Всё хорошо, я отличная мать

      «Всё хорошо, я отличная мать. Девочки очень просятся к тебе в гости, скучают. Но не сегодня, дел у них было много, они слишком устали. Нану весь день играла с моими вещами и дёргала меня за волосы, потом съела всю мою косметику, отчего у неё случилось несварение и она обблевала всю мою одежду. Пока я мыла её и застирывала платье, Нанэ вышла из дома и побежала гулять со своими уличными друзьями. Домой её привёл Сет — всю грязную и в крови. Не своей.

            Ему было весело. Нанэ вся в него — такая же безбашенная и неуправляемая. Не зря нарекла я её как Богиню войны и мудрости. А вот Нану по характеру — копия меня. Ты сам так говорил, помнишь? Попадает в неловкие ситуации, творит какой-то бред, а потом её надо спасать. Сет говорил что «имя её подходит и мамочке».

Если помнишь, оно значит «Красивая».

            Благополучно я отмыла дочерей и уложила их спать. Пятилетки — неуправляемые монстры, ха-ха.

                  Но помимо всего так же хочу сказать, что скоро к тебе наведаюсь, милый господин. Симптомы появились такие же, как при беременности. Боюсь что я снова… ну ты понял. Или не боюсь. Честно — я не до конца поняла. Хочу чтобы наш любимый фараонский лекарь всё подтвердил!

С любовью, Эвтида!»

      Ливий, свернув уже несколько раз перечитанный папирус с посланием, отправленный Эвой несколько дней назад, хитро посмеиваясь, покачал головой. Да, прошло уже целых пять лет с момента рождения Нану и Нанэ — очаровательных дочерей его столь же очаровательной подруги от уже не очень очаровательного человека.       Точнее, Бога — Сета. Вспоминая это имя, в голове лекаря происходят только ассоциации с влюблённой белебердой, которая вылетела изо рта Эвы после даже малейшей капельки хека, рыданиями и накручиваниями а-ля «А вдруг он меня не любит?», ну и конечно её безумными криками и счастливыми улыбками, после любого касания с его стороны.       Короче, великий Бог эннеады для него — кобель лучшей подружки.       Ливий чувствовал себя злым тестем, готовой разорвать любого за слёзы дочери. В его случае — подруги.       Но Сет, несмотря на многие пугающие легенды про его жестокость и безжалостность даже с собственными родственниками, ни разу не заставил Эву плакать. Тем более — не поднял на неё руку.       Даже наоборот — несмотря на многие странные Божественные обычаи и огромную занятость, он проводил много времени с детьми и, как говорила сама Эва, любил её безусловно. Не так, как остальных.       Поэтому, перестав быть недотрогой, боявшейся любой близости и бремени в виде детей под боком, она превратилась в радостную мать, готовую отдать остаток жизни на простую повседневность обычной египетской женщины.       Хотя, как такую жизнь назовёшь простой? После отмены запрета на чёрную магию, победы над хворью, ну и конечно отвоевания Египта от Александра Македонского, её социальный статус значительно поднялся. Она, будто в своих самых сладких мечтах стала богатой и свободной кошкой, любящей своих котят. Как и обещал Сет.       И с минуты на минуту эта толстосумка уже должна была подойти к нему на осмотр. С улыбкой юноша вспомнил, как в первый раз Эва стеснялась и вопила, что раздеваться перед другом — стыд и срам!       Даже если твой друг — доктор.       Ностальгию прервал стук в дверь. Ливий не успел опомниться, как в кабинет без разрешения с улыбкой вошла Эва, а за ней следом и Сет.       Появления последнего весьма удивило лекаря. Что он тут вообще забыл?       — Ливи-и-ий! У нас для тебя подарок! — Черномагичка оперлась руками о рабочий стол и обернулась на Сета, стоявшего в дверном проёме и прикрывавшего что-то. Или кто-то.       — Так, так, так. Узнаю этот тон, — Парень расслабленно откинулся на спинку красиво расписанного стула и уже предвкушал весёлое времяпрепровождение со своими, как он их сам назвал, названными племянницами, — Нанэ, Нану, я слышу ваш смех!       Из-за спины отца вышли почти забавно возмущённые девочки. Иногда Ливий даже забывал, что они близняшки — хоть одинаковые внешне, слишком разные по характеру.       Нанэ весело выбежала из-за спины Сета, вытягивая за руку, всё ещё слегка стеснявшуюся, Нану.       Эва поймала дочерей за шиворот, удерживая от прыжка на мужскую шею и обуздав их энтузиазм.       — Потом поиграете с дядей. Идите пока в гостиную… — Под строго следящим взглядом матери, в котором явно читалось родительское предупреждение, дети всё же маленькими шажками поплелись в комнату.       Сет тихо ухмыльнулся.       — Сейчас ты, лекарь, проведёшь осмотр, а потом посидишь с девочками, — Без каких-то особых эмоций, Бог, не спрашивая, а ставя перед фактом, сел на диванчик в углу кабинета.       Эва, стягивая платье, с приятным волнением внутри от результатов осмотра, зашла за ширму, и, уже разбираясь где и что стоит, удобно устроилась на кушетке. Ливий, вздыхая и поглядывая на наблюдающего за ним Сета, двинулся следом.       Бог проследил за тенями, что отбрасывались на ширму при свете яркого солнца, и вздохнул. Всё же прикрыл глаза, лишь краем уха слушая разговоры друзей:       — Сама-то детей ещё хочешь? — Размеренный голос Ливия отдавал беспокойством и тревогой. Неудивительно. Потому что в прошлый раз, когда Эва рожала Нанэ и Нану, был у неё небольшой шанс умереть. Ну, тогда это было даже очевидно. Двойня, ещё и полубогини. А любой, кто имеет хоть немного божественной крови, будет больше, сильнее и тяжелее обычного человеческого ребёнка. Даже в утробе матери.       — Ну, полагаю что во-второй раз двоих там не будет… — А Эва помнит свой шок и растерянность, когда ей на грудь положили не одного, а сразу двоих детей. «Благославление Божье или проклятие?» — думалось тогда ей.       — Кто знает, кто знает… Если ты действительно беременна, как ребёнка назовёте? — Учитывая необычную фантазию и страсть Эвы к архаичным именам, Ливий готов к любому ответу, даже самому странному, — Или может, хочешь послушать варианты от своего любимого друга?       Сет резочарованно цокнул. Чтобы иностранец, тем более македонянин, и выбирал имя для египетского ребёнка? Для ребёнка самого Сета и его Меренсет? А ещё что?       Он, почти не стараясь скрыть лёгкий флёр раздражения в голосе, проговорил:       — Мать вольна сама выбирать имя своего дитя. И первое, и второе.       Сет не увидел, но почувствовал, как Ливий закатил глаза.       — Ну это-то понятно. Выбор в любом случае сделает мать, — Высокий голосок Эвы, сквозь года не потерявший своей хитринки и певучести, снова раздался из-за ширмы. Она вздохнула, кажется, в этот раз совсем не стесняясь, — Но варианты ведь можно предложить.       Тень Ливия активно задвигалась. Кажется, он, совсем не спеша с осмотром, согласно закивал головой. Сет скучающе прохрустел пальцами и шеей, продолжая спокойно слушать разговор.       — Вот если будет мальчик, то можешь гордо называть его Ливием! Нет, Ливием вторым!       Эвтида не ответила, а будто о чём-то глубоко задумавшись, притихла. Её будто резко осенило и пришибло камнем, но спрашивать об этом Сет пока не стал. Потом она и так расскажет, он уверен.       Прошло ещё пару-тройку минут. Из-за двери в зал слышался громкий детский смех. В каких-то моментах даже злорадный. Это было удивило любую египетскую семью. Ведь как дети, цветы жизни, могут насмехаться или издеваться над чем-то или кем-то? Но семья, состоящая из Бога войны и девушки, отданной ему в качестве оплаты долга — не из простых. Так что они уже давно не реагируют и не поражаются. Привыкли.       Наконец Ливий вышел из-за ширмы, оставив Эву одеваться, и громко объявил:       — Поздравляю, ребята. У вас будет пополнение. Сейчас примерно одиннадцатая-двенадцатая неделя.       Сет поднял взгляд — ждал реакции Эвы. Конечно, он испытывал радость при мысли о потенциальном наследнике или ещё одной наследнице… Но если Эва не захочет этого, если она не захочет нести ответственность за ещё одного отпрыска, то он тоже подавит своё волнение.       В целом, Сет, будучи высшим существом, стоящим над людьми, и не знал что сможет познать счастье семейной жизни. Это было для него чем-то новым. Конечно. Детей он от других Богинь и не мог иметь — Гор постарался.       Но даже если бы мог, семья созданная с человеческой женщиной совсем другая. Божественные дети растут, словно тесто для сладких булочек, а сама беременность не является каким-то значимым и особенным событием. Что уж, даже Нут поглощает и заново рожает своих детей каждый день! А люди… С ними всё по-другому. В точности да наоборот.       Эва хмыкнула, оглаживая уже слегка округлый живот:       — Исман…       Мужчины переглянулись и синхронно спросили:              — Что?       Эвтида, по-прежнему не вышедшая из-за ширмы, улыбнулась. Сет это почувствовал и тоже улыбнулся. Без хитринки, насмешки или игривости в глазах — искренне.       — Сердце матери никогда не соврёт. Значит, мальчик. Значит, по-имени Исман.       Лекарь скептично сузил янтарные глаза, но промолчал. Не сейчас он будет распинаться про анатомию и науку. Не Богу тем более.       Черномагичка вышла с необычным, будто задумчивым, но счастливым выражением лица. Сет приобнял её за хрупкие плечи — столкнулся взглядом с ехидностью и плутоватостью в глазах. Она не боялась рожать снова. Не в этот раз. Даже больше — она хочет снова родить, несмотря на боль и возможные риски.       — Наш любимый фараонский лекарь ведь посидит с названными племянницами, да? — Эва обернулась на друга. Он наигранно закатил глаза, хотя на самом деле всегда был только за то, чтобы посидеть с детьми подружки. У самого-то у него семьи нет. Хотя, чем Эва ему не сестра? Названная.       — Идите уже, голубки.       Обняв Ливия на последок, Эва вернулась под бок к Сету и вместе они поплелись к выходу. Последнее, что услышал лекарь, была лишь одна фраза:       — Только в этот раз не буди меня посреди ночи с просьбой принести тебе мушмулу с болти. Фрукты с рыбой — это невкусно, Эме…

***

«Всё хорошо, я отличная мать. Я удивлена, но Нану и Нанэ после рождения Исмана стали будто более осознанными в свои шесть лет. Видимо, Божественная кровь заиграла. Они даже помогают мне и перестали творить всякий бред. Даже Нанэ, которая обожает находить самые разные приключения на свою пятую точку слегка успокоилась. Они любят нянчить маленького. Ощущают, наверное, эту сестринскую любовь к младшенькому?

Сет тоже помогает. Бог в мужьях — действительно огромный плюс. Перемещается за секунду туда-сюда, так что принесёт что угодно если я попрошу, ха-ха. Скоро наведаемся к тебе в гости, милый господин. Жди.

С любовью, Эвтида!»

      Ливий перечитал последнюю строчку письма, и, будто по команде, в дом без стука влетели уже шестилетние девочки, с горящими красными глазами, точно как у их отца. Значит, им весело. За ними вслед вошла и мать семейства со свёртком в руках – из него выглядывали только редкие красные прядки.       Даже забавно вышло. У дочерей чёрные, но прямые волосы и алые глаза, а у сына наоборот. Красные, но кудрявые волосы и чёрные глаза...