Среди миллионов

«Ничего не отнимет у меня - тебя»

***

Дэвид Йост - продюсер популярной, немецкой рок-группы Tokio Hotel. Мужчина лет сорока восьми - рубил хорошие деньги с молодых немецких музыкантов. Съемки, интервью, бесконечные туры и концерты. Ни капли жалости к парням и жажда новой прибыли. Изредка найденные девушки для одноразового секса. Ни семьи. Ни родственников. По словам Тома - «С неба свалившийся». Хоть он его знатно недолюбливал, Старший Каулитц отлично знал - с ним они не пропадут. И уж тем более, сегодня Том ему в коем-то веке благодарен. Йост дал им четыре дня отдыха. Ибо он хорошо знал - что без передышки перед концертом, ребята будут капризничать. Исключая Билла. Для него репетиции были одним удовольствием.

***

(1) У всех выходные проходили по разному в одном большом особняке.

Билл.

Сразу же младший Каулитц улегся в спячку. На часах было уже 15:44, а Билл посапывал под одеялом. В его комнате белым шумом гудел кондиционер. Немец обожал прохладу. Даже проживая в отеле, его комната напоминала холодильник. Зачастую заходя в его апартаменты - Георг лишь произносил: — «Смотри! К-х-х! Видишь изо рта пар?» А иногда он дергал Билла за нос, твердя что у него на носу выросли сосульки. Впрочем у Билла было все хорошо. А то есть это - крепкий сон, прохлада летом и очень очень…странные сны. Ему снилась одна и та же картина. Смоляные волосы. Пирсинг на остром подбородке. Карие глаза. Длинные пальцы. Низкий рост. — Грэйс. Грэйс Уинслет.

***

Том и Ви.

— Че хмурый? М? — Старший Каулитц наливал себе холодной, минеральной воды и бросил туда ломтик лимона. Он смотрел на мрачного с утра Георга Листинга. Тот ковырялся в пачке сигарет - пытаясь снять с нее пленку. Он раздражительно и резко дергал за коробок табачных изделий. После вопроса Тома - он посмотрел на него очень спокойно. Каулитц понял. Сейчас - волна сарказма снесет его самого с ног. Георг был профессионалом в таком жаргоне. — Да так. — он мягко достал сигарету. И вскинул брови. — Знаешь, я не спал. Всю ночь мне снился порнхаб. И знаешь?! Что самое, блядь, интересное? Том после слов порнхаба поперхнулся лимонной водой и начал смеяться держась за оголенный торс. Он понял - почему ему якобы «снилось» такое. Всему виной тонкие стены, разделяющие комнату Ви и Тома и комнату одинокого Гео. — Ах! Да! Еще! Да, Том! Да, Ви, еще немного.. — Георг чуть тоном пониже стал стонать прям у уха Тома, который и вправду наслаждаясь началом отдыха - провел всю ночь на пролет со своей девушкой. Том еле успокоился. — Старик, вообще- то мы так не говорим. И будет у тебя еще девушка! Гео жаловался на сон, но не на одиночество. — Пошел нахрен, гаденыш! Я вообще не про это. Для всех утро было разным. Если Густав был ранней пташкой, а Билл совой, «доброе утро» у Гео и Тома всегда синхронизировалось . И виной всему бессонные ночи.

***

(2) Pov Tom Я думал что на меня влияет чистый воздух и частный дом. Ибо, я часто думал - какой же охрененной женой будет Ви. Я исключаю моменты в постели. Это тут не причем. После очередного сумасшедшего дня в особняке, голубоглазка снимала с кровати плед, надевала теплые носки и со словами «я скучаю по нашему личному времени», она вытаскивала меня на террасу. И черт возьми, эти летние ночи я запомню как «юность в Чикаго и с разлитой бутылкой вишневого пива. А может как «молодость напичканную влюбленностью». Да, такими сопливыми словами я бы ни за что не разбрасывался бы еще год назад. Я бы по любому сказал бы будущему себе «Фу, чувак, любовь эту хуйня». Но я повзрослел. И повзрослел я благодаря Ви. Когда мы лежали под рассыпанными по небу звездами, я ощущал всю глубину своих чувств. Я не доставал пятками до дна. — Холодно? — спросил я, когда она закинула свою ногу на меня и прижалась крепче к моей груди. Я ожидал услышать «Да, пойдем домой». Но она молчала. Ее голова отстранилась от меня, а взгляд голубых глаз напоролся на меня. — Я щас тебе нос откушу, что смотришь? — Том, пожалуйста, даже если мне будет холодно, сделай так, чтобы ты был рядом. Не позволь мне греться в одиночку. — я невольно задумался. Она смотрела на меня настолько серьезно, что мне на секунду показалось что мы стоим на алтаре и что у нас сейчас церемония помолвки. — Маленькая, надеюсь ты смеешься надо мной. Считай, если тебе станет холодно - я сделаю так чтобы тебе было тепло. Да и думаю, тебе никогда не будет холодно, малышка. Я позабочусь об этом.— я щелкнул ее за нос, ведь ее глаза начали блестеть. Это были слезы. — Ну ты глупая! Вивьен. Ее рука мягко легла на угол моего лица. Ви приблизилась тазом и сильнее сжала закинутую ногу на мне. Дальше слов не требовалось. Я поцеловал ее.

***

(3) Дин-дон прозвучал у главной двери особняка. Первый подорвался Георг, уже полчаса ожидавший пиццу. — Добрый день, Ваша пи… Георг был первым человеком в доме, для которого сарказм был повседневным языком. — Нет, твоя. Почему так долго? — его глаза метнулись на бейджик доставщика пиццы — …долго…Эндрю? М? — Прошу прощения, у нас в пекарне.. И снова Листинг перебил его. — Да-да, в пекарне мука закончилась, следом у тебя бензин закончился. Такими темпами, Эндрю, у тебя девушки в жизни закончатся. Давай уже сюда пиццу, сдачи не надо. Следом Гео хлопнул дверью перед носом худенького Эндрю. — Сколько раз говорю, относится с пониманием к обслуживающему персоналу, Гео — прозвучал голос Густава, усердно накрывающего стол. — Извини, мам, я исправлюсь. Густав по привычке забил на очередную колкость, а Том сидевший на диване прыснул. — Бросай дела, нас ждут три малышки с двойными пепперони. — сказал Гео и растер ладони. Стоило старшему Каулитцу встать со стола, как входная дверь мягко открылась без стука. За порогом показалась женская фигура, чью грудь третьего размера прикрывал откровенный топик и локоны рыжих волос. Эмма. Том сделал паркур через диван и направился к пицце, полностью окунаясь в мысли «насколько горячая сейчас пицца». Он не здоровается с хозяйкой дома, ведь как называет ее малышка Ви «рыжая бестия» зачастила к ним заходить. Гео - завидный разбиватель сердец, забыл про существование пиццы и голода, и направился к ней. — Что-то не так с проводкой, Эмма? Или Вы снова хотели увидеться со мной? — естественно это было сказано с долей шутки. Но Гео хотелось понять - почему она все же не отлипнет от этого дома? — Ох, Георг, я тоже рада тебя видеть. — она невольно коснулась его груди и пошла вперед на кухню, где на барных стульях вальяжно сидел Том. — Том, приятного тебе — тут уже не совсем поверхностно, а наоборот с некой нежностью она по дороге к шкафам - погладила широкую спину Каулитца. — Я заберу соковыжималку, хорошо? — по кошачьи сгибая одну коленку, она взяла стульчик и громко поставила его возле Тома. Дабы не обращать внимания на джинсовые шорты Эммы, которые так и впивались в округлую фигуру - Георг естественно отозвался на помощь. — Без проблем. Помочь, может? — смотря на то как «безпомощно» Эмма тянется к верхней полке, пошатываясь на табуретке, Листинг подошел к ней. — ЭЙ! Этот ор раздался со второго этажа, ликующим эхом. Все четыре головы разом повернулись к лестнице, где на самой верхней ступени стоял младший Каулитц, сверкая улыбкой. Даже Эмма которая "пыхтела" в попытке достать соковыжималку, резко обернулась. Тишину нарушил Том, то бишь старший брат сони. — Че? Опять в патчах уснул? — выдал эту фразу немец с набитым ртом. — Твою мать, я проснулся раньше обычного! — длинный, указательный палец Билла указывал на будильник в другой руке. — А…а мы думали ты разминаешь мозги от переизбытка сна и сейчас еще завалишься на шесть часов. … Все смотрели на Густава, который впервые за всю свою жизнь выдал саркастичную фразу. Он наливал себе газировки. Но под вопросительными взглядами ребят, он тоже уставился на них. — Что? — Мне кажется, мы мамулю группы сегодня потеряли. Не? — Гео ухмыльнулся. — С-с-сука! Просил так не называть же.. — с полотенцем в руках Шеффер устремился в его сторону, а Листинг забыл что хотел подержать за талию хозяйку дома и побежал прочь с кухни. — А где Вив? — спросил Билл, усаживаясь за барный стульчик. Его заспанное личико было бледным, губы на вид мягкими. Пальцы пробрались в корень смоляных волос и начали массировать голову от долгого сна. — Они с Амандой поехали за покупками. — щурясь сказал Том, и открыл с "пшыком" железную банку колы. — Представляю, что они там сейчас обсуждают. — младший сверкнул белоснежной улыбкой. — Заткнись, молю. — рассмеялся старший. — Ой… Том проигнорировал этот звук, а Билл смотрел как Эмма шаркает беспомощно руками по верхней полке. — Том, можешь подержать меня, а то боюсь упаду…ах! — она удержалась за ближнюю полку, смотря вниз на двух братьев близнецов. Дин-дон — Я открою. — еще раз нагло проигнорировав «рыжую бестию» Каулитц устремился к двери. — Эмма, не переживайте, я могу.. — сердобольный младший Каулитц быстренько слез со стульчика и холодные пальцы легли на оголенную талию Эммы. — Черт! Билл, пальцы ледяные! Хоть и держал Билл достаточно аппетитную фигуру, он абсолютно ничего не чувствовал. — Аа, серьезно? Так Вы наша соседка? Глаза Билла загорелись смотря на входную дверь. — Хэй, Билл! — красивая ладонь, чьи пальцы были украшены фалланговыми кольцами - махала в сторону Билла.