Re:Zero — Жадность иной жизни

      Регулус лежал на старом, но удобном диване, его ноги перекинуты через край. В руках он держал книгу, страницы которой лениво переворачивал, не особо углубляясь в текст.       В комнате царила расслабленная тишина, лишь лёгкий скрип пола нарушил её, когда мимо прошла Челси.       Её светло-рыжие волосы блестели в мягком свете лампы, а привычный леденец торчал в уголке её губ. Регулус отвёл взгляд от книги, его золотистые глаза чуть сузились. — Сеструх, ты уверена, что тебе вообще можно ходить? — спросил он с ноткой беспокойства в голосе, внимательно оглядев её.       Челси остановилась, повернувшись к нему.       Её губы изогнулись в озорной ухмылке, а леденец щёлкнул о зубы, когда она вынула его изо рта. — Прошла уже целая неделя с тех пор, как я получила эту царапину, — с напускным возмущением напомнила она. — Думаешь, я за это время не восстановилась? Ты что, всерьёз меня недооцениваешь?       Она посмотрела на него, её розовые глаза сверкнули вызовом. Регулус, усмехнувшись, чуть приподнялся на локте и медленно закрыл книгу. — Ты вообще о чём, Челси? — его тон был лёгким, но в голосе слышалась скрытая ирония. — Я тебя никогда не недооценивал.       Он наклонил голову, с интересом изучая её реакцию. Челси, явно не собираясь уступать, хитро улыбнулась и сделала шаг ближе, её движения были грациозными, как у кошки. — А может быть… — она остановилась, её голос стал дразнящим. — Тебе просто понравилось таскать меня на руках и на спине?       Её улыбка стала шире, а взгляд скользнул по его лицу, и она чуть прищурилась, как будто наслаждаясь его возможной неловкостью.       Регулус на мгновение прищурил глаза, оценивая её слова, но вместо ответа лишь коротко хмыкнул. — Хм… если и понравилось, то только потому, что ты весишь, как пушинка. Таскать такое лёгкое бремя совсем не проблема, — наконец ответил он, намеренно спокойным голосом.       Челси усмехнулась, обойдя диван и прислонившись к его спинке. — Ну-ну, оправдывайся дальше. Я всё равно знаю, что ты лукавишь, — поддразнила она, её голос звучал так, словно она играла с ним, как кошка с мышью.       Регулус лениво пожал плечами, вновь раскрывая книгу, но на губах его мелькнула едва заметная улыбка. — Как скажешь, сестра. Пусть будет по-твоему.

***

— Вот мы и встретились вновь, столица, — тихо промолвил мужчина, стоя на краю утёса.       Его чёрные волосы развевались на ветру, а острый взгляд фиолетовых глаз был устремлён на огромный город, раскинувшийся внизу.       Город сиял огнями, словно величественная звезда, но для Фомальгаута это был не более чем мимолётный свет, который можно потушить в мгновение ока.       Он стоял в нескольких километрах от столицы, но даже на таком расстоянии его аура была пугающе ощутима. — Если так прикинуть, — пробормотал он, задумчиво почесав подбородок, — последний раз я был здесь около пятидесяти лет назад.       Его голос звучал мягко, почти лениво, но в нём ощущалась скрытая сила. Он скрестил руки на груди, чуть приподняв подбородок, будто бы оценивая изменившийся пейзаж. — «Я слышал, что неделю назад в Столице случился разгром…» — мысли его начали неспешно складываться в картину. — «Если это правда, то Империя наверняка потеряла нечто важное. Учитывая их методы, скорее всего, это было место для пыток. И кто же смог такое устроить?»       Фомальгаут усмехнулся, уголки его губ дрогнули, обнажая лёгкое, но опасное выражение лица. Его взгляд сузился, когда он окинул город последним изучающим взглядом. — «Да и генерал Эсдес…» — его мысли вернулись к одному из самых грозных имперских лидеров. — «Она всегда была интересной фигурой. Жестокая, но удивительно методичная. Какую роль она играет в этом хаосе?»       Его пальцы слегка напряглись, словно от нетерпения, но он остался неподвижен, продолжая разглядывать город.       Этот момент был для него не просто наблюдением, но и анализом. Он собирал детали, как охотник, выжидающий подходящего времени для удара. — Что ж, — наконец произнёс он, его голос звучал глубже, чем прежде. — Пора посмотреть, насколько изменилась столица за эти десятилетия.       С этими словами он развернулся и начал медленно спускаться по тропе, оставляя за собой лишь шорох ветра.

***

      Спустя несколько часов Фомальгаут уже оказался в столице, его шаги эхом раздавались по узким и мрачным улочкам города.       Каменные стены домов казались холодными и равнодушными, а лица прохожих отражали лишь апатию и страх.       Фиолетовые глаза мужчины изучали окружение, фиксируя каждую деталь. — «Лица людей в этом городе… как всегда, мрачные,» — с тяжёлым выдохом отметил он про себя, оглядываясь. — «Это место пропитано отчаянием. Даже воздух здесь кажется тяжёлым.»       Фомальгаут продолжал идти вперёд, его чёрные волосы время от времени скрывались в тени зданий. Он свернул за очередной угол и лениво глянул вдоль пустынной улицы. — «Ладно, ещё пару часов, и я доберусь до того места,» — размышлял он, вставляя руки в карманы. — «Интересно, насколько силён тот, кто устроил этот хаос?»       Уголки его губ изогнулись в лёгкой улыбке, едва заметной, но полной скрытой уверенности. — «Да по-любому силён,» — добавил он, на мгновение прищурившись, словно уже видел образ загадочного разрушителя.       Его шаги замедлились, когда он наткнулся на большую доску с объявлениями.       Дерево было иссечено десятками гвоздей, на которых висели листки. На них значились награды за головы беглецов, уведомления о пропаже людей, а также расписания очередных публичных казней.       Среди этого хаоса было несколько более заметных объявлений, притягивающих внимание.       Фомальгаут подошёл ближе и нахмурился, увидев одно из них. На бумаге была изображена девушка с длинными чёрными волосами, пристальным взглядом и клинком в руках. Под портретом значилось:«Ночной Рейд. Акаме.» — Хм, — хмыкнул он, изучая изображение. — «Так это и есть та самая Акаме?» Его взгляд задержался на имени. Он слышал о ней — слухи ходили даже за пределами столицы. — «До меня доходили истории о её силе,» — размышлял он, прищурив фиолетовые глаза. — «Говорят, она одна из лучших убийц, но… я думал, она старше. С виду ей всего лет 18.»       Его губы вновь тронула едва заметная усмешка. — «Если все слухи о её боевых навыках — правда, то возраст ничего не меняет. Даже юные бойцы могут быть смертельно опасны,» — подумал он, отрывая взгляд от объявления.       Фомальгаут отвёл взгляд от портрета Акаме и заметил объявление, расположенное чуть ниже.       Его глаза внезапно расширились, когда он узнал лицо, изображённое на бумаге.       Это была девушка с длинными волосами, милым лицом и очками. Под портретом красовалась надпись: «Шелли. Ночной Рейд.» — «Она член Ночного Рейда?!» — мысль буквально вспыхнула в его сознании, заставляя его застыть на месте. — «Да уж… я думал, что она всего лишь неуклюжий и безобидный человек.»       Он задумчиво потер подбородок, его взгляд всё ещё был прикован к объявлению.       Шелли показалась ему, в той Библиотеке простой, доброй и милой девушкой, чья неуклюжесть лишь добавляла ей очарования.       Однако теперь всё казалось совсем иначе. — «Быть может, она только притворялась такой? Своей добротой и неловкостью она могла просто изучать меня. Играть роль, чтобы не вызывать подозрений…» — размышлял он, его мысли становились всё более хаотичными. — «А я, как дурак, попался на этот крючок.»       Фомальгаут нахмурился, его пальцы невольно сжались в кулак. Но внезапно он остановился и глубоко выдохнул. — «Нет-нет, лучше прекратить. Так и до паранойи недалеко,» — мысленно упрекнул он сам себя, отводя взгляд от объявления. — «Может, она действительно просто пыталась быть собой. Или же… даже если и нет, какая теперь разница?»       Его губы искривились в лёгкой усмешке, в которой смешались раздражение и странное принятие.       Он отошёл от доски, позволяя мысли о Шелли улечься на задворках сознания.

***

      Регулус сидел в кресле посреди своей комнаты. На тумбочке рядом с ним стояла пустая бутылка из-под коньяка, её янтарное содержимое давно исчезло, оставив лишь запах.       В руках он держал другую бутылку, наполовину наполненную, но не более чем символически. Её содержимое не влияло на него, как и всё остальное в этом мире. — «Чёрт… эффект Львиного Сердца не позволяет мне даже бухнуть нормально,» — раздражённо пронеслось у него в голове. Он вздохнул, оглядывая комнату, которая вдруг показалась ему тесной и давящей.       Его взгляд снова упал на бутылку, пальцы лениво поглаживали этикетку, будто в поисках ответа. Алкоголь не приносил желаемого облегчения. Всё, что оставалось — это пустота. — «Может быть, мне разорвать связь между мной и Мэрилин?» — мелькнула мысль, едва он позволил себе такую слабость. — «Отключить эффект Львиного Сердца, почувствовать себя человеком хотя бы на миг… А потом, когда всё закончится, восстановить связь обратно.»       Он прищурился, его золотые глаза блеснули в полумраке комнаты. Эта идея звучала заманчиво, почти разумно.       Но как только он начал её обдумывать, его тело вздрогнуло.       Регулус помотал головой, словно пытаясь вытряхнуть из неё эти глупости. — «Я готов провернуть такое, лишь бы бухнуть?» — горечь в его мыслях резонировала с тишиной комнаты. — «Пытаться отключить абсолютную неуязвимость ради… коньяка? Да кто я после этого?»       Он усмехнулся, но в этой усмешке было больше ненависти, чем веселья.       Его пальцы крепче сжали бутылку, но через мгновение он аккуратно поставил её на тумбочку, словно боялся раздавить. — «Я не лучше этого куска дерьма. Такой же… алкаш.»

***

      Империя давно прогнила до самой основы. Везде царила коррупция, а жестокость стала нормой. Высшие эшелоны власти наполнялись нечистыми людьми, их руки были по локоть в крови.       В Столице, центре Империи, преступность и насилие стали бы повседневной реальностью. Закон, суд и армия служили не народу, а властителям.       Закон и суд был лишь средством уничтожения инакомыслящих.       В других городах всё было не намного лучше, особенно в тех районах, где бедняки жили в условиях нищеты и бесправия. Адхил, родной город Регулуса, не был исключением.       Регулус родился в одном из самых заброшенных и забытых районов Адхила, далеко от Столицы.       Этот город, расположенный всего в пятистах километрах от границы с Королевством Альбали на юге, не мог похвастаться богатством или высоким уровнем жизни.       Большинство его жителей жили в бедности, погрязнув в ежедневных трудах и борьбе за выживание.       В одном из таких бедных кварталов, в тёмной и сырой комнате, родился Регулус Корниас.

***

      Маленький Регулус, на вид лет тринадцати, с бледной кожей и тонкими, словно ледяные сосульки, волосами, съежился в тесном шкафу.       Сквозь узкую щель, словно подглядывая из потайного убежища, он наблюдал за пустой квартирой, где каждый предмет, казалось, застыл в томительном ожидании. — «Он идёт,» — пронеслось в его голове, словно тихий шепот, когда скрип старых половиц нарушил тишину. Каждый звук, казалось, врезался в нервы, обостряя и без того напряженное ожидание.       Дверь, с печальным стоном, открылась, впуская в унылую обитель мужчину, от одного вида которого хотелось отшатнуться.       Гарвил Корниас, отец Регулуса, был похож на разбухшего, бесформенного монстра.       Засаленная майка, некогда белая, сейчас больше напоминала тряпку для пола, а грязные штаны висели на нем, как на пугале.       Гнилые зубы, словно обломки старого забора, добавляли его облику отталкивающей мерзости. — «От него опять несёт… этот тошнотворный коктейль из дешёвых духов, пота и перегара», — лицо юноши скривилось в гримасе отвращения. — «Похоже, он опять швырялся по чужим койкам, изменяя матери», — кулаки сжались, словно крошечные гранитные валуны, готовые обрушиться на обидчика.       Алкоголик, словно хищник, оглядел комнату мутным, пьяным взглядом, ища свою добычу.       Отсутствие сына не осталось незамеченным, и взгляд сфокусировался на шкафу, где затаился мальчик.       Регулус замер, словно пойманный в капкан, чувствуя, как по коже бегут мурашки от этого липкого, противного внимания. — Вылезай оттуда, мелкий ублюдок, — прорычал Гарвил, его голос был грубым, словно скрежет железа, а слова пахли так же отвратительно, как и его тело.       Регулус, вцепившись пальцами в дерево шкафа, молчал, словно статуя, надеясь стать невидимым. Но этот фокус никогда не срабатывал.       Через пять или шесть мучительных секунд, когда терпение Корниаса-старшего лопнуло, словно перетянутая струна, он с яростным рыком пошел в сторону сына, кулаки его рук угрожающе сжались в предвкушении скорой расправы.

***

      Регулус стоял, словно побитая собака, перед своим отцом.       Под левым глазом алел жуткий синяк — багровый отпечаток грубой силы, напоминание о недавнем ударе тирана.       Гарвил, расплывшись в самодовольной ухмылке, словно кот, наевшийся сметаны, схватил полупустую бутылку пива со стола и, запрокинув голову, залпом осушил её до последней капли.       Жидкость, плескаясь, стекала по его небритой щеке, оставляя липкие следы. — Больше чтоб я такого не видел, — прорычал алкоголик с напускной строгостью, словно пытался изобразить добродетельного отца. — Ты должен слушаться своих родителей, сопляк, — добавил он с отвратительным рыжком, словно речь шла о чем-то самом собой разумеющемся.       Корниас-младший лишь слабо кивнул, опустив взгляд в пол, не в силах поднять глаза на этого монстра.       Его тело дрожало от страха и боли. — Хм, — выдохнул Гарвил, словно оценивая его покорность.       Алкоголик, словно хищник, ищущий новую жертву, осмотрел комнату, ища глазами еще спиртного.       Не найдя ничего, он вновь переключился на Регулуса.       Его взгляд, мутный и наглый, был пронизан алчностью. — Сгоняй в магазин, — приказал он, словно давал команду псу, — притащи бутылку пива, и побыстрее. Да, и укради ее. Нечего тратить мои деньги.       Беловолосый мальчик, словно увядший цветок, вжался в пол, его голос дрожал, словно осенний лист на ветру. — Но… воровать… это… неправильно, — пробормотал он, словно пытаясь дозваться до остатков совести в этом отце-чудовище.       Корниас-старший в одно мгновение помрачнел, словно грозовое небо.       Его кулаки сжались, словно камни, готовые раздробить все на своем пути, а лицо исказила звериная ярость. — Ты смеешь учить меня, щёнок?! — проревел он, срываясь на крик, словно раненый зверь.       И прежде чем Регулус успел хотя бы моргнуть, кулак тирана обрушился на него, словно молот. Удар пришелся прямо в челюсть, посылая мальчика в полет.       Он врезался в пол с глухим стуком, словно мешок с мусором, а челюсть пронзила острая боль.       Регулус проскулил, словно щенок, поджимая под себя ноги, и судорожно схватился за пострадавшее место. — Сгонял за пивом! — рявкнул Гарвил, его голос был наполнен ненавистью и презрением. — Живо, шевелись, пока я тебе не вырвал язык, — добавил он, словно добивая лежачего.

***

      Побитый, словно выброшенный на берег штормом, Регулус выплелся из дома, его движения были механическими, как у сломанной куклы.       Он побрел по улице, словно тень, направляясь в сторону ближайшего магазина, который на фоне окружающей мерзости казался оазисом цивилизации.       Но даже это хрупкое подобие порядка не могло скрыть царящий вокруг гнет.       По пути мальчик встречал людей, вернее, призраки людей, скользивших по улицам, словно тени.       Лица их были бледными, словно выбеленные, а глаза — пустыми и безжизненными, как у марионеток.       Среди них встречались и дети, тощие, едва не скелеты, их тоненькие конечности, словно веточки, торчали из-под грязной одежды.       Они валялись на тротуарах и на проезжей части, словно брошенные тряпичные куклы, потерявшие всякую надежду на спасение.       Их тихие стоны и жалобные взгляды терялись в шуме улицы, никто не обращал на них внимания.       Взрослые, поглощенные своими заботами и личными страданиями, скользили мимо них, не замечая, словно невидимые призраки, а их сердца, казалось, затвердели, как камень, не способные ни к сочувствию, ни к милосердию.       Всем было на них плевать, и эта бездушная равнодушность была не менее ужасна, чем сама нищета.       Регулус же, с его свежим синяком и болью в челюсти, не был исключением из этого мрачного правила.       Он, словно один из них, ощущал себя обреченным.       Он сам был одной ногой в этой бездне, балансируя на грани полного падения, в этой прогнившей реальности, где выживает сильнейший, куда ему еще кому-то помогать?       Его сердце было полно горечи и отчаяния, не оставляя места ни для сострадания, ни для сочувствия.       Он просто шел, погруженный в свои собственные страдания, и в этом мире каждый был сам за себя, словно волк, выживающий в стае таких же, голодных и жестоких.

***

      Спустя пять минут он оказался в маленьком, тускло освещённом продуктовом магазине.       Пол был покрыт липкой грязью, а в воздухе витал неприятный запах сырости и гнили.       Несмотря на убогое состояние, в магазине было многолюдно.       Люди ходили мимо друг друга, вцепившись в дешёвые товары, кто-то ругался с продавцом, а кто-то просто стоял в очереди, терпеливо дожидаясь своей очереди у кассы.       Регулус мельком оглядел помещение, стараясь не привлекать к себе внимания. — «Надо сделать всё быстро», — мелькнула у него мысль.       Он знал, что малейшая ошибка могла стоить ему гораздо больше, чем просто унижение.       Толпа покупателей была для него как укрытие.       Они создавали хаос и мешали сотрудникам магазина внимательно следить за каждым.       Персонал выглядел уставшим и безразличным — взгляды их были рассеянными, внимание расплывчатым.       Регулус быстро двинулся вдоль грязных полок. Его глаза изучали товар, но разум работал в другом направлении. — «В какой раз я ворую пиво для этого старого алкаша?», — думал он, подходя к ряду с алкогольными напитками. Его лицо оставалось хладнокровным, но внутри всё кипело от гнева. — «В какой раз он чуть не убил меня, когда я возвращался с пустыми руками? В какой раз я из-за него был избит охранником или клиентами?»       Он остановился у полки с дешёвыми бутылками пива. Они были выставлены небрежно, некоторые покрыты пылью.       Мальчик глубоко вдохнул, чтобы успокоить дрожь в руках, и быстро схватил одну бутылку. — «Иначе нельзя», — продолжал он размышлять, пряча бутылку под свою грязную и помятую футболку.       Он слегка подтянул её вниз, чтобы скрыть горлышко пива, затем поправил складки, чтобы не было заметно выпуклости. — «Если я ничего не принесу, он меня вновь избьёт. И не только меня, но и маму.»       Мысленно он снова вернулся к образу отца.       Его мутные, пьяные глаза, запах перегара, грубые слова и тяжёлые руки, оставлявшие синяки. — «Твари вроде него должны гореть в аду», — мрачно подумал Регулус, делая шаг в сторону выхода.       Его сердце колотилось в груди, пока он медленно продвигался сквозь толпу к выходу.       Каждый шаг был пропитан напряжением.       Он почти физически чувствовал, как внимание продавцов может внезапно обернуться к нему. — «Не смотреть по сторонам», — повторял он про себя. — «Идти прямо. Никто ничего не заметит.»       На секунду ему показалось, что кассир у входа смотрит прямо на него.       Регулус замер, но быстро заставил себя продолжить движение.       Кассир уже вернулся к разговору с кем-то из покупателей, даже не подозревая о происходящем.       Когда он вышел за двери магазина, холодный ветер обдал его лицо.       Регулус выдохнул с облегчением, но напряжение не покидало его. — «Очередной раз», — подумал он, опустив взгляд на свою грязную обувь. — «Очередной раз я смог это сделать. Но сколько ещё таких раз мне предстоит? Пока он не убьёт нас или я не умру сам?»