это высказывание Леон получил от Эвана под рёбра и скривился, потирая бок. Вскоре все разъехались по домам. Близнецам открыл дверь Юлий, потому что никто из них не взял с собой ключи, собираясь впопыхах. Как обычно, Леон наградил его не слишком ласковым взглядом, но говорить ничего не стал, не до него было. Дориан не звал его с собой, но и не стал протестовать, когда Леон поднялся с ним в его спальню. Сев на кровать, он спросил: - Продолжим разговор? - Если ты согласен потом убирать за Лео, то да. Старший непонимающе нахмурился. Закатив глаза, Дориан пояснил: - Я его выгулять не успел. И если я этого не сделаю в ближайшее время, то у него лопнет терпение. - Ладно, пошли… - нехотя согласился Леон. Гулять по морозу, который был сегодня особенно крепок, не хотелось. - Если так не хочешь, можешь не идти, я не маленький, не потеряюсь, - хмыкнул Дориан. - Нет уж, я тебя теперь ещё долго одного из дома не выпущу. Мало ли, что тебе в голову стукнет… Леон встал и потрепал близнеца по волосам, за что получил от него подзатыльник. Победно глянув на него, Дориан отошёл к шкафу, снова выбирая, что надеть, а одеться нужно было как можно теплее. Прогулка проходила благополучно. Лео радостно бегал по снегу, валялся в нём, а вот Дориан уже через полчаса начал умоляюще смотреть на него, потому что жутко замёрз. - Может быть, он дорогу домой сам найдёт? – с надеждой спросил Леон, переступая с ноги на ногу рядом с братом. В отличие от Дориана, который всю жизнь привык утепляться, чтобы не простудиться, он оделся не так тепло и потому у него уже зубы стучали от холода. Младший бросил на него гневный взгляд. - Нет уж, - отрезал он, - втроём ушли, втроём и вернёмся. - И будем потом использовать Лео вместо грелки для тебя, - покивал Леон, - потому что, если после сегодняшнего ты ещё и заболеешь, Фишер точно взорвётся. - Можно подумать, я никогда не работал больным? - А с этим пора завязывать. Здоровье беречь надо. - Спасибо за заботу, - съязвил Дориан и, потянув за поводок, быстрым шагом пошёл вперёд. - Хватит уже бегать от меня, - сказал Леон, догнав его. - Я от тебя не бегаю, просто мне холодно, а если идти быстрее, то можно согреться. - Хреново ты врёшь, по крайней мере, мне. - Не нравится, не слушай. - Ди, мы же уже выяснили, что мы оба рады друг друга видеть, почему ты снова ведёшь себя так, будто это не так? - Хочешь обсуждать это сейчас? – спросил младший, остановившись и развернувшись к Леону. – А если нас услышит Самюэль? Или просто прохожие? Он вскинул бровь, в упор смотря близнецу в глаза. Леона его взгляд несколько покоробил. - Хорошо, давай подождём до дома… - немного неуверенно ответил он. Кивнув, младший снова пошёл вперёд, куда его тянул Лео. Вернулись домой они только через полтора часа. Снова поднявшись в свою спальню, Дориан забрался с ногами на кровать и закутался в одеяло, Леон сел рядом. - Всё, Ди, мы дома, рядом никого нет, скажи уже, наконец, зачем ты всё это затеял? - Что именно? - Зачем избегал меня и всеми силами демонстрировал, что я тебе не нужен? Дориан пожал плечами. - Ди, заканчивай ломаться, не девочка. Говори уже. - А сам как думаешь, почему я это делаю? - Если бы я знал, я бы не спрашивал. - В таком случае думай, я подожду, - хмыкнул младший и отвернулся. - Ди, не играй в молчанку. Ноль реакции. - Ди… Тот же результат. - Дориан? – напряжённее обратился к близнецу Леон, смотря на него исподлобья. - Да хоть тысячу раз повтори моё имя, я всё равно не отвечу, - наконец-то соизволил что-то сказать Дориан, тоже посмотрев на брата. – Думай, Леон, думай. А будешь доставать меня, пойду снова к Юлию. У Леона на челюстях дрогнули желваки. Упоминания о самозванце и сопернике действовали на него, как красная тряпка на быка. - Кстати о Юлие, - проговорил он, - он долго здесь ещё будет оставаться? - А он мне не мешает. И идти ему некуда. «Ладно…», - подумал Леон и попытался зайти с другой стороны. - Может быть, ты с ним хотя бы спать перестанешь в одной постели? Оставив вопрос близнеца без ответа, Дориан развернулся к нему и произнёс: - Раз уж мы заговорили о Юлие, то у меня к тебе тоже есть один вопрос. Расскажи-ка, как ты целовался с ним, а, горе-натурал? Леон мгновенно помрачнел от напоминания о том эпизоде, про который он уже давно забыл. Но он попытался сделать хорошую мину при плохой игре. - С чего ты это взял? – спросил он. - Юлий рассказал. Или ты думал, что мы всё время молча сидим? Я его попросил рассказать мне про то, как ему жилось в моей роли, с тобой и он поведал мне и об этом интересном моменте. - Наврал, - отрезал Леон. - Не наврал. - Ты мне веришь или ему? - Не важно, кому я верю, но, пусть я и не могу понять, когда врёт Юлий, но я прекрасно различаю, когда это делаешь ты. Леон поджал губы и отвернулся. Выкручиваться бесполезно, придётся признаваться. - Да, целовал, - ответил он. – Но я просто хотел застать его врасплох, то есть, тебя… Я же думал, что это ты… Нахмурившись от того, что запутался в словах, Леон взглянул на Дориана. - Забавно… - протянул младший. – Ты целовал его, тебе по пьяни было настолько наплевать, кого отыметь, что ты сделал это со мной, а педиком и конченым извращенцем почему-то всё равно получаюсь я. - Когда это я называл тебя извращенцем? - Ты называл извращением то, что мы делали, а поскольку именно я захотел продолжения, сам собой напрашивается вывод о том, что ты считал меня извращенцем. Леон вновь поджал губы, разговор получался тяжёлым. Помолчав немного, он произнёс: - Ты так часто говоришь о том, что между нами было, намекаешь на это, что… - Что ты думаешь, что я снова хочу таких отношений? – предположил Дориан, договорив за брата. - Ну да. - А что, если я скажу: «Да»? Леон потупил взгляд и сжал край кровати. Что он мог на это ответить? Дориан выдержал паузу, испытывающе смотря на близнеца, и добавил: - Можешь расслабиться. Ответ – нет. После того, как ко мне вернулся рассудок, ты перестал меня возбуждать. Сказав это, он встал и хотел выйти из комнаты, но Леон успел остановить его около двери, схватив за руку. Постоянные побеги младшего уже достали его. - Если ты не перестанешь от меня бегать, - твёрдо произнёс он, смотря брату в глаза, - я тебя к себе наручниками прикую. - Не знал, что ты полюбил жёсткий секс, - фыркнул Дориан, слабо пытаясь высвободить руку. - Специально для тебя их куплю. - А что же люди скажут, когда увидят нас, скованных наручниками? – вскинув голову, выплюнул младший. На мгновение Леон непонимающе нахмурился, а затем его осенило, просто мозаика сложилась в голове. - Так вот, что ты имел в виду! – воскликнул он. – Постоянно намекаешь на то, что было, сказал, когда мы гуляли, что как это мы будем при посторонних обсуждать нашу жизнь! Ты злишься на меня за то, что я положил конец тем нашим отношениям из-за того, что боялся, что все об этом узнают?! Ты так думаешь? Дориан поджал губы и снова несильно дёрнул рукой, скорее просто для вида, чем для того, чтобы освободить её. - А разве это не так? – спросил он; глаза яростно сверкали. - Так. Вернее… не совсем так… - Леон нахмурился, вновь запутавшись и в словах, и в самом себе. - Как? – требовательно спросил младший. – Определись уже. - Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал?! – чуть повысил голос Леон, нервы уже сдавали. - А не надо говорить мне то, чего я хочу! Я ничего не хочу! Просто скажи мне правду, хотя бы раз! Леон тяжёло вздохнул, на мгновение прикрыв глаза, и вымученно посмотрел на близнеца. - Ты долго ещё собираешься меня пытать? - А я тебя пытаю? – искренне удивился Дориан. - Вообще-то, да. Ты мне все нервы уже измотал. И я уже просто не понимаю, что думать, что делать, что говорить. - Бедненький… - притворно елейно проговорил младший, покачав головой. Стиснув зубы, Леон просто взял его за плечи и со всей силы тряханул, отчего Дориан ударился лопатками об дверь и скривился от боли. - Что, не нравится, когда я могу тебе ответить? – со злостью спросил младший. - Не нравится, что ты ведёшь себя, как последняя сука, хотя по всем признакам принадлежишь к мужскому полу. - Браво! Ты всегда мастерски умел переводить стрелки! Вот только доходило до меня это долго, только на двадцать четвёртом году жизни понял всё, пожив вдалеке от тебя, с нормальными людьми! Последние слова Дориан проорал так, что заболели связки. - Опять двадцать пять! И вот мы снова вернулись к тому, что я весь такой из себя хреновый! Вот только я понять никак не могу, что я сделал не так! А ты только и делаешь, что орёшь и грёбаными намёками разговариваешь! - Вот именно! Ты не понимаешь! Тебе же даже в голову не пришла мысль о том, что ты можешь быть в чём-то виноват! Ты же у нас идеальный! Всё, отпусти меня! Дориан толкнул Леона в грудь, отталкивая от себя, но тот быстро среагировал и снова притиснул его к двери, на этот раз зажимая между ней и собой. Младший вырывался совсем недолго, а потом просто затих и отвернул от близнеца голову, не желая смотреть на него. Глаза щипало от неуместных слёз, он ведь и себе уже всю душу истрепал своим поведением, но иначе не мог; на щеке ощущалось горячее, сбитое, как и у него самого, дыхание его второй половинки. Секунды бежали, перетекали в минуты, они молчали. Это было так странно – вновь оказаться так близко друг к другу, Дориан ведь не подпускал близнеца к себе, были только мимолётные, ничего не значащие касания, когда Леон хватал его за руку, а теперь они были плотно прижаты друг к другу, чувствовали яростное сердцебиение другого, которое нельзя было отличить от собственного, тепло, исходящее от самого родного в мире тела, коконом обволакивающее их и сливающее в единое целое. Как и должно быть. Как было всегда. И так хотелось отпустить всё, отмахнуться от прошлого, как от назойливой мухи, зажмуриться, крепко-крепко обнять и долго-долго не отпускать, потому что самому это так нужно. Но сделать это не позволял разум, в котором червями жило слишком много обид. - Неужели тебе так нравится меня ненавидеть? – тихо, почти шёпотом спросил Леон. Дориан не ответил. Старший попытался повернуть его голову к себе, чтобы посмотреть в глаза, но Дориан упрямо смотрел в сторону. Баран он и есть баран, хоть с кудряшками, хоть без них. Вздохнув, Леон оставил эти попытки и просто провёл кончиками пальцев по щеке близнеца. Заставить его сделать что-то невозможно, давно пора было усвоить это, можно только дождаться, когда он сам соизволит изменить свое решение. - Я тебя не ненавижу, - с опозданием в две минуты, но их будто и не было, ответил младший. – Я на тебя злюсь. - А вот это уже что-то, - невесело усмехнулся Леон. Помолчав пару секунд, он кивнул и добавил: - Мы выяснили, что ты на меня злишься. Что дальше? Из-за чего? Дориан медленно повернул голову, непонимающе смотря на него. - Ты реально настолько идиот, что ничего не понимаешь? – спросил он. – Или прикалываешься надо мной? Леон тяжело вздохнул и ткнулся лбом близнецу в плечо, но тот передёрнул плечами, отталкивая его. - Я тебя за красивые глазки и ласку не прощу, даже не надейся, - отчеканил Дориан, смотря старшему в глаза. - Вот ты требуешь от меня ответов, правды какой-то хочешь, а сам ничего толком сказать не можешь. Дориан презрительно и болезненно скривил губы. - Чёрт побери! – рявкнул Леон, ударив кулаком в дверь около головы близнеца. – Да скажи ты уже хоть что-нибудь! Резко выдохнув, младший оттолкнул его от себя и со всей силы ударил в лицо. В челюсти что-то хрустнуло и, застонав от боли, Леон схватился за неё, сгибаясь. - Больно? – поинтересовался Дориан, будто не знал ответа, будто не чувствовал его. Леон вскинул на него гневный взгляд. - Нравится, когда без объяснения причин причиняют боль? Старший медленно подошёл к нему и схватил за грудки, Дориан в ответ мёртвой хваткой вцепился в ворот его кофты. Взгляд глаза в глаза, закипающая ярость и слишком разгорячившаяся кровь. Они могли бы покалечить друг друга. Но этого не случилось, потому что в комнату зашёл Юлий. - У вас здесь всё в порядке? – спросил он, настороженно переводя взгляд с одного близнеца на другого. - Почти, - ответил Дориан, поджав губы. - Просто вы так орали, а потом резко замолчали… - Юлий зацепился взглядом за кровь на губах старшего Ихтирам. – Вы поссорились? - Это не твоё дело, - довольно грубо ответил Леон. - Я знаю, но… вы всё время ругаетесь. А теперь, судя по всему, ещё и дерётесь. Зачем? - А ты не в том положении, чтобы отчитывать нас. Леон отпустил Дориана и развернулся к Юлию, впиваясь теперь уже в него гневным, потемневшим взглядом. Тот сглотнул, уголки губ нервно дрогнули, но не ушёл. - Ну, давай, - хмыкнул младший, скрестив руки на груди. – Пусть ещё один невинный человек пострадает. Тебе же без разницы, на ком срываться. Хотя нет, предпочтительно, чтобы этот кто-то выглядел, как я. Леон обернулся на него. Подумав пару секунд, он шумно выдохнул и произнёс: - Это из-за меня Дориан оказался на улице в ту ночь. Дориан в удивлении вскинул брови, наконец-то на его лице отразились истинные эмоции, без маски, наложенной принципиальной игрой. Леон продолжал, не сводя с него взгляда: - Мы собирались отмечать окончание тура и поссорились, я поехал в клуб один. А когда вернулся, застал его полуголого и обнимающегося с соседом. Я был пьян и не стал разбираться, в чём дело, некрасиво обозвал, ударил и вышвырнул из квартиры, не дав даже штаны надеть. Юлий стоял, не шевелясь, и старался даже не дышать, чтобы не нарушить исповедь Леона. Он понимал, что его откровения были не для него. - Из-за меня он нарвался на тех ублюдков и едва не погиб. А потом я даже не сказал ему правды: сначала врал, что он попал под машину, а потом, когда у него начались приступы и он начал вспоминать обрывки той ночи, рассказал, что тогда случилось, но не сказал о том, что это я его выгнал из дома. Вот так. И оказалось, что сорвался я тогда на него совершенно ни за что: сосед пришёл, потому что мы его затапливали, у нас в ванной на первом этаже трубу прорвало, пока я гулял, а Дориан спал. Леон договорил, и воцарилась тишина. Дориан не ожидал такого его поступка и теперь не знал, что сказать. Он облизнул губы и растерянно взглянул на Юлия, который продолжал стоять в дверях. Решив, что теперь он здесь точно лишний, он ушёл, бесшумно прикрыв за собой дверь. Близнецы вновь остались вдвоём и никто ничего не говорил. Леон ждал ответа на свои слова, ведь именно их младший добивался от него, он это просто знал. А Дориан, получив желаемое, вдруг понял, что не знает, что с этим делать. Простить? Обнять? Сказать, что рад, что брат наконец-то признал свои ошибки? Это всё было не то. «Кажется, я сам не знаю, чего хочу», - спутано подумал Дориан. - Ну что, счастлив? – спросил Леон - Если честно, я не ожидал, что ты при Юлие выложишь всю правду… Леон покивал и, обернувшись на дверь, многозначительно произнёс: - Я тоже. Так что теперь нужно что-то делать со свидетелем… - Ты неисправим, - покачал головой Дориан. – Что, боишься, что корона упадёт? - Скорее уж это случится с тобой. Потому что ещё одно высказывание в таком тоне, и я тебя ударю, - пригрозил в ответ старший, но уже без злости. Дориан покивал. - Резонно, - ответил он. – В данной ситуации я заслужил этого. Бей. Леон снова подошёл к нему, взяв за подбородок, повернул голову чуть вбок, чтобы удобнее было бить, и чтобы не попасть в нос или глаз. Дориан спокойно смотрел в сторону, мысленно готовясь к удару, и не заметил лукавого огня, зажегшегося в глазах близнеца. В последний момент вместо того, чтобы ударить младшего в ответ, Леон замахнулся и со всей силы шлёпнул его по заднице, даже самому ладонь обожгло болью. Дориан, явно не ожидавший такого, вздрогнул и, широко распахнув глаза, уставился на близнеца. - Ты что делаешь? - Ну не мог же я тебя по лицу ударить, оно у тебя многострадальное, - хохотнул Леон. – А вот задница всё стерпит! Словив гневный, прожигающий взгляд Дориана, он осёкся и захотел откусить себе язык. Это же надо было такое ляпнуть? - Ди, я не то имел в виду… - проговорил он, подняв руки. - Ну, всё… - напряжённо ответил младший. Леон гулко сглотнул. Впервые в жизни он столкнулся с ощущением того, что его сейчас будут убивать. И данном случае он понимал, что есть, за что. Надо думать прежде, чем говорить. Не сводя с него тяжёлого взгляда, Дориан сделал несколько шагов вперёд и… схватив с кровати подушку, со всей дури ударил ею близнеца. Леон окончательно опешил, он приготовился минимум к сломанному носу, а тут – подушка. - Что ты только что сказал?! – рявкнул младший, но теперь и в его словах злость была скорее наигранная. Леон открыл рот, но не успел ничего сказать, потому что снова получил подушкой по лицу. - Всё, моё терпение лопнуло! – с вызовом воскликнул он и схватил вторую подушку. – Ты допрыгался, барашек! Оружие вышло из строя очень быстро, и весь пол усыпал пух. Попытавшись какое-то время драться при помощи изодранных наволочек, что было малорезультативно, близнецы бросили их и сцепились уже без посредничества предметов в какой-то непонятной схватке. Всё закончилось достаточно предсказуемо – оба оказались на полу, но то, что их борьба перешла в горизонтальную плоскость, не умерило их пыла. - Когда же ты уже научишься вовремя останавливаться? – воскликнул Леон. - Только после тебя! - Не обязательно во всём уступать мне, достаточно того, что ты меня вперёд пропустил, когда мы рождались! Оба получали удовольствие от этого воинственного взаимодействия, ведь это был что ни на есть физический контакт, который им был так нужен. И их агрессия носила скорее демонстративный характер, потому что никто никому не причинял серьёзной боли и не пытался нанести увечья. - А старших пропускать надо! – отозвался Дориан. - Так и младших тоже! Леон попытался подмять близнеца под себя, но тот извернулся и перевернул их, укладывая старшего на лопатки и седлая его бёдра. Быстро перехватив руки Леона, Дориан прижал их над его головой, вынужденно склоняясь к его лицу. Дыхание от продолжительной борьбы настолько сбилось, что приходилось дышать ртом, оно опаляло, глаза блестели от ударной дозы адреналина, бушующего в крови. Когда Леон дёрнул руками, пытаясь высвободить их, младший перехватил его запястья сильнее, ещё ниже склоняясь, почти ложась на него и смотря в глаза. Интимная близость, тесный контакт тел. Они очень часто оказывались настолько близко друг к другу раньше, и это никого не смущало, это было нормально. Но сейчас почему-то Дориану стало дико неловко. В голове вспыхнули воспоминания о ночи в том злосчастном парке, где когда-то начался его персональный кошмар, их трагедия, о той ночи, когда они пришли туда с Леоном. Как он целовал его, точно так же сидя на нём, смешивая ощущение ужаса, которое навевало то место, с чем-то совершенно другим. Кажется, они заигрались. Гулко сглотнув, Дориан выпрямился, отпустив руки близнеца, а после встал. - Всё, повеселились и достаточно, - произнёс он, поправляя порванную футболку. Ощущение ужасной неловкости не покидало. – Надо приступать к работе, у нас и так мало времени. - Хорошо, - Леон приподнялся на локтях, смотря на близнеца. – Только, может быть, сначала поедим? А то уже вечер, а на завтрак у нас был только кофе, я умираю от голода! Дориан согласно кивнул, и они отправились на кухню.