Работы с барашком или восемь несчастий

– Ты, уродец! Чего же теперь молчишь?! Думал, останешься безнаказанным? Лакрима, бесчинствовшая намного сильнее обычного, останавливаться даже не думала. Но злость ее понятна – потратив миллионы лет на то, чтобы вернуть хоть на пару дней свое изначальное тело, обнаружить, что родного мира попросту больше не существует... Это уже ни в какие ворота не лезет! – Этой душе не под силу больше покидать свое пристанище. Такой ответ, казалось, даже благоговейный, ее расстроил даже больше. Хотя вот же то, чего она добивалась – несмотря на безразличный тон, опущенная голова и виноватый взгляд вполне выдавали раскаяние. Эта тварь воистину как зверек: не понимает, что на него злятся, да все равно покладисто кивает. Да, грешен. Да, каюсь. – Гнусный демон! Баку, хоть и сносил покорно все, что считает нужным сделать госпожа, от этого почему-то почувствовал, что сердце болезненно сжалось. Она и прежде могла звать его так – за миллионы лет вместе это точно звучало пару раз, но в положительном контексте, скорее. Лакриме самой это было не чуждо. Хоть она всегда творила неведомо что и неведомо где и людей в своей жизни встречала немало, Юмэкуй мог с уверенностью утвердить любому, что его хозяйка о нем дурного никогда не скажет. Ни в лицо, ни за спиной. Будучи абсолютным хаосом во плоти о ней нельзя было ничего сказать точно, но это он знал наверняка и на все двести процентов. Казалось бы, она единственная такая. Хоть и люди, и прочие демоны его могли уважать точно так же не лицемерно, все к нему относились с опаской, а если кто-то статусом выше – с пренебрежением. Он до сих пор помнит радостную девчушку, ввалившуюся в его резиденцию во время рутинной работы пожирателя снов, которая вдруг зажглась идеей облегчить его ношу и всерьез решила, что может выучится на астрального чиновника. "– Где это видано, чтобы у нас в астрале вправду кого-то так обучали? – Ну тогда обучи меня сам!" Впрочем, она в его глазах не изменится никогда. А боль была вполне материальной – Лакрима едва ли не сделала в его груди месиво демонической крови его же собственным оружием. Черная вязкая субстанция в его венах не брызжет фонтаном, как у людей. – Милая, убери цзянь. Ты душишь меня просто замечательно своими руками. Я правда больше не могу дышать.