two+1

jul. 26 // am 11:43

— Хэй, — Сынчоль подкрадывается как-то слишком незаметно и пугает Джиын, которая витала в своих мыслях. — Ой! Напугал… — ранее сложенные на груди руки девушка складывает в карман коричневого пиджака, прежде поправляя джинсовую юбку светлого оттенка. — Привет. — Ты идёшь на обед? — заходят в кабинку лифта, где они на удивление одни. Нажимают на нужный этаж и ждут, пока закрываются двери. Он быстро осматривает себя в зеркале: классические чёрные штаны и чёрная футболка. Просто, но со вкусом. — Да, Мина убежала, как только стукнула половина двенадцатого, а я закончила отчёт и иду. — Мина не будет против, если я украду тебя на этот обед? — Сынчоль озорно улыбается, оголяя свою милую ямочку. Джиын неосознанно засматривается и на неё, и на родинку на правой щеке. Не замечает, что вместо нужного этажа парень нажимает на первый. — И ты, надеюсь, тоже. С момента разговора с братьями Чхве прошло меньше недели. Они старались вести себя как обычно в стенах работы, и у Сынчоля это очень хорошо получалось. Джиын же продолжала задумываться на тему того, кто всё же ей нравится из братьев… И нравится ли кому-то из них она. Мина с понимаем относится к звонку от подруги, когда та сообщает, что вышла на обед в кафе неподалеку. В конце концов, она является единственным слушателем всей этой эпопеи с близнецами и не может не радоваться, что Сынчоль сделал первый шаг навстречу. — Что будешь кушать? — парень внимательно изучает меню кафе, пока Джиын изучает ритм своего бешено стучащего сердца. — Я угощаю. — Тут очень вкусная паста, — старается быть сдержанной, спокойной и не выдавать всё волнение. — И пицца. Это итальянское кафе, так что да, это тут вкусно. — О, паста! Я люблю пасту. Эскупс показал мне невероятное заведение в Италии, и я каждую ночь мечтаю о том, чтобы там оказаться. Там безумно вкусно. — Ох, правда… Было бы интересно попробовать. — Можно попробовать, — он складывает меню и складывает руки в замок перед собой, подпирая ими подбородок. — Было бы здорово съездить в Италию вме… Наверное, Сынчоль понял, что сказал только через некоторое время. Возможно, ему помогло внезапно побледневшее лицо перед ним. — Я имел в виду… Было бы здорово, если бы ты… эм… Если бы ты поехала в Италию и я бы скинул тебе локацию этого места… Прости, — он неловко смеётся и прячет лицо в ладонях. — Прости, я сказал лишнего. — Ничего, — Джиын старается разрядить обстановку и не вводить парня в ещё более интенсивную краску. — Было бы здорово попробовать… с тобой. Последние слова говорит очень тихо, в надежде на то, что Сынчоль не услышит. Что, кажется, и произошло. Но это только кажется… Джиын берёт себе лазанью, а Сынчоль — фетучини. Они едят не торопясь, параллельно обсуждая какие-то рабочие моменты. Наверно, белое вино подошло бы сюда просто отлично, но проблема в том, что через полчаса они должны сидеть на своих рабочих местах и разгребать очередную кипу задач. — Джиын, я, если честно, хотел бы тебе кое-что сказать… Девушка напрягается мгновенно, совершенно забывая о своём джелато, которое они взяли после плотного обеда. Она убирает ложку и внимательно готовится слушать. Казалось бы, он ведь может начать говорить о работе, об их проекте, но почему-то кажется, что сейчас речь пойдёт не про это. — Если честно, то всё так сумбурно у нас… Я бы сказал, что немного странно. Поверить не могу, что ты оказалась поклонницей творчества моего брата, и мы ещё работаем в одной компании… Это всё такое совпадение, но правда в том, — он наконец-то поднимает взгляд на Джиын. — Совпадение это или нет… Я ведь не знал, что ты вроде как… Что тебе нравится мой брат. Я имею в виду, его творчество! Боже, я снова теряюсь в словах… — Дыши, — Мин волнуется не меньше, но её немного расслабляет поведение парня перед ней. — Я о том, что… Я думаю обо всём этом какое-то время. И если бы не эта ситуация… Я просто пытаюсь сказать, что ты, — делает недолгую паузу, — что ты мне нравишься, Джиын. — Сынчоль, я… — Я знаю! Я знаю, что для тебя это сложно, что ты, наверно, тоже запуталась… И мне жаль… — Послушай, — Джиын хватает смелости, чтобы накрыть мужскую ладонь своей. Потому что она не видит другого варианта, чтобы заставить его молчать. — Ты прав… Я очень запуталась. Ты, Эскупс… Это всё так… Понимаешь, я правда думала, что сошла с ума. Ты тоже мне нравишься, Сынчоль, но… — Но?.. — Я не знаю, правда… К-кажется, я запуталась слишком сильно, и мне нужно время, чтобы понять. Я не знаю, насколько это нормально, что я говорю тебе о том, что ты мне нравишься, ведь… Ведь Эскупс… Я заинтересовалась им ещё в феврале, когда только увидела. Я хочу сказать, что… — …что тебе нравится Эскупс. — Д-да, — дрожит, заикается и бледнеет, когда смотрит на поникшего Сынчоля. — Но ты! Ты нравишься мне тоже… Ты был так добр ко мне на работе, и по сей день. Ты окружил меня заботой и комфортом. Да, мне понравился образ Эскупса на сцене, но ведь я думала, что вы один человек! Мне нравился и парень на сцене, и тот, который заносил мне обед, когда я не успевала поесть. — Джиын, ты… — Я… Я чувствую себя неправильно, Сынчоль, — уже не слышит его, не замечает, перебивает. — Спасибо, что признался, я очень ценю это, правда. Но… Я не могу, Сынчоль, не могу понять, что мне делать и как поступить. Что будет правильным, а что нанесёт вред. Прости-прости, мне… Я пойду, Сынчоль, прости. Она не слышит. Хватает телефон и выбегает на улицу, бежит в другую от компании сторону. Сынчоль не успевает одуматься, чтобы догнать, схватить за руку и успокоить. Сидит ещё немного, расплачивается и возвращается обратно в офис. Поднимается на этаж, где видит сумочку Джиын, но не видит её саму.

jul. 26 //pm 11:22

Так и не сумев собрать мысли в кучу, Джиын отпросилась на работе пораньше и уехала домой. Попросила Мину забрать её вещи и завести к ней домой после работы. К счастью, банковская карта и ID-карта были в чехле телефона, и ей не пришлось волноваться лишний раз. Подруга с пониманием отнеслась к желанию Джиын побыть одной. Она не расспрашивала, что произошло, хотя догадывалась, что они с Сынчолем, скорее всего, поговорили. Взяла обещание, что обязательно станет первой, кто узнает о всех переживаниях Мин, крепко обняла и уехала домой. К счастью, впереди были выходные. А это значит, что у неё будет немного времени, чтобы подумать и расставить всё по полочкам в своей голове. Или хотя бы постараться. Сынчоль написал краткое «прости» и «давай поговорим, когда ты будешь готова», на что Джиын поставила реакцию сердца и закрыла мессенджер. На дворе пятница, но не было абсолютно никакого желания веселиться, разгрузить голову, как она это любит делать. Джиын продолжала поедать свой разум и пытаться осмыслить всё произошедшее. Это ведь… ведь правда так неправильно! Её не грызет совесть за то, что нравятся два парня, нет. Её грызет то, что они, чёрт возьми, братья! Ещё и близнецы. А один из них признался, что девушка ему нравится… — Какая же ты глупая и жалкая, Мин Джиын. На часах почти полночь. Одинокая, уставшая, в домашней одежде и с банкой пива. Джиын было безумно душно дома, под кондиционером. Но было комфортно за столом ближайшего круглосуточного магазина в дикой летней духоте. На фоне было очень громко, люди отдыхали и звонко смеялись за соседними столиками. И только одна Мин была поникшей. — Что я должна делать… Как мне исправить эту ситуацию, как из неё выйти… — Для начала перестать пить тёплое пиво в такую духоту. Пожалуйста… Пусть это будут глюки. Может, пиво слишком сильно забродило, и она напилась с нескольких глотков? Пожалуйста… Это не может быть он… Джиын не поворачивается на источник звука, пока парень сам не садится перед ней на скамейку. Громко ставит на стол две банки пива. Одну с яркой надписью «Alco FREE» и одну обычную. Да, Чхве Эскупс собственной персоной. Он одет так, как обычно одевается на выступления. Чёрная футболка с принтом, широкие джинсы с белыми разводами на штанинах, цепи на шее. У него уложены волосы… Значит, правда приехал с выступления. Он забирает нагретый напиток у Джиын и по всем правилам выливает остаток в бак с отходами, а жестянку сминает и выкидывает в урну. Открывает новую банку и протягивает девушке, делает то же самое для себя и выпивает почти половину за раз. Эскупс долго наблюдает за проезжающими мимо машинами, слушает каламбуры от соседнего столика и рассматривает полуразбитую плитку под ногами, прежде чем заговорить. — Ты не пришла сегодня на моё выступление. — Да… Прости, была… Не тот настрой… — Это из-за брата? — Т-ты знаешь? — Джиын резко поднимает взгляд с напитка на Эскупса, который продолжает изредка делать глоток безалкогольного и рассматривает окна высоток перед ним. — Конечно, — наконец-то поворачивается и дарит ухмылку. — Он же мой брат. — Он рассказал в-все? Прям всё? — О том, что признался тебе? Угу. О том, что я тебе нравлюсь? Да. О том, что тебе нравится и он? Тоже да. О том, что ты убежала от него в кафе? Очевидно. — Я не убегала… — Хорошо, — он разворачивается корпусом полностью, складывая перед собой ладони. — Ушла с обеда, сойдёт? Молчит. Они сидят в тишине. Продолжают слушать уже абсолютно неинтересные шутки от мужичка рядом с ними, иногда ловят ушами знакомые мелодии современных песен. Эскупс успел сходить за второй банкой безалкогольного пива, в то время как Джиын не выпила и половину своего. — Знаешь, — в мужском голосе звучит такое спокойствие. Ни капли тревожности или волнения, в отличии от его младшего брата. — В марте я готовился к выступлению за кулисами и осознал, что продолжаю выглядывать в зал, в попытках кого-то найти. Каждый раз я видел десятки разных людей, но запомнил только одно лицо, потому что ты сидела в зале всегда. Почему? Скажи мне. — Я… Знаешь, я не была заинтересована в отношениях. Я не мечтала построить дом и посадить дерево. Каждый божий день я видела одни и те же лица на работе, поэтому в какой-то момент смирилась, что либо моя судьба где-то рядом и работает со мной в одном здании, либо мне стоит просто забыть о том, чтобы найти какие-то отношения в ближайшем будущем, — что-то заставляет Джиын выдать правду и она даже не противится этому. Как будто если не сейчас, то никогда. — Не подумай, не то чтобы я была готова родить от тебя в первый день. Я к тому, что хотела жить для себя. Для своего комфорта. Он смеётся. Она продолжает. — Но что-то заставляло меня приходить вновь и вновь. Сначала мне просто нравилось слушать твоё творчество, а потом осознала, что я, наверное, прихожу не только из-за него. Мина называла это неким соревнованием для меня. — Мина — это девушка, которая почти всегда сидела с тобой? — Да, моя лучшая подруга. Мы работаем вместе. — Угу, — он допивает напиток, но не торопится пойти за третьей банкой. — Продолжай. — Я была с ней согласна в какой-то мере. Меня бесило, что я ничего о тебе не знаю и не могу найти. Всё, что у меня было, — твой саундклауд. И то, потому что ты сам о нём рассказал. Вспоминает тот нелепый вечер, когда на экране высветился огромный кьюар код и Эскупс вежливо попросил всех подписаться на его профиль. — Я не знала твоего имени, возраста, вообще ничего. Мне хотелось отыскать хоть что-то. А потом появился Сынчоль… У меня болела голова от того, как много я думала о нем… о вас… Я не могла спросить у него лично, чтобы не нарушать его личные границы. Точно так же, как не могла спросить у тебя. Тогда, когда ты подсел ко мне, то я так разозлилась. Потому что думала, что ты держишь меня за полнейшую дуру, но оказалось, что… Что в итоге я и правда оказалась дурой. — Неправда, — он осуждающе цокает. — Ты не дура. Это нормально, что ты запуталась. Мы ведь близнецы, и ты об этом не знала. — В общем-то я старалась избавиться от мысли, что ты мне привлекателен. Я пыталась списать это на то, что мне нравится твоё творчество и не более. Но чем дольше я думала, чем глубже капала… Тем больше понимала, что влюбилась. Особенно тогда, когда мы начали работать с Сынчолем над общим проектом. Наверное, меня подпитывала мысль того, что ты… он… что вы вели себя по-разному. Мне было интересно почему. И, таким образом, оказавшись в этом замкнутом круге, мне не оставалось ничего, кроме как признать, что мне нравится Сынчоль и… если подумать теперь, после всего того, что произошло, я могу сказать, что... что ты мне нравишься тоже. Эскупс молчит, и это давит ещё сильнее. Она не ждёт признания, Джиын вообще уже ничего не ждет. Девушка просто хочет избавиться от этого камня на душе, от огромного бремени, что скопилось за последние несколько месяцев. — Ты… ничего не скажешь? — Я думаю, — он всё так же расслаблен, что немного обескураживает. Всё же их ситуация не из разряда «обычных». — Знаешь, мы с Сынчолем всегда были не разлей вода. С самого детства. Возможно, факт того, что я не представлял жизни без него и вынудил меня принять решение уехать заграницу, ведь я точно знал, куда он хочет поступить. Тогда брат обиделся на меня, но сейчас говорит, что это было необходимостью для наших отношений. Эскупс смотрит на банку перед ним и, не спрашивая, опустошает пиво Джиын до конца. — Я всегда старался уступать брату, а не наоборот. Для меня важно, чтобы он был счастлив, ведь если счастлив Сынчоль, то счастлив и я. Он говорил, что ему симпатична одна девушка из офиса. Ещё до того, как мы узнали всю правду. Когда брат описывал тебя, то я думал «Вау, удивительно!», потому что было очень сильно похоже на тебя. На ту тебя, которая приходила смотреть мои выступления и всегда заказывала дайкири за передним столиком. И я смеялся с этого, потому что даже спустя кучу времени удивлялся тому, как нам могут нравиться даже одинаковые девушки. Джиын замирает на слове «нравиться» и у неё перехватывает дыхание. — Сынчоль всегда шутил, что в будущем нам нужно жениться на таких же близнецах, потому что наши вкусы слишком сильно похожи. Но мы точно никогда не думали о том, что нам может понравиться одна девушка. Эскупс ведёт указательным и средним пальцем по деревянной поверхности, словно топает, и соприкасается с женской ладонью. — Ты тоже мне нравишься, Джиын, хоть я и не знаю тебя так хорошо, как Сынчоль. Но мне хватало видеть тебя на первых рядах, слышать твою поддержку. А осмыслив сейчас, что Чоль рассказывал несколько историй про тебя, мне кажется, что я знаю тебя чуточку лучше, чем думал, — он улыбается, пока продолжает гладить внешнюю сторону девичьего запястья. — Но… Брат для меня очень много значит. И я не могу делать ему больно. А я знаю, что его может ранить моя любовь к тебе. — Он… он не знает, что я нравлюсь тебе? — Я не знаю, — Эскупс опускает взгляд вниз, а Джиын рассматривает его словно под микроскопом. Грубые черты лица, длинные ресницы и родинка. Почти такая же, как у Сынчоля, но с другой стороны. — Может и догадывается, но я ему ничего такого не говорил. — Что же нам теперь делать… — Я… Как я и сказал, для меня важны чувства брата. И если я могу сделать так, что он станет чуточку счастливее, то я сделаю это, — мужская ладонь наконец-то отпускает с крепкой хватки, и он встаёт. — Надеюсь, ты сможешь меня понять, Джиын. Он уходит. Точно так же быстро, буквально испаряясь и не давая шанса на то, чтобы остановить, как и Джиын сегодня в обед. Джиын: С чего ты решил, что твоя жертва сделает твоего брата счастливее?