Среди миллионов

2010 год. Штат Калифорния. Билл. Сегодня мне не дали выспаться снова. Жаль конечно, что не выспался я не ради предстоящих туров, концертов и репетиций. Но вот уже год я без них. Мне остается лишь записывать свои каверы в студии, что тоже радует душеньку. Учитывая то что, я стал женатым… мужчиной? Да. Я готов всю жизнь гордиться тем, что моя жена - Грэйс. Моя светлая девочка. Солнце. Вчера заходили с Густавом к Гео с Жаклин. Она вот-вот должна родить на днях. Честно говоря, никогда ни видел Георга таким взволнованным. Даже на первом концерте в Берлине, он вел себя так уверенно. Волновался он только перед перелётами. Хах! Подумать бы не мог, что уже в 23 годика нам предстоит встретиться с таким словом как - «семейная жизнь». Не говоря о Густаве, который стал отцом еще год назад. Он буквально «принтер» по словам Гео. Луис и есть будущий барабанщик группы Tokio Hotel New Era. И главное, не могу сказать что я не скучаю по прошлому. Но просыпаться в собственном доме, с любимой женой - это то, о чем мечтать я и не мог. … Утром приготовив с любимой лазанью, я после завтрака застыл смотря в панорамное окно, где белоснежными хлопьями сыпался первый снег. — Поедем сегодня к нему? — обняла меня сзади Грэйс, прижимаясь носом к шее. Я крепче прижался чтобы все же ей ответить. — Его все равно сегодня не будет. Он поехал к ней. Моя девочка села на корточки и подняла взгляд на меня. Я прочитал в ее глазах - «он же у нее каждый день». — Сегодня в его руках будут уже не огромное букеты роз, пион, орхидей. Он снова купит ромашек. — Но мы все равно поедем, Билл, да? — Если он позволит. В ее день рождение - он даже со мной не общается. Том приезжает раз в неделю к нам. Мы по-старому сидим за столом, где разбросаны коробки пицц и бокалы с красным вином. Что удивительно, вся наша компания не любила такое вино до встречи с самой удивительной девочкой в нашей каждого из нас жизни. Вивьен. Мы покупали красное только для нее. Том все еще покупает его, даже если его никто не выпьет до конца вечера. Он его даже в бокал нальет, мол пусть надышится кислородом… Мой любимый старший брат - оправился. Он больше не пропадает в пабах, с его глаз больше не текут слезы ручьем. Но любить ее перестать не может. Привычки ее - теперь его. Она осталась в его сердце, чтобы стать частью души. Сегодня у Виви день рождение. Гео. Семь наборов пелёнок, две новой упаковки подгузников и одна открытая, бюстгальтер для кормления и… блок энергетиков. Твою мать, распашонки. Раз, два, три, четыре … так стоп. — У нее не будет ни одной футболки?! Я же покупал ей! — Если ты хочешь чтобы у ребенка выпрела кожа - то давай, бери с собой все футболки с надписями рок групп. — Да понял я. Просто моя доченька - она моя. Она уже родится фанаткой группы Нирвана. — Главное, чтобы без воздушной болезни. А то нам через месяц к маме вылетать в Канаду. Я стану отцом на этой неделе. Скажу максимально честно, я готов. Весь год смотря на то как Гус засыпает в той же позе на диване, но под боком лежит комочек маленького барабанщика - я понял что завидую. И вообще, я заменил Луису няню. Бог услышал меня. В день свадьбы нашего солиста щегла - я узнал что моя жена носит под сердцем моего ребенка. Каждый раз вспоминая этот будоражащий факт - я засыпал именно у живота Жаклин. А когда узнал что родится дочь - стал самым счастливым человеком на планете земля. Меня наградили самым дорогим подарком. Это две девочки, для которых мои руки не устанут их нести. Семейная жизнь и впрямь поменяла все. За исключением… Тома. Билл будучи его братом - поймет его во всем. Но пусть я буду самонадеянным идиотом, все же именно я - знаю что ему все еще тяжело. В нашей группе всегда орудовало правило - «вчетвером, ибо подставь плечо ближнему». И именно ближним всегда был он. Том. Я знаю все его скрытые пыльные уголки характера. И тем более, кто если не я - творил с ним всякую херню. Сегодняшнюю дату я помню очень хорошо. Ровно год назад - дома был траур, ведь Вив не осталось две недели до своего же дня рождения. В этот день каждый из нас выпил по бокалу красного вина и спел любимые ее песни. Том не спел ни одну, но ночью когда все спали - я слышал как он напевал ее у себя в комнате. Это было в последний раз когда плакал я. Под дверью сидел и ревел словно пятиклассник. Факт того что я потерял подругу, которая понимала мои шутки с полуслова и факт того, что вытащить Тома будет очень сложно. Сегодня мы съездим к нему обязательно, поздно ночью. Я просто не помню, чтобы он проводил у могилы меньше чем 18 часов. Особенно в такой день. Густав. Ненавижу отвозить Луиса в детский сад, не потому что мне лень. Мне не нравится, что за моим сыном присматривают чужие нам люди. Но без этого, времени ни на что бы не хватало. После того как я его оставил, я заехал в ближайшее кладбище к Вивьен. Том был уже там. Все ребята не хотели его тревожить и дать возможность побыть одному с ней. Но мне слов не нужно чтобы оказать ему настоящую поддержку. Естественно, никому ничего не сказав об этом. Ночью мы обязательно вместе навестим Тома. На кладбище было тихо. Меня нагнетало чувство слабости в этих местах, но вдруг заметив его в клетчатой рубашке, сидевшего на одном колене - я подошел поближе. Букет ромашек аккуратно лежал у мемориала. Я ничего говорить не стал, просто погладил его плечо и оставил свой букет чуть поодаль ромашек. — (шепотом) Чувак, вечером заедем. Хорошо? — Хорошо, брат. — мягко улыбнулся Том. — (шепотом) Alles Gute zum Geburtstag, Sonnenschein Vivi. (С днем твоего появления, солнышко Виви). … Том. Меня зовут Том Каулитц. Мне 23 с половиной года. Не знаю что и дальше писать в эту долбанную книжку. Билл говорит - дневник поможет своим бесконечным слухом и молчанием. Верю. Я веру своему младшему брату с детства. В 11 лет в моей жизни появились Георг и Густав. Отец ушел из семьи. К этому времени, я успел полюбить творчество. И все. Ничего такого запоминающегося я не помню. Мама умерла, когда мне было 15. И это тоже стертое воспоминание. Я бы описал это всё - более сложным лексиконом, но в последний год мои мысли стали чистым листом, где нет ни одной доконченной мысли. Все же я перестал верить в любовь. По крайней мере в ее справедливость. Я полюбил человека, настолько горько и сладко, что сейчас - единственное что меня бы спасло это пачка обезболивающих таблеток. Ее больше нету в моей жизни. Ни в одной жизни. Вивьен исчезла со страниц моих книг. С моих крепких, как я думал, объятий. Не удержал. Всемогущий Бог забрал мою девочку в свои покои. И не вернет ее. И не собирается. Как-то раз после очередного паба, я возвращался домой пешим образом. Мой вид не был потертым, я умею пить. Поверьте, я ни о чем не думал и не ожидал что мой мир перевернет прохожий мужик. Это был очевидно бездомный , хотя одет был более менее прилично. Не беру в счет его потертую куртку. — Пардон, огонька не найдется ? — хриплый голос меня раздражал, поэтому я молча шел дальше. Как вдруг его слова сменились на другую громкость. — Да ну нахер?! Знаменитость посередине Эштрея! Эштрей - убитый, неблагополучный район Чикаго. Я был тогда в штате Иллинойс - чисто чтобы вспомнить прошлое. Побывал в цветочных парках, где Ви постоянно чихала от аллергии на лилии. Не забыл про ту скамейку возле нашего отеля, где обычно мы сидели с видом на старый фонтан. Waves 1 - Hans Zimmer. — На. Дарю. — кинув ему одну из своих зажигалок, я пошел дальше, сунув руки в карманы, при этом сжимая кулак. Тогда - общаться с незнакомыми мне людьми была худшей идеей. Почему-то…что-то… Что-то остановило меня. — Покурим? — спросил я ненавязчиво. — Садись, гитарист. Когда мне еще посчастливится! Я зажег свою и его сигарету. Тяга была тяжелая, я понимал что меня скорее всего вырвет. — Чего тут? Слыхал, распалась ваша групповуха! — Пх-ах… групповуха. — прыснул я, отбивая пошлые мысли в голове. — Да я это сочувствуя говорю. Молодые, красивые пацаны. Счастливые. Деньги, девки и (бла-бла-бла). … … … Счастливые? То что бормотал бомж - я уже не слышал. Меня задело прилагательное и оно застряло косточкой в трахее. Я все чаще стал перематывать слово «счастливые». Он обобщил. Но я понял одно. Счастливым я был всего один раз. Был. Теплый апрель. 2007 год. — Отпусти! Пожалуйста! Ты все волосы мне запутал, Том! Солнце Сиэтла переливалось с шоколадным оттенком ее локон. Вкрапления в зрачках детализировали в моих глазах. Я хотел смотреть на нее только вблизи. И только сжимая ее, параллельно путаясь в мятой простыне - я рассмеялся. Мой гогот ей тоже рассмешил. — Если когда-нибудь ты решишь уйти от меня - я ослепну. Мне не в терпеж смотреть на других. — Что ты такое говоришь? Кто от тебя решит уйти?! Ладонь моя автоматом скользнула к ее румянцам. Большим пальцем погладив ее щеку, я легко поцеловал ее в висок. — Не бери в голову. Я так счастлив сейчас. — Ну уж подожди. — нелепо перевернувшись, она оказалась на мне. — Ха! — ее рука оказалась у моей шеи, начиная слегка душить. — Ты больше такого не скажешь. Я у тебя вот тут. Пальчик Ви прорисовал сердце у моей левой груди. Счастье душило меня, а не она. Я задыхался. Воздуха не было в этой комнате. … Love is not enough - Hans Zimmer. — С днем рождения, малыш. Сегодня они твои. Цвели у меня во дворе. Хотя в этот раз я посадил по другую часть ворот, а то слепой сосед вечно наступает на них! — букет ромашек аккуратно, словно картина легла у мемориала. Том не спеша протер мрамор, подмел территорию и оставил корзину с малиной. Его диалог был не долгим. Приехал Густав, оставил свои цветы и тут же оставил его одного. — (шмыг) Я не плачу, не плачу! Ты только не психуй. Чокнутая… Тебе сегодня 21 годиков, крошка. Я… Парень разрыдался. Он снова взглянул в глаза Вивьен, вырисованные на мраморе. — Я больше не полюблю. Проклинай меня сколько хочешь. Назови меня идиотом и дурачком. Кинь в меня подушкой и начни душить. Я все же ослепну, Ви. Я уже слеп. Не вижу никого, кроме тебя. Когда просыпаюсь, твоя подушка по прежнему помята. Это и есть причина по которой - я улыбаюсь. Ты появилась в моей жизни и не уйдешь с нее. Mirage - Hans Zimmer. — Ты у меня вот здесь, малышка. Солнце выглянуло из под облака, снова пошел снег, а слезы все также капали заставляя лед под его коленями таить. Солнце светило. Послышался голос сзади. — Я останусь там, милый. Вивьен! Вивьен! Малышка… Маленькая.. Моя… Гитарист упал в сугроб и начал вертеться по снегу. Солнце слепило в глаза. Человек будто сходит с ума, но это сверху кое-кто разрешил встречу связанных сердец. Он все еще лежал на спине, щуря глаза от света. Мутнело все вокруг. Они обнялись. Том подставляя свою голову ей на плечо, еще сильнее прижал ее к себе. Парень кричал и сжимал ее ближе, крепче. В деле он катался по толстому слою снега. — Я люблю тебя. — Стоит научиться отпускать. — она мягко поцеловала его в висок. — Нет, нет, нет. СТОЙ! — Я рядом. Я тебя тоже люблю. — ВИ, ПРОШУ. ЕЩЕ МИНУТУ ПОБУДЬ ЗДЕСЬ! — Уезжай, прошу. Я остаюсь здесь у тебя. Не оставлю никогда, слышишь? Он в последний раз ее обнял. В последний. Крупицами рассыпался облик девушки. — Слышишь? Том! Проснись! — Билл…? … «Отпускать - не всегда легко. Но это в наших силах. А любовь это и есть она. Любовь останется тут. Не бойся и закрой глаза. У тебя все останется тут.»