Тихая война

Жизнь в Кагаране шла своим чередом, а Вивьен… Вивьен наблюдала. В конце концов, наблюдения – основная часть ее работы, да и наблюдать при дворе Корги было за чем. Особняк жил своей жизнью и даже больше: он пульсировал, как огромное сердце такого же огромного и хищного зверя, зверя, который вот-вот оскалится и бросится в бой. Замечали ли другие слуги, как снуют туда-сюда загадочные чужаки? Приезжие мастера, якобы нанятые Коргой для ремонта дома и расширения его подземных кладовых… Замечали ли слуги, как кипит магия в стенах особняка? Если что-то делали наемники Корги, то это точно не имело никакого отношения к стройке, начатой для приличия, но совершенно очевидно заброшенной в итоге. Наверняка замечали! Замечали и молчали, полагая что господские дела их никак не касаются.  Вивьен касались. Вивьен любопытствовала: осторожно и ненавязчиво. Вопросы украдкой тем слугам, что были или слишком глупы, чтобы заподозрить особенный интерес у Вивьен, или достаточно верны Конклаву, а не Корге, чтобы все понимать, но молчать. Блуждания по коридорам и отдаленным комнатам особняка. В прислуге не заподозрят шпиона, особенно когда прислуга – хрупкая на вид и вроде бы недалекая девица. Невинно улыбаться, столь же невинно хлопать ресницами, застенчиво извиняться и говорить, что забрела немного не туда, что еще так мало знаешь о доме – изображать дурочку у Вивьен был большой опыт, а у мужчин вокруг водилось с избытком самолюбия, чтобы проявлять к ней снисхождение.  И Корга… Игнасио Корга ей явно заинтересовался. В ближайшую семидневку Вивьен намеренно его избегала – распаляла интерес. Позволяла себе быть с ним в присутствии других людей, но не наедине. И каждый раз она ловила его взгляды: чересчур внимательные и едва ли не раздевающие!  Хорошо. Очень хорошо. Все шло по плану…  А потом она оказалась в его постели в первый раз. Корга был груб и жаден не только в вопросе денег и власти. С женщинами он обращался подобным образом, но Вивьен… Что ж, Вивьен было не привыкать! Не привыкать к грубости, не привыкать к жадности, не привыкать и гнать прочь ощущение собственной “грязности”, сохраняя ясную голову даже в самый гадкий момент.  За первым разом был второй и третий, а там Вивьен уже и не считала – ее разум был сосредоточен на другом: липкие от пота руки Игнасио Корги кололи магией – той самой магией, что витала в глубинах особняка. “Это не твоя сила, ведь так?” - Вивьен смотрела на раскрасневшееся одутловатое лицо. Корга сопел над ней, она крепко обвивала руками толстую шею, стонала для порядка вещей, но мыслями была отнюдь не в одной постели с этим мужчиной.  Магия… Так много магиии!  Разве человек может вмещать в себе столько? Игнасио Корга при всех своих амбициях, претензиях на кресло градоправителя (которое сейчас временно занимал его дядя Джорно) и очевидном богатстве не смахивал на действительно могущественного чародея, да и подобных слухов о нем в Кагаране не ходило. Он – маг, и это знал каждый, но ни один не считал его хоть сколько-нибудь примечательным в этом искусстве. Куда больше люд Кагарана привлекали в образе Игнасио Корги все те же богатство и амбиции, а о его стычках с дядей в городском совете сплетни ходили столь примечательные, что за ними не оставалось места и для иных новостей. Старший Корга отстранил младшего от заседаний совета, лишил кресла там, а теперь младший вознамерился у старшего отнять всю власть если не политической силой, то силой грубой – не зря в доме его становилось все больше и больше вооруженных людей.  Но магия?..  Вопрос магии Вивьен не оставлял, даже тогда, когда Игнасио пыхтел над ней, потея, как лошадь на ипподроме. Его ли эта сила? Остаточная ли от соприкосновения с… с чем-то? И когда Корга в очередной приближался к пику, Вивьен думала о дальних уголках особняка, где витал шлейф столь похожей силы.  “Там, где стены почти… шептали!” - пронзила разум эта мысль, а Игнасио, издав сдавленный хрипловатый стон, обмяк и навалился на Вивьен всем своим весом.  Его горячее и влажное дыхание обожгло шею. Вивьен, столь бесцеремонно выдернутая из своих размышлений, поморщилась – мимолетно, но со всем возможным отвращением. Она могла позволить себе только этот единственный момент искренности прежде, чем обстоятельства вынудят ее вернуться ко лжи и игре.  Мгновение спустя Корга откатился от нее. Теперь он лежал, шумно дыша. Взгляд, пустой от блаженства, устремился в потолок. Так было всегда… Во все те прошлые разы, что Вивьен терпела его. И она уже прекрасно знала, что сейчас приближаться не следует, не следует ластиться. Нужно подождать несколько мгновений, прежде чем ее самовлюбленный любовник вернется к бренному миру. Тогда она прильнет к нему, уложит голову на грудь и будет слушать его хвастливые речи о том, как все вскоре станет по-другому и как Кагаран изменится, когда у власти будет он – Игнасио Корга, прямой потомок основателей сего города! - Иди-ка сюда, милая, - позвал Корга ее, вернувшись к действительности и, хоть это было ново, Вивьен подчинилась ему.  Настороженная и напряженная внутренне, Вивьен оставалась расслабленной и спокойной внешне. Устроила голову на чужом плече, приобняла шею снова, а после даже позволила себе приподняться и легко коснуться губами его губ. Корга удовлетворенно улыбнулся.  “Поплыл”, - с мрачным удовлетворением подумала Вивьен. И она тоже улыбнулась: притворно-нежно.  - Погоди, милая… - тогда же завел Корга свою привычную песню, а Вивьен расслабилась снова окончательно и бесповоротно: его рассказы о скором возвышении (судя по словам, исключительно бескровном, но происходящее и в особняке, и в городе говорило совершенно об ином) свидетельствовали о совершенной нормальности ситуации: Корга в благостном настроении и он не подозревает о том, как близко к нему подобрался Конклав.  “Он слишком глуп, чтобы быть тем самым Артуром Кошем…” - в который раз за минувшую семидневку подумала Вивьен, украдкой оглядывая Игнасио. И эта мысль волновала ее, пожалуй, не меньше, чем вопрос загадочной магической силы.  Все слишком просто… Слишком просто и потому же слишком сложно! Что ж, зато Вивьен сейчас знала наверняка, что ей следует с Айком пробраться глубже – к сердцу особняка, к мастерским. 

***

Стоило подобраться к Корге так близко, как все его секреты и тайны стали ясны и видны, как стая тараканов в солнечном свете. Тем не менее, секретами и тайнами они все еще продолжали оставаться. Теперь Вивьен знала наверняка, что при дворе Корги происходит что-то недоброе, а сам Игнасио не просто замешан в недобрых делах, но и сам их затеял, однако в то же время она не знала деталей, не знала подробностей. Откуда ждать удар? Когда? Что именно Корга вознамерился сделать? Слишком много вопросов, а ответы на них хоть и рядом – совсем под рукой! – еще добыть предстоит. К счастью, в распоряжении Вивьен теперь был и сам Корга с его хвастливым болтливым языком, и его слуги, и его бухгалтерия. И теперь даже не приходилось изображать работу – став фавориткой господина, Вивьен и сама жила как госпожа: со служанкой, красивыми платьями и праздным бездельем.  Служанка дело осложняла, но она была достаточно ленива и благоразумна, чтобы побольше сплетничать с другой прислугой о всякой ерунде и поменьше совать свой нос в дела Вивьен, а еще не отказываться от поручений вне дома. В общем, симпатичная и хрупенькая Алья, которую Корга выписал для Вивьен в качестве помощницы, стала помехой, но помехой совсем незначительной. Вивьен лишь приходилось изобретать время от времени поводы для Альи оказаться подальше и вовремя возвращаться в свои покои, чтобы у все той же Альи не возникало слишком много причин для подозрений. Все остальное время Вивьен или проводила с Коргой в его постели, или была свободна действовать так, как ей заблагорассудится. Сегодня был как раз второй случай. Игнасио покинул особняк, отправившись к своему дядюшке-градоправителю с визитом вежливости, а Алью Вивьен заблаговременно послала с заказом к портному по фамилии Лавотье. Сама же она намеревалась проверить восточное крыло, где в последнее время было более всего вооруженных чужаков и менее всего слуг. Слуги туда если и ходили, то число их было так невелико, что Вивьен могла пересчитать всех по пальцам. К тому же, в восточное крыло ходили одни и те же слуги, которых сам Корга, насколько знала Вивьен, причислял к особо доверенным: Блю, Коррен, Алессандро и управляющий Фелис. Все исключительно мужчины. Мужчинам Корга доверял куда больше, а женщин, кажется, просто не воспринимал всерьез… “Мне же лучше”, - про себя заметила Вивьен, тщательно собираясь на вылазку.  Вместо одного из подаренных Коргой роскошных платьев предпочла то, что носила будучи обыкновенной служанкой. Двигаться в нем было не в пример удобнее. Впрочем, в других обстоятельствах Вивьен и вовсе предпочла бы штаны – они для подобного шпионажа приспособлены гораздо лучше… Другое дело, что попадись Вивьен в таком наряде на глаза кому-то из обитателей особняка – хоть заговорщиков, хоть простых обывателей – то явно бы привлекла слишком много внимания. И вызвала бы слишком много вопросов! Женщины в штанах в Кагаране (да и не только в Кагаране, если уж быть до конца честной) не могли не вызывать вопросов! А в случае двора Корги и весьма деликатного положения Вивьен еще и подозрений.  Корга уехал с рассветом, но выдвигаться на дело утром Вивьен не рискнула. Утром – до восхода солнца и установления нестерпимой южной жары – был самый пик оживленности и деятельности у тех, кто населял особняк. Свою работу до обеда сделать стремился всякий, у кого имелось хоть какое-то подобие совести и ума. Алью Вивьен отправила в город за полчаса до полудня, а сама вышла из своих новых просторных комнат сразу, как только солнце вошло в зенит.  В полдень не работал никто. Страшась жары и подчиняясь давней привычке всех южан, и слуги, и рабочие, и загадочные вооруженные люди из отдаленных уголков владения Корги бросали всякую работу, пусть даже и незаконченную, и устремлялись в места привычного отдыха: на кухню, в спальни, веранды, укрытые тенью уголки обширного сада. Времени удобнее и безопаснее для вылазки не придумать и не найти!  Вивьен закрыла на ключ свои комнаты. Двинулась вперед по длинному коридору к галерее, связывающей западное крыло с самым сердцем особняка. Оттуда ей предстояло нырнуть в сад и через него добраться к восточному крылу окольным путем. Окольным, потому как добираться напрямик казалось несколько рискованным, а Вивьен намеревалась свести весь возможный риск к минимуму.  Пыль золотилась на солнце. В коридоре и галерее царило запустение. Ради полуденного отдыха покинула свои посты и многочисленная охрана Корги.  “Хорошо. Это очень хорошо…” - удовлетворенно шептал внутренний голос, но Вивьен не теряла бдительности: держала ухо востро, украдкой оглядывалась, сверяясь что никакой чрезмерно ответственный рубака не торопится на свой пост после обеда, никакой излишне старательный слуга не задержался за работой. Все шло так, как всегда и шло во владениях Игнасио Корги.  Сад встретил Вивьен благоуханием и жарой. Огромное пламенное светило встало высоко-высоко над плодовыми деревцами и утонченными шпилями каменных башенок, составлявших неотъемлемую часть особняка. Щебетание пташек стихло – даже живность смолкла и спряталась от жары. Выбравшись в сад, Вивьен пожалела, что не прихватила с собой зонтик или хотя бы тонкую шелковую накидку – солнце палило нещадно! Только вот и с зонтиком, и с накидкой Вивьен стала бы непозволительно заметной, а ей совсем не было надо, чтобы кто-то смотрел на нее, пока она крадется к малоприметному и почти что тайному входу в восточное крыло. Тем более, что где-где, а в саду люди были. Они нежились (а кто-то и дремал) в прохладной тени деревьев. Чтобы не встретиться ненароком хоть с кем-то Вивьен пришлось едва ли не пробираться через сиреневые кусты у дальней стены.  До восточного крыла она добралась еще до того, как солнце сдвинулось со своей вершины. На первый взгляд открывшийся ей коридор тоже пустовал, но обострившийся напряженный слух женщины уловил разговор в отдалении. Вивьен осторожно продвинулась вперед, и разговор стал громче, а после и вовсе оказался не разговором – скорее спором на фоне веселой игры. В неком подобии кордегардии кучка солдат Корги играла в карты.  “Эти мне сейчас не помешают”, - решила Вивьен – уж слишком увлечены игрой оказались эти люди! Однако теперь ей следовало быть особенно осторожной – еще более осторожной, чем прежде.  Странный запах магии щекотал кожу с тех самых пор, как Вивьен оказалась в восточном крыле. Его вряд ли чувствовали те, кто магического дара был лишен, но сама Вивьен… Для нее этот запах звучал достаточно сильно и ярко, чтобы следовать ему точно так же, как собаки следуют за раненной дичью. Коридор, в который она попала через неприметную дверь в саду, привел ее к сплетению нескольких других коридорчиков поменьше. Запах магии стал только острее и к нему примешивался теперь еще один: вполне осязаемый и обычным человеческим чутьем. Это был запах… запах какой-то гари и малознакомой алхимической смеси.  Вивьен замерла, вслушиваясь и принюхиваясь. Откуда именно исходили эти запахи определись самой ей никак не удавалось. Что ж, она человек, а не эльф или кто-то еще гораздо более приспособленный к подобным обстоятельствам! Прибегать к собственным чарам так не хотелось, но…  А разве оставался другой выбор?  Короткий выдох. Никакого другого выбора действительно не было. Во всяком случае, если она действительно намеревалась разобраться в замыслах Игнасио Корги.  Искорка волшебства сорвалась с пальцев. Прикрыв глаза, Вивьен придала этой искорке форму, цвет и даже подобие разума: стремительного и отважного, такого, каким когда-то обладал тот другой Айк, ставший для Айка нынешнего прообразом и вдохновением.  “Бедный-бедный Айк…” - в который раз за свою жизнь подумала Вивьен. Подумала быстрее, чем пресекла в себе всякое стремление к таким мыслям и к воспоминаниям, что за ними скрывались. Все так изменилось с той поры, как Айка убили! Каким бы он стал? Присягнул ли Конклаву или предпочел бы навсегда уйти в дикие леса Меледира?  Ищи. Ищи, Айк! - Вивьен отдала беззвучный приказ и открыла глаза.  Гибкое и сияющее тельце фамильяра устремилось вглубь восточного крыла. Вивьен покорно последовала за ним, про себя вольно-невольно молясь, чтобы никто случайно не встретил ни ее, ни тем более Айка.  Безупречное чутье Айка вело, судя по всему, в правильную сторону. Вонь алхимии нарастала, и Вивьен пришлось вскоре уткнуться носом в рукав собственного платья, чтобы хоть сколько-нибудь терпеть этот запах. Лишь бы не закружилась голова! Отчетливее звучала и магия, но не людские голоса. О, благо не людские голоса! Людей Вивьен и Айк до сих пор так и не встретили. Что бы не происходило в восточном крыле, оно подчинялось тем же негласным законам, как и все прочее в особняке Корги.  Мастерская обнаружилась несколько витков коридора и одну лестницу вниз спустя. Впрочем, назвать это мастерской было бы не совсем верно, поскольку “мастерская” не передавала всего размаха предприятия. Увы, не пустующего. Вивьен пришлось резко отступить в тень, попутно отзывая Айка, пока кто-то из немногочисленных (большинство, похоже, все-таки предпочло работе послеобеденную праздность) обитателей цеха не заметил ее.  Что они там делали?..  Вивьен нутром чуяла, что примерно то же, что и люди Акселя в “Сиреневых холмах”. Там не витало таких резких алхимических запахов, как здесь, но совершенно точно были и стеклянные сферы, и магия. Такая странная магия… Разум Вивьен обратился к тому шестому чувству, что позволяло ей осязать витающее в воздухе колдовство. Такое необычное и яркое колдовство! Такое… Такое горячее! Такое горячее, будто ты сунула руки по локоть в раззявленную драконью пасть! От собственной метафоры Вивьен стало смешно, но свой нервный и слегка истерический смешок она подавила, проглотив как комок чего-то неприятного. Скривилась.  Айк тоже отметил необычность магии вокруг. Он метался у ее ног и искрил. Изнывал от непонимания и тревоги, но никак не от нетерпения и любопытства, которые ему были обычно присущи.  “Что-то тут не так…” - в который раз за время пребывания во владениях Корги подумала Вивьен и отступила еще глубже в тень. Здравый смысл велел возвращаться обратно в западное крыло и играть свою роль, а сюда вернуться в глубокой ночи, когда все работники этого странного производства будут крепко спать, но магия… Горячесть и яркость не были ее единственными свойствами. Было и что-то еще… Что-то совершенно непередаваемое и далекое от слов! “Чувствовал ли Эйнеке что-то похожее?” - вполне логичный вопрос, пробившийся сквозь требования здравого смысла немедленно покинуть это место и вернуться (а лучше и вовсе никогда не возвращаться…) позже.  “Айк сможет пробраться через цех, если я укажу ему безопасный путь”, - решила Вивьен, а все ее осторожное и благоразумное сжалось от ужаса. Айк ведь такой заметный! Такой… такой сверкающий!  “А еще он маленький и проворный. И я могу развеять его в любой момент”, - возразила своему испугу Вивьен и устремила свой разум к фамильяру. Тот оживился, поддаваясь привычному контакту, но так же и страшась задуманного Вивьен, как страшилась и она сама.  Вскоре худенькое тело Айка скользило между рабочих столов и верстаков. Чуть что скрывалось в грудах наваленного хлама. Половинки стеклянных сфер и целиковые сферы, колбы с алхимическими газами и жидкостями, фитили, уйма мелких деталей и штуковин, о назначении и применении которых Вивьен только оставалось догадываться. Рассмотреть вблизи чужое добро возможности не подворачивалось – они с Айком и без того рисковали! Впрочем, в том, что все это служит для производства бомб сомневаться не приходилось. Маленький завод имени Игнасио Корги не мог заниматься чем-то иным, кроме производства оружия, так хорошо зарекомендовавшего себя в бойне в Ас-Этре!  “Или мог?..” - посетила Вивьен тревожная мысль. В конце концов, полагаться на одни только бомбы виделось ей не слишком разумным, а Игнасио Корга хоть и надутый глупый индюк, но ведь не совсем же идиот, раз сумел организовать такое!  Источник магии становился все ближе. Айк уже трепетал, чувствуя жар неведомого… чего? Или кого?.. Разум Вивьен замер вместе с Айком у приоткрытой двери из цеха – у самой границы между опасностью и ужаснейше-опасной опасностью! Один только шаг, одно только движение фамильяра вперед и…  И что-то непременно произойдет.  Вивьен почувствовала внимание. Чье-то огненное внимание. Не пристальное… Оно больше всего походило на расфокусированный взгляд, брошенный совершенно мимо, но все-таки слегка зацепивший фигурку Айка. Та сжалась, как сжалось сердце Вивьен.  Голоса… Айк слышал голоса… Или их слышала Вивьен? Они оба замерли, силясь разобраться в собственных чувствах и в тех сигналах, что посылал им мир. Что-то шептало и шелестело из-за двери, обращаясь не к уху, а к сердцу, к самой душе. И что-то другое, что-то вполне обыденное доносилось из сплетения коридоров, ведущих к мастерской.  “Корга!” - с ужасом осознала Вивьен и оборвала ее связь с Айком. Где-то у самой двери серебряный силуэт фамильяра рассыпался искорками.  Оцепенение охватило все ее собственное тело, но Вивьен ему не поддалась – скинула с себя липкий холодящий ужас и ринулась прочь.  “И когда он только успел вернуться?!”