Дразнилка на пару.

Вечер уже давно опустился на город, окрасив небо в глубокие оттенки синего. Лан Цяньцю и Ци Жун сидели в уютной гостиной Лан Цяньцю, на широком мягком диване, который был покрыт пледом тёплого бежевого цвета. Комната была оформлена со вкусом: на стенах висели картины с пейзажами, а на полках стояли книги и сувениры из поездок Лан Цяньцю, которые он привозил из разных уголков мира. Открытое окно в гостиной выходило на шумную улицу большого города. Оттуда доносился приглушённый гул машин и редкие голоса прохожих. Но всё это казалось таким далёким от уютного мира, который они создали в комнате. Лёгкий вечерний ветерок проникал через окно, принося с собой запах свежей листвы и ночной прохлады, смешанной с едва уловимыми ароматами уличной еды, которая продавалась неподалёку. Тёплый свет настольной лампы, стоящей на тумбочке рядом с диваном, мягко освещал комнату, создавая спокойную и расслабляющую атмосферу. В углу комнаты тихо играла музыка — спокойная, мелодичная, почти неуловимая, но она дополняла общую гармонию этого вечера. Лан Цяньцю нежно смотрел на Ци Жуна, его сердце переполнялось теплом. Он знал, что Ци Жун не привык к таким моментам близости, но в такие минуты, когда между ними не было ни одного слова, Лан Цяньцю ощущал особую связь. Он потянулся к Ци Жуну, осторожно, чтобы не нарушить этот хрупкий мир, и взял его за руку. — Знаешь, — тихо произнёс Лан Цяньцю, — я так рад, что ты рядом. Я чувствую себя на своём месте, когда ты здесь. Ци Жун взглянул на него, его глаза были полны чего-то нового, чего-то, что он сам ещё не до конца понимал, но что с каждым днём всё больше привязывало его к Лан Цяньцю. Он сжал руку Лан Цяньцю в ответ, впервые за долгое время чувствуя себя полностью спокойным. — Мне тоже хорошо, — признался Ци Жун, его голос был тёплым и немного смущённым. Это была редкость для него — открыто выражать свои чувства, но с Лан Цяньцю он чувствовал, что может позволить себе быть таким. Лан Цяньцю мягко улыбнулся, его глаза засветились от счастья. Он потянулся ближе, обвил рукой плечи Ци Жуна и притянул его к себе. Ци Жун не сопротивлялся, его тело было расслаблено, и он позволил Лан Цяньцю крепко обнять его. Они сидели так несколько минут, слушая, как их сердца бьются в унисон. Лан Цяньцю почувствовал, как его любовь к Ци Жуну переполняет его. Он медленно наклонился к нему и мягко поцеловал его в щёку. Поцелуй был лёгким, едва ощутимым, но он заставил Ци Жуна замереть. Его сердце вдруг заколотилось быстрее, и он почувствовал, как всё внутри него сжимается от нежности, которой он не ожидал. — Ты слишком милый, — пробормотал Ци Жун, чуть смущённо отводя взгляд, но Лан Цяньцю только улыбнулся шире. — Я такой, какой я есть, — ответил Лан Цяньцю, его голос был полон мягкости. — И ты, какой бы ни был, всегда для меня важен. Ци Жун слегка повернул голову, их взгляды встретились, и в этот момент Лан Цяньцю решился на большее. Он наклонился ближе, мягко прижав губы к губам Ци Жуна. Это был нежный и долгий поцелуй, в котором не было ничего кроме чистой, искренней любви. Лан Цяньцю целовал Ци Жуна, словно хотел передать ему всё тепло своего сердца. Ци Жун сначала замер, не зная, как реагировать, но постепенно позволил себе расслабиться и ответить на поцелуй. Он чувствовал, как всё напряжение, что накопилось внутри него, растворяется, уступая место чему-то новому, светлому. Ци Жун обнял Лан Цяньцю за шею, притягивая его ближе, и позволил себе потеряться в этом мгновении. Когда они наконец оторвались друг от друга, оба тихо засмеялись. Лан Цяньцю прижался лбом к лбу Ци Жуна, закрыв глаза и наслаждаясь моментом. — Я рад, что у нас есть такие моменты, — тихо сказал Лан Цяньцю, его голос был едва слышен, словно он не хотел разрушить этот момент. Ци Жун улыбнулся, его глаза были наполнены теплотой, которая была видна только Лан Цяньцю. — Я тоже, — ответил он, и в этих двух словах было больше чувств, чем в любых длинных признаниях. Они снова обнялись, и в этот момент оба знали, что у них есть нечто большее, чем просто страсть или притяжение. Это было что-то более глубокое, что связывало их вместе, несмотря на все трудности и разногласия. Ветер с улицы доносил до них прохладу ночи, но в их объятиях было тепло и надёжно, словно весь мир исчез, оставив их только вдвоём.

***

Се Лянь сидел в своей уютной комнате в небольшом частном доме, расположенном на окраине города, раньше он принадлежал их с Ци Жуном родителей, а сейчас является его собственностью, но несмотря на это, на удивление, Ци Жун всё ещё здесь живёт. Здесь всегда было тихо и спокойно, вдали от городской суеты. В его комнате царила приятная, домашняя атмосфера. На полу лежал пушистый ковёр, стены были окрашены в тёплый, светло-коричневый оттенок, а в углу стояла книжная полка, полная книг, которые Се Лянь собирал годами. Большое окно выходило на небольшой сад, где летом цвели цветы и слышалось пение птиц, а сейчас, в прохладный вечер, туда заглядывали лишь редкие огоньки фонарей с соседней улицы. Се Лянь уютно устроился на кровати, закутавшись в мягкий плед. В комнате было тепло, и он наслаждался тишиной, время от времени делая глотки ароматного чая с мёдом. За окном начинал накрапывать дождь, его мягкий стук по крыше и стеклу создавал успокаивающий фон, который идеально подходил для чтения. Неожиданно Се Лянь услышал, как на улице раздался звук автомобиля. Он не ожидал гостей, но любопытство заставило его подняться с кровати и подойти к окну. Он выглянул и, к своему удивлению, увидел знакомый силуэт, выходящий из машины. Это был Хуа Чэн. Сердце Се Ляня забилось быстрее. Хуа Чэн не предупреждал о визите, и это делало его появление ещё более неожиданным и приятным. Се Лянь поспешил открыть входную дверь, и через несколько мгновений перед ним стоял Хуа Чэн, слегка промокший от начинающегося дождя, но всё такой же уверенный и решительный. — Ты... приехал? — Се Лянь улыбнулся, его глаза светились радостью. — Прости, что без предупреждения, — мягко ответил Хуа Чэн, его голос был тёплым, а взгляд — нежным. — Просто... я вдруг почувствовал, что должен быть рядом с тобой. Се Лянь улыбнулся ещё шире и шагнул вперёд, обнимая Хуа Чэна. Он чувствовал, как его сердце наполняется теплом от того, что любимый человек приехал, чтобы провести с ним этот вечер. — Я рад, что ты здесь, — тихо произнёс Се Лянь, прижимаясь к нему крепче. — Входи, не стой под дождём. Они прошли внутрь, и Се Лянь закрыл дверь, оставив за пределами дома ночную прохладу. Внутри было тепло и уютно, и Хуа Чэн сразу почувствовал себя как дома. Он посмотрел на Се Ляня, слегка проводя рукой по его волосам. — Твой дом всегда такой тёплый, — сказал он, его голос был низким и мягким. — Здесь так хорошо... как будто весь мир остаётся снаружи. Се Лянь улыбнулся, его глаза были полны счастья. — Я рад, что тебе здесь нравится, — ответил он, слегка покраснев. — Пойдём в комнату, я как раз заварил чай. Они прошли в комнату, где тёплый свет настольной лампы создавал уютную, почти интимную атмосферу. Хуа Чэн снял свою куртку и присел на кровать рядом с Се Лянем, который снова закутался в плед, оставив место для Хуа Чэна. Тот без слов обнял его, притягивая ближе, и они устроились так, словно этот вечер был для них обоих самым естественным и правильным. — Ты всегда меня удивляешь, — сказал Се Лянь, ощущая, как тёплое дыхание Хуа Чэна касается его шеи. — Я думал, что проведу этот вечер в одиночестве, но ты снова сделал его особенным. — Я просто не мог оставаться вдали, — тихо ответил Хуа Чэн, его голос был полон искренности. — Мне нужно было увидеть тебя, почувствовать, что ты рядом. Это делает меня счастливым. Се Лянь тихо вздохнул и прислонился к Хуа Чэну. Они сидели так, наслаждаясь моментом, пока дождь за окном всё ещё барабанил по крыше, создавая идеальный фон для их встречи. Хуа Чэн бережно обнял Се Ляня за плечи и нежно поцеловал его в висок. — Ты даже не представляешь, как я рад, что ты здесь, — прошептал Се Лянь, закрывая глаза и позволяя себе полностью расслабиться в объятиях Хуа Чэна. — Я всегда буду рядом, — тихо ответил Хуа Чэн, его голос был словно обещание, которое он собирался исполнить. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, пока ночь медленно опускалась на город. Запах чая и лёгкий аромат дождя, проникающий через слегка приоткрытое окно, смешивались с тёплым дыханием Хуа Чэна, создавая ощущение абсолютного покоя и счастья. В этот момент не было ничего важнее, чем просто быть рядом, чувствовать тепло друг друга и знать, что, несмотря на всё, их любовь всегда приведёт их домой.

***

Они почти забыли обо всём, что происходило за стенами дома, погружённые в свою маленькую идиллию. Но вдруг тишину нарушил громкий хлопок двери, а затем по дому разнеслось раздражённое ворчание: — Да ёбаный в рот! Этот, сука, дождь всё никак не закончится! Всё мокрое, и никто, конечно, не удосужится и предупредить, что будет такой ливень! — голос Ци Жуна, полный злобы и раздражения, прорезал спокойствие комнаты. Се Лянь и Хуа Чэн удивлённо посмотрели друг на друга, а затем на дверь комнаты, через которую вскоре ворвался весь раздражённый Ци Жун, мокрый и явно недовольный. — В доме тишина такая, как будто сдох кто-то! В гробу и то лучше! — начал он, не скрывая сарказма, — а я, как идиот, под этим уёбским дождём! И все вокруг такие, блять, замечательные, никто даже не подумает о том, чтобы... — Он замолчал на секунду, заметив Хуа Чэна, обнимающего Се Ляня, и тут же сменил гнев на их адрес. — О! А вот и вы! Сидите тут, чай пьёте, дохуя уютно вам, да? Пока я тут промокаю до нитки и пиздую через весь город! — Ци Жун явно был настроен на то, чтобы выплеснуть всю свою злость на первую попавшуюся цель. — Конечно, кому какое дело, что я тут насквозь мокрый, главное, что у вас всё сладко и слюняво! Се Лянь чуть нахмурился, не желая ругаться, но понимая, что Ци Жун явно нуждается в отдушине. Хуа Чэн же сохранял спокойствие, едва заметно сжимая руку Се Ляня, как бы напоминая ему, что они могут справиться с любыми перепадами настроения Ци Жуна. — Ци Жун, — мягко начал Се Лянь, пытаясь успокоить брата, но не успел продолжить, как Ци Жун перебил его: — Да не начинай даже, — раздражённо буркнул он. — Ты же слишком занят своим Сань Ланчиком, чтобы позвонить мне и спросить где я, блять! Прямо за ним в дверь вошёл Лан Цяньцю, выглядящий намного спокойнее, хоть и тоже немного мокрый. — Сяоцзинь, хватит, — спокойно сказал Лан Цяньцю, сдерживая улыбку от его выходки. Он положил руку на плечо Ци Жуна и с лёгким усилием развернул его в сторону кухни. — Пойдём, обсохнешь и успокоишься. Хватит ругаться, они тут ни при чём. — Ну да, конечно, — пробормотал Ци Жун, всё ещё раздражённый, но уже не сопротивляясь, когда Лан Цяньцю вёл его из комнаты. — А может, мне необходимо щас доебаться! Они вон чай пьют, сидят! Лан Цяньцю с улыбкой подтолкнул его к кухне, продолжая успокаивать: — И тебе сделаем, не волнуйся. Просто оставь их в покое хотя бы на пару минут. Когда шум утих, и шаги Ци Жуна и Лан Цяньцю удалились в сторону кухни, Се Лянь и Хуа Чэн снова посмотрели друг на друга. Хуа Чэн не удержался и тихо засмеялся. — Он всегда такой шумный? — с улыбкой спросил Хуа Чэн, нежно прикасаясь к щеке Се Ляня. Се Лянь вздохнул, но тоже улыбнулся, слегка пожав плечами. — Да, всегда. Но знаешь, — добавил он, с любовью глядя на Хуа Чэна, — мне всё равно нравится, что ты здесь, несмотря на его шум. Хуа Чэн снова притянул Се Ляня к себе, и их вечер продолжился в тёплом, уютном уединении, несмотря на громкий визит Ци Жуна, который теперь уже был занят заботливым Лан Цяньцю на кухне.