Среди миллионов

Я поймала такси и еле как уверила таксиста что деньги вытащу как только доедем. Он сверля взглядом и явно не доверяя провел меня до забора. Мэнди жила в особняке и смотря на дом, тот решил что деньги все-таки я вытащу. Мне посодействовала охрана у входа. Меня уже знали как родную, и таксиста от которого несёт перегаром (или от меня?) они не стали впускать, загораживая своими широкими телами. Я поздоровалась с охраной. Смотрели они на меня не как обычно, а будто с презрением. Еще бы. Даже такие живые «камни» могли понять - что я вчера бухала. Я на самом деле была в состоянии — незавершившийся эйфории. Мешки под глазами, волосы распущенные в целях закрыть все отеки. Черт, ну еще я была в огромных джинсах комбинирующей с широченной, серой кофтой. Это был конец марта, но в кофте Каулитца — было тепло. Безопасно даже. Запах холодного парфюма окутавший его номер в отеле — так же окутал кофту. И честно говоря, всю дорогу я вспоминала только этого, мать твою, Тома. Но этого я понять так и не смогла. Он — ведь второстепенный персонаж. Не считая что он вовремя спас меня. Я могла бы вспоминать его только раз в полгода. Мол, спас меня когда-то от изнасилования известный гитарист Том Каулитц. Которого кстати — я не знала на тот момент. Забыть — будто бы и ничего не было. Почему в голове лишь мысли о взглядах приносящие столь теплые ощущения, о чувствах от которых так отрадно? Бля, я бы с радостью услышала ответы на эти вопросы. Видимо на меня у судьбы были планы раком. Моя скучная жизнь серой гаммы перерастала в слишком пёстрые оттенки. Рокерские? Из головы не выходили глаза. Голос вот вот сорвавшийся на крик — «Не убегай далеко, чокнутая!». Иногда мысли задевало — как он заботливо укрыл меня кофтой, чтобы не касаться голых плеч. Когда он находчиво перешел на мой родной язык. И черт, почему Мэнди не говорила до этого, что они немецкая группа?

***

Я долго лежал и крутил в руках глянцевую бумажку с размером в карточку. Долго раздумывал. «Кофту верну. Обещаю.» Могло ли это означать, что она вернется? Было насрать на кофту, хотелось найти эти глаза затерявшиеся среди миллионов. 2:43 Ночь концерта. — Я дойду — с машины она посмотрела на меня с капельками искры в глазах. Но я хорошо видел что Вивьен не в состоянии дойти до лифта. Всю дорогу она спала. А уснула она быстро, ведь со стадиона до отеля ехать минуты семь. Концерт не подошел к концу. — Давай без этого, иди сюда. Был уверен, Вивьен не помнит все фрагменты этой ночи. И впервые я почувствовал, почему трезвым быть намного интереснее. Я все три часа знакомства с голубоглазкой, старался достучаться до самого себя. Я помогаю ей, потому что каждый нормальный парень так бы поступил? Черт, нормальный парень имеющий яйца — посадил бы незнакомую девушку в такси. К себе домой. Блядь, но вот за нее… я никогда такими словами не разбрасывался. Но вот за нее было неспокойно. Я хотел чтобы именно она, уснула на моей кровати — в полной тишине. В полном одиночестве. Я был нужен ей. И нет, мне нахрен не нужен был с ней секс. Трахаться — это было отрезанной мыслью, на тот момент. Билл тарабанил в телефон — когда я отъехал. Когда я вошел в отель с ней. С якобы моей, спящей, но до талого пьяной красавицей — весь персонал немного приохерел. К приезду нашей группы — отель готовился. И в эту ночь — на меня обратили особое внимание. В номер мне помог зайти — белл-бой. Он вызывал мне лифт, открывал дверь в номер. У входа я уже дружелюбно его послал. Естественно, отблагодарив купюрой сотки. — Тих, тих… — стараясь не разбудить ее, я легко отпустил ее на кровать. Постель по-родному встретила Вивьен. Мне стало легче, смотря на то что эта девочка в безопасности. Я торопился. Билл меня прикончит. — Подожди, умоляю — голос девушки охрип, а я просто не оборачиваясь остановился — Подойди? — она просьбу, склонила в вопрос. В номере горел приглушенный свет от торшера. И на момент я растаял, насколько это возможно. Она поднялась на колени с еле открытыми глазами. Постель мялась под хрупкими коленками, окутанные в пиздатые джинсы моего любимого размера. Руки потянулись ко мне и да, да. Растаял я в тот момент. Я опешил. Она взяла мои скулы в свои тонкие пальчики и слегка ухватив за шею, обняла меня. Прошептав «спасибо», она стянула с меня кепку и надела ее козырьком назад на себя. Подобно усталому ребенку - она рассмеялась . Я почувствовал детское смущение. Подростковую глупость. Я мог бы даже поспорить, что щеки приобрели не свойственно мне, персиковый оттенок. Я улыбнулся. Не смог я дальше стоять и охеревать от ее пьяных объятий. Я просто улыбнулся. С кепкой, она облокотилась в одну из подушек и уснула. У ресепшена я попросил отнести в мой номер, именно на кухню — кувшин с лимонной водой. Долетев до стадиона, мы сыграли завершающий альбом. С Биллом разговор предстоял с утра.

***

После разговора с парнями — меня долго тревожила мысль. Сможем ли мы снова увидеться? До конца тура, оставалось два дня. После второго концерта, нас ждал вылет в ночной рейс. Хоть во мне живо резвилась надежда и вера, что голублазка соизволит вернуться с кофточкой в руках, я был обязан найти ее. Чуйке доверять я был еще не готов. Она ведь и не догадывалась, что в голове Тома Каулитца — ее глаза плотно засели. Сука, и это даже было неприятно. Я ведь не планировал вл… влюбляться?! А впрочем похер. Ведь так и есть. Я не планировал влюбляться.

***

Я не планировала о таком и думать. Но ведь этот Том понятия не имеет, что о его глазах я думаю уже до самого полудня. Гипнотизер хренов. Д-з-з-з-з! Д-з-з-з! Дверь на распашку открыла — моя любимая сучка Мэнди. Но сейчас она была просто сучкой, которая пропала по середине концерта — оставив меня наедине с алкоголем. Могу поставить свой зад, на то что ее пропажу была причина. Причина гласила о занятости ее киски. И уж точно в этот вечер трахалась она не с одним из Каулитцев. По крайней мере, один из них был по глупости заперт в гримерной. А один… Забыли. Мэнди увидев — измотанную, отёкшую и буквально смахивающую на наркоманку меня даже не удивилась. Она якобы пригласила меня в свои апартаменты, оставив открытую нараспашку дверь и лишь произнесла: — Зай, я думала ты вчера сдохла! — откусив свое зеленое яблоко, она побрела в свою комнату. Мое состояние — отняло у меня всю резкость и скандальность. Я не смогла резко за собой закрыть дверь и предьявить о ее пропаже. Вместо этого медленно растянула фразу « Мэнди, одолжи пять долларов? » Выбежала с деньгами к таксисту, безвыходно доверившемуся мне. Легкий бег по двору - дал силы. И с ходу я начала диалог. — Куда ты пропала, дура?! Я так набухалась! — Тот же вопрос, красотка. Тебя отец твой спрашивал, я ему столько лапши навешала — ты не представляешь! — ответила блондинка. Не раздумываясь, я отблагодарила ее. Хоть и сучка, но умно поступила. Даже не подкопаешься. — Девчуль, а так где ты ночевала? — Мэнди параллельно пилила ногти, и с вопросом остановилась. Продолжила: — Ты что… Господи! Наконец трахнули тебя, сучку?! Чуть меня не прорвало. — Тебя то может и трахали прошлой ночью, а я…— под ее пристальным взглядом, мозг выдал единственную отмазку. Да. Пришлось врать во благо. Мэнди уж точно не должна была знать о случае с рок-группой. — Ладно. Да, вчера я попрощалась с девственностью. — я надула губки и кивала под ее распахнутыми ресничками. — Не бось, рокер какой-нибудь. Боже мой! — она резко присела поближе. Страх окутал меня. Она имеет ввиду Тома? — Да на вряд ли это был Каулитц, Мэнд. Я не помню даже… Вдруг блондинка разгорелась искренним смехом. — Малыш, я не про Каулитцев. Боже-е-е, извини, но их привлечь даже я не смогла! Не неси херню всякую. Лучше скажи, как прошло? Проболтав полдня с Мэнди, к вечеру я уже ехала домой. А через час я разглядывала коробочку, в которой аккуратно была сложена кофта на замке. Путь лежал в почту.