Бесполезность плоти

      Иногда приходится абстрагироваться от личных переживаний, и Кей была рада, что у неё снова появилась возможность сделать перерыв в той трагедии, которая начала разворачиваться с приходом Эббигейл в её жизнь.       — Итак, новое дело, — оказавшись в кабинете босса, она и не планировала скрывать своего воодушевления, однако прежние чувства оказались приправленны недоумением, когда женщина обнаружила, что в помещении находятся только двое — она сама и, соответственно, сам Джек Кроуфорд, — А где Уилл?       — Грэм сейчас занят расследованием другого дела, — отстранённо осведомил Джек, не отрывая своего взгляда от документов, веером разложенных по всей поверхности стола. — Вы будете работать по отдельности. По крайней мере, пока.       — Вот как… Неожиданно, — на удивление растерянность Кей не была притворной. — Признаться, я уже привыкла делить почести с Уиллом. Он замечательно интерпретирует улики тем самым выполняя большую часть работы, а мне остаётся лишь сохранять безупречный имидж ФБР.       Несмотря на привычный сарказм, которым сквозил её голос, Эрли не могла не заметить для себя, как её внутренности произвольно напряглись от перспективы работать в одиночку. Кажется, она действительно успела позабыть за эти месяцы, что значит целиком и полностью тянуть на себе одной ответственность за расследование. Нюх, привыкший искать дорогу исключительно к наркотическим веществам, заметно притупился, и Эрли начали терзать сомнения; удастся ли ей осилить очередное задание подкинутое Кроуфордом? Удастся ли без помощи профайлера напасть на след не очередного распространителя, поведение которого она могла бы с лёгкостью предсказать, а того, чей разум ввёл бы в смятение и бывалого агента ФБР. Однако, всякую неуверенность женщине всё же пришлось подавить под многочисленными слоями собственных масок; трогательные колебания — очевидно не то, чего от неё ожидали окружающие, да и она сама.       — С сегодняшнего дня перечень твоих обязанностей умножится. Будь уверенна в этом, — не без издёвки протянул Джек и, собрав веер документов в одну стопку, с громким хлопком опустил их на стол перед своей подчинённой, демонстрируя всем видом своё нежелание выслушивать и дальше её псевдоюмористический монолог.       Кей невинным взглядом сопроводила действия начальника, после чего усмехнулась:       — О! Неужели, ты снова решил прибегнуть к радикальным мерам, направленным на моё перевоспитание? Пересадил милашку-Уилла, чтобы я не могла у него списывать?.. Досадно, — продолжала веселиться Эрли, цепляясь взглядом за стакан с кофе на столе Джека. — Можно? — невозмутимо поинтересовалась она.       Желудок болезненно пульсировал с самого утра, и игнорировать это чувство становилось всё труднее. Увы, в очередной раз оправдав убеждение коллег в её непунктуальности и проспав, Кей не успела выпить перед работой и чашки кофе, не говоря уже о полноценном завтраке; возмездие её собственного организма не заставило себя ждать.       Джек одобрил просьбу сотрудницы слабым кивком и задумчиво начал, не желая уходить от темы:       — Поработать самостоятельно тебе не повредит, но это не единственная причина, по которой я решил временно разделить вас с Уиллом, и далёко не основная. С делом «викинга» Грэм справится и без твоего содействия.       — Викинга? — перебила его Кей, немного удивившись такой маркировке; звучно отхлебнув из бумажного стакана, она незамедлительно скривилась от горьковатого вкуса. — Да как ты это пьешь?.. — ну как ей приучить Кроуфорда кидать в кофе хотя бы пару ложек сахара?       Джек упёрся в неё укоризненным взглядом, призывая собраться, и продолжил:       — Дело, которым займешься ты, не терпит отлагательств. За последние два месяца из клубов Балтимора были похищены четверо молодых людей: Николь Уолтер, Юджин Вуд, Джек Тиммонз и Саманта Шортер.       Кей оставила без внимания перечисление имён и поспешила возмутиться:       — С момента первого похищения, как ты говоришь, прошло два месяца. Почему не заявили раньше?       Джек внимательно наблюдал за сотрудницей, которая, несмотря на внешний скепсис, всё-таки проявила интерес к документам, что он ей предоставил.       — Ты чаще бываешь в подобных заведениях и знакома не понаслышке с местным контингентом. Разное случается, поэтому полиция не спешила обращаться к нам, — объяснил он.       — Пока не заподозрили закономерность, — Эрли закончила за Кроуфорда мысль, за что получила одобрение в его глазах. — Предвзятое отношение, но вероятность того, что все четверо решили просто скрыться от глаз социума, действительно есть, поэтому в этом случае я попридержу своё осуждение в адрес полиции… Названия всех клубов есть? — поинтересовалась она, начав неторопливо просматривать всю имеющуюся информацию по делу.       — Да. Николь Уолтер последний раз видели в «Мустанге», Юджина Вуда в «Пристани гнили», последние двое были похищены из «Саламандры».       — Саламандра? — Кей не сдержала серии презрительных смешков. — Это же самое гиблое место.       — Я думал, Пристань гнили — самое гиблое место, — хмыкнул Кроуфорд, сохраняя абсолютную серьёзность на лице, что вызывало у его подчинённой внезапный поток снисхождения.       — Да ладно, Джек… Претенциозное название ещё ни о чём не говорит. Пристань — место сходки всяких недорокеров и реднеков, не более.       — А что с Саламандрой?       — Дорогой и цивильный клуб, на первый взгляд. На деле — настоящее пристанище для отбросов и наркоманов. Я была там не раз, — Эрли на мгновение осеклась, но всё же добавила, — по рабочим вопросам.       — Последние двое пропали оттуда, — задумался над, новой для себя, информацией Кроуфорд; вероятно, именно по этой причине он пропустил странную интонацию Эрли, с которой она охарактеризовала объект своей основной профессиональной деятельности.       — Неудивительно, — Кей немного расслабилась, поняв, что её временный (женщина ещё сохраняла надежду, что не задержится в поведенческом отделе надолго) начальник не придал особого значения её осведомленности. — Периодически там творится настоящий хаос. Если в центре танц-зала начнут кого-то расчленять, это вряд ли кто-либо заметит, даже охрана, если ты понимаешь, о чём я… Он нашёл для себя идеальное место, поэтому рискнул дважды. Это, конечно, при условии, что мы не исключаем теорию похищения, а мы не исключаем, пока не найдены доказательства, опровергающие её.       — Почему его ещё не закрыли? Саламандру. Разве это не в юрисдикции твоего отдела?       — Джек… — Кей впервые за долгое время оторвала глаза от бумаг и с раздражением уставилась на босса. — Уверена, тебе известно даже лучше чем мне — решение не всех вопросов стоит исключительно в рамках правосудия.       Кроуфорд понимающе, но не без досадного разочарования кивнул; увы, за десятилетия его службы в бюро, Джеку так и не удалось целиком искоренить коррупцию в стенах, которые, без преувеличения, он считал своим первым домом.       — А, если бы была такая возможность… Ты бы воспользовалась ею? — мужчина не знал, с какой целью был задан им этот вопрос, но внутренний импульс, что и побудил его к этому, было невозможно побороть.       Кроуфорд подозрительно прищурился и даже успел внутренне напрячься, ожидая ответа Кей; хотелось верить, что он будет искренне положительным, ведь переживать очередное разочарование в подчинённой Джек однозначно не желал. Однако, сама Эрли, без сомнений ощущая дискомфорт и давление со стороны начальника, лишь уклончиво произнесла:       — Это моя работа, — после чего вновь с головой погрузилась в изучение документов, чтобы спрятать собственные глаза, которые ненароком могли выдать её истинное отношение к теме, что затронул Кроуфорд; он не хотел в очередной раз оказаться разочарованным, а у неё попросту не был ответа, способного разрушить его опасения, а не напитать их до краев.       Тем не менее, долго играть увлеченность делом ей не пришлось; взгляд Кей мгновенно ожил, стоило ему наткнуться на знакомое лицо.       — Сэм…       — Ты её знаешь? — оперативно среагировал Джек, который, как и его подчинённая, ранее предавался личным размышлениям; мужчина принялся медленно водить взглядом, периодически задерживаясь то на напряжённо лице Кей, то на фотографии Саманты Шортер в её руках.       — Можно и так сказать… Отдыхали пару раз в одной компании. В любом случае, эта информация никак не продвинет расследование. Я не знаю о Сэм ничего, кроме того, что она — любительница психотропных, — Эрли недовольно выдохнула, возвращая документы Кроуфорду. — Есть адрес её родственников?       — У Саманты есть сестра. Мне сообщили, что это она подала заявление в полицию о пропаже.       — Нужно поговорить с ней.

***

      — Как давно пропала Саманта? — решила осведомиться Кей, которая, по неизвестной её начальнику причине, всю дорогу стойко хранила молчание.       Сам Кроуфорд не стал разрушать царствующую тишину первым, предполагая, что временная отрешённость Эрли — лишь одно из последствий её погружения в размышления о деле.       — По официальным данным три-четыре дня назад, — ответив подчинённой, мужчина следом покинул салон автомобиля.       Кей неуютно поежилась на переднем сидении, но всё же была вынуждена последовать примеру Джека. С неба срывались редкие капли дождя, но стремительно нарастающий ветер ощутимо и весьма болезненно хлестал влажными колючими иглами по лицу агента. Эрли нервно передёрнула плечами и будто бы неуместно вспомнила знакомство с Грэмом, вернее — обстоятельства, при которых их знакомство произошло. Актеры и декорации периодически меняются, и только роли остаются неизменными: жертва, хищник, охотник. Судьба в очередной раз предсказуемо утвердила Кей на роль последнего, вот только сценарий казался женщине довольно бездарным и сухим. Забавно, ей придётся выслеживать зверя, само существование которого она не могла не ставить под сомнения.       Остановившись рядом с Кроуфордом, Кей заметила, что тот слегка замялся. Некоторое время Джек продолжал бегать взглядом по поверхности двери в поисках звонка, но, так и не обнаружив ничего подобного, произвёл два коротких, но внушительных стука. Менее минуты понадобилось, по всей видимости, хозяйке дома, чтобы предстать перед ними; темноволосая женщина лет сорока пяти поначалу с недоумением уставилась на тех, кто удостоил её столь спонтанным визитом, но растерянность отпустила её, стоило Кроуфорду начать:       — Добрый день, — мужчина, не изменяя привычке, выработанной годами, уже на автомате запустил руку в карман своего пальто цвета сушёного табака и вынул удостоверение. — Моё имя — Джек Кроуфорд, я — глава поведенческого отдела ФБР. Это, — он слабо кивнул в сторону Кей, которая, заглядывая за спину хозяйки дома, уже принялась изучать его интерьер, — агент Кей Эрли.       — Вы по поводу Сэм, — на выдохе произнесла женщина, неосознанно оборвав Кроуфорда.       Резко взбодрившись, без лишних слов она сопроводила агентов на кухню.       — Чай, кофе?       Джек успел приоткрыть рот, чтобы вежливо отказаться, но Эрли оказалась расторопнее начальника:       — Кофе, — ответила она, сдержанно улыбнувшись хозяйке дома, которая сразу же взялась за приготовление напитков.       Недовольный взгляд Кроуфорда, который справедливо считал, что его подчинённая выбрала не лучшее время для чаепития, так и остался проигнорирован всеми присутствующим. Тем не менее, мужчина не был намерен отступать от начального плана и решительно приступил к распросу:       — Вы — мать мисс Шортер?       — Нет, её сестра, — невозмутимо поправила женщина. — Оливия.       Пытаясь удержать на месте свои брови, что рвались изумлённо вспорхнуть вверх, Кроуфорд сконфуженно добавил:       — Прошу прощения.       — Всё в порядке, — Оливия понимающе улыбнулась, мельком взглянув на главу поведенческого отдела. — У нас с Сэмми разница почти в двадцать лет. Мои родители развелись, едва я закончила школу. Через год моя мать снова вышла замуж, а позже и Сэм родилась.       — Поздний ребёнок, — вслух пробормотала Кей, разглядывающая фотографии сестёр, прикрепленные к холодильнику.       Удивительно, она с трудом узнавала на них ту Саманту, что без сомнений закидывалась колесами на глазах самой Эрли. С фотографий на агента смотрела миловидная примерная девушка, ласково обнимающая сестру, и не было в этой домашней Саманте ни единого намёка на ту пагубную тёмную сторону её жизни.       — Да, поздний и желанный, — несмотря на тихий тон Кей, граничащий с полушепотом, Оливии, что стояла неподалёку, удалось расслышать её комментарий.       Покосившись на женщину, Эрли невольно зацепилась за добродушную непринуждённую улыбку той; уголки губ уже начали подрагивать, грозились опуститься вниз, и, чем дальше агенты заходили с вопросами о жизни Сэм, тем очевиднее становилась эта угроза. Срыв Оливии — лишь вопрос времени, и Кей следовало поторопиться, узнать всё необходимое прежде, чем старшая Шортер утратит возможность внятно говорить; как показывала практика, с родственниками жертв такое частенько случалось.       — Нам известно, что это Вы заявили в полицию о пропаже Саманты, — продолжил Кроуфорд, разделяя опасения Кей. — А где Ваши родители? Вы рассказали им о произошедшем?       — Нет… Родителей уже давно нет в живых, — Оливия беззвучно выдохнула, скрывая лицо от агентов. — Они погибли, когда Сэм было всего пятнадцать. Автокатастрофа.       — Мои соболезнования, — Джек вновь не обошёлся без формальностей и следом уточнил. — У вас одна фамилия по документам?       — Да, после гибели родителей мы с мужем стали официальными опекунами Сэмми, а позже она сама выказала желание взять нашу фамилию.       — Где сейчас Ваш муж, миссис Шортер?       — Работает.       — Его часто не бывает дома?       Эрли, не стремящаяся пока встревать в «беседу» начальника и Оливии, уловила, как последняя недоумевая нахмурила брови; однозначно, смысл вопросов, что задавал ей Кроуфорд, не был понятен женщине, однако любой специалист, деятельность которого носит характер подобный агентов ФБР, знает — важна малейшая детель, на первый взгляд не имеющая никакого отношения к делу. Оба — и Джек, и Кей — считали это негласное правило основой основ, но никто из них не имел желания разъяснять очевидной и миссис Шортер.       — Нет, — по крайней мере, пока та продолжала откровенно отвечать на поставленные вопросы. — У моего мужа обычный режим: дом — работа, работа — дом. Если он и отдыхает, то только со своей семьёй — с нами, — не прерываясь, Оливия направилась к главе поведенческого отдела и опустила на стол перед ним три кружки; несмотря на отказ Кроуфорда в распитии кофе, женщина не стала обделять и его своим гостеприимством.       Аромат желаемого напитка сумел привести в чувство Эрли, которая успела изрядно устать в попытках угомонить вихрь в своём сознии. Оказавшись за столом рядом с боссом, она тут же набросилась на кружку с кофе, сделала немало жадных глотков, слегкая обжигая язык и нёбо, и только после этого сочла нужным снова присоединиться к допросу:       — Миссис Шортер, у вас с мужем есть дети?       — Нет.       Кей откинулась на спину стула, наблюдая за едва заметно подрагивающими руками Оливии. Женщина медленно перебирали пальцами, как бы невзначай постукивала ими по стеклу кружки, явно рассчитывая тем самым скрыть свой невроз от агентов. Эрли же с трудом сдерживала надменную ухмылку, подсознательно узнавая в этих дошкольных приёмах себя.       — Почему же? Имеются какие-то медицинские противопоказания? У Вас или у мужа?       Кроуфорд слегка кочнул головой. Похоже, что-то внутри него, несмотря на значимость всего происходящего, не одобряло бесцеремонности Кей в подобных вопросах. К тому же, тон его подчинённой намеренно, но неоправданно, прозвучал слишком резко.       — Нет, просто не сложилось, — Оливия же сохраняла мнимое, по мнению Кей, спокойствие и не поддавалась давлению со стороны последней. — И у нас ведь есть Сэм… Она нам обоим, мне и мужу, как дочь.       — Вы очень близки, — мягко улыбнувшись, заметил Джек; его попытка разбавить впечатление, ранее оставленное Кей, была принята Оливией, и агенту Кроуфорду удалось на некоторое время заслужить её расположение.       — Пожалуй… Думаю, можно сказать, что у нас с Сэм весьма доверительные отношения. Сказывается тот факт, что я не только её опекун… бывший, но и сестра.       — Как Саманта восприняла новость о гибели ваших родителей? — вновь напрямую поинтересовалась Кей, скрестив пальцы перед собой.       — О чём Вы? — вынужденная опять обратить своё внимание на Эрли, миссис Шортер не сразу поняла её вопрос.       — Ну как же… Пятнадцать лет — трудный возраст, — Кей приглушённо прокашлялась, внезапно ощутив сухость в горле, и добавила, — а тут гибель сразу обоих родителей.       Оливия растерянно приподняла плечи и задумчиво уставилась перед собой. Пара минут размышлений, и она всё же нашла, что ответить:       — Сэмми легко перенесла эту утрату. Не в том смысле, что ей было всё равно, просто… Она восприняла это, как нечто необратимое… Нечто, что ей всё равно не удастся изменить.       Последние слова Оливии, звучащие спокойно и ненавязчиво, невероятно сильно впечатались в глухую бетонную стену подсознания Кей, оставляя незаметную трещину, из которой всё-таки начало ощутимо сквозить. Эрли была готова сжаться в клубок, физически ощущая на себе этот липкий вязкий холод; он охватил весь позвоночник, скользил всё дальше, к пояснице.       Джек, вовремя заметивший странные перемены в своей подчинённой, выразительно уставился на неё и придвинул свой стакан кофе, будто предлагая отпить. Кей быстро заморгала, хватаясь за этот жест, как за спасительный канат, позволяя ему вытянуть её на поверхность — в реальность.       — Были ли какие-то изменения в характере Саманты, после автокатастрофы? — быстро проговорила Эрли, из последних сил возводя барьер между собой и окружающими; паника всё ещё скручивала её органы, но единственное, на что имела право Кей в нынешних обстоятельствах — в одиночку совладать с ней, подавить изнутри, не дать прорваться наружу…       Сама. Без внешнего вмешательства. Всегда.       — Не думаю… Я не видела каких-либо изменений в Сэм. Она всегда была общительной и раскрепощенной. Наверное, именно это и позволило ей безболезненно, если так можно сказать, пережить тот тяжёлый период.       — Она часто проводит время с вами, или есть ещё компания?..       Впервые за всю беседу лицо Оливии тронула столь явная тень сомнений.       — Сэмми часто отдыхает с нами, отдыхала… Только последние года три она стала часто посещать клубы и бары с друзьями, — женщина выдала обманчиво беззаботную улыбку, бросая беглые взгляд на обоих агентов. — Но это ведь абсолютно естественно для её возврата. Большинство молодых людей встречаются и развлекаются именно в таких местах… Я и подумать не могла…       — Когда Вы видели Саманту последний раз, миссис Шортер? — внезапно подключился Кроуфорд.       — Около четырёх дней назад. Она как раз собиралась в очередной раз в тот клуб — Саламандру, кажется… Я знаю, что Вы хотите сказать! — неожиданно для всех повысила голос Оливия и выставила руку вперёд в предупреждающем жесте. — Сэм могла куда-то уехать, просто не предупредила меня — но это невозможно, — Джек и Кей синхронно приподняли брови, переглянувшись; тревожное состояние миссис Шортер всё возрастало. — Да, Сэм часто не ночевала дома, отправлялась с друзьями в поездки, которые длились неделями, но… она всегда была на связи, понимаете? Она звонила мне, предупреждала, если её планы менялись, но эта тишина… — голос Оливии сорвался, но, заглотив побольше воздуха, она нашла в себе силы продолжить. — Уезжая тем вечером, она сказала, что позвонит на следующий день, но так и не позвонила… А её номер теперь и вовсе недоступен.       Кей заинтересованно склонилась вперёд, опираясь всем весом на стол, и вкрадчиво произнесла:       — Миссис Шортер, Вы звонили Саманте утром следующего дня? Сразу. После того вечера.       — Да, конечно. Я поняла, что ждать обещанного звонка бессмысленно, забеспокоилась и решила сама…       — … Номер был доступен?       — Нет, уже нет.       Эрли замолчала, мысленно делая заметки для себя. Подытожив всё, что ей удалось услышать и собрать, Кей наконец-то решилась задать вопрос, который изначально интересовал её больше всех остальных:       — У Вашей сестры были проблемы с наркотиками?       — Что?.. — сорвалось с, в миг посиневших, губ Оливии.       Темные глаза женщины округлились, принялись лихорадочно носиться по силуэтам агентов, но так и не сумели остановиться на ком-то одном.       — Это стандартный вопрос, миссис Шортер… Учитывая обстоятельства, при которых пропала Саманта, — учтиво заговорил Джек, стараясь смягчить удар, нанесенный Эрли.       Тем не менее, стремление подчинённой поскорей добраться до правды мужчина внутренне одобрил. Они достаточно протянули время перед неизбежным.       — Нет… Нет, нет, — повторяла Оливия, и с каждым новым разом очередное «нет» звучало всё убедительнее, однако, вопреки тому, Кей всё больше утверждалась в своих догадках, которые говорили о противоположном. — Если бы было… что-то подобное, я бы заметила.       Эрли тяжело выдохнула, на мгновение закатив глаза. Кроуфорд, ощутив неуместное раздражение Кей, решительно перехватил инициативу:       — Миссис Шортер, послушайте, это важно, — твёрдо начал он. — Если у Вас имеются хотя бы малейшие подозрения, то лучше расскажите нам о них сейчас. Это может сыграть решающую роль в расследовании.       Кей безразлично наблюдала за тем, как её начальник и Оливия сцепились взглядами; схватка обещала быть ожесточенной, но не длительной. Эрли захотелось, как следует пнуть Кроуфорда по ноге, чтобы тот наконец-то прекратил этот цирк… Это ведь бессмысленно, Шортер всё равно ничего не скажет. Слепое доверие к младшей сестре — это, или же желание уберечь Саманту от наказания, которому та может быть подвергнута, вернувшись в общество — Кей не знала наверняка, но дикий страх в глазах Оливии, который та безуспешно старалась запрятать подальше, вынуждал агента склоняться ко второму варианту.       — Нет, — ожидаемо заключила миссис Шортер. — Сэм… Саманта ничего не принимала.       Джек с досадой качнул головой, но не стал более давить.       — Хорошо, миссис Шортер. Спасибо, что уделили нам время, — сдержанно поблагодарил он, не забывая и о вежливой полуулыбке. — Мы постараемся со всем разобраться. Я оставлю номер секретаря на случай, если Вам потребуется связаться с отделом, — добавил Джек и, оставив на столе визитку, первым покинул дом.       Кей, бросив на карточку из чёрного матового картона скептический взгляд, отправилась вслед за начальником, однако Оливия вынудила её задержаться:       — Я поняла Ваш вопрос, — неожиданно произнесла она, медленно, будто через боль, поднимаясь со стула, — касающийся детей… Я надеюсь, мне удалось показать Вам, как много для меня значит Саманта, — голос женщины сел, а глаза заблестели от слёз; справедливости ради, она долго держалась. — Вы найдёте её?       О да, это был тот самый вопрос, который Кей ненавидела. Никогда, никогда за все те годы, что Эрли работала в бюро, у неё не было возможности дать страдающим людям какую-либо, пусть даже минимальную гарантию, что их близкие вернутся домой, хоть и не невредимыми, но живыми… Четыре дня. Если Саманта всё-таки оказалась жертвой похищения, а не собственных амбиций, четыре дня — большой срок, а ведь у Кей на руках нет даже психологического портрета преступника. У неё нет ничего, о какой гарантии может идти речь?.. И всё же горечь вновь подступила к горлу, перебить её не сможет даже литр медового рафа.       Эрли стиснула зубы, бешанное сердцебиение миссис Шортер, что не желала отпускать надежду, цеплялась за неё мертвой хваткой, заглушил их скрежет. Кей ненавидела эти вспышки сентиментальности в себе, потому закрывала на них глаза; ненависть — слишком сильное чувство, она не может позволить себе испытывать его, она не признает всё то, что делает других живыми.       Кей медленно вернулась к столу и под растерянный взгляд Оливии стащила с него визитку Кроуфорда, запрятав её в карман пальто. Следом, со столь же невозмутимым видом, достала ручку, что всегда держала при себе как раз для таких случаев, и нацарапала на бумажной мятой салфетке несколько цифр.       — Вот, — сложив из салфетки неровный ромб, небрежно протянула его миссис Шортер, — это мой личный номер. Если что-то узнаете, вспомните… — с нажимом протянула Кей, давая хозяйке дома понять, что ей уже и так многое известно. — Звоните мне. Только мне.       — Но агент Кроуфорд сказал… — начала протестовать Шортер, однако за протянутый свёрток всё же ухватилась.       —… Я веду это дело, — без намёка на стеснение перебила её Кей, — и от меня зависит его исход. В том числе, скажем, если понадобится умолчать о чьём-то тёмном прошлом… Это в моих полномочиях, — возвращая себе привычный цинизм, который служил ей неизменной зоной комфорта, заключила Эрли.       Вновь округлившийся взгляд миссис Шортер Кей без сомнений расценила, как положительный ответ, потому, не дожидаясь добавочных комментариев, уверенно направилась на улицу, где её уже наверняка заждался Кроуфорд, что так безоговорочно доверял своей подчинённой временами. Бесспорно, это доверие никогда не будет оправдано.       — Что думаешь? — монотонно поинтересовался Джек, не отрывая глаз от дороги.       — Она лжёт.       — Уверена?       — Ты ведь и сам это понял… Определённо, у Оливии есть подозрения по поводу зависимости Саманты, но она продолжит покрывать её.       — Опрометчивое решение, — Кроуфорд крепче сжал руль, недовольный позицией миссис Шортер, однако, куда больше его выводил факт собственной беспомощности в этой ситуации — вряд-ли ему удастся заставить Оливию говорить, пока она сама не придёт к пониманию того, что её молчание может стоить жизни Саманты.       — Я начинаю сомневаться, что это наше дело.       — Считаешь, исчезновение четырёх человек при схожишь обстоятельствах — совпадение? — Кроуфорд всё-таки наградил подчинённую взглядом, но лишь для того, чтобы перекинуть на неё всё своё, накопленное за этот день, негодование.       — Не достаёт одной незначительной детали, — Эрли моментально активировала единственную свою защиту — сарказм, едва ощутив в тоне Джека претензию. — Улик.       — Именно, и твоя задача — либо найти их, либо убедиться в их отсутствии, собственно, как и самого факта наличия преступления. Мне нужен четкий ответ — «да» или «нет»… Что намерена делать?       — Саманта исчезла четыре дня назад. Она — единственный шанс внести ясность в эту историю. Поеду в Саламандру, нужно лично опросить охрану и найти тех, кто видел её последний раз.       — Тебе предстоит заниматься этим делом самостоятельно, но, если тебе понадобятся дополнительные ресурсы…       — … Джек, я знаю, — со снисхождением прервала его Кей. — Ты же не собираешься проводить мне полный инструктаж, словно новичку?.. — Кроуфорд ответил ей слабой ухмылкой, а взглядом порицал за самонадеянность, однако всё же отказался от дальнейших запланированных речей.       Эрли внутренне праздновала эту маленькую, но значимую для неё победу, и уже собиралась отвернуться обратно к окну, но что-то в лице Кроуфорда внезапно насторожило её. Так ли внезапно?.. Если задуматься, странности в поведении Джека преследуют её целый день, однако раньше она не акцентировала на них внимание, занятая работой.       — Что с тобой? — посчитав, что сейчас самый удачный момент, чтобы всё прояснить, Эрли, как и всегда, задала вопрос в лоб.       — Это мне следует спрашивать тебя об этом, — Кроуфорда же, к удивлению Кей, этот вопрос ничуть не пошатнул, словно он ожидал подобного. — Что случилось с тобой в доме Шортер?       Кей раздосадованно прикусила щёку; разумеется, Джек просто не мог не упомянуть тот инцидент во время допроса, когда она, пусть ненадолго, но потеряла контроль.       — Я неважно себя чувствовала, такое случается, — отмахнулась женщина, но уже следом сама принялась давить. — Не уходи от темы. Ты вправе ничего мне не говорить, но не делай вид, что твоё чрезмерно чуткое отношение к миссис Шортер — плод моего воображения.       Джек устало выдохнул. Его крупное лицо странно дрогнуло, но тут же окаменело; сколько бы Кей не вглядывалась, не могла пробраться сквозь это напускное безразличие и отыскать причину тревог начальника. И когда все эти попытки пробиться стали казаться Эрли бессмысленными, Кроуфорд признался сам:       — Это Белла… С ней что-то не так в последнее время. Я чувствую это.       — Ты спрашивал её? Что она говорит?       — Ссылается на трудности на работе, но я знаю, что это не так. Она бы никогда не позволила себе замкнуться, для этого нужна другая причина, более веская…       — Джек, Филис — твоя жена, и ты знаешь её лучше, чем кто-либо другой, — уверенно заговорила Кей, невольно снова ощущая между собой и Кроуфордом ту связь, которая была оборвана ещё три года назад; любое упоминание Беллы вызывало тепло в сердцах обоих, вновь связывая их. — Если она не рассказывает тебе о своих проблемах, значит, уверена, что справится с ними сама.       Джек медленно повернул голову к Кей, и это необъяснимое предчувствие чего-то дурного — отчаяние, которое он не желал замечать за собой — в его глазах вынудило и саму Эрли почувствовать остриё волнения у горла.       — Сейчас всё иначе, — загробным голосом заговорил начальник. — Ты давно не видела её, не знаешь, что сейчас происходит… Это не та Белла, которую я знаю.       Состояние Джека всё же смогло убедить Кей, что всё действительно серьёзно, однако она уже знала, ещё до начала этого разговора, что у неё не будет возможности помочь ему, что и решила открыто озвучить:       — Я бы могла поговорить с ней, но не сейчас. Нужно разобраться с тем, что ты мне подкинул.       — Понимаю… Выполняй свою работу — это всё, что от тебя требуется.

***

      Та душещипательная проникновенная беседа с Джеком разумеется не могла бесследно пройти для Кей. И вновь это отвратительное чувство вины… Почему оно раз за разом било по ней в самый непредвиденный момент? Почему его не возможно было игнорировать? Ведь всё так просто на самом деле, достаточно вспомнить — кто ты есть, и какие цели преследуешь. Однако порой собственная ложь доводит до изнеможения; себя не обманешь, ни одна молитва не спасет тебя от демонов, которым ты сама дала жизнь.       Кроуфорду требовалась её помощь. Конечно же, он сам бы никогда это не признал, гордость главы поведенческого отдела не позволила произнести такие слова вслух, но человеческие взгляды всегда куда красноречивее, чем те же поступки, и Эрли умела их читать, и это умение временами играло против неё. Например, как сейчас… У Джека Кроуфорда была лишь одна единственная слабость — его жена, и он позволил ей проявиться на глазах подчинённой, от которой в глубине души ожидал поддержку, но могла ли Эрли дать это ему? Она прикрыла свой отказ занятостью, но эта ложь была слишком очевидна им обоим. Она так давно не видела Филис, не говорила с ней — с той, которую в другом, идеальном и простом, мире могла бы шёпотом называть матерью. Конфликт с Джеком автоматически оборвал и их связь. Разве могла она спокойно продолжать общаться с его женой, после такого предательства?.. Но было ли это справедливо по отношению самой Филис — единственного человека, который никогда не вешал на Кей ярлыки?.. И теперь, спустя столько лет, Эрли боялась, банально боялась предстать перед Филис. Она всегда видела её насквозь, и она поймет, едва вновь взглянув на агента Кей Эрли, во что та превратилась за эти три года…       Несомненно, в последнее время она стала слишком сентиментальной. Ещё одним доказательством тому были надоедливые мысли о миссис Шортер, которая наверняка сходила с ума из-за пропажи сестры. Раньше было проще наблюдать подобное, раньше Кей и сама не имела семьи, давно позабыла чувство тревоги за кого-то близкого; зона комфорта, словно наркотик, позволяющая чувствовать себя неуязвимой, всесильной, но всё меняется, когда ты осознаешь, что рядом всё же есть кто-то, кого тебе следует оберегать.       — Кей! — это яркое удивление, глаза затапливающие своим лазурным светом, неподдельная улыбка — всё это несомненно пугает, но и… одновременно заставляет ощущать себя нужной.        Эббигейл резво подскочила на больничной койке, отбрасывая в сторону книгу, прочтением которой была увлечена секунду назад.       — Я не ждала тебя сегодня!       — Я ненадолго, — с сожалением предупредила Кей, закрывая за собой дверь палаты.       — Что это? — спросила младшая Хоббс, замечая в руках Эрли широкую прямоугольную коробку, украшенную яркими лентами.       — Это… — Кей остановилась возле кровати, нервно постукивая каблуками ботинок по полу.       Какая глупость… И откуда в ней столько неловкости?       — Ладно, это тебе, — успокоившись, она небрежно протянула коробку Эббигейл.       — Правда?.. — та, не скрывая восторга, приняла подарок; бережно обхватила его руками, будто бы даже самое невесомое касание было способно обратить этот плотный картон в кучку из блестящей цветастой пыли.       — Я подумала… — женщина вновь замялась, опускаясь на кровать рядом с Хоббс.       Такое обыденное для всех людей действие, но, кажется она не дарила кому-либо подарки целую вечность. Это оказалось так волнующе и приятно, но и неправильно; она не та, кому идёт забота об окружающих, словно гробовщик, напяливший на себя маску клоуна.       — Я открою? — с нетерпением отозвалась Эббигейл, прощупывая коробку.       — Конечно, — Кей облегчённо выдохнула; к счастью, её собственные предрассудки были не в силах устоять перед положительной реакцией Хоббс, радость девчонки переполняла её изнутри и распространялась даже на агента. — Честно сказать, я совсем не представляла, что тебе подарить, поэтому отталкивалась от хобби, которые у меня были примерно в твоём возрасте… Это не слишком странно?       Эббигейл отвлеклась от распаковки подарка, подняв свои светящиеся глаза на Кей, и игриво протянула:       — Не более, чем обычно.       Эрли не сдержала усмешки и окончательно расслабилась, удостоверившись, что младшая Хоббс правильно восприняла её жест.       — Мольберт? — с предыханием произнесла Эббигейл, наконец-то покончив с распаковкой. — Профессиональные краски! Они же, наверное, очень дорогие…       Кей прижала ладонь ко рту, сдерживая некотролируемые смешки; воспоминания того, сколько часов она потратила, бродя между стеллажами с детскими игрушками и канцелярскими товарами, накрыли с головой. Видил бы её кто-то из коллег…       — Говорю же — я не знала, рисуешь ты или нет, но, подумала, что в центре скорее всего довольно скучно, а это, — женщина кивком указала на мольберт и краски, — сможет занять твоё время.       — Ты права… Я никогда не рисовала, — внезапно переменившимся тоном произнесла Эббигейл; лицо девушки выражало глубокую скорбь, а тонкие пальцы медленно скользили по деревянной раме. — У меня вообще не было никаких увлечений, хоть я и всегда мечтала поступить в художественную школу. Всё, что у меня было — охота, на которую меня постоянно тащил отец.       Кей тяжело выдохнула, уперевшись взглядом в пол. Как бы велико не было её желание отгородить Эббигейл от мучительных воспоминаний о Гаррете, это было просто неизбежно. Порой агенту казалось, что младшая Хоббс травмированна настолько, что видела своего отца во всём; его образ впечатался в стены, в которых Эббигейл проживала всего несколько месяцев.       — Его больше нет, — хрипловатым голосом напомнил Эрли, сжав руку девушки. — Теперь выбор за тобой: оставлять его рядом с собой… или отпустить.       — Я хочу, но это сложно, — вновь со слезами призналась Хоббс. — Тяжело самой принимать даже малозначимые решение, когда всю жизнь это делал за тебя кто-то другой.       Эрли понимающе кивнула и следом забрала из рук растерявшийся Эббигейл мольберт.       — Начни с малого, — уверенно за говорил женщина, демонстративно выставив подарок перед собой. — Представим, сейчас — твоё первое, самостоятельное, осознанное решение… Выбор за тобой — будешь жить прошлым или настоящим? Будешь рисовать… или нет?       Эббигейл поджала губы, переводя напряжённый взгляд то на Кей, то на, услужливо протянутый вперёд, предмет в её руках.       — Я, как общество, в котором тебе предстоит жить… Как мир, — медленно продолжала Эрли, не отводя пристального взора от лица Эббигейл, что выражало ту борьбу, что разворачивалась внутри этого ребенка. — И каждый день этот мир будет делать тебе разные предложения, но принимать их или отказываться — решать только тебе. Отныне ты сама определяешь для себя — что тебе необходимо, чего ты хочешь, а чему больше нет места в твоей жизни.       Эббигейл медленно прикрыла глаза, срывая с ресниц горькие слезы. Протяжный болезненный стон, что так и рвался из её груди, на выходе превратился в судорожный вслип, но лишь на мгновение, и она умолкла… А после задышала легко и спокойно. Рука Хоббс уверенно обхватила рамку мольберта, и девушка открыла глаза, подарив Кей долгий, полный благодарности, взгляд:       — Я хочу начать рисовать, хочу пробовать себя во всём, что было мне недоступно раньше… И я буду это делать.       Голос Эббигейл слегка подрагивал, но Кей была уверена, что большая часть работы проделана. В груди затаилось странное, но многообещающее чувство — если Эббигейл удастся освободиться от влияния прошлого, то, быть может, и ей тоже?..       — Ладно, хватит слёз, — неожиданно быстро взбодрились Хоббс, чем сумела удивить Эрли, хотя последняя всё же одобряла такой настрой. — Ганнибал приезжал ко мне вчера, тоже привёз подарок, — улыбаясь, осведомила девушка и в следующее мгновение протянула Кей стопку из нескольких книг.       — Надо же, как мило с его стороны, — с привычным пренебрежением, когда речь заходила о докторе Лектере, прокомментировала Эрли. — Справочник по психиатрии? — искренне удивилась женщина, прочитав название одной из книг, и мысленно добавила — «По-моему Вы перегибаете палку, доктор Лектер!»       Смешно подумать, Кей казалось, что её подарок будет весьма некстати. «Приятно» осознавать, что кто-то настолько не подвержен предрассудкам, в отличие, к примеру, от неё.       — Да, — увлечённо продолжила Эббигейл. — Ганнибал сказал, что у меня есть склонность к анализу человеческого разума, и, что это следует развивать.       — Ну, на счёт склонности, соглашусь, — слегка обескураженная Кей вернула Эббигейл книги и добавила. — Ещё хотела тебе сказать, что мне не удастся снова заехать к тебе в ближайшее время. Работа.       — На тебя повесили новое дело? — энтузиазм Эббигейл медленно пошёл на спад, и девушка грустно улыбнулась. — Наверное, это тяжело…       — Что?       — Тяжело осознавать — сколько бы преступников ты не поймал, всегда отыщется кто-то, кто вновь будет осыпать жертвами.       — Ты права, — согласилась Кей, в очередной раз внутренне поражаясь проницательности младшей Хоббс. — Но качество моей работы определяется не колличеством преступников, а тем — как скоро они оказываются за решеткой, — Эрли победно усмехнулась и потянулась, словно только что встала с постели. — Так что, я не жалуюсь… Что ж, мне пора. Я заеду к тебе, когда закончу со всеми делами.       — Подожди! — Эббигейл резко схватила Кей за руку, вынуждая ту замереть посреди полаты. — Сейчас…       Эрли, ничего не понимая, терпеливо наблюдала, как Хоббс принялась снимать со своей руки маленький серебристый браслет с подвеской — крохотной бабочкой со стеклянными голубоватыми крыльями.       — Я тоже хочу сделать тебе подарок, — улыбаясь, девушка протянула его Кей.       — Брось, Эббигейл. Не стоит, правда…       — … Его мне подарила мама. Мне тогда исполнилось только одиннадцать, — не вслушиваясь в возражения агента, Хоббс принялась погружаться в одно из немногочисленных счастливых воспоминаний. — Это единственный подарок, к которому отец не имел никакого отношения.       — Нет, Эббигейл, — начала протестовать Кей, придавая своёму тону максимальную твердость. — Я его не возьму.       — Кей, пожалуйста…       — Ты правда думаешь, что я заберу единственную вещь, которая осталась у тебя от матери?!       — Да, возьмёшь! — повышая голос вслед за Эрли, Хоббс продолжала настаивать. — Это моё решение: отдать его тебе! Если ты откажешься принять его, всё, что ты говорила до этого — потеряет смысл! — не дожидаясь позволения, Эббигейл ловко схватила руку женщины, надевая браслет на её кисть.       Кей слегка отшатнулась назад и иронично усмехнулась:       — Поверить не могу. Какая чудовищная провокация… И кто только научил тебя этому?       — Нет, и не думай, — Эббигейл довольно улыбнулась, отпуская руку агента. — Я никогда не выдам этого человека.       — Не сомневаюсь, — Эрли нервно дёрнула рукой, ощущая кожей металлический холод. — Эббигейл, я не смогу его носить постоянно, иначе непременно потеряю.       — Я понимаю. Это неважно, храни его дома. Просто, пусть он будет у тебя… Спасибо.       Мысль, что тогда казалась спасением, неминуемо обернётся обратным:        «Спасёшь Эббигейл — спасёшь и себя»

***

      — Добрый день. Чем могу помочь?       Едва Кей успела перешагнуть порог Саламандры, предварительно преодолев препятствие в виде омбала-охранника (пришлось пригрозить удостоверением, но это ей всегда только в радость), на неё налетела молодая женщина — администратор, судя по тому, что неслась она со стороны регистрационной стойкий.       — Часы посещения ещё не начались. Мы открываемся в…       — … Я из ФБР, — резко прервала её Кей, в который раз демонстрируя удостоверение. — Могу я поговорить с хозяином клуба?       Натянутая улыбка администратора — издержки профессии — поползла вниз, когда она поняла, что сказанное Эрли — вовсе не просьба.       — Его сейчас нет на месте, — сухо произнесла женщина, осознав, что придерживаться фальшивой любезности и дальше нет смысла. — Я могу позвать начальника охраны. Думаю, он сможет Вам помочь…       — … Набирай его, — вновь бесцеремонно перебила Кей, теряя терпение. — Хозяина клуба, — раздражённо добавила, заметив озадаченность на лице администратора. — У тебя наверняка есть его номера. И быстрее, у меня мало времени.       Администратор некоторое время молчаливо глядела на Кей, по всей видимости, взвешивая все «За» и «Против» — стоит ли беспокоить начальство, которое редко терпело подобное? Однако, игнорировать требования ФБР было слишком рискованно — к счастью, она пришла к этому выводу быстрее, чем Эрли успела применить дополнительные меры давления.       — Мистер Росс? — вцепившись в трубку, осторожно заговорила женщина, опасливо поглядывая на Кей, которая, в свою очередь, не сводила пристального взгляда с администратора. — Тут ФБР… Да, секунду… Простите, как Ваше имя? — вновь обратилась к Эрли.       Устало закатив глаза, Кей резко оперлась на стойку, выхватывая трубку из рук поражённой женщины.       — Саймон, — загробным тоном протянула она, приказывая администратору жестом отойти и следом отвернулась от неё.       — Кей? — по ту сторону раздался недовольный мужской голос.       — Игнорировать меня вздумал? Забыл в чьих руках находится твоя засаленная задница? Хочешь, чтобы я сегодня же облаву устроила?       С мистером Саймоном Россом Кейтлин водила «дружбу» уже не первый год. Хотя, с большей вероятностью это можно было назвать сотрудничеством: Эрли покрывала Саламандру, предупреждая Росса о внеочередной проверке, последний же прекрасно отыгрывал роль осведомителя, выдавая поставщиков, чьи взгляды на ведение бизнеса не сходились с его собственным. Однако, решив накануне обратиться напрямую к хозяину Саламандра, чтобы выяснить все обстоятельства похищений, женщина столкнулась с монотонными гудками в динамике телефона, что свидетельство лишь об одном — Саймон не из тех людей, кто с преданностью относится к «дружбе».       — Прекрати! Я не могу отвечать тебе по каждому звонку. Мы ведь всё уже обсуждали, договорились, что заранее будет…       — … Я по другому вопросу.       — О чём ты? — голос Саймона резко затих, а после вновь зазвучал с неподдельной тревогой. — Возникли… проблемы?       — Нет. Тебе известно, что пропало двое людей? Последний раз их видели на территории твоего клуба.       — Ах это… — мужчина облегчённо усмехнулся. — Приезжала полиция. Они всё осмотрели. Что ещё тут можно обсуждать? Они что, направили это дело вам?       — Слишком много вопросов, Саймон. Через час ты должен быть здесь… Ты ведь понимаешь, как тебе повезло, что это расследование поручили именно мне? Окажись на моём месте кто-то другой из поведенческого отдела, и всему бы пришёл конец, поэтому в твоих интересах оказать мне максимальное содействие. В прочем, как и всегда.       Не дослушав ответную речь мистера Росса, Кей резко положила трубку и, обернувшись, наткнулась на администратора, что всё это время наблюдала за агентом исподлобья.       — Что? — раздражённо бросила Эрли в ответ на молчаливый вопрос в глазах женщины.       — Могу я предложить Вам кофе?

***

      — Ты сорвала меня с важной сделки, ты это понимаешь? — с театральным разочарованием заговорил Саймон, пропуская агента в свой кабинет.       — Тебе взбрело в голову, что у меня есть время на то, чтобы слушать твоё нытьё? — Эрли опустилась в одно из кресел, стоящих напротив офисного стола, и принялась собственечески перекидывать папки, что лежали на нём, на другой край, расчищая пространство.       — Выпьешь что-нибудь? — Саймон разместился по другую сторону стола и закурил, с пренебрежением поглядывая на агента.       — Кофе, — бросила Кей и, перехватив зажигалку Росса, последовала его примеру; кабинет стремительно погружался в полупрозрачную дымку.       — И только?.. — мужчина без стеснения обрушил на неё несколько ехидных смешков.       — Я на службе, — напомнила Кей, сосредоточенная на документах в своих руках.       Росс, выждав паузу, вновь разразился смехом:       — Ради Бога, Кей! Будто когда-то тебя это останавливало.       Эрли незамедлительно подняла на него угрожающий взгляд, прерывая смешки.       — Тебе знакомы эти люди?       Перед Саймоном оказались две фотографии — Джека Тиммонза и Саманты Шортер. Не удостоив их и мимолётным взглядом, мужчина цинично произнёс:       — Я уже видел все эти материалы. Полиция обшарила тут всё, но, к счастью, они не столько преданы работе, как ты, — с сарказмом заключил он.       — Кто-нибудь из персонала клуба видел Саманту Шортер в тот вечер, когда она пропала? Говорил с ней? Администратор? Бармен?       — Кей… — промямлил Саймон, неприязненно скривившись. — Ты знаешь — у меня небольшой коллектив. Если кто-то её и видел, то вряд-ли запомнил.       — Она… постоянный клиент.       — У нас все клиенты — постоянные.       Эрли прикрыла глаза, стараясь успокоить нервы, которые изо дня в день подвергались колоссальной нагрузке. Женщина опасалась, что самодовольная ухмылка Росса может стать последней каплей; учитывая необходимость в содействии хозяина Саламандры, она не могла этого допустить… Позже, если представиться возможность, она обязательно проучит его своими методами, но не сейчас.       — Ну, ещё вопросы будут?       Кей жадно затянулась, продолжая напоминать себя про самоконтроль.       — Расскажи всё, что говорил полиции.       — Разве все показания не задокументированны?.. В любом случае, с полицией общался не я, а мой заместитель. Он скидывал мне фотографии пропавших и прочее — разумеется, это была чисто формальность.       — И где сейчас твой заместитель?       — В отпуске.       — Его имя?       — Хочешь сделать из него подозреваемого? — нахальная ухмылка не сходила с лица Саймона, в то время, как он вальяжно раскачивался в своём кресле из стороны в сторону.       Эрли резко опустила ручку на стол с глухим стуком и придвинулась вперёд.       — Послушай, Саймон. Тебе ведь хорошо знакома эта схема: я задаю вопрос — ты отвечаешь. Мне нахрен не сдались твои комментарии. Захочешь напакостить мне в работе, и одна маленькая, но весьма злопамятная птичка отправится прямиком к главе отдела по борьбе с наркотиками и сообщит о твоём чудном гнёздышке.       Мужчина неизменно рассмеялся, но уже в следующее мгновение его лицо приобрело угрожающее выражение:       — Не пугай меня, Кей, не стоит… Мы с тобой в равном положении, и, если ты думаешь, что тебе удастся выйти сухой из этой истории в то время, как я лишусь бизнеса и буду гнить за решеткой, ты глубоко заблуждаешься. У меня тоже хорошая память, не забывай об этом.       Глаза Эрли покраснели от ярости, но хуже всего было осознание беспомощности; Саймон был прав, у них достаточно компроматов друг на друга. Начнёт падать в бездну один, несомненно потянит за собой и второго, просто из нежелания отвечать за всё самостоятельно (по крайней мере, она бы поступила так, да и Росс в беспринципности ей не уступал).       — К тому же, — ловко играя ролями, Саймон вновь сменил гнев на снисхождение, — ты сейчас у Кроуфорда, а кто при делах в твоём отделе, м? Мне сообщили, что твоей группой руководит… как же его, — мужчина эксцентрично щёлкнул пальцами едва ли не у её носа, — Бенджамин! Верно… Тебе не кажется, что у меня есть повод усомниться в том, что твоё великодушное покровительство до сих пор распространяется на мой клуб? Пока ты пляшешь с бубном у Кроуфорда, пытаясь предсказать появление очередного психопата, я вынужден постоянно предпринимать всё новые меры безопасности, чтобы ребятки из твоей группы, пока мамочка в отъезде, не решили нажиться на моём клубе! — мужчина окончательно вышел из себя, сбрасывая на пол стеклянную пепельницу, которая предсказуемо разбилась у его ног. — Чёрт…       Эрли отнюдь упивалась увиденным; не сдержав тревоги, что нарастала в нём все эти месяцы, Саймон обнародовал свою уязвимость, и теперь Кей знала, любая угроза, брошенная им — следствие его шаткаго положение. Быть может, они оба сейчас стоят на одной высоте и имеют равные шансы упасть, но её ноги хотя бы не дрожат.       — Ваш кофе? — предварительно постучав, в кабинет вошла женщина, что встречала Эрли ранее на пороге клуба.       — Я не заказывал! — разъяренно рявкнула Росс, смахивая мелкие осколки со своих начищенных сверкающих ботинок.       В противовес ему Кей заговорила размеренно и спокойно:       — Я заказывала. Ещё до твоего приезда… Спасибо, — Эрли прищурилась, вчитываясь в имя на бейдже администратора, — Рейчел, — неожиданно повеселев, Кей позволила себе даже послать улыбку той, что раздражала её несколько минут назад. — Так вот, — вновь сосредоточив всё внимание на Саймоне, когда они остались наедине, Кей мелодично заговорила. — Осторожнее, такими темпами ты скоро не за решеткой, а в смирительной рубашке окажешься. Меня, знаешь ли, тоже не устраивает факт твоего волнения, — непринужденно отпив из чашки, она продолжила. — Люди в состоянии эмоционального напряжения становятся весьма болтливыми. Не думаю, что это то, к чему мы всё это время стремились… Поэтому, предлогаю прекратить мериться компроматами и наконец-то заняться делом.        — Ты прирожденный дипломат, — всё столь же ядовито твердил Росс, — но, что насчёт стабильности? Меня очень волнует этот вопрос.       — Ты о Бенни?.. Напрасно, ему известно, что ты мой осведомитель, а ещё ему известно, какие последствия его ждут, если он решит провернуть что-нибудь, подобное тому, чего ты опасаешься, за моей спиной.       — Уверена? — с сомнением и уже без тени насмешки произнёс Росс.       — Разумеется… Я теперь, давай вернёмся к предыдущей теме, пока твоя бошка не раскололась от давления, — предложила Кей, неприкрыто довольствуясь, раскрасневшимя от криков, лицом хозяина Саламандра. — Итак, имя заместителя?       — Десмонд Конрой. Это тебе ничего не даст, зря тратишь время.       — Для справки… Он тебе рассказывал что-нибудь про Саманту?       — Только то, что она завсегдатай клуба. Дес знаком лично с одним парнем из её компании, но тем вечером она не была замечена с кем-то из своих постоянных ступников.       — Проще говоря, она пришла одна?       — Да, и, как сказал Дэс, камеры видеонаблюдения подтвердили это.       — Полиция изымала записи? — Эрли напряглась, вспоминая, что среди материалов, что предоставил ей Джек, не было никаких видеозаписей, но полиция должна была направить и их.       — Нет.       Кей тут же замерла с кружкой у рта.       — Ты смеешься?       — Нет, ты сама можешь убедиться. Никакие копии не делали.       — Обязаны были.       — Я ведь говорил, они проторчали у нас целый день, проверили все записи на месте, ничего не нашли и уехала.       — Прекрасно… — Кей быстро вынула флешку из сумки и опустила её на стол перед Россом. — Мне нужны эти записи, я лично проверю их.       — Ты представляешь, сколько времени уйдет на то, чтобы отыскать тот момент, когда она входит в клуб?       — Во-первых, я никуда не тороплюсь… теперь, и ты тоже. Во-вторых, мне нужна запись всей ночи: от открытия до закрытия клуба, понял?       — Позову Рейчел, пусть копается.       — Было бы проще, если бы полиция удосужилась сразу скопировать данные.       — Что-то мне подсказывает, что они с самого начала были скептически настроен к этим похищениям… И да, полиции было не до этого, но, если эти записи попадутся кому-нибудь из ФБРовцев… — не заканчивая, Росс многозначительно посмотрел на Кей.       — Успокойся, дальше меня они не пойдут.       — Разве тебе не нужны улики?       — Если я выйду на того, кто мне нужен, она мне не потребуются.       Рейчел по приказу начальника незамедлительно принялась за работу. Кей, стоя за спиной женщины и пустым взглядом сверля манитор, вспомнила одну немало значимую деталь:       — Ты установил камеры в главном зале и у чёрного входа? — обратилась она к Сайману.       — В главном есть парочка, у чёрного — нет… Так безопаснее.       Эрли разочарованно отвернулась. Отсутствие камер в таких зонах усложняет задачу, но пока что стоит попридержать подозрения, что вспыхнули в ней буквально минуту назад.       — Больше ничем помочь не могу. Остальное за тобой и Рейчел.       Росс покинул кабинет, но Кей не спешила отпускать его так скоро и нагнала в коридоре:       — Я осмотрю клуб с твоего дозволения, — издевательским тоном осведомила она.       — Осматривай. Сомневаюсь, что ты что-либо найдешь, — безразлично отмахнулся Росс.       — Сайман, — Эрли вновь задержала его уже у самого выхода, — если я звоню, что нужно делать?.. Игнорировать мои звонки не в твоих интересах — и это не вовсе не угроза, а предостережение.       Разумеется, он вёл себя крайне безответственно, ведь этот звонок мог быть предупреждением о скорой проверке. Увы, у дельцов, вроде Росса, напрочь отсутствовали и зачатки прагматизма.       Мужчина лишь кивнул на прощание, оставляя Эрли одну разгребать всё.       К сожалению Кей, застряла она в Саламандре, действительно, надолго. Пока администратор проверяла записи, Эрли, пользуясь случаем, принялась осматривать предполагаемое место преступления. Беря в расчёт ситуацию с записями, полиция вполне могла упустить из внимания улики, которые могли стать отправной точкой в этом расследовании; Кей рассчитывала на такой исход, но впереди её ожидало разочарование. Танц-пол, ВИП-зона, зона бара, уборные — ничего… Либо всё, что можно было, давно убрали, либо она искала не там, где следовало. Черный выход, он же и вход, — место, на которое изначально ложились все её подозрения. Остаётся только он. Она долго бродила вдоль клуба, вглядывалась в соседнии здания, находящиеся на стадии реконструкции. Мусорные баки, асфальт под ногами… Должно же быть хоть что-то, если Саманту вытаскивали из клуба насильно: клок волос, отломанный ноготь, капли крови, ткань одежды, нет. Ничего. Единственное, что бросилось в глаза — отсутствие автомобильной стоянки; как далёко ему бы пришлось тащить свою жертву? Для задуманного необходима машина. Припарковался прямо здесь, в переулке? А, если оттащил тело к соседним пустоющим зданиями? Нет, они все перекрыты… Если всё же у него был доступ туда? К примеру, смотритель? Член строительной бригады?..       — Чёрт… — Эрли устало потёрла лоб, в области которого уже начинала нарастать тупая ноющая боль.       Безлюдный переулок не дал ей никаких ответов, но она рискнула безшумно задать ещё один — ключевой:       — Кто ты?..